Апелляционное определение Верховного Суда Республики Башкортостан от 08 октября 2019 г. по делу N 22-5424/2019

Судебная коллегия Верховного Суда Республики Башкортостан

в составе председательствующего судьи Ракипова Х.Г,

судей Хафизова Н.У, Ихсанова И.Ф,

при секретаре Иткулове А.Ю,

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Токарева А.В, адвоката Давлетова Ю.А. и потерпевшей т на приговор Демского районного суда г. Уфы от 26 июня 2019 г, которым

Токарев а.в,

... года рождения,

ранее не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания постановлено исчислять с 26 июня 2019 года, зачесть в срок наказания время содержания под стражей с 23 июня 2018 г. по 25 июня 2019 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Ракипова Х.Г, выслушав осужденного Токарева А.В. и его адвоката Давлетова Ю.А, а также потерпевшую т, поддержавших жалобы, мнение прокурора Галиевой А.Ф, полагавшей приговор законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Токарев признан виновным в том, что в ходе совместного с сожительницей т) употребления спиртных напитков в ходе ссоры на почве личных неприязненных отношений с целью убийства умышленно нанес ножом не менее 7 ударов в область брюшной полости, грудной клетки и верхних конечностей т), причинив тяжкий вред здоровью по признаку опасности вреда здоровью для жизни человека, которые по своему характеру непосредственно создают угрозу для жизни.

Однако умысел Токарева на убийство не был доведен до конца по не зависящим от него обстоятельствам - в связи с активным сопротивлением т) и оказанием ей своевременной квалифицированной медицинской помощи.

В судебном заседании Токарев вину признал частично, отрицал умысел на убийство.

В апелляционной жалобе и дополнениях адвокат Давлетов Ю.А. приговор просит изменить, смягчить наказание, квалифицировав действия осужденного по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ. Указывает, что:

- суд необоснованно отверг доказательства и доводы стороны защиты, не приведя мотивов;

- приговор является чрезмерно суровым, суд необоснованно не учел в качестве смягчающих обстоятельств попытку осужденного вызвать скорую помощь, оказание иной помощи (дал полотенце, чтобы прижать рану) аморальность поведения потерпевшей, которая провоцировала осужденного, оскорбляя унизительными словами. При этом сама потерпевшая утверждает, что ее поведение является аморальным, в случившемся виновата сама, поэтому суд должен был учесть ее мнение, совокупность смягчающих обстоятельств давали основания для применения правил ст. 64 УК РФ и назначить наказание ниже низшего предела;

- выводы о том, что смерть потерпевшей предотвращена в связи с оказанием своевременной медицинской помощи, смерть не наступила в связи с активным сопротивлением потерпевшей, удары нанесены со значительной силой, не соответствуют фактическим обстоятельствам, поскольку не подтверждаются исследованными доказательствами; необоснованно отказано в проведении экспертизы для установления глубины ножевых ранении;

- суд указал в приговоре, что Токарев не мог не осознавать возможную неизбежность смерти потерпевшей, тем самым суд конкретно не установил, что предвидел осужденный - возможность либо неизбежность смерти, что имеет существенное значение, поскольку покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, а предвидение возможности наступления смерти является признаком и косвенного умысла;

- выводы суда об умысле на убийство противоречат судебной практике и сделаны без учета разъяснений Пленума ВС РФ, содержащихся в Постановлении N 1 от 27.01.1999 г, данных о том, что ножевые раны были не глубокие, потерпевшая после получения ранений могла разговаривать, передвигаться, была в ясном сознании, показаний Токарева и потерпевшей о том, что после нанесения ножевых ранении Токарев не предпринимал каких либо действий в отношении потерпевшей, они совместно вызвали скорую помощь, Токарев дал полотенце потерпевшей для прижатия раны, принес извинения, попросил разрешения у потерпевшей сходить в магазин, что Токарев убийством не угрожал;

- показания потерпевшей т от 23.06.2018 г, на которые имеется ссылка в приговоре, не имеют юридической силы, поскольку они даны в момент, когда т находилась под наркозом. Сторона защиты представила суду медицинские документы, согласно которым т ввели 25 лекарственных препаратов, в том числе опиодные анальгетики, аналоги морфина, опиумные алкалоиды, однако этим доводам судом оценка не дана, судом при этом необоснованно отказано в проведении экспертизы для определения состояния потерпевшей в момент проведения допроса после приема лекарств;

- в показаниях от 23.06.2018 г. Токарев не говорил, что хотел убить потерпевшую, а утверждал, что не знал, зачем это делает, однако этому содом также оценка не дана;

- показания потерпевшей и свидетеля т получены с нарушением закона - они необоснованно были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 308 УК РФ, поэтому не имеют юридической силы;

- протокол судебного заседания не соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, в нем не приведены показания потерпевшей и осужденного, указывающие на отсутствие умысла на убийство, на аморальность поведения потерпевшей, в нем не указаны замечания защитника и подробное содержание показаний, некоторые показания искажены: м показал, что "порезал", но указано "зарезал"; показания т изложены не полностью, приведены показания осужденного Токарева, которых он не давал, его показания отражены не полностью; неверно отражены показания потерпевшей, некоторые ее показания искажены. Его замечания на протокол судебного заседания отклонены необоснованно;

- председательствующий первым задавал вопросы осужденному, потерпевшей и свидетелю м и зачитывал ранее данные показания, чем наводил допрашиваемых лиц на дачу определенных показаний, чем нарушил требования ст. 281, 275, 277 и 278 УПК РФ.

Осужденный Токарев в апелляционной жалобе также просит квалифицировать его действия по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, указавыя, что умысла на убийство он не имел, удары наносил с незначительной силой, т при этом не оказывала активного сопротивления, после ножевых ранении она ходила и разговаривала, находилась в ясном сознании, скорая помощь приехала несвоевременно - лишь после второго вызова. Полагает, что наказание является чрезмерно суровым, при назначении наказания не учтена его попытка вызова скорой медицинской помощи и что поводом для совершения преступления стало поведение потерпевшей - ее оскорбления, о чем она дала показания.

В апелляционной жалобе потерпевшая т указывает, что у Токарева не было умысла на убийство, удары были нанесены с незначительной силой, о чем свидетельствует глубина ран, когда Токарев наносил удары в бок и в спину, она никакого сопротивления не оказывала, Токарев вместе с ней пытался вызвать скорую помощь, дал ей полотенце, чтобы прижать раны, из дома ушел с ее ( т) разрешения, сама она после получения ножевых ранений была в сознании, могла разговаривать, передвигаться, скорая помощь приехала лишь через час и лишь после второго вызова, когда позвонил сотрудник полиции, а на ее вызовы даже не отреагировала. Просит квалифицировать действия осужденного по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ и смягчить наказание, учесть в качестве смягчающего обстоятельства ее аморальное поведение, поскольку она провоцировала Токарева и оскорбляла его, что послужило поводом для совершения преступления. Полагает, что совокупность смягчающих обстоятельств, попытка оказать ей помощи, вызов скорой помощи, раскаяние и извинения, активное способствование раскрытию и расследованию преступления давали основания для назначения более мягкого наказания, срок наказания, который определен судом, негативно отразится на их семье, на судьбе их с осужденным ребенка.

В возражениях государственный обвинитель Р.И.Загидууллин указывает о необоснованности доводов жалобы потерпевшей и защитника, правильности выводов суда о квалификации действий осужденного и справедливости назначенного ему наказания.

Изучив доводы апелляционных жалоб и возражений, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Виновность Токарева в нанесении не менее 7 ударов ножом потерпевшей т), повлекших причинение ей повреждения, расценивающегося как причинившее тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, установлена на основе совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которые получили надлежащую оценку суда.

Данные обстоятельства подтверждаются показаниями осужденного Токарева в ходе предварительного следствия о том, что он нанес т) несколько ударов ножом, которые согласуются с такими же показаниями потерпевшей т) в ходе предварительного следствия, свидетелей в,к,а о том, что потерпевшая сообщила им о нанесении ей сожителем нескольких ударов ножом в живот, спину и руки, а также данными, содержащимися в протоколе осмотра места происшествия, заключениями судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевшей, заключениями экспертизы вещественных доказательств, карточкой приема сообщений по телефону "02", картой вызова скорой медицинской помощи.

Допустимость и достоверность доказательств у судебной коллегии сомнений не вызывает, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Показания потерпевшей т) о том, что ножевые ранения она нанесла себе сама, судом проверены и обоснованно отвергнуты.

Для признания показаний потерпевшей т) от 23.06.2018 г. не имеющими юридической силы, как об этом просит адвокат, оснований не имеется, эти показания согласуются с иными доказательствами, доводы о том, что эти показания даны ей под воздействием медицинских препаратов, являются неподтвержденными доказательствами предположениями защитника.

Явившись в суд, потерпевший обязан дать показания, однако вправе отказаться свидетельствовать против себя, своего супруга (супруги) и других близких родственников (п. 3 ч. 2 ст. 42 УПК РФ, примечание к ст. 308 УК РФ). Перед допросом потерпевшему разъясняется также ответственность по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний.

В ходе допросов потерпевшей эти положения закона соблюдены.

т - мать осужденного, также обоснованно предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний либо отказ от дачи показаний в соответствии со статьями 307 и 308 УК РФ, ей разъяснены положения ч. 4 ст. 56 УПК РФ о том, что она вправе отказаться свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен пунктом 4 статьи 5 УПК РФ, а при согласии дать показания - о том, что ее показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае ее последующего отказа от этих показаний.

Следует иметь в виду, что Семейный Кодекс РФ в ч. 2 ст. 1 указывает, что признается лишь брак, заключенный в органах записи актов гражданского состояния (загс). Следовательно, только лица, состоящие в официально зарегистрированном браке, подпадают под действие примечания к ст. 308 УК РФ и не подлежат уголовной ответственности за отказ от дачи показаний против своего супруга. С учетом изложенного, принимая во внимание, что потерпевшая и осужденный в зарегистрированный брак вступили 05.12.2018 г, доводы жалобы адвоката о необоснованности предупреждения потерпевшей об уголовной ответственности перед ее допросом 23.06.2018 г. нельзя признать основанными на законе.

Таким образом, вопреки доводам жалобы адвоката, для признания показаний потерпевшей и свидетеля т в ходе досудебного производства по уголовному делу не имеющим юридической силы основании не имеется.

Принципы состязательности и равноправия сторон соблюдены, председательствующим по делу созданы сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных законом прав.

Из протокола судебного заседания следует, что после того, как подсудимый дал показания, первым его допросил защитник, лишь затем председательствующий судья, свидетель м председательствующим судьей допрошен первым, поскольку стороны вопросов к нему не имели, потерпевшей т) судья задавала вопросы после его допроса стороной обвинения, но до адвоката.

Вместе с тем, то обстоятельство, что потерпевшей т) судья задавала вопросы после его допроса стороной обвинения, но до адвоката, не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое повлияло или могло повлиять на вынесение судебного решения, в связи с чем доводы апелляционной жалобы адвоката о нарушениях судом требований ст. 278 УПК РФ, влекущих отмену приговора, являются несостоятельными.

Как следует из протокола судебного заседания, заявленные стороной защиты ходатайства, в том числе о назначении судебных экспертиз, разрешены, мотивы, по которым в удовлетворении ходатайств отказано, в постановлениях приведены, не соглашаться с ними оснований не имеется.

При таких обстоятельствах доводы жалобы адвоката о признании незаконными судебных решений об отказе в назначении судебных экспертиз удовлетворению не подлежат.

Протокол судебного заседания достаточно полно и объективно отражает ход судебного процесса, замечания на протокол судебного заседания, вопреки доводам адвоката, рассмотрены председательствующим в установленном законом порядке, их правильность не удостоверена, оснований полагать, что замечания необоснованно были отклонены, а также для отмены постановлений, вынесенных по результатам их рассмотрения, как об этом просит адвокат, у судебной коллегии не имеется.

Мотивы несостоятельности ссылки адвоката на аудиозапись судебного заседания, которая велась стороной защиты, в постановлении приведены и являются обоснованными.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что сторона защиты не была лишена возможности в суде апелляционной инстанции заявить ходатайство о подтверждении или опровержении тех или иных имеющих значение для данного дела фактов и обстоятельств, относящихся к судебному заседанию суда первой инстанции, но, по их мнению, не нашедших отражения или неверно отраженных в его протоколе.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению в связи с существенными нарушениями уголовного закона, повлиявшими на исход дела, допущенные судом первой инстанции.

Как следует из материалов дела, Токарев отрицал наличие у него умысла на убийство потерпевшей.

Опровергая эти доводы, суд сослался на орудие преступления - нож, и указал, что им нанесены множественные удары в жизненно важные органы - в область брюшной полости и грудной клетки потерпевшей, что свидетельствует об умысле на совершение убийства. Суд пришел к выводу, что о том, что умысел Токарева на убийство не был доведен до конца по независящим от него обстоятельствам - благодаря своевременно оказанной потерпевшей медицинской помощи и в связи с активным сопротивлением т).

Между тем, причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей путем нанесения ножевых ранении в жизненно важные органы может свидетельствовать о наличии прямого умысла на убийство только в том случае, если имеются и другие доказательства, подтверждающие этот вывод.

Согласно п. 3 Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве" при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Судебная коллегия полагает, что доказательств, подтверждающих наличие у осужденного прямого умысла на лишение жизни потерпевшей, стороной обвинения не представлено.

В соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном уголовно-процессуальным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Вывод суда о том, что Токарев желал наступления смерти сожительницы т), не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Так, из показаний Токарева в ходе предварительного следствия, следует, что он выпил таблетку и перестал соображать, что происходит. После этого, сам того не ожидая, внезапно он взял нож и нанес им удар т, увидев кровь, очнулся, понял что натворил, начал ходить по квартире, не контролируя себя. Затем он вновь взял нож и нанес несколько ударов т, она защищалась, пытаясь вырвать у него нож. Он снова как будто очнулся, от страха бросил нож, вновь стал ходить по квартире, затем опять нанес несколько ударов ножом т. Потом хотел зарезать себя, поскольку свои действия не контролировал, в этот момент т отняла у него нож. Испугавшись содеянного, он ушел на улицу. Что им руководило он не знает, возможно из-за алкоголя и таблеток, он хотел убить и себя и т, поскольку не понимал, что творил.

Приведенные показания Токарева судом признаны достоверными.

Из показаний потерпевшей т в ходе предварительного следствия следует, что 23.06.2018 г. с Токаревым они почти не ругались, Токарев бегал по квартире, нервничал, говорил, что ему плохо. Когда Токарев подошел к ней с ножом, она успокоила его и вначале Токарев успокоился, однако потом набросился на нее с ножом со словами "что, ребенок не от меня?", порезал ей руки. Через некоторое время Токарев успокоился, снова начал бегать по квартире, нанес несколько ударов ножом в область живота. Она защищалась, отталкивала Токарева, позвонила т и сообщила о случившемся. Токарев опять неадекватно бегал по квартире, просил разрешения сходить в магазин, после этого пытался нанести удар ножом себе. Подбежав к ней, Токарев нанес один удар ей в живот, затем стал просить прощения, после чего ушел из квартиры.

Показания потерпевшей т в части совершенных Токаревым действий судом также признаны достоверными.

Таким образом, из признанных судом первой инстанции достоверными показаний осужденного и потерпевшей следует, что потерпевшая не оказывала активного сопротивления Токареву, как об этом указано в приговоре, Токарев словесных угроз убийством в адрес потерпевшей не высказывал, после нанесения ножевых ранении потерпевшей он попросил у нее прощения и при отсутствии очевидных данных, свидетельствующих о достаточности тяжести нанесенного повреждения для наступления смерти потерпевшей т, с ее же разрешения вышел из квартиры, осознавая, что т была жива, имея реальную возможность лишить ее жизни при помощи ножа, каких-либо дополнительных действий, направленных на убийство потерпевшей, не предпринял.

Тем самым поведение осужденного после нанесения ножевых ударов потерпевшей свидетельствует об отсутствии прямого умысла на ее убийство.

Кроме того, 05 декабря 2018 года, то есть по истечении более 4-х месяцев после описанных в приговоре событий, осужденный и потерпевшая вступили в зарегистрированный брак.

Как показали свидетели в и к (сотрудники полиции), дверь квартиры - места происшествия, им открыла сама потерпевшая т, она же пояснила, что сожитель нанес ей ножевые ранения, указала на нож. Свидетель а (фельдшер скорой помощи) также пояснил, что потерпевшая пояснила, что ножом ее ударил сожитель.

Из изложенного следует, что после получения телесных повреждений потерпевшая могла передвигаться, находилась в сознании, поясняла обстоятельства получения ей телесных повреждений.

Из признанных достоверными показаний потерпевшей следует, что о нанесении ножевых ранении осужденным она сообщила т - его матери, о чем в 17.44 час. последняя сообщила по телефону "02" (т. 1, л.д. 40), скорая медицинская помощь прибыла на место происшествия в 18.30 час. (т. 1, л.д. 144). Из изложенного следует, что медицинская помощь потерпевшей была оказана не ранее 44 минут после получения ей телесных повреждений.

Указанным обстоятельствам, в частности, поведению осужденного после совершения преступления, суд первой инстанции оценку не дал и при обосновании своих выводов о наличии у осужденного прямого умысла на убийство сослался лишь на орудие преступления, характер и локализацию причиненных потерпевшей телесных повреждений, в то время как они при отсутствии иных доказательств, подтверждающих умысел Токарева на лишение жизни потерпевшей, не могут свидетельствовать о намерении убить ее.

Таким образом, анализ приведенных в приговоре доказательств в их совокупности свидетельствует о наличии у Токарева умысла лишь на причинение вреда здоровью потерпевшей, юридическая оценка содеянного Токаревым, данная судом, является ошибочной, его действия должны квалифицироваться по реально наступившим последствиям в виде причинения т) тяжкого вреда здоровью.

В связи с этим судебная коллегия находит необходимым действия осужденного переквалифицировать с ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ на п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, которая устанавливает уголовную ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предметов, используемых в качестве оружия.

Квалифицирующие признаки нашли подтверждение: для нанесения повреждений потерпевшей в качестве оружия Токарев использовал нож, своими действиями он умышленно причинил тяжкий вред здоровью потерпевшей.

Осужденный на учетах у психиатра или нарколога не состоит, давал показания об обстоятельствах содеянного, в судебном заседании его поведение является адекватным. С учетом изложенного судебная коллегия, соглашаясь с выводами судебной психиатрической экспертизы и суда первой инстанции, находит Токарева подлежащим уголовной ответственности, что в момент совершения преступления он не находился в состоянии аффекта или в ином выраженном эмоциональном состоянии, которое оказало бы существенное влияние на его сознание и поведение.

При назначении наказания в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденного, на условия его жизни и жизни его семьи.

Смягчающими наказание обстоятельствами учитываются признание подсудимым вины и раскаяние, добровольное заглаживание вреда, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие 2-х малолетних детей, неудовлетворительное состояние здоровья, мнение потерпевшей о назначении мягкого наказания, положительные характеристики.

Оснований для признания смягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ - противоправности и аморальности поведения потерпевшей, явившегося поводом для совершения преступления, как об этом просят в жалобах потерпевшая, осужденный и его защитник, не имеется, поскольку наличие таких обстоятельств из исследованных доказательств, в том числе из признанных достоверными показаний осужденного и потерпевшей, не следует.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, вызов скорой помощи осуществляли свидетели т и к, а не осужденный, в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого Токарев не давал показаний об оказании какой либо помощи потерпевшей непосредственно после совершения преступления.

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрической экспертизы поведение Токарева в момент совершения преступления регулировалось изменениями в психической деятельности под воздействием алкоголя, алкогольное опьянение облегчило открытое проявление агрессии, его действия носили характер пьяного человека, рост эмоционального возбуждения был обусловлен нахождением в состоянии алкогольного опьянения. Однако в силу требований ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ судебная коллегия не учитывает в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, которое в качестве такового было указано в обвинительном заключении, поскольку выводы суда первой инстанции об отсутствии отягчающих наказание обстоятельств стороной обвинения не оспорены.

Учитывая характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, а также влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, судебная коллегия приходит к выводу о том, что исправление Токарева возможно только в условиях его изоляции от общества и назначает ему наказание в виде лишения свободы, не усматривая оснований для применения положений ст. ст. 64, 73 УК РФ, а также ч. 6 ст. 15 УК РФ.

В связи с наличием смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами "и" и "к" части первой статьи 61 УК РФ, и отсутствием отягчающих обстоятельств судебная коллегия назначает наказание по правилам ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Поскольку Токарев совершил тяжкое преступление, ранее наказание в виде лишения свободы не отбывал, судебная коллегия в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ назначает отбывание наказание в исправительной колонии общего режима.

На основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в редакции ФЗ от 03.07.2018 г. N 186-ФЗ) время содержания Токарева под стражей с 23 июня 2018 года по день вступления приговора в законную силу включительно подлежит зачету в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений, предусмотренных ч. 3.3 ст. 72 УК РФ, при этом срок наказания подлежит исчислению со дня вступления приговора в законную силу.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Демского районного суда г. Уфы от 26 июня 2019 года в отношении Токарева а.в. изменить.

Переквалифицировать действия Токарева А.В. с ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ на п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, по которой назначить наказание 3 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания исчислять с 08 октября 2019 года.

В соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года N 186-ФЗ) время содержания под стражей Токарева А.В. с 23 июня 2018 года по день вступления приговора в законную силу включительно зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений, предусмотренных ч. 3.3 ст. 72 УК РФ.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленным главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи:

...