Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики - Чувашии от 09 сентября 2019 г. по делу N 33-3683/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего Агеева О.В.,

судей Степановой Э.А, Карачкиной Ю.Г.

при секретаре судебного заседания Андрияновой Т.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Зугланова Александра Сергеевича к Министерству внутренних дел Российской Федерации, Министерству внутренних дел по Чувашской Республике, Управлению Федерального казначейства по Чувашской Республике-Чувашии о взыскании компенсации морального вреда, поступившее по апелляционной жалобе Зугланова А.С. на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 13 мая 2019 года.

Заслушав доклад судьи Степановой Э.А, судебная коллегия

установила:

Зугланов А.С. обратился в суд с иском к Министерству внутренних дел по Чувашской Республике, Управлению Федерального казначейства по Чувашской Республике-Чувашии о компенсации морального вреда в размере 1141200 рублей, обосновав требование тем, что с 21 октября 2013 года по 25 августа 2015 года в период содержания в "данные изъяты" он более 40 раз перевозился конвойной службой МВД по Чувашской Республике для участия в следственных действиях и судебных заседаниях в специальных автофургонах, при этом грубо нарушались его права, а именно: он имеет статус бывшего работника правоохранительных органов и его конвоирование должно было осуществляться отдельно от общей массы заключенных, 20 раз его конвоировали в спецавтомобиле марки "данные изъяты" в общей массе заключенных, где он подвергался опасности быть избитым или убитым, так как заключенные, находящиеся в камере, знали, что он бывший сотрудник органов внутренних дел; камера в спецавтомобиле имела размеры 1 х 2 м и площадь 2 кв.м, в камеру загружали до 10 человек и на одного заключенного приходилось 0,2 кв.м. площади; время нахождения в камере спецавтомобиля составляло от 30 минут до 3 часов, два раза его перевозили в наручниках; камера не была оборудована окном, вдоль стены камеры находилась одна лавка, на которой умещалось до 10 человек заключенных, остальные вынуждены были стоять или сидеть на коленях у других заключенных; вентиляция в камере отсутствовала, приток воздуха осуществлялся только из открытого люка, находящегося в конвойном помещении спецавтомобиля; в туалет не выводили, автомобили туалетом не были оборудованы; требования санитарии в камере не соблюдались: зимой в спецавтомобиле было холодно, летом - жарко, воду конвой не выдавал; более 20 раз его конвоировали в одиночной камере спецавтомобиля размерами 0,5 х 0,6 метра высотой 1,35 метра, свет в камере не включали, вентиляция отсутствовала, приток свежего воздуха мог осуществляться только через смотровое окно диаметром 8 см лишь при условии его открытия.

Кроме того, до заседаний суда он 37 раз содержался в конвойном помещении "данные изъяты" и находился в камерах от 30 минут до 7 часов, при этом камера размерами 2 х 2 м не имела окон, была плохо освещена, оборудована одной лавкой, в связи с чем приходилось стоять в ожидании судебного заседания; питания в камере не было, вода не выдавалась; в туалет выводили только по требованию; от недостатка кислорода у него кружилась голова, состояние было подавленное, кроме того, он содержался в общей камере с другими заключенными, которые неоднократно высказывали в его адрес угрозы причинить телесные повреждения, убить, однако конвой на его просьбы о переводе в другие камеры никак не реагировал. Во время судебных заседаний он содержался в клетке, что унижало его человеческое достоинство, порождало у него чувство страха, тоски, неполноценности и согласно постановлениям Европейского Суда по правам человека влечет присуждение ему денежной компенсации.

Определением суда от 24 января 2019 года в качестве соответчика к участию в деле привлечено Министерство внутренних дел Российской Федерации (далее - МВД Российской Федерации).

В судебном заседании, окончившемся принятием решения, истец Зугланов А.С, отбывающий наказание в виде лишения свободы, участия не принимал, представителя на заседание суда не направил. Представитель соответчиков МВД по Чувашской Республике, МВД Российской Федерации, Свеклова Т.В. просила в удовлетворении исковых требований отказать, ссылаясь на отсутствие совокупности условий для взыскания компенсации морального вреда. Представитель Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Чувашской Республике в суд не явился, в адресованном суду отзыве просил в удовлетворении заявленных требований отказать. Представитель третьего лица Управления Судебного департамента в Чувашской Республике-Чувашии, привлеченного к участию в деле на основании определения от 13 марта 2019 года, Арзамасова Т.В. просила в удовлетворении иска отказать.

Решением Ленинского районного суда г.Чебоксары от 13 мая 2019 года в удовлетворении исковых требований Зугланова А.С. отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе истец Зугланов А.С. ставит вопрос об отмене решения суда по мотивам незаконности и необоснованности и принятии нового об удовлетворении его иска, ссылается на то, что судом проигнорировано его ходатайство об обеспечении участия в судебном заседании путем видеоконференц-связи, о чем он просил в расписке об извещении о судебном заседании, назначенном на 10 часов 00 минут 13 марта 2019 года. До вступления приговора суда в законную силу он не считается осужденным и ссылка суда на ч.4 ст.3 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации не является допустимой; решение Верховного Суда Российской Федерации от 24 января 2012 года о соответствии нормы посадки в автомобили установленным на базе "данные изъяты" техническим характеристикам не может быть принято во внимание, поскольку его перевозили и на других спецавтомобилях ( "данные изъяты"). Указывает, что ответчиком не представлены акты осмотра автомобилей, разрешения на их эксплуатацию, документы, подтверждающие их техническое состояние, в связи с чем доводы ответчика о наличии освещения в автомобиле бездоказательны. Выражает несогласие с суждениями суда о том, что конвойные боксы не относятся к числу мест содержания, что нахождение в металлической клетке не может признаваться унижающим человеческое достоинство, о недобросовестности его поведения. Отмечает, что судом не приняты меры по его ознакомлению с представленными ответчиками доказательствами, в связи с чем он был лишен возможности подать на них возражения.

В возражениях на апелляционную жалобу Управление Судебного департамента в Чувашской Республике-Чувашии выражает несогласие с доводами апелляционной жалобы, находя решение суда законным и обоснованным.

На заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчиков МВД по Чувашской Республике, МВД Российской Федерации Крамской А.А. просил отказать в удовлетворении апелляционной жалобы. Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, на заседание суда не явились. Третье лицо Управление Судебного департамента в Чувашской Республике-Чувашии обратилось с заявлением о рассмотрении дела в отсутствие их представителя.

Учитывая, что в материалах дела имеются доказательства заблаговременного надлежащего извещения участников процесса о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем публикации извещения на официальном сайте суда апелляционной инстанции, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.

Изучив материалы дела, проверив решение суда первой инстанции согласно ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию (ст.3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г.).

В соответствии с ч.1 ст.17 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию (ст.21 Конституции Российской Федерации).

Статья 53 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно ст.1069 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу п.1 ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить нa нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Требование Зугланова А.С. о компенсации морального вреда основано на утверждениях о том, что в период разбирательства уголовного дела при его перевозке на судебные заседания в специальных автофургонах (более 40 раз) и при нахождения в конвойных помещениях суда он содержался в условиях, унижающих человеческое достоинство, чем ему причинены нравственные страдания, кроме того, моральный вред ему причинен нахождением в период судебного разбирательства в металлической клетке.

Отказывая в удовлетворении заявленных исковых требований, суд первой инстанции, исходя из того, что отдельным батальоном охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых МВД по Чувашской Республике принимались все возможные и зависящие от них меры по соблюдению надлежащих условий конвоирования Зугланова А.С. из места содержания в места проведения судебных заседаний, а доводы истца о переполненности камер в спецавтомобилях, отсутствии в них вентиляции, туалета, достаточного освещения подтверждения не нашли, равно в конвойных боксах "данные изъяты", оборудованных принудительной приточно-вытяжной вентиляцией, бактерицидными лампами, туалетной комнатой, нарушений неимущественных прав истца не допущено, кроме того, истцом не представлено доказательств того, что условия его нахождения в металлической клетке представляли собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей ст.3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, и что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься истцом как унижающее достоинство, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Суд апелляционной инстанции находит, что выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований должным образом мотивированы, основаны на полном и всестороннем анализе представленных доказательств с соблюдением требований ст.67 ГПК РФ, а доводы, изложенные в апелляционной жалобе, отмену судебного решения не влекут, поскольку не опровергают выводов суда первой инстанции.

Материалами дела подтверждается, что приговором "данные изъяты" от 1 апреля 2015 года Зугланов А.С. осужден по п.п. "а, г" ч.4 ст.228.1, ч.3 ст.30, п.п."а, г" ч.4 ст.228.1, ч.1 ст.30, п.п."а, г" ч.4 ст.228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 11 годам 4 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. В рамках указанного уголовного дела в отношении Зугланова А.С. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Утверждение истца о его конвоировании на судебные заседания (около 40 раз) подтверждается и справкой N от 25.10.2015, из которой следует, что Зугланов А.С. участвовал на судебных заседаниях в "данные изъяты" по уголовному делу в течение 21 дня, помимо этого он ознакамливался с материалами уголовного дела после провозглашения приговора в течение 16 дней.

Зугланов А.С. доставлялся из места его содержания - "данные изъяты" - на судебные заседания и конвоировался обратно на спецавтомобилях ОБО и КПО МВД по Чувашской Республике типа "АЗ": "данные изъяты"

Содержание подозреваемых и обвиняемых под стражей регламентировано Федеральным законом от 15.07.1995 N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", а их конвоирование, в том числе перевозка спецавтотранспортом, регулируется Наставлением по служебной деятельности изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, подразделений охраны и конвоирования, подозреваемых и обвиняемых, утвержденным Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 7 марта 2006 года N140дсп (далее - Наставления).

Положения указанных Наставлений предусматривают: специальный автомобиль должен быть исправен, специальный автомобиль предназначен для перевозки только сидящих подозреваемых и обвиняемых; размещать подозреваемых и обвиняемых свыше предусмотренного конструкцией числа посадочных мест, в специальных автомобилях запрещено (п.238); перед посадкой подозреваемых и обвиняемых в специальный автомобиль начальник (старший) конвоя проверяет его техническую готовность и укрепленность (п.240); подозреваемых и обвиняемых размещают по камерам специального автомобиля с соблюдением требований их внутренней изоляции, указанных в отдельных справках в личных делах конвоируемых или определенных при постановке задачи на конвоирование командиром подразделения охраны и конвоирования (начальником органа внутренних дел, ИВС); конвоирование подозреваемых и обвиняемых мужчин и женщин, а также несовершеннолетних без соответствующей внутренней изоляции запрещается, раздельно от других подозреваемых и обвиняемых и изолированно друг от друга конвоируются больные открытой формой туберкулеза, лица с психическими расстройствами и инфекционные больные (п.244); запрещается использовать специальный автомобиль, если он не оборудован в соответствии с предъявляемыми требованиями (п.251).

Довод истца о переполненности камер автомобилей при его конвоировании на судебные заседания обоснованно судом не принят во внимание, поскольку с учетом имеющихся в материалах дела данных о вместимости автомобилей ( "данные изъяты" - на 7 человек: 3 одиночные камеры и 1 камера на 4 человека; "данные изъяты" - на 19 человек: 1 одиночная камера, 2 камеры вместимостью по 9 человек; "данные изъяты" - на 4 человека: 4 одиночные камеры, "данные изъяты" - на 7 человек: 3 одиночных камер и 1 камера на 4 человека), лимите наполняемости каждой камеры, а также отраженных в справке от 11.02.2019 сведений о количестве конвоированных в транспортных средствах лиц, основанных на данных путевых журналов, представленных в суд первой инстанции, следует признать, что при перевозке истца спецавтомобилями лимит наполняемости камер не нарушался. При этом судом апелляционной инстанции путем исследования путевых журналов установлено, что данные о количестве конвоированных лиц, указанные в справке от 11.01.2019, соответствует аналогичным сведениям, содержащимся в путевых журналах.

Равно несостоятельны утверждения истца о ненадлежащем техническом состоянии спецавтомобилей, вследствие чего в автомобилях не соблюдался температурный режим, отсутствии вентиляции и несоблюдении в них требований санитарии.

Специальные технические требования к конструкции оперативно-служебных автомобилей типа АЗ для перевозки подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений определены Правилами стандартизации NПР 78.01.0024-2016 "Автомобили оперативно-служебные для перевозки подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. Технические требования", утвержденными заместителем Министра внутренних дел Российской Федерации 08.08.2016.

Представленными суду апелляционной инстанции актами подтверждается, что техническое состояние спецавтомобилей соответствовало предъявляемым требованиям, замечаний по их технической укрепленности не имелось. Принимая указанные дополнительно представленные доказательства, а также перечисленные ниже дополнительные доказательства (в части технического оснащения камер для содержания лиц, находящихся под стражей, в суде), суд апелляционной исходит из того, что судом первой инстанции вопрос о техническом состоянии спецавтомобилей и камер для содержания находящихся под стражей лиц в суде, являющийся юридически значимым в рамках настоящего спора, согласно ч.2 ст.56 ГПК РФ на обсуждение лиц, участвующих в деле, не ставился, равно представить дополнительные доказательства о соответствии их предъявляемым требованиям участникам процесса судом не предлагалось. При этом судом апелляционной инстанции истцу была предоставлена возможность для ознакомления с указанными документами и принесения по поводу них замечаний и возражений, копии дополнительно представленных документов направлены истцу для ознакомления.

Кроме того, представленные в материалы дела фотографии транспортных средств свидетельствуют о наличии в спецавтомобилях естественного и искусственного освещения. Что касается довода истца о необорудовании самой камеры в спецавтомобиле окном, то согласно приказу Минюста Российской Федерации от 04.09.2006 N 279 "Об утверждении Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы" конструктивные требования к оборудованию камер спецавтомобилей для осужденных и лиц, содержащихся под стражей, не предполагают размещение каких-либо окон в камерах специальных автомобилей, так как конструкция камер каркасная, с обшивкой с обеих сторон из листовой стали.

С учетом вышеуказанных доказательств, оценив их согласно ст.67 ГПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что доводы истца о нарушении его прав при перевозке конвойной службой МВД по Чувашской Республике в специальных автофургонах подтверждения не нашли.

Обращаясь в суд с настоящими требованиями, истец также утверждал, что условия содержания его в конвойных помещениях "данные изъяты" являлись ненадлежащими, бесчеловечными, унижающими человеческое достоинство. Указанные доводы истца состоятельными также признаны быть не могут.

Так, помещения для подсудимых в здании судов рассчитаны на временное пребывание лиц, содержащихся под стражей.

Положения Федерального закона от 15 июля 1995 года N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" не распространяются на помещения для подсудимых, находящиеся в зданиях судов общей юрисдикции, поскольку не относятся к местам содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых, а предназначены для их временного пребывания на период судебного заседания.

Обеспечение надлежащего состояния и оборудование помещений судов для конвоя и конвоируемых лиц возложено на администрации судов.

Управление Судебного департамента в Чувашской Республике-Чувашии в соответствии с Федеральным законом от 8 января 1998 года N7-ФЗ "О Судебном департаменте при Верховном Суде Российской Федерации" является федеральным государственным органом, осуществляющим обеспечение деятельности судов в Чувашской Республике.

Согласно представленным Управлением Судебного департамента в Чувашской Республике-Чувашии в материалы дела сведениям от 15.04.2019 в здании "данные изъяты", расположенном по адресу: "адрес", имеются семь камер для лиц, содержащихся под стражей, из них пять камер оборудованы непосредственной принудительной приточно-вытяжной вентиляцией и две камеры имеют общую вентиляцию с коридором, оборудованным принудительной приточно-вытяжной вентиляцией и бактерицидными лампами. В период рассмотрения уголовного дела в отношении Зугланова А.С. основные технические условия в камерах, их инженерное оборудование соответствовали Своду правил "СП 152.13330.2012 "Здания судов общей юрисдикции. Правила проектирования", утвержденному приказом Госстроя от 25.12.2012 N111/ГС.

Представленными суду апелляционной инстанции фотоматериалами подтверждается наличие в конвойных помещения искусственного и естественного помещения, скамьи (что не оспаривается самим истцом). Кроме того, акт N от 02.09.2019 подтверждает и соответствие вентиляционных каналов в конвойных помещениях нормам СП 44.13330.2011 (табл.12) "Кратность воздухообмена в административных и бытовых зданиях" в настоящее время.

Следует принять во внимание, что с жалобами на ненадлежащие санитарно-бытовые условия, а также на ненадлежащие условия содержания в камерах конвойного помещения в здании суда, в соответствующие органы истец не обращался.

Истец ссылается также на то, что в период конвоирования в спецавтомобилях и нахождения в конвойных помещениях суда он содержался в общей камере с другими заключенными, хотя, являясь бывшим сотрудником органов внутренних дел, должен был находиться отдельно. Оценивая указанный довод, судебная коллегия исходит из того, что п.244 приведенных выше Наставлений требований о раздельном конвоировании бывших сотрудников правоохранительных органов не содержит.

Приложением С (обязательным) Свода правил СП 152.13330.2012 "Здания судов общей юрисдикции. Правила проектирования", утвержденного приказом Федерального агентства по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству от 25 декабря 2012 года 111/ГС, действовавшего в период рассмотрения уголовного дела в отношении Зугланова А.С, предусмотрено, что для слушания уголовных дел место для размещения лиц, содержащихся под стражей, необходимо огораживать с четырех сторон на высоту не менее 2,2 м, формируя таким образом защитную кабину; защитная кабина, выполненная из металлической решетки, должна иметь дверь размером 2х0,8м; для изготовления решетки следует применять металлический прут диаметром не менее 14 мм; допускается выполнять заградительную решетку высотой до потолка зала.

Согласно разъяснениям, изложенным в п.15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", в практике применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека к "бесчеловечному обращению" относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания. Следует учитывать, что в соответствии со ст.3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения.

Юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению при разрешении требований о взыскании компенсации морального вреда, являются: факт причинения морального вреда и его размер, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и причиненным моральным вредом, степень вины причинителя морального вреда. Отсутствие хотя бы одного из указанных условий, необходимых для применения ответственности, влечет отказ в удовлетворении иска.

Само по себе нахождение при разбирательстве уголовного дела в здании суда в металлической клетке не является безусловным основанием для признания прав истца нарушенными.

Истцом в нарушение ст.56 ГПК РФ не представлено доказательств, подтверждающих, что условия нахождения в металлической клетке в зале судебных заседаний представляет собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей применения ст.3 Конвенции, что принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься истцом как унижающие достоинство.

Судебная коллегия отмечает, что Зуглановым А.С. не представлено бесспорных и достаточных доказательств того, что в результате его содержания в металлической клетке ему причинен реальный физический вред, глубокие физические или нравственные страдания, и это вызвало у него чувства страха, тревоги и собственной неполноценности, что в отношении него, обвиняемого в совершении особо тяжких преступлений, принимаемые меры по обеспечению безопасности в зале судебных заседаний являлись чрезмерными и выходили за пределы минимального уровня суровости для целей применения ст.3 Конвенции.

Таким образом, вывод суда об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда судебная коллегия находит соответствующим обстоятельствам дела.

Довод апеллянта о нарушении его прав необеспечением участия в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи состоятельным также признан быть не может.

В силу ч.1 ст.155.1 ГПК РФ при наличии в судах технической возможности осуществления видеоконференц-связи лица, участвующие в деле, их представители, а также свидетели, эксперты, специалисты, переводчики могут участвовать в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи при условии заявления ими ходатайства об этом или по инициативе суда. Об участии указанных лиц в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи суд выносит определение.

При обращении в суд с исковым заявлением Зугланов А.С. ходатайств об обеспечении его участия в судебном заседании при рассмотрении данного дела посредством использования систем видеоконференц-связи не заявлял. Расписки Зугланова А.С. об извещении о судебных заседаниях от 24.01.2019 (л.д.15 т.1), от 24.04.2019 (л.д.143 т.1), от 13.05.2019 (л.д.168 т.1) каких-либо ходатайств истца об обеспечении его участия при рассмотрении дела судом первой инстанции не содержат. Довод апеллянта о том, что в расписке о судебном заседании от 13.03.2019 он выразил просьбу о рассмотрении дела с его участием, материалами дела не подтверждается, а судебное заседание, назначенное судом на 13.03.2019, отложено в том числе в связи с отсутствием у суда данных о надлежащем извещении истца о месте и времени судебного заседания. Более того, в извещении о судебном заседании от 13.05.2019 судом Зугланову А.С. разъяснено его право на участие при рассмотрении дела с использованием видеоконференц-связи, однако таких ходатайств истец не заявлял. При изложенном, судом право истца на доступ к правосудию не нарушено, тем более, Зугланов А.С. вправе был воспользоваться и своим процессуальным правом на ведение дела через представителя путем оформления соответствующей доверенности через исправительное учреждение, таким правом он также не воспользовался. Довод апеллянта о ненаправлении ему копий письменных доказательств, приобщенных к материалам дела по ходатайству лиц, участвующих в деле, в силу положений ч.3 ст.330 ГПК РФ не может повлечь отмену решения, поскольку не повлияло на результат рассмотрения спора. Тем более, истец имел возможность участвовать в суде как с использованием систем видеоконференц-связи, так и через представителя.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции не соглашается с выводом суда о недобросовестном поведении Зугланова А.С, что послужило одним из оснований для отказа в удовлетворении исковых требований истца.

Такой вывод суда первой инстанции обусловлен поздним (по истечении более трех лет) обращением истца в суд за защитой нарушенного права, что, на взгляд суда, повлекло изменение законодательства, регламентирующего правила транспортировки лиц, находящихся под стражей, кроме того, вызвало затруднения при представлении доказательств ответчиками в виду их незначительных сроков хранения.

Согласно ст.10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п.1).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных п.1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (п.2).

По смыслу приведенных норм для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.

Юридически значимые события, по утверждению истца, произошли в период с 21.10.2013 по 25.08.2015, обращение с иском имело место 3 декабря 2018 года. Само по себе истечение трехгодичного срока с момента событий, с которыми истец связывает причинение ему моральных страданий, о злоупотреблении последним своими правами не свидетельствует, а оснований считать, что указанное обстоятельство привело к невозможности исследования судом юридически значимых обстоятельств, не имеется. Ответчики в рамках настоящего спора на невозможность представления суду тех или иных доказательств в виду истечения сроков их хранения и последовавшего в связи с этим уничтожения не ссылались, данных в пользу изменения условий транспортировки и содержания истца не установлено, таких сведений в судебном решении также не приведено.

При изложенном вывод суда о наличии со стороны истца недобросовестного поведения состоятельным признан быть не может. Однако указанное обстоятельство не повлекло ошибочности окончательного вывода об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, поскольку, как отмечено в настоящем апелляционном определении выше, по делу установлены иные обстоятельства, влекущие отказ в удовлетворении исковых требований.

С учетом изложенного, судебная коллегия находит, что, разрешая заявленные требования, суд правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановилрешение, отвечающее нормам материального права. Оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционную жалобу Зугланова Александра Сергеевича на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары от 13 мая 2019 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий О.В. Агеев

Судьи: Э.А. Степанова

Ю.Г. Карачкина