Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики - Чувашии от 05 июня 2019 г. по делу N 33-2346/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики всоставе:

председательствующего Юркиной И.В,

судей Степановой Э.А, Спиридонова А.Е.

при секретаре судебного заседания Ивановой М.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Лоскутова К.Н. к Караулову Р.С. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным и применении последствий недействительности сделки, поступившее по апелляционной жалобе представителя истца Лоскутова К.Н. - Макаровой Г.А. на решение Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 15 марта 2019 года.

Заслушав доклад председательствующего Юркиной И.В, выслушав объяснения представителя истца Лоскутова К.Н. - Макаровой Г.А, поддержавшей доводы апелляционной жалобы объяснения представителя ответчика Караулова Р.С. - Шашкова В.В, возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, объяснения третьего лица Смирновой С.Н. и ее представителя Вазиковой И.А, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Лоскутов К.Н. обратился в суд с иском (с учетом уточнений) к Караулову Р.С. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры.., заключенного 16 декабря 2016 года между Лоскутовым К.Н. и Карауловым Р.С, применении последствий недействительности сделки путем восстановления записи о регистрации права собственности Лоскутова К.Н. на квартиру, указав в обоснование заявленных требований следующее.

На основании договора передачи от 17 августа 1995 года N Лоскутов К.Н. являлся собственником квартиры... 16 декабря 2016 года между Лоскутовым К.Н. и Карауловым Р.С. был заключен договор купли-продажи данной квартиры, по условиям которого Лоскутов К.Н. продал квартиру за 1200000 руб. Однако истец не имел намерений продавать квартиру, указанных в договоре денежных средств за проданную квартиру не получал, ответчик заставил истца подписать расписку на 1200000 руб, в то время как фактически ответчик передал истцу лишь 500000 руб. При этом на момент оформления договора купли-продажи квартиры и передачи денег истец был психически болен и не понимал значение и смысл подписанного им договора и расписки о получении денег. Об обстоятельствах произошедшего Лоскутов К.Н. не помнит, представитель Караулова Р.С. - ФИО1 убедил истца, что он подписывает договор займа на сумму 500000 руб. Поскольку договор купли-продажи квартиры прикрывал другую сделку, то есть договор займа, то такой договор является притворным. Далее истец указывает, что он был введен в заблуждение относительно последствий сделки и не предполагал, что лишается права на квартиру. Его волеизъявление не соответствовало действительной воле, он не имел намерения лишать себя права собственности на квартиру и не предполагал, что собственником его жилого помещения станет ответчик, с которым его ничего не связывало. Считает, что заблуждение относительно существа договора имеет существенное значение, поскольку он не только лишил себя права собственности на квартиру, но и лишил права проживания своего несовершеннолетнего сына. Истец полагает, что заключенная между ним и ответчиком сделка по продаже квартиры совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, с целью прикрыть другую сделку, то есть договор займа, а квартира являлась средством залога для обеспечения обязательств по договору займа.

Кроме того, истец на момент совершения сделки находился в состоянии, при котором не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, являлся недееспособным лицом, но не признанным в установленном законом порядке таковым. Далее в иске указано, что оспариваемый договор купли-продажи квартиры не может считаться заключенным, поскольку между сторонами не достигнуто соглашения по всем существенным условиям. Так, в договоре купли-продажи не указано право пользования жилым помещением несовершеннолетнего ФИО2 При совершении оспариваемой сделки требовалось согласие органа опеки и попечительства, поскольку в результате заключения договора купли-продажи несовершеннолетний сын истца лишился жилья. При этом сделка совершена с целью, противной основам правопорядка и нравственности, поскольку лишает истца как родителя обязанности по созданию нормальных жилищных условий для своего несовершеннолетнего сына, возложив эту обязанность на мать ребенка. Ссылаясь на положения статей 169, 170, 177, 178, 432 Гражданского кодекса Российской Федерации, истец просил признать недействительным договор купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года и применить последствия недействительности сделки.

Истец Лоскутов К.Н. в судебное заседание не явился, о месте и времени рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

В судебном заседании представитель истца Лоскутова К.Н. - Макарова Г.А. исковые требования поддержала по изложенным в иске основаниям и суду пояснила, что оспариваемый договор купли-продажи был прочитан и подписан Лоскутовым К.Н. в МФЦ в присутствии специалиста и представителя ФИО1 Намерений продавать спорную квартиру у Лоскутова К.Н. не имелось. Договор купли-продажи квартиры заключен им с целью получения денег для погашения личных кредитов в размере 480000 руб. Смысл заключенного договора Лоскутову К.Н. был не понятен, при этом никто не заставлял его подписывать договор и не угрожал. На момент заключения договора купли-продажи от 16 февраля 2016 года Лоскутов К.Н. получил от ФИО1 500000 руб, оставшаяся сумма 700000 руб. ему до настоящего времени не возвращена. При этом на учете у психиатра истец не состоит, в медицинские учреждения по поводу наличия психических заболеваний не обращался. Полагает, что Смирновы не являются добросовестными приобретателями квартиры.

Ответчик Караулов Р.С. в судебное заседание не явился, о месте и времени рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

В судебном заседании представитель ответчика Караулова Р.С. - Шашков В.В. исковые требования Лоскутова К.Н. не признал.

В судебном заседании третье лицо Смирнова С.Н. возражала против удовлетворения иска Лоскутова К.Н, указав, что является добросовестным приобретателем квартиры.

В судебном заседании третье лицо Иванова О.В. полагала, что иск Лоскутова К.Н. подлежит удовлетворению.

Третье лицо Смирнов Н.Т, представители третьих лиц ПАО "Сбербанк России", Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Решением Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 15 марта 2019 года в удовлетворении иска Лоскутова К.Н. отказано; Смирнова С.Н. и Смирнов Н.Т. признаны добросовестными приобретателями квартиры N 33 в доме N 20 по пр.Мира г.Чебоксары Чувашской Республики.

На данное решение суда представителем истца Лоскутовым К.Н. - Макаровой Г.А. подана апелляционная жалоба на предмет отмены по мотиву незаконности и необоснованности. В апелляционной жалобе указано, что суд первой инстанции, признавая заключение экспертизы достаточно ясным и полным, основываясь на том, что имеющиеся у Лоскутова К.Н. психические нарушения могли оказать существенное влияние на его поведение (волеизъявление) на смысловое восприятие и оценку существа сделки, могли способствовать формированию у подэкспертного неправильного представления о существе заключаемой сделки, могли способствовать введению его в заблуждение, и опровергая предположительный характер данного заключения о введении Лоскутова К.Н. в заблуждение при заключении сделки, не применил нормы статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежащие применению в данной ситуации. В суде первой инстанции истец пояснил, что специалист МФЦ не разъяснил ему природу заключаемой сделки, он полагал, что подписывает договор займа под залог квартиры, продавать свое единственное жилье намерений не было. При этом последующие действия истца по освобождению квартиры и снятию с регистрационного учета не подтверждают намерения истца на продажу квартиры. В материалах дела не имеется доказательств того, что истец получил от ответчика денежные средства за проданную квартиру, а договор купли-продажи квартиры не подтверждает фактическую передачу денег и не содержит сведений о том, когда и каким образом были переданы истцу денежные средства. На основании экспертного заключения и объяснений самого истца о том, что у него было волеизъявление заключить договор займа под залог квартиры, суду первой инстанции следовало признать договор купли-продажи квартиры недействительным в порядке статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку сделка, совершенная истцом, находившимся в момент ее совершения под влиянием существенного заблуждения, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле, то квартира может быть истребована от добросовестных приобретателей. В судебном заседании от 14 марта 2019 года представителем истца было письменно заявлено об изменении основания иска, предусмотренного статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, на основание иска, предусмотренное статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации, и привлечении к участию в деле Смирновой С.Н. и Смирнова Н.Т. в качестве ответчиков, однако суд первой инстанции отказал в его принятии, что привело к принятию неправильного решения суда. Сделка по продаже квартиры, в котором проживал несовершеннолетний сын истца, в отсутствие согласия органа опеки и попечительства на продажу квартиры является ничтожной, так как заключена с нарушением требований закона.

Проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, выслушав объяснения явившихся в судебное заседание лиц, участвующих в деле, признав возможным рассмотрение дела при имеющейся явке, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 16 декабря 2016 года между Лоскутовым К.Н. и ФИО1 действующим по доверенности за Караулова Р.С, был заключен договор купли-продажи, по условиям которого Лоскутов К.Н. продал Караулову Р.С.... Пунктом 3 договора предусмотрено, что продаваемая квартира оценивается по соглашению сторон и продана за 1200000 руб, которые уплачиваются покупателем Карауловым Р.С. продавцу Лоскутову К.Н. до подписания договора купли-продажи в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике. В установленном законом порядке 23 декабря 2016 года произведена государственная регистрация права собственности Караулова Р.С. на квартиру.

15 января 2018 года между ФИО1, действующим по доверенности в интересах Караулова Р.С, и Смирновой С.Н, Смирновым Н.Т. был заключен договор купли-продажи, по условиям которого Караулов Р.С. продал Смирновой С.Н. и Смирнову Н.Т. в совместную собственность квартиру... Пунктом 3 договора предусмотрено, что стоимость квартиры составила 1090000 руб. В установленном законом порядке 23 января 2018 года произведена государственная регистрация права общей совместной собственности Смирновой С.Н. и Смирнова Н.Т. на квартиру.

Оспаривая договор купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года, Лоскутов К.Н. указал, что договор купли-продажи квартиры был заключен лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, с целью прикрыть другую сделку, а именно договор займа.

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В пункте 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки.

Отказывая в признании договора купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года притворным, суд первой инстанции правильно руководствовался положениями вышеприведенных норм закона и исходил из того, что истцом не представлено доказательств, что оспариваемая сделка совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Соглашаясь с указанным выводом суда первой инстанции, судебная коллегия учитывает, что в соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями пункта 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принципа равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При этом юридически значимым и подлежащим доказыванию в пределах заявленного иска по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, являлся вопрос о том, была ли воля участников оспариваемой сделки направлена на достижение одних правовых последствий, при этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств по данной категории дел лежит на истце и является его обязанностью в силу положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, оспариваемая сделка исполнена полностью, была произведена государственная регистрация права собственности ответчика Караулова Р.С. на квартиру, денежные средства по сделке получены. При этом доказательств, опровергающих указанные обстоятельства, истцом не представлено.

Так, истцом не было представлено доказательств наличия между ним и Карауловым Р.С, его представителем ФИО1 соглашения об установлении заемных обязательств, доказательств возврата истцом денежных средств в соответствии с установленным графиком погашения заемных обязательств. Сведений о том, что воля сторон заключенной сделки была направлена на достижение одних правовых последствий (заключение договора займа), материалы дела не содержат.

Таким образом, по делу не представлено доказательств, что стороны по делу не знали, что подписывают договор купли-продажи квартиры, не подтверждена притворность сделки купли-продажи квартиры для достижения иных правовых последствий, чем в ней указано, иная воля участников сделки, чем та, которая отражена в сделке, а именно воля сторон была направлена на совершение прикрываемой сделки (заключение договора займа), наличие общей цели по условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

С учетом изложенного, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для признания договора купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года притворной сделкой,

Оспаривая договор купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года, истец Лоскутов К.Н. указал, что на момент совершения сделки он находился в состоянии, при котором не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.

В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в пункте 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно положениям статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.

Принимая во внимание, что по искам о признании сделок недействительными не установлена правовая доказательственная презумпция, исходя из положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязанность по доказыванию указанных обстоятельств лежит на истце как на стороне, заявившей такое требование.

Из материалов дела следует, что по ходатайству стороны истца по делу была назначена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов от 30 ноября 2018 года N, принятому комиссией экспертов Бюджетного учреждения Чувашской Республики "Республиканская психиатрическая больница" Министерства здравоохранения Чувашской Республики, у Лоскутова К.Н. обнаруживаются признаки... расстройства. В период заключения договора купли-продажи от 16 декабря 2016 года Лоскутов К.Н. также страдал... расстройством. Указанное психическое расстройство не лишало Лоскутова К.Н. в момент заключения договора купли-продажи от 16 декабря 2016 года способности понимать значение своих действий и руководить ими. Однако имеющиеся психические нарушения (... ) на момент совершения сделки могли оказать существенное влияние на его поведение (волеизъявление), на смысловое восприятие и оценку существа сделки, ограничив целостную оценку юридически значимой ситуации, могли способствовать формированию у подэкспертного неправильного представления о существе заключаемой сделки и могли способствовать введению его в заблуждение.

Оценив в совокупности представленные сторонами доказательства, показания свидетелей, медицинские документы, заключение судебно-психиатрической экспертизы, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемого договора купли-продажи от 16 декабря 2016 года недействительным ввиду отсутствия доказательств, подтверждающих, что в момент совершения сделки Лоскутов К.Н. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Суд первой инстанции не нашел оснований не доверять выводам указанной выше экспертизы, поскольку она была назначена и проведена в соответствии с нормами действующего законодательства, подготовлена компетентными специалистами в соответствующей области медицины, имеющими образование и длительный стаж работы в указанной области, которым были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные статьей 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и которые в установленном законом порядке были предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации. Надлежащих доказательств, указывающих на недостоверность проведенной экспертизы либо ставящих под сомнение ее выводы, ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции представлено не было.

Истец Лоскутов К.Н, оспаривая договор купли-продажи квартиры от 16 декабря 2016 года, также указал, что он был введен в заблуждение относительно последствий сделки и не предполагал, что лишается права на квартиру, его волеизъявление не соответствовало действительной воле, он не имел намерения лишать себя права собственности на квартиру и не предполагал, что собственником его жилого помещения станет ответчик, с которым его ничего не связывало.

Отказывая в признании недействительным договора купли-продажи квартиры по мотиву совершения под влиянием заблуждения, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств, подтверждающих доводы истца.

Судебная коллегия соглашается с приведенным выводом суда первой инстанции, поскольку он соответствует материалам дела и требованиям законодательства.

В соответствии со статьей 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (пункт 1). При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункт 2). Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (пункт 3).

Из смысла пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что заблуждение относительно условий сделки, ее природы должно иметь место на момент совершения сделки и быть существенным. Сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны не правильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Поскольку указанная сделка является оспоримой, то лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязано доказать наличие оснований недействительности сделки.

Между тем, доказательств, подтверждающих факт заблуждения Лоскутова К.Н. относительно природы сделки, умышленного введения ответчиком истца в заблуждение относительно обстоятельств, имеющих значение для заключения договора, и подтверждающих отсутствие у истца воли на отчуждение квартиры путем заключения договора купли-продажи, истцом не представлено.

Так, оспариваемый договор купли-продажи содержит все существенные условия, характерные для данного вида договора, какие-либо неясности и неточности в тексте договора, которые позволяли бы трактовать его смысл иначе, отсутствуют, в договоре четко выражены его предмет и воля сторон, договор купли-продажи квартиры подписан лично истцом.

Природа договора купли-продажи, его правовые последствия в виде передачи истцом ответчику права собственности на квартиру, вследствие чего право собственности истца прекращается, явно следуют из договора купли-продажи, который не допускает неоднозначного толкования, в связи с чем доводы истца о том, что, подписывая договор, он заблуждался относительно природы и последствий сделки, не предполагал, что лишается права собственности на жилое помещение, являются несостоятельными.

В материалах дела не имеется доказательств, свидетельствующих о совершении ответчиком намеренных действий, направленных на создание у истца не соответствующего действительности представления о характере сделки, ее условиях, предмете, других обстоятельствах, которые могли бы повлиять на его решение заключить сделку. Также истцом не представлено доказательств того, что он заблуждался относительно правовой природы оспариваемой сделки, что у него отсутствовала воля на ее совершение либо воля сформировалась под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования.

Таким образом, оснований для утверждения того, что оспариваемый договор купли-продажи был заключен истцом под влиянием заблуждения, не имеется.

Вывод комиссии экспертов в вышеприведенном заключении от 30 ноября 2018 года N о том, что имеющиеся у Лоскутова К.Н. психические нарушения... могли способствовать формированию у подэкспертного неправильного представления о существе заключаемой сделки и могли способствовать введению его в заблуждение, суд первой инстанции правильно не принял во внимание, поскольку сам по себе такой вывод не является основанием для признания договора купли-продажи недействительным в порядке статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу того, что он носит предположительный характер, при этом установленные по делу обстоятельства не подтверждают доводы истца о заключении оспариваемого договора под влиянием заблуждения.

Истцом оспорен договор купли-продажи квартиры и по мотиву совершения сделки с целью, противной основам правопорядка и нравственности, поскольку лишает истца как родителя обязанности по созданию нормальных жилищных условий для своего несовершеннолетнего сына, возложив эту обязанность на мать ребенка.

В соответствии со статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса.

Суд первой инстанции, проанализировав имеющиеся в деле доказательства, пришел к правильному выводу об отсутствии правовых оснований для признания оспариваемого договора купли-продажи недействительным по основаниям, предусмотренным статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку договор заключен с целью продажи жилого помещения и получения за него денежных средств, что законом не запрещено. При этом действующее законодательство не содержит запрета на отчуждение собственником, имеющим несовершеннолетних детей, своего жилого помещения.

Обоснованно не приняты во внимание доводы истца о том, что оспариваемый договор купли-продажи квартиры является незаключенным, поскольку между сторонами не достигнуто соглашение по всем существенным условиями, в частности, в договоре не указано о наличии у несовершеннолетнего сына истца права пользования жилым помещением.

Так, существенные условия договора купли-продажи от 16 декабря 2016 года о предмете и цене между продавцом Лоскутовым К.Н. и покупателем Карауловым Р.С, в интересах которого действовал ФИО1 были согласованы надлежащим образом в соответствии с требованиями статей 554-556 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем оснований для признания договора купли-продажи квартиры незаключенным у суда первой инстанции не имелось.

При этом отсутствие в оспариваемом договоре указания о наличии у несовершеннолетнего сына истца права пользования жилым помещением не свидетельствует о незаключенности договора, поскольку предусмотренных законом оснований для сохранения у несовершеннолетнего сына истца права пользования жилым помещением после его отчуждения не имелось, а потому указание на наличие у него таких прав в договоре не могло быть произведено.

Также судом первой инстанции правильно не приняты во внимание доводы истца о том, что при совершении оспариваемой сделки не было получено разрешение органов опеки и попечительства на отчуждение квартиры.

Так, доводы истца о необходимости наличия согласия органа опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживает его несовершеннолетний сын, основаны на неверном толковании норм права, поскольку исходя из смысла пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом положений статей 121 и 122 Семейного кодекса Российской Федерации, при отчуждении жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, получение согласия органа опеки и попечительства по общему правилу не требуется. Предполагается, что несовершеннолетний находится на попечении родителей, и у органа опеки и попечительства нет опровергающей это информации.

Как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 года N 13-П, пункт 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации закрепляет правовые гарантии для детей, оставшихся без попечения родителей, и как таковой не ущемляет права и интересы детей, чьи родители исполняют свои обязанности надлежащим образом.

В соответствии с данным законоположением жилое помещение, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника, отчуждается, по общему правилу, исходя из предполагаемой добросовестности родителей по отношению к детям и обусловленного этим ограничения соответствующих правомочий органа опеки и попечительства по участию в решении данного вопроса, что согласуется со статьей 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации и корреспондирующей ей статьей 5 Конвенции о правах ребенка, в силу которой государства-участники признают и уважают права и обязанности родителей, несущих по закону ответственность за ребенка, должным образом управлять и руководить ребенком в осуществлении им признанных Конвенцией прав.

Сведений о том, что несовершеннолетний сын истца на момент совершения оспариваемой сделки был отнесен к несовершеннолетним членам семьи собственника, оставшимся без родительского попечения, либо был фактически лишен родительского попечения, а также о том, что родителями надлежащим образом не исполняются их обязанности, материалы дела не содержат, а потому согласия органа опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения в рассматриваемой ситуации не требовалось.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в материалах дела не имеется доказательств того, что истец получил от ответчика денежные средства за проданную квартиру, а договор купли-продажи квартиры не подтверждает фактическую передачу денег и не содержит сведений о том, когда и каким образом были переданы истцу денежные средства, не влекут отмену обжалуемого решения суда, поскольку неисполнение покупателем обязательства по договору купли-продажи в части оплаты товара само по себе не является основанием для признания сделки купли-продажи недействительной.

Судебная коллегия отклоняет и доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции необоснованно отказал в принятии в рамках данного дела уточненного иска Лоскутова К.Н. в связи с изменением оснований, поскольку такие действия суда первой инстанции не привели к принятию неправильного решения.

Остальные доводы апелляционной жалобы повторяют доводы иска и правовую позицию стороны истца, выраженную в судебном заседании при рассмотрении дела судом первой инстанции, в связи с чем эти доводы не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку по существу сводятся к переоценке выводов суда о фактических обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения спора, и не содержат каких-либо подтверждений, которые могли бы послужить основаниями принятия судом иного решения, а потому не могут быть положены в основу отмены решения суда. В своем решении суд оценил достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Оснований для другой оценки доказательств, представленных при разрешении спора, судебная коллегия не усматривает. Таким образом, доводы апелляционной жалобы, направленные на иную оценку доказательств, не свидетельствуют о неправильности принятого судом первой инстанции решения.

Иных доводов, по которым решение суда могло бы быть отменено, ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

При изложенных обстоятельствах решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционную жалобу представителя Лоскутова К.Н. - Макаровой Г.А. на решение Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 15 марта 2019 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий И.В. Юркина

Судьи Э.А. Степанова

А.Е. Спиридонов