Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 25 мая 2020 г. по делу N 8Г-5853/2020[88-9659/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Меншутиной Е.Л.

судей Птоховой З.Ю, Лепской К.И.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело N2-2302/2019 по иску ФИО1 к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФСИН России, Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда за ненадлежащие условия содержания

по кассационной жалобе ФСИН России на решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 октября 2019г.

Заслушав доклад судьи Меншутиной Е.Л, объяснения представителя ФСИН России - ФИО7, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в Колпинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ФКУ "СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области" о взыскании компенсации морального вреда в размере 439 000 руб. В обоснование заявленных требований он сослался на то, что со ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг. содержался в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу, находился в нечеловеческих условиях, угрожающих здоровью и доставляющих невыносимые моральные и физические страдания. В камере, площадью 8 кв.м, фактически содержались 4 человека, помещения камер, сантехника требовали капитального ремонта, унитаз и трубы постоянно протекали, санитарные условия были недопустимыми, раковина располагалась над унитазом, не было перегородок, стол для продуктов питания находился в метре от унитаза, бак с питьевой водой отсутствовал, в камерах было постоянно сыро, стоял зловонный затхлый запах. Также в камерах отсутствовала горячая вода, помывка в душе осуществлялась один раз в неделю в течение 10-15 минут, при этом душ часто был неисправен, в камерах имелись насекомые - клопы и тараканы, постоянно был недостаток освещения. В осенний период времени в камерах было холодно. Кроме того, в период содержания под стражей он содержался в одной камере с больным туберкулезом легких ФИО8, что вызвало угрозу его здоровью и вызывало опасения относительно своего будущего, ему пришлось принимать препараты, которые в силу имеющихся хронических заболеваний могли повлечь ухудшение здоровья.

Решением Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019г. исковые требования ФИО1 удовлетворены частично, в его пользу с ФСИН России взыскана компенсация морального вреда в размере 10 000 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 октября 2019г. решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019г. изменено, с ФСИН России за счет казны Российской Федерации в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 40 000 рублей, расходы по оплате госпошлины в размере 450 рублей. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной 18 февраля 2020 г, заявитель просит об отмене указанных судебных актов.

Выслушав объяснения представителя ответчика, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и поданных возражений на нее, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены в кассационном порядке решения Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019г. с учетом его изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 октября 2019г, и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 октября 2019г.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что при рассмотрении настоящего дела таких нарушений судом первой и апелляционной инстанции допущено не было.

В силу статьи 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950г. никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

На основании статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с частью 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу статьей 15, 23 Федерального закона от 15 июля 1995г. N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

Подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

Судом при рассмотрении дела установлено, что ФИО1 в период со ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг. содержался в учреждении ФКУ СИЗО-1 в камерах N N, имеющих площадь 8 кв.м.

При этом представителем ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области не оспаривались, что в указанный период в камерах действительно содержалось 2-4 человека.

Из представленных ответчиком справок следует, что в период пребывания ФИО1 в учреждении, камерные помещения были оборудованы двухуровневыми кроватями с полками для вещей, столом, скамейками (2 шт.), шкафом для продуктов, вешалкой для верхней одежды, полкой для туалетных принадлежностей, настенными зеркалом, светильниками дневного и ночного освещения, санитарным узлом, водопроводной водой, радиатором системы водяного отопления. В камерах предусмотрено дневное освещение, розетки для подключения электроприборов, вызывная сигнализация, вентиляционные отдушины, веник, совок, радиодинамик, бачок с питьевой водой. Камеры, где содержался истец, также были оборудованы электрическими лампами, из них: один светильник дневного освещения, одна лампа в светильниках, одна лампа дежурного освещения. Для обеспечения дневного освещения с 6-00 до 22-00 в светильниках установлены лампы накаливания мощностью 75Вт, в ночное время с 22-00 до 6-00 включается дежурное освещение, лампы накаливания мощностью 40Вт; санитарная обработка камер проводилась ежемесячно, по эпидемиологическим показаниям и при выявлении насекомых и грызунов; ввиду отсутствия горячей воды в камерных помещениях, в камерные помещения выдавались нагревательные приборы по заявлению лиц содержащихся в камере в порядке очередности; санитарный узел расположен на уровне пола, в удаленном месте и отдален от стола на расстояние не менее 2-х метров, огражден перегородкой, изготовленной из древесно-стружечной плиты в металлическом каркасе выстой 1 метр 50 см; измерение микроклимата камерных помещений проводилось ежеквартально с привлечением специалистов медицинской части учреждения с проведением замеров.

Средняя температура в камерных помещениях в летний период составляла +22 градусов, в зимний период +18 градусов, влажность воздуха находилась в пределах нормы, неприятного запаха в камерных помещениях не ощущалось, за период содержания ФИО1 не реже одного раза в неделю имел возможность помывки в душе продолжительностью не менее 15 минут, душевые оборудованы вешалками для переодевания, 5-ю кабинами, с 6-ю распылителями, в течение всего периода находилась в исправном состоянии. Выдача чистого постельного белья взамен использованного производилась еженедельно.

Из материалов дела следует, что ФИО1 в период содержания в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области с заявлениями о ненадлежащих условиях содержания не обращался.

Согласно медицинской справке ФИО1 при поступлении в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по СПб и ЛО проходил медицинский осмотр и обследование, жалоб не предъявлял. Взят на диспансерный учет с диагнозом ВИЧ-инфекция, ему были назначены необходимые обследования. В камере 431 ФИО1 находился с ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг. ФИО8 при поступлении в ФКУ СИЗО-1 проходил плановое и внеочередное обследование, ФЛГ органов грудной клетки, и после того, как у него были выявлены патологические изменения в легких, он был изолирован и убыл ДД.ММ.ГГГГг. в туб.больницу СИЗО-6. В камере 431 проведена заключительная дезинфекция, контактные лица (в том числе ФИО1) взяты на диспансерный учет сроком 1 год, проведено дополнительное обследование, назначена химиопрофилактика туберкулеза и дополнительное питание по норме 5.2а. По окончании диспансерного наблюдения, контактные лица были сняты с учета. ДД.ММ.ГГГГг. ФИО1 убыл в удовлетворительном состоянии в ФКУ СИЗО-4 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Разрешая спор, частично удовлетворяя исковые требования, оценив представленные по делу доказательства, руководствуясь положениями Федерального закона от 15 июля 1995г. N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", суд первой инстанции признал установленным, что в спорный период времени со 2 августа 2017г. по 22 ноября 2017г. при содержании истца в учреждении не соблюдалась санитарная норма площади камерного помещения, приходящихся на одного заключенного, предусмотренная статьей 23 упомянутого Федерального закона от 15 июля 1995г. N103-ФЗ, в связи с чем имело место нарушение статьи 3 Конвенции, дающее основания для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

Остальные доводы истца о наличии ненадлежащих условий содержания суд первой инстанции признал несостоятельными, отметив, что они никакими доказательствами не подтверждены и, напротив, опровергаются представленными ответчиком справками и документами.

Проверяя законность и обоснованность решения суда в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции с выводом суда первой инстанции о наличии оснований для возмещения истцу морального вреда согласился, указав, что установленное нарушение прав истца является достаточным для того, чтобы причинить ему страдания и переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, что является основанием для удовлетворения исковых требований о взыскании компенсации морального вреда.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции счел, что судом первой инстанции необоснованно не приняты во внимание показания свидетеля ФИО9, содержавшегося совместно с истцом с ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг, подтвердившего отсутствие в камере скамеек и горячей воды, и доводы истца о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГг. по ДД.ММ.ГГГГг. он содержался в одной камере с больным туберкулезом, после чего вынужден был проходить профилактическое лечение в течение года в виде химиопрофилактики, при этом он состоит на диспансерном учете по ВИЧ-инфекции. Суд апелляционной инстанции сослался на пункт 5 статьи 80 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, предусмотривающий, что осужденные, больные разными инфекционными заболеваниями, содержатся раздельно и отдельно от здоровых осужденных.

С учетом изложенных обстоятельств, руководствуясь положениями статей 1069, 1071, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 41 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, приняв во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994г. N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", учитывая установленные нарушения прав истца, о которых изложено выше, а также принципы разумности и справедливости, данные о личности истца, отсутствие тяжелых негативных последствий для него в результате нарушения его прав, судебная коллегия городского суда пришла к выводу о том, что взысканный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда подлежит увеличению до суммы 40 000 рублей.

Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы суда первой и апелляционной инстанции в полной мере соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела, сделаны при правильном применении норм материального и процессуального права к спорным правоотношениям, оснований не согласиться с ними не имеется.

В кассационной жалобе ФСИН России указывает, что вины СИЗО, которая в соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации является необходимым условием для возложения на ФСИН России как главного распорядителя денежные средств ответственности за действия органов и должностных лиц ФСИН России, отсутствует, так как несоблюдение (превышение) установленной нормы жилой площади на одного человека при содержании подозреваемых, обвиняемых и осужденных, направленных судами в учреждения УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области для размещения в зданиях, закрепленных за данными учреждениями, равно как и недостаточность финансирования для соблюдения всех установленных законом требований к их материальному обеспечению, не является виновным деянием данных учреждений и их должностных лиц. В данном случае ответственность за вред, причиненный несоблюдением такой нормы, должен нести Минфин России как не обеспечивший следственные изоляторы финансированием, которое бы обеспечило приобретение или строительство дополнительных объектов, позволивших бы разместить то количество подозреваемых и обвиняемых, которые направляются в следственные изоляторы судами для применения меры пресечения.

Также в жалобе указано, что факт причинения истцу каких-либо физических и нравственных страданий ничем объективно не подтвержден.

Данные доводы жалобы не могут быть приняты во внимание, поскольку были предметом проверки суда апелляционной инстанции и получили оценку, не соглашаться с которой у суда кассационной инстанции оснований не имеется.

Как верно отметила судебная коллегия городского суда, исходя из Положения о Федеральной службе исполнения наказаний, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004г. N1314 "Вопросы Федеральной службы исполнения наказаний", именно на ФСИН России возложено осуществление функций по материально-техническому обеспечению деятельности учреждений и органов исполнительной системы, закупке товаров, работ, услуг в установленной сфере деятельности. Истцом заявлены требования о возмещении вреда, причиненного подведомственным Федеральной службе Учреждением, подлежащего возмещению за счет средств федерального бюджета, и потому судом правомерно привлечена к участию в деле ФСИН России, являющаяся главным распорядителем денежных средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание уголовно-исполнительной системы и реализацию возложенных на нее функций, и, соответственно, взыскана компенсация морального вреда именно с ФСИН России как надлежащего ответчика по заявленным требованиям.

Судебная коллегия городского суда также обратила внимание на то, что содержание истца в следственном изоляторе неразрывно связано с ограничением его в правах. В то же время, действующее законодательство, реализуя принципы гуманизма в области содержания под стражей лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, и в области исполнения уголовных наказаний, устанавливает перечень гарантий для таких лиц. В данном случае права истца были нарушены в результате того, что ему не созданы соответствующие условия содержания под стражей, что влечет причинение ему нравственных страданий и переживаний в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы.

В целом доводы кассационной жалобы основаны на ошибочном толковании норм материального права, сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, направлены на иную оценку установленных по делу обстоятельств и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые в силу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могли бы служить основанием для отмены вынесенных судебных постановлений.

С учетом изложенного, учитывая общепризнанный принцип правовой определенности, являющийся одним из условий права на справедливое судебное разбирательство, предусмотренный статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены вступивших в силу судебных актов.

Руководствуясь статьями 379.7, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Колпинского районного суда Санкт-Петербурга от 28 июня 2019г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 11 октября 2019г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФСИН России - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: