Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 15 июля 2020 г. по делу N 8Г-8681/2020[88-12018/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Стешовиковой И.Г.

судей Ирышковой Т.В, Шкарупиной С.А.

с участием прокурора Власовой О.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодской областной клинической больницы N2" на решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 21 октября 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 29 января 2020 г. по делу N 2-73/2019 по иску ФИО1, ФИО2, ФИО3 к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области "Вологодской областной клинической больнице N2" о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Ирышковой Т.В, заключение старшего прокурора второго отдела апелляционно- кассационного управления Главного гражданско- судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой О.Н, полагавшей, что оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Истцы - ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились в суд с иском к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области "Вологодской областной клинической больнице N2" (далее также-БУЗ ВО "Вологодской областной клинической больнице N2", больница) о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование требований истцы указали, что ДД.ММ.ГГГГ в БУЗ ВО "Вологодская клиническая больница N 2" поступил с "данные изъяты" ФИО10, которому с момента поступления и до реанимационных мероприятий медикаментозная помощь и диагностика "данные изъяты" персоналом ответчика не осуществлялись. ФИО10 длительное время провел в коридоре приемного покоя, помощь, несмотря на многочисленные обращения родственников, ему не оказывалась. ДД.ММ.ГГГГ в 17 часов ФИО10 скончался.

В "данные изъяты" г. ФИО3, являясь близким родственником ФИО10 (родная сестра), обратилась с жалобой в прокуратуру города Череповца на ненадлежащее качество оказания медицинских услуг ответчиком. На основании ее жалобы прокуратурой г. Череповца АО "СОГАЗ-Мед" было поручено проведение целевой экспертизы качества медицинской помощи (ЭКМП).

По результатам проведенной ЭКМП по профилю "Анестезиология и реаниматология" выявлены дефекты оказания медицинской помощи в БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больниц. N2". Ответчик, не согласившись с данным актом, направил претензию в ТФ ОМС Вологодской области, где была проведена повторная экспертиза (реэкспертиза) по профилю "Анестезиология и реаниматология", по результатам которой сделан вывод о согласии с выводами эксперта, привлеченного Вологодским филиалом АО "Страховая компания "СОГАЗ- Мед" для проведения ЭКМП. Решением ТФ ОМС "адрес" N от ДД.ММ.ГГГГ результаты экспертизы, признаны обоснованными. АО страховая компания "СОГАЗ-Мед" применила к ответчику финансовые санкции в виде штрафа.

Истцы полагали, что медицинская помощь ФИО10 была оказана ненадлежащим образом, что привело к его смерти.

Истцы, сославшись на родственные связи с ФИО10, причинение им глубоких нравственных страданий в связи со его смертью, болезненное переживание безвременной утраты ФИО10, просили взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда по "данные изъяты" рублей каждому, расходы на уплату государственной пошлины по "данные изъяты" руб. каждому.

В ходе судебного разбирательства к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены врачи: ФИО11, ФИО16, ФИО12, ФИО5, ФИО17, а также Департамент здравоохранения Вологодской области.

Решением Череповецкого городского суда Вологодской области от 21 октября 2019 г. исковые требования удовлетворены частично.

С БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда взыскано "данные изъяты" руб, расходы на оплату государственной пошлины "данные изъяты" руб.

С БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" в пользу ФИО2 в счет компенсации морального вреда взыскано "данные изъяты" руб, расходы на оплату государственной пошлины "данные изъяты" руб.

С БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" в пользу ФИО3 в счет компенсации морального вреда взыскано "данные изъяты" руб, расходы на оплату государственной пошлины "данные изъяты" руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" в пользу федерального государственного бюджетного учреждения "Российский центр судебно- медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Российской Федерации взысканы расходы за проведение судебной экспертизы в размере "данные изъяты" коп.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам по гражданским делам судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 29 января 2020 г. решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 21 октября 2019 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе БУЗ Вологодской области "Вологодской областной клинической больницы N2" ОАО "Российские железные дороги" содержится просьба об отмене вышеуказанных судебных постановлений, как незаконных, принятии по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований истцов.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, с учетом заключения прокурора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в возражениях на жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, не находит оснований для отмены или изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений.

На основании части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7. Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений при принятии обжалуемых судебных постановлений не усматривает.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ФИО10 являлся сыном ФИО2, отцом ФИО1, братом ФИО3 (до заключения брака ФИО18) Н.Г.

ДД.ММ.ГГГГ в 12 часов 50 минут бригадой скорой помощи ФИО10 был доставлен в БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" для оказания медицинской помощи, диагноз при поступлении: "данные изъяты"

ДД.ММ.ГГГГ в 7 часов 00 минут ФИО10 скончался, о чем составлена запись акта о смерти N.

Также судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ дважды зафиксированы вызовы "скорой помощи" (соседями и сестрой) в "адрес" ФИО10, "данные изъяты", который был доставлен бригадой скорой медицинской помощи БУЗ ВО "Череповецкая станция скорой медицинской помощи" в 12 часов 50 минут в приемное отделение БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2". Лечащим врачом ФИО21 согласно медицинской карте стационарного больного N был выставлен предварительный диагноз: "данные изъяты". В приемном отделении больницы пациент находился три часа, ему провели ряд лабораторных и диагностических мероприятий, медикаментозное лечение, а также он был осмотрен дежурным врачом-неврологом ФИО5 В 15 часов 50 минут того же дня после осмотра врачом ФИО12 ФИО10 экстренно был переведен в реанимационное отделение, где его подключили к аппарату ИВЛ. Пациента вел врач-реаниматолог ФИО17, а также осматривал врач-кардиолог ФИО16

ДД.ММ.ГГГГ после проведения в течение 30 минут реанимационных мероприятий в 07 часов 30 минут констатирована биологическая смерть ФИО10. Врачом, судебно-медицинским экспертом ФИО13 был выставлен основной диагноз: "данные изъяты"

Истец ФИО3 обратилась в прокуратуру города Череповца по вопросу оказания медицинской помощи ее брату ФИО10 По данному обращению прокуратурой было выставлено требование N от ДД.ММ.ГГГГ в АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед".

В Вологодском филиале АО "Страховая компания "СОГАЗ-Мед" ДД.ММ.ГГГГ проведена экспертиза качества медицинской помощи (далее - ЭКМП), оказанной ФИО10 в БУЗ ВО "Череповецкая станция скорой медицинской помощи" и БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2", по профилю "Анестезиология и реаниматология", по результатам которой выявлены дефекты оказания медицинской помощи в БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2", а именно:

код дефекта 3.2.5 - Невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, стандартами медицинской помощи и (или) клиническими рекомендациями (протоколами лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, приведших к летальному исходу (за исключением случаев отказа застрахованного лица от лечения, оформленного в установленном порядке);

код дефекта 3.12 - Необоснованное назначение лекарственной терапии; одновременное назначение лекарственных средств - синонимов, аналогов или антагонистов по фармакологическому действию и т.п, связанное с риском здоровья пациента и/или приводящее к удорожанию лечения.

код дефекта 4.2 - Дефекты оформления первичной медицинской документации (невозможность оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер и условия предоставления медицинской помощи);

код дефекта 4.4 - Наличие признаков искажений сведений, представленной медицинской документации (дописки, исправления, "вклейки", пол" переоформление истории болезни с искажением сведений о проведенных диагностических и лечебных мероприятиях, клинической картине заболевания) (том 1 л.д. 71-78).

С актом ЭКМП лечебное учреждение БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" не согласилось, представило протокол разногласий и претензию об обжаловании результатов экспертизы. В связи с чем, Территориальным фондом ОМС Вологодской области проведена реэкспертиза, о чем составлен акт от ДД.ММ.ГГГГ N, по результатам которой подтверждена правильность выводов, отраженных экспертами качества медицинской помощи страховой медицинской организации, и вынесено решение N от ДД.ММ.ГГГГ о признании обоснованным применение финансовых санкций к лечебному учреждению.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству представителя ответчика по делу назначена и проведена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной экспертами ФГБУ "Российский центр судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения РФ, специалистами БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" медицинская помощь ФИО10 была оказана несвоевременно и не полно, то есть допущены недостатки ("дефекты") при оказании медицинской помощи, а именно: с учётом предполагаемого наличия у пациента отравления "данные изъяты", ФИО10 необоснованно долго (ориентировочно с 12 часов 51 минуты - 13 часов 00 минут до 15 часов 50 минут) и без наличия на то показаний находился в приёмном отделении и был несвоевременно переведён в реанимационное отделение; большинство из лабораторных исследований, выполненных ФИО10 в БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" (за исключением общего анализа крови от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ), проведено однократно, без контроля за изменениями лабораторных показателей в динамике, и, в основном, после его перевода в реанимационное отделение; ФИО10 за период его нахождения в реанимационном отделении не проводилась адекватная коррекция выявленных нарушений водно-электролитного обмена и нарушений кислотно-щелочного состояния в виде декомпенсированного метаболического ацидоза; в реанимационном отделении не проводился лабораторный мониторинг за адекватностью проводимой В.А.Г. искусственной вентиляции лёгких (ИВЛ); за период нахождения В.А.Г. на стационарном лечении, с учётом предполагаемого у него отравления, не рассматривался вопрос, в том числе не обсуждался на консилиуме, о необходимости и возможности использования в лечении экстракорпоральных методов детоксикации (вено-венозной гемо диафильтрации); за время нахождения в реанимационном отделении, учитывая наличие признаков нарастающей (прогрессирующей) полиорганной недостаточности, ФИО10 не проводился контроль центрального венозного давления, а также не проведено назначенное кардиологом лабораторное обследование в объёме определения в крови уровня

специфического маркёра повреждения "данные изъяты". Отсутствие у комиссии экспертов возможности по имеющимся данным установить основную причину смерти ФИО10, не позволяет объективно высказаться о наличии причинно-следственной связи между оказанной ему в БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" медицинской помощью ("медицинскими услугами"), в том числе с учётом, допущенных специалистами данного лечебного учреждения недостатков, и наступлением его смерти. Проведённое исследование позволяет лишь констатировать, что недостатки, допущенные специалистами БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" при оказании медицинской помощи ФИО10, не предотвратили прогрессирование имевших у него место на момент госпитализации выраженных нарушений в работе различных органов, обусловленных неизвестной комиссии экспертов причиной, и наступление его смерти.

Кроме того, при проведении экспертизы комиссией экспертов установлено, что непосредственной причиной смерти ФИО10 (осложнением, явившимся конечным проявлением в цепи патологических состояний, вызвавших смерть), явилась "данные изъяты", сопровождающаяся выраженными нарушениями водно-электролитного обмена и кислотно-щелочного равновесия. Установить причину развития у ФИО10 "данные изъяты", то есть, основную причину смерти ФИО10 (заболевание, которое само по себе или через обусловленные им осложнения привело к летальному исходу), в том числе судить о возможности развития полиорганной недостаточности вследствие отравления метиловым спиртом или суррогатами алкоголя, наличие которых предполагалось у ФИО10, не представилось возможным по ряду причин, в том числе недостаточных, неполных и противоречивых данных об обстоятельствах, предшествовавших поступлению ФИО10 в стационар, характере и объеме употребленных пациентом алкогольсодержащих напитков и длительности их употребления, данных об имевшихся у ФИО10 симптомах и данных о характере обнаруженных при исследовании трупа изменений со стороны внутренних органов. При судебно-медицинском исследовании трупа ФИО10 судебно-гистологического исследования секционного материала не проводилось, что не позволяет судить о характере имевших место у ФИО10 на момент наступления его смерти микроскопических изменений во внутренних органах. Взятие объектов от трупа и его частей с последующим их направлением на судебно-гистологическое исследование (экспертизу) производится во всех подозрительных на отравление случаях, в том числе при "данные изъяты", наличие которых в различных вариациях предполагалось у ФИО10 при оказании ему медицинской помощи.

Объем изъятого БУЗ ВО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" ДД.ММ.ГГГГ при судебно-медицинском исследовании от трупа ФИО10 материала являлся недостаточным для объективной оценки характера имеющихся во внутренних органах микроскопических морфологических изменений, некоторые из которых являются характерными для наступления смерти от определённых причин, в том числе при отравлении алкоголем и его суррогатами, метиловым спиртом. Концентрация обнаруженного в крови ФИО10 этилового спирта (0, 21 %) являлась диагностически незначимой (составляла менее 0, 3%) и, в соответствии с существующими критериями оценки степени выраженности "данные изъяты", свидетельствовала об отсутствии влияния "данные изъяты". Таким образом, результаты прижизненно проведённого ФИО10 химико-токсикологического исследования, при котором у него в крови был обнаружен этиловый спирт в концентрации 0, 21%, позволяют: исключить возможность наступления смерти ФИО10 от отравления алкоголем и констатировать лишь факт приёма ФИО10 до его поступления на стационарное лечение "данные изъяты"; не позволяет исключить наличие в биологических средах ФИО10 (крови и моче) "данные изъяты", в том числе имеющих отношение к "данные изъяты".

Суд первой инстанции, разрешая спор, руководствуясь положениями Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьями 1064, 1068, 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", оценив представленные сторонами спора доказательства в их совокупности, признал подтвержденным факт ненадлежащего и несвоевременного оказания ответчиком БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" медицинской помощи ФИО10, что привело к смерти ФИО14, в результате которой близкие родственники ФИО10 испытывают нравственные страдания, что должно быть компенсировано ответчиком выплатой истцам компенсации морального вреда.

Разрешая спор, суд исходил из обязанности ответчика доказать отсутствия вины в наступившей смерти ФИО10, и исходил из не предоставления ответчиком таких доказательств в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу каждого из истцов, суд учел возраст умершего, семейные отношения с каждым из истцов, степень помощи и необходимость поддержки матери умершего в престарелом возрасте, фактические обстоятельства данного дела, степень нравственных страданий, которые истцы испытали и продолжают испытывать от потери сына, отца и брата, а также степень вины ответчика в наступивших последствиях, требования разумности и справедливости.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами, при разрешении спора правильно применены нормы материального права, не допущено нарушений норм процессуального права.

Доводы жалобы заявителя о незаконности обжалуемых судебных постановлений, фактически сводятся к несогласию с данной судом оценкой представленных сторонами спора доказательств и с установленными судом обстоятельствами.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

На основании пункта 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации") качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно части 1 статьи 37 названного Федерального закона медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи (часть 2 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе, совершеннолетними, между другими родственниками.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная "данные изъяты", свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10).

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N1).

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установилограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10).

Руководствуясь приведенными выше нормами материального и процессуального права, оценив представленные сторонами спора доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом установленных законодательством правил по распределению между сторонами спора бремени по доказыванию подлежащих установлению юридических значимых обстоятельств, суд, установив недоказанность ответчиком отсутствия вины в смерти ФИО10, являвшегося сыном ФИО2, отцом ФИО1, братом ФИО3 (до заключения брака ФИО18) Н.Г. при том, что недостатки оказания медицинской помощи ФИО10 имели место, а потому правомерно не усмотрел оснований для освобождения ответчика от обязанности по возмещению причиненного истцам морального вреда.

Доводы кассационной жалобы заявителя о несогласии с выводами судов, неправильной оценке судами представленных доказательств, на основании которой суды пришел к выводу о ненадлежащем и несвоевременном оказании БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N" медицинской помощи ФИО10, что привело к его смерти, не влекут отмену обжалуемых судебных актов в кассационном порядке, поскольку, как указывалось выше, представленным сторонами спора доказательствам судом дана оценка по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

В решении суда в соответствии с пунктом 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приведены выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

В соответствии с частью 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в апелляционном определении приведены мотивы, по которым суд апелляционной инстанции отклонил доводы апелляционных жалобы.

Указание заявителя жалобы о незаконности решения суда в части определения судом суммы, взысканной в пользу истцов компенсации морального вреда, не влечет отмену либо изменение оспариваемых судебных постановлений в силу того, что размер компенсации морального вреда судом определен с учетом предусмотренных законодательством Российской Федерации критериев, переоценка которых судом кассационной инстанции не производится.

Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступивших в силу и правильных по существу судебных постановлений, по материалам дела и доводам кассационных жалоб не установлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены принятых по делу судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 21 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 29 января 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу государственного учреждения - БУЗ ВО "Вологодская областная клиническая больница N2" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи