Апелляционное определение СК по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 16 марта 2020 г. по делу N 55-124/2020

Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Кулябиной А.С, судей Егоровой Т.Г, Алексеевой Г.А, при секретаре Шестаковой И.А.

с участием прокурора Мариинской Н.В, адвоката Романовой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Савиновой Е.В, апелляционные жалобы и дополнения к ним потерпевших ФИО25. и ФИО26 на приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры с участием присяжных заседателей от 06 декабря 2019 года, по которому

Кутмаров Илья Михайлович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в "адрес", гражданин РФ, ранее не судимый, оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных:

- п."а" ч.2 ст.105 УК РФ на основании п.1, 2 ч.1 ст.27 УПК РФ за непричастностью к совершению данного преступления и отсутствием в его действиях состава преступления;

- ч.1 ст.119 УК РФ на основании п.1 ч.1 ст.24 УПК РФ за отсутствием события преступления.

За Кутмаровым И.М. признано право на реабилитацию в соответствии со ст.133-135 УПК РФ с разъяснением ему порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Заслушав доклад судьи Кулябиной А.С. о содержании приговора, о существе апелляционного представления, возражений на него, апелляционных жалоб и дополнений к ним, выступления адвоката Романовой А.А, просившего приговор оставить без изменения, мнение государственного обвинителя Мариинской Н.В, полагавшего необходимым отменить оправдательный приговор и дело направить на новое рассмотрение, судебная коллегия

установила:

Кутмаров И.М. органами предварительного следствия обвинялся в том, что около полудня 06 июля 2018 года он, будучи в состоянии алкогольного опьянения, из личной неприязни к своему брату ФИО27 и его супруге ФИО28, решиллишить их жизни. С этой целью возле дома "адрес" Кутмаров И.М. из охотничьего ружья намеренно выстрелил в брата, а затем в его супругу, причинив первому ранение живота, проникающее в брюшную полость, с повреждением внутренних органов, которое привело к смерти, а второй - ранения груди с повреждением внутренних органов, которые тоже привели к смерти потерпевшей.

Кроме того, Кутмаров И.М. обвинялся в том, что 06 июля 2018 года, около полудня, возле дома "адрес", после выстрелов в ФИО31 и ФИО30, он вступил в противоборство с их сыном ФИО46, пытавшимся отобрать у него ружье. В процессе борьбы, с намерением испугать, он ударил потерпевшего рукой по голове, пытался направить на него охотничье ружье и высказал угрозу убить, осуществления которой последний имел все основания опасаться.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей причастность Кутмарова И.А. к причинению смерти ФИО12 признана неустановленной, а в причинении смерти ФИО20 ФИО1 признан невиновным, факт угрозы убийством ФИО32. признан недоказанным.

На основании оправдательного вердикта судом постановлен оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Савинова Е.В. просит приговор отменить, направить уголовное дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии формирования коллегии присяжных заседателей.

Свои доводы мотивирует тем, что в нарушение п.23 ст.328 УПК РФ в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ при формировании коллегии присяжных заседателей в зале суда присутствовали посторонние лица.

Кроме того, после объявленных перерывов председательствующим не выяснялось, оказывалось ли на присяжных заседателей давление либо иное воздействие во время перерывов, обсуждали ли они между собой либо с иными лицами обстоятельства рассматриваемого дела.

Указывает на то, что присяжными заседателями признан доказанным факт причастности Кутмарова И.М. к лишению жизни ФИО33, однако подсудимый признан невиновным в совершении данного преступления. При таких обстоятельствах, по мнению государственного обвинителя, вердикт присяжных заседателей является неясным и противоречивым.

В напутственном слове председательствующий, сообщая содержание уголовного закона, предусматривавшего ответственность за совершенные деяния, в нарушение ст.59 УК РФ указал, что за убийство двух лиц предусмотрено наказание в виде смертной казни, несмотря на то, что в настоящий момент введён мораторий на него. По мнению государственного обвинителя, данное указание могло повлиять на сознание присяжных в пользу Кутмарова И.М. из-за столь сурового наказания.

Кроме того, в нарушение требований ч.1 ст.341 УПК РФ, председательствующим был объявлен перерыв, в ходе которого присяжные заседатели выходили из зала судебного заседания, общались с иными лицами, совершали телефонные звонки, что является недопустимым.

В нарушение ч.8 ст.335 УПК РФ в вопросном листе содержатся сведения о подсудимом, не подлежащие рассмотрению коллегией присяжных заседателей, поскольку состояние алкогольного опьянения относится к вопросам, входящим в исключительную компетенцию суда.

Также государственный обвинитель указывает на нарушение требований ст.294 УПК РФ. В последнем слове подсудимый Кутмаров И.М. сообщил ранее неизвестные суду и имеющие значение для рассматриваемого уголовного дела обстоятельства, однако судом отказано прокурору в ходатайстве о возобновлении судебного следствия, чем было нарушено право на состязательность сторон и ограничены права государственного обвинителя в оценке показаний подсудимого.

В аналогичных апелляционных жалобах с дополнениями потерпевшие ФИО34 ФИО35 просят оправдательный приговор отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе суда.

Свои доводы мотивируют тем, что в нарушение п.23 ст.328 УПК РФ в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ при формировании коллегии присяжных заседателей в зале суда присутствовали посторонние лица.

Также судом были нарушены требования по отбору кандидатов в присяжные заседатели, коллегия присяжных заседателей сформирована только из граждан, проживающих в "адрес". При отборе кандидатов председательствующим выяснялся вопрос о лицах, замещающих государственные должности или выборные должности в органах местного самоуправления. Старшина коллегии присяжных заседателей - ФИО14, а также присяжный заседатель ФИО15, являются лицами, замещающими государственную должность органа местного самоуправления, однако о данном обстоятельстве они умолчали.

Кроме того, потерпевшие указывают на то, что вопреки требованиям ч.1 ст.252, ч.7 ст.335 УПК РФ, стороной защиты до сведения присяжных заседателей доводилась негативная информация о личности погибших, характеризующая их с отрицательной стороны. В нарушение ст.252, 334, ч.7, 8 ст.335 УПК РФ защита в присутствии присяжных заседателей выясняла у свидетелей вопрос о наличии у погибшего оружия, похожего на ружьё марки "данные изъяты". Указанные нарушения, по мнению потерпевшего, отрицательно повлияли на беспристрастность коллегии присяжных и формирование у них мнения по делу.

Председательствующий не снимал вопросы адвоката свидетелям о возможной причастности ФИО20 к убийству ФИО12

Кроме того, потерпевшие указывают на то, что сторона обвинения была ограничена в праве предоставления доказательств, а именно им было отказано в приобщении к материалам уголовного дела части документов, а также отказано прокурору в исследовании доказательств.

Суд не делал замечания присяжным заседателям, когда последние задавали вопросы или выкрикивали с места. Потерпевшие считают, что некоторые присяжные заседатели были заинтересованы в исходе дела. Один из присяжных заседателей был неоднократно замечен потерпевшими при обсуждении с другими присяжными заседателями своей версии.

Председательствующий, при замене члена коллегии присяжных заседателей не выяснил у запасного присяжного заседателя вопрос о необходимости возобновления судебного следствия.

Кроме того, после объявленных перерывов председательствующим не выяснялось, оказывалось ли на присяжных заседателей давление либо иное воздействие во время перерывов, обсуждали ли они между собой либо с иными лицами обстоятельства рассматриваемого дела.

Также председательствующий не отреагировал на угрозы, которые были высказаны подсудимым в адрес государственного обвинителя, тогда как с учётом небольшого города, где все они проживают, данное высказывание могло оказать психологическое воздействие на присяжных заседателей.

Потерпевший обращает внимание на то, что формирование вопросов для присяжных заседателей производилось в их отсутствие. Вердикт присяжных заседателей является неясным и противоречивым, ответы на вопросы N, N противоречат друг другу.

Отмечает, что после отказа подсудимого от последнего слова и последующего возвращения из совещательной комнаты, судья не возобновил судебное следствие. Кроме того, в судебном заседании от ДД.ММ.ГГГГ подсудимый фактически дал новые показания по делу, высказал новую версию произошедшего. Однако ходатайство прокурора о возобновлении судебного следствия было отклонено председательствующим, тем самым сторона обвинения была ограничена в опровержении версии подсудимого.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционные жалобы потерпевших ФИО36 ФИО37 адвокат Кулаковский С.М. просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы, содержащиеся в апелляционном представлении и апелляционных жалобах, а также возражения на эти доводы, выслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор суда, основанный на вердикте коллегии присяжных заседателей, подлежащим отмене в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона по следующим основаниям.

Согласно п.2 ст.389.15 УПК РФ основанием отмены приговора, постановленного судом с участием присяжных заседателей, может служить существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

В силу ч.1 ст.389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора, жалобе потерпевшего лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые, ограничили право прокурора, потерпевшего на предоставление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Как следует из протокола судебного заседания, такие нарушения уголовно-процессуального закона, на что обоснованно указано прокурором и потерпевшими, были допущены судом при разбирательстве уголовного дела.

Согласно ч.7 ст.335 УПКРФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

В соответствии с указанными положениями сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные о личности подсудимого и других участников процесса, не относящиеся к инкриминируемому подсудимому деянию, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении участников процесса, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, о нарушении УПК РФ при получении доказательств, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей доказательства.

Указанные требования закона в соответствии со ст.336, 337 УПК РФ, регламентирующими особенности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, должны соблюдаться на протяжении всего процесса, в том числе в ходе судебных прений и при произнесении последнего слова.

Вопреки содержащимся в апелляционных жалобах утверждениям, коллегия присяжных заседателей, вынесшая вердикт по данному уголовному делу, была сформирована с соблюдением процедуры, предусмотренной ст.328 УПК РФ.

Доводы стороны защиты о том, что кандидаты в присяжные заседатели ФИО14 и ФИО15 не вправе был принимать участие в коллегии присяжных заседателей и подлежали исключению из общего и запасного списков кандидатов в присяжные заседатели в соответствии со ст.7 Федерального закона от 20 августа 2004 года "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции" (далее - Закон о присяжных заседателях), не могут быть признаны обоснованными.

Указанные лица не относятся к числу лиц, которые в силу установленного п.2, 3 данного Закона о присяжных заседателях запрета, не могут быть присяжными заседателями и кандидатами в присяжные заседатели.

Кроме того, И ФИО14, и ФИО15 обоснованно не отреагировали на вопрос председательствующего: "Есть ли среди вас лица, замещающие государственные должности или выборные должности в органах местного самоуправления?", поскольку занимаемы ими должности, ведущий специалист и главный специалист администрации "адрес" соответственно, не относятся к таковым.

Вместе с тем приведённые выше требования закона стороной защиты неоднократно нарушались.

Из протокола судебного заседания усматривается, что в ходе судебного разбирательства защитой неоднократно доводилась до сведения присяжных информация, выходящая за пределы судебного разбирательства, относящаяся к порядку получения доказательств, а также данные о личности погибших.

Так, в нарушение приведённых выше норм закона сторона защиты неоднократно доводила до присяжных заседателей информацию о личности потерпевших ФИО20 и ФИО12

Не относимые к делу и недопустимые по своему характеру сведения были озвучены при допросе свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19, чем нарушены требования уголовно-процессуального закона о запрете на исследование данных о личности потерпевших.

В ходе судебного разбирательства, несмотря на запрет в присутствии присяжных заседателей исследовать процессуальные вопросы и другие вопросы, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, защитой задавались вопросы процедурного характера.

Так, при допросе потерпевшего ФИО38 адвокат Кулаковский С.М. задавал вопросы, относящиеся к обстоятельствам следственных действий, следующего характера: "Вас "данные изъяты" местом? Вы уверены, что Вас "данные изъяты" окна? Скажите, всё, что Вы сейчас рассказали, Вы сообщили следователю при первом допросе?" Несмотря на то, что все указанные вопросы были процедурного характера, председательствующий снял только третий вопрос "данные изъяты"

При допросе потерпевшего ФИО39. адвокат Кулаковский С.М. продолжил задавать вопросы подобного характера, в том числе: "У всех охотников советских времён "данные изъяты"? У Вашего отца "данные изъяты"" "данные изъяты"

Кроме того, задавая в ходе судебного следствия потерпевшему ФИО41 вопрос: "В "данные изъяты" судом, Вы не указываете, что подзащитный наносил Вам удары и угрожал убийством. Можете пояснить почему? "данные изъяты"", а в последующем высказываясь в прениях: "... Поэтому я считаю, как они были первичные показания потерпевшего, им и нужно верить" "данные изъяты" сторона защиты, таким образом, старалась опорочить показания потерпевшего и тем самым заранее формировала у коллегии присяжных сомнения в объективности показаний, в данном случае потерпевшего.

В нарушение требований ст.252 УПК РФ о проведении судебного разбирательства только в отношении обвиняемого и по предъявленному ему обвинению, председательствующим не прерывались такие высказывания свидетелей, суть которых сводилась к причастности ФИО20 к убийству ФИО12, в частности свидетеля ФИО17: "В окно увидела, что мой отец входит через калитку во двор своего брата ФИО43. Через какое-то время он выходит, а за ним выскакивает ФИО44 с ружьём".

Согласно протоколу судебного заседания председательствующий разъяснял присяжным заседателям их права, обязанности и предупреждал о неукоснительном выполнении возложенных на них обязанностей во время судебного процесса, невыполнение которых может явиться основанием к отмене приговора "данные изъяты"

Несмотря на указанное, в нарушение ч.4 ст.335 УПК РФ, согласно которой вопросы излагаются присяжными заседателями в письменном виде и подаются председательствующему через старшину, председательствующий допустил обращения к нему вслух присяжных N, N с вопросами, касающиеся следственных действий "данные изъяты"

Кроме того, в нарушение п.2 ч.2 ст.333 УПК РФ, присяжным заседателем N до обсуждения вопросов при вынесении вердикта несколько раз было высказано своё мнение по рассматриваемому делу, а именно в отношении одного из представленных доказательств: "Ерунда какая-то, "данные изъяты""; У меня таких "данные изъяты"" "данные изъяты"

Однако, как следует из протокола судебного заседания, никакая мера ответственности к присяжным заседателям N, N не применялась, и они принимали участие в вынесении вердикта.

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст.292, 336 УПК РФ с учётом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Вопреки названным положениям закона, адвокат Кулаковский С.М. ссылался на не исследованные в судебном заседании доказательства, ставил под сомнение допустимость доказательств, представленных присяжным заседателям, обсуждал вопросы процедуры и полноты предварительного следствия, тем самым формировал у присяжных заседателей убеждение, что до них не доведены сведения, имеющие значение для дела, о нарушении прав подсудимого в ходе следствия, что могло вызвать у присяжных заседателей сомнения в законности проведённого с их участием судебного следствия и, соответственно, не могло не оказать воздействие при вынесении вердикта.

Так, адвокатом допущены такие высказывания, как "А что делала седьмого и восьмого июля "данные изъяты"? "данные изъяты"В нём ни слова об эксперте, о том, что он там участвовал", "Ружьё просто взяли и упаковали", "Нашли чьи-то отпечатки, "данные изъяты". ФИО45 отпечатки или ФИО42, потому что это его ружьё", "А, что такое следственный эксперимент? Это когда следователь воспроизводит обстановку... ", "Вот вы видели фотографию с осмотра места происшествия: "данные изъяты" Этого же никто не мерил... " "данные изъяты"

Кроме того, в ходе выступлений в прениях сторона защиты недопустимо продолжила негативно характеризующие потерпевших высказывания, а также, подробно изложила, вопреки требованиям ст.252 УПК РФ, свою версию случившегося, не являвшуюся предметом судебного разбирательства "данные изъяты"), согласно которой подсудимый, зайдя во двор к потерпевшим, схватился с ФИО12, в это время произошёл выстрел в упор, подсудимый поворачивается и видит ФИО20 с ружьём, которая случайно попала в мужа, после этого подсудимый выходит со двора, ФИО20 с ружьём выходит за ним, у них происходит борьба и опять случается выстрел в упор.

При выступлении в судебных прениях государственного обвинителя, подсудимым были высказаны угрозы в сторону государственного обвинителя "данные изъяты"

Кроме того, в соответствии с требованиями ст.334, 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей исследуются только обстоятельства, которые связаны с разрешением вопросов, предусмотренных п.1, 2, 4 ч. 1 ст.299 УПК РФ.

Указанные требования закона в соответствии со ст.336, 337 УПК РФ должны соблюдаться и в ходе судебных прений, при произнесении реплики и последнего слова.

Однако положения приведённых выше норм закона участниками процесса также не соблюдены.

Из протокола судебного заседания следует, что в последнем слове оправданный Кутмаров И.М. сообщил о новых обстоятельствах "данные изъяты" которые не исследовались в судебном заседании с участием присяжных заседателей.

Так, Кутмаровым И.М. высказана новая версия событий, согласно которой ФИО20 выбежала за ним с ружьём, началась борьба за ружьё, каждый дергал его в свою сторону, после чего произошёл выстрел, и которая явно вышла за пределы обвинения, предъявленного Кутмарову И.М, что противоречило положениям ч.1 ст.252 УПК РФ и ввело в заблуждение коллегию присяжных заседателей, оказав на них воздействие в принятии решения по делу.

Председательствующий оставил данное высказывание без внимания и не выполнил требования ст.294 УПК РФ о возобновлении судебного следствия, более того, отказал в таком ходатайстве государственному обвинителю, чем ограничил сторону обвинения в праве опровергнуть новую версию и тем самым нарушил принцип состязательности сторон, не создав необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что в ходе рассмотрения уголовного дела стороной защиты путём нарушения регламента судебного заседания, систематического доведения до присяжных заседателей сведений, которые в силу закона им не могли быть представлены, было оказано незаконное воздействие на присяжных заседателей, что могло вызвать у них предубеждение в отношении подсудимого, негативное отношение к деятельности правоохранительных органов и повлиять на вынесение объективного и беспристрастного вердикта.

Кроме того, несмотря на систематические нарушения подсудимым Кутмаровым И.М. и адвокатом Кулаковским С.М. регламента судебного разбирательства и неподчинение данных лиц его распоряжениям, председательствующий не принял к ним всех мер воздействия из числа, предусмотренных ст.258 УПК РФ, которые бы исключили возможность ознакомления присяжных заседателей с информацией, не подлежащей обсуждению в их присутствии, а принимаемые меры не являлись своевременными и эффективными. Председательствующий ограничился лишь замечаниями выступающим уже после того, как участники процесса со стороны защиты свои намерения реализовали, и информационное воздействие с их стороны состоялось. При этом председательствующий не разъяснил присяжным заседателям о том, что они не должны принимать изложенные выше сведения во внимание при вынесении вердикта ни в ходе судебного следствия и прений сторон, ни в напутственном слове.

Кроме того, согласно протоколу судебного заседания "данные изъяты" старшина присяжных заседателей обратился к председательствующему с просьбой о выдаче им чистого вопросного листа, в связи с тем, что первый был испорчен. Председательствующий передал старшине присяжных заседателей чистый вопросный лист, а испорченный предложил уничтожить и никому не сообщать о его содержании. Указанные действия являются нарушением норм уголовно-процессуального закона, поскольку испорченный вопросный лист, с отметкой старшины присяжных заседателей о его недействительности, должен быть приобщен к материалам уголовного дела.

Кроме того, согласно требованиям ст.345 УПК РФ, вердикт коллегии присяжных заседателей должен быть ясным и непротиворечивым. Найдя вердикт неясным и противоречивым, председательствующий указывает на его неясность и противоречивость коллегии присяжных заседателей и предлагает им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вердикт.

Перечисленные требования закона по настоящему уголовному делу не выполнены.

Так, в вопросном листе вопросы N, N, предполагающие ответы о доказанности события преступления и участия в нём Кутмарова И.М, были сформулированы таким образом, что требовали от присяжных заседателей юридической оценки - об умысле подсудимого на лишение жизни потерпевших, что в соответствии со ст.334 УПК РФ относится к компетенции профессионального судьи. Более того, при постановке данных вопросов председательствующий использовал слово "намеренно", которое имеет многообразную смысловую нагрузку. Согласно протоколу судебного заседания, именно это слово и вызвало вопросы и затруднения присяжных заседателей "данные изъяты"

Так, присяжные заседатели, ответив на вопрос N, признали доказанным, что лицо ненамеренно произвело выстрелы в ФИО12, а затем в ФИО20 Отвечая на вопрос N о доказанности причастности к этим действиям ФИО12, присяжные заседатели указали, что "да, доказано, частично, ненамеренно, за исключением действия в отношении ФИО12".

Судебная коллегия считает, что ответы присяжных заседателей на поставленные вопросы содержат противоречия, которые не позволяют прийти к однозначным выводам о доказанности деяний и юридической оценке деяний подсудимого, и в связи с этим находит обоснованными доводы государственного обвинителя о том, что в таком виде вердикт не мог быть принят председательствующим судьёй без возвращения коллегии в совещательную комнату для устранения неясностей и противоречий.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит апелляционное представление и апелляционные жалобы обоснованными и подлежащими удовлетворению. В связи с чем приговор подлежит отмене, а уголовное дело в отношении Кутмарова И.М. - передаче на новое судебное разбирательство в ином составе суда, в ходе которого надлежит не допустить отмеченные выше нарушения закона и создать надлежащие условия для вынесения судом с участием присяжных заседателей беспристрастного и справедливого решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.13, 389.20, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 06 декабря 2019 года в отношении Кутмарова Ильи Михайловича отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ, в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: