Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 17 июня 2020 г. по делу N 33-7423/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Кордюковой Г.Л.

судей

Козловой Н.И, Ягубкиной О.В.

с участием прокурора

Турченюк В.С.

при секретаре

Чернышове М.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании 17 июня 2020 года апелляционную жалобу Мозолевской Натальи Петровны, Бычкова Валерия Михайловича на решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 8 октября 2019 года по гражданскому делу N 2-1126/2019 по иску Мозолевской Натальи Петровны, Бычкова Валерия Михайловича к государственному бюджетному учреждению "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Кордюковой Г.Л, выслушав объяснения истца Мозолевской Н.П, представителя истцов - Жирнового В.М, представителя ответчика государственного бюджетного учреждения "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" - Герасимовой О.О, заключение прокурора Турченюк В.С, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Мозолевская Н.П, Бычков В.М. 15.10.2018 года обратились во Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга с иском к государственному бюджетному учреждению "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе", в котором просили взыскать компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб. в пользу Мозолевской Н.П, в размере 2 500 000 руб. - в пользу Бычкова В.М.

В обоснование иска истцы указали, что их дочь Б.Е.В, "дата" года рождения, 8 августа 2013 года в 10 часов 39 минут утра поступила на отделение токсикологии НИИ скорой помощи имени И.И. Джанелидзе "... " Факт приёма этого препарата она сама сообщила врачам скорой помощи, которая была вызвана домой по адресу "адрес", на фоне "... " 17.08.2013 года в 7 часов 15 минут Б.Е.В. скончалась. По мнению истцов, медицинская помощь была оказана Б.Е.В. некачественно, ссылаются на экспертное заключение N 948, которым было установлено, что при оказании медицинской помощи Б.Е.В. в НИИ СП им. И.И. Джанелидзе были допущены следующие недостатки - дефекты: 1) на этапе первичного осмотра врачом-токсикологом 08.08.2013: "... ". 2) на этапе лечения в токсикологическом отделении с 08.08.2013 по 10.08.2013: "... " 3) на этапе лечения в отделении реанимации: "... ".

Решением Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 8 октября 2019 года иск Мозолевской Н.П, Бычкова В.М. удовлетворен частично. С государственного бюджетного учреждения "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" в пользу Мозолевской Н.П. взыскана компенсация морального вреда в размере 350 000 руб. С государственного бюджетного учреждения "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" в пользу Бычкова В.М. взыскана компенсация морального вреда в размере 350 000 руб. В остальной части требований - отказано. С государственного бюджетного учреждения "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" в доход бюджета Санкт-Петербурга взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе истцы просят изменить решение суда, взыскав в пользу каждого из них компенсацию морального вреда в размере по 2 500 000 руб.

На рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции истец Бычков В.М. не явился, о месте и времени слушания дела извещен надлежащим образом, доказательств уважительности причин неявки не представил, ходатайств об отложении судебного заседания или рассмотрении апелляционной жалобы в свое отсутствие не заявлял. Истец Бычков В.М. направил в судебное заседание своего представителя, имеющего надлежащим образом удостоверенные полномочия. При таких обстоятельствах, в соответствии со ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

В силу ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя ответчика, заключение прокурора, обсудив доводы апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 ГК РФ).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 ГК РФ, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьей 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1), по общему правилу, установленному статьей 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, в том числе по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, что дочь Мозолевской Н.П. и Бычкова В.М. - Б.Е.В, "дата" года рождения, 8 августа 2013 года в 10 часов 39 минут утра поступила в отделение токсикологии НИИ скорой помощи имени И.И. Джанелидзе "... ". Факт приёма этого препарата она сама сообщила врачам скорой помощи, которая была вызвана домой по адресу "адрес".

При поступлении в НИИ скорой помощи имени И.И. Джанелидзе, согласно листу первичного осмотра от 08.08.2013, Б.Е.В. была осмотрена врачом токсикологом С. в 10 часов 40 минут, который констатировал "... ", этот диагноз был подтвержден также анализом мочи N 13885 от 08.08.2013 Б.Е.В, в котором был обнаружен "... " (медицинская карта стационарного больного N 38245/609005). Течение заболевания "... ". 17.08.2013 в 7 часов 15 минут на фоне "... " Б.Е.В. скончалась.

По ходатайству сторон определением Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга назначена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению экспертов Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки N1539/2019-2-1126/2019 от 12.08.2019 установлено, что по данным медицинской карты N 38245/609005 назначенное Б.Е.В. обследование было неполным, поскольку "... ". Отвечая на вопросы 5-6, эксперты отметили, что назначенное Б.Е.В. лечение не было достаточным и не полностью соответствовало поставленному диагнозу.

В то же время из заключения экспертизы установлено, что Б.Е.В. страдала "... ".

Наступление смерти Б.Е.В. является последствием острого "... ".

Установленные дефекты оказания медицинской помощи в НИИ СП им.А.А.Джанилидзе самостоятельно не могли привести к неблагоприятным последствиям в виде смерти Б.Е.В, могли только уменьшить тяжесть течения патологического процесса, вызванного "... ".

Между дефектами медицинской помощи и смертью Б.Е.В. имеется только косвенная связь, в прямой причинно-следственной связи со смертью находится только "... " с его осложнениями.

В заключении эксперты отмечают наличие косвенной причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи и наступлением смерти Б.Е.В. При этом, как отмечают эксперты, в заключении, изменения в истории болезни не оказывают существенного влияния на содержание выводов относительно причинно-следственных связей между недостатками оказания медицинской помощи и наступлением смерти Б.Е.В.

Каких-либо оснований не доверять экспертному заключению Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки N1539/2019-2-1126/2019 от 12.08.2019, а также оснований усомниться в компетенции экспертов, ни у суда первой инстанции, ни у суда апелляционной инстанции не имеется.

Судебная экспертиза проведена в порядке, установленном ст. 84 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, заключения экспертов выполнены в соответствии с требованиями ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом представленных материалов дела, рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Кроме того, экспертное заключение не содержат исправлений, подчисток, выполнено в специализированном экспертном учреждении, в связи с чем, суд первой инстанции обоснованно положил в основу решения экспертное заключение Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки N1539/2019-2-1126/2019 от 12.08.2019.

Согласно ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

В соответствии с положениями ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение является важным видом доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования. В то же время, суд при наличии в материалах рассматриваемого дела заключения эксперта должен учитывать и иные добытые по делу доказательства и дать им надлежащую оценку. Экспертные заключения оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Судебная коллегия в данном случае соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований не доверять заключению комиссии экспертов Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки N1539/2019-2-1126/2019 от 12.08.2019, которым суд первой инстанции руководствовался при принятии решения.

Поскольку в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции ответчик оспаривал заключение экспертов, в судебном заседании 08.10.2019 допрошены эксперты Р.В.Л. и П.Ю.В, будучи предупрежденными судом об уголовной ответственности по статье 307 Уголовным кодексом Российской Федерации за дачу заведомо ложных показаний, дали устные пояснения по составленному экспертному заключению, которое поддержали в полном объеме.

Доводы апелляционной жалобы истцов об увеличении размера компенсации морального вреда до суммы 5 000 000 рублей, считающих, что на размер компенсации морального вреда, установленный судом первой инстанции, повлияло заключение экспертов Санкт-Петербургского института независимой экспертизы и оценки N1539/2019-2-1126/2019 от 12.08.2019, поскольку, по мнению истцов, ответы экспертов в названной экспертизе были неполными, а выводы не отражали степень нарушений, допущенных сотрудниками ответчика, так как были не четкими по существу поставленных перед ними вопросов, не могут быть приняты во внимание, поскольку не содержат объективных обстоятельств, свидетельствующих о неправильности выводов экспертов.

Разрешая спор, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности, по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в ходе рассмотрения дела нашел подтверждение факт того, что при оказании медицинской помощи Б.Е.В. в НИИ СП им. И.И. Джанелидзе были допущены недостатки.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции, поскольку они сделаны на основании тщательного исследования всех представленных по делу доказательств в их совокупности, с учетом требований действующего законодательства, регулирующего правоотношения сторон и соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам.

Установив факт недостатков в оказании ответчиком государственным бюджетным учреждением "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" медицинских услуг, принимая степень нравственных страданий истцов, руководствуясь принципами разумности и справедливости, суд первой инстанции пришел к выводу о взыскании с ответчика государственного бюджетного учреждения "Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи имени И.И. Джанелидзе" компенсации морального вреда в размере 700 000 рублей, по 350 000 руб. в пользу каждого истца.

Судебная коллегия соглашается с размером компенсации морального вреда, установленного судом первой инстанции, поскольку судом учтены установленные обстоятельства причинения вреда, требования разумности и справедливости.

Судом принято во внимание заключение судебной медицинской экспертизы, из которого следует, что дочь истцов страдала "... ", на фоне которых во внебольничных условиях у нее развилась "... ". При этом экспертами отмечены "... " у Б.Е.В, развитие "... " Наступление смерти Б.Е.В. является последствием "... "

Установленные дефекты оказания медицинской помощи в НИИ СП им.А.А.Джанилидзе самостоятельно не могли привести к неблагоприятным последствиям в виде смерти Б.Е.В, могли только уменьшить тяжесть течения патологического процесса, вызванного "... ".

Судебная коллегия также обращает внимание, что истцы обратились в суд с иском о компенсации морального вреда 15.10.2018 года, то есть, через пять лет после смерти дочери Б.Е.В.

Выводы суда об установлении размера компенсации морального вреда должным образом мотивированы, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которым судом первой инстанции дана надлежащая оценка, оснований для иной оценки указанных обстоятельств судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам апелляционной жалобы суд первой инстанции с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда первой инстанции не противоречат материалам дела, юридически значимые обстоятельства по делу судом установлены правильно, нормы материального права судом первой инстанции применены верно. Оснований для отмены решения суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 8 октября 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Мозолевской Натальи Петровны, Бычкова Валерия Михайловича - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: