Апелляционное определение СК по гражданским делам Новосибирского областного суда от 10 марта 2020 г. по делу N 33-1214/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего Зиновьевой Е.Ю, судей Дмитриевой Л.А, Плужникова Н.П, при секретаре Павловой А.Ю, рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Новосибирске 10 марта 2020 г. дело по иску Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Дзержинском районе (межрайонное) к Красюк М.Н. о взыскании суммы неосновательного обогащения, поступившее с апелляционной жалобой представителя ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) Можаева С.В. на решение Калининского районного суда г. Новосибирска от 31 октября 2019 г.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Зиновьевой Е.Ю, объяснения представителя ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) Можаева С.В, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Дзержинском районе (межрайонное) обратилось в суд с иском к Красюк М.Н. о взыскании неосновательного обогащения.

В обоснование иска указано, что 17 декабря 2009 г. Шатоба М.В. обратилась в ГУ УПФ РФ в Калининском районе г. Новосибирска с заявлением, указав, что она осуществляет с 15 декабря 2009 г. постоянный уход за Красюк М.Н, ДД.ММ.ГГГГ г. рождения. Красюк М.Н. является нетрудоспособной, достигшей возраста 80 лет, получающей страховую пенсию по старости. В своем заявлении Шабота М.В. отметила, что не работает, получателем пенсии не является, трудовой книжки не имеет. В заявлении Шатоба М.В. обязалась предупреждать пенсионный орган в течение пяти дней при трудоустройстве на работу, при назначении любого вида пенсии, при постановке на учет в службу занятости. От самой Красюк М.Н. 17 декабря 2009 г. также поступило заявление о согласии на осуществление за ней постоянного ухода Шатоба М.В, поскольку она нуждается в таком уходе.

25 декабря 2009 г. ГУ УПФ РФ в Калининском районе г. Новосибирска было вынесено решение о назначении Красюк М.Н. ежемесячной компенсационной выплаты с 15 декабря 2009 г. в размере 1 440 руб.

12 февраля 2018 г. в целях реализации мер самоконтроля по выявлению фактов незаконного назначения пенсий и иных выплат и по результатам обработки списков работающих получателей пенсий Отделением Пенсионного фонда России по Новосибирской области Управлению стало известно, что Шатоба М.В. с 01 февраля 2011 г. по 28 февраля 2018 г. являлась работником ООО "данные изъяты", ООО "данные изъяты", ООО "данные изъяты", о чем территориальные органы Пенсионного фонда не проинформировала. В результате чего образовалась переплата ежемесячной компенсационной выплаты в период с 01 февраля 2011 г. по 28 февраля 2018 г. в размере 106 499, 62 руб.

11 мая 2018 г. платежным поручением N от должника поступила сумма в размере 2 500 руб, в связи с чем, размер задолженности составляет 103 99, 62 руб.

В апреле 2019 г. ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) обратилось в Ленинский районный суд г. Барнаула с иском к Шатоба М.В. о взыскании неосновательного обогащения.

Решением Ленинского районного суда г. Барнаула от 04 июня 2019 г. в удовлетворении иска было отказано, поскольку доказательств, свидетельствующих о том, что излишне выплаченные суммы были получены Шатоба М.В, суду не представлено.

Согласно заявлению Красюк М.Н. от 18 декабря 2006 г. пенсия и другие выплаты доставляются ей организацией федеральной почтовой связи - Отделением почтовой связи N, получение ответчиком компенсационной выплаты подтверждается распечаткой истории выплаты за период с февраля 2011 г. по февраль 2018 г.

С учетом изложенного, истец просил взыскать с ответчика сумму незаконно полученной компенсационной выплаты за уход за нетрудоспособным лицом в размере 103 999, 62 руб.

Судом принято решение, которым исковые требования удовлетворены частично. С Красюк М.Н. в пользу ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) взыскано неосновательно обогащение в виде излишне выплаченной ежемесячной компенсационной выплаты в размере 26 928 руб.

С указанным решением не согласился представитель ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) Можаев С.В, в апелляционной жалобе просит решение суда отменить, удовлетворить исковые требования в полном объеме.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указано, что срок исковой давности следует исчислять с даты, когда ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) стало известно, что надлежащим ответчиком по делу является Красюк М.Н, то есть с 25 июня 2019 г. (дата получения копии решения Ленинского районного суда г. Барнаула).

Апеллянт утверждает, что о незаконной выплате ответчику Красюк М.Н. компенсационной выплаты истец узнал 12 февраля 2018 г. из письма Отделения Пенсионного фонда России по Новосибирской области о направлении списков работающих лиц.

По мнению апеллянта, суд первой инстанции пришел к неправильному выводу о том, что истец должен был установить наличие обстоятельств, являющихся основанием для прекращения компенсационных выплат. Считает, что ответчик, как лицо, получающее компенсационные выплаты, обязана была сообщить истцу о наличии работы у Шатобы М.В.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Нормы, регулирующие обязательства вследствие неосновательного обогащения, установлены главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 данного кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки (п. 3 ст. 1109 ГК РФ).

Из изложенного следует, что неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, то есть неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которое лицо приобрело (сберегло) за счет другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой. Неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, то есть не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке.

По смыслу положений п. 3 ст. 1109 ГК РФ не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату в качестве такового денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия и т.п, то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей, и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Вместе с тем закон устанавливает и исключения из этого правила, а именно излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки. При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме виды выплат, лежит на стороне, требующей возврата излишне выплаченных сумм.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 февраля 2018 г. N 10-П, содержащееся в главе 60 ГК РФ правовое регулирование обязательств вследствие неосновательного обогащения представляет собой, по существу, конкретизированное нормативное выражение лежащих в основе российского конституционного правопорядка общеправовых принципов равенства и справедливости в их взаимосвязи с получившим закрепление в Конституции Российской Федерации требованием о недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (ч. 3 ст. 17); соответственно, данное правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использование института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и обеспечение с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Таким образом, эти нормы ГК РФ о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться, в частности, в рамках правоотношений, связанных с получением сумм компенсационной выплаты лицами, осуществляющими уход за престарелыми гражданами, достигшими возраста 80 лет.

В целях усиления социальной защищенности нетрудоспособных граждан Указом Президента РФ от 26 декабря 2006 г. N 1455 "О компенсационных выплатах лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами" были установлены ежемесячные компенсационные выплаты неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за инвалидом I группы, ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет, а также за престарелым, нуждающимся по заключению лечебного учреждения в постоянном постороннем уходе либо достигшим возраста 80 лет (далее - компенсационные выплаты).

Компенсационные выплаты устанавливаются одному неработающему трудоспособному лицу в отношении каждого указанного нетрудоспособного гражданина на период осуществления ухода за ним (п. 1 названного Указа).

Во исполнение Указа Президента РФ от 26 декабря 2006 г. N 1455 Правительством РФ принято постановление от 4 июня 2007 г. N 343 "Об осуществлении ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами", которым были утверждены Правила осуществления ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами (далее также - Правила).

Пунктом 2 названного постановления определено, что финансирование расходов, связанных с осуществлением ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами, производится за счет средств федерального бюджета, предусмотренных на эти цели на соответствующий год.

Постановлением Правительства РФ от 2 мая 2013 г. N 396 в постановление Правительства РФ от 4 июня 2007 г. N 343 внесены изменения, в том числе наименование Правил изложено в новой редакции: "Правила осуществления ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за инвалидом I группы (за исключением инвалидов с детства I группы), а также за престарелым, нуждающимся по заключению лечебного учреждения в постоянном постороннем уходе либо достигшим возраста 80 лет".

В соответствии с пунктом 2 Правил ежемесячная компенсационная выплата назначается проживающим на территории Российской Федерации лицам, осуществляющим уход за инвалидом I группы, ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет, а также престарелым, нуждающимся по заключению лечебного учреждения в постоянном постороннем уходе либо достигшим возраста 80 лет.

Компенсационная выплата устанавливается лицу, осуществляющему уход, в отношении каждого нетрудоспособного гражданина на период осуществления ухода за ним. Указанная выплата производится к назначенной нетрудоспособному гражданину пенсии и осуществляется в течение этого периода в порядке, установленном для выплаты соответствующей пенсии (пункт 3 Правил).

Компенсационная выплата назначается и осуществляется органом, осуществляющим назначение и выплату пенсии нетрудоспособному гражданину (пункт 5 Правил).

Пунктом 6 Правил определен перечень документов, необходимых для назначения компенсационной выплаты, в который в том числе входят: справка органа, осуществляющего выплату пенсии, по месту жительства либо месту пребывания лица, осуществляющего уход, о том, что пенсия этому лицу не назначалась; справка (сведения) органа службы занятости по месту жительства лица, осуществляющего уход, о неполучении им пособия по безработице.

Заявление лица, осуществляющего уход, с приложенными к нему необходимыми для представления документами рассматривается органом, осуществляющим выплату пенсии, в течение 10 рабочих дней со дня его приема (абзац первый пункта 7 Правил).

В пункте 9 Правил перечислены случаи прекращения осуществления компенсационной выплаты, перечень которых является исчерпывающим.

В числе этих случаев - выполнение нетрудоспособным гражданином либо лицом, осуществляющим уход, оплачиваемой работы (подпункт "д" пункта 9 Правил).

Лицо, осуществляющее уход, обязано в течение 5 дней известить орган, осуществляющий выплату пенсии, о наступлении обстоятельств, влекущих прекращение осуществления компенсационной выплаты. Извещение о наступлении указанных обстоятельств может быть представлено в форме электронного документа с использованием федеральной государственной информационной системы "Единый портал государственных и муниципальных услуг (функций)" (пункт 10 Правил).

Прекращение осуществления компенсационной выплаты производится с 1-го числа месяца, следующего за месяцем, в котором наступили обстоятельства, указанные в пункте 9 Правил (пункт 11 Правил).

Из приведенных нормативных положений следует, что право на ежемесячную компенсационную выплату в соответствии с Указом Президента РФ от 26 декабря 2006 г. N 1455 "О компенсационных выплатах лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами" имеют трудоспособные неработающие граждане, проживающие на территории Российской Федерации и осуществляющие уход за нетрудоспособными гражданами, к числу которых относятся престарелые граждане, достигшие возраста 80 лет. Такая выплата производится территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации, который разъясняет гражданам законодательство Российской Федерации по вопросам, отнесенным к его компетенции, принимает заявление об установлении компенсационной выплаты со всеми документами и дает оценку правильности их оформления, запрашивает необходимые документы у соответствующих органов в порядке межведомственного информационного взаимодействия, проверяет в необходимых случаях обоснованность выдачи представленных документов, принимает решения о назначении компенсационной выплаты или об отказе в ее назначении на основе всестороннего, полного и объективного рассмотрения всех представленных гражданами и полученных в порядке межведомственного информационного обмена документов.

Основанием для прекращения компенсационной выплаты является наступление обстоятельств, вследствие которых гражданином утрачивается право на эту выплату.

На гражданина, обратившегося за указанной выплатой, возложена обязанность представить достоверные сведения пенсионному органу, а после назначения ему такой выплаты - в 5-дневный срок сообщать территориальному органу Пенсионного фонда Российской Федерации об обстоятельствах, влекущих прекращение осуществления компенсационной выплаты.

В случае установления недобросовестных действий граждан, направленных на получение компенсационной выплаты, с того лица, которое фактически получало и пользовалось указанной выплатой в отсутствие предусмотренных законом оснований, неосновательно полученная компенсационная выплата подлежит взысканию по правилам ст. 1102 ГК РФ как неосновательное обогащение.

Обращаясь в суд, истец исходил из того, что суммы компенсационной выплаты подлежат взысканию с ответчика, поскольку Шатоба М.В, осуществляющая уход за ней, не сообщила пенсионному органу о том, что она с 01 февраля 2011 г. по 28 февраля 2018 г. имела оплачиваемую работу, что влечет прекращение предоставления компенсационной выплаты.

Настаивая на взыскании с ответчика фактически полученных неосновательно сумм компенсационной выплаты в размере 103 999, 62 руб, истец не учел, что в силу положений п. 1 ст. 1102 и п. 3 ст. 1109 ГК РФ они должны быть возвращены получателем в случае установления недобросовестности с его стороны.

Следовательно, по данному делу юридически значимым с учетом исковых требований ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное), возражений Красюк М.Н. относительно иска и регулирующих спорные отношения норм материального права являлось установление недобросовестности в действиях ответчика при получении в спорный период сумм компенсационной выплаты.

Поскольку добросовестность гражданина (в данном случае Красюк М.Н.) по требованиям о взыскании сумм компенсационной выплаты презюмируется, бремя доказывания ее недобросовестности при получении сумм компенсационной выплаты в силу закона возлагается на пенсионный орган, требующий их возврата, то есть на истца.

Такие доказательства в материалах дела отсутствуют и истцом в суд не представлены.

Как усматривается из материалов дела, Шатоба М.В. в спорный период состояла на регистрационном учете по адресу: "адрес", о чем истцу было известно с момента принятия решения о назначении ответчику компенсационных выплат (справка Краевого государственного учреждения "Центр занятости населения г. Барнаула" от 15 декабря 2009 г. имеется в материалах пенсионного дела). Доказательств того, что Красюк М.Н. знала о том, что Шатоба М.В. в 2011 г. была трудоустроена в г. Барнауле и получала заработную плату, в материалы дела не представлено.

Судебная коллегия также принимает во внимание, что Красюк М.Н. является пенсионером преклонного возраста (на момент рассмотрения дела ей исполнилось 92 года). При даче согласия на осуществление за ней ухода Шатоба М.В.с 15 декабря 2009 г, истцу не были разъяснены положения Правил, утвержденных постановлением Правительства РФ от 4 июня 2007 г. N 343 "Об осуществлении ежемесячных компенсационных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за нетрудоспособными гражданами".

При этом, обязанность извещать орган, осуществляющий выплату пенсии, о наступлении обстоятельств, влекущих прекращение осуществления компенсационной выплаты, вышеуказанными Правилами возложена на лицо, осуществляющее уход, а не на нетрудоспособного гражданина.

Таким образом, поскольку истцом не доказан факт недобросовестности со стороны ответчика при получении ежемесячных компенсационных выплат, доводы апелляционной жалобы об отмене оспариваемого решения и принятии по делу нового решения об удовлетворении иска в полном объеме отклоняются как несостоятельные.

Судебная коллегия не может согласиться и с доводами апелляционной жалобы о том, что ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) не пропущен срок исковой давности по требованиям о взыскании излишне выплаченных сумм компенсационной выплаты.

Так, согласно ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пунктом 1 ст. 196 ГК РФ предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 данного кодекса.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй п. 2 ст. 199 ГК РФ). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Такое правовое регулирование направлено на создание определенности и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав.

По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Таким образом, действующее законодательство связывает возможность применения судом срока исковой давности с обращением лица в суд с иском по истечении установленного законом срока, исчисляемого либо с момента, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но длительное время не предпринимало действий к его защите, либо с момента, когда лицо в силу своих компетенций и полномочий должно было узнать о таком нарушении права.

Исходя из изложенного для решения вопроса об исчислении срока исковой давности по настоящему делу необходимо установить начальный момент течения данного срока, то есть день, когда пенсионный орган узнал или должен был узнать о нарушении Красюк М.Н. и Шатоба М.В. предусмотренных нормативными правовыми актами условий, связанных с назначением и осуществлением компенсационной выплаты. Начало течения срока исковой давности должно совпадать с моментом возникновения у пенсионного органа права на иск и возможности реализовать его в судебном порядке.

Определяя начало течения срока исковой давности по заявленным требованиям, истец указывает дату - 12 февраля 2018 г, утверждая, что именно с указанной даты пенсионному органу стало известно об образовавшейся переплате ежемесячной компенсационной выплате трудоспособному лицу (Шатоба МВ.) за уход в отношении нетрудоспособной Красюк М.Н. на период осуществления ухода за ним.

Судебная коллегия считает данную позицию истца ошибочной, основанной на неправильном применении норм материального права, поскольку согласно положениям п. 1 ст. 200 ГК РФ для установления начала течения срока исковой давности должны приниматься во внимание не только день, когда истцу стало известно о нарушении своего права, но и день, когда истец в силу своих компетенций и полномочий должен был об этом узнать.

Так, Положением о Пенсионном фонде Российской Федерации, утвержденным постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 2122-I (далее - Положение о Пенсионном фонде Российской Федерации), предусмотрено, что Пенсионный фонд Российской Федерации и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации. Денежные средства Пенсионного фонда Российской Федерации не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат (пункт 2 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Пенсионный фонд Российской Федерации обеспечивает, в том числе контроль за правильным и рациональным расходованием его средств (пункт 3 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Исходя из приведенных норм Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации, на Пенсионный фонд Российской Федерации возложена функция контроля за правильным и рациональным расходованием его средств, формируемых, в том числе, за счет федерального бюджета.

Нормативные положения, определяющие полномочия Пенсионного фонда Российской Федерации по контролю за правильным и рациональным расходованием его бюджета, необходимо учитывать во взаимосвязи с нормами ГК РФ о сроке исковой давности, о применении которой было заявлено ответчиком.

Суд первой инстанции правильно указал в решении, что поскольку Шатоба М.В. застрахована в Пенсионном фонде РФ и имеет свой лицевой счет, на котором отражается информация о страховых взносах, перечисляемых с места ее работы. Следовательно, истец в соответствии с со ст. 5 Федерального закона от 01 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персональном) учете в системе обязательного пенсионного страхования", являясь органом, осуществляющим указанный учет, должен был знать в силу своих компетенций и полномочий, что Шатоба М.В. осуществляла оплачиваемую работу в спорный период.

Ссылки апеллянта на то обстоятельство, что Шатоба М.В. была зарегистрирована по месту жительства и работала в г. Барнауле Алтайского края, в связи с чем, получение сведений индивидуального (персонифицированного) учета территориальными органами Пенсионного фонда РФ требовало их дополнительной обработки, не могут повлиять на выводы суда. Указанные действия относятся к функциям контроля за правильным и рациональным расходованием средств Пенсионного фонда Российской Федерации. Сведения о страховых взносах Шатоба М.В. могли быть получены по запросу в рамках межведомственного информационного взаимодействия в соответствующих органах и организациях.

Как видно из материалов дела, со стороны ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) не осуществлялся контроль при выплате компенсационной выплаты за уход за престарелой Красюк М.Н, достигшей возраста 80 лет, на протяжении длительного периода - с 25 декабря 2009 г.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что пенсионный орган в разумный срок должен был узнать о возможной утрате Красюк М.Н. права на получение компенсационной выплаты, принимая во внимание его компетенцию и полномочия, в том числе по обеспечению информационного взаимодействия с соответствующими органами и организациями.

Невыполнение истцом в период с 2009 г. по 2018 г. возложенных на него полномочий по межведомственному информационному взаимодействию с соответствующими органами и организациями при выплате Красюк М.Н. ежемесячной компенсационной выплаты привело к возникновению задолженности в виде излишне полученных сумм компенсационной выплаты. В то время как именно на пенсионный орган возложена обязанность не допускать переплаты выделяемых бюджетных средств, в том числе на выплату компенсационной выплаты, путем проверки обоснованности предоставления гражданину такой выплаты.

Следовательно, доводы, что пенсионный орган узнал об имеющейся у Шатоба М.В. оплачиваемой работе только 12 февраля 2018 г. (когда было получено письмо из Отделения пенсионного фонда России по Новосибирской области) и эта дата является началом течения срока исковой давности, вследствие чего обращение в суд 22 июля 2019 г. имело место в пределах срока исковой давности, не соответствуют нормам закона об исковой давности.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 3 постановления от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснил, что течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Согласно заявлению Красюк М.Н. от 18 декабря 2006 г. доставка пенсии и других выплат ей производится организацией федеральной почтовой связи - Отделением почтовой связи N.

Факт получения ответчиком суммы ежемесячной компенсационной выплаты за спорный период подтверждается копией лицевого счета и не оспаривалось в судебном заседании представителем ответчика.

Следовательно, истец до обращения 17 апреля 2019 г. в суд с иском к Шатоба М.В. знал, кто является надлежащим ответчиком по делу, поскольку фактическим получателем денежных средств являлась Красюк М.Н.

Учитывая периодичность компенсационных выплат, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок исковой давности должен исчисляться отдельно по каждому платежу.

С ответчика в пользу истца судом взысканы компенсационные выплаты за период с августа 2016 г. по февраль 2018 г. (с учетом подачи иска в суд по настоящему делу 22 июля 2019 г.) в размере 26 928 руб. (18 * 1140 + (1 140 - 432)), т.е. за 19 месяцев, из которых в сентябре 2016 г. ответчиком правомерно получено 432 руб, на что указано в расчете истца).

Из возражений Красюк М.Н. на апелляционную жалобу следует, что в части удовлетворения исковых требований ответчиком решение суда не оспаривается, 12 декабря 2019 г. взысканная судом денежная сумма в размере 26 928 руб. ответчиком перечислена в пользу истца.

При таких обстоятельствах, на основании ст. 327.1 ГПК РФ решение суда в указанной части, в том числе правильность расчета подлежащей взысканию суммы неосновательного обогащения, судом апелляционной инстанции не проверяется.

В части отказа в удовлетворении иска решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, поскольку истцом не доказан факт недобросовестности ответчика как получателя ежемесячных компенсационных выплат и пропущен срок исковой давности для обращения в суд.

Доводы апелляционной жалобы, основаны на иной оценке доказательств, а также на ошибочном применении норм материального и процессуального права, в связи с чем, удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Калининского районного суда г. Новосибирска от 31 октября 2019 г. в пределах доводов апелляционной жалобы оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ГУ УПФ РФ в Дзержинском районе (межрайонное) Можаева С.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи