Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 ноября 2020 г. по делу N 33-21228/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Сальниковой В.Ю.

судей

с участием прокурора

Селезневой Е.Н.

Ягубкиной О.В.

Турченюк В.С.

при секретаре

Чернышове М.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании 12 ноября 2020 года апелляционные жалобы Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга, администрации Пушкинского района Санкт-Петербурга, Рязанцевой Натальи Анатольевны, апелляционное представление прокурора Пушкинского района Санкт-Петербурга на решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года по гражданскому делу N 2-171/2020 по иску Рязанцевой Натальи Анатольевны к Государственному бюджетному дошкольному образовательному учреждению детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга о признании незаконным увольнения, оспаривании приказов, взыскании среднего заработка за вынужденный прогул, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Сальниковой В.Ю, выслушав объяснения истца и ее представителя - Рязанцева Д.И, представителей ответчика - Крикун Е.В, Карпекина С.А, представителя третьего лица - Колпащиковой Е.Ю, заключение прокурора Турченюк В.С, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления, возражений на апелляционные жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Рязанцева Н.А. обратилась в Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Государственному бюджетному дошкольному образовательному учреждению детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга (далее по тексту - ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга), в котором, уточнив исковые требования в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просила отменить приказ N67-к от 23 апреля 2019 года о прекращении трудового договора с работником и восстановить ее на работе в должности учителя-логопеда ГДБОУ детский сад N43 Пушкинского района Санкт-Петербурга; отменить приказ N32-О от 23 апреля 2019 года о дисциплинарном взыскании и признать участие в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 выполнением должностных обязанностей согласно трудовому договору, а значит уважительной причиной отсутствия в ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга; взыскать с ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга сумму среднего заработка со дня увольнения по день восстановления на работе в размере 779 272 рублей 01 копейки, заработную плату за 27, 28 марта 2019 года - время участия в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 в размере 4 806 рублей 54 копеек, компенсацию морального вреда в размере 400 000 рублей, компенсацию за юридические услуги в сумме 2 000 рублей, компенсацию за почтовые расходы в сумме 197 рублей 04 копейки.

В обоснование заявленных исковых требований истец указала, что работала у ответчика учителем-логопедом с 31 августа 2015 года. 29 апреля 2019 года приказом заведующего N67-К от 23 апреля 2019 года была уволена с работы на основании пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Основанием явилось ее отсутствие на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года с 09.00 до 13.00. В указанное время она участвовала в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019. Заявление о ее отсутствии было написано 26 марта 2019 года в 17.00, но из-за отсутствия в этот день заведующей на рабочем месте заявление передано не было, в связи с чем истец направила заведующей СМС-сообщение. На конференции она (Рязанцева Н.А.) выступала с докладом на тему: "Ребенок с ОВЗ в мире современных цифровых технологий", участвовала в пленарном заседании, мастер-классах и работе секции. Представляла не только свой детский сад, но и весь Пушкинский район Санкт-Петербурга. Все документы, подтверждающие участие в конференции, она (Рязанцева Н.А.) представила работодателю, участие в научных конференциях входит в ее должные обязанности, в связи с чем ее отсутствие в детском саду не может являться прогулом.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года исковые требования Рязанцевой Н.А. удовлетворены частично: приказы N 32-О от 23 апреля 2019 года о дисциплинарном взыскании и N 67-к от 23 апреля 2019 года о прекращении трудового договора с Рязанцевой Н.А. на основании пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации отменены, Рязанцева Н.А. восстановлена в должности учителя-логопеда в ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга, с ответчика в пользу истца взыскан средний заработок за время вынужденного прогула за период с 23 апреля 2019 года по 25 июня 2020 года в размере 779 272 рублей 01 копейки, компенсация морального вреда в размере 15 000 рублей, расходы на юридические услуги в размере 2 000 рублей, почтовые расходы в размере 197 рублей 04 копеек. В удовлетворении остальной части требований Рязанцевой Н.А. отказано.

Не согласившись с постановленным решением, ответчик ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга и третье лицо администрация Пушкинского района Санкт-Петербурга подали апелляционные жалобы, в которых просят решение суда отменить как незаконное, в удовлетворении исковых требований Рязанцевой Н.А. отказать в полном объеме.

Апелляционная жалоба подана также истцом, которая просит решение суда отменить в части отказа в удовлетворении заявленных ею требований, признать ее участие в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 выполнением должностных обязанностей согласно трудовому договору, а, следовательно, уважительной причиной отсутствия в ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга; взыскать с ответчика в пользу истца заработную плату за 27, 28 марта 2019 года - время участия в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 в размере 4 806 рублей 54 копеек, а также произвести перерасчет среднего заработка за период вынужденного прогула в связи повышением должностного оклада в период вынужденного прогула и неправильным определением судом первой инстанции периода вынужденного прогула, увеличить размер компенсации морального вреда; взыскать с ответчика в пользу истца почтовые расходы на пересылку возражений на апелляционные жалобы в размере 576 рублей.

В апелляционном представлении и.о.прокурора Пушкинского района Санкт-Петербурга просит решение суда изменить в части взыскания среднего заработка за время вынужденного прогула, а также дополнить резолютивную часть решения суда датой, с которой Рязанцева Н.А. подлежит восстановлению на работе.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения истца и ее представителя - Рязанцева Д.И, представителей ответчика Крикун Е.В, Карпекина С.А, представителя третьего лица - Колпащиковой Е.Ю, заключение прокурора Турченюк В.С, полагавшей решение суда подлежащим изменению, обсудив доводы апелляционных жалоб, апелляционного представления, возражений на апелляционные жалобы, проверив законность и обоснованность принятого по делу решения в пределах доводов жалоб и представления в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении" решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Решение суда данным требованиям соответствует не в полном объеме, в связи с чем у судебной коллегии имеются основания для применения положений ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Ч. 2 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работник обязан, в частности, добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, соблюдать трудовую дисциплину, выполнять установленные нормы труда.

В соответствии с ч. 1 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка, привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание в виде увольнения по соответствующим основаниям, предусмотренным этим Кодексом.

Увольнение по основаниям, предусмотренным п. 6 ч.1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, в силу положений ч. 3 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации относится к дисциплинарным взысканиям.

В соответствии с пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, решение работодателя о признании конкретной причины отсутствия работника на работе неуважительной и, как следствие, об увольнении его за прогул может быть проверено в судебном порядке. При этом, осуществляя судебную проверку и разрешая конкретное дело, суд действует не произвольно, а исходит из общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности (в частности, таких как справедливость, соразмерность, законность) и, руководствуясь пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с другими его положениями, оценивает всю совокупность конкретных обстоятельств дела, в том числе причины отсутствия работника на работе (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2009 года N 75-О-О, от 24 сентября 2012 года N1793-О, от 24 июня 2014 года N 1288-О, от 23 июня 2015 года N 1243-О, от 26 января 2017 года N 33-О и др.).

В п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что работник совершил одно из грубых нарушений трудовых обязанностей, указанных в этом пункте (пункт 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации").

В силу ст. 46 (ч. 1) Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности ст. 8 Всеобщей декларации прав человека, ст. 6 (п. 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также ст. 14 (п. 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной. Суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу ч. 1 ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должен вынести законное и обоснованное решение. Обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из ст.ст. 1, 2, ?15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

Если при рассмотрении дела о восстановлении на работе суд придет к выводу, что проступок действительно имел место, но увольнение произведено без учета вышеуказанных обстоятельств, иск может быть удовлетворен (абзацы первый, второй, третий, четвертый п. 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации").

По смыслу приведенных нормативных положений Трудового кодекса Российской Федерации, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при рассмотрении судом дела по спору о законности увольнения работника на основании пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (за прогул) обязательным для правильного разрешения названного спора является установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) отсутствия работника на рабочем месте. При этом, исходя из таких общих принципов юридической, а значит, и дисциплинарной ответственности, как справедливость, соразмерность, законность, вина и гуманизм, суду надлежит проверить обоснованность признания работодателем причины отсутствия работника на рабочем месте неуважительной, а также то, учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если увольнение работника произведено работодателем без соблюдения этих принципов юридической ответственности, то такое увольнение не может быть признано правомерным.

Согласно ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации, до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение.

Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников.

Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что 31 августа 2015 года между ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербург и Рязанцевой Н.А. заключен трудовой договор N10/15, согласно которому истец принята на должность учителя-логопеда с нагрузкой 1 ставка по основному месту работы на неопределенный срок.

О принятии истца на работу на должность учителя-логопеда работодателем был издан приказ N88-К от 31 августа 2015 года.

Приказом N17-О утвержден график работы учителя-логопеда Рязанцевой Н.А. на 2018-2019 учебный год, согласно которому рабочий день истца в понедельник продолжался с 09.00 по 13.00, вторник - с 15.00 по 19.00, среда - с 09.00 по 13.00, четверг - с 09.00 по 13.00, пятница - с 09.00 по 13.00.

Таким образом, продолжительность рабочего дня согласно трудовому договору Рязанцевой Н.А. от 31 августа 2015 года N10/15, составляет 4 часа в день, что соответствует п. 5.2 трудового договора. В соответствии с п. 1.8 трудового договора работник подчиняется непосредственно старшему воспитателю.

Согласно актам N 1 от 27 марта 2019 года и N 2 от 28 марта 2019 года, составленным воспитателем Б.А.П. (ответственным за ведение табеля) в присутствии старшего воспитателя К.С.А, воспитателя Н.О.В, документоведа А.И.В, учитель-логопед Рязанцева Н.А. 27 и 28 марта 2019 года отсутствовала на рабочем месте с 09 до 13 часов, о причинах отсутствия работодателя в известность не поставила (заявления не писала, согласия работодателя не получила).

С указанными актами Рязанцева Н.А. ознакомлена, их копии получила 15 апреля 2019 года, ей было предложено дать письменное объяснение по фактам отсутствия на рабочем месте.

Согласно письменным объяснениям Рязанцевой Н.А. от 17 апреля 2019 года, она 27-28 марта 2019 года участвовала в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019. Куратором данного мероприятия была К.С.В, поэтому все переговоры велись с ней, и она докладывала старшему воспитателю К.С.А. о составе и темах выступающих на данной конференции. Заявление о ее отсутствии было написано 26 марта 2019 года в 17.00, но в связи с отсутствием в этот день заведующей детским садом К.Е.В. истец не отдала его лично, а направила заведующей СМС-сообщение, после чего запрета не получила. Оставить заявление у документоведа не успела, однако оставила его в группе N 7 в документах воспитателей. Истец хотела попросить воспитателей передать утром данное заявление документоведу, но забыла, так как на конференции была обширная и интересная программа, много новой информации. Кроме того, истец в объяснениях указала, что 26 марта 2019 в 16.50 предупредила старшего воспитателя К.С.А. о предстоящем участии в конференции, однако К.С.А. ей сообщила, что подобные вопросы не решает и направила ее (Рязанцеву Н.А.) к заведующей. В дни ее отсутствия никто из работников детского сада ей не звонила. С 1 по 12 апреля 2019 года была нетрудоспособна.

Участие истца в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 подтверждается регистрационными листами, программой, сертификатами.

Как следует из служебных записок воспитателей группы N7 М.О.Н. от 29 марта 2019 года, Т.О.В. от 22 апреля 2019 года в адрес заведующей детского сада, Рязанцева Н.А. на 27 и 28 марта 2019 заявлений об отсутствии на рабочем месте не оставляла.

В соответствии с приказом N 32-О от 23 апреля 2019 года дни отсутствия Рязанцевой Н.А. на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года признаны прогулами и с учетом наличия у истца двух действующих дисциплинарных взысканий принято решение о привлечении истца к дисциплинарной ответственности в виде увольнения по пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Приказом (распоряжением) о прекращении трудового договора с работником (увольнении) N 67-К от 23 апреля 2019 года действие трудового договора с истцом прекращено и Рязанцева Н.А. уволена 29 апреля 2019 года по пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Основанием увольнения в вышеуказанном приказе указаны: акты об отсутствии на рабочем месте от 27 и 28 марта 2019 года, объяснение Рязанцевой Н.А, приказ "О дисциплинарном взыскании" от 23 апреля 2019 года N 32-О, табель рабочего времени за март 2019 года. С указанным приказом истец ознакомлена 23 апреля 2019 года, о чем свидетельствует ее подпись.

Установив, что Рязанцева Н.А. заявление на имя работодателя об участии в конференции не подала, свое участие в указанном ею в объяснении мероприятии в течении 2-х рабочих дней подряд 27 марта 2019 года и 28 марта 2019 года с работодателем не согласовала и не получила его разрешение на отсутствие на рабочем месте в указанные дни, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что причины, по которым Рязанцева Н.А. отсутствовала на рабочем месте в течении 2-х рабочих дней подряд - 27 марта 2019 года и 28 марта 2019 года, являются неуважительными.

Судебная коллегия с данным выводом суда соглашается, поскольку он сделан с учетом норм, регулирующих спорные правоотношения, а также с установлением обстоятельств, имеющих юридическое значение для настоящего дела.

Доводы апелляционной жалобы истца о том, что ее отсутствие на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года имело место по уважительным причинам, поскольку она выполняла свои трудовые функции, участвуя в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, им была дана надлежащая оценка, в связи с чем они не могут быть приняты во внимание судебной коллегией.

Так, из трудового договора N 10/15 от 31 августа 2015 года, заключенного между истцом и ответчиком, следует, что работник принимается на работу в ГБОУ детский сад N 43 Пушкинского район Санкт-Петербурга (п. 1.2 Договора) и обязуется лично выполнять следующую работу в соответствии с условиями настоящего трудового договора - осуществление коррекции отклонений в развитии воспитанников (п. 1.1 Договора).

Согласно дополнительному соглашению N 1/19 от 29 января 2019 года к трудовому договору (п.п. 1.1.1 - 1.1.15) в обязанности работника входит: осуществление коррекции отклонений в развитии воспитанников: проведение работы, направленной на максимальную коррекцию недостатков в речевом развитии у воспитанников, осуществление коррекционной деятельности с учетом национально-культурных, религиозных, социальных, половозрастных и индивидуальных особенностей детей, обследование воспитанников, определение структуры и степени выраженности имеющегося у них нарушения развития, комплектование группы для организации непосредственно-образовательной и коррекционной деятельности с учетом психофизического состояния воспитанников; осуществление деятельности по созданию безопасной и психологически комфортной образовательной среды в группе через обеспечение безопасности жизни детей, поддержание их эмоционального благополучия; планирование и реализация коррекционной работы в соответствии с федеральными образовательными государственными стандартами дошкольного образования и основными образовательными программами - осуществление подготовки к проведению коррекционной работы в соответствии с комплексно-тематическим планированием; осуществление подбора наглядного и дидактического материала; оформление кабинета и информационных стендов; разработка рабочей программы; работа в тесном контакте с воспитателями и другими педагогическими работниками, посещение непосредственно-образовательной деятельности; консультирование педагогических работников и родителей (законных представителей) по применению специальных методов и приемов оказания помощи детям с ограниченными возможностями здоровья; ведение необходимой документации; соблюдение нравственных и этических норм, следование нормам кодекса профессиональной этики педагогических работников, соблюдение прав и свобод воспитанников, несение ответственности за их жизнь, здоровье и безопасность в период образовательного процесса; соблюдение правил по охране

труда и пожарной безопасности; участие в работе педагогических, методических советов, других формах методической работы, в организации родительских собраний, оздоровительных, воспитательных и других мероприятий, предусмотренных образовательной программой; обеспечение сохранности игрушек и инвентаря в логопедическом кабинете; оперативное извещение заведующего о каждом несчастном случае, произошедшем с воспитанниками, оказание первой доврачебной помощи; повышение квалификации на курсах и семинарах, прохождение аттестации 1 раз в 5 лет; подготовка логопедического кабинета к новому учебному году; своевременное прохождение медицинских осмотров.

Таким образом, несмотря на то, что проведение научно-практических конференций, в том числе и VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019, безусловно, направлено на повышение квалификации педагогических работников, обобщение имеющегося опыта педагогической деятельности и совершенствование образовательного процесса, решение вопросов, связанных с обеспечением участия конкретных лиц в подобных мероприятиях регулируется в порядке, установленном у работодателя, поскольку затрагивает текущую деятельность образовательного учреждения.

Так, в частности, в соответствии с разделами 4, 5 Правил внутреннего трудового распорядка ответчика работник обязан строго придерживаться установленного расписания занятий и графика работы, а работодатель вправе требовать от работников соблюдения установленных режимов образовательного процесса, что предполагает согласование сторонами трудовых отношений вопросов изменения расписания занятий и графика работы. Кроме того, в силу положений пункта 13.1 Правил внутреннего трудового распорядка необходимость профессиональной подготовки и переподготовки кадров определяет работодатель.

Работодатель представил суду доказательства того, что в учреждении определен порядок участия работников в мероприятиях, в соответствии с которым ответственный воспитатель доводит до сотрудников информацию о проводимых мероприятиях, работник сообщает о своем желании участвовать в мероприятии старшему воспитателю, подготавливает материал, который он собирается представить на мероприятии, материал согласовывается со старшим воспитателем, работник подает заявление с просьбой разрешить ему участвовать в мероприятии, работодатель издает приказ об освобождении работника на время проведения мероприятия от образовательного процесса.

В подтверждение данного порядка ответчиком были представлены доказательства подачи заявлений другими работниками ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга для участия в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 - К.Н.Ю. 18 марта 2019 года, И.Е.А. 18 марта 2019 года, в которых они просили предоставить возможность для их участия в вышеназванной конференции 27 и 28 марта 2019 года.

Согласно приказу ГБДОУ детский сад N43 Пушкинского района N23-О от 21 марта 2019 года, с целью повышения профессионального уровня педагогических работников по реализации здоровьесозидающих практик в условиях применения цифровых технологий в образовательном пространстве ДОУ, имиджа ДОУ И.Е.А. освобождена 27 марта 2019 года, 28 марта 2019 года и К.Н.Ю. освобождена 28 марта 2019 года от образовательного процесса на основном месте работы с сохранением средней заработной платы в связи с принятием участия в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019.

Данные обстоятельства были подтверждены показаниями допрошенных в суде первой инстанции свидетелей, отраженных в решении суда и получивших надлежащую оценку, оснований для несогласия с которой судебной коллегией не усматривается.

Ссылка в жалобе истца на то, что ответчиком впервые изменен алгоритм отбытия педагогов на конференцию в марте 2019 года, в том числе издан для других участвующих в конференции педагогов приказ N 23-О от 21 марта 2019 года, ранее подобные приказы работодателем не издавались, судебной коллегией отклоняется как не имеющая правового значения.

Таким образом, выводы суда о том, что отсутствие истца на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года не может быть признано имевшим место по уважительным причинам, поскольку истец для участия в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга не направлялась, отсутствие на рабочем месте в указанные даты истцом с работодателем не согласовано, своего согласия на участие истца в VIII Межрегиональной научно-практической конференции "На пути к школе здоровья: потенциал цифрового образования" в рамках ПМОФ2019 работодатель не давал, основаны на отвечающей требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценке доказательств, оснований для несогласия с которой судебной коллегией не усматривается, поскольку доказательств иного в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцом не представлено.

При изложенных обстоятельствах оснований для взыскания с ответчика в пользу истца заработной платы за 27 и 28 марта 2019 года судом первой инстанции правомерно не установлено, поскольку трудовые обязанности в указанные дни истцом не выполнялись, доводы апелляционной жалобы в данной части сводятся к оспариванию выводов суда, но не опровергают их, а потому основанием к отмене постановленного решения служить не могут.

Установив, что Рязанцева Н.А. своим отсутствием на рабочем месте без уважительных причин в течении 2-х рабочих дней нарушила требования ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации, обязанности, возложенные на нее трудовым договором и должностной инструкцией, суд первой инстанции, проверив соблюдение порядка и условий применения дисциплинарного взыскания в виде увольнения, пришел к выводу о том, что выбор конкретной меры дисциплинарного взыскания осуществлен ответчиком без надлежащего выполнения требований ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации, что не позволяет признать произведенное увольнение законным.

Данный вывод суда первой инстанции в решении суда подробно мотивирован и в апелляционных жалобах ответчика и третьего лица по существу не опровергнут.

Действительно, из содержания пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации прямо следует, что прогул представляет собой грубое нарушение работником трудовых обязанностей и может служить самостоятельным и достаточным основанием к расторжению трудового договора по инициативе работодателя в качестве меры дисциплинарной ответственности.

Вместе с тем, наделяя работодателя правом выбора конкретной меры дисциплинарного взыскания и не ограничивая его выбор даже при однократном грубом нарушении трудовых обязанностей, взаимосвязанные положения статей 81 и 192 Трудового кодекса Российской Федерации по существу обязывают работодателя установить не только факт совершения грубого нарушения трудовых обязанностей, но и полно, объективно и всестороннее исследовать обстоятельства совершения работником проступка, обстоятельства, способствовавшие его совершению; вину работника в совершении дисциплинарного проступка; причины и условия, способствовавшие совершению дисциплинарного проступка; характер и размер вреда (ущерба), причиненного работником в результате дисциплинарного проступка. Именно установление указанных обстоятельств призвано обеспечить реализацию общих принципов дисциплинарной ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм, поскольку позволяет применить именно то дисциплинарное взыскание, которое в наибольшей степени отвечает целям применяемой ответственности.

Увольнение представляет собой наиболее строгую из предусмотренных ч. 1 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации мер ответственности, при этом Трудовой кодекс Российской Федерации лишь допускает ее применение при совершении работником однократного грубого нарушения трудовых обязанностей, а не обязывает работодателя применять исключительно ее, и не ограничивает работодателя в выборе и применении менее строгой меры ответственности.

В свою очередь реализация работодателем права на выбор конкретной меры дисциплинарного взыскания не должна носить произвольный характер, поскольку применение меры дисциплинарного взыскания, не отвечающей тяжести совершенного работником проступка, определенной без учета значимых обстоятельств, не отвечает целям применения дисциплинарной ответственности и снижает ее эффективность.

В приказе N 32-О от 23 апреля 2019 года "О дисциплинарном взыскании" приведены результаты проверки работодателем причин и обстоятельств отсутствия истца на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года, дана оценка им как неуважительным, изложены мотивы такой оценки, а также обстоятельства, учтенные работодателем при применении дисциплинарного взыскания, такие как предшествующее поведение работника, наличие неснятых дисциплинарных взысканий (выговоров, наложенных приказами от 19 февраля 2019 года N 13-О, от 18 апреля 2019 года N 30-О).

Оценивая законность произведенного ответчиком увольнения истца, суд первой инстанции, исследовав представленные в материалы дела доказательства, характеризующие предшествующее поведение работника и отношение истца к исполнению трудовых обязанностей, в том числе показания участвующих в деле лиц, свидетелей, письменные доказательства, исходил из того, что при применении оспариваемого истцом дисциплинарного взыскания в виде увольнения работодатель не учел предшествующее поведение работника, его отношение к труду, поскольку за совершение дисциплинарного проступка в 2017 году истец уже была привлечена к дисциплинарной ответственности, после чего изменила свое отношение к труду, о чем свидетельствует благодарственное письмо родителей, иные дисциплинарные взыскания отменены вступившими в законную силу судебными актами, и поскольку учет тяжести совершенного проступка в силу прямого указания Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации является обязательным условием применения дисциплинарного взыскания и выбора конкретной меры дисциплинарного взыскания, при том положении, когда наступление неблагоприятных последствий совершения истцом дисциплинарного проступка объективно не подтверждено, пришел к выводу о том, что увольнение истца не может быть признано законным, в связи с чем приказы N 32-О и 67-к от 23 апреля 2019 года подлежат отмене, а истец - восстановлению в прежней должности.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика и третьего лица, содержание приказа N32-О от 23 апреля 2019 года с учетом установленных судом при разрешении спора обстоятельств не позволяет вынести суждение об объективной и всесторонней оценке работодателем обстоятельств, предусмотренных частью 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации; доводы о том, что ответчиком при применении к истцу дисциплинарного взыскания были учтены тяжесть совершенного поступка и обстоятельства, при которых он был совершен, не могут служить основанием к отмене постановленного решения, поскольку указанные обстоятельства являлись предметом тщательной проверки и исследования при рассмотрении дела в суде первой инстанции и получили надлежащую правовую оценку, отвечающую требования статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, результаты которой подробно приведенным в оспариваемом решении суда, не согласиться с которыми судебная коллегия оснований не находит.

Судебная коллегия отмечает, что ответчиком в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не было представлено доказательств соразмерности примененной меры дисциплинарного воздействия на работника в виде увольнения, поскольку каких-либо негативных последствий допущенного истцом нарушения не установлено, истцом указано, а ответчиком не опровергнуто, что пропущенные занятия с детьми ею были восполнены, результаты выпуска детей, оформленные протоколом N 3/1 от 14.05.2019, с точки зрения результативности образовательного процесса данные доводы ответной стороны не подтверждают.

По мнению судебной коллегии, ответчиком безосновательно не были учтены конкретные обстоятельства совершения истцом дисциплинарного проступка, в том числе причина отсутствия истца на рабочем месте 27 и 28 марта 2019 года, которая не свидетельствует о правомерности действий истца, но подтверждает стремление работника к повышению образовательного уровня, получению педагогического опыта для его использования в образовательном процессе.

Ни апелляционная жалоба ответчика, ни апелляционная жалоба третьего лица не содержат обстоятельств, ставящих под сомнение обоснованность выводов суда о незаконности произведенного ответчиком увольнения в связи с нарушением требований ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации, а лишь выражают несогласие с результатами оценки судом первой инстанции представленных в материалы дела доказательств, что не может повлечь отмену судебного решения. Более того, апелляционная жалоба третьего лица содержит ссылки на документы, характеризующие отношение истца к труду, указание на которые отсутствует в приказе N 32-О от 23 апреля 2019 года, что не позволяет прийти к выводу об их учете при оценке обстоятельств, предусмотренных ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации, и лишь подтверждает, что обстоятельства совершения истцом дисциплинарного проступка всесторонне и полно работодателем не исследовались и учтены при применении дисциплинарного взыскания не были, поскольку работодатель ограничился исключительно констатацией наличия у истца двух неснятых дисциплинарных взысканий, впоследствии отмененных судом.

В соответствии с ч. 1 ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации, в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными, работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор. Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула.

Признав произведенное ответчиком увольнение истца незаконным, суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о восстановлении истца в прежней должности, однако не указал дату, с которой истец подлежит восстановлению на работе, на что обоснованно указано в представлении прокурора, что в дальнейшем повлекло ошибочное определение судом периода вынужденного прогула.

Как следует из содержания приказа N 67-К от 23 апреля 2019 года, действие трудового договора прекращено и истец уволена 29 апреля 2019 года, в связи с чем, с учетом положений ч. 3 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации, истец подлежит восстановлению на работе с 30 апреля 2019 года, решение суда в данной части подлежит изменению.

Соответственно, период вынужденного прогула истца подлежит определению с 30 апреля 2019 года по дату вынесения решения судом первой инстанции - 25 июня 2020 года и составит 283 дня.

Средний заработок для оплаты времени вынужденного прогула определяется в порядке, предусмотренном ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации и Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным Постановлением Правительства РФ от 24 декабря 2007 года N 922.

Согласно представленной в материалы дела справке N 4471 от 17 июля 2019 года среднедневной заработок истца за 12 месяцев, предшествующих увольнению истца, составлял 2 773 рубля 21 копейку. Расчет среднедневного заработка произведен Централизованной бухгалтерией администрации Пушкинского района Санкт-Петербурга и, вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика, в полной мере соответствует Положению об особенностях порядка исчисления средней заработной платы. Истец данный размер среднедневного заработка не оспаривала.

Вместе с тем, как следует из пункта 16 Положения особенностях порядка исчисления средней заработной платы, при повышении в организации (филиале, структурном подразделении) тарифных ставок, окладов (должностных окладов), денежного вознаграждения средний заработок работников повышается в следующем порядке:

если повышение произошло в расчетный период, - выплаты, учитываемые при определении среднего заработка и начисленные в расчетном периоде за предшествующий повышению период времени, повышаются на коэффициенты, которые рассчитываются путем деления тарифной ставки, оклада (должностного оклада), денежного вознаграждения, установленных в месяце последнего повышения тарифных ставок, окладов (должностных окладов), денежного вознаграждения, на тарифные ставки, оклады (должностные оклады), денежное вознаграждение, установленные в каждом из месяцев расчетного периода;

если повышение произошло после расчетного периода до наступления случая, с которым связано сохранение среднего заработка, - повышается средний заработок, исчисленный за расчетный период;

если повышение произошло в период сохранения среднего заработка, - часть среднего заработка повышается с даты повышения тарифной ставки, оклада (должностного оклада), денежного вознаграждения до окончания указанного периода.

В случае если при повышении в организации (филиале, структурном подразделении) тарифных ставок, окладов (должностных окладов), денежного вознаграждения изменяются перечень ежемесячных выплат к тарифным ставкам, окладам (должностным окладам), денежному вознаграждению и (или) их размеры, средний заработок повышается на коэффициенты, которые рассчитываются путем деления вновь установленных тарифных ставок, окладов (должностных окладов), денежного вознаграждения и ежемесячных выплат на ранее установленные тарифные ставки, оклады (должностные оклады), денежное вознаграждение и ежемесячные выплаты.

Согласно пункту 17 Положения средний заработок, определенный для оплаты времени вынужденного прогула, подлежит повышению на коэффициент, рассчитанный путем деления тарифной ставки, оклада (должностного оклада), денежного вознаграждения, установленных работнику с даты фактического начала работы после его восстановления на прежней работе, на тарифную ставку, оклад (должностной оклад), денежное вознаграждение, установленные в расчетном периоде, если за время вынужденного прогула в организации (филиале, структурном подразделении) повышались тарифные ставки, оклады (должностные оклады), денежное вознаграждение.

С учетом приведенных положений и в связи с произведенным с 01 января 2020 года повышением должностных окладов, решение суда в части периода вынужденного прогула и размера подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца среднего заработка подлежит изменению, взысканию с ответчика в пользу истца подлежит средний заработок за период вынужденного прогула с 30 апреля 2019 года по 25 июня 2020 года в размере 809 256 рублей 51 копейки в соответствии со следующим расчетом: 2 773, 21 руб.*169 дней (с 30.04.2019 по 31.12.2019) + 2 773, 21руб.*1, 0773*114 дней (с 01.01.2020 по 25.06.2020).

На основании статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Выводы суда первой инстанции в части взыскания с ответчика в пользу истца денежной компенсации морального вреда приведенному правовому регулированию в полной мере соответствуют. При определении размера компенсации суд первой инстанции учел характер допущенных ответчиком нарушений, конкретные обстоятельства дела, требования разумности и справедливости. Определенный судом размер взыскиваемой компенсации 15 000 рублей необоснованным и несоразмерным последствиям неправомерных действий ответчика не является, доводы апелляционной жалобы истца наличие оснований к его увеличению не подтверждают, правовых доводов, свидетельствующих об ошибочности выводов суда в указанной части, апелляционные жалобы ответчика, третьего лица и апелляционное представление прокурора не содержат. По мнению судебной коллегии, определенная судом ко взысканию сумма компенсации морального вреда способствует восстановлению прав истца с соблюдением баланса интересов сторон.

В соответствии со ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Поскольку решение суда состоялось в пользу истца, вывод суда о наличии оснований к возложению на ответчика понесенных истцом судебных расходов является по существу правильным.

В силу ст. 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся в том числе, расходы на оплату услуг представителей, расходы на отправку корреспонденции.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Вместе с тем, наличие у истца права на возмещение за счет проигравшей стороны судебных расходов, к которым применительно к данному делу относятся расходы на оплату услуг представителя, а также почтовые расходы, не освобождает истца от обязанности доказать факт несения судебных расходов и подтвердить их размер.

Пунктом 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 N1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" предусмотрено, что лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемым в суде с его участием. Недоказанность данных обстоятельств является основанием для отказа в возмещении судебных издержек.

В подтверждение расходов на оплату услуг представителя истцом представлен договор N 08/10/2019 оказания юридических услуг, заключенный 08 октября 2019 года между истцом и ООО "Юридический эксперт", а также акт выполненных работ, подписанный сторонами 02 марта 2019 года.

Удовлетворяя требование истца о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 2 000 рублей и почтовых расходов в размере 197 рублей 04 копейки, суд первой инстанции, руководствуясь ст. ст. 88, 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что данные расходы истцом были подтверждены относимыми и допустимыми доказательствами и понесены именно в связи с рассмотрением настоящего гражданского дела.

Почтовые расходы истца при рассмотрении дела судом первой инстанции в рамках рассматриваемого дела в сумме 197 рублей 04 копейки подтверждаются материалами дела и не оспариваются сторонами, в связи с чем их взыскание с ответчика в пользу истца является законным.

Однако судебная коллегия не может согласиться с указанным выводом суда в части взыскания судебных расходов на оплату услуг представителя, доводы апелляционной жалобы третьего лица в данной части заслуживают внимания.

Из представленного истцом в материалы дела договора N 08/10/2019 оказания юридических услуг от 08 октября 2019 года следует, что его предметом является обязательство исполнителя перед заказчиком по оказанию юридических консультаций в области трудового права Российской Федерации.

Из акта выполненных работ к Договору оказания юридических услуг N 08/10/19 от 08 октября 2019 года, составленного 02 марта 2020 года, следует, что исполнитель изучил представленные заказчиком документы, выработал правовую позицию, оказал консультационные услуги по трудовому законодательству Российской Федерации 08 октября 2019 года и 02 марта 2020 года, а заказчик оплатил исполнителю предоставленные услуги в размере 2 000 рублей.

Таким образом, ни из названного Договора от 08 октября 2019 года, ни из акта выполненных работ от 02 марта 2020 года не следует, что данные юридические услуги были оказаны исполнителем в связи с рассмотрением настоящего дела, иных доказательств несения истцом расходов на оплату услуг представителя в рамках данного гражданского дела в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцом не представлено.

При таком положении, учитывая отсутствие доказательств, свидетельствующих о несении истцом расходов на оплату услуг представителя по настоящему делу, при наличии других трудовых споров с участием истца, судебная коллегия полагает необходимым решение суда первой инстанции в части взыскания с ответчика в пользу истца судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 2000 рублей отменить, во взыскании в пользу Рязанцевой Н.А. судебных расходов в данной части отказать.

Иные доводы апелляционных жалоб истца, ответчика, третьего лица не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения решения по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, поскольку не опровергают выводы суда первой инстанции, а сводятся к переоценке доказательств, имеющихся в материалах дела, оценка которых произведена судом первой инстанции в соответствии с требованиями действующего процессуального законодательства, при этом, оснований для иной оценки доказательств судебная коллегия не усматривает.

Из апелляционной жалобы истца усматривается, что ею в связи с рассмотрением дела судом апелляционной инстанции понесены судебные издержки, связанные с направлением возражений на апелляционные жалобы ответчику и третьему лицу в сумме 576 рублей.

В подтверждение несения указанных расходов истцом представлены кассовые чеки почты России на 69 рублей, 236 рублей 44 копейки и 240 рублей 04 копейки, то есть на общую сумму 545 рублей 48 копеек, которые с учетом требований ст.ст. 88, 94, ч. 2 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 393 Трудового кодекса Российской Федерации подлежат отнесению на ответчика.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и госпошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Судом первой инстанции вопрос о взыскании с ответчика государственной пошлины разрешен не был, в связи с чем судебная коллегия полагает необходимым дополнить решение суда в части взыскания с ответчика государственной пошлины в доход государства.

С учетом положений ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации с ГБДОУ детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга подлежит взысканию в доход государства государственная пошлина в размере 11 592 рублей 57 копеек ((5 200 + ((809 256, 51-200 000)*0, 01) + 300).

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года изменить в части восстановления Рязанцевой Натальи Анатольевны на работе, взыскания с Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга в пользу Рязанцевой Натальи Анатольевны среднего заработка за период вынужденного прогула.

Восстановить Рязанцеву Наталью Анатольевну на работе в должности учителя-логопеда Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга с 30 апреля 2019 года.

Взыскать с Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга в пользу Рязанцевой Натальи Анатольевны средний заработок за время вынужденного прогула с 30 апреля 2019 года по 25 июня 2020 года в размере 809 256 рублей 51 копейки.

Решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года в части взыскания с Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга в пользу Рязанцевой Натальи Анатольевны расходов на оплату услуг представителя отменить, в удовлетворении заявления Рязанцевой Натальи Анатольевны в этой части отказать.

Дополнить решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года.

Взыскать с Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга в доход государства государственную пошлину в размере 11 592 рублей 57 копеек.

В остальной части решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 25 июня 2020 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга, администрации Пушкинского района Санкт-Петербурга, Рязанцевой Натальи Анатольевны - оставить без удовлетворения.

Взыскать с Государственного бюджетного дошкольного образовательного учреждения детский сад N 43 Пушкинского района Санкт-Петербурга в пользу Рязанцевой Натальи Анатольевны почтовые расходы в сумме 545 рублей 48 копеек.

Председательствующий:

Судьи: