Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики - Чувашии от 18 сентября 2019 г. по делу N 33-3901/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего судьи Агеева О.В., судей Карачкиной Ю.Г. и Степановой Э.А.

при секретарях Герасимовой О.Ю, Егоровой Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Вязова Сергея Павловича к Вязову Павлу Николаевичу, Вязовой Ирине Павловне, ЗАО "СК "Центр", Иванову Геннадию Анатольевичу о признании недействительным договора дарения недвижимого имущества, прекращении права собственности и записи в ЕГРН, выделении супружеской доли и включении ее в состав наследства, признании фактически принявшим наследство, признании права собственности на недвижимое имущество в порядке наследования, признании недействительными договоров купли-продажи земельных участков и истребовании имущества, поступившее по апелляционной жалобе истца на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары от 5 июня 2019 года.

Заслушав доклад судьи Карачкиной Ю.Г, судебная коллегия

установила:

Вязов С.П. предъявил к отцу Вязову П.Н, сестре Вязовой И.П, ЗАО "СК "Центр" и Иванову Г.А. вышеуказанный иск, который после уточнения и дополнения мотивировал тем, что 10 октября 1980 года был заключен брак его родителей ФИО и Вязова П.Н, в котором родилось двое детей - он и его сестра Вязова И.П.; в период брака родителями было нажито общее имущество, которое по документам было оформлено на отца Вязова П.Н, но которым пользовались все члены семьи, в частности: 1) нежилой одноэтажный пристрой "данные изъяты" площадью "данные изъяты" кв.м, расположенный по адресу: "адрес", "данные изъяты" с кадастровым N; 2-4) помещения N, N, N, расположенные по адресу: "адрес", с кадастровыми N, N, N площадями "данные изъяты" кв.м, "данные изъяты" кв.м и "данные изъяты" кв.м соответственно; 5) пропарочная камера "данные изъяты", расположенная по адресу: "адрес", с условным N; 6-9) земельные участки с кадастровыми N N, "157", N, "155" "данные изъяты" площадями "данные изъяты" кв.м, "данные изъяты" кв.м, "данные изъяты" кв.м и "данные изъяты" кв.м соответственно; 9 января 2011 года его мать ФИО умерла, после чего открылось наследство на принадлежащую ей супружескую долю в имуществе; никто из наследников первой очереди по закону к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство не обращался, хотя фактически пользовались и пользуются всем имуществом по настоящее время, при этом он предполагал, что, пользуясь имуществом матери, фактически принял ее наследство и желал в дальнейшем оформить его надлежащим образом, по поводу чего неоднократно обращался к ответчикам с просьбой совместно заняться оформлением наследства, однако в 2018 году в разговоре с отцом Вязовым П.Н. случайно узнал, что еще 2 декабря 2011 года отец по договору дарения передал все имущество сестре Вязовой И.П, об этой сделке ответчики ему не сообщали, при том, что данной сделкой они нарушили его права как наследника, поскольку по договору дарения Вязов П.Н. передал в собственность Вязовой И.П.

имущество, в котором имелась доля матери, которая должна была войти в состав наследства, в связи с чем сделка в указанной части является недействительной; как оказалось, в мае 2016 года Вязова И.П. продала земельные участки с кадастровыми N "155" и "157" ЗАО "СК "Центр", а оно в декабре 2016 года продало их Иванову Г.А.

На основании изложенного Вязов С.П. просил:

- признать недействительным договор дарения от 2 декабря 2011 года, заключенный между Вязовым П.Н. и Вязовой И.П. в части вышеуказанного недвижимого имущества;

- прекратить право собственности Вязовой И.П. на это недвижимое имущество;

- прекратить в Едином государственном реестре недвижимости записи от 14 декабря 2011 года о государственной регистрации права собственности Вязовой И.П. на это имущество;

- выделить 1/2 супружескую долю ФИО в составе совместной собственности супругов на указанное имущество;

- включить 1/2 долю в праве собственности на указанное недвижимое имущество в состав наследства ФИО;

- признать его фактически принявшим наследство ФИО;

- признать за ним в порядке наследования после смерти ФИО право на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на спорное недвижимое имущество;

- признать недействительным договор купли-продажи земельных участков с кадастровыми N "155" и "157", заключенный 10 мая 2016 года между Вязовой И.П. и ЗАО "СК "Центр";

- признать недействительным договор купли-продажи тех же земельных участков, заключенный 22 декабря 2016 года между ЗАО "СК "Центр" и Ивановым Г.А.;

- истребовать земельные участки с кадастровыми N "155" и "157" из чужого незаконного владения Иванова Г.А, возвратив их в собственность Вязова П.Н.

В суде первой инстанции истец Вязов С.П. участия не принимал, представив заявление о рассмотрении дела в его отсутствие, его представитель Туймишина О.Е. уточненные и дополненные исковые требования поддержала; ответчик Вязова И.П. и ее представитель Неводов И.Н. иск не признали, просили применить к требованиям истца исковую давность, пояснили, что истец каких-либо действий по фактическому принятию наследства не совершал, все действия по управлению спорным недвижимым имуществом совершала и совершает Вязова И.П, о существовании договора дарения от 2 декабря 2011 года истец не мог не знать, так как состоит с ответчиками в близких родственных отношениях, наличие и существенные условия договора дарения с декабря 2011 года не раз обсуждались между истцом и ответчиками, и такое положение дел устраивало все стороны, Вязов С.П. совместно с Вязовой И.П. участвовал в сделке по продаже квартиры "адрес", в тексте договора купли-продажи указанной квартиры имеется ссылка на оспариваемый договор дарения; ответчик Вязов П.Н. в одном из первых судебных заседаний иск признал, на дальнейшие судебные заседания не явился; ответчик Иванов Г.А. письменно просил о рассмотрении дела без его участия, представитель ответчиков ЗАО "СК "Центр" и Иванова Г.А. - Ильина Е.А. иск не признала; представитель третьего лица АКБ "Чувашкредитпромбанк" (ПАО) Парфенов П.С. удовлетворение исковых требований оставил на усмотрение суда; третье лицо Управление Росреестра по Чувашской Республике в отзыве на иск сообщило, что собственником земельных участков с кадастровыми номерами "155" и "157" с 30 декабря 2016 года на основании заключенного с ЗАО "СК "Центр" договора купли-продажи от 22 декабря 2016 года является Иванов Г.А, собственником всего остального спорного недвижимого имущества - Вязова И.П. на основании договора дарения от 2 декабря 2011 года, заключенного с Вязовым П.Н, и просило о рассмотрении дела в отсутствие своего представителя; остальные третьи лица администрация Ленинского района г..Чебоксары,

ИФНС по г..Чебоксары и Московский РОСП г..Чебоксары представили заявления о рассмотрении дела без участия их представителей.

Решением от 5 июня 2019 года Ленинский районный суд г.Чебоксары признал Вязова С.П. фактически принявшим наследство, открывшееся после смерти ФИО, умершей 13 января 2011 года, а в удовлетворении остальных его исковых требований отказал.

В апелляционной жалобе истец Вязов С.П. по мотивам неправильного определения имеющих значение для дела обстоятельств, несоответствия выводов суда обстоятельствам дела, нарушения норм материального и процессуального права просит об отмене отказной части решения и принятии нового - об удовлетворении исковых требований, дублирует содержание искового заявления и дополнительно указывает, что отказ в удовлетворении его требований суд мотивировал только пропуском срока исковой давности, тогда как о заключении его отцом и сестрой спорного договора дарения от 2 декабря 2011 года он узнал только в ноябре 2018 года, до этого времени существование указанного договора от него тщательно скрывали, что подтвердил ответчик Вязов П.Н, но суд не принял это во внимание, участие его совместно с сестрой Вязовой И.П. в продаже своей 1/3 доли в праве общей долевой собственности на квартиру "адрес" его осведомленность о полном содержании договора дарения от 2 декабря 2011 года, по которому к Вязовой И.П. перешло от Вязова П.Н, в том числе, право на 1/3 долю в праве общей долевой собственности на эту квартиру, не подтверждает; его обращение в суд имело место в течение 10-летнего срока, который законом (ст.181 ГК РФ) предоставлен не являющемуся стороной ничтожной сделки лицу для ее оспаривания; указание Вязовым П.Н. при подаче заявления на государственную регистрацию договора дарения сведений о своем семейном положении "холост" вместо "вдовец" упростило процедуру перехода права собственности на передаваемое в дар спорное имущество, которое ему принадлежало не в полном объеме, а в 1/2 доле входило в наследство после смерти супруги; Вязов П.Н. мог передать в дар только свою долю в совместно нажитом имуществе супругов, долю супруги в законном порядке он не оформил, а значит, и передавать ее в дар он не мог; принятые судом во внимание решение "суда" от 25 января 2013 года и определение того же суда от 14 марта 2016 года в свете заявленных им исковых требований никакого значения для дела не имеют,

эти судебные акты хоть и затрагивают спорное имущество, но рассмотрены совершенно в ином ключе, и каких-либо имеющих значение для настоящего дела обстоятельств не подтверждают.

Ответчик Вязова И.П. в поддержку решения суда представила возражения на апелляционную жалобу истца.

В заседании суда апелляционной инстанции 4 сентября 2019 года представитель истца Туймишина О.Е. поддержала апелляционную жалобу, после перерыва в судебное заседание 18 сентября 2019 года не явилась, ответчик Вязова И.П. и представитель ответчиков ЗАО "СК "Центр" и Иванова Г.А. - Ильина Е.А. в обоих судебных заседаниях выступили в поддержку решения суда, третье лицо ИФНС России по г.Чебоксары письменно просило о рассмотрении дела без участия представителя налогового органа, остальные участвующие в деле лица при надлежащем извещении о причинах своей неявки и неявки своих представителей не сообщили.

В соответствии с ч.1, абз.1 ч.2, ч.3 ст.327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов апелляционной жалобы и проверяет решение только в обжалуемой части.

Суд первой инстанции установил, что с 10 октября 1980 года Вязов П.Н. и ФИО состояли в браке, от данного брака имеют дочь Вязову И.П. и сына Вязова С.П, семья проживала по адресу: "адрес", 9 января 2011 года ФИО умерла, в установленный законом шестимесячный срок наследники ФИО к нотариусу для принятия наследства не обратились, но Вязов С.П. на момент смерти ФИО проживал в вышеуказанной квартире и пользовался вещами умершей, из чего сделал вывод, что Вязов С.П. в соответствии с п.2 ст.1153 ГК РФ подлежит признанию фактически принявшим наследство. Поскольку в указанной части решение никем не обжаловано, судебная коллегия его не ревизирует.

В удовлетворении искового требования о признании договора дарения от 2 декабря 2011 года недействительным суд первой инстанции отказал по мотиву пропуска Вязовым С.П. срока исковой давности, о применении которой было заявлено ответчиком Вязовой И.П. При этом суд исходил из того, что сделка, противоречащая закону (ст.168 ГК РФ) является оспоримой, для ее оспаривания пунктом 2 ст.181 ГК РФ установлен годичный срок исковой давности, и этот срок истек в декабре 2012 года.

Опровергая утверждение истца о том, что о договоре дарения от 2 декабря 2011 года ему стало известно лишь в ноябре 2018 года, суд первой инстанции указал, что 6 февраля 2012 года Вязов С.П. вместе с Вязовой И.П. продал квартиру "адрес", в праве собственности на которую ему принадлежала 1/3 доля (возникла в процессе приватизации 26 мая 2011 года), а Вязовой И.П. принадлежало 2/3 доли (1/3 доля возникла в процессе приватизации 26 мая 2011 года, 1/3 доля была подарена Вязовым П.Н. 2 декабря 2011 года), то есть уже тогда безусловно знал о существовании и исполнении сторонами спорного договора дарения от 2 декабря 2011 года.

Проверяя по доводам жалобы отказную часть решения, судебная коллегия констатирует, что на 2 декабря 2011 года статья 168 ГК РФ действовала в иной редакции, которая гласила, что сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" содержал оговорку, что нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) об основаниях и о последствиях недействительности сделок (статьи 166 - 176, 178 - 181) применяются к сделкам, совершенным после дня вступления в силу настоящего Федерального закона, а установленные положениями Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года.

Таким образом, при применении срока исковой давности суду первой инстанции следовало исходить из положений п.1 ст.181 ГК РФ о том, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (п.3 ст.166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Такое правовое регулирование обусловлено характером соответствующих сделок как ничтожных, которые недействительны с момента совершения независимо от признания их таковыми судом (п.1 ст.166 ГК РФ), а значит, не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц. Течение срока давности по таким требованиям определяется не субъективным фактором (осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его прав), а объективными обстоятельствами, характеризующими начало исполнения сделки. Поскольку право на предъявление иска в данном случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, то именно момент начала исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или иной неправовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления срока давности.

Необоснованное применение судом пункта 1 ст.168 ГК РФ в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ и пункта 2 ст.181 ГК РФ вместо подлежавших применению ст.168 ГК РФ в редакции, действовавшей на 2 декабря 2011 года, и пункта 1 ст.181 ГК РФ к принятию неправильного решения не привело, так как трехгодичный срок исковой давности для оспаривания ничтожной сделки Вязовым С.П. тоже пропущен.

Делая такой вывод, судебная коллегия исходит из недостоверности довода жалобы о том, что в момент оформления продажи квартиры "адрес", Вязов С.П. не знал о содержании договора дарения от 2 декабря 2011 года и предполагал, что Вязов П.Н. подарил Вязовой И.П. лишь свою 1/3 долю в праве собственности на квартиру, возникшую в процессе приватизации квартиры 26 мая 2011 года и не входившую в состав наследства ФИО

Истребованная судебной коллегией в целях проверки этого довода из Управления Росреестра по Чувашской Республике копия регистрационного дела в отношении квартиры "адрес" включает расписку от 6 февраля 2012 года, в которой указано о совместном предоставлении сторонами договора купли-продажи необходимых для регистрации перехода права собственности документов, в том числе и договора дарения от 2 декабря 2011 года, зарегистрированного 14 декабря 2011 года за N. Эта расписка Вязовым С.П. была подписана, соответственно, имеются основания полагать, что полное содержание всех предоставленных для государственной регистрации документов Вязову С.П. на 6 февраля 2012 года было известно.

Поскольку исполнением договора дарения недвижимости является зарегистрированный в ЕГРН переход права собственности на имущество от дарителя к одаряемому (п.2 ст.223 ГК РФ), о котором Вязов С.П. узнал не позднее 6 февраля 2012 года, трехгодичный срок исковой давности для оспаривания Вязовым С.П. договора дарения от 2 декабря 2011 года истек не позднее 6 февраля 2015 года.

Кроме того, Вязов С.П, заявляя о своих правах наследника, которые предполагают также обязанность по содержанию наследственного имущества, поддержанию его в надлежащем состоянии, защите от посягательств и притязаний третьих лиц, до ноября 2018 года мог и должен был интересоваться судьбой спорного недвижимого имущества, в том числе путем получения выписок из ЕГРН, так как на момент открытия наследства это имущество было зарегистрировано за Вязовым П.Н, а не за ФИО, и возможность отчуждения имущества Вязовым П.Н. в любой момент не исключалась, ведь 9 января 2011 года его брак прекратился (ст.16 СК РФ), и предоставление нотариально удостоверенного согласия супруги на распоряжение общим имуществом (п.3 ст.35 СК РФ) не требовалось, а о выделе доли матери для включения в состав наследства Вязов С.П. до 30 ноября 2018 года не заявлял.

О восстановлении пропущенного срока исковой давности Вязов С.П. не просил, полагал, что для оспаривания ничтожной сделки пунктом 1 ст.181 ГК РФ установлен 10-летний срок. Однако такая правовая позиция истца обусловлена неправильным толкованием пункта 1 ст.181 ГК РФ, в котором десятью годами со дня начала исполнения сделки ограничен предельный срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, независимо от того, знало ли это лицо или должно было знать о начале ее исполнения.

Кроме того, можно отметить, что зная по состоянию на 6 февраля 2012 года о зарегистрированном 14 декабря 2011 года договоре дарения спорных объектов недвижимого имущества, Вязов С.П. на момент обращения в суд пропустил и другие, предусмотренные уже пунктом 1 ст.196 и пунктом 1 ст.200 ГК РФ, трехлетние сроки исковой давности для оспаривания зарегистрированного права собственности Вязовой С.П, для выделения 1/2 супружеской доли ФИО в праве общей собственности супругов с целью включения в состав ее наследства, так как факт владения спорным имуществом в период с 6 февраля 2012 года по день обращения в суд (30 ноября 2018 года) не доказал.

Согласно п.2 ст.199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

С учетом того, что срок исковой давности для удовлетворения главного требования (о признании договора дарения от 2 декабря 2011 года недействительным) истцом пропущен, а остальные исковые требования являются производными от главного, все они обоснованно оставлены судом без удовлетворения.

Другие доводы апелляционной жалобы Вязова С.П. не опровергают факт пропуска им срока исковой давности по главному и промежуточным исковым требованиям, потому к отмене отказного решения привести не могут.

Процессуальных нарушений, в связи с которыми решение суда могло бы быть отменено безусловно (ч.4 ст.330 ГПК РФ), судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционную жалобу Вязова Сергея Павловича на решение Ленинского районного суда г.Чебоксары от 5 июня 2019 года оставить без удовлетворения.

Председательствующий О.В. Агеев

Судьи : Ю.Г. Карачкина

Э.А. Степанова