Постановление Президиума Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 28 июня 2019 г. по делу N 4Г-335/2019

Президиум Верховного Суда Республики Саха (Якутия) в составе:

председательствующего - Летучих Л.Е,

членов президиума - Александровой Р.С, Оконешниковой М.М, Посельского И.Е,

с участием и.о. прокурора Республики Саха (Якутия) Иванова А.Л,

при секретаре Сидоровой С.Н,

рассмотрел кассационную жалобу истца Дьяконовой (Гороховой) З.А. и кассационное представление и.о. прокурора Республики Саха (Якутия) Иванова А.Л. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РС (Я) от 21 января 2019 года по гражданскому делу по иску

Гороховой Зинаиды Алексеевны к Государственному бюджетному учреждению Республики Саха (Якутия) "Детская городская клиническая больница N 2" о компенсации морального вреда, взыскании судебных расходов,

Заслушав доклад судьи Александровой Р.С, выслушав пояснение представителя истца Моисеевой Ю.С, поддержавшей доводы кассационной жалобы, прокурора Иванова А.Л, поддержавшего доводы кассационного представления, представителя ответчика Зубакиной М.Г, полагавшей судебный акт подлежащим оставлению без изменения, представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора Хрюкиной Е.В, полагавшей судебный акт подлежащим оставлению без изменения, президиум Верховного Суда Республики Саха (Якутия),

УСТАНОВИЛ:

Горохова З.А. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению Республики Саха (Якутия) "Детская городская клиническая больница N2" (далее - Детская городская клиническая больница - "ДГКБ N 2") о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

В обоснование заявленных требований Горохова З.А. ссылалась на то, что _______ умерла ее дочь - ФИО, _______ года рождения. По мнению истца, смерть ее дочери произошла вследствие допущенных Детской городской клинической больницей дефектов оказания ей медицинской помощи.

В связи со смертью дочери в декабре 2014 года она обратилась в следственные органы Следственного комитета Российской Федерации по Республике Саха (Якутия) с заявлением о привлечении к ответственности лиц, виновных в неоказании своевременной квалифицированной медицинской помощи ее дочери ФИО Постановлением следователя от _______ возбужденное уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием события преступления.

Истец ссылалась на то, что медицинские услуги ее дочери были оказаны ответчиком несвоевременно, не в полном объеме, неквалифицированно, что привело к ухудшению состояния ее здоровья и последующей смерти. Ссылалась на то, что имеется причинно-следственная связь между действиями врачей Детской городской клинической больницы, выразившимися в оказании малолетней ФИО медицинской помощи ненадлежащего качества, и причинением ей как матери, потерявшей единственного ребенка нравственных страданий, в связи с чем она просила взыскать с Детской городской клинической больницы компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб, судебные расходы на оказание юридической помощи в размере 30 000 руб. и расходы на уплату государственной пошлины.

Решением Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 24 октября 2018 года исковые требования удовлетворены частично, постановлено взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб. и расходы на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 21 января 2019 года решение суда первой инстанции отменено и вынесено новое решение об отказе в иске.

В кассационной жалобе истец Дьяконова (Горохова) З.А. просит отменить апелляционное определение, как вынесенное с существенным нарушением норм материального права, поскольку наличие дефектов оказания медицинской помощи установлено материалами дела и имеется прямая причинная связь между смертью ребенка и оказанием ненадлежащей медицинской помощи, смерть единственного ребенка причинила ей нравственные страдания. Принятое судом апелляционной инстанции решение противоречит судебной практике, сложившейся в судах Российской Федерации по аналогичным спорам.

Кассационная жалоба истца поступила в Верховный Суд РС (Я) 23 апреля 2019 года, дело было истребовано из суда 14 мая 2019 года и поступило в Верховный Суд РС (Я) 21 мая 2019 года.

28 мая 2019 года поступило кассационное представление и.о. прокурора Республики Саха (Якутия) Иванова А.Л, в котором ставится вопрос об отмене апелляционного определения по тем основаниям, что оно вынесено в нарушение норм материального права, поскольку факты ненадлежащего некачественного оказания медицинских услуг малолетней Гороховой Валенсии установлены материалами дела и имеются предусмотренные ст.ст.151, 1064,1068 ГК РФ основания для компенсации истцу морального вреда в связи с причинением ей нравственных страданий.

Определением судьи Верховного Суда Республики Саха (Якутия) Александровой Р.С. от 31 мая 2019 года кассационное представление и кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании президиума Верховного Суда Республики Саха (Якутия).

21 июня 2019 года в президиум Верховного Суда Республики Саха (Якутия) поступило возражение на кассационную жалобу и на кассационное представление от представителя ответчика Зубакиной М.Г, в котором она просит оставить судебный акт суда апелляционной инстанции без изменения в связи с соответствием его закону и нормам материального права.

Проверив доводы кассационной жалобы и кассационного представления о незаконности вынесенного судом апелляционной инстанции акта, президиум Верховного Суда РС (Я) полагает, что апелляционное определение вынесено в нарушение норм материального права по следующим основаниям.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, далее также - ГПК РФ).

Судом установлено и следует из материалов дела, что ФИО _______ года рождения, проживала совместно с матерью, истцом по делу, они проживали по адресу...

Горохова З.А. _______ вызвала на дом врача-педиатра ГБУ РС (Я) "Поликлиника N 1" с жалобами на повышение температуры у ребенка ФИО, _______ г.р, и ее беспокойное состояние. Ребенку был выставлен диагноз: "Острая респираторная вирусная инфекция, синдром прорезывания зубов", назначены противовоспалительные и противовирусные средства, восполнение жидкости и рекомендовано при ухудшении состояния ребенка повторно вызвать врача.

В связи с ухудшением состояния ребенка Горохова З.А. вызвала скорую медицинскую помощь и ребенок был доставлен _______ в педиатрический диагностический центр ГБУ РС (Я) "РБ N 1-НЦМ", где на основании анамнеза, жалоб, осмотра и инструментального исследования ребенку ФИО был выставлен диагноз: "Менингит неуточненный" и ФИО была переведена на лечение в ГБУ РС (Я) "ДГКБ N 2".

20.11.2014 г. при поступлении в ГБУ РС (Я) "ДГКБ N 2" ребенок был осмотрен в приемном покое бактериально-диагностического отделения дежурным врачом и врачом-реаниматологом, выставлен диагноз: "Острая кишечная инфекция, гастроэнтероколит, острая респираторная вирусная инфекция, острый фарингит, нейротоксикоз", составлен план обследования, назначено лечение, ребенок госпитализирован в кишечное отделение.

В тот же день ФИО была осмотрена заведующей отделением и выставлен диагноз: "Вирусная кишечная инфекция неуточненная (гастроэнтерит) средней тяжести, микст-ОРВИ (тонзиллофарингит) средней тяжести, осложнение, нейротоксикоз 1-2 степени", назначено лечение.

_______ в связи с ухудшением состояния ребенка была проведена спинномозговая пункция и ребенок был переведен в отделение реанимации и интенсивной терапии, добавлено лечение.

В тот же день ребенок был проконсультирован ЛОР-врачом и выставлен диагноз: "Острый двусторонний экссудативный отит", проведен разрез барабанных перепонок правого и левого уха, получен экссудат.

_______ состояние ребенка расценено как крайне тяжелое, обусловленное отеком головного мозга, интоксикационной, неврологической симптоматикой, судорожным синдромом, ребенок переведен на искусственную вентиляцию легких, выставлен клинический диагноз: "Бактериальный менингоэнцефалит тяжелой степени, острого течения".

_______ констатирована биологическая смерть ребенка, причина которой: "Гнойный менингоэнцефалит".

_______ в Следственный отдел по г.Якутску следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Саха (Якутия) поступило письменное заявление Гороховой З.А. о неоказании надлежащей медицинской помощи ее дочери ФИО, в связи с чем была назначена соответствующая проверка.

По обращению следователя СО по г.Якутску СУ по РС(Я) Министерством здравоохранения Республики Саха (Якутия) 03 февраля 2015 г. по факту смерти малолетней ФИО было проведено служебное расследование, в ходе которого были выявлены нарушения, допущенные врачами Детской городской клинической больницы N 2 при оказании медицинской помощи ребенку в виде недооценки тяжести состояния ребенка на этапе приемного отделения ИБДО, что повлекло позднее проведение люмбальной пункции и начала интенсивной терапии, на этапе ОАРИТ - позднее подключение к аппарату ИВЛ. Смерть ребенка была условно предотвратима (л.д.10-12).

Жалобы Гороховой З.А, направленные в Министерство здравоохранения РС (Я) по факту некачественного оказания медицинской помощи ее ребенку, были признаны обоснованными. По результатам проверки применены меры организационного характера - привлечены к дисциплинарной ответственности заместитель главного врача, заведующий инфекционным отделением реанимации и интенсивной терапии, врачи реаниматологи, врач-педиатр, заведующий лор-отделением, заведующая отделением отстранена от занимаемой должности, на руководство ЯГКБ N2 возложены обязанности по устранению причин, способствовавших нарушениям в оказании качественной помощи ребенку (л.д.6).

Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Республике Саха (Якутия) по обращению Гороховой З.А. была проведена внеплановая проверка в отношении ГБУ РС(Я) "Поликлиника N 1", в отношении ГБУ РС(Я) "Детская городская клиническая больница N 2", по результатам которой в отношении ответчика выявлены нарушения Порядка оказания медицинской помощи детям с инфекционными заболеваниями, утвержденными приказом МЗ РФ от 05.05.2012 г. N 521н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи детям с инфекционными заболеваниями" в виде отсутствия у дежурных врачей дополнительного профессионального образования и сертификата специалиста по специальности "инфекционные болезни", недооценки тяжести состояния ребенка, не проведение диагностических мероприятий (спинномозговая пункция), отсутствие рекомендации по консультации невролога, врача-инфекциониста, непринятие мер по своевременному переводу ребенка в ОАРИТ, несвоевременному назначению противовирусных лекарственных препаратов, несвоевременному назначению антибактериальной терапии, не был организован консилиум врачей, больная не была представлена на врачебную комиссию с _______ по _______

В выводах проверки указано на то, что при оказании медицинской помощи малолетней ФИО в ГБУ РС(Я) "Детская городская клиническая больница N 2" нарушено предусмотренное положениями ст.ст.18,19 Федерального закона от 21.11.2011 г. "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" право пациента на доступную и качественную медицинскую помощь и вынесено предписание об устранении выявленных нарушений (л.д.5).

Заключением повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы от _______, проведенной Магаданским областным бюро судебно-медицинской экспертизы на основании постановления следователя СО по г.Якутску СУ СК России по РС(Я) установлено, что причиной смерти ФИО, 14.11.2013 г. явился гнойный вирусно-бактериальный менингоэнцефалит неуточненной этиологии, осложнившийся развитием сепсиса полиорганной недостаточности.

Экспертная комиссия не усмотрела дефектов оказания медицинской помощи, которые бы состояли в причинной связи с наступлением смерти ребенка, однако указала, что к неблагоприятному смертельному исходу привела совокупность факторов: неблагоприятный преморбидный фон, обусловленный дефектами ведения беременной Гороховой З.А.; дефектами первичной диагностики ребенка в условиях стационара и отсутствия динамики в анализах. Дефекты лабораторной диагностики не позволили назначить адекватное тяжести состояния лечение; тяжестью патологического процесса - сочетание вирусного и бактериального агентов, которые взаимно отягощали друг друга.

Отвечая на постановленные следователем вопросы о том, в полном ли объеме, своевременно ли проведено обследование ребенка при доставлении ее в ГБУ РС(Я) "ДГКБ N 2"; своевременно ли был установлен диагноз у ребенка; своевременно ли было начато лечение, было ли оно достаточным, экспертная комиссия указала, что объем исследований при поступлении ребенка был недостаточным; спинномозговая пункция, позволившая подтвердить диагноз "менингит" была проведена только через 1,5 суток, бактериологическое исследование спинномозговой жидкости, исследование крови и мочи на ПЦР на выявление вирусов не назначались; на 8 часов был превышен трехсуточный срок установления основного клинического диагноза от даты и времени госпитализации; при поступлении ребенка была недооценена тяжесть состояния ребенка, люмбальная пункция проведена с задержкой, не был взят посев; не назначались ЭКГ и биохимический анализ крови, не проведены консультации врача-невролога и врача-инфекциониста; не были взяты анализы крови на ПЦР с целью установления носительства у ребенка цитомегаловируса, вируса простого герпеса, токсоплазмоза, аденовируса; противирусные препараты не были назначены, хотя ДНК цитомегаловируса методом ПЦР была обнаружена _______, а _______ - в сыворотке крови. Антибактериальное лечение менингита было начато только _______ после установления диагноза, комбинация антибиотиков была нерациональной.

Экспертная комиссия указала, что вследствие неполного обследования, отсутствия анализов крови, спинномозговой жидкости в динамике, которые позволяли выявить возбудителя менингоэнцефалита, оценить динамику состояния ребенка, антибактериальная и противовирусная терапия были нерациональными. Лечение интоксикации и направленное на восстановление водно-электролитного баланса было назначено своевременно, но было недостаточным, т.к. схема инфузии выбрана нерационально, с учетом лихорадки, потери жидкости с жидким стулом. Контроль центрального венозного давления не проводился (л.д.23-32).

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что факт оказания ФИО ненадлежащего некачественного и неполного лечения установлен материалами дела и истцу в связи со смертью ребенка причинен моральный вред в виде нравственных страданий, глубокого чувства подавленности и тревоги, лишения самого близкого человека, невосполнимой утраты. Смерть ребенка суд признал тяжелейшим событием в жизни истца, неоспоримо причинившим ей нравственные страдания и должно рассматриваться в качестве переживания, влекущего состояния стресса и эмоционального расстройства. Выводы суда основаны на положениях ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации", Закона РФ "О защите прав потребителей", положениях ст.ст.151, 1064, 1068 ГК РФ.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска, исходил из того, что наличие дефектов оказания ФИО медицинской помощи без подтверждения того, что именно они привели к ее смерти, могло свидетельствовать о причинении морального вреда только самой девочке, а не ее матери. Как указано в апелляционном определении, право на компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего, а потому оно не могло перейти к истцу по наследству либо в порядке иного правопреемства. Недостатки оказания медицинской помощи пациенту не являются основанием для взыскания компенсации морального вреда с ответчика в пользу истца, поскольку истец по настоящему делу не являлась пациентом, а родственником, к которой не может по наследству перейти право на компенсацию морального вреда.

Эти выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм материального права к спорным отношениям и сделаны с нарушением норм процессуального права.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

В силу статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.

В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Гороховой З.А. усматривается, что основанием ее обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ей морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) ее дочери ФИО, приведшее, по мнению истца, к ее смерти.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми. В том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 г. N 6) (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10), суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1) разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием Детская городская клиническая больница N 2 должна доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Гороховой З.А. в связи со смертью ее дочери ФИО, медицинская помощь которой была оказана ненадлежащим образом.

Однако по настоящему делу суд апелляционной инстанций неправильно истолковал и применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, в системной взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи.

В нарушение подлежащих применению норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации суд апелляционной инстанции возложил на истца бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания ФИО медицинской помощи и причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО, допущенными Якутской городской клинической больницей N 2, и наступившей смертью ФИО, в то время как больницей (ответчиком) не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие ее вины в оказании ФИО медицинской помощи, не соответствующей установленным порядкам и стандартам, утвержденным уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (Министерством здравоохранения Российской Федерации).

При таких обстоятельствах, вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии причинно-следственной связи между дефектами, допущенными больницей при оказании медицинской помощи дочери истца ФИО, ее наступившей смертью и причинением тем самым Гороховой З.А. морального вреда нельзя признать правомерным, так как он сделан без учета приведенных положений Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан", статей 151, 1064, 1068 ГК РФ и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".

Не основан на законе и вывод суда апелляционной инстанции о том, что наличие дефектов оказания ФИО медицинской помощи без подтверждения того, что именно они привели к ее смерти, могло свидетельствовать о причинении морального вреда только самой ФИО, а не ее матери. Судом дана неправильная правовая оценка спорных отношений, предмета заявленных истцом исковых требований и их обоснования. Делая такой вывод, суд не определил, какие права Гороховой З.А. нарушены дефектами оказания медицинской помощи ее дочери ФИО и ее последующей смертью, не принял во внимание, что здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

Законодатель, закрепив в статье 151 ГК РФ общие правила компенсации морального вреда, не установилограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Горохова З.А. в исковом заявлении и при рассмотрении дела в суде указывала на то, что в результате смерти дочери ей причинен существенный моральный вред, выразившийся в переживаемых ею тяжелых нравственных страданиях, до настоящего времени она не может смириться с утратой. Осознание того, что дочь можно было спасти оказанием своевременной и квалифицированной медицинской помощи, причиняет ей дополнительные нравственные страдания.

Также Горохова З.А. полагала, что в случае оказания ее дочери своевременной квалифицированной медицинской помощи она была бы жива, в то время как врачи Якутской городской клинической больницы N 2 в нарушение стандарта первичной медико-санитарной помощи, недооценив тяжесть состояния больной, не провели весь комплекс обследования, что привело к позднему установлению диагноза ребенка и неэффективности проведенного лечения.

Оценка этим доводам Гороховой З.А, на которых она основывала свои требования о компенсации морального вреда, судом апелляционной инстанции не дана. Суд апелляционной инстанции не выяснял, предприняла ли больница все необходимые и возможные меры по спасению пациента из опасной для ее жизни ситуации, способствовали ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи развитию неблагоприятного исхода, не истребовал от ответчика доказательств, подтверждающих, что при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса не имелось возможности оказать больной необходимую и своевременную помощь. Между тем в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ именно на ответчике лежала обязанность доказывания своей невиновности в смерти ФИО и причинении морального вреда Гороховой З.А.

Судом апелляционной инстанции не принято во внимание, что результаты проведенной в рамках доследственной проверки Государственным бюджетным учреждением здравоохранения "Магаданское Бюро судебно-медицинской экспертизы" экспертизы оценивались органами предварительного расследования в целях установления наличия оснований для возбуждения уголовного дела по статье 109 Уголовного кодекса Российской Федерации и они не могли в соответствии с приведенными выше нормами ГПК РФ препятствовать суду назначить экспертизу по гражданскому делу.

По смыслу пункта 1 статьи 196 ГПК РФ, суд, исходя из характера спорных отношений, обязан был дать самостоятельную оценку юридически значимому вопросу о наличии либо отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью ФИО, при необходимости поставив на обсуждение сторон вопрос о назначении по делу судебной экспертизы по правилам статьи 79 ГПК РФ, обеспечив при этом истцу возможность реализовать права, предусмотренные процессуальным законом (просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта и т.д.).

Ввиду изложенного, вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии доказательств, подтверждающих наличие причинной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО, допущенными Якутской городской клинической больницей N 2, и наступившей смертью ФИО и причинением истцу нравственных страданий в связи с утратой родственных связей, не может быть признан основанным на законе.

Суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ (абзац второй части 1 статьи 327 ГПК РФ).

В апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления; мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми суд руководствовался (пункты 5 и 6 части 2 статьи 329 ГПК РФ).

В абзаце первом пункта 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13) разъяснено, что, по смыслу статьи 327 ГПК РФ, повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, без устранения которых невозможно восстановление и защита нарушенных прав истца. Неправильное применение норм материального права, не подлежащих применению по данному делу, привело к неправильному разрешению спора.

С учетом изложенного обжалуемое апелляционное определение не может быть признано законным и подлежит отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским Верховного Суда Республики Саха (Якутия).

При новом рассмотрении дела, суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное, правильно применить нормы материального права, подлежащие применению по данному делу в их взаимосвязи с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, и, исходя из правильной оценки установленных по делу обстоятельств, разрешить спор по существу.

Руководствуясь пунктом 2 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Верховного Суда Республики Саха (Якутия),

ПОСТАНОВИЛ:

Кассационную жалобу истца Дьяконовой (Гороховой) З.А. и кассационное представление и.о. Прокурора Республики Саха (Якутия) по данному делу удовлетворить.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Саха (Якутия) от 21 января 2019 года по данному делу отменить, дело направить на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия).

Председательствующий Л.Е. Летучих