Апелляционное определение СК по гражданским делам Вологодского областного суда от 19 июня 2019 г. по делу N 33-3455/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда в составе

председательствующего Бочкаревой И.Н,

судей Дечкиной Е.И, Корешковой В.О,

при секретаре Корчагиной Э.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Морозова И.И. на решение Вологодского городского суда Вологодской области от 29 марта 2019 года, которым исковые требования Титовой К.И, Титовой Е.А, Титовой О.А. к Морозову И.И. удовлетворены частично.

С Морозова И.И. в пользу Титовой К.И. взысканы компенсация морального вреда в размере 200 000 рублей, компенсация вреда, причиненного смертью кормильца, - 10 367 рублей 54 копеек ежемесячно, начиная с 29 января 2019 года до момента смерти Титовой К.И..

С Морозова И.И. в пользу Титовой Е.А. взысканы компенсация морального вреда в размере 50 000 рублей, расходы на погребение - 2900 рублей.

С Морозова И.И. в пользу Титовой О.А. взысканы компенсация морального вреда в размере 50 000 рублей, расходы на погребение - 17 100 рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказано.

С Морозова И.И. в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 2000 рублей.

Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Дечкиной Е.И, объяснения Морозова И.И, представителя Титовой К.И, Титовой О.А, Титовой Е.А. адвоката Страхова С.Е, заключение прокурора прокуратуры Вологодской области Иволга О.В, судебная коллегия

установила:

01 мая 2018 года произошло дорожно-транспортное происшествие (далее - ДТП), с участием Морозова И.И, управлявшего транспортным средством марки.., регистрационный номер N.., и велосипедиста ФИО1, "ДАТА" года рождения, в результате чего последний "ДАТА" скончался в отделении реанимации БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 1".

Постановлением следователя СУ УМВД России по Вологодской области от 24 июля 2018 года в возбуждении уголовного дела по части 4 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации было отказано за отсутствием в деянии Морозова И.И. состава преступления.

Согласно заключению эксперта Федерального бюджетного учреждения Вологодская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации N... от 10 июля 2018 года в исследуемой дорожно-транспортной ситуации водитель Морозов И.И. не располагал технической возможностью предотвратить ДТП, несоответствий требованиям части 2 пункта 10.1 ПДД в его действиях не имеется. Установлено, что ДТП произошло в результате нарушения требований пунктов 24.1, 24.2 ПДД велосипедистом ФИО1 Указанные нарушения находятся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями.

Страховым акционерным обществом "ЭРГО", где была застрахована ответственность Морозова И.И, Титовой К.И. произведена страховая выплата в общем размере 500 000 рублей, из которых 25 000 рублей в счет возмещения расходов на погребение.

29 января 2019 года Титова К.И, Титова Е.А, Титова О.А. обратились в суд с иском к Морозову И.И. о взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указали, что Титова К.И. являлась супругой умершего ФИО1, Титова Е.А. и Титова О.А. - дочерьми. Просили взыскать с Морозова И.И. в пользу Титовой К.И. компенсацию: морального вреда в размере 1 000 000 рублей, вреда, причиненного смертью кормильца - 72 572 рублей 78 копеек, вреда, причиненного смертью кормильца в размере 10 367 рублей 54 копеек ежемесячно с момента обращения в суд до момента смерти Титовой К.И.; в пользу Титовой Е.А.: компенсацию морального вреда - 1 000 000 рублей, расходы на погребение - 2900 рублей; в пользу Титовой О.А.: компенсацию морального вреда - 1 000 000 рублей, расходы на погребение - 17 100 рублей.

В судебное заседание истцы Титова К.И, Титова Е.А. и Титова О.А. не явились, извещены надлежащим образом.

Представитель истцов - адвокат Страхов С.Е. исковые требования поддержал.

Ответчик Морозов И.И. в суд не явился, извещен.

Его представитель - адвокат Чернова Н.Н. иск признала в части возмещения расходов на погребение. С учетом отсутствия вины Морозова И.И. в совершении ДТП размер требований о компенсации морального вреда полагала завышенным. Возражала против взыскания компенсации по потере кормильца.

Судом принято приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе Морозов И.И. ставит вопрос об отмене решения суда по мотиву его незаконности. Указывает, что ДТП произошло по вине погибшего, а значит, исковые требования являются необоснованными. Считает сумму компенсации морального вреда чрезмерно завышенной. Полагает факт нахождения Титовой К.И. на иждивении мужа ФИО1 не доказанным. Обращает внимание, что судом не было принято во внимание его имущественное положение.

Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, приходит к следующему.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1064, 1079, 1094, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 год N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", пунктах 2, 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", верно установив, что в результате ДТП, участником которого являлся Морозов И.И, управлявший источником повышенной опасности, был причинен вред здоровью, повлекший смерть ФИО1, и пришел к правильному выводу об удовлетворении требований истцов в части компенсации морального вреда, а также расходов, связанных с погребением.

При этом судом учтено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которым установлено, что на момент получения травмы ФИО1 при управлении велосипедом нарушил ПДД, вина водителя Морозова И.И. в наезде на потерпевшего отсутствует.

В связи с чем, принимая во внимание требования разумности и справедливости, отсутствие вины ответчика, его материальное и семейное положение, характер причиненных истцам нравственных страданий, степень родства, суд первой инстанции обоснованно определилразмер денежной компенсации морального вреда, причиненного гибелью родственника, в размере 200 000 рублей в пользу жены и 50 000 рублей в пользу каждой из дочерей.

Оснований для снижения указанных сумм, вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия не усматривает.

Само по себе отсутствие у Морозова И.И. технической возможности предотвратить ДТП, а также соблюдение им при движении на транспортном средстве ПДД не могут являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований ввиду того, что обязанность компенсировать моральный вред близким родственникам погибшего потерпевшего не зависит от вины лица, причинившего вред в результате эксплуатации источника повышенной опасности, к которым, вопреки мнению апеллянта, относится автомобиль.

Доказательств, подтверждающих, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего ФИО1, суду не представлено.

Кроме того, в соответствии с требованиями абзаца 3 пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации вина потерпевшего не учитывается при возмещении расходов на погребение (статья 1094).

При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда первой инстанции в данной части, судебная коллегия не находит.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции находит заслуживающим внимания довод подателя жалобы относительно недоказанности факта нахождения Титовой К.И. на иждивении супруга.

Удовлетворяя заявленные требования в части компенсации вреда, причиненного смертью кормильца, суд исходил из того, что факт нахождения Титовой К.И. на иждивении мужа не требует доказательств.

Между тем выводы суда основаны на неправильном применении норм материального права.

Круг лиц, которые в случае смерти потерпевшего (кормильца) имеют право на возмещение вреда, установлен в статье 1088 Гражданского кодекса Российской Федерации. К их числу относятся нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. Вред возмещается женщинам старше 55 лет и мужчинам старше 60 лет - пожизненно (абзац 3 пункта 2 статьи).

Таким образом, возникновение у лица права на получение компенсации в возмещение вреда, причиненного смертью кормильца, Гражданский кодекс Российской Федерации связывает с нетрудоспособностью, нахождением на иждивении умершего либо фактом наличия ко дню смерти права на получение от него содержания. При этом нормативное содержание понятий "нетрудоспособность" и "иждивение" раскрывается в других федеральных законах.

В частности, пунктом 3 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" предусмотрено, что члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 03 октября 2006 года N 407-О указал, что по смыслу принятого в действующем законодательстве понятия "иждивение" подразумевается нахождение лица на полном содержании кормильца или получении от него такой помощи, которая является для него постоянным и основным источником средств к существованию.

В системе действующего законодательства, понятие "иждивение" предполагает как полное содержание лица умершим кормильцем, так и получение от него содержания, являвшегося для этого лица основным, но не единственным источником средств к существованию, то есть не исключает наличие у лица (члена семьи) умершего кормильца какого-либо собственного дохода.

Так, к нетрудоспособным членам семьи умершего кормильца, которым может быть назначена страховая пенсия по случаю потери кормильца, относится, в числе прочих, его супруг (супруга), достигший возраста 60 и 55 лет (соответственно для мужчин и женщин) либо являющийся инвалидом (подпункт 3 пункта 2 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях"), то есть получатель трудовой пенсии по старости или инвалидности.

Следовательно, не исключается возможность признания иждивенцем супруги погибшего в результате ДТП, в том числе при наличии у нее собственных доходов, например в виде трудовой пенсии по старости.

Факт нахождения на иждивении либо получения существенной помощи от умершего супруга может быть установлен в судебном порядке путем определения соотношения между объемом помощи, оказываемой погибшим супругом, и его собственными доходами, и такая помощь может быть признана постоянным и основным источником его средств к существованию.

Таким образом, сама по себе нетрудоспособность Титовой К.И. не свидетельствует о возможности признания ее находящейся на иждивении мужа.

Статьей 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что лицам, имеющим право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца, вред возмещается в размере той доли заработка (дохода) умершего, определенного по правилам статьи 1086 настоящего Кодекса, которую они получали или имели право получать на свое содержание при его жизни.

Как усматривается из материалов дела, среднемесячный доход ФИО1 за год, предшествующий гибели, составлял 21 544 рубля 92 копейки, в том числе: страховая пенсия по старости - 227 424 рубля 87 копеек, компенсация по уходу - 16 560 рублей, ЕДВ - 9000 рублей, ЕДК на оплату жилого помещения и коммунальных услуг - 5554 рубля 13 копеек, которые необходимо разделить на 12 месяцев (258 539/12).

Среднемесячный доход Титовой К.И. за аналогичный период составил 25 378 рублей 43 копейки, в том числе: страховая пенсия по старости - 239 611 рублей 10 копеек, компенсация по уходу - 16 560 рублей, ЕДВ - 42 816 рублей 08 копеек, ЕДК на оплату жилого помещения и коммунальных услуг - 5554 рубля 03 копейки, которые необходимо разделить на 12 месяцев (304 541,21/12).

Определив соотношение между объемом помощи, оказываемой истцу умершим супругом за счет его доходов, и ее собственным доходом, судебная коллегия не может признать такую помощь постоянным и основным источником средств существования Титовой К.И, в котором она нуждалась, поскольку получаемый истцом доход фактически превышал доход супруга.

Установленное обстоятельство с очевидностью свидетельствует об отсутствии юридически значимого условия - нахождения Титовой К.И. на иждивении супруга ФИО1, вследствие чего права для возмещения вреда по случаю потере кормильца у истца не имеется.

Таким образом, решение суда в указанной части подлежит отмене с принятием по делу нового судебного акта об отказе Титовой К.И. в удовлетворении исковых требований о взыскании с Морозова И.И. в ее пользу компенсации вреда, причиненного смертью кормильца, в размере 10 367 рублей 54 копеек ежемесячно, начиная с 29 января 2019 года до момента ее смерти.

В остальной части решение суда является законным и обоснованным.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Вологодского городского суда Вологодской области от 29 марта 2019 года в части удовлетворения исковых требований Титовой К.И. о взыскании с Морозова И.И. в ее пользу компенсации вреда, причиненного смертью кормильца, в размере 10 367 рублей 54 копеек ежемесячно, начиная с 29 января 2019 года до момента смерти Титовой К.И. отменить.

Принять в отмененной части новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Титовой К.И. к Морозову И.И. о взыскании в ее пользу компенсации вреда, причиненного смертью кормильца, отказать.

В остальной части решение Вологодского городского суда Вологодской области от 29 марта 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Морозова И.И. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: