Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда от 18 апреля 2019 г. по делу N 22-128/2019

Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда Ростовской области от 18 апреля 2019 г. по делу N 22-128/2019

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда в составе: председательствующего Зубаирова Р.А., судей Меркулова Д.В. и Шуайпова М.Г., при секретаре судебного заседания Лебедева В.А., с участием заместителя начальника отдела прокуратуры Республики Дагестан старшего "данные изъяты" Ибрагимова М.М., обвиняемого Вагабова М.М., защитников Дроздовой Е.Н. и Уцумуевой П.А., а также переводчика Булатовой Р.И., рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Республики Дагестан "данные изъяты" Сайпулаева М.А. на постановление судьи Северо-Кавказского окружного военного суда от 15 февраля 2019 г. о возвращении прокурору в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ уголовного дела в отношении Вагабова Магомедэмина Магомедхабибовича по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 205 1 (в ред. Федерального закона от 9 декабря 2010 г. N 352-ФЗ), ч. 2 ст. 208 и ч. 3 ст. 222 УК РФ.

Заслушав доклад председательствующего Зубаирова Р.А, выступления прокурора Ибрагимова М.М. в поддержку доводов апелляционного представления, а также возражения обвиняемого Вагабова М.М. и защитников Дроздовой Е.Н. и Уцумуевой П.А, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного следствия Вагабов обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 205 1 (в ред. Федерального закона от 9 декабря 2010 г. N 352-ФЗ), ч. 2 ст. 208 и ч. 3 ст. 222 УК РФ.

Постановлением судьи Северо-Кавказского окружного военного суда, вынесенным 15 февраля 2019 г. по результатам предварительного слушания, уголовное дело в отношении Вагабова в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ возвращено прокурору Республики Дагестан для устранения препятствия его рассмотрения судом.

Согласно постановлению, таковым явилось нарушение права обвиняемого на защиту, выразившееся в отсутствии переводчика при производстве следственных и процессуальных действий - предъявлении обвинения, допросе обвиняемого, выполнении требований ст. 215, 217 УПК РФ, в связи с чем, обвиняемый, не владеющий на достаточном уровне языком уголовного судопроизводства, не мог реализовать свои процессуальные права и гарантии, предусмотренные УПК РФ.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Республики Дагестан Сайпулаев, считая постановление судьи незаконным и необоснованным, просит его отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

Автор апелляционного представления утверждает о владении Вагабовым русским языком, злоупотреблении им правом, и в обоснование своей позиции приводит следующие доводы:

- защитники, приглашенные Вагабовым, не владеют даргинским языком и для общения с ним использовали русский язык без привлечения переводчика;

- согласно протоколам разъяснения прав подозреваемого, допроса подозреваемого, а затем и обвиняемого Вагабову в присутствии защитника разъяснялись процессуальные права, в том числе, предусмотренные п. 6 и 7 ч. 4 ст. 46 УПК РФ о праве давать показания и объяснения на родном языке или языке, которым он владеет. При этом Вагабов, как в ходе указанных процессуальных действий, так и в судебном заседании по вопросам избрания и продлении меры пресечения, заявлял о владении русским языком, выступал и отвечал на вопросы лично, демонстрируя владение русским языком на достаточном уровне, и не требовал переводчика;

- Вагабов обучался в школе, преподавание в которой велось на русском языке, читать и писать умеет только на нем, грамоте на даргинском языке не обучался (читать и писать на даргинском не умеет), занимался коммерческой деятельностью, сдал экзамен и получил водительское удостоверение;

- малограмотность обвиняемого, о чем судья фактически указал в постановлении, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 51 УПК РФ предусматривает обязательное участие защитника, а не переводчика;

- решение следователя об отказе в удовлетворении ходатайства защитника о повторном допросе обвиняемого с участием переводчика, постановлением судьи Советского районного суда г. Махачкалы от ДД.ММ.ГГГГ признано законным.

В суде апелляционной инстанции прокурор Ибрагимов поддержал апелляционную жалобу и дополнительно указал, что по результатам доследственной проверки утверждения Вагабова о фальсификации протоколов следственных действия с его участием подтверждения не нашли, в связи с чем в возбуждении уголовного дела по ч. 2 ст. 303 УК РФ отказано, по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием события преступления. Материалы вышеуказанной проверки свидетельствуют о владении Вагабовым русским языком в степени, позволяющим ему свободно общаться на нем.

Он же обратил внимание суда на то, что согласно сведениям об успеваемости, Вагабов имел неудовлетворительные оценки именно по родному языку, а не по русскому.

В возражениях защитник Уцумуева П.А. просит постановление судьи о возвращении уголовного дела прокурору оставить без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и возражений на него, судебная коллегия приходит к выводу о том, что постановление судьи является законным, обоснованным и мотивированным, а апелляционное представление - не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе предварительного слушания в соответствии со ст. 15 и 244 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым судья, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всесторонней и полной судебной проверки.

В ходе предварительного слушания судьей полно исследованы представленные сторонами материалы, относящиеся к предмету обжалования, а также доводы участников процесса.

Анализ этих материалов и доводов сторон, достаточно полно приведен в обжалуемом судебном постановлении, а сделанные в нем выводы являются обоснованными и мотивированными, вопреки утверждению в апелляционном представлении об обратном, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются представленными в суд и исследованными материалами.

Так, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного обвинительного заключения.

По смыслу данной нормы уголовно-процессуального закона возвращение дела прокурору может иметь место и в том случае, когда это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, если на досудебных стадиях допущены нарушения, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства.

В ч. 2 ст. 26 Конституции Российской Федерации закреплено право каждого на пользование родным языком. В силу указанной конституционной нормы, а также в соответствии с положениями ст. 11, 16, 18 УПК РФ, должностные лица органа предварительного следствия обязаны разъяснить и обеспечить участвующим в деле лицам право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, подавать жалобы на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также пользоваться услугами переводчика.

Согласно п. 3 ст. 18 Закона Российской Федерации от 25 октября 1991 г. "О языках народов Российской Федерации" лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика.

В соответствии со ст. 18 УПК РФ, если участник уголовного судопроизводства не владеет или недостаточно владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу, то документы, подлежащие вручению, должны быть переведены на его родной язык или язык, которым он владеет.

Согласно требованиям п. 2, 6 ч. 4 ст. 47 УПК РФ обвиняемый вправе получать копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, копию постановления о применении к нему меры пресечения и копию обвинительного заключения, давать показания и объясняться на родном языке, или языке, которым он владеет.

Вопреки доводам автора апелляционного представления, вывод судьи о недостаточном для реализации процессуальных прав владении Вагабовым языком судопроизводства является обоснованным и соответствует фактическим материалам уголовного дела, исследованным в предварительном слушании.

Так, в основу своего решения судья положил сведения об уровне образования и количестве лет обучения Вагабова, закончившего 5 классов общеобразовательной школы, имевшего слабую успеваемость и дублирующего в связи с этим обучение в последнем классе.

Кроме этого, обоснованно судья учел и дал верную оценку протоколам допроса преподавательского состава школы, в частности свидетеля ФИО15 - преподавателя русского языка и литературы, показавшей о частых пропусках Вагабовым занятий, слабом знании русского языка и необходимости дублирования ему предметов на даргинском языке.

Допрошенная в суде апелляционной инстанции ФИО16 дала такие же показания и дополнительно показала, что обучение в школе фактически велось на даргинском языке и в целях стимулирования Вагабова она завышала ему оценки по русскому языку.

Согласно сообщению "данные изъяты" СОШ им. ФИО17 от 8 апреля 2019 г. N N, основным языком обучения в начальных классах в 2001-2007 г. фактически являлся даргинский язык.

В совокупности с этими данными, судья принял во внимание подтвержденные материалами уголовного дела неоднократные ходатайства стороны защиты о привлечении переводчика к участию в следственных действиях и о получении перевода процессуальных документов на даргинский язык, жалобы на отказ следователя в удовлетворении их просьбы, а также демонстрируемое Вагабовым владение русским языком в суде.

С учетом изложенных обстоятельств, судебная коллегия не усматривает оснований не согласиться с выводами судьи первой инстанции о недостаточном владении Вагабовым русским языком для реализации процессуальных прав и необходимости привлечения к участию в деле переводчика.

Довод автора апелляционного представления об общении обвиняемого с защитниками на русском языке является необоснованным, поскольку таковое носило вынужденный характер в связи с отказом следователя в обеспечении участия переводчика в деле.

Являются несостоятельными ссылки прокурора на факты обучения в школе и занятие бизнесом, поскольку Вагабов проживал и работал в населенном пункте c однородным национальным составом, фактически обучался на даргинском языке в связи со слабым знанием русского, учебу в школе прекратил более 10 лет назад.

При этом судебная коллегия исходит из того, что обусловленное привлечением Вагабова к уголовной ответственности степень реального вторжения в его конституционные права и свободы требует реализации правомочий обвиняемого давать показания, выступать в прениях, знакомиться с процессуальными документами на языке, которым он владеет, поскольку уровень владения обвиняемого русским языком не позволял ему успешно освоить на этом языке даже учебные дисциплины начальных классов общеобразовательной школы.

Ссылка прокурора на получение водительского удостоверения Вагабовым является необоснованной, поскольку в совокупности с вышеизложенными обстоятельствами, не опровергает вывода суда первой инстанции.

Доводы о том, что Вагабов не умеет читать на даргинском языке и имел неудовлетворительные оценки в школе по этому предмету обучения, являются беспредметными, поскольку при установленном факте не владения им на достаточном уровне языком судопроизводства, право выбора языка на котором обвиняемому легче воспринимать информацию и давать показания по делу, в силу положений ст. 18, 47 УПК РФ принадлежит исключительно последнему и не может быть поставлена в зависимость от усмотрения должностных лиц органа предварительного следствия.

Вопреки утверждению автора апелляционного представления, постановление судьи содержит обоснованные выводы о не владении Вагабовым русским языком, а не о малограмотности. Потому утверждение прокурора о достаточности участия в деле защитника для достижения целей обеспечения обвиняемому возможности реализовать право пользоваться переводчиком, гарантированное ему ст. 26 Конституции и ст. 18, 47 УПК РФ, судебная коллегия не может признать обоснованным.

Напротив, в таких случаях в соответствии со ст. 18, 47 УПК РФ право обвиняемого, не владеющим на достаточном уровне языком судопроизводства, на защиту в силу лишения его возможности осознавать предмет и существо обвинения, смысл задаваемых вопросов и давать на них развернутые ответы, изучить доказательства стороны обвинения, возвращаться в любое время к содержанию процессуальных документов, подлежащих вручению ему, не может считать обеспеченным в отсутствии переводчика.

В свою очередь, положения ст. 11, ч. 2 ст. 16 УПК РФ возлагают именно на следователя обязанность по обеспечению возможности осуществления прав обвиняемого на стадии предварительного следствия по уголовному делу, что последним вопреки вышеуказанным положениям закона выполнено не было.

То обстоятельство, что Вагабов на первоначальном этапе следствия не заявлял о слабом владении русским языком и нуждаемости в помощи переводчика, не лишает его права заявить об этом в последующем, и с учетом установленных фактических обстоятельств не свидетельствует о злоупотреблении правом, что правильно указал суд первой инстанции.

Этот вывод судьи полностью соответствует положениям ч. 1 ст. 15, ст. 47, 119, 120 УПК РФ, а потому утверждения автора апелляционного представления и прокурора Ибрагимова в суде апелляционной инстанции со ссылкой на разъяснение Вагабову его прав в ходе следственных и процессуальных действий, на участие обвиняемого без переводчика в судебных заседания по разрешению вопросов о мере пресечения, а также на материалы и результаты доследственной проверки по сообщению о фальсификации доказательств, являются несостоятельными.

Ссылка автора представления на постановление Советского районного суда г. Махачкалы от ДД.ММ.ГГГГ по вопросу проверки законности отказа следователя в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении следственных действий с участием переводчика, является необоснованной, поскольку в силу положений ст. 90 УПК РФ это судебный акт не имеет преюдициального значения.

Таким образом, в ходе предварительного следствия по уголовному делу, несмотря на обоснованные заявления Вагабова, не достаточно владеющего русским языком, об обеспечении ему возможности давать показания на родном языке, получить перевод постановления о привлечении в качестве обвиняемого и копию обвинительного заключения на даргинский язык, права обвиняемого, предусмотренные ст. 26 Конституции и ст. 18, 47 УПК РФ соблюдены не были.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ это обстоятельство препятствует рассмотрению уголовного дела по существу, а потому судья пришел к обоснованному выводу о необходимости в связи с этим возвратить его прокурору.

Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену постановления, судьей окружного военного суда не допущено. Обжалуемое постановление, вопреки доводам представления и жалобы, соответствует требованиям ст. 7 УПК РФ, является законным, обоснованным и мотивированным, а поэтому оснований для его отмены или изменения не имеется.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции прокурор Ибрагимов в связи с неизменностью обстоятельств, послуживших основанием для избрания Вагабову меры пресечения в виде заключения под стражу, полагал необходимым продлить ему данную меру пресечения, так как срока, на который она была избрана (до 12 мая 2019 г.), явно недостаточно при любом решении судебной коллегии (оставлении постановления судьи без изменения, изменении или отмене).

Обвиняемый Вагабов, защитники Дроздова и Уцумуева возражали против продления срока содержания Вагабова под стражей, полагая, что оснований для этого не имеется.

Учитывая характер и объем предъявленного Вагабову обвинения, данные о его личности, неизменность обстоятельств, учтенных при избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу (наличие оснований полагать, что, находясь на свободе, он может скрыться от суда, оказать воздействие на свидетелей, иных участников уголовного судопроизводства, либо иным путем воспрепятствовать производству по делу), судебная коллегия приходит к выводу, что оснований для отмены или изменения избранной ему меры пресечения в виде заключения под стражу не имеется.

При этом из материалов уголовного дела видно, что установленного обжалуемым постановлением судьи срока, до которого Вагабову избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, истекающего 12 мая 2019 г, явно недостаточно для исполнения постановления судьи от 15 февраля 2019 г. о возвращении уголовного дела прокурору.

В связи с изложенным, учитывая, что истечение срока содержания Вагабова под стражей связано с обжалованием стороной обвинения постановления судьи о возвращении уголовного дела прокурору, судебная коллегия полагает необходимым продлить срок содержания его под стражей на 2 месяца, т.е. до ДД.ММ.ГГГГ

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Постановление судьи Северо-Кавказского окружного военного суда от 15 февраля 2019 г. о возвращении прокурору в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ уголовного дела в отношении Вагабова Магомедэмина Магомедхабибовича оставить без изменения, а апелляционное представление заместителя прокурора Республики Дагестан Сайпулаева М.А. - без удовлетворения.

Продлить срок содержания под стражей обвиняемого Вагабова Магомедэмина Магомедхабибовича, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", на 2 месяца, т.е. до ДД.ММ.ГГГГ

Председательствующий

Судьи: