Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 02 декабря 2020 г. по делу N 33-4374/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего - судьи Сундукова А.Ю, судей - Нартдиновой Г.Р, Ступак Ю.А, прокурора Савельевой А.О, при секретаре Маршак Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Ижевске Удмуртской Республики 02 декабря 2020 года апелляционные жалобы Д. и З. на решение Индустриального районного суда г. Ижевска от 25 июня 2020 года, которым постановлено:

"Иск Д. к Ч, З. о компенсации морального вреда, причиненного дорожно-транспортным происшествием, расходов на лечение удовлетворить частично.

Взыскать с З. в пользу Д. компенсацию морального вреда в размере "данные изъяты" руб, судебные расходы в сумме "данные изъяты" руб.

В остальной части иска отказать.

В удовлетворении исковых требований Д. к Ч. отказать".

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Сундукова А.Ю, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Д. обратился в суд с иском к ответчику Ч. с требованиями о компенсации морального вреда в размере "данные изъяты" руб, возмещении расходов на лечение в сумме "данные изъяты" руб. расходов по оплате услуг представителя в сумме "данные изъяты" руб.

Требования мотивировал тем, что ДД.ММ.ГГГГ в 09 часов 26 минут по адресу: УР, "адрес", ул. "адрес", произошло дорожно-транспортное происшествие с участием мотоцикла KAWASAKI ER-6F г/н N под управлением Д. и автомобиля NISSAN г/н N под управлением Ч. В результате вышеуказанного ДТП истец получил телесные повреждения, а именно: "данные изъяты". Повреждения в совокупности причинили средней тяжести вред здоровью по признаку стойкой утраты общей трудоспособности менее чем на одну треть. Нанесенное истцу повреждение повлекло существенные болевые ощущения, а нравственные страдания выразились в длительном переживании в виде страха за свое здоровье и полноценность. Таким образом, действиями ответчика ему был причинен моральный вред, который он оценивает в сумме "данные изъяты" руб.

Определением суда от 31 октября 2019 года по ходатайству истца к участию в деле в качестве соответчика привлечена З. как законный владелец автомобиля NISSAN г/н N.

Представитель истца И, действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности, просила взыскать компенсацию морального вреда в сумме "данные изъяты" руб. солидарно с ответчиков в пользу истца.

В судебное заседание истец Д, ответчик Ч, третье лицо ДАО не явились, представили суду заявления о рассмотрении дела в их отсутствие.

В судебное заседание ответчик З. не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежащим образом.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ суд определил:рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

В судебном заседании представитель истца И. на иске настаивала, суду пояснила, что согласно постановлению об административном правонарушении на момент ДТП Д. управлял мотоциклом в состоянии алкогольного опьянения, но проведенной по делу судебной экспертизой установлено наличие вины в действиях только ответчика Ч... Результатом ДТП явились действия ответчика, выезжавшего с прилегающей территории. Экспертизами установлена прямая причинно-следственная связь между действиями ответчика и наступившим вредом. Кроме того, гражданская ответственность ответчика не была застрахована на момент ДТП, что не дало право истцу воспользоваться правом возмещения ущерба по ОСАГО. Требования заявлены также владельцу источника повышенной опасности к З.

В судебном заседании представитель ответчиков М, действующая на основании доверенности, исковые требования не признала. Суду пояснила о наличии грубой неосторожности в действиях истца, так как он управлял ТС в состоянии алкогольного опьянении, что запрещено законом.

Доказательств причинно-следственной связи между действиями З. и наступившими вредными последствиями, причинившими телесные повреждения истцу, в материалах делах не содержится. Ч. является родным братом З, длительное время управлял ТС на основании доверенности, и был включен в страховку, срок истек, оформление лежало на его ответственности. ДАО не доказал сумму морального вреда, подтверждаются только расходы на лечение, расходы на экспертизу и представительские расходы.

Суд вынес вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе представитель истца Д. - И, действующая на основании доверенности, просит решение суда изменить и удовлетворить требования истца в полном объеме. Снижая заявленный размер компенсации морального вреда, суд не учел длительность прохождения лечения потерпевшего, требуемую для восстановления его здоровья после ДТП, а также неустранимые повреждения целостности организма человека. До настоящего времени ответчики не признают наличие последствий, возникших в результате ДТП по вине Ч, не оказывают потерпевшему помощи и содействия, который нуждается в постоянном приобретении специальной обуви. Ссылается на судебную практику Верховного Суда Удмуртской Республики по аналогичному делу.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика З. - П. (ранее М.) И.В. просит отказать в удовлетворении жалобы.

В свою очередь в апелляционной жалобе З. ее представитель П. просит решение суда отменить и отказать в удовлетворении исковых требований Д. к данному ответчику. Возражая против присужденного размера компенсации морального вреда, заявитель указывает, что при установленных по делу обстоятельствах сумма компенсации не может превышать "данные изъяты" руб.

По мнению стороны ответчицы суд не принял во внимание факт управление истцом мотоциклом в состоянии алкогольного опьянения, необоснованно отклонил доводы ответчика о том, что Ч. автомобиль был передан с полисом ОСАГО, действие которого на момент ДТП закончилось, оформление доверенности законом не предусмотрено.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца Д. - И, действующая на основании доверенности, просила решение суда изменить в части размера компенсации морального вреда.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчиков З. и Ч. - П, действуя на основании доверенностей, просила решение суда отменить.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции остальные лица, участвующие в деле не явились, будучи надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики посчитала возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса, руководствуясь положениями статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, материалы дела об административном правонарушении N, медицинскую карту истца, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в соответствии со ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов, изложенных в жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела усматривается и судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Ч, управляя автомобилем "Nissan Pathfinder" г/н N, выезжая с прилегающей территории на проезжую часть "адрес", напротив "адрес" по ул. "адрес", не уступил дорогу мотоциклу KAWASAKI ER-6F г/н N под управлением Д, который двигался по проезжей части ул. "адрес". В результате столкновения Д. получил повреждения, причинившие вред здоровью средней тяжести.

Постановлением судьи Индустриального районного суда г.Ижевска от 09 апреля 2018 года Ч. привлечен к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ и ему назначено наказанием в виде административного штрафа в размере 12 000 руб.

Решением судьи Верховного Суда Удмуртской Республики от 23 августа 2018 года постановление Индустриального районного суда г. Ижевска оставлено без изменения, жалоба Ч. - без удовлетворения.

Из копий протокола об административном правонарушении и акта освидетельствования на состояние алкогольного опьянения, содержащихся в материалах дела об административном правонарушении N, усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ в 09 часов 26 минут на ул. "адрес", "адрес" "адрес", водитель мотоцикла KAWASAKI ER-6F г/н N Д. управлял транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения (л.д.17, 17 оборот).

Согласно свидетельству о регистрации транспортного средства, автомобиль "Nissan Pathfinder" г/н N на момент дорожно-транспортного происшествия принадлежал З. (л.д.38).

Постановлением 18 N от ДД.ММ.ГГГГ Ч. привлечен к ответственности по ч. 2 ст. 12.37 КоАП РФ за неисполнение владельцем транспортного средства установленной законом обязанности по страхованию своей гражданской ответственности.

Согласно заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ у Д. имелись повреждения характера открытых переломо-вывихов "данные изъяты". Эти повреждения в совокупности причинили вред здоровью средней тяжести по признаку длительности его расстройства.

Согласно заключению дополнительной экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ у Д. имелись повреждения характера "данные изъяты" Эти повреждения в совокупности причинили средней тяжести вред здоровью по признаку стойкой утраты общей трудоспособности менее чем на одну треть.

Определением суда от 06 июня 2018 года по делу назначена судебная комплексная автотехническая экспертиза.

Согласно заключению эксперта N-ДИА-18 от ДД.ММ.ГГГГ, в данной дорожной ситуации исходя из исходных данных, указанных в материалах дела водителями Д. и Ч, водитель мотоцикла, следуя как с указанной в материалах дела скоростью движения 90... 100 км/ч, так и с максимально разрешенной в населенном пункте скоростью 60 км/ч не располагал технической возможностью остановиться, не доезжая до места столкновения, приняв меры к торможению, с момента выезда автомобиля Ниссан на проезжую часть ул. "адрес".

Водитель автомобиля Ниссан Ч, выезжая с прилегающей территории, не пользовался преимущественным правом в движении по отношению к водителю мотоцикла и технической возможностью избежать столкновения для автомобиля Ниссан Ч. было бы выполнение им требований п. 8.3 ПДД. Также экперт посчитал необходимым отметить, что, что если бы водитель автомобиля Ниссан при выезде с прилегающей территории с правым поворотом выехал бы на правую полосу проезжей части ул. "адрес", то данный выезд автомобиля с технической точки зрения не создал бы помеху для движения мотоцикла, двигавшемуся по второй полосе данного направления движения и соответственно произошел бы бесконтактный разъезд транспортных средств.

Оценивая результаты данной экспертизы в совокупности с другими доказательствами по делу, суд пришел к выводу о том, что причиной дорожно-транспортного происшествия явились непосредственные действия водителя Ч, нарушившего требования пунктов 8.3 и 8.6 Правил дорожного движения, предусматривающих обязанность водителя, выезжающего на дорогу с прилегающей территории, уступить дорогу транспортным средствам и пешеходам, двигающимся по ней, а при повороте направо - двигаться по возможности ближе к правому краю проезжей части.

Одновременно суд указал, что состояние алкогольного опьянения Д. не находится в причинно-следственной связи с ДТП и полученными травмами.

Кроме того, определением суда по ходатайству стороны ответчиков по делу назначена судебно-медицинская экспертиза на предмет установления причинно-следственной связи между ДТП и полученной в результате него Д. травмы.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, между частичным отсутствием "данные изъяты" и травмой, полученной в условиях ДТП ДД.ММ.ГГГГ имеется причинно-следственная (прямая) связь. Травма "данные изъяты", в соответствии с п. 7.2. "Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного вреда здоровью человека", п. 134 Приложения к ним (утв. Приказом Минздравсоцразвития от 24.04.2008 г. N 194н), причинила вред здоровью средней тяжести по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности менее чем на одну треть. В исходе "данные изъяты", полученной ДД.ММ.ГГГГ, имеется стойкая утрата общей трудоспособности 10 % (десять процентов).

Учитывая выводы судебных экспертиз, проведенных в рамках настоящего дела, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что именно в результате противоправных действий водителя Ч. потерпевшему Д. был причинен средней тяжести вред здоровью, вследствие чего он испытывал физические и нравственные страдания.

Также суд установил, что на момент дорожно-транспортного происшествия собственником "Nissan Pathfinder" г/н N являлась З. Доказательств выбытия транспортного средства из ее обладания в результате противоправных действий Ч, как и доказательств наличия между ними договорных, трудовых отношений по поводу использования транспортного средства, а также исполнения обязанности по страхованию автомобиля, не представлено.

Не установилсуд обстоятельств непреодолимой силы, умысла потерпевшего либо грубой неосторожности, позволяющих в соответствии с ч. 1 ст. 1079, ч. 2 ст. 1083 ГК РФ освободить ответчика полностью или частично от обязанности по возмещению морального вреда перед потерпевшей стороной.

Установив данные обстоятельства, руководствуясь положениями ст.ст.151, 1064, 1079, 1083, 1100 Гражданского кодекса РФ, п.17 постановления Пленума Верховного Суда РФ N1 от 26 января 2010 года "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", ст.61 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд возложил на законного владельца источника повышенной опасности З. обязанность по возмещению вреда, причиненного Д. в результате дорожно-транспортного происшествия.

При определении размера компенсации морального вреда суд, учитывая обстоятельства причинения вреда, характер фактически перенесенных Д. физических и нравственных страданий, их последствия, индивидуальные особенности потерпевшего, признал, что компенсация морального вреда в размере "данные изъяты" руб. будет отвечать требованиям п. 2 ст. 1101 ГК РФ.

При разрешении вопроса возмещения судебных расходов суд исследовал представленные истцом документы, подтверждающие оплату услуг представителя и автотехнической экспертизы, и взыскал соответствующие суммы с З. в порядке ст.ст.98, 100 ГПК РФ.

Судебная коллегия полагает, что, разрешая спор, суд первой инстанции правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, верно применил нормы материального права. Выводы суда соответствуют обстоятельствам дела, подтверждены исследованными доказательствами, оценка которым дана по правилам статьи 67 ГПК РФ.

Утверждение заявителя апелляционной жалобы ответчика о необоснованном возложении на З. обязанности по выплате компенсации морального вреда вследствие отсутствия ее вины в ДТП, основано на неверном толковании норм права.

Согласно пункту 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и тому подобное, осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности (пункт 2 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из указанных правовых норм следует, что гражданско-правовой риск возникновения вредных последствий при использовании источника повышенной опасности возлагается на его собственника и при отсутствии его вины в непосредственном причинении вреда, как на лицо, несущее бремя содержания принадлежащего ему имущества.

Таким образом, собственник источника повышенной опасности несет обязанность по возмещению причиненного этим источником вреда, если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего, либо, что источник повышенной опасности выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц или был передан иному лицу в установленном законом порядке.

Между тем, сам по себе факт управления Ч. автомобилем на момент исследуемого дорожно-транспортного происшествия не может свидетельствовать о том, что именно водитель являлся владельцем источника повышенной опасности в смысле, придаваемом данному понятию в статье 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Факт передачи собственником транспортного средства другому лицу права управления им, в том числе с передачей ключей и регистрационных документов на автомобиль, подтверждает лишь волеизъявление собственника на передачу данного имущества в пользование и не свидетельствует о передаче права владения имуществом в установленном законом порядке, поскольку такое использование не лишает собственника имущества права владения им, а, следовательно, не освобождает от обязанности по возмещению вреда, причиненного этим источником повышенной опасности.

Предусмотренный статьей 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации перечень законных оснований владения источником повышенной опасности и документов, их подтверждающих, не является исчерпывающим, но любое из таких оснований требует соответствующего юридического оформления (заключение договора, выдача доверенности на право управления транспортным средством, внесение в страховой полис лица, допущенного к управлению транспортным средством, и т.п.).

С учетом приведенных выше норм права и в соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации освобождение З. как собственника источника повышенной опасности от гражданско-правовой ответственности могло иметь место при установлении обстоятельств передачи ею в установленном законом порядке права владения автомобилем Ч, при этом обязанность по предоставлению таких доказательств лежала на самой З.

Не установив факт перехода права владения источником повышенной опасности к Ч, суд первой инстанции правомерно возложил на З, как собственника автомобиля, ответственность за причиненный данным источником вред.

Из материалов настоящего дела не усматривается доказательств того, что на момент ДТП транспортное средство выбыло из обладания собственника З. в результате противоправных действий Ч, отсутствуют в деле и доказательства наличия между ними гражданско-правовых либо трудовых отношений по поводу использования автомобиля.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции сделал правильный вывод о наличии правовых оснований для возложения на титульного владельца источника повышенной опасности З. ответственности за причинение нравственных и физических страданий, полученных истцом в результате ДТП и отказал в иске к Ч.

Аналогичная правовая позиция содержится в практике Верховного Суда Российской Федерации (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 02.06.2020 N 4-КГ20-11, 2-4196/2018)

Утверждение заявителя апелляционной жалобы о наличии прямой причинно-следственной связи между фактом управления мотоциклом Д, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, и ДТП, никакими доказательствами не подкреплено. Напротив, из совокупности представленных доказательств, в том числе материалов дела об административном правонарушении, результатов судебной автотехнической экспертизы, усматривается, что непосредственным виновником в столкновении транспортных средств является водитель Ч.

Между тем, в соответствии с ч.3 ст.123 Конституции РФ, ст. 56 ГПК РФ гражданское судопроизводство осуществляется на основании равноправия и состязательности сторон, каждая сторона должна доказывать основания своих требований, либо возражений.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (части 1 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Непредоставление доказательств в части противоправного поведения истца Д. и прямой причинно-следственной связи между его действиями и наступившими вредными последствиями влечет за собой отклонение доводов апелляционной жалобы З.

Следовательно, решение судом первой инстанции постановлено по достаточно исследованным материалам дела, с правильным определением юридически значимых обстоятельств по делу и в соответствии с требованиями действующего законодательства.

Разрешая требования истца, суд исследовал и проанализировал все обстоятельства дела, доказательства представленные сторонами, дал им соответствующую правовую оценку и на основе этого обоснованно сделал вывод о необходимости отказа в иске.

Мотивы и их содержание, по которым суд пришел к такому выводу, последовательно и в подробной форме изложены в решении суда, судебная коллегия находит их правильными и основанными на законе.

Приведенные в апелляционной жалобе ответчицы доводы являлись непосредственным предметом судебного разбирательства, и они нашли свое правильное разрешение при вынесении судом решения, оснований для полной отмены которого не имеется.

Вместе с тем судебная коллегия считает необходимым решение изменить и увеличить размер компенсации морального вреда до "данные изъяты" рублей, учитывая, что полученные Д. в результате ДТП телесные повреждения привели к нарушению целостности организма потерпевшего и являются неустранимыми.

По мнению судебной коллегии денежная сумма в размере именно "данные изъяты" рублей соответствует характеру полученных истцом телесных повреждений и, как следствие, глубине его нравственных и физических страданий.

Следует отметить, что доказательств, подтверждающих наличие оснований для взыскания компенсации в размере, заявленном стороной истца, не представлено.

Судебная коллегия определяя размер компенсации морального вреда в сумме "данные изъяты" рублей руководствуется положениями ст. 151 ГК РФ, а также ст. 1101 ГК РФ в соответствии с которыми размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Доводы апелляционной жалобы представителя ответчика о снижении размера компенсации морального вреда до "данные изъяты" рублей, судебная коллегия находит несостоятельными, не отвечающими принципам разумности и соразмерности по мотивам приведенным выше.

На основании изложенного, руководствуясь ст.328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Индустриального районного суда г. Ижевска от 25 июня 2020 года изменить в части размера компенсации морального вреда, взысканного с З. в пользу Д... Увеличить размер компенсации морального вреда, взысканного с З. в пользу Д, до суммы "данные изъяты" рублей.

В остальной части решение Индустриального районного суда г. Ижевска от 25 июня 2020 года оставить без изменения.

Апелляционную жалобу З. оставить без удовлетворения, апелляционную жалобу Д. удовлетворить частично.

Председательствующий А.Ю.Сундуков

Судьи Г.Р.Нартдинова

Ю.А.Ступак