Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 16 сентября 2020 г. по делу N 8Г-12860/2020[88-14203/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Александровой Ю.К, судей Смирновой О.В, Рогожина Н.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-748/2019 по иску Яровой Марины Владимировны к Протасовскому Андрею Станиславовичу, Самсонову Максиму Игоревичу о признании права собственности на долю в наследственном имуществе, по кассационной жалобе Протасовского Андрея Станиславовича на решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 3 декабря 2019 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 10 марта 2020 года.

Заслушав доклад судьи Александровой Ю.К, объяснения представителя истца- Гаврилова И.И, действующего на основании ордера N 772434 от 16 сентября 2020 года, доверенности от 22 сентября 2018 года сроком на пять лет, представителя ответчика Протасовского А.С.- Чумакова А.М, действующего на основании доверенности от 17 сентября 2019 года сроком на три года, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, УСТАНОВИЛА:

Яровая М.В. обратилась в суд с иском к ФИО1 о признании права собственности на долю в наследственном имуществе ФИО2

В связи со смертью 22 марта 2019 года ФИО1 для участия в деле в качестве ответчика был привлечен Протасовский А.С, заявивший в установленном законом порядке о принятии наследства после смерти ФИО1 по завещанию от 28 ноября 2018 года. По заявлению истца в качестве соответчика был привлечен Самсонов М.И, наследник имущества ФИО1 по завещанию от 17 марта 2017 года.

Уточнив заявленные исковые требования, Яровая М.В. просила признать за ней право собственности на 75/152 долей в двухкомнатной квартире N в доме N лит. N по "адрес" в "адрес" общей площадью 58, 7 кв.м, право собственности на денежные средства в размере 58 045 рублей 28 копеек, в денежных средствах на счете в Сбербанке на имя ФИО2 N в подразделении N Северо-Западный Банк ПАО Сбербанк.

В обоснование заявленных требований истец указала, что квартира N в доме N по "адрес" в "адрес" была приобретена, в том числе, за личные средства ФИО2 в сумме 3 700 000 рублей, вырученные им от продажи личного имущества - квартиры по адресу: "адрес", кроме того, ФИО2 принадлежала супружеская доля в денежных средствах, находившихся на счетах ФИО1 в ПАО "Сбербанк России".

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 3 декабря 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 10 марта 2020 года, исковые требования Яровой М.В. удовлетворены.

Суд признал за Яровой М.В. право собственности на 75/152 долей в двухкомнатной квартире N в доме N лит. N по "адрес" в "адрес" общей площадью 58, 7 кв.м.

Признал за Яровой М.В. право собственности на денежные средства в размере 58 045 рублей 28 копеек в денежных средствах на счете в Сбербанке на имя Ярового М.М. N в подразделении N Северо-Западный Банк ПАО "Сбербанк России".

В кассационной жалобе Протасовский А.С. ставит вопрос об отмене судебных постановлений, как принятых с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Ответчик, третье лицо, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились, о причине неявки не сообщили.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, кассационный суд не находит оснований для удовлетворения жалобы, поскольку предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения и апелляционного определения в кассационном порядке не имеется.

Судом первой инстанции установлено, что 19 января 2018 года умер ФИО2, к имуществу которого было заведено наследственное дело N 129/2018, наследство после смерти ФИО2 приняли супруга ФИО1 и внучка Яровая М.В. (наследует по праву представления, поскольку отец Яровой М.В. - ФИО3 умер 23 июля 1981 года).

После смерти 22 марта 2019 года ФИО1 было заведено наследственное дело N 167/2019, о принятии наследства по завещанию от 28 ноября 2018 года заявил Протасовский А.С, также о принятии наследства по завещанию от 17 марта 2017 года заявил Самсонов М.И, указавший в заявлении, адресованном нотариусу Блотнер Н.Т, что он является двоюродным внуком Яровой Н.Е, и предъявивший иск к Протасовскому А.С. в Выборгский районный суд Санкт-Петербурга об оспаривании завещания ФИО1 от 28 ноября 2018 года (гражданское дело N 2-8389/2019).

Двухкомнатная квартира N в доме N лит. N по "адрес" в "адрес" общей площадью 58, 7 кв.м, была приобретена ФИО2 1 июля 2014 года путем заключения с ФИО4 соглашения о передаче прав и обязанностей по предварительному договору N 279 от 10 февраля 2011 года. Право собственности ФИО2 на спорную квартиру признано решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга по делу N 2-4457/2017 от 20 декабря 2017 года. По соглашению о передаче прав и обязанностей по вышеуказанному договору с ФИО4 ФИО2 уплатил сумму в размере 3 800 000 рублей.

При этом из представленных истцом в материалы дела доказательств судом первой инстанции установлено, что двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: "адрес" была приобретена в 1997 году в общую совместную собственность ФИО2 и его первой супруги ФИО5 на основании договора передачи в общую совместную собственность (приватизация) N 15649 от 22 августа 1997 года.

ФИО5 умерла 20 февраля 1999 года. После смерти ФИО5 ФИО2 вступил в наследство (свидетельство о праве на наследство по закону N Н-1624 от 24 августа 1999 года).

Указанная квартира была продана ФИО2 по договору купли-продажи от 21 мая 2014 года ФИО6 В соответствии с пунктом 6 договора расчеты между сторонами заключаются в течение пяти дней с даты регистрации перехода права собственности на квартиру. Регистрация перехода права собственности на квартиру ФИО2 была осуществлена 10 июня 2014 года, таким образом, расчет между сторонами за квартиру должен быть осуществлен не позднее 15 июня 2014 года. Цена договора составила 3 700 000 рублей.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО6 представил суду оригинал расписки ФИО2 о получении им 3 700 000 рублей за проданную ФИО2 квартиру, свидетель подтвердил суду расчет с ФИО2 за квартиру в указанную в расписке дату 30 июня 2014 года в указанной в расписке сумме 3 700 000 рублей.

Разрешая возникший спор, суд первой инстанции, руководствовался положениями статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации, приняв во внимание разъяснения, данные в части 4 пункта 15 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дела о расторжении брака", и пришел к выводу о том, что совместно нажитыми денежными средствами супругов Яровых в спорной квартире являются 100 000 рублей или 1/38 доля квартиры, в связи с чем наследственная доля истца в спорной квартире составляет 75/152.

Руководствуясь положениями статей 256, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 34, 39 Семейного кодекса Российской Федерации и установив в процессе рассмотрения дела, что у ФИО1 на момент смерти ФИО2 были открыты банковские счета с остатками денежных средств в общей сумме 232 181 рубль 3 копейки, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в наследственную массу после смерти ФИО2 входит 1/2 доля всех денежных средств, размещенных на банковских счетах его супруги ФИО1, что составляет 116 090 рублей 52 копейки. В данной денежной сумме 1/2 доля принадлежит истцу в порядке наследования имущества ФИО2, что составляет 58 045 рублей 28 копеек.

Приняв во внимание, что в настоящее время из ответа Сбербанка усматривается отсутствие любых денежных средств на счетах ФИО1, суд первой инстанции признал за истцом право собственности на денежную сумму в размере 58 045 рублей 28 копеек на указанном счете, которая причитается Яровой М.В. в счет ее доли в наследственной массе по вышеуказанным основаниям.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами суда первой инстанции согласился.

Рассматривая дело в кассационном порядке, судебная коллегия находит выводы судебных инстанций подробно мотивированными, соответствующими установленным обстоятельствам дела, требованиям норм материального и процессуального права, в том числе регулирующих порядок сбора, исследования и оценки доказательств. Оснований не согласиться с ними не имеется.

Довод кассационной жалобы о том, что нижестоящие суды в нарушение требований гражданского процессуального законодательства не приостановили производство по данному делу до разрешения гражданского дела N 2-8389/2019, рассматриваемого Выборгским районным судом Санкт-Петербурга, судебная коллегия отклоняет, поскольку он основан на неправильном толковании норм процессуального права.

В силу абзаца пятого статьи 215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан приостановить производство по делу в случае невозможности рассмотрения данного дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, а также дела об административном правонарушении.

Положение абзаца пятого статьи 215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является гарантией вынесения судом законного и обоснованного решения и не предполагает его произвольного применения судом.

Вопрос о возможности рассмотрения гражданского дела до разрешения другого дела и, соответственно, о необходимости приостановления производства по этому делу разрешается судом в каждом конкретном случае на основе установления и исследования фактических обстоятельств в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения.

Из вышеназванной правовой нормы следует, что в случае невозможности рассмотрения данного спора до разрешения другого дела, суд обязан приостановить производство по делу.

Между тем, процессуальной обязанности у судов нижестоящих инстанций приостановить производство по настоящему делу, исходя из характера спорных правоотношений, вопреки доводам кассационной жалобы, не имелось.

Также подлежат отклонению доводы кассационной жалобы о том, что суд не привлек к участию в деле ФИО7, иного наследника ФИО1, поскольку принятым решением права и законные интересы данного лица не затрагиваются.

В соответствии со статьей 1150 Гражданского кодекса Российской Федерации, принадлежащее пережившему супругу наследодателя в силу завещания или закона право наследования не умаляет его права на часть имущества, нажитого во время брака с наследодателем и являющегося их совместной собственностью.

Доля умершего супруга в этом имуществе, определяемая в соответствии со статьей 256 Гражданского кодекса Российской Федерации, входит в состав наследства и переходит к наследникам в соответствии с правилами, установленными настоящим Кодексом.

Согласно статье 34 Семейного кодекса Российской Федерации, имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

В соответствии с частью 1 статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации, имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью.

В силу части 1 статьи 39 Семейного кодекса Российской Федерации, при разделе общего имущества супругов и определении долей в этом имуществе доли супругов признаются равными, если иное не предусмотрено договором между супругами.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, нашедшей свое отражение в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 года N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу (п. п. 1 и 2 ст. 34 СК РФ), является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое может быть объектом права собственности граждан, независимо от того, на имя кого из супругов оно было приобретено или внесены денежные средства, если брачным договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

Согласно пункту 33 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", в состав наследства, открывшегося со смертью наследодателя, состоявшего в браке, включается его имущество (пункт 2 статьи 256 ГК РФ, статья 36 СК РФ), а также его доля в имуществе супругов, нажитом ими во время брака, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства, если брачным договором не установлено иное (пункт 1 статьи 256 ГК РФ, статьи 33, 34 СК РФ).

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Таким образом, исходя из установленной статьей 34 Семейного кодекса Российской Федерации презумпции режима совместной собственности в отношении имущества, приобретенного в период брака, обязанность доказать обратное и установить факт приобретения имущества в период брака за счет личных денежных средств, возложена на претендующего на такое имущество лицо.

Как установлено судом первой инстанции, и поддержано судом апелляционной инстанции истцом был доказан факт приобретения спорной квартиры на денежные средства, полученные ФИО2 от продажи принадлежавшей ему до заключения брака с ФИО1 квартиры.

При этом, как указано судом апелляционной инстанции, ответчик Протасовский А.С. в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, возражая против удовлетворения иска доказательств в опровержение представленных Яровой М.В. доказательств, в том числе доказательств приобретения спорной квартиры на денежные средства ФИО1 или совместно нажитые супругами денежные средства в размере, превышающем 100 000 рублей, в ходе рассмотрения дела не представил.

Иные доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права, направлены на переоценку доказательств и установленных судом фактических обстоятельств дела.

Между тем переоценка установленных судами фактических обстоятельств дела и представленных участниками спора доказательств в силу положений главы 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в полномочия суда кассационной инстанции не входит.

С учетом изложенного, судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступившего в силу и правильного по существу судебного постановления, по материалам дела и доводам кассационной жалобы не установлено.

С учетом изложенного судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 3 декабря 2019 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 10 марта 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи