Апелляционное определение СК по гражданским делам Новосибирского областного суда от 27 июня 2019 г. по делу N 33-6101/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего Быковой И.В.

судей Коваленко В.В, Братчиковой Л.Г.

при секретаре Ф.И.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Новосибирске 27 июня 2019 года гражданское дело по иску Ф.И.О. к НАО "Первое коллекторское бюро", Банку ВТБ (ПАО) о признании недействительным договора уступки прав (требований)

по апелляционной жалобе Ф.И.О. на решение Бердского городского суда Новосибирской области от 21 февраля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Коваленко В.В, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ф.И.О. обратился в суд с иском к НАО "Первое коллекторское бюро" и Банку ВТБ (ПАО) о признании недействительным договора уступки прав (требований).

В обоснование иска указал, что в августе 2018 года ему стали поступать звонки от неизвестных лиц, представлявшихся сотрудниками НАО "Первое коллекторское бюро", которые требовали погасить образовавшуюся задолженность по кредитному договору, взятому в Банке ВТБ (ПАО).

В процессе разговора с неизвестными лицами ему стало известно о переуступке прав требования задолженности по кредитному договору НАО "Первое коллекторское бюро".

В соответствии с договором уступки прав требования N от ДД.ММ.ГГГГ Банком ВТБ (ПАО) уступлено право требования по кредитному договору N от ДД.ММ.ГГГГ НАО "Первое коллекторское бюро". Задолженность по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ составила 236 569,70 рублей, в том числе просроченный основной долг - 125 889,83 рублей, просроченные проценты - 110 679,87 рублей.

Предъявленные к нему требования НАО "Первое коллекторское бюро" незаконны по следующим основаниям.

ДД.ММ.ГГГГ он брал денежные средства по кредитному договору N, но только не в Банке ВТБ (ПАО), а в Акционерном коммерческом банке ОАО "Банк Москвы" в размере 132 000 рублей. Кредитный договор у него не сохранился. В связи с тем, что у него возникли финансовые трудности и он не смог платить ежемесячные платежи, в январе 2008 года АКБ ОАО "Банк Москвы" обратился к мировому судье 1 судебного участка Центрального района г. Новосибирска с заявлением о взыскании с него суммы долга.

ДД.ММ.ГГГГ мировым судьей 1-го судебного участка Центрального района г. Новосибирска был вынесен судебный приказ N, вступивший в законную силу ДД.ММ.ГГГГ В соответствии с судебным приказом в пользу АКБ ОАО "Банк Москвы" была определена и взыскана задолженность по кредитному договору в общей сумме 152 204,31 рублей, из них 125 900,17 рублей - задолженность по основному долгу, 10 237,78 рублей - проценты за пользование кредитом, 2 290,42 рублей - комиссия за ведение ссудного счета, 12 222,68 рублей - неустойка (штрафы) за нарушение сроков оплаты, 1 553,26 рублей - госпошлина в пользу взыскателя.

Данный судебный приказ был предъявлен к исполнению в Отдел судебных приставов по г. Бердску УФССП России по Новосибирской области, было возбуждено исполнительное производство N от ДД.ММ.ГГГГ, проведены меры принудительного взыскания. Исполнительное производство окончено ДД.ММ.ГГГГ, исполнительный документ возвращен взыскателю АКБ ОАО "Банк Москвы" в связи с невозможностью установить местонахождение должника.

Документы о том, что сумма задолженности по кредитному договору передана в Банк ВТБ (ПАО), к нему не поступали. Он не выражал свое согласие на уступку права требования новому кредитору. Кроме того, переуступленная сумма долга явно завышена (более чем на 100 000 рублей) и не соответствует исполнительному документу.

По мнению истца, только кредитная организация вправе приобретать права требования от третьих лиц (банков) исполнения обязательств в денежной форме. Коллекторские агентства не являются субъектами банковской деятельности, поэтому они не могут заменить банк в качестве нового кредитора, поскольку не равнозначны кредитной организации по объему своих прав и обязанностей.

Включение в кредитный договор условия о возможности уступки банком права требования возврата кредита третьим лицам, не являющимся кредитной организацией, может привести к тому, что право требования к гражданину-заемщику будет передано третьим лицам, не являющимся субъектами небанковской сферы, что противоречит специальному банковскому законодательству, требующему лицензировать банковские операции.

Законом предусмотрено право заемщика на сохранение информации о его банковском счете, операций по этому счету, а также сведений, касающихся непосредственно самого заемщика, в тайне, и разглашение этих сведений третьим лицам, не указанным в законе, нарушает его права. Следовательно, включение банком в кредитный договор условия о предоставлении информации о заемщике третьим лицам, привлекаемым банкам для взыскания задолженности по кредитному договору и для сопровождения уступки права требования, является неправомерным.

Уступка банком своих прав требования третьему лицу, неравноценному банку (иной кредитной организации) по объему прав и обязанностей в рамках лицензируемого вида деятельности, допускается только с согласия должника. Законом Российской Федерации от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей" не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

Таким образом, право банка (иной кредитной организации) передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, возможно, если такое условие установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

Кроме того, для предъявления к нему требований об уплате задолженности по кредитному договору прошли сроки исковой давности. Так, кредитные обязательства им взяты в 2007 году. С даты вступления судебного приказа в законную силу ( ДД.ММ.ГГГГ) прошло более 10 лет, уполномоченные государством органы в лице судебных приставов - исполнителей провели необходимые действия по проверке его имущественного положения, исполнительное производство окончено в связи с невозможностью взыскания. Сумма задолженности возросла у коллекторов на сумму более 100 000 рублей, тогда как судебным решением, вынесенным в 2008 году, сумма задолженности определена и зафиксирована, так как при обращении в суд кредитный договор банком расторгается. Банк не может начислять проценты по кредитному договору, который расторгнут.

На протяжении длительного времени представители НАО "Первое коллекторское бюро" воздействуют на истца, оказывая психологическое и моральное давление, выражая завуалированную угрозу ему и его близким членам семьи по погашению кредитного договора, сроки взыскания по которому истекли. Он испытывает нравственные страдания в результате угроз, унижений, которые исходят от коллекторов. У него ухудшилось состояние здоровья. Он беспокоится о своих близких членах семьи, не может нормально спать, у него постоянно повышается давление. Данная ситуация очень негативно сказывается на его психическом и нервном состоянии.

Ссылаясь на изложенные обстоятельства Ф.И.О. просил признать недействительным договор уступки прав требования N от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между Банком ВТБ (ПАО) и НАО "Первое коллекторское бюро" о переуступке прав требования по кредитному договору N от ДД.ММ.ГГГГ в отношении него; взыскать с НАО "Первое коллекторское бюро" в его пользу компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей.

Решением Бердского городского суда Новосибирской области от 21 февраля 2019 года в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе Ф.И.О. просит решение суда первой инстанции отменить, рассмотреть дело по существу.

В обоснование апелляционной жалобы указывает, что суд первой инстанции, делая выводы о том, что переуступка прав требования совершена на стадии исполнительного производства, не учел то обстоятельство, что исполнительное производство окончено ДД.ММ.ГГГГ.

НАО "Первое коллекторское бюро" не обращалось в суд за заменой стороны (взыскателя) на стадии исполнительного производства, уступлена задолженность по кредитному договору, а не по судебном приказу, более того, в договоре уступки прав требования ответчики самостоятельно увеличили сумму взыскания до 236 569,70 рублей, что на 84 365,39 рублей больше суммы, указанной в судебном приказе, тогда как, в случае, если уступается право требования на стадии исполнительного производства, при обращении в суд с заявлением о замене стороны в исполнительном производстве, сумма взыскания должна быть указана с учетом выплаченных сумм, но не больше суммы, указанной в исполнительном документе.

Также указывает, что исполнительное производство окончено ДД.ММ.ГГГГ и более не возбуждалось. В связи с этим полагает ошибочными выводы суда о том, что переуступка прав требования осуществлена на стадии исполнительного производства.

Не согласен апеллянт и ссылкой суда на п. 6.3.1 кредитного договора, где сказано, что банк имеет право передать свои права по договору другому лицу с соблюдением правил о передаче прав. Однако условие о возможности передачи прав (требований) по кредитному договору, которое в обязательном порядке должно быть согласовано с истцом, как с заемщиком в кредитном договоре, в данном случае, не выполнено.

Суд не учел обстоятельство, что положения кредитного договора, заключенного между Ф.И.О. и ОАО "Банк Москвы" не предусматривали право банка передавать информацию по договору третьим лицам.

Ответчиками не представлено доказательств, что сторонами кредитного договора условие о возможности уступки права требования по кредитному договору третьему лицу было согласовано, дополнительные соглашения между сторонами не заключались, Ф.И.О. волеизъявление на возможность уступки прав требования банку не давал. Соответственно, действия банка по переуступке прав требования НАО "Первое коллекторское бюро" незаконны.

Кроме того, в уточненном исковом заявлении истец заявил о пропуске срока для предъявления требования об уплате задолженности и о применении последствий пропуска срока исковой давности. Однако суд в решении не отразил своего отношения к данному вопросу.

Рассмотрев дело в соответствии с требованиями ст. 327.1 ГПК РФ, в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ между АКБ "Банк Москвы" (ОАО) и Ф.И.О. был заключен кредитный договор N, по которому Ф.И.О. был предоставлен кредит в сумме 132 000 рублей, под 16% годовых на срок до ДД.ММ.ГГГГ.

Судебным приказом мирового судьи 1-го судебного участка Центрального района г. Новосибирска от ДД.ММ.ГГГГ с Ф.И.О. в пользу АКБ "Банк Москвы" (ОАО) взыскана задолженности по кредитному договору в общей сумме 150 651,05 рублей, в том числе 125 900,17 рублей - задолженность по основному долгу, 10 237,78 рублей - проценты за пользование кредитом, 2 290,42 рублей - комиссия за ведение ссудного счета, 12 222,68 рублей - неустойка (штрафы) за нарушение сроков уплаты. Взыскана госпошлина в размере 1 553,26 рубля, всего взыскано 152 204,31 рублей (л.д. 4).

Данный судебный приказ был предъявлен к исполнению, ДД.ММ.ГГГГ было возбуждено исполнительное производство N, которое постановлением судебного пристава-исполнителя ОСП по г. Бердску УФССП России по Новосибирской области ДД.ММ.ГГГГ было окончено в связи с тем, что невозможно установить местонахождение должника, его имущества либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в кредитных организациях, за исключением случаев, когда предусмотрен розыск. Исполнительный документ (судебный приказ) был возвращен взыскателю (л.д. 5-6).

В результате реорганизации "Банк Москвы" (ОАО), имевшей место от ДД.ММ.ГГГГ, его правопреемником по всем в отношении третьих лиц, в том числе всех его кредиторов и должников, включая обязательства, оспариваемые сторонами, стал Банк ВТБ ПАО).

ДД.ММ.ГГГГ между Банком ВТБ (ПАО) (Цедент) и НАО "Первое коллекторское бюро" (Цессионарий) был заключен договор уступки прав (требований) N, в соответствии с которым Цедент передал Цессионарию, а Цессионарий принял права (требования) по ряду кредитных договоров, в том числе и по кредитному договору N, заключенному с Ф.И.О. (л.д. 238-240).

Отказывая Ф.И.О. в удовлетворении исковых требований о признании недействительным данного договора, суд первой инстанции исходил из того, что запрета на уступку банком своих прав кредитный договор не содержит, а также из того, что оспариваемый договор уступки прав (требований) заключен на стадии исполнительного производства.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, как соответствующие закону и обстоятельствам дела.

В соответствии со ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

Согласно п.п. 1 и 2 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, данным в п. 51 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", разрешая дела по спорам об уступке требований, вытекающих из кредитных договоров с потребителями (физическими лицами), суд должен иметь в виду, что Законом о защите прав потребителей не предусмотрено право банка, иной кредитной организации передавать право требования по кредитному договору с потребителем (физическим лицом) лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, если иное не установлено законом или договором, содержащим данное условие, которое было согласовано сторонами при его заключении.

Как видно из материалов дела, к НАО "Первое коллекторское бюро" перешли права Банка ВТБ (ПАО), установленные вступившим в законную силу судебным актом, исполнение которого производится в порядке, определенном ГПК РФ и положениями Федерального закона от 02.10.2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве", которые не предусматривает ограничение прав взыскателя заключить договор уступки права требования с любым третьим лицом.

Таким образом, право на замену стороны в исполнительном производстве на правопреемника предусмотрено законом и в отсутствие законодательных или договорных ограничений может быть реализовано, в том числе, и в рамках исполнительного производства по взысканию с Ф.И.О. суммы долга, установленной судебным приказом.

С учетом изложенного не могут быть применены при рассмотрении настоящего дела разъяснения, данные в указанном выше п. 51 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 г. N 17, так как НАО "Первое коллекторское бюро" фактически передано право требования не по кредитному договору, а по вступившему в законную силу судебному акту, а потому на стадии исполнительного производства исключается оказание НАО "Первое коллекторское бюро" Ф.И.О. банковских услуг, подлежащих лицензированию.

Доводы апелляционной жалобы о том, что на момент заключения оспариваемого договора уступки прав (требования) исполнительное производство в отношении Ф.И.О. возбуждено не было, не имеют правового значения для рассматриваемого спора, поскольку независимо от данного обстоятельства взыскание установленной судебным приказом задолженности должно производиться в порядке, установленном законодательством об исполнительном производстве.

Не влияют на правильность постановленного решения и указание в апелляционной жалобе на различие сумм, взысканных с Ф.И.О. судебным приказом и указанных в оспариваемом договоре уступки прав (требований), поскольку определение не взысканной на основании исполнительного документа суммы производится в процессе исполнительного производства.

Также являются необоснованными и доводы апелляционной жалобы Ф.И.О. об истечении срока исковой давности по требованиям о взыскании с него задолженности, поскольку предметом заявленного спора взыскание задолженности не является. Более того, задолженность по кредитному договору с Ф.И.О. уже взыскана вступившим в законную силу судебным актом.

Поскольку материалами дела установлено, что уступка прав (требований) имела на стадии исполнительного производства, когда личность кредитора для должника не имеет значения, то наличие или отсутствие в заключенном с Ф.И.О. кредитном договоре условий о праве банка передавать право требования по кредитному договору лицам, не имеющим лицензии на право осуществления банковской деятельности, не имеет юридического значения для рассматриваемого спора и не влияет на правильность постановленного решения.

При таких обстоятельствах, основания для отмены решения суда первой инстанции, исходя из доводов апелляционной жалобы, отсутствуют.

Руководствуясь статьями 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Бердского городского суда Новосибирской области от 21 февраля 2019 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Ф.И.О. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи