Определение Московского городского суда от 01 июля 2019 г. по делу N 4г-7397/2019

Судья Московского городского суда Н.С. Кирпикова, изучив в порядке, предусмотренном главой 41 ГПК РФ, кассационную жалобу Колясова А.В., поданную в организацию почтовой связи 25 мая 2019 года, поступившую в суд кассационной инстанции 29 мая 2019 года, на решение Бутырского районного суда г.Москвы от 5 сентября 2018 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 6 февраля 2019 года по делу по иску Колясова А.В. к ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработка за время вынужденного прогула, задолженности по заработной плате, неустойки за нарушение сроков выплаты заработной платы при увольнении, признании договора о полной материальной ответственности недействительным, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Колясов А.В, уточнив заявленные требования, обратился в суд с иском к ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе в должности начальника отдела правового обеспечения, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула с 16.04.2018 года по день восстановления на работе, стимулирующей премии за январь 2018 года в размере 3 968,58 руб, надбавки за сложность и напряженность за март 2018 года в размере 11 216,20 руб, стимулирующей премии за март 2018 года в размере 10 682,10 руб, надбавки за сложность и напряженность за апрель 2018 г. в размере 1 124,43 руб, стимулирующей премии за апрель 2018 года в размере 1 070,89 руб, компенсации морального вреда в размере 15 000 руб, неустойки за несвоевременную выплату заработной платы за январь 2018 г. в размере 80,68 руб, неустойки за несвоевременную выплату окончательного расчета при увольнении 06.04.2018 года в размере 29,62 руб, признании договора о полной индивидуальной материальной ответственности от 24.01.2018 г, заключенного между сторонами, недействительным, возмещении расходов на проведение судебной почерковедческой экспертизы в сумме 15 000 руб, расходов на проведение почерковедческого исследования в размере 7 800 руб.

В обоснование заявленных требований истец указал на то, что с 24.01.2018 г. осуществлял трудовую деятельность в ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" в должности начальника отдела правового обеспечения, 06.04.2018 г. был уволен по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ. Истец полагал свое увольнение незаконным, так как намерения увольняться 06.04.2018 г. он не имел, заявление об увольнении от 03.04.2018 г. было подано им с просьбой об увольнении по собственному желанию с конкретной даты 03.04.2018 года в связи с переездом в другую местность на постоянное место жительства и выходом на пенсию. По окончании рабочего дня 03.04.2018 г. представителем кадровой службы истцу в устной форме было сообщено об отказе в увольнении в связи с отсутствием уважительных причин и согласованности у руководства по дате увольнения - 03.04.2018 г. В связи с отсутствием необходимости увольняться более поздней датой новое заявление истцом не подавалось, желания прекратить трудовые отношения после 03.04.2018 г, в том числе 06.04.2018 г, у истца не было. В период с 04.04.2018 г. по 13.04.2018 г. истец был временно нетрудоспособен. При этом 10.04.2018 г. истцом были получены два уведомления от ответчика, в которых сообщалось о факте отсутствия истца на рабочем месте с 04.04.2018 г. без уважительной причины с предложением явиться для дачи объяснений и получении трудовой книжки в связи с увольнением с 06.04.2018 г. В первый рабочий день 16.04.2018 г. истцом был представлен листок нетрудоспособности, в отделе кадров его ознакомили с приказом об увольнении и выдали трудовую книжку. Также ответчиком в нарушение условий трудового договора зарплата за январь 2018 г. была перечислена несвоевременно, как и окончательный расчет при увольнении. Кроме того, истец указывал на то, что он не являлся материально-ответственным лицом и с ним не мог быть заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. Действия ответчика истец полагал незаконными, нарушающими его трудовые права и причинившими моральный вред.

Решением Бутырского районного суда г.Москвы от 5 сентября 2018 года в удовлетворении исковых требований Колясову А.В. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 6 февраля 2019 года решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований Колясова А.В. к ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" о взыскании компенсации в порядке ст. 236 ТК РФ, компенсации морального вреда отменено, по делу принято новое решение, которым постановлено:

взыскать с ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" в пользу Колясова А.В. компенсацию в порядке ст. 236 ТК РФ в размере 110 руб. 30 коп, компенсацию морального вреда в размере 500 руб.;

в остальной части решение Бутырского районного суда г. Москвы от 5 сентября 2018 года оставить без изменения.

В кассационной жалобе Колясов А.В. ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений, считая их незаконными и необоснованными.

Судья суда кассационной инстанции в соответствии с частью 2 статьи 381 ГПК РФ по результатам изучения кассационной жалобы выносит определение:

1) об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, если отсутствуют основания для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке. При этом кассационная жалоба, а также копии обжалуемых судебных постановлений остаются в суде кассационной инстанции;

2) о передаче кассационной жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (ст. 387 ГПК РФ).

По результатам изучения кассационной жалобы существенных нарушений норм материального или процессуального права, допущенных судом первой инстанции при вынесении решения в неотмененной части и судом апелляционной инстанции при вынесении апелляционного определения, обжалуемых заявителем в настоящей жалобе, не установлено, в связи с чем не имеется оснований для передачи указанной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Как установлено судом, 24.01.2018 г. приказом N * Колясов А.В. принят в отдел правового обеспечения ГБУ МО "НИИПРОЕКТ" на должность начальника отдела на основании трудового договора N * от 24.01.2018 г. с испытательным сроком 3 месяца, с должностным окладом 25 849 руб. в месяц (1.2, 2.4, 5.1. трудового договора). В соответствии с п.5.5 трудового договора выплата заработной платы производится не реже, чем каждые полмесяца: аванс в размере 40 % должностного оклада: 22-го числа текущего месяца; заработная плата: 7-го числа месяца, следующего за расчетным (окончательный расчет за месяц).

03.04.2018 г. Колясов А.В. написал заявление об увольнении по собственному желанию с 03.04.2018 в связи с переездом на место постоянного проживания в г. Нижневартовск на личном автотранспорте, а также выходом на пенсию; на заявлении имеется резолюция заместителя генерального директора Г.И.А. об увольнении через три рабочих дня согласно ТК РФ; заявление утверждено исполняющим генерального директора К.А.О.

Приказом N * от 06.04.2018 г. (по истечении трех дней после получения работодателем заявления об увольнении истца 03.04.2018 г.) Колясов А.В. был уволен 06.04.2018 г. по п. 3 ч. 1 ст. 77 ТК РФ по инициативе работника на основании его личного заявления от 03.04.2018 г.; с приказом истец был ознакомлен 16.04.2018 г, выразил свое несогласие с ним.

Определением Бутырского районного суда г.Москвы по делу была назначена почерковедческая экспертиза для проверки, К.А.О. или иным лицом выполнена подпись в приказе о прекращении трудового договора с Колясовым от 06.04.2018 года N *.

Согласно заключению эксперта N 1-025/2018 от 30.08.2018 г. подпись от имени К.А.О, расположенная в приказе (распоряжении) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) N * от 06.04.2018 г, в строках "Первый заместитель генерального директора А.О. К.", выполнена не К.А.О, а иным лицом.

Судом установлено, что за январь истец получил премию в размере 14 140,93 руб. в соответствии с отработанным временем (17 рабочих дней), стимулирующую премию в сумме 4 561,59 руб, надбавку в размере 9 579,34 руб.; все выплаты за февраль-апрель 2018 года истцу выплачены в соответствии с отработанным временем; депремирован истец не был.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований о признании увольнения незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что волеизъявление истца, направленное на прекращение трудовых отношений, подтверждается его письменным заявлением от 03.04.2018 г. об увольнении по собственному желанию, в связи с чем увольнение Колясова А.В. с работы произведено в соответствии с требованиями трудового законодательства и с соблюдением предусмотренного законом порядка, поскольку истец был уволен по собственному желанию на основании написанного им 03.04.2018 г. и не отозванного заявления.

Кроме того, судом учтено то обстоятельство, что основанием для издания приказа об увольнении истца явилось его заявление от 03.04.2018 г. с резолюцией заместителя генерального директора Г.И.А. и исполняющего обязанности генерального директора К.А.О, подпись которого на заявлении после слов "Согласовано с 06.04.2018 года" оспорена истцом не была, подтверждена самим К.А.О, допрошенным ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции в качестве свидетеля, тем самым заявление истца об увольнении было работодателем реализовано.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции также исходил из того, что в данном случае соглашения относительно даты увольнения между истцом и ответчиком достигнуто не было, принимая во внимание, что Колясов А.В. был принят на работу 24.01.2018 г. с испытательным сроком, на день подачи истцом заявления об увольнении по собственному желанию установленный для него трехмесячный срок испытания не истек, к спорным правоотношениям применим срок предупреждения об увольнении, установленный ч. 4 ст. 71 ТК РФ, в течение которого истец имел право отозвать свое заявление об увольнении, чего в данном случае истцом, извещенным об отказе ответчика уволить его с даты, указанной в заявлении (03.04.2018 г.), сделано не было.

Судом указано, что работодатель в соответствии с ч. 2 ст. 80 ТК РФ может согласиться или не согласиться с датой, предложенной работником, поскольку в силу данной статьи до истечения срока предупреждения об увольнении, в данном случае подлежащего исчислению с учетом положений п.4 ст. 71 ТК РФ, работник имеет право в любое время отозвать свое заявление, однако истцом заявление об увольнении не было отозвано, в этой связи действия ответчика по изданию приказа об увольнении истца по основаниям п. 3 ч.1 ст. 77 ТК РФ (ст. 80 ТК РФ) по истечении срока предупреждения не противоречат требованиям действующего трудового законодательства.

Поскольку в ходе судебного разбирательства было установлено, что истец являлся получателем пенсии по выслуге лет в соответствии с Законом РФ от 12.02.1993 г. N 4468-1 "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, органах уголовно-исполнительной системы и их семей" с 03.11.2015 г, что не препятствовало ему продолжить трудовую деятельность путем трудоустройства к ответчику, общего пенсионного возраста истец не достиг, его увольнение фактически не было обусловлено невозможностью продолжения им работы в связи с выходом на пенсию, в свою очередь как следует из пояснений истца увольнение именно с 03.04.2018 г. было связано с необходимостью ведения им дел в качестве представителя своего друга в другом городе, в связи с чем у суда не имелось оснований для применения положений ч.3 ст. 80 ТК РФ.

Доводы истца о том, что в заявлении об увольнении Колясов А.В. указывал на переезд для постоянного проживания в г. Нижневартовск и выход на пенсию, судом первой инстанции во внимание не приняты, поскольку данные обстоятельства сами по себе не являются уважительной причиной расторжения трудового договора по инициативе работника в связи с невозможностью продолжения работы, при которой работодатель обязан расторгнуть трудовой договор в срок, указанный в заявлении.

Доводы Колясова А.В. о том, что в период с 04.04.2018 г. по 14.04.2018 г. он находился на больничном, не приняты судом во внимание, поскольку об отсутствии на рабочем месте по причине временной нетрудоспособности истец работодателю не сообщил, на его уведомление об объяснении причин отсутствия на рабочем месте от 04.04.2018 г. не ответил.

Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании стимулирующей премии за январь 2018 года в размере 3 968,58 руб, надбавки за сложность и напряженность за март 2018 года в размере 11 216,20 руб, стимулирующей премии за март 2018 года в размере 10 682,10 руб, надбавки за сложность и напряженность за апрель 2018 в размере 1 124,43 руб, стимулирующей премии за апрель 2018 в размере 1 070,89 руб, суд исходил из того, что премирование работников является правом, а не обязанностью работодателя, правовых оснований для взыскания премии, надбавки за сложность и напряженность истцом суду представлено не было.

Разрешая требования о признании недействительным договора о полной индивидуальной материальной ответственности, заключенного между сторонами 24.01.2018 г, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в их удовлетворении, поскольку исходил из того, что обстоятельства заключения указанного договора подлежат установлению и проверке при разрешении спора о возмещении ущерба, причиненного работником, однако данные требования в рамках настоящего спора не заявлены, кроме того, трудовые отношения между сторонами прекращены, равно как и прекращены отношения по оспариваемому договору, в связи с чем оснований полагать права истца нарушенными не имеется.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Колясова А.В. о взыскании процентов (неустойки) в порядке ст. 236 ТК РФ за задержку выплаты заработной платы за январь 2018 г. и окончательного расчета при увольнении, суд исходил из того, что задержка выплаты заработной платы за январь 2018 г. вызвана тем, что ответчик является бюджетным учреждением и бюджет на 2018 г. не был утвержден казначейством, а окончательный расчет при увольнении был перечислен истцу 06.04.2018 года.

Проверяя законность вынесенного судом первой инстанции решения, суд апелляционной инстанции с выводами суда в части отказа в удовлетворении требований о взыскании компенсации в порядке ст. 236 ТК РФ, компенсации морального вреда не согласился.

Судебной коллегией установлено, что заработная плата за январь 2018 г. в размере 22 621 руб. 06 коп. была перечислена работодателем истцу в нарушение условий трудового договора не 07.02.2018 г, а 14.02.2018 г, окончательный расчет при увольнении произведен в нарушение ст. 140 ТК РФ не в день увольнения 06.04.2018 г, а 10.04.2018 г.

С учетом изложенного, судебная коллегия пришла к выводу об удовлетворении исковых требований Колясова А.В. о взыскании процентов (неустойки) в порядке ст. 236 ТК РФ за задержку выплаты заработной платы за январь 2018 г. в размере 80 руб. 68 коп, окончательного расчета при увольнении в размере 29 руб. 62 коп.

Разрешая исковые требования в части компенсации морального вреда, судебная коллегия пришла к выводу об их удовлетворении частично, поскольку исходила из того, что в ходе судебного разбирательства нашел свое подтверждение факт нарушения трудовых прав истца, выразившийся в задержке выплаты заработной платы и расчета при увольнении, в связи с чем, учитывая степень вины ответчика и нравственных страданий истца, исходя из требований разумности и справедливости, взыскала с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 500 руб.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом при вынесении решения не было учтено мнение прокурора, который полагал требования истца подлежащими удовлетворению, судебной коллегией признаны несостоятельными, ввиду того, что заключение прокурора не является для суда обязательным, исследуется и оценивается судом в совокупности с другими доказательствами по делу.

Доводы кассационной жалобы о том, что дата увольнения между работником и работодателем не была согласована, резолюция на заявлении об увольнении была совершена неустановленным лицом, поэтому фактически трудовой договор не был расторгнут, а его действие считается продолженным, правомерность изложенных выше выводов суда не опровергают, поскольку увольнение Колясова А.В. было произведено на основании подписанного им заявления об увольнении по собственному желанию, истцом заявление об увольнении не было отозвано, в этой связи действия ответчика по изданию приказа об увольнении истца по основаниям п. 3 ч.1 ст. 77 ТК РФ (ст. 80 ТК РФ) по истечении срока предупреждения не противоречили требованиям действующего трудового законодательства.

Каких-либо существенных нарушений норм материального или процессуального права, допущенных судом первой инстанции при вынесении решения в неотмененной части и судом апелляционной инстанции при вынесении апелляционного определения, по доводам кассационной жалобы не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции действующим процессуальным законодательством не наделен.

В силу изложенного выше, руководствуясь положениями части 2 статьи 381, статьи 383 ГПК РФ,

ОПРЕДЕЛИЛ:

отказать Колясову А.В. в передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции жалобы на решение Бутырского районного суда г.Москвы от 5 сентября 2018 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 6 февраля 2019 года.

Судья

Московского городского суда Н.С. Кирпикова