Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 06 ноября 2019 г. по делу N 8Г-78/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего

Козловой Е.В,

судей:

Бурматовой Г.Г,

Киреевой И.А,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1162/2019 по иску Михалевой Марии Юрьевны к Кумировой Марине Александровне о признании права на обязательную долю в наследственном имуществе,

по кассационной жалобе Кумировой М.А. на решение Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 11 апреля 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25.07.2019 года,

заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Бурматовой Г.Г, объяснения Кумировой М.А, представителя ответчика Гафарова М.В. по ордеру А 1732407 от 06.11.2019, представителя истца Квачевой Н.А. по доверенности от 07.11.2016 и по ордеру А 1767981 от 05.11.2019, Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Михалева М.Ю. обратилась в суд с иском к Кумировой М.А. о признании права на обязательную долю в наследственном имуществе после смерти, последовавшей ДД.ММ.ГГГГ, ее отца ФИО1 ссылаясь на то, что является нетрудоспособной (инвалидом), что подтверждается удостоверением инвалида в тяжелой форме (степень инвалидности 50%), выданным Баварским центром по делам семьи и социальным вопросам. При обращении к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство на обязательную долю, постановлением нотариуса Михайловой А.А. от 17.10.2018 истцу было отказано в совершении нотариального действия, поскольку документ, подтверждающий наличие нетрудоспособности Михалевой М.Ю. содержит понятие иностранного права.

Решением Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 11.04.2019 исковые требования удовлетворены, за Михалевой М.Ю. признано право на обязательную долю в наследственном имуществе после смерти ДД.ММ.ГГГГ ФИО1

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25.07.2019 года решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба Кумировой М.А. без удовлетворения.

В кассационной жалобе Кумирова М.А просит отменить судебные постановления, как существенно нарушающие нормы материального права при определении лиц, обладающих правом на обязательную долю в наследстве, поскольку Михалевой М.Ю. не была установлена инвалидность в соответствии с требованиями российского законодательства, а потому она не может быть отнесена к нетрудоспособным лицам, имеющим право на обязательную долю в наследстве.

До рассмотрения дела поступила дополнительная кассационная жалоба Кумировой М.А, где автор жалобы также указывает на несогласие с постановленным решением, в связи с нарушением судом норм материального права, поскольку рассмотрение требований необходимо было осуществлять в целом в соответствии с требованиями российского законодательства, которое определяет понятие нетрудоспособной исходя из установления инвалидности в соответствии с критериями, установленными в Российской Федерации, тогда как истец, имея удостоверение об инвалидности, выданное в Федеративной Республике Германия, не подтвердила инвалидность, ходатайств о проведении медико-социальной экспертизы не заявляла и такая экспертиза судом не была проведена, в связи с чем суд необоснованно пришел к выводу об установлении нетрудоспособности истца. Также указано на неверное толкование норм Конвенции о правах инвалидов, поскольку какой-либо дискриминации в отношении истца по признаку инвалидности допущено не было.

В заседании суда кассационной инстанции ответчик и ее представитель доводы кассационной жалобы с учетом дополнений подержали.

Представитель истца возражала против удовлетворения кассационной жалобы, представила письменные возражения, в обоснование которых указала, что истец с 2016 года до настоящего времени является инвалидом в связи с наличием "данные изъяты" заболевания, что подтверждается удостоверением инвалида легализованным в установленном порядке, а в соответствии с российским законодательством любая степень инвалидности подтверждает нетрудоспособность лица. Удостоверение об инвалидности обоснованно принято судом в качестве доказательства нетрудоспособности с учетом положений статьи 408 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Иные участвующие в деле лица в судебное заседание не явились, о месте и времени судебного заседания были извещены надлежащим образом, руководствуясь статьями 113, 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лица, участвующего в деле, но каждому гарантируется право на рассмотрение дела в разумные сроки, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции пришла к выводу о возможности рассмотрения дела при установленной явке.

Заслушав ответчика, представителей истца и ответчика, изучив материалы дела, проверив судебные постановления в пределах доводов кассационной жалобы и возражений на нее в соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для их отмены.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО1, "данные изъяты" года рождения, проживавший по адресу: "адрес". умер ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно свидетельству о рождении Михалева М.Ю, "данные изъяты" года рождения, приходилась родной дочерью ФИО1

После смерти ФИО1 осталось наследство и в состав наследственного имущества вошли: двухкомнатная квартира общей площадью 46,5 кв.м, расположенная по адресу: "адрес"; денежные вклады в ПАО "Сбербанк России", подразделение N 9055/0629, в Филиале ПАО БАНК "ЮГРА" в Санкт-Петербурге, в Филиале Петровский ПАО "Банка "ФК Открытие".

Согласно завещанию ФИО1 от 12 декабря 2015 года все принадлежащее ему имущество завещано Кумировой М.А, ФИО1 было составлено завещательное распоряжение в ПАО Банк "Югра" в Санкт-Петербурге и в ПАО "Сбербанк" на имя Кумировой М.А.

31 октября 2016 года нотариусом заведено наследственное дело по заявлению Кумировой М.А. о принятии наследства по завещанию, свидетельства о праве на наследство не выданы.

Михалева М.Ю. в установленный законом срок обратилась с заявлением к нотариусу нотариального округа Санкт-Петербурга Михайловой А.А. о выдаче свидетельства о праве на наследство по закону.

Постановлением нотариуса Михайловой А.А. от 17 октября 2018 года отказано Михалевой М.Ю. в совершении нотариального действия, поскольку документ, подтверждающий наличие нетрудоспособности Михалевой М.Ю. содержит понятие иностранного права - степень инвалидности: 50%, которое, хоть и имеет схожие юридические конструкции в российском праве, но отличается от них по своему правовому смыслу и целям применения. Формулировка, приведенная в указанном документе, не может быть однозначно и бесспорно истолкована, как подтверждение нетрудоспособности наследника в целях признания его права на обязательную долю в наследстве.

Разрешая спор и удовлетворяя требования истца Михалевой М.Ю, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 218, 1111, 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данным в пункте 31 постановления от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" во взаимосвязи с нормами Конвенции о правах инвалидов, принятой в г. Нью-Йорке, США 13 декабря 2006 года, резолюцией 61/106 на 76-м пленарном заседании 61-й сессии генеральной Ассамблеи ООН (конвенция вступила в силу 03 мая 2008 года, была ратифицирована Российской Федерацией 29 мая 2012 года), пришел к выводу о наличии оснований для признания за истцом права на обязательную долю в наследстве.

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в апелляционном определении от 25 июля 2019 года согласилась с такими выводами суда.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы судов первой и апелляционной инстанций мотивированы, нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда и судебной коллегии по доводам кассационной жалобы из представленных документов не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции не наделен.

Статьей 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации, установлено, что наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

В силу статьи 1113 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина.

Положениями пункта 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя, его нетрудоспособные супруг и родители, а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, подлежащие призванию к наследованию на основании пунктов 1 и 2 статьи 1148 указанного выше кодекса, наследуют независимо от содержания завещания не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля).

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 31 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", при определении наследственных прав в соответствии со статьями 1148 и 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду следующее, что к нетрудоспособным в указанных случаях относятся граждане, признанные в установленном порядке инвалидами I, II или III группы (вне зависимости от назначения им пенсии по инвалидности).

Именно данное разъяснение и явилось поводом для возникновения спора, поскольку, по мнению автора жалобы, отсутствие признания инвалидом в соответствии с российским законодательством, не позволяет установить нетрудоспособность истца, что является основанием для отказа в удовлетворении требований.

Действительно, исходя из положений пункта 1 статьи 1195 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктов 1, 2 статьи 1224 Гражданского кодекса Российской Федерации, в рамках настоящего спора суды верно пришли к выводу о необходимости применения законодательства Российской Федерации о наследовании, равно как и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации относительно категорий граждан, отнесенных к нетрудоспособным.

Вместе с тем в данном случае речь идет не об определении правового статуса истца как инвалида в целях признания за истцом права на получение пенсии либо иных льгот, а об определении критериев для признания за Михалевой М.Ю. права на обязательную долю в наследстве.

Как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации, пункт 1 статьи 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющий право на обязательную долю в наследстве, направлен на материальное обеспечение тех категорий лиц, которые нуждаются в особой защите в силу возраста или состояния здоровья (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N1513-О, от 26 мая 2016 года N 1024-О и др.).

В рамках настоящего спора судами установлено, что истец Михалева М.Ю. истец имеет удостоверение инвалида в тяжелой форме, что указывает на наличие нарушения здоровья со стойким расстройством функций организма, а анализ подзаконных актов, в том числе Правил признания лица инвалидом, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 февраля 2006 года N 95, Критериев для установления инвалидности, утвержденных Приказом Минтруда России от 17 декабря 2015 года N 1024н "О классификациях и критериях, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы граждан федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы", принимая во внимание степень инвалидности 50%, установленной истцу в Федеративной Республике Германия, обоснованно позволил судам сделать вывод о наличии оснований признании за истцом права на обязательную долю в наследственном имуществе в силу состояния ее здоровья.

Верно судами учтено и то, что Федеральным законом от 03 мая 2012 года N 46-ФЗ Российской Федерацией ратифицирована Конвенция о правах инвалидов из преамбулы которой следует, что государства - участники признают многообразие инвалидов.

Таким образом, доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о том, что при рассмотрении данного дела судом были допущены нарушения норм материального права, которые могли бы служить основанием для отмены вынесенного судебного постановления.

Принцип правовой определенности предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления. Иная точка зрения ответчика на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда.

Поскольку нарушений норм материального права, которые бы привели к неправильному разрешению спора по существу, а также нарушений положений процессуального закона, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов, не установлено, основания для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 379.6, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от 11 апреля 2019 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 25.07.2019 года оставить без изменения, а кассационную жалобу Кумировой Марины Александровны - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: