Определение СК по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 14 апреля 2020 г. по делу N 7У-4358/2020[77-485/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Курунтяевой О.Д, судей Борченко Д.Ю, Сергеевой Т.Ю, при секретаре Ермаковой А.С, адвоката Баранова А.А, прокурора Скворцова О.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Х А.Б. в интересах осужденного Ш.П.Г. на приговор "данные изъяты" межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года и апелляционное определение судебной коллегии Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года.

По приговору "данные изъяты" межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года

Ш.П.Г, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец д. "данные изъяты", гражданин "данные изъяты", не судимый, осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 7 лет без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде содержания под стражей оставлена без изменения.

Срок наказания исчислен с ДД.ММ.ГГГГ года.

На основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания Ш П.Г. под стражей с ДД.ММ.ГГГГ года по день вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определена судьба вещественных доказательств.

Исковое заявление Е С.А. о возмещении материального ущерба, взыскании компенсации морального вреда, причиненного преступлением, удовлетворено частично.

С Ш П.Г. в пользу Е С.А. взыскано в возмещение ущерба 50 600 рублей, компенсация морального вреда в размере 450 000 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года приговор изменен:

исключено указание на причинение Ш П.Г. потерпевшему Г И.Л. телесных повреждений в виде закрытого перелома 7, 8 ребер слева по средней подмышечной линии с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани;

срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Борченко Д.Ю, выступление адвоката Баранова А.А, поддержавшего доводы жалобы, мнение прокурора, полагавшего необходимым приговор и апелляционное определение оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

по приговору "данные изъяты" межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года Ш П.Г. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Преступление совершено в период времени с 20.30 часов ДД.ММ.ГГГГ года до 00.15 часов ДД.ММ.ГГГГ года по адресу: "адрес" при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Х А.Б. в интересах осужденного Ш П.Г. выражает несогласие с принятыми решениями ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Полагает, что приговор составлен односторонне и носит обвинительный уклон, отсутствуют мотивы, по которым суд отверг доводы защиты, не дана оценка доказательствам, представленным как стороной защиты, так и стороной обвинения. Приговор в части описания совершения преступления Ш П.Г. является точной копией обвинительного заключения и квалификации действий Ш П.Г, не исследованы и не отражены в приговоре многочисленные обстоятельства дела.

Указывает, что при рассмотрении жалобы судом апелляционной инстанции довод о копировании судом первой инстанции обвинительного заключения проигнорирован.

Отмечает, что допущенные нарушения возможно устранить только при повторном рассмотрении уголовного дела в ином составе суда. В ходе судебного следствия установлено, что Г И.Л. был осмотрен фельдшером скорой помощи, после был доставлен в "данные изъяты" ЦРБ, где проводились медицинские действия и только после перевели в ГБУЗ РБ "данные изъяты" Центральную районную больницу, однако данные обстоятельства в приговоре не отражены. Установленные повреждения у потерпевшего по экспертизе N N отличаются по медицинским описаниям от первоначальной экспертизы, от обвинительного заключения и приговоре.

По мнению автора, суд, переписав обвинение в приговор не разграничил повреждения и незаконно признал Ш П.Г. виновным в преступлении.

Автор анализирует п. 4 выводов судебно-медицинской экспертизы N N и обращает внимание на то, что осужденный и свидетель Х А.С. в судебном заседании поясняли, что потерпевший был сильно пьян, трижды падал в тот день.

Утверждает, что квалификация действий осужденного по ч. 4 ст. 111 УК РФ не нашла своего подтверждения ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного следствия, поскольку не установлено наличие умысла у Ш П.Г. на причинение Г И.Л. тяжкого вреда здоровью. Ш П.Г. в ходе всего следствия утверждал, что лишь пресекал преступные действия Г И.Л, ударил потерпевшего не сильно ладонью, после чего потерпевший самостоятельно лег спать. Материалы дела не содержат сведений о совершении Ш П.Г. иных активных действий, однозначно и бесспорно направленных на причинение тяжкого вреда здоровью Г И.Л. Доводы о том, что Ш П.Г. не бил потерпевшего кулаками, подтверждаются судебно-медицинской экспертизой. В связи с чем действия осужденного Ш П.Г. подлежат переквалификации на ст. 108, 109, 114 или 118 УК РФ. Судом и следствием не разграничены в какой момент Г И.Л. получил телесные повреждения. Суд апелляционной инстанции, оставляя квалификацию действий Ш П.Г, домыслил показания самого Ш П.Г. и свидетелей, отразив их выборочно не в полном объеме, не отразил и не указал, почему отнесся к ним критически.

Обращает внимание, что уголовное дело возбуждено ДД.ММ.ГГГГ года, следовательно, по невозбужденному уголовному делу эксперт не мог быть предупрежден об ответственности, предусмотренной ст. 57 и 307 УК РФ. Согласно п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ эксперт не имеет право самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования. Одним из поставленных вопросов являлся вопрос о том, принимал ли потерпевший незадолго до смерти пищу, алкоголь. Эксперт Ф Н.Н. на данный вопрос не ответил, т.к. не является специалистом в данной области, однако от проведения экспертизы не отказался, и без привлечения специалистов провел экспертизу. В нарушение ст. 198-206 УПК РФ подсудимый с постановлением о назначении экспертизы и с экспертным заключением N N от ДД.ММ.ГГГГ года ознакомлен не был. В постановлении от ДД.ММ.ГГГГ года о назначении судебной медицинской экспертизы указано, что в распоряжение эксперта представлено постановление и труп потерпевшего, однако в самом исследовании N N от 25 ДД.ММ.ГГГГ ссылается на данные медицинской карты N N на имя г И.Л. Исследование N N закончено ДД.ММ.ГГГГ года, лишь ДД.ММ.ГГГГ года подсудимый был ознакомлен с данным исследованием. Экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ года не существует. В данной экспертизе эксперт указывает, что ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ года выдано свидетельство о смерти N N, согласно материалам дела Г И.Л. умер ДД.ММ.ГГГГ года, а экспертиза проводилась в отношении иного лица. В материалах уголовного дела отсутствуют гистологическое, судебно-химическое и судебно-биологическое исследование.

Автор указывает, что экспертиза N N "д" является недопустимым доказательством, поскольку, назначая дополнительную судебно-медицинскую экспертизу следователь продублировал поставленные вопросы в постановлении о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, и в нарушение ст. 207 УПК РФ проведена повторная экспертиза тем же экспертом. Кроме того, в экспертизе эксперт описывает наружное и внутреннее исследование трупа, тогда как труп на экспертизу не представлялся. При ответе на вопрос N 12 в экспертизе N N возможно ли получение обнаруженных телесных повреждений при падении с высоты собственности роста на плоскости, либо на выступающие поверхности, эксперт ответил отрицательно по всем повреждениям (в том числе и закрытом переломе 7, 8 ребер слева). При ответе на вопрос N 15 в экспертизе N N "д" о возможности получения телесных повреждений в виде закрытого перелома слева с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани при падении с высоты собственного роста, в том числе при ударе о выступы или на плоскости, эксперт ответил положительно. В материалы дела представлена выписка из заключения судебно-медицинской экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ года, однако действующими нормами и правилами не предусмотрен такой документ, как выписка из заключения медицинской экспертизы. В ходе судебного заседания при изучении медицинской документации и допроса эксперта Ф Н.Н. выяснилось, что он проверил правильность диагноза больницы и в медицинской карте Г И.Л. утвердил его, в связи с чем является заинтересованным лицом и подлежит отводу.

Указывает, что в ходе судебного следствия стороной защиты было заявлено ходатайство о проведении повторной судебно-медицинской экспертизы, в чем было отказано. При заявлении аналогичного ходатайства стороной обвинения, судом ходатайство было удовлетворено, назначена повторная судебно-медицинская экспертизы, по результатам которой изготовлено заключение N N от ДД.ММ.ГГГГ года. В нарушение ст. 207 УПК РФ, ФЗ N 73 - ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", ст. 12 Федерального закона от 31 мая 2001 года (в ред. от 30 декабря 2001 года) заключение не содержит результатов проведенных исследований, указаний на примененные методики, мнение каждого эксперта. Суд в одностороннем порядке без проведения судебного заседания, учета мнения сторон, согласовал специалиста нейрохирурга, истребовал гистологическую экспертизу, которая не приобщена к материалам уголовного дела в качестве доказательств и направил ее на экспертизу. Вопрос о приобщении гистологической экспертизы разрешался после поступления в суд результатов повторной экспертизы N N и возобновления производства по делу, что незаконно. Экспертиза не содержит ответов на многие вопросы, содержит ошибки, недостатки, необоснованные выводы, мнения экспертов, проведена лицами, не являющимися экспертами, противоречит современным научным знаниям, а также требованиям действующих нормативных актов, что влечет признание недопустимым доказательством.

По мнению автора, суд незаконно признал в качестве потерпевшей Е С.А. и взыскал в ее пользу моральный вред, поскольку она была лишена родительских прав в отношении Г И.Л.

Утверждает, что протокол допроса свидетеля Х А.С. и протокол осмотра места происшествия являются недопустимыми доказательствами, поскольку за следователя К А.А. данные следственные действия выполнил следователь Г. Все ходатайства осужденного и стороны защиты были формально отклонены судом.

Полагает, что суд назначил Ш П.Г. чрезмерно суровое наказание, без учета в полной мере обстоятельств, смягчающих наказание. Изменяя приговор суда первой инстанции судебная коллегия на указала на зачет времени срока содержания под стражей.

Просит состоявшиеся судебные решения отменить, действия Ш П.Г. переквалифицировать на ст. 114 УК РФ либо передать дело на новое разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию в ином составе.

В возражениях на кассационную жалобу прокурор "данные изъяты" района Республики Башкортостан Ш А.Н. полагает, что судебные решения являются законными и обоснованными.

Полагает, что доводы защиты о том, что приговор в части описания совершенного Ш П.Г. преступного деяния и квалификации его действий является точной копией обвинительного заключения необоснованны, так как судом в соответствии с требованиями ст. 307 УПК РФ в приговоре указаны установленные в судебном следствии обстоятельства совершения Ш П.Г. преступления и квалификация его действий в соответствии с уголовным законом. Как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства установлены одинаковые обстоятельства совершения преступления и правильно квалифицированы действия осужденного по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Несостоятельным является и довод о том, что в приговоре не отражены обстоятельства об осмотре потерпевшего Г И.Л. фельдшером скорой помощи, доставлении в "данные изъяты" ЦРБ, где проводились медицинские действия, и только после этого доставили в ГБУЗ РБ "данные изъяты" ЦРБ, где он скончался, поскольку судебно-медицинскими экспертизами установлено, что смерть потерпевшего наступила от "данные изъяты". При этом ни фельдшером скорой помощи, ни в ГБУЗ РБ "данные изъяты" ЦРБ не совершались манипуляции, причинившие Г И.Л. телесные повреждения.

Полагает, что довод стороны защиты о том, что установленные у потерпевшего телесные повреждения в соответствии с заключением эксперта N N отличаются по медицинским описаниям от первоначальной экспертизы, от обвинительного заключения и приговора необоснованны, поскольку согласно заключению N N от ДД.ММ.ГГГГ года, в заключении экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ года и дополнительном заключении N N "д" от ДД.ММ.ГГГГ года судебно-медицинским экспертом указана причина смерти. При этом как экспертом Ф Н.Н, так и комиссией экспертов в описательно-мотивировочной части экспертиз отражены одни и те же последствия черепно-мозговой травмы.

Прокурор указывает, что доводы стороны защиты о не разграничении телесных повреждений, обнаруженных у потерпевшего судом апелляционной инстанции несостоятелен. Исключив из приговора указание на факт причинения Ш П.Г. телесных повреждений в виде закрытых переломов 7, 8 ребер слева, обоснованно не усмотрел основания для смягчения наказания, поскольку указанные телесные повреждения, согласно заключениям экспертиз не состояли в причинно-следственной связи со смертью Г И.Л. и никак не повлияли на объем обвинения, предъявленного Ш П.Г. Об умысле осужденного на причинение телесных повреждений потерпевшему, повлекших тяжкий вред его здоровью и смерть свидетельствуют установленные обстоятельства. О наличии умысла свидетельствует обстоятельства неоднократного нанесения Ш П.Г. ударов в жизненно важный орган потерпевшего - голову. Прокурор анализирует показания осужденного Ш П.Г, данные им в ходе следствия в качестве подозреваемого и обвиняемого, показания свидетеля Х А.С. и полагает, что факт нанесения осужденным ударов в голову потерпевшего установлен и доказан. О несоразмерности способа защиты свидетельствуют факты того, что осужденный умышленно наносил удары в жизненно важный орган Г И.Л. - голову, а не пресекал его действия. Отсутствие на кулаках Ш П.Г. повреждений не опровергает установленный факт нанесения ударов кулаком в голову потерпевшему.

Полагает, что довод защиты о том, что суд и следствие не разграничили в какой момент Г И.Л. получил телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью опровергается показаниями свидетеля Х А.С, экспертными данными, протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ года. Доводы о признании недопустимыми доказательствами судебно-медицинских экспертиз, о не ознакомлении защитника и осужденного с постановлением о назначении и результатами экспертиз, а также о том, что экспертиза не могла быть назначена и проведена по невозбужденному уголовному делу, о том, что в основу приговора положены недопустимые доказательства - протокол осмотра места происшествия и протокол допроса свидетеля Х А.С. несостоятельны и опровергаются материалами дела. Довод стороны защиты о том, что Е С.А. необоснованно привлечена в качестве потерпевшей были предметом рассмотрения судов. При назначении наказания дана надлежащая оценка всем имеющимся по делу смягчающим обстоятельствам и отсутствию отягчающих обстоятельств. Доводы жалобы о том, что не была обеспечена состязательность процесса и равенство сторон не состоятельны, поскольку все ходатайства защиты были рассмотрены и по ним приняты мотивированные решения. Суд первой инстанции зачел в срок отбытия наказания время содержания Ш П.Г. под стражей, а судом апелляционной инстанции срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, исключено лишь указание на повреждения 7, 8 ребер, в остальной части приговор оставлен без изменения. В апелляционной инстанции в полном объеме были проверены доводы жалобы, которым дана надлежащая оценка.

Оснований для удовлетворения доводов стороны защиты, в том числе о переквалификации действий осужденного не имеется.

Выслушав мнения участвующих в судебном заседании лиц, обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы в приговоре о виновности Ш П.Г. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, а также квалификация его действий по ч. 4 ст. 111 УК РФ, являются верными и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывают: показаниями Ш П.Г, данные им в ходе предварительного следствия об обстоятельствах драки между ним и потерпевшим Г И.Л. и нанесения потерпевшему ударов кулаками по голове; показаниями потерпевшей Е С.А. из которых следует, что со слов внучки ей стало известно, что Г И.Л. лежит в крови.

По приезду во дворе находился Ш П.Г, который сказал ей, что Г И.Л. упал, после ушел домой. Г И.Л. лежал в зале на спине, голова находилась под диваном, лицо было в крови, с левой стороны в области ребер были следы от пальцев; показаниями свидетеля Т А.С. об обстоятельствах произошедшего, ставших ей известными от племянника Х И.П.; показаниями несовершеннолетнего свидетеля Х И.П. об обстоятельствах употребления спиртных напитков Г И.Л. и Ш П.Г.; показаниями свидетеля Х А.С. - очевидца произошедшего конфликта между потерпевшим Г И.Л. и осужденным Ш П.Г, об обстоятельствах нанесения Ш П.Г. ударов Г И.Л. кулаком по голове; показаниями свидетеля Ф Ф.И. из которых следует, что придя в дом к Х А.С. увидел, что Г И.Л. лежал на полу, голова была под диваном; показаниями свидетеля И Т.В. - гражданской супруги осужденного Ш П.Г. об обстоятельствах произошедшего, ставших ей известными от осужденного; показаниями свидетеля ФИО116 О.Н. - фельдшера ГБУЗ МЗ РБ Ф ЦРБ из которых следует, что по приезду на вызов ею был осмотрен мужчина, который находился в тяжелом состоянии, лежал на полу, больной находился без сознания; показаниями следователя Г А.Л. из которых следует, что при назначении судебной медицинской экспертизы эксперту были предоставлены постановление о назначении экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ года, карта стационарного больного и труп Г И.Л. Экспертиза назначалась в рамках доследственной проверки, при этом эксперт предупреждался об уголовной ответственности; показаниями свидетеля-следователя К А.А. об обстоятельствах назначения дополнительной экспертизы трупа; показаниями эксперта Ф Н.Н. об обстоятельствах проведенного им экспертного исследования и составления экспертного заключения, по результатам проведения которых было установлено, что смерть г И.Л. наступила от "данные изъяты", полученной в результате множественных воздействий в область лица, головы, грудной клетки. Причинение данных телесных повреждений только ладонями рук невозможно.

Причинение смерти в результате применения лекарств, вследствие употребления г И.Л. алкоголя исключается, поскольку отек является травматическим, из медицинской документации следует, что после операционного периода каких-либо осложнений не возникло; протоколом осмотра места происшествия; заключениями судебных экспертиз; вещественными и иными доказательствами, приведенными в приговоре.

Все обстоятельства, имеющие значение для дела, судами первой и апелляционной инстанции были всесторонне исследованы и проанализированы. Собранным доказательствам, представленным как стороной обвинения, так и стороной защиты о невиновности ш П.Г, об отсутствии умысла на причинение тяжких повреждений потерпевшему, о признании недопустимыми доказательствами: протокола осмотра места происшествия; показаний Х А.С. и заключений судебных экспертиз, которые своего объективного подтверждения не нашли, в приговоре дана надлежащая оценка с указанием мотивов, по которым суд принял одни доказательства в качестве допустимых и достоверных, а к другим отнесся критически. Судебными инстанциями тщательно проверялись доводы стороны защиты, аналогичные изложенным в кассационной жалобе, эти доводы своего объективного подтверждения по материалам дела не нашли, и обоснованно получили критическую оценку в приговоре, который в этой части детально, со ссылкой на соответствующие обстоятельства и доказательства, опровергающие версию защиты, мотивирован.

Суд обоснованно признал положенные в основу приговора показания потерпевшей и свидетелей обвинения достоверными, указав, что в целом они последовательны, согласуются друг с другом, а также с письменными материалами дела и вещественными доказательствами. Из представленных материалов следует, что показания названных лиц были надлежаще проверены судом, в том числе путем сопоставления их друг с другом, а также с иными материалами дела, оснований для оговора Ш П.Г. с их стороны предыдущими судебными инстанциями установлено не было и по имеющимся материалам дела не усматривается.

Вопреки доводам автора жалобы, судебные инстанции обоснованно признали достоверными доказательствами заключения судебно-медицинских экспертиз, приведя убедительную аргументацию, с которой нельзя не согласиться.

Заключения судебно-медицинских экспертиз оформлены надлежащим образом, соответствуют требованиям ст.204 УПК РФ и ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ", получены в соответствии с требованиями норм УПК РФ, эксперты предупреждались об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, им были разъяснены положения ст. 57 УПК РФ, экспертные исследования проведены на основании постановления следователя, в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию эксперта, каждый их которых имеет соответствующее образование, квалификацию и стаж работы. При этом, выводы каждого эксперта непротиворечивы, научно обоснованы, мотивированы. Оснований не доверять выводам, не имеется. Не имелось и оснований для назначения ситуационной судебно-медицинской комиссионной и комплексной судебной экспертиз.

Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона на стадии предварительного расследования, препятствующих рассмотрению уголовного дела по существу с вынесением по нему соответствующего итогового решения, в том числе данных, указывающих на фальсификацию доказательств обвинения, предыдущими судебными инстанциями выявлено не было и по представленным материалам не обнаруживается.

Оценка доказательств по делу соответствует требованиям ст. ст. 87, 88 УПК РФ. Доказательства, на которые суд сослался в приговоре в обоснование виновности осужденного, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, существенных противоречий по значимым обстоятельствам дела, подлежащим доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, не содержат, в связи с чем обоснованно признаны судом достоверными, допустимыми и относимыми, а в совокупности достаточными для постановления в отношении Ш П.Г. обвинительного приговора.

В соответствии с требованиями закона суд раскрыл в приговоре содержание доказательств, изложил существо показаний осужденного, потерпевшей, свидетелей, сведения, содержащиеся в письменных доказательствах. Мотивы и основания о том, почему принимаются одни доказательства и отвергаются другие, приведены, дана надлежащая оценка показаниям подсудимого, потерпевшей, свидетелей и исследованным материалам.

Приговор постановлен в соответствии с требованиями ст. ст. 302 - 309 УПК РФ, описательно-мотивировочная часть которого, согласно требованиям п. 1 ст. 307 УПК РФ содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотива, цели и последствий преступления.

Судебное разбирательство по делу проведено в установленном законом порядке при соблюдении принципов состязательности и равноправия сторон. Не представляя какой-либо из сторон преимущества, суд создал необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления прав. Нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Приведенные адвокатом в кассационной жалобе доводы фактически направлены на переоценку доказательств, при этом несогласие с данной судом оценкой доказательствам, а также выводами суда, изложенными в приговоре, на правильность этих выводов и, прежде всего, о виновности Ш П.Г. в содеянном, не влияет.

Вопреки доводам жалобы, оснований для иной юридической оценки действий осужденного, Ш П.Г. не имеется.

При назначении наказания осужденному Ш П.Г. суд в соответствии со ст. ст. 6, 60 УК РФ в полной мере учел все обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, данные о личности, влияние назначенного наказание на его исправление, смягчающие и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

В приговоре суд убедительно мотивировал необходимость назначения Ш П.Г. наказания, связанного с изоляцией от общества.

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного, дающих право при назначении осужденному наказания на применение положений ст. ст. 64, 73 УК РФ, судом не установлено и из материалов уголовного дела не усматривается. Выводы суда по данным вопросам, а также об отсутствии оснований для применения ч. 6 ст. 15 УК РФ в приговоре мотивированы, поводов считать их неверными не имеется.

Назначенное наказание осужденному Ш П.Г. соответствует целям восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений, указанным в ч. 2 ст. 43 УК РФ. Оснований для снижения срока назначенного осужденному наказания не имеется, поскольку все сведения, известные суду на момент принятия решения, были учтены при решении вопроса о виде и размере наказания, которое является справедливым, соразмерным содеянному и не может быть признано чрезмерно суровым.

Вид исправительного учреждения определен судом верно.

При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке судебная коллегия по уголовным делам в полном объеме проверила доводы апелляционной жалобы, по результатам рассмотрения было принято обоснованное решение, не согласиться с которым оснований не имеется. Апелляционное определение соответствует требованиям ст.389.28 УПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Фундаментальных нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законов, безусловно влекущих отмену или изменение состоявшихся в отношении Ш П.Г. судебных решений, не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14, ст.401.16 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор "данные изъяты" межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года и апелляционное определение судебной коллегии Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ года оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката Х А.Б. в интересах осужденного Ш.П.Г - без удовлетворения.

Определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации по правилам главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий

Судьи