Апелляционное определение СК по административным делам Южного окружного военного суда от 23 октября 2019 г. по делу N 33а-1300/2019

Судебная коллегия по административным делам Южного окружного военного суда в составе

председательствующего Потапченко И.Н,

судей: Тогубицкого В.А. и Коробенко Э.В,

при секретаре судебного заседания Туалиеве И.Х.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по апелляционной жалобе административного истца на решение Севастопольского гарнизонного военного суда от 1 августа 2019 г, которым отказано в удовлетворении заявленных майором запаса Мазурчуком Андреем Александровичем требований о признании незаконными действий командира войсковой части N, связанных с порядком исключения истца из списков личного состава воинской части.

Заслушав доклад судьи Коробенко Э.В, изложившего обстоятельства дела, содержание решения суда, доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, объяснения административного истца Мазурчука А.А. в обоснование апелляционной жалобы, представителя командира войсковой части N - Ковалевской Л.А, возражавшей против доводов жалобы, судебная коллегия

установила:

приказом командира войсковой части N от 21 марта 2019 г. N 62-лс с изменениями, внесенными приказом этого же должностного лица от 5 апреля 2019 г. N 81-лс, Мазурчук А.А, уволенный с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями, исключен из списков личного состава воинской части с 10 апреля того же года.

Мазурчук А.А. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать вышеуказанный приказ незаконным и обязать командира войсковой части N его отменить, предоставить основной отпуск за 2019 год пропорционально прослуженному времени с увеличением времени на дорогу к месту проведения отпуска и обратно, 26 дополнительных суток отдыха за 2015-2017 годы: четверо суток с 15 по 18 апреля 2019 г, а 22 суток - по окончании профессиональной переподготовки по одной из гражданских специальностей с 15 августа 2019 г, а также обеспечить его положенными видами довольствия, в том числе денежной компенсацией за вещевое имущество, за период необоснованного исключения. Кроме того, истец просил признать незаконными результаты служебного разбирательства по обстоятельствам получения им 30 марта 2019 г. травмы, обязать названное должностное лицо направить установленным порядком документы, необходимые для производства страховой выплаты, а также документы, необходимые для внесения изменений в реестр участников накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения военнослужащих (далее - НИС), относительно даты возникновения оснований для исключения его из этого реестра.

Решением гарнизонного военного суда в удовлетворении требований истца, связанных с порядком предоставления дополнительных суток отдыха за 2015-2017 годы отказано в связи с пропуском срока обращения в суд с административным исковым заявлением, а в удовлетворении остальных требований - по существу.

В апелляционной жалобе административный истец просит решение суда отменить в связи с нарушением норм материального и процессуального права и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований. В обоснование автор жалобы, ссылаясь на положения ГК РФ, указывает, что вывод суда о пропуске им срока на обращение в суд с заявлением относительно требования, связанного с порядком предоставления дополнительных суток отдыха, является ошибочным, поскольку ответчик не заявлял о применении данного срока. К тому же он считает, что этот срок необходимо исчислять с 10 апреля 2019 г..- даты исключения из списков личного состава воинской части, поскольку в этот день ему стало известно о нарушении своего права на дополнительные сутки отдыха. Ошибочным, по мнению Мазурчука А.А, является и вывод суда о законности предоставления ему части основного отпуска за 2019 год с 6 по 9 апреля того же года, поскольку поступивший из Федерального государственного бюджетного учреждения "1472 Военно-морской клинический госпиталь" (далее - госпиталь) Министерства обороны Российской Федерации ответ на судебный запрос, содержащий сведения о его нахождении на стационарном лечении по 5 апреля 2019 г, является недопустимым доказательством в связи с отсутствием в материалах дела соответствующего запроса. При этом, вопреки указанию в решении суда, вышеуказанный ответ не содержит сведений о его выписке из госпиталя в часть, а начальник названного учреждения не уполномочен давать такие указания. Кроме того, истец утверждает, что после выписки из названного лечебного учреждения 5 апреля 2019 г, он в тот же день обратился в поликлинику N 2 военно-медицинской службы Управления ФСБ России по Республике Крым и г..Севастополю (далее - поликлиника), профильный врач которой продлил его лечение амбулаторно с 6 по 10 апреля того же года.

Эти обстоятельства подтверждаются листком освобождения от 5 апреля 2019 г..N 486 и ответом заместителя начальника службы - начальника поликлиники от 29 апреля 2019 г..N 171/24/2-154дсп. Утверждая, что его стационарное лечение в госпитале и амбулаторное в поликлинике являлось непрерывным и окончилось 9 апреля 2019 г, истец считает ошибочными выводы суда о нарушении им требований ст. 60 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, связанного с неприбытием 6 апреля того же года на службу, правомерности в связи с этим предоставления ему части основного отпуска за 2019 год с 6 по 9 апреля 2019 г..и отсутствии у командования оснований для переноса начальной даты этого отпуска. При этом он полагает, что командир войсковой части N должен был знать о продолжении его непрерывного лечения, поскольку в обязанности подчиненных ему группы дежурной службы и медицинского работника входит контроль за количеством военнослужащих, находящихся на лечении. Далее, анализируя положения Федерального закона "О статусе военнослужащих" и Инструкции "О порядке и условиях реализации военнослужащими органов Федеральной службы безопасности России, проходящими военную службу по контракту, права на профессиональную подготовку по одной из гражданских специальностей", утвержденной приказом Директора ФСБ России от 26 января 2009 г..N 22, истец считает незаконным его исключение из списков личного состава воинской части до заключения командованием договора о прохождении им названной переподготовки, оплаты обучения и начала этого обучения. О незаконности такого исключения свидетельствует, по его мнению, и направление в его адрес начальником Службы сообщения от 4 апреля 2019 г..N 21/312/40/8-2297 об исключении его из списков личного состава воинской части, поскольку это сообщение оформлено до издания приказа о таком исключении.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель командира войсковой части N просит решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы, приведенные в апелляционной жалобе и возражениях на нее, судебная коллегия считает, что решение суда первой инстанции не подлежит отмене по следующим основаниям.

Согласно чч. 1 и 2 ст. 1 КАС РФ рассмотрение дел о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, прав и законных интересов организаций, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, в том числе об оспаривании решений, действий (бездействия) органов военного управления, осуществляются судами общей юрисдикции в порядке административного судопроизводства. При этом вид судопроизводства определяется судом исходя из существа предъявленных требований.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 г. N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" военная служба предполагает осуществление полномочий государства по обеспечению своего суверенитета и иных важнейших государственных интересов, а военнослужащие являются носителями публичной власти. В связи с этим правоотношения, связанные с исполнением военнослужащими общих, должностных и специальных обязанностей, являются публично-правовыми. Таким образом, нормы главы 22 КАС РФ применяются, когда требования военнослужащих непосредственно вытекают из военно-служебных правоотношений, основанных на властных полномочиях одной стороны по отношению к другой.

Следовательно, гарнизонный военный суд, вопреки доводам жалобы, правильно определилвид судопроизводства исходя из характера правоотношений, из которых вытекали требования административного истца, в связи с чем ссылка в жалобе на положения ГК РФ является несостоятельной.

В соответствии со ст. 219 КАС РФ административное исковое заявление может быть подано в суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину стало известно о нарушении его прав и свобод. Пропуск срока обращения в суд без уважительных причин является основанием для отказа в удовлетворении административного иска. При этом в силу положений ст. 226 КАС РФ обязанность доказывания соблюдения указанного срока возлагается на лицо, обратившееся в суд.

Согласно ч. 1 ст. 11 Федерального закона "О статусе военнослужащих" привлечение военнослужащих к исполнению обязанностей военной службы сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени компенсируется отдыхом соответствующей продолжительности в другие дни недели. При невозможности предоставления указанной компенсации время исполнения обязанностей сверх установленной продолжительности еженедельного служебного времени суммируется и предоставляется военнослужащим в виде дополнительных суток отдыха, которые могут быть присоединены по их желанию к основному отпуску.

Пунктом 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 г. N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" предусмотрены следующие сроки (периоды) предоставления дополнительных суток (дополнительного времени) отдыха: в другие дни недели, в период основного отпуска путем его увеличения за счет присоединения дополнительных суток отдыха, в период дополнительного времени отдыха до дня начала основного отпуска.

В тех случаях, когда военнослужащему не было предоставлено дополнительное время (дополнительные сутки) отдыха вместе с основным отпуском за истекший год в следующем календарном году, срок, с которого исчисляется нарушение права военнослужащего на предоставление дополнительного времени (дополнительных суток) отдыха за предшествующий период, начинает исчисляться с 1 января года, следующего за годом, в который основной отпуск должен был быть перенесен.

Таким образом, право на дополнительные сутки отдыха не носит накопительный характер, реализуется ежегодно на основании волеизъявления военнослужащего и погашается при предоставлении отпусков, причитающихся за текущий год, либо по истечении следующего года, не позднее которого должен быть предоставлен отпуск за прошлый год и, соответственно, дополнительные сутки отдыха.

Следовательно, гарнизонный военный суд пришел к правильному выводу о том, что срок на обращение в суд с административным исковым заявлением о признании незаконными действий командира войсковой части N, связанных с порядком предоставления 26 суток дополнительных суток отдыха за 2015-2017 годы истекал 31 марта 2017, 2018 и 2019 г, соответственно.

Кроме того, из материалов дела усматривается, что 1 февраля 2019 г. Мазурчук А.А. обращался к командованию с рапортом по вопросу непредоставления дополнительных суток отдыха за вышеуказанные годы, на который командиром войсковой части N ему дан ответ от 26 февраля 2019 г. N 21/312/40/8-1262 (т. 1 л.д. 150), содержащий сведения о фактическом их предоставлении в полном объеме.

При этом командованием проводилась проверка по вопросу предоставления Мазурчуку А.А. этих суток отдыха за вышеуказанные годы, в ходе которой было установлено, что в период с мая по октябрь 2018 года сутки отдыха за 2015-2016 годы фактически предоставлены истцу в количестве 36 дней на основании подготовленных графиков, с которыми он был ознакомлен.

Допрошенный в качестве свидетеля капитан 2 ранга А.С. в суде первой инстанции показал, что истец обращался к командованию с рапортом о предоставлении дополнительных суток отдыха за вышеуказанные годы,

которые были предоставлены ему в полном объеме согласно

составленным с учетом его мнения графикам. При этом график предоставления этих суток отдыха в феврале и марте 2019 года за крайний 2017 год был доведен до него 19 февраля 2019 г.

Оснований сомневаться в достоверности показаний указанного свидетеля не имеется, поскольку они последовательны и согласуются с другими материалами дела. Каких-либо неприязненных отношений между свидетелем и истцом или иной заинтересованности в таких показаниях в суде не установлено и из материалов дела не усматривается.

В суд с административным исковым заявлением Мазурчук А.А. обратился 4 июля 2019 г, то есть, как верно определилсуд первой инстанции, с пропуском установленного ст. 219 КАС РФ срока.

Наличие причин пропуска этого срока, которые могли бы быть признаны уважительными, из материалов дела не усматривается и в апелляционной жалобе не приведено.

С учетом вышеизложенного утверждение в жалобе о необходимости исчисления срока на обращение в суд с административным исковым заявлением с даты исключения его из списков личного состава воинской части (10 апреля 2019 г.) является несостоятельным.

Каких-либо иных обстоятельств, относящихся к личности административного истца, объективно исключающих возможность подачи им заявления в суд в установленный процессуальным законом срок, из материалов дела не усматривается. Не приведены они и в апелляционной жалобе.

Исходя из положений ч. 5 ст. 138, ч. 5 ст. 180 и ч. 8 ст. 219 КАС РФ, при установлении факта пропуска без уважительных причин срока обращения в суд с административным исковым заявлением в его удовлетворении отказывается без исследования иных фактических обстоятельств по делу и в мотивировочной части решения суда может быть указано только на установление судом данных обстоятельств.

Эти требования процессуального закона гарнизонным военным судом выполнены.

Таким образом, гарнизонный военный суд правомерно отказал в удовлетворении требований Мазурчука А.А, связанных с порядком предоставления дополнительных суток отдыха за 2015-2017 годы, в связи с пропуском срока обращения в суд с административным исковым заявлением.

Согласно чч. 3, 10 и 16 ст. 29 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 г. N 1237 (далее - Положение), продолжительность основного отпуска военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, в год увольнения с военной службы исчисляется путем деления продолжительности основного отпуска, установленной военнослужащему, на 12 и умножения полученного количества суток на количество полных месяцев военной службы, прошедших от начала календарного года до предполагаемого дня исключения его из списков личного состава воинской части.

Продолжительность основного отпуска военнослужащих увеличивается на количество суток, необходимое для проезда к месту использования отпуска и обратно (не менее одних суток в один конец), но не более чем на 15 суток. Если основной отпуск военнослужащим предоставлен по частям, то время, необходимое для проезда к месту использования отпуска и обратно, предоставляется один раз.

Предоставление отпусков военнослужащему осуществляется с таким расчетом, чтобы последний из них был использован полностью до дня истечения срока его военной службы. При невозможности предоставления основного и дополнительных отпусков до дня истечения срока военной службы они могут быть предоставлены военнослужащему при его увольнении последовательно, без разрыва между отпусками.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что Мазурчук А.А, уволенный с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями, приказом командира войсковой части N от 21 марта 2019 г. N 62-лс с изменениями, внесенными приказом этого же должностного лица от 5 апреля 2019 г. N 81-лс, исключен из списков личного состава воинской части с 10 апреля того же года.

Основной отпуск за 2019 год пропорционально прослуженному времени предоставлен истцу по частям в периоды с 4 по 11 февраля 2019 г, с 6 по 9 марта 2019 г. и с 6 по 9 апреля 2019 г.

К первым двум частям отпуска по его просьбе присоединялось дополнительное время, необходимое для проезда к месту проведения отпуска в г "адрес" и обратно, в количестве 14 суток, однако данное время военнослужащим реализовано не было в связи с неубытием в указанный город.

Учитывая отсутствие в последующем аналогичного волеизъявления Мазурчука А.А, гарнизонный военный суд пришел к обоснованному выводу о правомерности действий командования при предоставлении крайней части основного отпуска за 2019 год без учета необходимого для проезда к месту проведения отпуска и обратно времени. При этом суд дал надлежащую правовую оценку о неуважительности причин неиспользования истцом указанного времени при реализации первых двух частей отпуска за 2019 год.

Правильным является и вывод суда о соответствии действующему законодательству действий командования, связанных с порядком предоставления Мазурчуку А.А. части основного отпуска за 2019 год с 6 по 9 апреля 2019 г.

Так, из содержания ответа начальника госпиталя от 10 июля 2019 г. N 1831/М на судебный запрос и выписного эпикриза врио начальника отоларингологического отделения госпиталя N 5677 следует, что истец в период с 12 марта 2019 г. находился в этом медицинском учреждении на стационарном лечении с различными диагнозами и 5 апреля того же года был выписан в часть.

Вопреки утверждению в жалобе, судебный запрос, на который поступил вышеуказанный ответ, изложен в определении судьи Севастопольского гарнизонного военного суда от 4 июля 2019 г. о принятии административного искового заявления к производству суда и подготовке дела к судебному разбирательству (т. 1 л.д. 1-2), направленном в адрес начальника госпиталя сообщением от 5 июля 2019 г. N ОДТ-4745 (т. 1 л.д. 42). Поэтому довод Мазурчука А.А. о недопустимости данного доказательства является несостоятельным.

Согласно ст. 60 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495, военнослужащие представляются своим непосредственным начальникам в случае убытия на лечение и по возвращении из него.

Однако в нарушение вышеприведенного требования истец, выписавшись из госпиталя 5 апреля 2019 г, своему непосредственному начальнику не представился. Сведений о невозможности прибытия по медицинским показаниям в расположение воинской части в вышеуказанную дату материалы дела не содержат, не представлены такие и судам как первой, так и апелляционной инстанций. Само по себе нахождение его на амбулаторном лечении в связи с травмой носа не может быть признано обстоятельством, объективно исключающим возможность его прибытия в указанный день в воинскую часть для проведения всех необходимых мероприятий, связанных с предоставлением крайней части основного отпуска за 2019 год и последующим исключением его из списков личного состава воинской части.

Кроме того, нормы действующего законодательства не содержат указаний на необходимость продления срока нахождения военнослужащих, уволенных с военной службы и находящихся в основном отпуске, в списках личного состава воинской части на период их амбулаторного лечения. Данный вывод согласуется с позицией судебной коллегии по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 12 сентября 2017 г. N 204-КГ17-8.

Поэтому у командования не имелось препятствий для предоставления Мазурчуку А.А. части основного отпуска за 2019 год пропорционально прослуженному времени с 6 апреля 2019 г.

Согласно п. 4 ст. 19 Федерального закона "О статусе военнослужащих" военнослужащие - граждане, проходящие военную службу по контракту, общая продолжительность военной службы которых составляет пять лет и более (не считая времени обучения в военных профессиональных образовательных организациях и военных образовательных организациях высшего образования), в год увольнения с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями имеют право пройти профессиональную переподготовку по одной из гражданских специальностей без взимания с них платы за обучение и с сохранением обеспечения всеми видами довольствия в порядке и на условиях, которые определяются Министерством обороны Российской Федерации, продолжительностью до четырех месяцев. В случае увольнения указанных военнослужащих с военной службы в период обучения они имеют право на завершение учебы бесплатно.

Определение порядка и условий реализации этого права отдельных категорий военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, на профессиональную переподготовку по одной из гражданских специальностей без взимания с них платы за обучение, относится к исключительной компетенции Министерства обороны Российской Федерации или иного федерального органа исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба.

В Федеральной службе безопасности России порядок и условия реализации военнослужащими органов федеральной службы безопасности, проходящими военную службу по контракту, права на профессиональную переподготовку по одной из гражданских специальностей регламентирован Инструкцией о порядке и условиях реализации военнослужащими органов федеральной службы безопасности, проходящими военную службу по контракту, права на профессиональную переподготовку по одной из гражданских специальностей, утвержденной приказом Федеральной службы безопасности России от 26 января 2009 г. N 22 (далее - Инструкция).

Согласно п. 4 названной Инструкции военнослужащие направляются на профессиональную переподготовку с сохранением воинских должностей по месту прохождения военной службы, как правило, с таким расчетом, чтобы она заканчивалась до дня исключения военнослужащего из списков личного состава органа безопасности.

В случае, если договор с образовательным учреждением заключен и произведена оплата за профессиональную переподготовку, а срок увольнения военнослужащего наступает до начала обучения, то военнослужащий подлежит увольнению и исключению из списков личного состава в установленные сроки.

Таким образом, профессиональная переподготовка является социальной гарантией, направленной на адаптацию военнослужащего после увольнения с военной службы посредством предоставления возможности ведения после увольнения профессиональной деятельности по полученной в ходе учебы специальности. При этом действующее законодательство не связывает реализацию права военнослужащего на профессиональную переподготовку по одной из гражданских специальностей с нахождением его на военной службе, поскольку предполагает возможность начала обучения и после его исключения из списков личного состава воинской части.

Из материалов дела следует, что на основании соответствующих рапортов приказом командира войсковой части N от 20 марта 2019 г. N 61-лс Мазурчук А.А. направлен на профессиональную подготовку в Севастопольский государственный университет, в связи с чем 18 апреля 2019 г. был заключен государственный контракт N 844, а оплата обучения произведена 23 мая 2019 г.

При таких обстоятельствах, учитывая вышеприведенные нормы действующего законодательства, гарнизонный военный суд пришел к обоснованному выводу, что непрохождение профессиональной подготовки не являлось препятствием для исключения истца из списков личного состава воинской части. Более того, его право на эту переподготовку было реализовано командованием путем заключения соответствующего государственного контракта и его оплаты. Поэтому доводы Мазурчука А.А. о незаконности приказа об исключении его из списков личного состава воинской части в связи с нарушением командованием порядка направления на профессиональную подготовку являются несостоятельными.

В соответствии со ст. 1 и 4 Федерального закона от 28 марта 1998 г. N 52-ФЗ "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации" жизнь и здоровье военнослужащих являются объектами обязательного государственного страхования.

Страховыми случаями при осуществлении обязательного государственного страхования являются, в частности, получение застрахованным лицом в период прохождения военной службы, службы, военных сборов увечья (ранения, травмы, контузии).

Согласно п. 5 постановления Правительства Российской Федерации от 29 июля 1998 г. N 855 "О мерах по реализации Федерального закона "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации" и п. 12 Инструкции об организации обязательного государственного страхования жизни и здоровья военнослужащих органов федеральной службы безопасности и граждан, призванных на военные сборы, утвержденной приказом Федеральной службы безопасности России от 21 сентября 2009 г. N 477, в случае получения застрахованным лицом в период прохождения военной службы, военных сборов тяжелого или легкого увечья (ранения, травмы, контузии) командованием представляются документы, необходимые для принятия решения о выплате страховой суммы страховщику, в числе которых указана справка военно-врачебной комиссии о тяжести увечья (ранения, травмы, контузии), полученного застрахованным лицом.

Установив отсутствие нарушений порядка проведения служебного разбирательства по факту получения Мазурчуком А.А. 30 марта 2019 г. травмы, а также факт непрохождения им при наличии соответствующего направления военно-врачебной комиссии в целях получения названной справки, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении требований истца о признании незаконными результатов этого разбирательства и возложении на командира войсковой части N обязанности направить установленным порядком документы, необходимые для производства страховой выплаты.

В соответствии с п. 16 ст. 34 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 г. N 1237, военнослужащий, уволенный с военной службы, на день исключения из списков личного состава воинской части должен быть полностью обеспечен установленным денежным довольствием, продовольственным и вещевым обеспечением. До проведения с военнослужащим всех необходимых расчетов он из списков личного состава воинской части без его согласия не исключается.

Поскольку в суде первой инстанции было установлено, что необеспечение положенными видами довольствия было вызвано неприбытием истца за их получением, его отказом от получения денежной компенсации за вещевое имущество до проверки обоснованности ее расчета, а также отказом 9 апреля 2019 г. на контрольно-пропускном пункте воинской части от предложения проследовать для производства необходимых расчетов, то у командования не имелось препятствий

для издания приказа об исключении Мазурчука А.А. из списков личного состава воинской части.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о законности приказа командира войсковой части N от 21 марта 2019 г. N 62-лс, с изменениями, внесенными приказом этого же должностного лица от 5 апреля 2019 г. N 81-лс, является правильным, а отказ в удовлетворении административного искового заявления, в том числе в части требования, связанного с направлением документов, необходимых для внесения изменений в реестр участников НИС, - правомерным.

Заблаговременное оформление командиром войсковой части N сообщения от 4 апреля 2019 г. N 21/312/40/8-2297 об исключении Мазурчука А.А. из списков личного состава воинской части не свидетельствует о незаконности оспариваемого приказа, поскольку это сообщение соответствовало принятому названным должностным лицом решению, изложенному в изданном на следующий день приказе.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 309 и 311 КАС РФ, судебная коллегия

определила:

решение Севастопольского гарнизонного военного суда от 1 августа 2019 г. по административному исковому заявлению Мазурчука Андрея Александровича оставить без изменения, а апелляционную жалобу административного истца - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи