Апелляционное определение СК по гражданским делам Челябинского областного суда от 05 сентября 2019 г. по делу N 11-10658/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Скрябиной С.В,

судей Галимовой Р.М, Уфимцевой Т.Д.

при секретаре Уржумцевой С.Ю,

с участием прокурора Матюнина С.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе общества с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" на решение Калининского районного суда г.Челябинска от 29 мая 2019 года по иску Скрябина Валентина Павловича к акционерному обществу "Челябинский электрометаллургический комбинат", обществу с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием.

Заслушав доклад судьи Галимовой Р.М. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, объяснения истца Скрябина В.П. и его представителя Кадышева С.А, возражавших относительно доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора, полагавшего правильным оставить решение суда без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Скрябин В.П. обратился в суд с иском к акционерному обществу "Челябинский электрометаллургический комбинат" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, в размере 250 000 руб.

В обоснование иска истец указал, что с 1960 г. по 1988 г. и с 1988 г. по 1998 г. работал на Челябинском электрометаллургическом комбинате, 24 февраля 1993 года ему был установлен диагноз профессионального заболевания " "данные изъяты"". Актом расследования профессионального заболевания установлено, что причиной данного заболевания послужило длительное многократное воздействие на организм человека вредных производственных факторов в результате работы у ответчика, вины работника в профессиональном заболевании не установлено. В результате полученного заболевания ему причинен моральный вред в виде физических и нравственных страданий. Физические страдания выражаются в "данные изъяты". Нравственные страдания выражаются в страхе за свою жизнь, переживаниях из-за невозможности вести прежний образ жизни, ограничении физических нагрузок. Истец страдает от "данные изъяты".

Определением суда от 29 апреля 2019 года к участию в деле в качестве соответчика привлечено общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания".

В судебном заседании суда первой инстанции истец Скрябин В.П. и его представитель, допущенный к участию в деле по устному ходатайству, Мещеряков А.М. исковые требования поддержали. Суду пояснили, что в 1998 году истцом работа осуществлялась в том же цехе, с тем же вредными условиями труда, оборудование не менялось.

Представитель ответчика акционерного общества "Челябинский электрометаллургический комбинат" по доверенности Матвеева С.С. возражала против удовлетворения исковых требований, сославшись на то, что истец связывает моральные страдания с профессиональным заболеванием, установленном в 1993 году, однако был уволен в связи с уходом на пенсию 06 июля 1988 года.

Представитель ответчика общества с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" при надлежащем извещении о месте и времени участия в судебном заседании суда первой инстанции не принимал, представил письменный отзыв с возражениями, ссылаясь на возникновение профессионального заболевания до поступления на работу в ООО "УСМК"; на незначительный период работы, который никак не мог повлиять на возникновение и развитие данного заболевания у истца.

Решением суда исковые требования Скрябина Валентина Павловича удовлетворены частично, суд взыскал с общества с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" в пользу Скрябина Валентина Павловича компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей, в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

В удовлетворении исковых требований в остальной части к обществу с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" и к акционерному обществу "Челябинский электрометаллургический комбинат" отказано.

В апелляционной жалобе ответчик общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" просит решение суда отменить. Указывает, что безусловных оснований для привлечения его к участию в деле в качестве соответчика по инициативе суда в соответствии с абз. 2 части 3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации у суда первой инстанции не имелось, исковые требования Скрябиным В.П. к данному ответчику уточнены не были, определение круга ответчиков является правом истца, в связи с чем оно (общество) было лишено возможности высказать свои возражения по иску. Полагает, что незначительный период работы истца в обществе с ограниченной ответственностью Торговый Дом "Центр пищевой индустрии", правопреемником которого он является, с 29 апреля 1998 года до 01 июля 1998 года, составивший 2 месяца 2 дня, не мог повлиять на возникновение и развитие у Скрябина В.П. профессионального заболевания и последующего ухудшения состояния его здоровья. Следовательно, он не может нести ответственность за полученное истцом профессиональное заболевание на другом предприятии в другой период; кроме того, в период получения истцом профессионального заболевания (до 03 августа 1992 года) такой вид ответственности как компенсация морального вреда законом предусмотрен не был.

Ответчики акционерное общество "Челябинский электрометаллургический комбинат", общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции надлежащим образом извещены заказной почтовой корреспонденцией с обратным уведомлением о вручении (л.д. 101-102), в суд апелляционной инстанции представители не явились, поэтому судебная коллегия в соответствии со ст. 327 и ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей (ч. 2 ст. 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (ч. 2 ст. 37), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (ч. 1 ст. 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами, обязательное социальное страхование в случаях, предусмотренных федеральными законами (ч. 1 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (ч.2 ст.22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу ч.1 ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно ч.1 ст. 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Статья 210 Трудового кодекса Российской Федерации определяет основные направления государственной политики в области охраны труда. К ним, в частности, относится защита законных интересов работников, пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также членов их семей на основе обязательного социального страхования работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает, в том числе возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору. Данные отношения регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", абз. 2 п. 3 ст. 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со ст. 3 данного Федерального закона профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" в соответствии с частью четвертой статьи 3 и частью девятой статьи 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда.

Учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).

В силу Федерального закона Российской Федерации от 30 ноября 1994 N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации введена в действие с 01 января 1995 г.

До указанного периода компенсация морального вреда была предусмотрена ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 31 мая 1991 г. N2211-1, которые применялись на территории Российской Федерации с 03 августа 1992 г. до принятия Гражданского кодекса.

Действовавший ранее Гражданский кодекс РСФСР не предусматривал возможности компенсации морального вреда.

Пунктом 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" предусмотрено, что рассматривая требования потерпевшего о компенсации перенесенных им нравственных или физических страданий, следует иметь в виду, что вопросы возмещения морального вреда, в частности, регулировались: частью 7 статьи 7 Гражданского кодекса РСФСР (в редакции Закона от 21 марта 1991 г..); статьей 62 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 г.."О средствах массовой информации", введенного в действие с 8 февраля 1992 г..(с 1 августа 1990 г..и до 8 февраля 1992 г..действовала статья 39 Закона СССР от 12 июня 1990 г.."О печати и других средствах массовой информации"); статьей 89 Закона Российской Федерации от 19 декабря 1991 г.."Об охране окружающей природной среды" (введен в действие с 3 марта 1992 г..), действовавшей до 12 января 2002 г..; статьей 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г.."О защите прав потребителей" (введен в действие с 7 апреля 1992 г..), действовавшей до 16 января 1996 г..; статьями 7, 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятых 31 мая 1991 г, действие которых было распространено на территории Российской Федерации с 3 августа 1992 г, применявшихся до 1 января 1995 г..; статьями 25, 30 "Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей", принятых 24 декабря 1992 г, введенных в действие с 1 декабря 1992 г..и действовавших до 6 января 2000 г..; частью 5 статьи 18 Закона Российской Федерации от 22 января 1993 г.."О статусе военнослужащих", введенного в действие с 1 января 1993 г..и действовавшего до 1 января 1998 г..; частью 5 статьи 213 КЗоТ РФ (в редакции Федерального закона от 17 марта 1997 г, вступившего в силу с 20 марта 1997 г..и действовавшего до 1 февраля 2002 г..); пунктом 1

статьи 31 Федерального закона от 18 июля 1995 г.."О рекламе", введенного в действие с 25 июля 1995 г..и действовавшего до 1 июля 2006 г..

В соответствии с пунктом 3 статьи 1 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик к трудовым отношениям, возникшим после 03 августа 1992 года, может быть применена статья 131 названных Основ, регулирующая ответственность за нанесение морального вреда по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда.

Если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации).

Однако, если противоправные действия (бездействие) ответчика, причиняющие истцу нравственные или физические страдания, начались до вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда, и продолжаются после введения этого закона в действие, то моральный вред в указанном случае подлежит компенсации (пункт 6).

Как следует из материалов дела, Скрябин Валентин Павлович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, работал в периоды с 12 июля 1956 года по 06 июля 1988 года в Челябинском Заводе Ферросплавов, Челябинском Электрометаллургическом Комбинате в должностях: "данные изъяты" в цехе электродных масс, с 29 апреля 1998 г. по 01 июля 1998 г. - в ООО Торговый дом "Центр пищевой индустрии" в арендованном цехе электродных масс электродного производства в должности "данные изъяты", что подтверждено записями в трудовой книжке (л.д.12-13).

Согласно акту расследования профессионального заболевания (отправления) от 24 февраля 1993 г. (л.д. 59-62) 29 января 1993 года Скрябину В.П. постановлен диагноз профессионального заболевания " "данные изъяты"". В ходе проведения расследования случая профессионального заболевания установлено, что общий стаж работы Скрябина В.П. в цехе электродной массы - 19 лет, из них по профессии "данные изъяты" - 8 лет, по профессии "данные изъяты" - 12 лет. При выполнении обязанностей "данные изъяты" цеха электродной массы и ферросплавного цеха N1 - отдельные технологические операции выполняются вручную, ряд операций сопровождается пылеобразованием.

По заключению комиссии заболевание является профессиональным и возникло в результате негерметичности производственного оборудования, непосредственной причиной заболевания послужила запыленность воздуха рабочей зоны. Вины работника не установлено.

По данным Федерального государственного учреждения "ГБ МСЭ по Челябинской области" N776/2019 от 15 апреля 2019 г. (л.д. 15) Скрябину В.Н. 26 апреля 2001 г. впервые было установлено "данные изъяты"% утраты профессиональной нетрудоспособности сроком на 1 год; в период с 2002 г. по 2004 г. - "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности по последствиям профессионального заболевания; в период с 2004 г. по 2011 г. - "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности по последствиям профессионального заболевания.

18 апреля 2011 года по результатам переосвидетельствования в Бюро N13 - филиал ФКУ "ГБ МСЭ по Челябинской области" Минтруда России, Скрябину Н.П. впервые была установлена "данные изъяты" группа инвалидности, причина инвалидности "профессиональное заболевание", сроком на 1 год и "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности по последствиям профессионального заболевания, сроком на 1 год.

25 апреля 2012 г. по результатам переосвидетельствования в Бюро N13 - филиал ФКУ "ГБ МСЭ по Челябинской области" Минтруда России, Скрябину Н.П. впервые была установлена "данные изъяты" группа инвалидности, причина инвалидности "профессиональное заболевание" бессрочно и "данные изъяты"% утраты профессиональной трудоспособности по последствиям профессионального заболевания, бессрочно (л.д. 15).

Отказывая в удовлетворении иска Скрябина В.П. к акционерному обществу "ЧЭМК", суд первой инстанции исходил из того, что диагноз профессионального заболевания был установлен у Скрябина В.П. в связи с его работой на данном предприятии с 1956 года по 06 июля 1988 г, то есть воздействие вредных факторов на данном предприятии имело место до принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, устанавливающих право на возмещение морального вреда.

Решение суда в указанной части сторонами не оспаривается.

В силу ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Взыскивая компенсацию морального вреда в пользу Скрябина В.П. с ответчика общества с ограниченной ответственностью "Урало-Сибирская Металлургическая компания", суд первой инстанции исходил из того, что после работы в обществе с ограниченной ответственностью ТД "Центр пищевой индустрии" (изменившем название на общество с ограниченной ответственностью "Урало-Сибирская Металлургическая компания") в 1998 году в том же цехе (арендованном), на том же оборудовании и в тех же вредных условиях, которые послужили основанием для установления ему профессионального заболевания, у Скрябина В.П. ухудшилось состояние здоровья, в связи с чем ему определена утрата профессиональной трудоспособности сначала в размере "данные изъяты"%, а в последующем "данные изъяты"%, "данные изъяты"%, "данные изъяты"% и установлена "данные изъяты" группа инвалидности от профессионального заболевания, в то время как при первичном установлении профзаболевания утрата профессиональной трудоспособности не определялась, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для возложения на общество с ограниченной ответственностью "Урало-Сибирская Металлургическая компания" обязанности по возмещению истцу компенсации морального вреда.

Указанные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на законе, поэтому являются правильными.

Размер компенсации морального вреда определен судом с учетом всех обстоятельств дела, характера и степени физических и нравственных страданий Скрябина В.П, продолжительности периода, отработанного в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных факторов в ООО "Урало-Сибирская Металлургическая компания", степени вины данного ответчика, возраста истца и степени утраты им профессиональной трудоспособности - "данные изъяты"%, наличия "данные изъяты" группы инвалидности вследствие профессионального заболевания бессрочно, невозможности полного устранения последствий воздействия неблагоприятных факторов на здоровье истца, а также требований разумности и справедливости, что соответствует положениям ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации.

Сумму компенсации морального вреда 50 000 руб. суд посчитал разумной и справедливой, то есть, позволяющей, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, а с другой стороны -не допустить неосновательного обогащения истца.

Доводы апелляционной жалобы ответчика общества с ограниченной ответственностью "Урало-Сибирская Металлургическая компания" о том, что безусловных оснований для привлечения его к участию в деле в качестве соответчика по инициативе суда в соответствии с абз. 2 части 3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации у суда первой инстанции не имелось, исковые требования Скрябиным В.П. к данному ответчику уточнены не были, определение круга ответчиков является правом истца, в связи с чем оно (общество) было лишено возможности высказать свои возражения по иску, не состоятельны ввиду следующего.

Истец изначально в иске указывал, что приобрел профессиональное заболевание, работая во вредных условиях, в том числе и в период с 29 апреля 1998 г. по 01 июля 1998 г.(л.д. 4), то есть указывал период работы в ООО ТД "Центр пищевой индустрии", переименованном в последующем в ООО "Урало - Сибирская Металлургическая компания".

В силу ч.3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе.

Таким образом, у суда первой инстанции имелись правовые основания для привлечения в качестве соответчика общества с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания", так как с учетом характера спорных правоотношений, фактических обстоятельств, заявленных в иске, рассмотрение дела без участия данного общества невозможно.

Ответчику ООО "Урало - Сибирская Металлургическая компания" было известно о привлечении его к участию в деле в качестве соответчика, он предоставлял суду письменные пояснения от 22 мая 2019 г. за подписью генерального директора общества, в которых просил в удовлетворении иска отказать (л.д.64), то есть представлял суду свои письменные возражения на иск.

Доводы апелляционной жалобы о том, что незначительный период работы истца в обществе с ограниченной ответственностью Торговый Дом "Центр пищевой индустрии", правопреемником которого является общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания", с 29 апреля 1998 года до 01 июля 1998 года, составивший 2 месяца 2 дня, не мог повлиять на возникновение и развитие у Скрябина В.П. профессионального заболевания и последующего ухудшения состояния его здоровья. Следовательно, общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" не может нести ответственность за полученное истцом профессиональное заболевание на другом предприятии в другой период; кроме того, в период получения истцом профессионального заболевания (до 03 августа 1992 года) такой вид ответственности как компенсация морального вреда законом предусмотрен не был, не состоятельны ввиду следующего.

Как записи в трудовой книжке Скрябина В.П, так и представленный по запросу судебной коллегии договор аренды N506 от 19 декабря 1997 г, заключенный между открытым акционерным обществом "Челябинский электрометаллургический комбинат" и обществом с ограниченной ответственностью Торговый дом "Центр пищевой индустрии" о передаче обществу с ограниченной ответственностью Торговый дом "Центр пищевой индустрии" цеха электродного производства, цеха обжига электродов, цеха графитации электродов, цеха механической обработки электродов, цеха электродных масс, цеха усовершенствования технологий электродного производства, технологической лаборатории электродного производства с сооружениями, технологическим оборудованием на срок до 01 января 1999г. (л.д. 111-114) подтверждают, что истец был трудоустроен в общество с ограниченной ответственностью Торговый Дом "Центр пищевой индустрии" (в последующем переименовано в общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания") с 29 апреля 1998 г. по 01 июля 1998 г, работал фактически в том же цехе электродных масс электродного производства и в той же должности ( "данные изъяты"), на которой получил профессиональное заболевание, будучи трудоустроенным в ПАО "ЧЭМК" ранее.

Таким образом, воздействие вредных факторов, на которые было указано в Акте расследования профессионального заболевания от 24 февраля 1993 г, на организм истца происходило не только в период трудоустройства в АО "ЧЭМК" в 1956-1988 годах, но в период работы у ответчика ООО "Урало - Сибирская Металлургическая компания" с 29 апреля 1998 г. по 01 июля 1998 г, то есть нарушение трудовых прав истца необеспечением безопасных условий труда происходило со стороны ООО "Урало - Сибирская Металлургическая компания" в 1998 году, когда законом была предусмотрена ответственность в виде компенсации морального вреда, поэтому с учетом приведенных выше норм материального права, в частности, Трудового кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", разъяснений, данных в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", у суда имелись основания для возложения на ответчика общество с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" обязанности по возмещению истцу компенсации морального вреда.

Доказательств того, что условия труда в арендованном цехе на рабочем месте истца в период его работы с 29 апреля 1998 г. по 01 июля 1998 г. не являлись вредными, отсутствовала запыленность воздуха рабочей зоны, ответчики суду не представили, в том числе в виде карт аттестации рабочего места, по запросу судебной коллегии (л.д.103-104).

В апелляционной жалобе не приведено доводов и доказательств, опровергающих установленные судом первой инстанции обстоятельства и выводы.

Судебная коллегия не находит оснований для отмены решения, поскольку представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правильно применены нормы материального права, нарушений норм процессуального закона при разрешении спора не допущено.

Руководствуясь ст.ст.327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Калининского районного суда г. Челябинска от 29 мая 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Урало - Сибирская Металлургическая компания" - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: