Кассационное определение СК по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 22 июля 2020 г. по делу N 7У-7327/2020[77-1193/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего ФИО15, судей ФИО2 и ФИО14, при ведении протокола помощником судьи ФИО3, с участием:

прокурора ФИО4, потерпевшей ФИО5, защитника осужденного ФИО1 - адвоката ФИО7, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу защитника осужденного ФИО1 - адвоката ФИО7 на приговор с участием присяжных заседателей Останкинского районного суда г. Москвы от 4 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 17 февраля 2020 года.

Заслушав доклад судьи ФИО15 об обстоятельствах дела, принятым по нему решениям, доводам жалобы адвоката, возражения прокурора, выступление защитника осужденного ФИО1 - адвоката ФИО7, поддержавшего доводы жалобы об отмене судебных решений и направлении уголовного дела прокурору, мнение прокурора ФИО4 и потерпевшей ФИО5 об оставлении судебных решений без изменения, жалобы адвоката - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором с участием присяжных заседателей Останкинского районного суда г. Москвы от 4 октября 2019 года

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в д. "адрес" Республики Башкортостан, несудимый, осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок "данные изъяты" с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, без ограничения свободы.

Мера пресечения в виде заключения под стражу, до вступления приговора в законную силу, оставлена прежней.

Срок наказания исчислен с ДД.ММ.ГГГГ, зачтено время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 17 февраля 2020 года приговор суда оставлен без изменения.

По приговору суда с участием присяжных заседателей на основании вердикта присяжных заседателей ФИО1 признан виновным и осужден за совершение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенного с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшее по неосторожности смерть ФИО6

Преступление им совершено ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" при обстоятельствах, изложенных в приговоре с участием присяжных заседателей.

В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО1 - адвокат ФИО7 выражает несогласие с судебными решениями, считает их незаконными, необоснованными и несправедливыми, постановленными в нарушение требований уголовно-процессуального закона. Обращает внимание, что в описательной части приговора не указан мотив нанесения удара ФИО6, установленный вердиктом присяжных заседателей, поскольку ФИО1 нанес удар в состоянии необходимой обороны. По мнению автора жалобы, суд в нарушение требований ч. 2 ст. 338 ч. 3 ст. 339 УПК РФ и без учета разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлении Пленума от 22 ноября 2005 года N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей", незаконно отказал стороне защиты в постановке предложенных ею вопросов перед присяжными заседателями, при этом адвокат ссылается на высказанную позицию в кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 21 октября 2010 года N 19-О10-51СП. Считает, что судом допущены процессуальные нарушения, которые повлияли на содержание вердикта присяжных заседателей, - отказано в исследовании доказательств, не признанных судом недопустимыми, в том числе, заключения психолого-психиатрической экспертизы и акта медицинского освидетельствования в отношении ФИО1, а также оглашения показаний свидетеля ФИО8, что расценивается как ограничение прав стороны защиты на представление доказательств и равноправие сторон.

Отмечает, что свидетели обвинения давали ложные показания, показания свидетеля ФИО9, протокол личного досмотра ФИО1, пояснения ФИО17 являются недопустимыми доказательствами, а также судом были исследованы нелегитимные доказательства - 4 карточки происшествия, поскольку начальником территориального органа внутренних дел не принято решение о приобщении других карточек к первому сообщению о преступлении, зарегистрированному в КУСП N 3381718 Указывает, что государственный обвинитель допустила нарушения закона в судебных прениях, которые остались без внимания председательствующего и могли иметь значение для присяжных при вынесении ими вердикта. Полагает, что в последнем слове перед присяжными заседателями ФИО1 вышел за рамки согласованной позиции с защитником, признав себя виновным, однако должен был сказать о сожалении, что ранил потерпевшего, указанное обстоятельство является нарушением права на защиту. Суд, в нарушение требований п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, урезал предоставленное время для согласования позиции с ФИО10, нарушил право ФИО1 на защиту, необоснованно останавливая его в прениях, когда последний хотел дать анализ своих показаний, в результате чего ФИО1 отказался от дальнейшего анализа доказательств, а также допустил нарушения при произнесении напутственного слова - его структуры и содержания, выразившиеся в неполном изложении доказательств стороны защиты, неправильном изложении показаний свидетелей, поверхностном рассказе о необходимой обороне, неправильном изложении правил оценки доказательств, в том числе показаний обвиняемого, что подтверждает заинтересованность суда в исходе дела, при этом не были приняты меры, чтобы присяжные заседатели не принимали во внимание не соответствующие действительности слова потерпевшей в прениях.

Также считает, что нахождение обвиняемого в судебном заседании в "клетке" вызвало предубеждение у присяжных заседателей о виновности ФИО1, при этом суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о переводе ФИО1 на время суда из следственного изолятора в ИВС. Анализируя собранные по делу доказательства, показания ФИО1, полагает предъявленное последнему обвинение о нанесении ударов ножом ФИО6 в ходе ссоры противоречащим материалам уголовного дела, поскольку со стороны потерпевшего было применено насилие в отношении ФИО1, - причинена ссадина лица, что не было отражено в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого. Сторона обвинения в ходе судебного заседания, ссылаясь на показания свидетеля ФИО18, пыталась убедить присяжных заседателей о нанесении ФИО19 удара ножом ФИО20 в ходе драки между ними, тем самым запутали присяжных заседателей. Указывает на неконкретность обвинения в части промежутка времени, когда были причинены ранения ФИО21, в действиях последнего содержались признаки преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ, сообщение о данном преступлении не зарегистрировано, проверка в порядке ст. 144-145 УПК РФ не проведена. Автор жалобы полагает, что суд не оценил позицию стороны защиты о применении положений ч. 3 ст. 348 УПК РФ и вынесении оправдательного приговора в отношении ФИО1 Суд назначил чрезмерно суровое наказание, при этом необоснованно не учел в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п. п. "ж" и "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ. Прокурор ФИО11 не могла принимать участие в рассмотрении настоящего уголовного дела, поскольку возможно является родственником судьи ФИО12, рассмотревшей его жалобу на постановление об избрании меры пресечения в отношении него. Суд апелляционной инстанции, по его мнению, ни один из доводов его апелляционной жалобы не рассмотрел. Также не согласен с протоколом судебного заседания.

Просит судебные решения отменить и возвратить уголовное дело прокурору с избранием меры пресечения ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, либо домашнего ареста.

В своих возражениях на кассационную жалобу адвоката государственный обвинитель - помощник Останкинского межрайонного прокурора г. Москвы ФИО11 просит приговор с участием присяжных заседателей Останкинского районного суда г. Москвы от 4 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 17 февраля 2020 года оставить без изменения, жалобу адвоката - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы адвоката, возражения прокурора, выслушав участников судебного заседания, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В силу ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, постановления или определения суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Таких нарушений по уголовному делу не допущено.

Уголовное дело в отношении ФИО1 рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с ходатайством обвиняемого, заявленным при ознакомлении с материалами уголовного дела, подтвержденным им в ходе предварительного слушания. Суд удостоверился, что обвиняемому разъяснены и понятны особенности и правовые последствия рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе предусмотренные ст. 389.27 УПК РФ.

Формирование коллегии присяжных заседателей и решение связанных с этим вопросов в подготовительной стадии судебного заседания осуществлялось в условиях обеспечения сторонам возможности реализации их процессуальных прав, в том числе, путем постановки перед кандидатами в присяжные заседатели вопросов и высказывания своего мнения относительно отводов отдельных кандидатов. Заявлений о тенденциозности состава коллегии присяжных заседателей не поступало. Обстоятельств, исключающих участие присяжных заседателей сформированной коллегии в судопроизводстве по настоящему делу, как это предусмотрено ст. 61 УПК РФ и в ч. ч. 2, 3 ст. 3 и п. 2 ст. 7 Федерального закона от 20 августа 2004 года N 113-ФЗ, не установлено.

Исследование в ходе судебного следствия фактических обстоятельств уголовного дела осуществлялось в условиях обеспечения сторонам, в том числе стороне защиты, всех предусмотренных законом возможностей по представлению суду доказательств, оспариванию допустимости и достоверности доказательств, представленных противоположной стороной. Все вопросы, связанные с исследованием доказательств по уголовному делу, которые возникали в судебном разбирательстве, разрешались председательствующим в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. При этом председательствующий по делу реагировал на все случаи нарушения участниками процесса требований закона, регламентирующих рассмотрение уголовных дела судом с участием присяжных заседателей, то есть все высказывания или задаваемые вопросы со стороны участников процесса, касавшиеся обстоятельств, которые не относились к фактическим обстоятельствам дела и выходили за пределы предмета исследования присяжных заседателей, пресекались председательствующим и каждый раз коллегии присяжных заседателей разъяснялось, что эти высказывания они не должны принимать во внимание. Об этом председательствующий напомнил присяжным заседателям и в своем напутственном слове.

Вопреки доводам жалобы, нарушений ст. 335 УПК РФ допущено не было.

Данных о том, что в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, в том числе показания ФИО9, 4 карточки происшествия, протокол личного досмотра ФИО1, протокол осмотра места происшествия, а также о необоснованном отказе сторонам в исследовании допустимых доказательств, по делу не имеется. 4 карточки происшествия, протокол личного досмотра ФИО1 и протокол осмотра места происшествия были исследованы стороной обвинения в порядке ст. 285 УПК РФ, в части, соответствующей требованиям ст. 252, ч. 7 ст. 335 УПК РФ, при отсутствии возражений стороны защиты и ходатайств о недопустимости доказательств (том 4 л.д. 71-72, 77-78).

Суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты об исследовании с участием присяжных заседателей акта медицинского освидетельствования ФИО1 от 6 декабря 2018 года и заключения психолого-психиатрической экспертизы в отношении него, об истребовании из следственного органа и предъявлении присяжным заседателям одежды ФИО1, предметы которой вещественными доказательствами по делу не признаны (протокол личного досмотра ФИО1, в котором описано состояние его одежды, были предметом исследования суда присяжных и получили оценку при вынесении вердикта), а также о переводе ФИО1 на время суда из следственного изолятора в ИВС (подсудимый находился в месте, специально оборудованном для лиц, содержащихся под стражей), мотивировав свое решение надлежащим образом (том 4, л.д. 86, 102-103).Суд в отсутствие присяжных заседателей исследовал вопросы, касающиеся оглашения показания свидетелей, данных в ходе предварительного следствия, в связи с наличием существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде. По результатам рассмотрения указанных вопросов судом были приняты решения. Оснований сомневаться в их законности и обоснованности не имеется.

Нарушений требований п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, как об этом указывает автор жалобы, судом не допущено, в частности, суд не урезал предоставленное время для согласования позиции с ФИО10, тем самым не нарушил право ФИО1 на защиту. Каких-либо ходатайств об отложении судебного заседания ввиду не подготовки к нему, либо необходимости иметь свидание с адвокатом в условиях конфиденциальности, стороной защиты не заявлялось. Ходатайство адвоката в судебном заседании 9 сентября 2019 года о предоставлении ему времени - 15 минут, для дачи краткой консультации ФИО1 перед его допросом было удовлетворено, объявлен перерыв, и после продолжения судебного заседания от стороны защиты заявлений о том, что предоставленного им времени оказалось недостаточно, не поступило.

Доводы жалобы о несоблюдении государственным обвинителем требований ч. 8 ст. 335, ч. 6 ст. 336 УПК РФ, а также о том, что в своем выступлении она вышла за пределы судебного разбирательства, пыталась ввести присяжных заседателей в заблуждение, сообщив недостоверную информацию, не соответствуют протоколу судебного заседания, в котором подобные обстоятельства отсутствуют.

Доводы адвоката об отсутствии в приговоре сведений, что мотивом совершения преступления послужило поведение потерпевшего, в частности ФИО1 потерпевшим была причинена ссадина лица, являются необоснованными, поскольку таких обстоятельств вердиктом присяжных заседателей не установлено.

Утверждения адвоката, что ФИО1 находился в состоянии необходимой обороны, инициатором конфликта был ФИО6, свидетели обвинения давали ложные показания, предъявленное ФИО1 обвинение противоречит материалам уголовного дела, относятся к доводам о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Вместе с тем, согласно ст. 389.27 УПК РФ, постановленный с участием присяжных заседателей приговор не может быть отменен или изменен по данному основанию. Из материалов дела следует, что осужденный был ознакомлен с особенностями рассмотрения дела при такой форме судопроизводства, аналогичные доводы стороны защиты были высказаны в присутствии присяжных заседателей и являлись предметом их оценки.

При этом, ФИО1 не был лишен возможности довести до сведения присяжных заседателей свою позицию по предъявленному обвинению, в том числе, в части того, что он ударил потерпевшего ФИО6 ножом после того, как потерпевший ударил его, причинив телесные повреждения в виде ссадины лица.

Довод жалобы о том, что прокурор ФИО11 не могла принимать участие в рассмотрении настоящего уголовного дела, поскольку возможно является родственником судьи ФИО12, рассмотревшей его жалобу на постановление об избрании меры пресечения в отношении него, является не состоятельным и опровергается материалами дела, поскольку судья ФИО12 не принимала участие в рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в отношении адвоката по настоящему делу.

Судебные прения проводились в условиях обеспечения каждой из сторон возможности довести до сведения присяжных заседателей и председательствующего своего мнения по поводу доказанности обвинения и других вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Прения сторон, реплики и последнее слово подсудимого соответствуют требованиям ст. ст. 292, 293, 336 и 337 УПК РФ. Вопросный лист по делу составлен в соответствии с требованиями ст. ст. 252, 338 и 339 УПК РФ.

Данных о том, что ФИО1 был ограничен в выступлении в прениях сторон и последнем слове, в материалах дела не содержится. Учитывая, что прения сторон в суде присяжных проводятся в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, председательствующий в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и положений ст. 243 ч. 2 ст. 293 УПК РФ, обоснованно останавливал подсудимого, когда он, злоупотребляя своими процессуальными правами, касался иных обстоятельств, и реагировал на допускаемые ФИО10 нарушения закона при произнесении последнего слова, давал соответствующие разъяснения присяжным заседателям. Предоставление подсудимому последнего слова повторно не предусмотрено уголовно-процессуальным законом. При этом, материалы дела не содержат сведений о том, что ФИО1 вышел за рамки согласованной позиции с защитником.

Реплика потерпевшей в судебных прениях, как об этом указывает автор жалобы, не повлияла на вынесение присяжными заседателями вердикта, поскольку в напутственном слове председательствующий разъяснил присяжным, что аргументы и заявления сторон, их поведение в ходе судебного разбирательства, а также речи в прениях и репликах не являются доказательствами, которым они должны дать оценку в совещательной комнате при вынесении вердикта.

Включенные в вопросный лист вопросы, как того требует уголовно-процессуальный закон, основаны на обвинении, предъявленном подсудимому, и которое исследовалось в судебном заседании. Формулировки вопросов конкретны и понятны, в них отсутствуют положения, требующие от присяжных заседателей юридических познаний или могущие быть расценены как содержащие в себе предрешение. При подготовке вопросного листа сторонам, в том числе стороне защиты, была обеспечена возможность внести свои предложения относительно формулировок выносимых на обсуждение присяжных заседателей вопросов.

Вопреки доводу жалобы, законных оснований для включения в вопросный лист вопросов, предложенных стороной защиты, не имелось, поскольку позиция защиты о невиновности ФИО1 в причинении вреда здоровью ФИО6 отражена в вопросе N 3. При этом в напутственном слове председательствующий напомнил присяжным заседателям позицию стороны защиты и правильно разъяснил присяжным положения о необходимой обороне.

Напутственное слово председательствующего содержало разъяснения по всем вопросам, которые имели значение при постановлении вердикта, и вопреки доводам жалобы, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ. Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим при произнесении напутственного слова принципа объективности и беспристрастности, либо искажении существа исследованных доказательств, не усматривается. Возражений по содержанию напутственного слова от участников судебного разбирательства не поступило.

Вердикт вынесен коллегией присяжных заседателей на основании конкретно сформулированных вопросов, поставленных перед нею в пределах предъявленного обвинения, является ясным и непротиворечивым.

Квалификация содеянного по ч. 4 ст. 111 УК РФ является правильной. Утверждения стороны защиты о неправильной квалификации инкриминируемого ФИО1 деяния высказаны вопреки материалам дела и вердикту присяжных заседателей, который в соответствии со ст. 348 УПК РФ является обязательным для председательствующего. Кроме того, довод жалобы о наличии в действиях потерпевшего ФИО6 признаков преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ не влияет на законность и обоснованность постановленного в отношении ФИО1 обвинительного приговора с участием присяжных заседателей, сторона защиты не лишена возможности обратиться с таким заявлением в правоохранительные органы для организации проведения проверки в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ.

Довод жалобы о неконкретности предъявленного ФИО1 обвинения в части времени события и причинения повреждений потерпевшему, а также о его противоречии материалам дела, являются несостоятельными и опровергаются материалами дела.

Назначенное осужденному наказание соответствует требованиям закона и не может быть признано несправедливым.

Вид и размер наказания за совершенное преступление назначены судом в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности преступления, всех данных, характеризующих личность виновного, при наличии смягчающих - отсутствие судимости, положительной характеристики, состояние здоровья самого ФИО1 и его родственников, наличие у него инвалидности и ряда хронических заболеваний, его возраста, и отсутствии отягчающих наказание обстоятельств.

Оснований для признания в качестве смягчающих наказание каких-либо иных обстоятельств, в том числе, о которых просит автор жалобы, не имеется. Так, по делу отсутствуют обстоятельства, указывающие на совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, а также на противоправное или аморальное поведение потерпевшего, явившегося поводом для преступления, в связи с чем, суд правомерно не усмотрел оснований для признания в качестве таковых, - смягчающих наказание, предусмотренных п. п. "ж", "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ.

Суд обоснованно не усмотрел оснований для применения в отношении ФИО1 положений ч. 6 ст. 15 и ст. ст. 64, 73 УК РФ, не находит таковых и судебная коллегия.

Вид исправительного учреждения ФИО1 назначен правильно.

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора соответствует требованиям ч. 3 ст. 351 УПК РФ, содержит описание преступного деяния, в совершении которого коллегия присяжных заседателей признала ФИО1 виновным, мотивировку квалификации его действий на основании вердикта присяжных заседателей.

Постановленный по результатам судебного разбирательства приговор соответствует требованиям ст. 348 - 351 УПК РФ. Сделанные в нем председательствующим выводы основаны на обязательном для него вердикте присяжных заседателей, в соответствии с теми фактическими обстоятельствами, которые эти вердиктом признаны установленными.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, составлен с учетом положений ст. 353 УПК РФ, в нем зафиксирован весь ход судебного процесса, правильность которого удостоверена замечаниями государственного обвинителя. В нем отражены все этапы судебного разбирательства, сведения обо всех исследованных документах, допросы подсудимого и других участников процесса, а также процессуальные действия и решения председательствующего судьи.

Поданные адвокатом замечания на протокол судебного заседания рассмотрены судом в полном соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ и обоснованно отклонены (том 4 л.д. 228).

Суд апелляционной инстанции в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ проверил в полном объеме доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника - адвоката, аналогичные в полном объеме изложенным адвокатом в кассационной жалобе, обоснованно отверг их, указав в апелляционном определении мотивы принятого решения о законности, обоснованности и справедливости приговора суда.

Содержание апелляционного определения соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 и ст. 389.28 УПК РФ.

С учетом изложенного, поскольку существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела не допущено, оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных решений и к удовлетворению кассационной жалобы адвоката, в том числе о возвращении уголовного дела прокурору, не имеется.

Руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор с участием присяжных заседателей Останкинского районного суда г. Москвы от 4 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 17 февраля 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу защитника осужденного ФИО1 - адвоката ФИО7 - без удовлетворения.

ФИО13 ФИО15

Судьи ФИО2

ФИО14