Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 05 августа 2020 г. по делу N 8Г-5759/2020[88-8698/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Ситникова В.С, судей Потеминой Е.В, Петровой Н.А, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ТСН "Медик" к Мангушевой Ольге Ивановне, ЖСК "Медик" о признании недействительным договора паенакопления, признании помещения самовольной постройкой, признании права собственности отсутствующим, аннулировании записи в ЕГРН, по кассационной жалобе Мангушевой Ольги Ивановны в лице представителя Лебединского Вадима Владимировича на решение Центрального районного суда г. Воронежа от 8 августа 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2019 г, заслушав доклад судьи Ситникова В.С, выслушав объяснения представителя Мангушевой О.И. - Лебединского В.В, поддержавшего доводы кассационной жалобы, представителя ТСН "Медик" Главатских О.Р, возражавшего против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

установила:

ТСН "Медик" обратилось в суд с иском к Мангушевой О.И, ЖСК "Медик" о признании недействительным договора паенакопления, признании помещения самовольной постройкой, признании права собственности отсутствующим, аннулировании записи в ЕГРН, в обоснование требований указав, что ДД.ММ.ГГГГ между Мангушевой О.И. и ЖСК "Медик" был заключен договор паенакопления, который не соответствует закону, поскольку в пользу ответчицы была отчуждена квартира, не предусмотренная проектом. Принадлежащее Мангушевой О.И. помещение является самовольной постройкой, так как его строительство не было предусмотрено проектной документацией многоквартирного жилого дома.

Решением Центрального районного суда г. Воронежа от 8 августа 2019 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2019 г, исковые требования удовлетворены. Признан недействительным договор паенакопления от ДД.ММ.ГГГГ и применены последствия недействительности сделки. Признано самовольной постройкой помещение, признано отсутствующим право собственности Мангушевой О.И. на помещение, аннулирована в ЕГРН запись о регистрации права собственности Мангушевой О.И. на помещение.

В кассационной жалобе Мангушева О.И. в лице представителя Лебединского В.В. ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений как незаконных.

В силу статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом

Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ был заключен договор N об инвестировании строительства, по условиям которого застройщик (ООО "ЦЧР Стройинвест") принял обязательство перед ЖСК "Медик" построить многоквартирный дом на принадлежащем ему земельном участке с привлечением третьих лиц и денежных средств ЖСК "Медик".

Согласно технической документации на 10 этаже многоквартирного дома был предусмотрен технический этаж (лит. А1), расположение на данном этаже жилого помещения N проектом не предусмотрено.

ДД.ММ.ГГГГ между ООО "ЦЧР Стройинвест" и ЖСК "Медик" заключено дополнительное соглашение N к договору от ДД.ММ.ГГГГ N, в пункте 3 которого поименованы жилые помещения (квартиры), подлежащие передаче ЖСК "Медик" после подписания акта приёмки объекта капитального строительства. В числе указанных жилых помещений указана квартира "адрес"

ДД.ММ.ГГГГ между ЖСК "Медик" и Магнушевой О.И. был заключен договор паенакопления, согласно которому ЖСК "Медик" обязалось предоставить Мангушевой О.И. однокомнатную квартиру "адрес"

Заключив с ЖСК "Медик" договор паенакопления, по условиям которого кооператив гарантировал предоставление Мангушевой О.И. как члену ЖСК квартиры, Мангушева О.И. надлежащим образом исполнила обязательства по оплате объекта недвижимости.

Согласно справке ЖСК "Медик" от ДД.ММ.ГГГГ N Мангушева О.И. является членом ЖСК "Медик", внесла паевой взнос за квартиру N в размере "данные изъяты" рублей.

В соответствии с актом приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГ ООО "ЦЧР Строинвест" передало ЖСК "Медик" квартиры, в том числе, и квартиру "адрес"

ДД.ММ.ГГГГ за Мангушевой О.И. зарегистрировано право собственности на спорное жилое помещение - квартиру.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что принадлежащее Мангушевой О.И. помещение по проекту является нежилым, относится к общедомовому имуществу, правом на распоряжение которым как объектом жилого назначения ЖСК "Медик" не имело, в связи с чем договор паенакопления от ДД.ММ.ГГГГ признан недействительным.

При этом, удовлетворяя требование истца о признании сделки недействительной (ничтожной), как не соответствующей закону, суд не нашел оснований для применения срока исковой давности, о пропуске которого в суде заявила Мангушева О.И. Ссылаясь на положения ст. 200 ГК РФ, суд исходил из того, что его необходимо исчислять с ДД.ММ.ГГГГ (момента начала осуществления управления ТСН "Медик" домом), с исковым заявлением товарищество обратилось в суд ДД.ММ.ГГГГ, то есть в пределах срока.

Суд апелляционной инстанции согласился с решением суда первой инстанции.

С этими выводами согласиться нельзя по следующим основаниям.

На основании пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации (здесь и далее правовые нормы приведены в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Как следует из положений статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года, течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Согласно указанным положениям начало течения срока исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, равно как и по требованию о признании сделки недействительной в силу ничтожности, обусловлено началом исполнения такой сделки.

Федеральным законом от 7.05.2013 г. N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 100-ФЗ) в Гражданский кодекс Российской Федерации были внесения изменения, пункт 1 статьи 181 данного Кодекса изложен в новой редакции, согласно которой срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166 ГК РФ) составляет три года; течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения; при этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Пункт 9 статьи 3 Закона N 100-ФЗ содержит переходные положения, касающиеся правил исчисления и применения новых сроков исковой давности.

В пункте 69 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что положения ГК РФ об основаниях и последствиях недействительности сделок в редакции Закона N 100-ФЗ применяются к сделкам, совершенным после дня вступления его в силу, то есть после 1.09.2013 г. (пункт 6 статьи 3 Закона N 100-ФЗ). Для целей применения этого положения под совершением двусторонней сделки (договора) понимается момент получения одной стороной акцепта от другой стороны (пункт 1 статьи 432, пункт 1 статьи 433 ГК РФ). При этом согласно пункту 9 статьи 3 Закона N 100-ФЗ сроки исковой давности и правила их исчисления, в том числе установленные статьей 181 ГК РФ, применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года.

Как разъяснено в пункте 101 названного Постановления, для требований сторон ничтожной сделки о применении последствий ее недействительности и о признании такой сделки недействительной установлен трехлетний срок исковой давности, который исчисляется со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, то есть одна из сторон приступила к фактическому исполнению сделки, а другая - к принятию такого исполнения (пункт 1 статьи 181 ГК РФ). Течение срока исковой давности по названным требованиям, предъявленным лицом, не являющимся стороной сделки, начинается со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. По смыслу пункта 1 статьи 181 ГК РФ если ничтожная сделка не исполнялась, срок исковой давности по требованию о признании ее недействительной не течет.

При этом начало течения срока исковой давности по предъявленным товариществом требованиям определяется по правилам гражданского законодательства так же, как если бы за судебной защитой обращалось само лицо, право которого нарушено.

В соответствии с пунктом 2 Устава ТСН "Медик" товарищество вправе представлять общие интересы собственников в государственных органах власти, органах местного самоуправления, судах, во взаимоотношениях с иными юридическими и физическими лицами.

Поскольку исполнение оспариваемого договора паенакопления началось с момента его подписания (ДД.ММ.ГГГГ), согласно представленным в материалы дела доказательствам, не опровергнутым истцом, спорное помещение передано Мангушевой О.И. по акту-приема передачи ДД.ММ.ГГГГ, товарищество, представляющее интересы собственников помещений в доме, обратившись в суд с настоящим иском ДД.ММ.ГГГГ, пропустило срок исковой давности, о применении которого заявила ответчица.

В силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия считает, что суды нижестоящих инстанций допустили нарушение норм материального права, поэтому на основании пункта 1 части 2 статьи 379.7 ГПК РФ решение суда и апелляционное определение подлежат отмене в указанной части.

При рассмотрении дела по существу также судами не учтено следующее.

Требования товарищества мотивированы тем, что незаконное предоставление Мангушевой О.И, объекта, находящегося в общей долевой собственности собственников помещений многоквартирного дома, без получения в установленном порядке такого объекта в пользование, а также отсутствие согласования с компетентными органами проектной документации могут привести к негативным последствиям - невозможности эксплуатации общего имущества собственников помещений многоквартирного дома, что непосредственно влечет нарушение прав граждан.

В соответствии со статьей 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Таким образом, по смыслу приведенных положений процессуального закона именно на суд возлагается обязанность по определению предмета доказывания как совокупности обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела. Предмет доказывания определяется судом на основании требований и возражений сторон, а также норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Признавая договор, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между ЖСК "Медик" и Магнушевой О.И. недействительной (ничтожной) сделкой, принадлежащее Мангушевой О.И. помещение самовольной постройкой, судом не были установлены фактические обстоятельства дела, а именно, какой объект изначально был передан кооперативу со стороны застройщика, вводился ли в эксплуатацию жилой дом с имеющимся в наличии жилым помещением - квартирой или в указанный момент (на момент ввода в эксплуатацию) существовали нежилые помещения технического этажа.

Так, из материалов дела следует, что на основании договора N об инвестировании строительства от ДД.ММ.ГГГГ, заключенного между ООО "ЦЧР Стройинвест" (застройщик) и ЖСК "Медик", застройщик принял на себя обязательства построить многоквартирный дом. При этом объектами, финансируемыми кооперативом, являлись квартиры, в том числе квартира N (т. 1 л.д. 209-214).

На основании акта приема-передачи от ДД.ММ.ГГГГ ООО "ЦЧР Стройинвест" передало, а ЖСК "Медик" приняло в числе прочих однокомнатную квартиру "адрес" (т. 1 л.д. 233-236).

При этом, судом не принято во внимание и не дано соответствующей оценки тому, что ДД.ММ.ГГГГ в эксплуатацию вышеуказанный многоквартирный жилой дом был введен в соответствии с проектом, количеством квартир - 70, разрешительная документация на строительство, реконструкцию или перепланировку спорного жилого помещения уполномоченными органами не выдавалась.

Между тем, в тот же день (ДД.ММ.ГГГГ) Мангушевой О.И. по акту приема - передачи была передана однокомнатная квартира N площадью "данные изъяты" кв.м, которая в последующем поставлена на кадастровый учёт.

Заключив с ЖСК "Медик" договор паенакопления, по условиям которого кооператив гарантировал предоставление Мангушевой О.И. как члену ЖСК квартиру, Мангушева О.И. надлежащим образом исполнила обязательства по оплате объекта недвижимости.

Этим обстоятельствам судами первой и апелляционной инстанций, в нарушение требований статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, надлежащей оценки не дано.

Удовлетворяя заявленные требования, в том числе к ответчику ЖСК "Медик", судом не было принято во внимание, что указанное юридическое лицо исключено из ЕГРЮЛ.

В материалах дела имеется выписка из Единого государственного реестра юридических лиц, согласно которой ЖСК "Медик" был исключен из соответствующего реестра ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 106-112).

В силу положений пункта 1 статьи 61 и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации ликвидация юридического лица влечет его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом. Ликвидация юридического лица считается завершенной, а юридическое лицо - прекратившим существование после внесения об этом записи в единый государственный реестр юридических лиц.

В соответствии с абзацем 7 статьи 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд прекращает производство по делу в случае, если после смерти гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает правопреемство или ликвидация организации, являвшейся одной из сторон по делу, завершена.

По смыслу приведенной процессуальной нормы, а также положений статей 194, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, прекращение производства по делу исключает принятие по делу решения в части исковых требований, по которым не принимается постановление по существу (статья 220 ГПК РФ).

Таким образом, положения абзаца 7 статьи 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающего обязанность суда прекратить производство по делу в случае ликвидации организации, являющейся стороной по делу, в системной взаимосвязи с пунктом 1 статьи 61 Гражданского кодекса Российской Федерации, направлены на пресечение рассмотрения дела судом с вынесением судебного постановления, которым решался бы вопрос о правах и обязанностях ликвидированной организации.

Вместе с тем судом приведенные положения закона не были учтены, при наличии сведений о ликвидации юридического лица и исключении сведений кооператива из Единого государственного реестра юридических лиц дело рассмотрено по существу с удовлетворением исковых требований.

Разрешая требования по существу и принимая решение об удовлетворении иска о признании спорной квартиры самовольной постройкой, суд первой инстанции исходил из того, что распорядительных актов, разрешающих осуществление строительства спорного объекта недвижимости, уполномоченные органы не издавали, исходно-разрешительную документацию не согласовывали, разрешение на строительство квартиры, принадлежащей ответчице, не выдавали, в этой связи в силу ст. 222 ГК РФ квартира, принадлежащая Мангушевой О.И. обладает признаками самовольной постройки.

Суд апелляционной инстанции согласился с такими выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия находит, что согласиться с такими выводами судов обеих инстанций нельзя по следующим основаниям.

Согласно статье 222 Гражданского кодекса Российской Федерации самовольной постройкой является здание, сооружение или другое строение, возведенные, созданные на земельном участке, не предоставленном в установленном порядке, или на земельном участке, разрешенное использование которого не допускает строительства на нем данного объекта, либо возведенные, созданные без получения на это необходимых разрешений или с нарушением градостроительных и строительных норм и правил (пункт 1).

Лицо, осуществившее самовольную постройку, не приобретает на нее право собственности. Оно не вправе распоряжаться постройкой - продавать, дарить, сдавать в аренду, совершать другие сделки.

Из смысла приведенных правовых норм в их взаимосвязи следует, что в случае признания постройки самовольной суду надлежит определить ее юридическую судьбу, возложив на лицо, создавшего это постройку, обязанность снести ее, либо признав за ним право собственности на самовольную постройку.

В нарушение приведенных норм материального права суд, признав помещение самовольной постройкой, не определилюридическую судьбу этого помещения.

В поданном ТСН "Медик" в суд исковом заявлении истцом со ссылкой на самовольность возведения квартиры, ставился вопрос о признании отсутствующим права собственности Мангушевой О.И. на квартиру.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце четвертом пункта 52 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.

Иск об отсутствии права имеет узкую сферу применения и не может заменять собой виндикационный, негаторный или иные иски, поскольку допустим только при невозможности защиты нарушенного права иными средствами.

Таким образом, выбор способа защиты вещного права, квалификация спорного отношения судом и разрешение вещно-правового конфликта зависит от того, в чьем фактическом владении находится спорное имущество.

Иск о признании права отсутствующим может быть удовлетворен судом в случае, если истец является владеющим собственником недвижимости, право которого зарегистрировано в ЕГРП.

Таким образом, выбор способа нарушенного права должен соответствовать характеру нарушенного права, способ защиты права, избранный истцом, должен в результате применения восстанавливать это нарушенное право.

При избрании способа защиты путем признания права отсутствующим запись в ЕГРП должна нарушать права истца, то есть истец должен обладать аналогичным с ответчиком правом в отношении объекта имущественных прав, поскольку в противном случае признание права ответчика отсутствующим не восстановит нарушенные права истца.

Между тем, судом не было учтено, что право собственности на спорное помещение в ЕГРП зарегистрировано за Мангушевой О.И, помещение во владении ТСН "Медик" не находится, фактическим владельцем является Мангушева О.И.

При таких обстоятельствах и в отсутствие доказательств владения ТСН "Медик" спорным помещением с учетом избранного истцом ненадлежащего способа защиты своих прав предусмотренных законом оснований для удовлетворения требования ТСН "Медик" о признании права собственности Мангушевой О.И. отсутствующим у суда не имелось.

Кроме того в пункте 26 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что, рассматривая иски о признании права собственности на самовольную постройку, суд устанавливает, допущены ли при ее возведении существенные нарушения градостроительных и строительных норм и правил, создает ли такая постройка угрозу жизни и здоровью граждан.

С этой целью суд при отсутствии необходимых заключений компетентных органов или при наличии сомнения в их достоверности вправе назначить экспертизу по правилам процессуального законодательства. Отсутствие разрешения на строительство само по себе не может служить основанием для отказа в иске о признании права собственности на самовольную постройку. В то же время суду необходимо установить, предпринимало ли лицо, создавшее самовольную постройку, надлежащие меры к ее легализации, в частности к получению разрешения на строительство и/или акта ввода объекта в эксплуатацию, а также правомерно ли отказал уполномоченный орган в выдаче такого разрешения или акта ввода объекта в эксплуатацию. Если иное не установлено законом, иск о признании права собственности на самовольную постройку подлежит удовлетворению при установлении судом того, что единственными признаками самовольной постройки являются отсутствие разрешения на строительство и/или отсутствие акта ввода объекта в эксплуатацию, к получению которых лицо, создавшее самовольную постройку, предпринимало меры. В этом случае суд должен также установить, не нарушает ли сохранение самовольной постройки права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает ли угрозу жизни и здоровью граждан.

Как следует из вышеприведенных положений ст. 222 ГК РФ и разъяснений по ее применению, самовольная постройка может быть сохранена, при этом закон связывает возможность признания судом права собственности на самовольную постройку с такими обстоятельствами, как принадлежность земельного участка, на котором строение возведено, наличие или отсутствие угрозы жизни и здоровью граждан, возможность нарушения прав и законных интересов других граждан возведенной постройкой.

Таким образом, возможность сноса самовольной постройки связывается законом не только с соблюдением требований о получении разрешения на ее строительство, но и с установлением обстоятельств, которые могли бы препятствовать использовать такую постройку ввиду ее несоответствия требованиям безопасности и возможности нарушения прав третьих лиц.

С учетом приведенных норм права, заявленных истцом требований, юридически значимым обстоятельством по данному делу являлось установление, в том числе обстоятельств, не нарушает ли сохранение объекта права и охраняемые законом интересы других лиц и не создает ли этот объект угрозу жизни и здоровью граждан.

Однако данные вопросы суд в полной мере не исследовал.

Так, определением Центрального районного суда г. Воронежа от ДД.ММ.ГГГГ по делу была назначена судебная строительно-техническая экспертиза, проведение которой было поручено ФБУ "Воронежский региональный центр судебной экспертизы" (т. 1, л.д. 274-276).

Судом не было принято во внимание, что согласно заключению проведенной по делу судебной строительно-технической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ размещение спорного помещения не создает угрозу жизни и здоровья граждан.

При этом судом не была дана оценка тому обстоятельству, что право собственности Мангушевой О.И. на принадлежащую ей квартиру никем не оспорено и правоустанавливающие документы на нее недействительными не признаны. В результате вынесения обжалуемых судебных постановлений Мангушева О.И. фактически была лишена права на жилое помещение, право собственности на которое было за ней зарегистрировано Управлением Росреестра в установленном законом порядке.

С учетом изложенного судебная коллегия находит, что по данному делу судами первой и апелляционной инстанций допущены нарушения норм материального и процессуального права, вследствие чего обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными.

С учётом изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 61 ГПК РФ), судебная коллегия считает необходимым отменить обжалуемое апелляционное определение и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 декабря 2019 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи