Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда от 30 мая 2019 г. по делу N 22-191/2019

Апелляционное определение СК по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда Ростовской области от 30 мая 2019 г. по делу N 22-191/2019

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда в составе:

председательствующего Подольского Р.В,

судей Магомадова А.А. и Сапрунова Р.В, при секретаре судебного заседания Корчагине Э.А, с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа "данные изъяты" Метченко А.А, потерпевшего ФИО1, осуждённого Ткаченко Д.В, защитника Шемякина Д.В. рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам указанных защитника, осуждённого и потерпевшего на приговор Ростовского-на-Дону гарнизонного военного суда от 2 апреля 2019 г, в соответствии с которым военнослужащий войсковой части N "данные изъяты"

Ткаченко Дмитрий Валерьевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", женатый, несудимый, проходящий военную службу "данные изъяты" с ДД.ММ.ГГГГ г,

осуждён по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ к лишению свободы на срок 2 года в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад председательствующего Подольского Р.В, выступления защитника Шемякина Д.В, осуждённого Ткаченко Д.В. и потерпевшего ФИО1 в поддержку доводов апелляционных жалоб, а также мнение прокурора Метченко А.А, полагавшего необходимым переквалифицировать действия осуждённого на ч. 1 ст. 114 УК РФ, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ткаченко признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица и вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, с применением предмета, используемого в качестве оружия, при следующих, установленных судом первой инстанции обстоятельствах.

Согласно приговору около ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ Ткаченко, находясь в караоке-клубе " "данные изъяты"" в "адрес", на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, обусловленных высказанным в его адрес ФИО1 в неприличной форме замечанием и нанесённым ударом головой в переносицу, используя в качестве предмета стеклянный бокал, умышленно нанёс им удар в лицо потерпевшего.

В результате ФИО1 причинена травма левого глаза, повлекшая утрату зрения на левый глаз и неизгладимое обезображивание лица, расценивающиеся как тяжкий вред здоровью.

В апелляционных жалобах защитник Шемякин, считая приговор чрезмерно суровым и вынесенным с существенными нарушениями уголовного закона, просит его отменить, передать дело на новое судебное разбирательство. Производя в жалобе подробный анализ норм действующего законодательства и событий преступления, в её обоснование приводит следующие доводы. Инициатором конфликта являлся потерпевший, а действия осуждённого носили исключительно оборонительный характер, в связи с чем деяние Ткаченко необходимо квалифицировать по ч. 1 ст. 114 либо по ч. 1 ст. 118 УК РФ. Суд вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку "полная потеря зрения" в качестве критерия для квалификации тяжести причиненного вреда здоровью потерпевшего органами предварительного следствия Ткаченко не вменялась, а вывод суда в приговоре об обратном противоречит материалам дела. В приговоре не мотивированы невозможность применения в отношении Ткаченко положений ст. 64 и 73 УК РФ, а также отказ в снижении категории инкриминируемого преступления. Суд оставил неразрешёнными заявленные в ходе рассмотрения дела по существу ходатайства потерпевшего и осуждённого о переквалификации совершенного Ткаченко преступления. Ссылка в приговоре на ст. 27 УК РФ безосновательна. Характеризуя исключительно с положительной стороны своего подзащитного, его отношение к содеянному, ссылаясь на наличие двух малолетних детей и семейное положение Ткаченко, защитник утверждает о суровости приговора и возможности исправления осуждённого без реального лишения свободы.

В апелляционной жалобе осуждённый просит переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 118 УК РФ, и с учетом всех обстоятельств дела и данных, положительно характеризующих личность и отношение к содеянному, назначить ему наказание с применением положений ст. 73 УК РФ. В обоснование приводит доводы о том, что умысла на причинение тяжкого вреда здоровью ФИО1 не имел, нанёс удар потерпевшему в состоянии необходимой обороны в связи с противоправным поведением последнего, выразившемся в нанесении побоев, поскольку воспринимал его действия как представляющие опасность для здоровья. Осуждённый просит обратить суд внимание на позицию потерпевшего, не имеющего к нему никаких претензий, и неоднократно ходатайствовавшего о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон. Назначенное наказание в виде реального лишения свободы является суровым и негативно скажется на условиях жизни его семьи, поскольку повлечёт лишение единственного источника дохода и невозможность в дальнейшем оказывать помощь в лечении потерпевшего.

В дополнениях к апелляционной жалобе осуждённый утверждает о том, что в момент совершения преступного деяния в состоянии алкогольного опьянения не находился, а показания об обратном дал под давлением следователя. Осуждённый ставит под сомнение заключение эксперта N N, указывая о наличии сговора между экспертом и следователем, в производстве которого находилось уголовное дело.

Потерпевший ФИО1 в своей жалобе просит приговор отменить, переквалифицировать действия Ткаченко на ч. 1 ст. 114 УК РФ, и рассмотреть вопрос о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон. В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные доводам защитника Шемякина. Утверждает, что не считает свое лицо обезображенным, и в данном случае суд, принимая решение по существу уголовного дела, должен был руководствоваться исключительно мнением потерпевшего по данному вопросу.

Потерпевший обращает внимание, что ему возмещён причиненный преступлением вред, осуждённый на протяжении всего времени после совершения преступления принимал активное участие в его лечении. При вынесении приговора судом не разрешены вопросы о назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы и распределении процессуальных издержек. Кроме того, автор жалобы утверждает о допущенных нарушениях тайны совещательной комнаты, заключившейся в наличии у государственного обвинителя по делу копии приговора до его оглашения.

В возражениях на апелляционные жалобы осуждённого, защитника Шемякина и потерпевшего Ворожейкина государственный обвинитель - старший помощник военного прокурора "данные изъяты" "данные изъяты" "данные изъяты" Шмоткин А.И. просит приговор оставить без изменения, а указанные апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства, в соответствии со ст. 15, 244, 274 УПК РФ, обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастие, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все представленные сторонами доказательства исследованы судом, все заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства судом разрешены в установленном законом порядке.

Судебной коллегией не установлено каких-либо данных, свидетельствующих об исследовании недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Вывод суда в приговоре о виновности Ткаченко в причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств: показаниями осуждённого, признавшего вину именно в причинении тяжкого вреда здоровью, показаниями потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО5, протоколами следственных действий, в том числе - осмотра видеозаписи с камеры наблюдения на месте происшествия, заключениями экспертов, медицинскими, а также иными документами.

Указанные доказательства надлежащим образом исследованы судом в ходе судебного разбирательства, достаточно полно и правильно изложены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают.

Содержащееся в жалобе защитника утверждение о том, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку "полная потеря зрения" в качестве критерия для квалификации тяжести причинённого вреда здоровью потерпевшего органами предварительного следствия Ткаченко не вменялась, противоречит содержанию приговора, в связи с чем не может быть признано обоснованным.

Вопрос об обезображивании лица ФИО1 разрешился судом первой инстанции в результате оценки доказательств по уголовному делу, произведённой на основании норм уголовно-процессуального законодательства, с учётом всех обстоятельств дела и на основании заключения эксперта, установившего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, независимо от исхода оказания (неоказания) медицинской помощи, квалифицирующиеся как тяжкий вред здоровью, а также факт неизгладимости причинённого ФИО1 повреждения.

Утверждение в апелляционной жалобе потерпевшего об отсутствии у него неизгладимого обезображивания лица, фактически направлено на иную оценку доказательств по делу, для чего судебная коллегия оснований не находит.

После ознакомления с постановлением о назначении экспертизы Ткаченко и его защитник имели возможность заявить отводы эксперту, ходатайствовать о постановке перед экспертом новых вопросов, оспаривать заключение эксперта в суде, а также ходатайствовать о проведении дополнительных или повторных экспертиз. Из материалов уголовного дела видно, что замечаний и ходатайств в связи с проведением экспертизы у осуждённого и защитника не имелось.

При ознакомлении Ткаченко с указанными постановлениями следователем ему были разъяснены все права, в том числе предусмотренные ст. 198 УПК РФ.

Каких-либо нарушений закона при производстве экспертизы допущено не было. Права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, эксперту были разъяснены и он был предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Заключение эксперта получено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, оно является мотивированным, научно обоснованным и согласуется с другими исследованными в судебном заседании доказательствами, указанными в приговоре. Судебная коллегия не видит оснований сомневаться в выводах эксперта, они надлежаще мотивированы, понятны и однозначны, не содержат противоречий, сомнений или неясностей. В связи с изложенным, довод осужденного о необъективности эксперта, в том числе ввиду наличия сговора со следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, является домыслом и направлен на избежание уголовной ответственности за содеянное.

Каких-либо оснований утверждать, что показания осуждённого Ткаченко были вынужденными, данными под давлением следователя, о чём осуждённый указывает в жалобе, не имеется, поскольку таких обстоятельств судом не установлено и из материалов уголовного дела не усматривается.

Кроме того, установив обстоятельством "снявшим внутренний контроль Ткаченко за своим поведением и оказавшим влияние на содеянное" - дерзкое противоправное поведение самого потерпевшего, суд не признал вменённое органами предварительного следствия состояние опьянения Ткаченко в качестве отягчающего наказание обстоятельства.

Далее, в соответствии с уголовно-процессуальным законом суд не обязан принимать решение о прекращении уголовного дела за примирением сторон даже при наличии всех необходимых условий, предусмотренных ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ, в чём и заключается реализация на практике принципа индивидуализации уголовной ответственности виновного за содеянное.

При этом, вопреки утверждению защитника, уголовный закон не обязывает, а даёт суду право при наличии определённых обстоятельств прекратить уголовное дело в связи с примирением сторон.

Факт возмещения осуждённым ущерба, причинённого преступлением, а также положительные характеристики по службе не являются безусловным основанием для освобождения лица от уголовной ответственности в связи с примирением сторон.

Поскольку совершённое Ткаченко преступление в целом не теряет своей общественной опасности, то оснований для прекращения в отношении него уголовного дела в связи с примирением сторон судебная коллегия не усматривает.

Довод апелляционной жалобы потерпевшего о нарушении судом тайны совещательной комнаты при постановлении приговора является голословным, свидетельств нарушений процедуры судопроизводства, могущих повлиять на исход дела, в суд апелляционной инстанции не представлено.

Вместе с тем, полно и правильно установив фактические обстоятельства содеянного, суд первой инстанции дал неверную юридическую оценку действиям осуждённого Ткаченко.

В соответствии с ч. 2 ст. 37 УК РФ защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

В силу закона, право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. Это право принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Исследованные судом и приведённые в приговоре доказательства подтверждают причастность Ткаченко к причинению тяжкого вреда здоровью Ворожейкина, что не отрицает и сам осуждённый, однако они с достоверностью не опровергают версию Ткаченко об оборонительном характере его действий.

Из установленных в судебном заседании обстоятельств дела следует, что инициатором конфликта явился Ворожейкин, он первым проявил агрессию и применил в отношении осуждённого физическое насилие, нанеся удар своей головой по его переносице. В этот момент Ткаченко не предпринимал каких-либо действий против потерпевшего и у него имелись достаточные основания для вывода о том, что в отношении него имеет место реальное противоправное посягательство.

По смыслу закона, состояние необходимой обороны может иметь место, в том числе в случаях, когда защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но исходя из обстоятельств, для оборонявшегося лица не был ясен момент его окончания, и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается.

Совокупностью рассмотренных судом доказательств подтверждается, что ФИО1 внезапно, неожиданно для осуждённого, нанёс ему удар своей головой по переносице и сразу, непосредственно за актом посягательства со стороны потерпевшего, Ткаченко нанёс ответный удар в левую часть лица потерпевшего находящимся в правой руке пивным бокалом.

Принимая во внимание противоправное поведение потерпевшего, предшествовавшее событию преступления, и исходя из положений ч. 2 ст. 37 УК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости признать, что Ткаченко нанёс удар ФИО1 в область лица слева, причинив тяжкий вред здоровью, вызвавший значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, в состоянии необходимой обороны, в целях пресечения его противоправных действий, однако, не смог объективно оценить степень опасности действий ФИО1, избрал несоразмерный способ защиты и совершил в отношении него действия не соответствующие характеру и опасности посягательства, тем самым, превысив пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, что свидетельствует о явном превышении пределов необходимой обороны.

При таких обстоятельствах суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, при которых Ткаченко было совершено преступление, допустил ошибку при юридической оценке действий осуждённого.

Исходя из установленных судом обстоятельств, действия Ткаченко подлежат переквалификации с п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 114 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершённое при превышении пределов необходимой обороны.

При назначении Ткаченко наказания по ч. 1 ст. 114 УК РФ, судебная коллегия, в соответствии со ст. 6, 60 УК РФ, учитывает характер и степень общественной опасности совершённого преступления, данные о его личности, смягчающие наказание обстоятельства, приведенные в приговоре, и отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, явку с повинной, добровольное возмещение вреда, оплату его лечения и оказание иной помощи, направленной на заглаживание причинённого вреда и на восстановление нарушенных в результате преступления прав и законных интересов потерпевшего, отсутствие у него претензий к осуждённому, влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи, а также положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ч. 4 ст. 389.15, ст. 389.18, 389.20, п. 1 ч. 1 ст. 389.26, ст. 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Ростовского-на-Дону гарнизонного военного суда от 2 апреля 2019 г. в отношении Ткаченко Дмитрия Валерьевича в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела и неправильным применением уголовного закона изменить.

Переквалифицировать действия Ткаченко Д.В. с п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 114 УК РФ, на основании которой назначить ему наказание в виде исправительных работ на срок 9 (девять) месяцев.

В соответствии с ч. 1 ст. 51 УК РФ назначенное Ткаченко Д.В. наказание в виде исправительных работ заменить на ограничение по военной службе на тот же срок с удержанием из денежного довольствия 10 процентов в доход государства.

Меру пресечения в отношении осуждённого Ткаченко Д.В. - заключение под стражу отменить, освободив Ткаченко Д.В. из-под стражи немедленно.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённого Ткаченко Д.В, потерпевшего Ворожейкина М.В. и защитника Шемякина Д.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи