Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 03 декабря 2019 г. по делу N 33-20770/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Волковой Я.Ю., судей Кокшарова Е.В., Сорокиной С.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Чередник И.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Арасланова Алексея Файзрахмановича к ООО "Брянская мясная компания" о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам сторон на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 30.07.2019.

Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю, объяснения истца, поддержавшего доводы своей жалобы и возражавшего против доводов жалобы ответчика, объяснения представителя ответчика Мироновой О.А. (по доверенности от 19.08.2019), поддержавшей доводы своей жалобы, возражавшей против доводов жалобы истца, судебная коллегия

установила:

Арасланов А.Ф. обратился с иском к ответчику, с учетом уточнения исковых требований просил взыскать задолженность по оплате сверхурочных работ за период с ноября 2018 г. по февраль 2019 г. в сумме 421076 руб, компенсацию морального вреда 100000 руб. В обоснование иска указал, что с 01.10.2018 по 11.03.2019 работал у ответчика в должности руководителя фермы крупного рогатого скота, ему была установлена 40-часовая пятидневная рабочая неделя, рабочий день с 08:00 до 17:00, фактически в период с 07.11.2018 по 24.02.2019 он ежедневно выполнял сверхурочную работу, работал в выходные и праздничные дни, такую сверхурочную работу ответчик ему не оплатил. Ссылаясь на положения ст.ст. 99, 152, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, истец просил иск удовлетворить.

Решением Верх-Исетского районного г. Екатеринбурга суда Свердловской области от 30.07.2019 иск удовлетворен частично: с ответчика в пользу истца взыскана задолженность по заработной плате 184562 руб, компенсация морального вреда 7000 руб, с ответчика в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина 3634 руб. 50 коп.

На решение суда жалобы поданы обеими сторонами.

Истец оспаривает решение суда в части размера взысканной с ответчика в его пользу суммы задолженности по заработной плате, просит принять решение о взыскании всей требуемой в иске задолженности. В обоснование жалобы указывает на то, что суд неправильно применил нормы материального права при определении размера задолженности, т.к. не принял в расчет ежемесячную стимулирующую выплату, исчислив сумму лишь из оклада.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение суда отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении иска, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, недоказанность установленных судом обстоятельств. Полагает недоказанным факт сверхурочной работы истца по поручению ответчика. Указывает на неверную оценку доказательств, данную судом.

В возражениях на жалобу ответчика истец указывает на необоснованность доводов жалобы.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов жалоб и возражений (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия приходит к следующему.

Разрешая спор и руководствуясь положениями ст.ст. 15, 16, 21, 22, 91, 97, 99, 129, 149, 140, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, установив, что истец в спорный период работал сверхурочно, суд пришел к выводу о правомерности требования о взыскании оплаты сверхурочных работ, указав на необходимость производства расчета исходя из оклада, установленного истцу.

Судебная коллегия, проверяя доводы жалобы ответчика, находит доводы жалобы необоснованными и их отклоняет.

Из материалов дела следует, не оспаривалось сторонами, что они состояли в трудовых отношениях с 01.10.2018 по 11.03.2019, с 01.10.2018 истец работал в должности руководитель фермы - стажер, с 01.01.2019 вступило в силу дополнительное соглашение к трудовому договору, согласно которому истец переведен на должность руководителя маточной фермы в структурном подразделении ответчика - ферма Фатнево, 11.03.2019 истец уволен.

Режим труда истца по п. 3.1 трудового договора - сменный график работы, рабочая неделя с предоставлением выходных дней по скользящему графику, суммированный учет рабочего времени, учетный период - год. Вместе с тем, ответчик графики работы для истца не составлял, с ними истца не знакомил, что не оспаривали обе стороны. Стороны подтвердили, что истец должен был работать в режиме пятидневной 40-часовой рабочей недели с двумя выходными днями.

Истец настаивал на том, что в спорный период он работал за пределами нормальной продолжительности рабочего времени, ответчик оспаривал эти доводы.

В силу ч. 1 ст. 99 Трудового кодекса Российской Федерации сверхурочная работа - работа, выполняемая работником по инициативе работодателя за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени: ежедневной работы (смены), а при суммированном учете рабочего времени - сверх нормального числа рабочих часов за учетный период.

Согласно ч. 7 ст. 99 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечить точный учет продолжительности сверхурочной работы каждого работника.

В этой же статье определены случаи и порядок привлечения работника к сверхурочной работе.

В силу ч. 4 ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан вести учет времени, фактически отработанного каждым работником.

Верховным Судом Российской Федерации в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 19.08.2019 N 18-КГ19-77 данные нормы истолкованы следующим образом: из приведенных норм Трудового кодекса Российской Федерации следует, что сверхурочной является работа, выполняемая работником в пределах его трудовой функции по инициативе (распоряжению, предложению или с ведома) работодателя сверх нормы рабочего времени, установленной для него законодательством о труде, локальными нормативными правовыми актами по месту его основной работы. На работодателя законом возложена обязанность вести точный учет продолжительности сверхурочной работы работника и оплачивать такую работу в повышенном размере.

Ответчик приказов о привлечении истца к сверхурочной работе не издавал, в порядке, предусмотренном названной статьей, не оформлял привлечение истца к сверхурочной работе, указывал, что сверхурочно отработанного времени у истца нет, поэтому такой учет не велся.

В подтверждение рабочего времени истца ответчик представил выписки из табелей учета рабочего времени (л.д. 47-49), в которых указана дата составления документа - 03.07.2019, т.е. дата после предъявления иска в суд (06.04.2019), через несколько месяцев после окончания тех месяцев, за которые составлены табели учета рабочего времени. Доводы представителя ответчика в заседании судебной коллегии о том, что 03.07.2019 - это дата составления такого документа как выписка из табеля учета рабочего времени, не могут быть признаны обоснованными, т.к. в этом случае у табелей учета рабочего времени вообще отсутствует такой реквизит как дата документа, что не позволяет установить, когда документ составлен ответчиком.

Из выписок из табелей учета рабочего времени следует, что табель составлен по унифицированной форме, утвержденной постановлением Госкомстата России от 05.01.2004 N 1. В соответствии с этой формой реквизит "дата" составления табеля учета рабочего времени является обязательным реквизитом.

В силу ч. 5 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при оценке документов или иных письменных доказательств суд обязан с учетом других доказательств убедиться в том, что такие документ или иное письменное доказательство исходят от органа, уполномоченного представлять данный вид доказательств, подписаны лицом, имеющим право скреплять документ подписью, содержат все другие неотъемлемые реквизиты данного вида доказательств.

Представленные ответчиком выписки из табелей учета рабочего времени не содержат обязательного реквизита - даты составления табелей учета рабочего времени, из этих документах невозможно установить, когда составлены табели учета рабочего времени, что не позволяет сделать вывод о достоверности сведений об учете рабочего времени, содержащихся в этих табелях.

Кроме того, о недостоверности сведений, содержащихся в этих выписках из табелей учета рабочего времени, как правильно указал суд первой инстанции, свидетельствует и указание рабочей смены истца 16.11.2018, когда истец фактически отсутствовал на рабочем месте, посещая медицинскую организацию (в подтверждение чему представлены медицинские документы).

По изложенным мотивам выписки из табелей учета рабочего времени не могут быть признаны доказательствами, содержащими достоверные сведения о рабочем времени истца в спорный период, т.к. не отражают фактически отработанного истцом рабочего времени, составлены в период рассмотрения судом настоящего спора с целью подтверждения позиции ответчика.

Поскольку ответчик не вел надлежащим образом учета рабочего времени истца, таких доказательств суду не представил, при том, что именно ответчик обязан был вести учет рабочего времени истца и представить суду такие доказательства (ч. 7 ст. 99, ч. 4 ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации, ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд имел право, в соответствии с правилами ч. 1 ст. 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обосновать свои выводы объяснениями стороны истца.

Истец пояснял, что вынужден был работать сверхурочно по поручению и в интересах ответчика из-за значительного объема работ, превышения поголовья скота над тем, которое должно было быть на ферме. Ответчик объяснения истца не опровергнул. Объяснения истца подтверждены данными системы регистрации его входа и выхода с предприятия ответчика, а также показаниями свидетеля (/ /)5, этим доказательствам судом дана надлежащая оценка по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы жалобы ответчика о том, что представленные истцом данные системы регистрации его входа и выхода достоверным письменным доказательством не являются, документ не был получен из системы СКУД, установленной у ответчика, отклоняются. Ответчик не оспаривал факт установки такой системы учета по месту работы истца, факт регистрации входа и выхода истца по выданной ему электронной карте, своих данных этой системы, опровергающих данные, представленные истцом, не представил, ссылаясь на истечение срока хранения этих документов. При сопоставлении данных, представленных истцом, с иными доказательствами (например, медицинскими документами об отсутствии истца 16.11.2019, показаниями свидетеля о работе истца в праздничные дни) следует вывод, что представленные истцом данные СКУД соответствуют названным доказательствам о времени работе истца. Иными доказательствами названное доказательство не опровергнуто.

Доводы жалобы ответчика о неверном распределении судом бремени доказывания несостоятельны. С учетом положений ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истец обязан был доказать факт сверхурочной работы, ответчик - обоснованность своих возражений против иска, в т.ч. и отработанное истцом в спорном периоде рабочее время (ч. 4 ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации). Поскольку ответчик не представил достоверных доказательств отработанного истцом рабочего времени, указывал на неиздание им приказов о привлечении истца к сверхурочной работе, тогда как из данных регистрации нахождения истца на рабочем времени следует, что истец находился на рабочем месте и за рамками установленного для него нормальной продолжительности рабочего времени, истец пояснил это необходимостью в связи со значительным объемом работы, при том, что сам ответчик в период до января 2019 г. включительно выплачивал истцу премиальную выплату, именую ее в расчетных листках "надбавка за объем работы" (что согласуется с ранее приведенными объяснениями истца о значительном объеме работы), суд правомерно указал на доказанность истцом факта сверхурочной работы и недоказанность ответчиком того, что работа истцом осуществлялась по его инициативе. Судебная коллегия отмечает, что неоформление ответчиком в соответствии с правилами ст. 99 Трудового кодекса Российской Федерации факта привлечения истца к сверхурочным работам при установлении факта выполнения истцом такой работы по поручению и в интересах работодателя не может лишать истца права на оплату сверхурочной работы по ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации.

Ссылка в жалобе ответчика на то, что суд первой инстанции не проверил достоверность представленного истцом медицинского документа о сдаче анализов 16.12.2019 (л.д. 58) отклоняется, т.к. о подложности доказательства заявления сделано не было, документ представлен суду в оригинале.

Указание в жалобе на то, что истец не писал заявления о предоставлении ему отпуска на 16.11.2018, правового значения не имеют, т.к. вне зависимости от этого обстоятельства ответчик при отсутствии работника в этот день на работе не мог в табели учета рабочего времени проставлять ему рабочее время (табель должен отражать фактически отработанное время).

Содержащиеся в дополнении к жалобе ответчика ссылки на иные доказательства, которые не были представлены судку первой инстанции, не могут быть приняты во внимание, т.к. уважительных причин непредставления таких доказательств суду первой инстанции нет, вследствие чего судебная коллегия отказала в их принятии (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Доводы, содержащиеся в названных дополнениях к жалобе, доказательствами не подтверждены, а потому не могут быть учтены.

Иных доводов жалоба ответчика не содержит.

Доводы жалобы истца заслуживают внимания в части указания на то, что расчет задолженности по оплате сверхурочных работ должен производиться не только из окладной части заработной платы, но и с учетом ежемесячной доплаты, производимой ответчиком, и равной такому окладу. Вывод суда первой инстанции о расчете задолженности по оплате труда за сверхурочно отработанное время лишь исходя из окладной части противоречит нормам ст.ст. 152, 129, 135 Трудового кодекса Российской Федерации, нарушает право истца на оплату труда в соответствии с выполненной им работой.

Приходя к такому выводу, судебная коллегия учитывает следующее.

В силу ч. 1 ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации сверхурочная работа оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, за последующие часы - не менее чем в двойном размере. Конкретные размеры оплаты за сверхурочную работу могут определяться коллективным договором, локальным нормативным актом или трудовым договором. По желанию работника сверхурочная работа вместо повышенной оплаты может компенсироваться предоставлением дополнительного времени отдыха, но не менее времени, отработанного сверхурочно.

Из содержания нормы следует, что истцу производится оплата исходя из его заработка (в кратном размере). В понятие заработной платы включен не только оклад, но и стимулирующие, компенсационные выплаты (ст.ст. 129, 135 Трудового кодекса Российской Федерации).

Исчисление повышенной оплаты труда лишь исходя из оклада противоречит как содержанию ч. 1 ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации, так и нарушает право истца на справедливую заработную плату.

Как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2011 N 1622-О-О, из предписаний ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи с положениями абзаца второго части второй статьи 22 и статей 132 и 149 Трудового кодекса Российской Федерации прямо следует, что сверхурочная работа должна оплачиваться в большем размере, чем работа, произведенная в пределах установленного работнику рабочего времени (об этом, в частности, свидетельствует и использование законодателем в статье 152 Трудового кодекса Российской Федерации термина "повышенная оплата" при установлении правила о возможности замены такой оплаты предоставлением работнику дополнительного времени отдыха). В противном случае не достигалась бы цель компенсации работнику повышенных трудозатрат и сокращения времени отдыха, нарушался бы принцип справедливости при определении заработной платы, а работодатель приобретал бы возможность злоупотребления своим правом привлечения работников к сверхурочной работе. Работники, выполняющие работу сверхурочно, оказывались бы в худшем положении по сравнению с теми, кто выполняет аналогичную работу в рамках установленной продолжительности рабочего времени, что противоречит принципу равной оплаты за труд равной ценности. Таким образом, статья 152 Трудового кодекса Российской Федерации в системе действующего правового регулирования предполагает установление оплаты сверхурочной работы в размере, превышающем оплату равного количества времени при выполнении работником работы той же сложности в пределах установленной для него продолжительности рабочего времени (нормальное вознаграждение работника), соответственно, оспариваемое положение данной статьи направлено на защиту интересов работника.

Судебная коллегия отмечает, что исходя из позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 8.06.2018 N 26-П при проверке конституционности части первой статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации, названная норма, рассматриваемая в системе действующего правового регулирования, сама по себе не предполагает, что работа в выходной или нерабочий праздничный день, выполняемая работниками, система оплаты труда которых наряду с тарифной частью включает компенсационные и стимулирующие выплаты, будет оплачиваться исходя лишь из одной составляющей заработной платы - оклада (должностного оклада), а указанные работники при расчете размера оплаты за выполненную ими работу в выходной или нерабочий праздничный день могут быть произвольно лишены права на получение соответствующих дополнительных выплат, что ведет к недопустимому снижению причитающегося им вознаграждения за труд по сравнению с оплатой за аналогичную работу, выполняемую в обычный рабочий день.

С учетом изложенного, не основан на законе вывод суда первой инстанции о возможности расчета оплаты лишь исходя из оклада истца (без учета стимулирующей выплаты, равно по величине, окладу истца).

Из п. 5.1 трудового договора сторон следует, что, наряду с должностным окладом в сумме 22989 руб, истцу установлен индивидуальный премиальный (стимулирующий) фонд в размере 22989 руб, исходя из этого фонда работодатель вправе поощрять работника за добросовестное выполнение им трудовых обязанностей, соблюдение трудовой дисциплины, требований по охране труда и ПВТР, при отсутствии производственных упущений, премия выплачивается на основании приказа ответчика, при определении размера премии учитывается фактически отработанное работником в соответствующем месяце время, иные условия и порядок поощрения работника в соответствии с настоящим пунктом трудового договора устанавливаются в Положении об оплате труда и иных локальных актах.

Из расчетных листков (л.д. 51-53) следует, что истцу ежемесячно до января включительно начислялась надбавка за объем работы в размере, равном окладу. Оснований неначисления такой оплаты в феврале 2019 г. ответчиком суду не представлено, равно как не представлены и Положение об оплате труда и иные локальные акты, которыми регламентированы условия начисления данной надбавки.

Учитывая, что данная надбавка предусмотрена трудовым договором, она ежемесячно (до января 2019 г.) начислялась и выплачивалась истцу, судебная коллегия приходит к выводу, что данная надбавка входит в систему заработной платы истца, должна учитываться при расчете часового заработка истца для расчета оплаты за сверхурочную работу.

Соответственно, заработок истца в месяц составлял 45978 руб. (22989 + 22989).

Заработок за час работы определяется судебной коллегией делением названного заработка за месяц на среднемесячное число рабочих часов в месяц, которое определяется исходя из нормы часов за полные месяцы, отработанные истцом (с 01.10.2018 по 28.02.2019 814 ч. : 5 месяцев = 162, 8 часов). Заработок за час составит 282, 42 руб. (45978 руб. : 162, 8 ч.). Именно из этого заработка необходимо исходить при расчете оплаты сверхурочной работы истца, т.к. ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Постановление Правительства Российской Федерации от 24.12.2007 N 922 "Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы" регламентируют вопросы исчисления среднего заработка, тогда как по ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации не предусмотрено начисление среднего заработка, предписано производить кратную оплату труда за отработанное время.

Поскольку в трудовом договоре для истца установлен суммированный учет рабочего времени - 1 год, истец уволен до окончания этого учетного периода, норма рабочего времени должна определяться пропорционально отработанному истцом времени (такие разъяснения даны, например, в письмо Минтруда от 21.05.2019 N 14-2/ООГ-3606), т.к. в противном случае нарушается право истца на компенсацию работы сверх нормальной продолжительности рабочего времени. Оплата сверхурочных работ должна производиться за первые два часа в полуторном размере, далее - в двойном размере заработка истца.

За период работы истца с 01.10.2018 по 11.03.2019 норма рабочего времени при 40-часовой рабочей неделе составит 861 час.

Фактически истец отработал за это время 1504, 4 часа (по объяснениям истца - л.д. 92, данным регистрации системы входа-выхода - л.д. 10-13, в отсутствие данных об учете рабочего времени со стороны ответчика).

Сверхурочно отработанные часы - 643, 4 часа, из них оплачены ответчиком как работа в праздничные дни - 24 ч. (л.д. 52 оборот), итого - 619, 4 ч, из них 2 ч. подлежат оплате в полуторном размере, а 617, 4 - в двойном.

Умножая заработок за час (282, 42 руб.) на указанные значения и применяя коэффициент 1, 5 в отношении первых двух часов и коэффициент 2 в отношении последующих часов, получаем оплату первых двух часов 847, 26 руб, оставшихся часов - 348732 руб. 20 коп, итого - 349579 руб. 46 коп. Именно эту сумму (за вычетом НДФЛ при выплате) должен уплатить ответчик истцу в качестве оплаты сверхурочных работ.

Расчет, приведенный истцом, является неверным, по указанным выше мотивам, что исключает возможность взыскания той сумы, на которой настаивает в жалобе истец.

Решение суда первой инстанции на основании п. 4 ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит изменению в части размера взысканной судом суммы задолженности по заработной плате, данную сумму надлежит увеличить до 349579 руб. 46 коп.

Соответственно, подлежит изменению и решение суда в части размера госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета (ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Пропорционально удовлетворенным имущественным требованиям истца госпошлина составит 6695 руб. 79 коп, плюс 300 руб. за удовлетворенный иск о компенсации морального вреда и 150 руб. за удовлетворение апелляционной жалобы истца, всего - 7145 руб. 79 коп.

Руководствуясь п. 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 30.07.2019 изменить в части размера взысканных судом сумм задолженности по заработной плате и государственной пошлины, увеличив размер взысканной с ответчика ООО "Брянская мясная компания" в пользу истца задолженности по заработной плате до 349579 руб. 46 коп. с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц, размер госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета, до 7145 руб. 79 коп.

В остальной части решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 30.07.2019 оставить без изменения, апелляционные жалобы сторон - без удовлетворения.

Председательствующий Я.Ю. Волкова

Судья Е.В. Кокшаров

Судья С.В. Сорокина

...