Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 21 августа 2019 г. по делу N 33-1085/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики в составе

председательствующего - Боташевой А.Р,

судей - Лайпанова А.И, Париева Р.Р,

при секретаре судебного заседания - Атабиевой А.А,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Урусова М.С. на решение Прикубанского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 19 апреля 2018 года по иску Урусова М.С. к Государственному учреждению - региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации по Карачаево-Черкесской Республике, Министерству здравоохранения Ставропольского края о признании незаконным отказа в назначении страховых выплат, возложении обязанности назначить страховые выплаты в связи с профессиональным заболеванием с момента установления факта утраты профессиональной трудоспособности, установлении факта принадлежности архивной справки и факта нахождения в трудовых отношениях.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики Боташевой А.Р, объяснения истца Урусова М.С, представителя ответчика Шенкао А.А, заключение прокурора Семеновой Ж.И, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Урусов М.С. обратился в суд с иском к Государственному учреждению - региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации по Карачаево-Черкесской Республике (далее - ГУ-РОФСС по КЧР), Министерству здравоохранения Ставропольского края и с учетом уточнений и дополнений просил признать незаконным отказ ответчика в назначении страховых выплат; возложить на него обязанность назначить страховые выплаты в связи с профессиональным заболеванием с 23 декабря 2013 года, то есть с момента установления факта утраты профессиональной трудоспособности; установить факт принадлежности архивной справки архивного отдела администрации Прикубанского муниципального района КЧР N 780 от 19 октября 2010 года за период работы скотником с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года в СПК "Мичуринский"; установить факт нахождения в трудовых отношениях с СПК "Мичуринский" в качестве скотника с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года.

Иск обоснован тем, что истец работал в совхозе "Мичуринский", преобразованном в СПК "Мичуринский", с 6 июня 1991 года по 30 сентября 1995 года и с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года скотником, выполняя обязанности по уходу за животными, очистке от навоза, транспортировке и утилизации павших животных, участвовал при отелах, заборе крови. В период с 9 июня 2003 года по 19 июня 2003 года он лечился в МБУЗ "2-я городская клиническая больница", где впервые был установлен диагноз "резидуальный бруцеллез", также неоднократно проходил лечение в РГЛПУ "Карачаево-Черкесская республиканская инфекционная клиническая больница", где ему был поставлен окончательный клинический диагноз - "резидуальный бруцеллез", составлен акт о случае профессионального заболевания. Он обратился к ответчику с заявлением о назначении страховых выплат в связи с профессиональным заболеванием, но ответчик незаконно отказал ему в их назначении.

Истец Урусов М.С, извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, о причинах неявки суд не уведомил, направил в суд своего представителя.

Представитель истца Строй О.Н. полагала исковое заявление подлежащим удовлетворению; пояснила, что у истца имелось направление в МБУЗ "2-я городская клиническая больница", где комиссионно установлен диагноз "резидуальный бруцеллез". Факт работы истца скотником в СПК "Мичуринский" в период с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года подтверждается решением Черкесского городского суда, диагноз и санитарно-гигиеническая характеристика никем не оспорены. Истцу установлена пожизненная группа инвалидности, заключительный диагноз установлен на основании медицинских документов. Экспертное заключение Государственного научного центра РФ - ФМБА им. А.И. Бурназяна Федерального медико-биологического агентства не может быть принято судом, поскольку указанное учреждение неправомочно рассматривать вопросы разногласия по поводу профессиональных заболеваний.

Представитель ответчика Лиференко Е.Н. полагала, что исковые требования не подлежат удовлетворению, так как заключительный диагноз установлен истцу неуполномоченным учреждением, судебно-медицинские экспертизы по гражданскому делу не установили связи заболевания Урусова М.С. с профессией, в представленных документах - акте о случае профессионального заболевания и медицинских документах, имеются противоречия.

Представитель ответчика Министерства здравоохранения Ставропольского края Берестнев К.Б. пояснил суду, что фактически министерство не может быть ответчиком по делу, к нему никаких требований не заявлено, разрешение исковых требований оставил на усмотрение суда.

Помощник прокурора Прикубанского района Карачаево-Черкесской Республики Экба А.А. полагала, что исковое заявление не подлежит удовлетворению.

Представители третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, - Министерства здравоохранения КЧР, Управления Роспотребнадзора по КЧР, РГЛПУ "Карачаево-Черкесская инфекционная больница", ГБУЗ "2-ая городская клиническая больница" г. Ставрополя, администрации Прикубанского района КЧР, ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии КЧР", будучи извещенными о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не уведомили.

Дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц по правилам ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Решением Прикубанского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 19 апреля 2018 года в удовлетворении исковых требований Урусова М.С. отказано.

Не согласившись с решением, истец подал на него апелляционную жалобу, в которой просит его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении его исковых требований. В обоснование доводов жалобы указывает, что ответчик без каких-либо разъяснений и причин отказал в назначении страховых выплат в отсутствие нарушений с его стороны. Направление истца на госпитализацию, обследование и заключение связи заболевания с профессией у него имеется; согласно заключению краевого центра по диагностике и лечению бруцеллеза им. И.Н.Гнутова комисионно ему установлен заключительный диагноз хронического профессионального заболевания - резидуальный бруцеллез. Факт его работы скотником в СПК "Мичуринский" подтвержден справкой N17 и решением Черкесского городского суда КЧР. Также ему установлен первично-хронический бруцеллезный полиартрит республиканской инфекционной больницей в апреле 2003 года, данный диагноз и санитарно-гигиеническая характеристика никем не оспорены. На сегодняшний день установлена пожизненная группа инвалидности. Заключительный диагноз подтверждается всеми медицинскими заключениями, стационарными и амбулаторными картами, а также рентгенограммами и обследованием крови на бруцеллез и поставленной пробой Бюрне. Кроме того, согласно лицензии ГБУ "Государственный научный центр РФ - ФМБА им. А.И.Бурназяна Федерального медико-биологического агентства", данное учреждение неправомочно рассматривать вопросы разногласия по поводу профессионального заболевания, давать заключение действиям МБУЗ "2-я городская клиническая больница" г. Ставрополя, в связи с чем заключение данного экспертного учреждения считает недопустимым доказательством. Со ссылкой на Конвенцию о правах инвалидов от 13 декабря 2006 года, считает, что его права как инвалида должны быть защищены.

В своих письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика - ГУ РО ФСС по КЧР просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции истец Урусов М.С. поддержал доводы апелляционной жалобы, просил ее удовлетворить.

Представитель ответчика Шенкао А.А. поддержал письменные возражения относительно апелляционной жалобы, просил отказать в ее удовлетворении.

В заключении прокурор Семенова Ж.И. указала, что по доводам апелляционной жалобы истца отсутствуют основания для отмены законного и обоснованного решения суда.

Представитель истца Строй О.Н, представитель ответчика - Министерства здравоохранения Ставропольского края, представители третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, - Министерства здравоохранения КЧР, Управления Роспотребнадзора по КЧР, РГЛПУ "Карачаево-Черкесская инфекционная больница", ГБУЗ "2-ая городская клиническая больница" г. Ставрополя, администрации Прикубанского района КЧР, ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии КЧР", будучи извещенными о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не уведомили; ГБУЗ "2-ая городская клиническая больница" г. Ставрополя ходатайствовало об отложении судебного заседания в связи с невозможностью явки своего представителя.

Судебная коллегия, учитывая, что все участвующие в деле лица были извещены о месте и времени судебного разбирательства надлежащим образом, находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц на основании норм ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), отказав в удовлетворении ходатайств истца и представителя третьего лица об отложении судебного заседания в связи с неявкой их представителей, поскольку не представлено надлежащих доказательств, подтверждающих уважительность причин их неявки в судебное заседание.

Изучив материалы дела, выслушав явившихся в судебное заседание лиц, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения апелляционной жалобы истца.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее - Федеральный закон N125-ФЗ) застрахованным, в том числе является физическое лицо, получившее повреждение здоровья вследствие несчастного случая на производстве или профессиональное заболевания, подтвержденное в установленном порядке и повлекшее утрату профессиональной трудоспособности.

Согласно п. 1 ст. 7 Федерального закона N125-ФЗ право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая.

Из норм п. 1 ст. 10 вышеуказанного закона следует, что единовременные страховые выплаты и ежемесячные страховые выплаты назначаются и выплачиваются застрахованному - если по заключению учреждения медико-социальной экспертизы результатом наступления страхового случая стала утрата им профессиональной трудоспособности.

Согласно разъяснениям п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" право застрахованных на обеспечение по обязательному социальному страхованию возникает со дня наступления страхового случая, каковым в силу ст. 3 Федерального закона N125-ФЗ признается подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, влекущий возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. При этом суду следует учитывать, что квалифицирующими признаками страхового случая являются: факт повреждения здоровья, подтвержденный в установленном порядке; принадлежность пострадавшего к кругу застрахованных; наличие причинной связи между фактом повреждения здоровья и несчастным случаем на производстве или воздействием вредного производственного фактора.

Днем наступления страхового случая при повреждении здоровья вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания (хронического или острого) является день, с которого установлен факт временной или стойкой утраты застрахованным профессиональной трудоспособности.

В соответствии с п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 2 от 10 марта 2011 года под профессиональным заболеванием понимается острое или хроническое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности.

При рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате возникновения у застрахованного профессионального заболевания, необходимо иметь в виду, что в силу Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года N 967 (далее - Положение), заключительный диагноз - профессиональное заболевание имеют право устанавливать впервые только специализированные лечебно-профилактические учреждения, клиники или отделы профессиональных заболеваний медицинских научных учреждений или их подразделения.

Согласно п.п. 7, 8, 11, 12 Положения при установлении предварительного диагноза - хроническое профессиональное заболевание учреждение здравоохранения обязано в 3-дневный срок направить извещение о профессиональном заболевании работника в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, осуществляющего надзор, и сообщение работодателю. Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, получивший извещение, в 2-недельный срок со дня получения извещения представляет в учреждение здравоохранения по месту жительства или по месту прикрепления работника санитарно-гигиеническую характеристику условий труда работника.

Согласно п. 13 Положения учреждение здравоохранения, установившее предварительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (отравление), в месячный срок обязано направить больного на амбулаторное или стационарное обследование в специализированное лечебно-профилактическое учреждение или его подразделение (центр профессиональной патологии, клинику или отдел профессиональных заболеваний медицинских научных организаций клинического профиля) (далее именуется - центр профессиональной патологии) с представлением следующих документов: а) выписка из медицинской карты амбулаторного и (или) стационарного больного; б) сведения о результатах предварительного (при поступлении на работу) и периодических медицинских осмотров; в) санитарно-гигиеническая характеристика условий труда; г) копия трудовой книжки.

В соответствии с п. 14 Положения центр профессиональной патологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов устанавливает заключительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (в том числе возникшее спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами), составляет медицинское заключение и в 3-дневный срок направляет соответствующее извещение в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, работодателю, страховщику и в учреждение здравоохранения, направившее больного.

Согласно пунктам 19-34 Положения работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания. Работодатель в течение 10 дней с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания образует комиссию по расследованию профессионального заболевания (далее именуется - комиссия), возглавляемую главным врачом центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора. В состав комиссии входят представитель работодателя, специалист по охране труда (или лицо, назначенное работодателем ответственным за организацию работы по охране труда), представитель учреждения здравоохранения, профсоюзного или иного уполномоченного работниками представительного органа. По результатам расследования комиссия составляет акт о случае профессионального заболевания.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как установлено судом первой инстанции и следует из трудовой книжки Урусова М.С, справки СПК "Мичуринский" от 1 апреля 2003 года, решения Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 15 февраля 2016 года Урусов М.С. работал заведующим родильным отделением совхоза "Мичуринский" в период с 6 июня 1991 года по 30 сентября 1995 года и в должности скотника "Мичуринский" с июля 1998 года по декабрь 1999 года.

В период с 31 марта 2003 года 15 апреля 2003 года проходил лечение в РГЛПУ "Карачаево-Черкесская инфекционная больница", и указанное медицинское учреждение 1 апреля 2003 года направило в адрес ЦГСЭН по Прикубанскому району извещение об установлении предварительного диагноза - первично- хронический бруцеллез, бруцеллезный полиартрит.

30 апреля 2003 года Министерство здравоохранения и курортов КЧР направило Урусова М.С. в Бруцеллезный центр Городской больницы N 2 города Ставрополя на госпитализацию, обследование и дачу заключения о связи основного заболевания с профессией.

19 июня 2003 года Краевым центром по диагностике и лечению бруцеллеза им. Профессора И.Н. Гнутова 2-й городской больницы г. Ставрополя Урусову М.С. выдано медицинское заключение N 45, в котором указано на установление заключительного диагноза хронического профессионального заболевания - резидуальный бруцеллез. Тогда же указанным медицинским учреждением заинтересованным лицам направлено извещение об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания.

22 июня 2003 года врачом отдела ЦГСЭН по Прикубанскому району составлена санитарно-гигиеническая характеристика N10, в заключении которой указано, что СПК (совхоз) "Мичуринский" в 1998-1999 годах являлось неблагополучным хозяйством по заболеваемости бруцеллезом сельскохозяйственных животных, в частности, КРС. За период работы Урусова М.И. случаев положительных реакций на данное заболевание среди сельскохозяйственных животных, согласно ветэкспертизам от 1998-1999 годов положительно реагировали на бруцеллез 21 голова КРС или 10% от общего поголовья КРС; условия труда относились к 4 классу труда.

Доказательств составления акта о случае профессионального заболевания применительно к указанным документам в 2003 году, суду не представлено.

В материалах дела имеется санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания от 13 сентября 2011 года N 90, составленная заведующим отделом эпидемиологического надзора ФБУЗ "Центра гигиены и эпидемиологии КЧР", из заключения которой следует, что условия труда относятся к 4 классу опасности по биологическому фактору. При выполнении должностных обязанностей скотника в СПК "Мичуринский" Прикубанского района Карачаево-Черкесской Республики, в режиме работы с неблагополучным по бруцеллезу поголовьем крупного рогатого скота, при отсутствии условий для соблюдения мер личной биологической безопасности, недостаточном обеспечении СИЗ, дезинфицирующими средствами, имел место контакт с биоматериалом от неблагополучного поголовья КРС по бруцеллезу, в результате чего, было возможным заражение бруцеллезом Урусова М.С.

Также истцом представлен акт о случае профессионального заболевания от 10 октября 2011 года, составленный после ликвидации работодателя, комиссией из сотрудников Управления Роспотребнадзора по КЧР, ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии в КЧР, РГЛПУ "Карачаево-Черкесская Республиканская инфекционная больница", из заключения которого следует, что заболевание бруцеллезом у Урусова М.С. является профессиональным и возникло в результате контакта с возбудителем бруцеллеза при выполнении должностных обязанностей скотника в 1998-1999 годах в СПК "Мичуринский" Прикубанского района Карачаево-Черкесской Республики.

27 декабря 2013 года Урусову М.С. установлена 60% утрата профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием.

Урусов М.С. проходил стационарное лечение в РГЛПУ "Карачаево-Черкесская республиканская инфекционная клиническая больница" с диагнозом резидуальный бруцеллез с 10 по 28 декабря 2004 года, с 2 по 16 марта 2010 года, с 26 сентября по 10 октября 2011 года, с 5 по 19 декабря 2012 года, с 5 по 17 июня 2013 года, со 2 по 12 августа 2016 года.

3 июля 2014 года ответчиком в адрес Урусова М.С. направлено решение N 07-16/07/1035-е об отказе в назначении страховых выплат, из которого следует, что расследование случая профессионального заболевания произведено с нарушением п. 4.8 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года N 967, утвержденного приказом Минздрава России от 28 мая 2001 года N 176. Также допущены нарушения п.п. 13 и 14 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года N 967. Факт работы в СПК "Мичуринский" не подтверждается документами.

Таким образом, истец имел контакт с зараженным биоматериалом в силу профессиональной деятельности в 1998-1999 годах, что подтверждается письменными материалами дела, в том числе и архивной справкой Администрации Прикубанского муниципального района КЧР, подтверждающей факт работы истца в КСП "Мичуринский", и по условиям труда имелась возможность развития профессионального заболевания от воздействия биологических факторов производственной среды - бруцеллеза.

Между тем, суд первой инстанции не усмотрел наличие причинной связи между фактом повреждения здоровья Урусова М.С. и воздействием вредного производственного фактора в 1991-1995г.г. и 1998-1999гг. (заявленные истцом периоды профессиональной деятельности), поскольку, документальных подтверждений установленных в санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника суду не было представлено. Отсутствуют данные о наличии причинно-следственной связи между работой Урусова М.С. в период с июля 1998 года по декабрь 1999 года в профессии скотника и развитием у него в 2003 году клинических проявлений бруцеллеза, так как он не обращался за медицинской помощью в период работы, все проявления заболеваний суставов у него возникли спустя 4 года после прекращения контакта с потенциально опасным биологическим материалом. По имеющимся в деле материалам основания для связи с профессией имеющегося у Урусова М.С. заболевания отсутствуют; наиболее вероятным является начало и развитие бруцеллеза в 2003 году, когда он после медицинского осмотра начал обращаться за соответствующей медицинской помощью. Объяснения Урусова М.С. о том, что он начал болеть бруцеллезом именно в период работы скотником (в 1998-1999гг.) медицинской документацией не подтверждены; иных допустимых доказательств в подтверждение довода о начале данного заболевания в указанный период времени в нарушение ст. 56 ГПК РФ истец не представил.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда, поскольку они не противоречат материалам дела и требованиям закона, согласуются с разъяснениями, изложенными в пункте 11, 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N 2.

Данные выводы суда также основаны на заключениях судебных экспертиз, проведенных экспертной комиссией ФГБУ "Государственный научный центр Российской Федерации - Федеральный медицинский биофизический центр имени А.И. Бурназяна" от 1 апреля 2015 года и экспертной комиссией Федерального бюджетного учреждения науки "Северо-западный научный центр гигиены и общественного здоровья" от 22 декабря 2017 года.

Из заключения экспертизы ФГБУ "Государственный научный центр Российской Федерации - Федеральный медицинский биофизический центр имени А.И. Бурназяна" следует, что по представленным документам причинно-следственная связь между профессиональной деятельностью скотника Урусова М.С. в СПК "Мичуринский" Прикубанского района КЧР в период с 1998 по 1999 гг. и формированием у него заболевания "резидуальный бруцеллез" отсутствует вследствие следующих причин: а) отсутствием документированных доказательств начала заболевания бруцеллезом у Урусова М.С. в период его работы с 1998 по 1999 гг.; б) отсутствием обращений за амбулаторной и стационарной медицинской помощью до 2003 года по поводу заболевания бруцеллезом; в) обращением Урусова М.С. к врачу после выявления у него в 2003 году в ходе периодического медицинского осмотра положительных реакций на бруцеллез, что многократно превышает максимальные сроки инкубационного (скрытого) периода при бруцеллезе, составляющего 3 месяца, после декабря 1999 года, когда Урусов М.С. еще работал в профессии скотника.

По представленным документам причинно-следственная связь между профессиональной деятельностью Урусова М.С. в качестве заведующего родильным отделением в этом же хозяйстве в период с 1991 по 1995 годы и формированием у него заболевания "резидуальный бруцеллез" отсутствует вследствие следующих причин: а) в представленных документах отсутствует информация о наличии в хозяйстве положительно реагирующих животных за период с 1991 по 1995 годы; б) отсутствуют документированные доказательства начала заболевания бруцеллезом у Урусова М.С. в период его работы с 1991 по 1995 годы; б) отсутствием обращений за амбулаторной и стационарной медицинской помощью до 2003 года по поводу заболевания бруцеллезом; в) обращением Урусова М.С. к врачу после выявления у него в 2003 году в ходе периодического медицинского осмотра положительных реакций на бруцеллез, что многократно превышает максимальные сроки инкубационного (скрытого) периода при бруцеллезе, составляющего 3 месяца, после декабря 1999 года, когда Урусов М.С. еще работал в профессии скотника.

Из заключения экспертизы Федерального бюджетного учреждения науки "Северо-западный научный центр гигиены и общественного здоровья" от 22 декабря 2017 года следует, что хотя больной и мог иметь за ряд лет в процессе трудовой деятельности контакт с больными бруцеллезом животными (1991-1999гг.), а возможность его заражения в быту не подтверждена, но отсутствие в медицинской документации доказательств развития признаков бруцеллеза в период выполнения работ в контакте с его возбудителем или в течение периода времени от момента прекращения таких работ, меньшего, чем инкубационный период развития заболевания, не позволяют убедительно обосновать связь установленного больному диагноза "резидуальный бруцеллез" с профессией. В такой ситуации в экспертной практике диагноз профессионального заболевания не устанавливается. Урусов М.С. страдает резидуальным бруцеллезом, но установить связь указанного заболевания с профессией не представляется возможным в связи с отсутствием достоверных данных о времени начала заболевания. Поэтому наличие причинно-следственной связи развития бруцеллеза с работой больного в СПК "Мичуринский" за какой-либо период работы (1991-1995 годы, 1998-1999 годы или 1991-1999 годы) не может быть установлено.

При этом, из представленных медицинских карт стационарного больного Урусова М.С. и заключений судебных экспертов, судебная коллегия усматривает, что сотрудниками МУЗ "2-я городская клиническая больница г. Ставрополя" допущены нарушения процедуры экспертизы связи заболевания с профессией, которые повлияли на объективность выводов при установлении заключительного диагноза у Урусова М.С. Протокол комиссионного освидетельствования по установке диагноза не содержит должного обоснования профессионального генеза заболевания и каких - либо комментариев по этому поводу. Связь бруцеллеза у Урусова М.С. с профессией проведена на основании его анамнеза, собранного с его слов, и простого наличия в санитарно-гигиенической характеристике условий труда, что нарушает фундаментальные принципы квалификации профессиональных заболеваний: отсутствуют должным образом документированная информация о начале заболевания, должным образом проведенное обследование пациента. Целый ряд синдромов не обоснован объективными методами исследования и консультациями профильных специалистов; в диагноз профессионального заболевания включен целый ряд соматических синдромов.

Доводы апелляционной жалобы о несогласии с заключением судебных экспертиз являются несостоятельными.

В соответствии со ст. 79 ГПК РФ, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Согласно ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

Суд первой инстанции, давая оценку заключениям судебных экспертиз в соответствии со ст. 86 ГПК РФ, пришел к выводу о том, что оно не противоречит представленным медицинским документам; оснований сомневаться в выводах экспертов у суда не имеется, так как экспертиза проведена комиссионно, квалифицированными специалистами, в том числе профпатологами, имеющими длительный стаж работы и ученые степени, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; их выводы согласуются со сведениями, отраженными в медицинских картах Урусова М.С. и в иных представленных им медицинских документах.

Судебная коллегия соглашается с указанной оценкой, данной судом заключениям судебных экспертиз, поскольку вопреки доводам апелляционной жалобы указанные в заключении судебной экспертизы сведения соответствуют медицинским документам, карте эпизоотолого-эпидемиологического исследования очага зоонозного заболевания, санитарно-гигиенической характеристике условий труда.

Также обоснованными являются выводы суда о том, что при расследовании обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания и составлении акта о случае профессионального заболевания от 10 октября 2011 года при ликвидации работодателя в нарушение п. 4.8 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 года N 967, утвержденного приказом Минздрава России от 28 мая 2001 года N 176, не участвовал представитель страховщика, а извещение об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания N 45 от 19 июня 2003 года не соответствует форме, утвержденной данным приказом, поскольку оно не подписано главным врачом медицинского учреждения. Следовательно, не соблюдена установленная законом процедура расследования профессионального заболевания и подтверждения факта повреждения здоровья Урусова М.С. в связи с воздействием на него вредного производственного фактора, что свидетельствует о недопустимости акта о расследовании профессионального заболевания в качестве надлежащего доказательства в соответствии со ст.ст. 60 и 67 ГПК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 264 ГПК РФ суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций.

Суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов (ст. 265 ГПК РФ).

В соответствии со ст. 267 ГПК РФ в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

Из содержания приведенных положений процессуального закона следует, что одним из обязательных условий для установления факта, имеющего юридическое значение, является указание заявителем цели, для которой необходимо установить данный факт в судебном порядке, а именно зависит ли от установления указанного факта возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав заявителя, заявителем также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения надлежащих документов, удостоверяющих этот факт, или невозможность их восстановления.

При обращении в суд с заявлением об установлении фактов, имеющих юридическое значение, а именно - фактов принадлежности архивной справки архивного отдела администрации Прикубанского муниципального района КЧР N 780 от 19 октября 2010 года за период работы скотником с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года в СПК "Мичуринский" и нахождения в трудовых отношениях с СПК "Мичуринский" в качестве скотника с 1 июня 1998 года по 1 сентября 1999 года истец в качестве правовых последствий установления названного факта ссылался на возможность получения им страховых выплат, подлежащих назначению ответчиком в связи с установлением ему профессионального заболевания.

Учитывая, что исковые требования Урусова М.С. об установлении юридических фактов являются производными от исковых требований о признании незаконным отказа в назначении страховых выплат, возложении обязанности назначить страховые выплаты в связи с профессиональным заболеванием, судебная коллегия признает отказ в их удовлетворении правомерным.

Таким образом, судебная коллегия на основании анализа установленных по делу обстоятельств и вышеуказанных правовых положений, исходит из того, что истец не является лицом, получившим профессиональное заболевание при исполнении трудовых обязанностей, и потому не имеет права на страховое возмещение, поскольку не относится к кругу лиц, на которых не распространяется Федеральный закон N 125-ФЗ.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства к участию в деле в качестве соответчика по тем же требованиям было привлечено Министерство здравоохранения Ставропольского края. Вместе с тем, по заявленным истцом требованиям данный орган исполнительной власти субъекта не может быть признан надлежащим ответчиком, в связи с чем, данное обстоятельство являлось самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований Урусова М.С. к Министерству здравоохранения Ставропольского края.

Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, были предметом исследования суда первой инстанции и не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при разрешении спора, влияли на обоснованность и законность решения.

При таких обстоятельствах, выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения требований являются законными и обоснованными, решение суда первой инстанции основано на установленных судом фактических обстоятельствах дела, не противоречит имеющимся по делу доказательствам, которым дана надлежащая правовая оценка в их совокупности, и соответствует требованиям действующего законодательства, регулирующего правоотношения сторон, на нормы которого суд правомерно сослался.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Прикубанского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 19 апреля 2018 года по иску Урусова М.С. к Государственному учреждению - региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации по Карачаево-Черкесской Республике, Министерству здравоохранения Ставропольского края о признании незаконным отказа в назначении страховых выплат, возложении обязанности назначить страховые выплаты в связи с профессиональным заболеванием с момента установления факта утраты профессиональной трудоспособности, установлении факта принадлежности архивной справки и факта нахождения в трудовых отношениях оставить без изменения, а апелляционную жалобу Урусова М.С. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи