Апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда Чеченской Республики от 27 августа 2019 г. по делу N 33а-684/2019

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Чеченской Республики в составе:

председательствующего Узиевой Т.А,

судей Дакаевой Р.С. и Батаева И.А,

при секретаре Дадаевой Л.З.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи административное дело по административному исковому заявлению Ражаева Мансура Висаитовича к Федеральному казенному учреждению Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Республике Дагестан об оспаривании дисциплинарных взысканий

по апелляционной жалобе Ражаева М.В. на решение Заводского районного суда г. Грозного от 8 апреля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Чеченской Республики Дакаевой Р.С, объяснения Ражаева М.В, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Ражаев М.В. обратился в суд с административным исковым заявлением к Федеральному казенному учреждению Следственный изолятор N 1 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Республике Дагестан (далее - СИЗО-1 УФСИН РФ по РД, СИЗО-1, следственный изолятор) об оспаривании решений о применении дисциплинарных взысканий и одновременно просил о восстановлении срока для обращения в суд. В обоснование заявленных требований административный истец указал, что содержался под стражей в СИЗО-1 УФСИН РФ по РД с 25 января 2008 года по 18 марта 2008 года, с 17 августа 2011 года по 10 августа 2012 года, с 3 июля 2013 года по 16 августа 2013 года. 1 августа 2017 года при ознакомлении с характеризующими его материалами в ФКУ ИК-56 "Черный беркут", где он отбывал пожизненное лишение свободы, ему стало известно, что за предыдущий период содержания под стражей на него налагались 10 взысканий, тогда как он знал только о двух. О существовании остальных 8 дисциплинарных взысканий он не знал, и не подозревал, что у него появились дополнительные взыскания; он не знал когда, где и за что были наложены взыскания. И лишь 8 августа 2017 года также от администрации колонии узнал, что указанные 8 дисциплинарных взысканий наложены на него в СИЗО-1 г..Махачкалы: выговор от 15 июня 2012 года, выговор от 18 июля 2012 года, выговор от 26 июля 2012 года, выговор от 17 июля 2013 года, помещение на 7 суток в ШИЗО от 22 июля 2013 года, выговор от 24 июля 2013 года, выговор от 1 августа 2013 года, однако за что конкретно они наложены он не знает.

Указанные дисциплинарные взыскания наложены незаконно, с нарушением положений Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", приказа Минюста России от 14 октября 2005 года N 189 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы", приказа Минюста России от 3 ноября 2005 года N 205 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений", а именно: он не знает за что, кем и когда они наложены; ему никто не предлагал дать письменные или устные объяснения по ним; он не отказывался от дачи объяснений; он не был ознакомлен с данными взысканиями; он не был ознакомлен с правилами внутреннего распорядка; он не мог оспорить взыскания раньше, не может в полной мере сделать этого и на момент обращения в суд, поскольку ему неизвестны обстоятельства наложения взысканий, основания, в связи с тем, что должностные лица исправительной колонии не дают возможности ознакомиться с материалами дисциплинарных взысканий, не выдают копий документов. Указанные взыскания сфабрикованы с целью фактического лишения его в будущем возможности освобождения из заключения, создания и формирования у органов прокуратуры, ФСИН России, судебных органов негативной оценки его личности.

Решением Заводского районного суда г. Грозного от 8 апреля 2019 года административное исковое заявление Ражаева М.В. удовлетворено частично.

Судом постановлено:

- удовлетворить ходатайство Ражаева М.В. о восстановлении срока на обращение в суд частично;

- в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на обращение в суд с административным иском к ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД об оспаривании дисциплинарных взысканий от 6 июля 2012 года, 17 июля 2013 года и 24 июля 2013 года отказать;

- восстановить Ражаеву М.В. пропущенный срок на обращение в суд с административным иском к ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД в части требований об оспаривании дисциплинарных взысканий, датированных 15 июня 2012 года, 18 июля 2012 года, 26 июля 2012 года, 22 июля 2013 года и 1 августа 2013 года;

- признать незаконным приказ начальника ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД от 26 июля 2012 года N 648-ОС о применении к осужденному Ражаеву М.В. меры взыскания в виде выговора;

- признать незаконным постановление начальника ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД от 22 июля 2013 года о водворении Ражаева М.В. в карцер, одиночную камеру на 7 суток.

В удовлетворении требований в части оспаривания дисциплинарных взысканий от 15 июня 2012 года, 6 июля 2012 года, 18 июля 2012 года, 17 июля 2013 года, 24 июля 2013 года и 1 августа 2013 года отказано.

В апелляционной жалобе Ражаев М.В. просит изменить решение Заводского районного суда г..Грозного от 8 апреля 2019 года в части отказа в удовлетворении заявленных им требований, и принять в этой части новое решение об удовлетворении его исковых требований в полном объеме.

Указывает на то, что судом неправильно определены обстоятельства имеющие значение для дела, а именно: вопреки выводам суда первой инстанции в судебном заседании он уточнил исковые требования и заявил, что оспариваемые им взыскания от 15 июня 2012 года, 18 июля 2012 года и 1 августа 2013 года фактически являются дисциплинарными взысканиями, датированными соответственно, от 9 июня 2012 года, 14 июля 2012 года и 31 июля 2013 года, о чем он смог узнать только в ходе первого судебного разбирательства на стадии апелляционного обжалования в сентябре - октябре 2018 года, ознакомившись с помощью суда с материалами дисциплинарных взысканий; никто из сотрудников СИЗО-1 ему не объявлял о наложении на него ни одного из оспариваемых им взысканий; записи сотрудников СИЗО-1 на приказах об объявлении ему указанных взысканий и отказе его от подписи не соответствуют действительности, не подтверждаются доказательствами; о наличии оспариваемых взысканий узнал только 1 августа 2017 года ознакомившись со своей характеристикой; о его неосведомленности свидетельствует и тот факт, что он неверно, на основании справки исправительного учреждения, указал даты трех взысканий при обращении с иском в суд; в судебном заседании он заявил, что даты трех взысканий им указаны неверно, вследствие чего суду следовало восстановить ему срок их обжалования и удовлетворить его требования в полном объеме; обосновав вывод положениями части 2 статьи 117 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации о том, что выговор объявляется в устной и письменной форме, судом незаконно проигнорировано, что 7 выговоров были объявлены ему в письменной форме и, согласно части 3 указанной статьи, лишь начальники отрядов имеют право налагать выговор устно, тогда как оспариваемые им 7 выговоров наложены (объявлены) начальником учреждения и его заместителем - "НКО" (начальник корпусного отделения), Магомедов, Мирзаханов и остальные не являлись начальниками отрядов; судом не учтено, что оспариваемые 8 взысканий наложены без

его участия в заседании комиссии учреждения; судом не дана оценка имеющимся в материалах дисциплинарных взысканий исправлениям без соответствующих пояснительных записей; в материале приказа начальника СИЗО-1 от 6 июля 2012 года N 585-ОС приобщен рапорт уполномоченного Рамазанова Э.Э. от 14 июля 2012 года, что свидетельствует о сфабрикованности данных материалов; административный ответчик не доказал, что ознакомил его с оспариваемыми взысканиями.

21 мая 2019 года копия апелляционной жалобы Ражаева М.В. направлена в ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД, однако письменных возражений от административного ответчика не поступило.

Представитель ФКУ СИЗО-1 УФСИН РФ по РД Баталова П.Г. в судебное заседание не явилась, о причинах неявки не сообщила, посредством телефонограммы просила рассмотреть дело без участия представителей административного ответчика, и отказать в удовлетворении апелляционной жалобы Ражаева М.В.

Учитывая надлежащее извещение, а также мнение административного истца, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие представителя административного ответчика.

Проверив в соответствии с частью 1 статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации законность и обоснованность решения суда первой инстанции в полном объеме, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

По смыслу части 1 статьи 218, части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее - КАС РФ) необходимым условием для удовлетворения административного иска, рассматриваемого в порядке главы 22 КАС РФ, является наличие совокупности обстоятельств, свидетельствующих о несоответствии оспариваемых решения, действий (бездействия) административного ответчика требованиям действующего законодательства и нарушении прав административного истца. При этом на административного истца процессуальным законом возложена обязанность доказать обстоятельства, свидетельствующие о нарушении его прав, а также соблюдении срока обращения в суд за защитой нарушенного права. Административный ответчик обязан доказать, что принятое им решение, действия (бездействие) соответствуют закону (части 9 и 11 статьи 226, статья 62 КАС РФ).

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 22 постановления от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" разъяснил, что в силу части 8 статьи 226 КАС РФ суд не связан основаниями и доводами, содержащимися в административном исковом заявлении о признании незаконными решения, действия (бездействия) органа или учреждения, должностного лица, связанных с нарушением условий содержания лишенных свободы лиц, и выясняет обстоятельства, указанные в частях 9 и 10 названной статьи, в полном объеме.

Как следует из материалов дела, Ражаев М.В. изначально обратился в суд с административным исковым заявлением об оспаривании 8 дисциплинарных взысканий, датированных следующим образом: выговор от 15 июня 2012 года, выговор от 18 июля 2012 года, выговор от 26 июля 2012 года, выговор от 17 июля 2013 года, помещение на 7 суток в ШИЗО от 22 июля 2013 года, выговор от 24 июля 2013 года, выговор от 1 августа 2013 года. При этом он указывал, что о наличии 10 дисциплинарных взысканий ему стало известно из характеризующего материала 1 августа 2017 года в ИК-56, где он отбывал наказание, а 8 августа 2017 года он узнал о том, что они наложены в СИЗО-1.

Ранее решением Заводского районного суда г. Грозного от 28 августа 2018 года в удовлетворении требований Ражаева М.В. по настоящему делу было отказано, ссылаясь на пропуск срока обращения в суд и отсутствие ходатайства о его восстановлении (том 1, л.д. 236 - 237).

Однако этот вывод не был основан на материалах дела, противоречил содержанию решения суда первой инстанции, поэтому 11 декабря 2018 года судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Чеченской Республики решение суда первой инстанции отменила и направила дело на новое рассмотрение (том 2, л.д. 51 - 56).

Ражаев М.В. подробно изложил в своей апелляционной жалобе обстоятельства допущенных им ошибок в датах взысканий, ссылаясь на свою неосведомленность, а также справку ИК-56, в которой даты его 10 взысканий приведены именно в таком порядке; что только после поступления материалов дисциплинарных взысканий по запросу суда, а также ознакомления с ними с помощью суда, он узнал фактические даты имеющихся взысканий, однако суд первой инстанции не разобрался в этих вопросах (том 2, л.д. 5 - 8, 46 - 48).

О допущенных судом первой инстанции ошибках в этой части было указано и в определении суда апелляционной инстанции от 11 декабря 2018 года (том 2, л.д. 55).

Несмотря на приведенные обстоятельства, со всей очевидностью свидетельствующие о том, что административным истцом оспариваются 8 дисциплинарных взысканий, наложенных на него в СИЗО-1 г. Махачкалы, даты трех взысканий им указаны неверно на основании справки исправительной колонии, и что Ражаев М.В. не оспаривает несуществующие дисциплинарные взыскания от 15 июня 2012 года, 18 июля 2012 года и 1 августа 2013 года, тем не менее суд первой инстанции при повторном рассмотрении дела допустил те же ошибки, и пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований в этой части по мотиву отсутствия доказательств наличия указанных взысканий. Однако этот вывод не основан на законе и материалах дела.

Так, из неоднократно представленной в материалы дела характеристики на осужденного Ражаева М.В. от 1 августа 2017 года, выданной в ФКУ ИК-56 ГУФСИН России по Свердловской области следует, что Ражаев М.В. за весь период отбывания наказания имеет 10 взысканий, в характеристике имеется запись Ражаева М.В. о том, что он ознакомлен и возражений не имеет (том 1, л.д. 73 - 74, том 2, л.д. 14, 115 - 116, 174 - 175).

Из справки о поощрениях и взысканиях Ражаева М.В. от 1 августа 2017 года усматривается, что Ражаевым М.В. оспорены наложенные на него в СИЗО-1 взыскания в таком же порядке и с такими же датами, как они приведены в справке (том 1, л.д. 31, 75, том 2, л.д. 117, 176).

Таким образом, при составлении справки о поощрениях и взысканиях Ражаева М.В. администрацией колонии допущены ошибки, которые продублированы административным истцом при обращении в суд.

Ражаев М.В. ссылался на эти обстоятельства, указывал на отсутствие возможности уточнить свои требования, поскольку на его неоднократные письменные обращения копии материалов с его личного дела не выдавались. Ознакомиться с материалами он смог только при помощи суда в ходе судебного разбирательства. Эти доводы подтверждаются имеющимися в материалах дела многочисленными заявлениями в адрес исправительной колонии с просьбой предоставить копии дисциплинарных материалов, в адрес суда оказать содействие в их получении.

Учитывая, что доводы Ражаева М.В. нашли свое подтверждение на протяжении двухлетнего судебного разбирательства по данному делу и объективно подтверждаются имеющимися в материалах дела доказательствами, судебная коллегия считает необходимым признать, что Ражаев М.В. оспаривает дисциплинарные взыскания, примененные в отношении него в 2012 и 2013 годах в СИЗО-1, а именно: выговор от 9 июня 2012 года (указанный в иске как от 15 июня 2012 года), выговор от 14 июля 2012 года (указанный в иске как от 18 июля 2012 года), выговор от 26 июля 2012 года, выговор от 17 июля 2013 года, помещение на 7 суток в ШИЗО от 22 июля 2013 года, выговор от 24 июля 2013 года, выговор от 31 июля 2013 года (указанный в иске как от 1 августа 2012 года).

Следует отметить, что основания применения указанных взысканий, приведенные в дисциплинарных материалах, а также в справке о поощрениях и взысканиях Ражаева М.В. от 1 августа 2017 года, по тексту совпадают, что также свидетельствует о допущенной судом первой инстанции ошибке при определении и разрешении фактически заявленных административным истцом требований.

Суд первой инстанции удовлетворил ходатайство Ражаева М.В. о восстановлении срока обращения в суд с требованиями о признании незаконными взысканий от 26 июля 2012 года и 22 июля 2013 года, и удовлетворил их по существу.

Удовлетворяя требования Ражаева М.В. в этой части суд первой инстанции исходил из того, что в 2012 и 2013 годах в СИЗО-1 Ражаев М.В. находился в статусе осужденного, и его содержание под стражей должно было осуществляться в соответствии с положениями Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, а также действовавших в указанный период Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 3 ноября 2005 года N 205.

В тексте оспариваемого приказа начальника СИЗО-1 от 26 июля 2012 года N 648-ОС содержится указание на то, что Ражаев М.В. нарушил режим содержания и ПВР, приказ N189 пункт N1 Приложение N1 (том 2, л.д. 156).

В тексте постановления начальника СИЗО-1 от 22 июля 2013 года о водворении в карцер, одиночную камеру на 7 суток указано, что должностное лицо ответчика при вынесении постановления руководствовалось статьей 40 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (том 2, л.д. 136).

Учитывая, что административный ответчик неправильно определилстатус Ражаева М.В, применил закон, не подлежащий применению, суд первой инстанции признал приказ начальника СИЗО-1 от 26 июля 2012 года N 648-ОС и постановление от 22 июля 2013 года о водворении в карцер, одиночную камеру на 7 суток незаконными.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции в этой части соглашается, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Вместе с тем, судебная коллегия считает необходимым дополнить выводы суда тем, что материалы дела не содержат допустимых доказательств совершения Ражаевым М.В. неправомерных действий, указанных в дисциплинарных материалах от 26 июля 2012 года и 22 июля 2013 года

Так, из текста приказа N 648-ОС от 26 июля 2012 года следует, что Ражаев М.В. находясь в камере после отбоя переговаривался через окно с другими заключенными, а также передавал и принимал свертки неизвестного происхождения, на замечания не реагировал. При этом доказательств, подтверждающих совершение Ражаевым М.В. указанных действий, материалы дела не содержат. Не установлено с кем переговаривался Ражаев М.В, какие свертки и кому он передавал, и передавал ли их, указанные факты не зафиксированы.

В постановлении от 22 июля 2013 года указано, что Ражаев М.В. через окно во весь голос разговаривал с заключенными из других камер, после отбоя отказывался ложиться спать, вел себя вызывающе, на замечания постового не реагировал, провоцировал сокамерников на неповиновение законным требованиям сотрудников СИ-1 (том 2, л.д. 136).

Положения части второй статьи 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее - УИК РФ) определяют, что осужденные к пожизненному лишению свободы содержатся изолированно от других осужденных.

В силу названного положения закона, как поясняет Ражаев М.В. и не опровергает административный ответчик, он содержался в СИЗО-1 в камере N 44 специального блока А один. Учитывая, что эти доводы никем не опровергнуты, вызывает разумные сомнения доводы о провоцировании Ражаевым М.В. сокамерников на неповиновение сотрудникам следственного изолятора.

Оценивая приведенные обстоятельства можно сделать вывод, что содержащиеся в СИЗО-1 заключенные могли свободно передавать и принимать из других камер свертки неизвестного содержания, а полномочия сотрудников следственного изолятора в этой ситуации ограничивались тем, что они делали замечания заключенным, а затем составляли рапорт об этом, что не может соответствовать действительности.

Учитывая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу не только о нарушении процедуры привлечения к дисциплинарной ответственности, но и недоказанности фактов совершения Ражаевым М.В. приведенных в приказе от 26 июля 2012 года N 638-ОС и постановлении от 22 июля 2013 года нарушений, влекущих наложение дисциплинарного взыскания.

Разрешая вопрос о восстановлении пропущенного процессуального срока оспаривания взысканий от 6 июля 2012 года, 17 июля 2013 года и 24 июля 2013 года, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии достаточных доказательств, свидетельствующих о своевременном ознакомлении с ними административным ответчиком Ражаева М.В.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции согласиться не может, считает их не основанными на законе и материалах дела.

Как следует из копии приказа от 6 июля 2012 года N 585-ОС, Ражаеву М.В. был объявлен выговор сотрудником СИЗО-1 Мирзахановым А. 6 июля 2012 года, с одновременными указанием на отказ Ражаева М.В. от подписи об ознакомлении; в копии приказа от 17 июля 2013 года N 453-3 об объявлении Ражаеву М.В. выговора имеется расписка НКО Магомедова об объявлении выговора Ражаеву М.В. с указанием об отказе его от подписи; имеется отметка датированная 1 августа 2013 года об объявлении наложенного взыскания в виде выговора осужденному Ражаеву М.В. в копии приказа от 24 июля 2013 года N 438-3.

К каждому из перечисленных приказов о наложении взысканий приложены материалы. Так из материала к приказу от 6 июля 2012 года N 585-ОС следует, что основанием дисциплинарного производства по нему послужил рапорт оперуполномоченного Рамазанова Э.Э, который составлен спустя неделю - 14 июля 2012 года (том 2, л.д. 169).

Из материала к приказу от 17 июля 2013 года N 453-З следует, что 11 июля 2013 года во время утреннего обхода осужденный Ражаев М.В. лежал на своей "шконке" и не вставал на проверку, не заправил свою постель. Содержание рапортов Закавова Ш.Б. и Мусаева М.Д. о совершенном проступке соответствует приказу (том, 2, л.д. 151 - 153). Однако действующее законодательство не содержит нормы, позволяющей наложить взыскание на осужденного за то, что он не вставал "со своей шконки", что такое "шконка" не установлено.

Как следует из текста приказа начальника СИЗО-1 от 24 июля 2013 года N 438-З, он издан в связи с допущенным Ражаевым М.В. нарушением правил внутреннего распорядка, а именно: будучи назначенным дежурным по камере, во время утренней проверки при входе администрации в камеру N 44 блока А со своего спального места не вставал, на замечания не реагировал (том 2, л.д. 146 - 150). При этом из содержания постановления начальника СИЗО-1 от 22 июля 2013 года следует, что 22 июля 2013 года Ражаев М.В. водворен на 7 суток в карцер, одиночную камеру (том 2, л.д. 136 - 137). Следовательно, Ражаев М.В. 24 июля 2013 года не мог находиться в общей камере и быть дежурным.

Необходимо отметить и тот факт, что изданный ранее приказ начальника СИЗО-1 от 17 июля 2013 года имеет номер 453-З, тогда как изданный неделей позже приказ от 24 июля 2013 года имеет номер 438-З, а изданный 31 июля 2013 года приказ имеет номер 447-З.

При наличии таких данных, судебная коллегия не считает достаточными и допустимыми доказательствами осведомленности Ражаева М.В. о наложении на него взысканий записи в указанных приказах, произведенные сотрудниками СИЗО-1, об отказе Ражаева М.В. от подписи. А поскольку допустимые доказательства ознакомления Ражаева М.В. с дисциплинарными взысканиями отсутствуют, судебная коллегия считает необходимым решение суда первой инстанции в этой части отменить, принять в этой части новое решение, которым восстановить Ражаеву М.В. пропущенный процессуальный срок для обжалования приказов начальника СИЗО-1 N 585-ОС от 6 июля 2012 года, N 453-З от 17 июля 2013 года и N 438-З от 24 июля 2013 года и рассмотреть его требования по существу.

По аналогичным основаниям, учитывая отсутствие допустимых доказательств ознакомления Ражаева М.В. с приказами о наложении дисциплинарных взысканий, судебная коллегия считает необходимым восстановить Ражаеву М.В. пропущенный процессуальный срок для обращения в суд с требованиями об оспаривании приказов начальника СИЗО-1 о наложении на него дисциплинарных взысканий N 478-ОС от 9 июня 2012 года, N 609-ОС от 14 июля 2012 года и N 447-З от 31 июля 2013 года.

Причины пропуска Ражаевым М.В. процессуального срока, установленного частью 1 статьи 219 КАС РФ, судебная коллегия считает уважительными, поскольку в судебном заседании установлено, что до 1 августа 2017 года, то есть до ознакомления с характеризующим материалом в ИК-56, Ражаев М.В. о наличии оспариваемых им взысканий не знал, поэтому восстановление указанного срока соответствует положениям части 7 статьи 219 КАС РФ.

Таким образом, судебная коллегия разрешает по существу требования Ражаева М.В. об оспаривании приказов начальника СИЗО-1 N 478-ОС от 9 июня 2012 года, N 585-ОС от 6 июля 2012 года, N 609-ОС от 14 июля 2012 года, N 453-З от 17 июля 2013 года, N 438-З от 24 июля 2013 года и N 447-З от 31 июля 2013 года о применении к нему мер взыскания в виде выговоров.

Из копии приказа начальника СИЗО-1 от 9 июня 2012 года N 478-ОС следует, что осужденный к пожизненному лишению свободы Ражаев М.В. во время утреннего обхода администрации СИЗО-1 5 июня 2012 года, будучи дежурным по камере не произвел доклад, хотя был назначен дежурным по камере; на замечания не реагировал, высказывал свое недовольство, чем нарушил "п-1 прил. N 1. пр. N 189 МЮ РФ" (том 2, л.д. 170).

Приказ начальника СИЗО-1 от 14 июля 2017 года содержит сведения о том, что Ражаев М.В. находясь в камере 13 июля 2012 года после отбоя не ложился спать, ходил по камере; примерно в 22 час. 50 мин. переговаривался через окно с "з/к" из других камер; на сделанные замечания не реагировал, тем самым "нарушил режим содержания и ПВР Приказ N 189 Пункт N 1 Приложение N 1" (том 2. л.д. 161). К материалу по данному взысканию приобщен рапорт оперуполномоченного Рамазанова Э.Э. от 14 июля 2012 года, абсолютно идентичный по тексту рапорту от 14 июля 2012 года, приобщенного к материалу о взыскании от 6 июля 2012 года (том 2, л.д. 164).

Как следует из содержания приказа N 447-З от 31 июля 2013 года, во время утреннего обхода 25 июля 2013 года осужденный Ражаев М.В. будучи назначенным дежурным по камере категорически отказался произвести доклад; высказывал свое недовольство по поводу режима содержания; на замечания не реагировал; своими действиями нарушил "П-1 прил. N 1 пр N 189 МЮ РФ" (том 2, л.д. 141). При этом административный ответчик никак не обосновал, каким образом Ражаев М.В, находившийся согласно постановлению начальника СИЗО-1 от 22 июля 2013 года в карцере, одиночной камере, на срок 7 суток, оказался на утренней проверке в общей камере дежурным.

Ко всем перечисленным здесь и выше шести приказам от 9 июня 2012 года, 6 июля 2012 года, 14 июля 2012 года, 17 июля 2013 года, 24 июля 2013 года и 31 июля 2013 года (далее - оспариваемые приказы) приобщены акты, составленные сотрудниками следственного изолятора о том, что Ражаев М.В. от дачи объяснений по поводу допущенного нарушения отказался, а также по два - три рапорта сотрудников следственного изолятора, указанные документы содержат неоговоренные исправления.

При этом ни в одном акте не указано по поводу какого конкретного нарушения Правил внутреннего распорядка, в какую дату допущенного, Ражаев М.В. отказался дать объяснения. Соответствующих актов об отказе Ражаева М.В. от ознакомления с оспариваемыми приказами не имеется.

В ходе судебного разбирательства как в суде первой инстанции, так в суде апелляционной инстанции, Ражаев М.В. заявлял, что в камере N 44 специального блока А, в которой он содержался один, велось круглосуточное видеонаблюдение. Доводы Ражаева М.В. в этой части административным ответчиком не опровергнуты, вместе с тем доказательства видеофиксации допущенных Ражаевым М.В. нарушений в дисциплинарных материалах отсутствуют.

В материалах дела нет копий протоколов заседаний дисциплинарной комиссии СИЗО-1, а потому доводы Ражаева М.В. о том, что его на заседание комиссии не приглашали также не опровергнуты.

Как уже правильно установлено судом первой инстанции, было признано представителем административного ответчика в судебном заседании, в момент составления оспариваемых приказов Ражаев М.В. находился в статусе осужденного.

В оспариваемых приказах основанием для наложения взысканий на Ражаева М.В. указано следующее: "нарушил режим содержания и ПВР "Приказ N 189 Пункт N 1 Приложение N 1"; "нарушил П-1 прил. N 1 пр. N 189 МЮ РФ; "нарушил Правила внутреннего распорядка Приказ N 189"; "приказ N 189 МЮ РФ", либо как "пр. N 189 МЮ РФ" либо как "приказ N 189".

Приказом Минюста России от 14 октября 2005 года N 189, если речь идет о нем, действительно утверждены Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы в соответствии со статьей 16 Федерального закона от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов) и они регламентируют внутренний распорядок работы следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы (пункт 1 Правил).

Между тем, согласно пункту 1 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 3 ноября 2005 года N 205 (действовавших до декабря 2016 года), настоящие Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений на основании Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации регламентируют и конкретизируют соответствующие вопросы деятельности исправительных колоний, лечебных исправительных учреждений, лечебно-профилактических учреждений, тюрем и следственных изоляторов, выполняющих функции исправительных учреждений в отношении осужденных, оставленных для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию, а также в отношении осужденных на срок не свыше шести месяцев, оставленных в следственных изоляторах с их согласия, в целях создания наиболее благоприятных возможностей для реализации предусмотренных законом порядка и условий исполнения и отбывания наказания в виде лишения свободы, обеспечения изоляции, охраны прав, законных интересов осужденных и исполнения ими своих обязанностей (далее - Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений).

Следовательно, при наличии оснований для наложения взысканий в отношении Ражаева М.В, его действия подлежали квалификации в соответствии с Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений, а взыскания подлежали применению с соблюдением порядка применения мер взыскания, предусмотренного Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации.

Меры взысканий, применяемые к осужденным к лишению свободы за нарушение установленного порядка отбывания наказания, определены в статье 115 УИК РФ, в числе которых предусмотрен и выговор (пункт "а" части 1).

Порядок применения мер взыскания к осужденным к лишению свободы регламентирован статьей 117 УИК РФ.

В силу части 1 статьи 117 УИК РФ при применении мер взыскания к осужденному к лишению свободы учитываются обстоятельства совершения нарушения, личность осужденного и его предыдущее поведение. Налагаемое взыскание должно соответствовать тяжести и характеру нарушения. До наложения взыскания у осужденного берется письменное объяснение. Осужденным, не имеющим возможности дать письменное объяснение, оказывается содействие администрацией исправительного учреждения. В случае отказа осужденного от дачи объяснения составляется соответствующий акт. Взыскание налагается не позднее 10 суток со дня обнаружения нарушения, а если в связи с нарушением проводилась проверка - со дня ее окончания, но не позднее трех месяцев со дня совершения нарушения. Взыскание исполняется немедленно, а в исключительных случаях - не позднее 30 дней со дня его наложения. Запрещается за одно нарушение налагать несколько взысканий.

Выговор объявляется в устной или письменной форме, остальные взыскания только в письменной форме. Взыскание налагается постановлением начальника исправительного учреждения или лица, его замещающего (часть 2 данной статьи).

Частью 1 статьи 119 УИК РФ предусмотрено, что правом применения перечисленных в статьях 113 и 115 настоящего Кодекса мер поощрения и взыскания в полном объеме пользуются начальники исправительных учреждений или лица, их замещающие.

Однако как следует из оспариваемых приказов, какие нормы Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений нарушены Ражаевым М.В. не указано, в нарушение требований статьи 117 УИК РФ должным образом не установлены и не зафиксированы обстоятельства и причины совершения нарушений. Более того, вызывает сомнение сам факт совершения Ражаевым М.В. приведенных в приказах нарушений, потому что не представлена совокупность допустимых и бесспорных доказательств, при этом в дисциплинарных материалах имеются неустранимые противоречия, несовпадения и неоговоренные исправления.

В нарушение требований статьи 117 УИК РФ, начальником СИЗО-1 вынесены приказы о наложении на Ражаева М.В. взысканий, тогда как взыскание налагается постановлением начальника или лица, его замещающего, более того, как следует из трудночитаемых и неразборчивых записей в приказах, объявлены они Ражаеву М.В. сотрудниками следственного изолятора, а не начальником или иным замещающим его лицом.

Установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства свидетельствуют о том, что оспариваемые приказы нарушают права и интересы Ражаева М.В, поскольку могут характеризовать его с отрицательной стороны, несмотря на то, что они погашены.

Судом установлено, что при вынесении оспариваемых приказов административным ответчиком нарушены положения статей 115 - 117 УИК РФ, Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, при этом допустимые доказательства совершения Ражаевым М.В. приведенных в приказах нарушений не представлены.

С учетом изложенного судебная коллегия считает, что требования Ражаева М.В. о признании незаконным оспариваемых приказов - от 9 июня 2012 года, 6 июля 2012 года, 14 июля 2012 года, 17 июля 2013 года, 24 июля 2013 года и 31 июля 2013 года подлежат удовлетворению.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 306 - 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Заводского районного суда г. Грозного от 8 апреля 2019 года в части отказа в восстановлении Ражаеву Мансуру Висаитовичу пропущенного процессуального срока для обращения в суд с административным иском к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Дагестан об оспаривании дисциплинарных взысканий от 6 июля 2012 года, 17 июля 2013 года и 24 июля 2013 года отменить, и принять в этой части новое решение, которым восстановить срок их обжалования.

Восстановить Ражаеву Мансуру Висаитовичу пропущенный процессуальный срок обжалования дисциплинарных взысканий от 9 июня 2012 года, 14 июля 2012 года и 31 июля 2013 года.

Признать незаконными приказы начальника ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Дагестан о применении к Ражаеву Мансуру Висаитовичу меры взыскания в виде выговора N 478-ОС от 9 июня 2012 года, N 585-ОС от 6 июля 2012 года, N 609-ОС от 14 июля 2012 года, N 453-З от 17 июля 2013 года, N 438-З от 24 июля 2013 года и N 447-З от 31 июля 2013 года.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

Председательствующий

Судьи