Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 04 марта 2020 г. по делу N 33-6094/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Кордюковой Г.Л.

судей

Козловой Н.И.

при участии прокурора

Ягубкиной О.В.

Турченюк В.С.

при секретаре

Черновой П.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании 4 марта 2020 года гражданское дело N2-2599/2019 по апелляционной жалобе индивидуального предпринимателя Морозова Андрея Николаевича на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 16 сентября 2019 года по иску Диарова Марата Айсаевича к индивидуальному предпринимателю Морозову Андрею Николаевичу об установлении факта трудовых отношений, взыскании заработной платы, возмещении вреда.

Заслушав доклад судьи Кордюковой Г.Л, выслушав объяснения истца - Диарова М.А, представителей ответчика - Ворониной И.А, Павловского Н.И, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Диаров М.А. обратился в Невский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ИП Морозову А.Н. об установлении факта трудовых отношений в качестве крановщика с 1 октября 2015 года, взыскании заработной платы за период с 1 марта 2017 года по 25 июня 2017 года включительно в размере 199 350 рублей, процентов за нарушение сроков выплаты заработной платы за период с 1 марта 2017 года по 14 января 2019 года в размере 62 620 рублей, компенсации морального вреда за нарушение сроков выплаты заработной платы в размере 100 000 рублей, компенсации морального вреда за причиненный вред здоровью в результате несчастного случая на производстве в размере 500 000 рублей, расходы на лечение в размере 109 500 рублей, расходы на оплату услуг представителя в размере 65 000 рублей, на нотариальное оформление доверенности в размере 1200 рублей.

В обоснование заявленных требований истец указал, что с 01.10.2015 состоял в трудовых отношениях ИП Морозов А.Н. в качестве машиниста автокрана и выполнял работы по поручению ответчика, связанные с производством погрузочно-разгрузочных работ в различных организациях, на автокране марки "KRUPP КМК4055" заводской номер N208585, г.р.з. N... При поступлении на работу к ответчику со стороны истца были предоставлены трудовая книжка, удостоверение машиниста автокрана и другие необходимые документы, переговоры об устройстве на работу он вел непосредственно с ответчиком, который являлся работодателем и именно он разъяснил истцу трудовые функции и условия оплаты труда. При этом оплата за выполняемую работу была определена между ними в устном порядке в размере 450 рублей за один час работы. Оплата труда истца производилась ответчиком путем перечисления части заработной платы на счет истца, вторая часть передавалась наличными. 25.06.2017 во время выполнения трудовых обязанностей с истцом произошел несчастный случай на производстве, в результате которого он госпитализирован на стационарное лечение в клинику военно-полевой хирургии ВМА, где находился с 25.06.2017 по 19.07.2017. В период нахождения истца на стационарном лечении подписано трудовой договор от 01.06.2017. По мнению истца, несчастный случай произошел по вине работодателя, который не обеспечил работнику безопасные условия труда. Полученная истцом травма относятся к категории травм тяжелой степени. Истец понес расходы на оплату лечения, в том числе, на приобретение лекарств, имплантатов и оплату операции. 24.07.2017 истец направил ответчику заявление, в котором просил произвести расчет и выплатить причитающую ему заработную плату за период с марта 2017 года по июнь 2017 года, однако ответчик проигнорировал данное заявление и выплату заработной платы не произвел. Также ответчик отказался возместить расходы истца на лечение и компенсировать моральный вред.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 16.09.2019 иск Диарова М.А. удовлетворен частично.

С ИП Морозова А.Н. в пользу Диарова М.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 рублей, расходы на лечение в размере 82 500 рублей, возмещение расходов на оплату услуг представителя в размере 30 000 рублей, в остальной части иска отказано.

В апелляционной жалобе ответчик ИП Морозов А.Н. просит указанное решение изменить в части размера компенсации морального вреда, полагая его завышенным, отменить решение в части взыскания расходов на оплату услуг представителя, ссылаясь на недоказанность факта оказания квалифицированной юридической помощи.

Истцом решение суда не обжаловано.

Прокурором Невского района Санкт-Петербурга представлены возражения на апелляционную жалобу, по доводам которых просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

На рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции третье лицо ООО "Дидал-СК" не явилось, о времени и месте судебного заседания извещено надлежащим образом, по правилам статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, путем направления судебного извещения по адресу нахождения и согласно уведомлению врученного представителю 25.02.2020, ходатайств и заявлений об отложении слушания дела, документов, подтверждающих уважительность причин своей неявки, в судебную коллегию не представило. В связи с изложенным, судебная коллегия на основании части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Поскольку в части отказа в удовлетворении иска Диарова М.А. об установлении факта трудовых отношений, о взыскании заработной платы, компенсации за задержку заработной платы, расходов на оплату операции с анестезией, а также в части удовлетворения требования о взыскании расходов на приобретение имплантат для остеосинтеза решение суда сторонами по делу не обжалуется, его законность и обоснованность в силу положений части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не являются предметом проверки судебной коллегии.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, заключение прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на апелляционную жалобу, проверив в порядке части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N23 от 19.12.2003 "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным материалам дела, не имеется.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с п.11 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26.01.2010 N "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина"по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 ГК РФ). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (статьи 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 ГК РФ).

Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Частью 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть восьмая ст. 220 ТК РФ).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" (далее - Федеральный закон N 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (п. 1 ст. 1 данного закона).

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, в силу абзаца второго п. 3 ст. 8 Федерального закона N 125-ФЗ осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со ст. ст. 22, 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанность по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагается на работодателя. Работодатель обязан обеспечить, в том числе: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду необходимо выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

В п. 7 и п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.03.2011 N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" даны разъяснения, согласно которым в силу положений ст. 3 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и ст. 227 Трудового кодекса Российской Федерации несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть. При этом, надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда.

В соответствии с ч. 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

При буквальном толковании приведенных норм материального права работодатель обязан компенсировать моральный вред, причиненный жизни и здоровью работника. При этом, выплата компенсации морального вреда в денежной или иной материальной форме не зависит от подлежащего возмещению имущественного ущерба, выплаченного, в том числе, посредством осуществления страховых выплат.

В соответствии с ч. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

В п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" вопрос о том, является ли допущенная неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что 1 июня 2017 года между индивидуальным предпринимателем Морозовым А.Н. и Диаровым М.А. заключен трудовой договор, в соответствии с которым Диаров М.А. принят на работу к ИП Морозову А.Н. с 1 июня 2017 года на должность машиниста автокрана с окладом 15000 рублей в месяц.

Согласно медицинскому заключению Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова от 29 июня 2017 года, работник ИП Морозова А.Н. - Диаров М.А. поступил в клинику военно-полевой хирургии ВМедА им. С.М. Кирова 25 июня 2017 года в 06:40 ч. Последнему установлен диагноз: "... " Согласно степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве указанное повреждение относится к категории "тяжелая".

Из акта N1 о несчастном случае на производстве, утвержденного 31 октября 2017 года ИП Морозовым А.Н, следует, что 25 июня 2017 года произошел несчастный случай с машинистом Диаровым М.А. на Западном скоростном диаметре по адресу: Санкт-Петербург, наб. Макарова. Непосредственным местом происшествия является баржа "3623" с установленным на ней автокраном "KRUPP KMK 4055", заводской N 208585, грузоподъемностью 55 тонн и вибропогружателем с маслостанцией на борту баржи. 24 июня 2017 года, в рамках "Договора на выполнение субподрядных работ с предоставлением спецтехники (автокрана) с персоналом" от 16 июня 2017 года", машинист Диаров М.А. заступил на смену с 23 час. 00 мин. Машинист автокрана Диаров М.А, по заданию представителя ООО "Дидал-СК" Т.Д.А. приступил к производству работ по извлечению шпунтового ограждения опоры N 12, секция 7 ЗСД на Петровском фарватере с использованием автокрана, установленного на барже. 25 июня 2017 года примерно в 3 час, при производстве работ по извлечению шпунта из воды и укладке его на баржу по средствам крана произошло опрокидывание автомобильного крана на бок из-за потери устойчивости, в результате чего машинист автокрана Диаров М.А. оказался зажат в кабине автокрана вследствие чего получил тяжелые травмы. Сотрудники бригады, которые находились на барже, вытащили Диарова М.А. из кабины крана, оказали первую помощь, переправили Диарова М.А. на буксире на берег. После доставки пострадавшего на берег была вызвана скорая медицинская помощь, доставившая Диарова М.А. в 6 час. 40 мин. в клинику военно-полевой хирургии ВМедА имени С.М. Кирова. Согласно схеме определения степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве, полученные Диаровым М.А. травмы относятся к категории травм тяжелой степени. По мнению комиссии, причинами несчастного случая явились нарушения нормативных правовых актов, допущенные при производстве работ заказчиком - ООО "Дидал СК" и машинистом автокрана Диаровым М.А.

В особом мнении по расследованию несчастного случая, произошедшего 25.06.2017 с Диаровым М.А, член комиссии по расследованию несчастного случая, консультант отдела страхования профессиональных рисков ГУ Санкт-Петербургское региональное отделение ФСС РФ К.И.А. указала на допущенные комиссией нарушения в процессе расследования несчастного случая, а также на то, что в распоряжение комиссии не были представлены документы, подтверждающие проведение обучения, проверки знаний требований охраны труда пострадавшего Диарова М.А, его ознакомление с организационно-технической документацией, регламентирующей безопасное производство работ по извлечению шпунтового ограждения. По мнению К.И.А, указание в акте на нарушения Диаровым М.А. положений действующих нормативных правовых актов в области охраны труда в отсутствии подтвержденной информации об усвоении им безопасных методов и приемов выполнения работ, некорректно.

Лицами, ответственными за допущенные нарушения законодательных и иных нормативных правовых и локальных нормативных актов, явившихся предварительными организационными причинами несчастного случая, являются: ООО "Дидал СК" и ответственные должностные лица ООО "Дидал СК" в части фактического допуска выполнению работ по извлечению шпунтового ограждения на барже N 3623 автомобильным краном "KRUPP КМК4055" в отсутствие обеспечения условий для постоянного нахождения автомобильного крана в горизонтальном положении в продольной и поперечной плоскостях, а также ознакомления пострадавшего с надлежащим образом составленной организационно-технической документацией, регламентирующей порядок выполнения работ по извлечению шпунта из грунта; ИП Морозов А.В. и ответственные должные лица в части недостатков в организации и проведении подготовки работника по охране труда, выразившиеся в допуске к выполнению работ машиниста автокрана к самостоятельной работе, без прохождения проверки знаний требований охраны труда, что привело к выполнению работ пострадавшим при наличии потенциальной возможности падения автомобильного крана "KRUPP КМК4055".

В особом мнении по расследованию несчастного случая, произошедшего с Диаровым М.А. 25.06.2017, член комиссии по расследованию несчастного случая, главный специалист отдела охраны труда и государственной экспертизы условий труда Комитета по труду и занятости населения Санкт-Петербурга А.А.А. указал на недостатки, допущенные при проведении расследования, в том числе в части выводов о вине Диарова М.А. в несчастном случае. По предварительному мнению А.А.А, основной причиной несчастного случая явилось несовершенство технологического процесса, выразившегося: в отсутствии организационно-технической документации включающую в себя выбор конкретных средств механизации, расчета необходимого усилия для извлечения шпунта из грунта, а также способов его извлечения, с учетом, в том числе, положений инструкций заводов-изготовителей применяемых средств механизации, чем нарушены пп. 2, 4 п. 179, пп. 1, 3 п. 180 Правил по охране труда в строительстве, утверждённых приказом Минтруда России от 01.06.2015 N33бн, п. 8.53 Правил по охране труда при сооружении мостов, утвержденных Минтранстроем СССР 29.03.1990, п. 20 Правил по охране труда на судах морского и речного флота, утвержденных приказом Минтруда России от 05.06.2014 N367н.; фактический допуск к выполнению работ по извлечению шпунтового ограждения на барже N3623 автомобильного крана KRUPP КМК 4055 в отсутствие обеспечения условий для постоянного его нахождения в горизонтальном положении как в продольной и поперечной плоскостях, чем нарушен раздел 4.3.4 руководства по эксплуатации автомобильного крана KRUPP КМК 4055 Operating instruction KMK 4055, Правил по охране труда на судах морского и речного флота, утвержденных приказом Минтруда России от 05.06.2014 N367н, абз. 2, 5 ч. 2 ст. 212 Трудового Кодекса Российской Федерации, что в совокупности привело к потенциальной возможности падения автомобильного крана KRUPP КМК 4055.

Сопутствующая причина: недостатки в организации и проведении подготовки работника по охране труда, выразившиеся в допуске к выполнению работ машиниста автокрана к самостоятельной работе без прохождения проверки знаний требований охраны труда, ознакомления с надлежащим образом составленной организационно-технической документацией, регламентирующей порядок выполнения работ по извлечению шпунта из грунта, что привело к выполнению работ пострадавшим при наличии потенциальной возможности падения автомобильного крана KRUPP КМК 4055, чем нарушены п. 2.1, 2.2 Порядка обучения по охране труда и проверки знаний требований охраны труда работников организаций, утвержденного постановлением Минтруда России, Минобразования России от 13.01.2003 N1/29, ч. 1, 3 ст. 225 Трудового Кодекса Российской Федерации.

Лицами, ответственными за допущенные нарушения вышеуказанных законодательных и иных нормативных правовых актов и локальных нормативных актов, явившихся причинами несчастного случая являются: ООО "Дидал СК" и ответственные должностные лица ООО "Дидал СК" в части подготовки и утверждения организационно-технологической документации (ППР) не включающую в себя выбор конкретных средств механизации, расчета необходимого усилия извлечения шпунта из грунта, а также способов его извлечения, с учетом, в том числе, положений инструкций заводов-изготовителей применяемых средств механизации; фактического допуска к выполнению работ по извлечению шпунтового ограждения на Барже N 3623 автомобильного крана KRUPP KMK 4055 в отсутствие обеспечения условий для постоянного его нахождения в горизонтальном положении как в продольной и поперечной плоскостях, а также ознакомления пострадавшего с надлежащим образом составленной организационно-технической документацией, регламентирующей порядок выполнения работ по извлечению шпунта из грунта. ООО "ТРОФ-КРАН" и ответственные должностные лица ООО "ТРОФ-КРАН" в части подготовки и утверждения организационно-технологической документации (ППР) не включающую в себя выбор конкретных средств механизации, расчета необходимого усилия для извлечения шпунта из грунта, а также способов его извлечения с учетом, в том числе, положений инструкций заводов-изготовителей применяемых средств механизации; создания возможности допуска к выполнению работ по извлечению шпунтового ограждения на барже N 3623 автомобильного крана KRUPP KMK 4055 в отсутствие обеспечения условий для постоянного его нахождения в горизонтальном положении как в продольной и поперечной плоскостях. ИП Морозов А.Н. и ответственные должностные лица ИП Морозов А.Н. в части создания возможности допуска к выполнению работ по извлечению шпунтового ограждения на барже N 3623 автомобильным краном KRUPP KMK 4055 в отсутствие обеспечения условий для постоянного нахождения автомобильного крана в

горизонтальном положении как в продольной и поперечной плоскостях; недостатков в организации и проведении подготовки работника по охране труда, выразившиеся в допуске к выполнению работ машиниста автокрана к самостоятельной работе без прохождения проверки знаний требований охраны труда, что привело к выполнению работ пострадавшим при наличии потенциальной возможности падения автомобильного крана KRUPP KMK 4055.

В результате несчастного случае на производстве истец длительное время находился на лечении, 26.07.2018 года ему установлена "... " группа инвалидности по трудовому увечью на срок до 01.08.2019, в настоящее время группа инвалидности изменена на "... " группу.

Разрешая вопрос о компенсации морального вреда, суд признал установленным факт причинения Диарову М.А. морального вреда в виде физических и нравственных страданий в связи с полученной в результате несчастного случая травмой, и пришел к верному выводу о наличии оснований для удовлетворения исковых требований по праву, исходя из показаний свидетелей, особых мнений членов комиссии по расследованию несчастного случая на производстве.

Согласно статей 21, 22 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором; полную достоверную информацию об условиях труда и требованиях охраны труда на рабочем месте; возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами.

Так, согласно статье 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

При этом работодатель, помимо прочего, обязан обеспечить: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов; создание и функционирование системы управления охраной труда; применение прошедших обязательную сертификацию или декларирование соответствия в установленном законодательством Российской Федерации о техническом регулировании порядке средств индивидуальной и коллективной защиты работников; соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; обучение безопасным методам и приемам выполнения работ и оказанию первой помощи пострадавшим на производстве, проведение инструктажа по охране труда, стажировки на рабочем месте и проверки знания требований охраны труда; недопущение к работе лиц, не прошедших в установленном порядке обучение и инструктаж по охране труда, стажировку и проверку знаний требований охраны труда; информирование работников об условиях и охране труда на рабочих местах, о риске повреждения здоровья, предоставляемых им гарантиях, полагающихся им компенсациях и средствах индивидуальной защиты; принятие мер по предотвращению аварийных ситуаций, сохранению жизни и здоровья работников при возникновении таких ситуаций, в том числе по оказанию пострадавшим первой помощи; ознакомление работников с требованиями охраны труда.

Согласно пункту 1.6 Порядка обучения по охране труда и проверки знаний требований охраны труда работников организаций, утвержденного Постановлением Минтруда РФ, Минобразования РФ от 13.01.2003 N1/29, обучению по охране труда и проверке знаний требований охраны труда в соответствии с Порядком подлежат все работники организации, в том числе ее руководитель.

Ответственность за организацию и своевременность обучения по охране труда и проверку знаний требований охраны труда работников организаций, согласно п. 1.7 Порядка.., несет работодатель.

Согласно пункту 2.1.1 Порядка... для всех принимаемых на работу лиц, а также для работников, переводимых на другую работу, работодатель (или уполномоченное им лицо) обязан проводить инструктаж по охране труда.

В силу пункту 2.1.2 Порядка... все принимаемые на работу лица проходят в установленном порядке вводный инструктаж, который проводит специалист по охране труда или работник, на которого приказом работодателя (или уполномоченного им лица) возложены эти обязанности.

Вводный инструктаж по охране труда проводится по программе, разработанной на основании законодательных и иных нормативных правовых актов Российской Федерации с учетом специфики деятельности организации и утвержденной в установленном порядке работодателем (или уполномоченным им лицом).

Кроме вводного инструктажа по охране труда, согласно пункту 2.1.3 Порядка, проводятся первичный инструктаж на рабочем месте, повторный, внеплановый и целевой инструктажи.

Проведение инструктажей по охране труда включает в себя ознакомление работников с имеющимися опасными или вредными производственными факторами, изучение требований охраны труда, содержащихся в локальных нормативных актах организации, инструкциях по охране труда, технической, эксплуатационной документации, а также применение безопасных методов и приемов выполнения работ.

Вместе с тем, инструктаж по технике безопасности с Диаровым М.А. не проводился, доказательств обратного, учитывая, что истец отрицает его проведение, в материалы дела не представлено, что исключает суждение о грубой неосторожности истца, повлекшей причинение травмы.

В силу статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения, и являются неотчуждаемыми.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Применительно к спорным правоотношениям основанием ответственности работодателя за вред, причиненный здоровью работника, является вина в необеспечения им безопасных условий труда. Обязанность доказать отсутствие своей вины в причинении вреда здоровью работника лежит на работодателе.

Доказательств, бесспорно подтверждающих отсутствие вины в причинении вреда здоровью истцу, работодателем не представлено.

Довод апелляционной жалобы ответчика о том, что заключением независимой экспертизы от 28.09.2017, актом N1 о несчастном случае на производстве от 31.10.2017 подтверждается ненадлежащее исполнение обязанностей со стороны истца, и третьего лица ООО "Дидал-СК" оценивался судом, правильно указавшим, что указанные нарушения являются следствием нарушений работодателем организации работ по извлечению шпунтового ограждения и не освобождает ответчика как работодателя от обязанностей, предусмотренных трудовым законодательством, в том числе компенсации морального вреда, причиненного несчастным случаем на производстве.

При таком положении, суд обоснованно пришел к выводу об удовлетворении заявленных требований, независимо от того, что установлена вина и иных лиц.

Согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда, при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд правильно с учетом обстоятельств несчастного случая, характер полученной истцом травмы - отнесенной к категории травм тяжелой степени, длительности пребывания истца на лечении, необходимости лечения в будущем, наступившей стойкой утраты трудоспособности (инвалидности), перенесенные истцом физические и нравственные страдания, а также действия работодателя по выплате истцу материальной помощи в размере 100 000 рублей, счел разумной и справедливой компенсацию причиненного морального вреда в размере 500 000 рублей.

Судебная коллегия считает, что определенный судом первой инстанции размер денежной компенсации морального вреда отвечает принципу разумности и справедливости, в связи с чем, оснований для переоценки правильных выводов суда в указанной части, подробно изложенных в решении суда, судебная коллегия не усматривает, поэтому доводы апелляционной жалобы о завышенном размере денежной компенсации морального вреда являются необоснованными.

Доводы апелляционной жалобы ответчика, что ответственность за причинение вреда должен нести ООО "Дидал-СК" являются несостоятельными в связи со следующим.

Из объяснений, предоставленных представителем ответчика ИП Морозова А.Н. установлено, что автокран "KRUPP KMK 4055", заводской N 208585, грузоподъемностью 55 тонн, принадлежит на праве собственности ИП Морозову А.Н, который передал его в аренду ООО "Троф-Кран", при этом Морозов А.Н. является учредителем и генеральным директором ООО "Троф-Кран".

ООО "Троф-Кран" в лице генерального директора Морозова А.Н. передал автокран во временное пользование ООО "Дидал СК" вместе с обслуживающим персоналом водителем автокрана работником Диаровым М.А, что подтверждается договором на оказание услуг по предоставлению в эксплуатацию Спецтехники от 24.03.2017 года (л.д.126 -129 том 2).

По условиям договора исполнитель передает спецтехнику с обслуживающим персоналом, обеспечивает работу спецтехники на объекте заказчика, обеспечивает спецтехнику расходными материалами, топливом, обеспечивает безопасную эксплуатацию спецтехники.

Безопасную работу спецтехники на объекте также обеспечивали работники ИП Морозов А.Н, в частности главный механик Л.Е.Г, Б.К.И. (л.д.141-142 том 2).

На день причинения вреда здоровью истца автокран не поставлен на учет в СЗУ Ростехнадзора, надлежащих доказательств, что автокран отвечает требованиям " Правил безопасности опасных производственных объектов, на которых используются подъемные сооружения" ответчиком не представлено.

Истец состоит в трудовых отношениях с ИП Морозовым А.Н. на основании заключенного трудового договора, в трудовых отношениях с ООО "Дидал СК" не состоит, в связи с чем именно работодатель должен нести ответственность перед работником за причинение вреда здоровью и компенсации морального вреда.

Если ответчик считает, что причинение вреда здоровью работника произошло и по вине заказчика ООО "Дидал СК", то не лишен возможности после исполнения решения суда в порядке регресса обратиться к указанной организации о возмещении понесенных убытков.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии оснований для возмещения истцу судебных расходов по уплате помощи представителя не могут заслуживать внимания.

При рассмотрении требований о возмещении судебных расходов принципом определения размера расходов, понесенных стороной по оплате услуг представителя, является положенный в основу ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принципы разумности и справедливости

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июля 2007 года N382-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Именно поэтому в части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле. Однако, вынося мотивированное решение об изменении размера сумм, взыскиваемых в возмещение расходов по оплате услуг представителя, суд не вправе уменьшать его произвольно, тем более, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.

Как разъяснено в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства.

В обоснование требования о взыскании расходов на представителя Диаровым М.А, представлены следующие доказательства: соглашения об оказании юридической помощи от 03.06.2017, от 29.10.2018, заключенные между Диаровым М.А. и адвокатом Ахметжановым Р.Р, осуществляющим деятельность в адвокатском кабинете "Ахметжанов Р.Р.", квитанции к приходному кассовому ордеру N09В от 03.07.2017, N10В от 29.10.2018 на сумму 65 000 рублей.

В ходе судебного разбирательства интересы истца представлял Ахметжанов Р.Р. на основании нотариальной доверенности 78 АБ 3552469 от 05.10.2017.

Обязанность суда взыскивать в порядке статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Разумность предела судебных издержек на возмещение расходов по оплате услуг представителя, требование о которой прямо закреплено в Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, является оценочной категорией, поэтому в каждом конкретном случае суд должен исследовать обстоятельства, связанные с участием представителя в споре.

Судебная коллегия на основании представленных доказательств соглашается с выводом суда первой инстанции об удовлетворении требования истца о взыскании в его пользу понесенных судебных расходов по оплате услуг представителя в размере 30 000 рублей, поскольку эта сумма в данном случае в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости, соответствует фактическим обстоятельствам дела, с учетом сложности дела, объема защищаемого права, принимая во внимание объем проделанной работы и подготовленных документов.

Довод апелляционной жалобы о том, что в соответствии с частью 5 статьи 53 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации статус адвоката должен быть подтвержден ордером, а поскольку он отсутствует в материалах дела, то оснований для возмещения судебных издержек не имеется, судебная коллегия находит несостоятельным.

Наличие у лица статуса адвоката не лишает это лицо права на участие в деле в качестве представителя по доверенности.

При этом непредставление ордера представителем не лишает истца права требовать возмещения расходов, понесенных на уплату юридических услуг.

Доводы жалобы о том, что истцом не представлены акты выполненных работ по юридическому сопровождению настоящего спора, в связи с чем невозможно установить объем оказанных истцу юридических услуг, не могут повлечь отмену решения суда, поскольку положения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", не предусматривают представление акта приема-передачи выполненных юристом работ как обязательное условие возмещения стороне расходов по оплате его услуг.

Иные доводы апелляционной жалобы сводятся к иной оценке доказательств и иному толкованию законодательства, они аналогичны обстоятельствам, на которые ссылался ответчик в суде первой инстанции в обоснование своих возражений, были предметом обсуждения суда первой инстанции и им дана правильная правовая оценка на основании исследования в судебном заседании всех представленных сторонами доказательств в их совокупности.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 16 сентября 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: