Апелляционное определение СК по уголовным делам Московского городского суда от 18 ноября 2020 г. по делу N 10-186473/2020

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе председательствующего судьи фио, судей Смолкиной Л.М. и Соколовой Т.В., при помощнике судьи Репкине Д.О., с участием прокурора отдела управления прокуратуры адрес Бурмистровой А.С., оправданного фио и его защитника - адвоката фио представившего удостоверение и ордер, рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя фио на приговор Басманного районного суда адрес с участием присяжных заседателей от дата, которым

фио, паспортные данные, гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, неженатый, неработающий, зарегистрированный по адресу: адрес, несудимый, в соответствии с вердиктом присяжных заседателей оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с неустановлением события преступления и вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

За ним признано право на реабилитацию. В отношении него отменена мера пресечения в виде заключения под стражу.

Заслушав доклад судьи Смолкиной Л.М, изложившей обстоятельства дела, выслушав выступление прокурора Бурмистровой А.С, поддержавшей доводы апелляционного представления, объяснения оправданного фио и его защитника - адвоката фио, возражавших против доводов апелляционного представления и просивших приговор оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

На основании вынесенного коллегией присяжных заседателей вердикта фио оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ, - за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей в связи с неустановлением события преступления и вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта.

Обстоятельства преступления, в совершении которого обвинялся фио, изложены в приговоре.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель фио просит приговор отменить, указывает, что в ходе судебного разбирательства дела с участием присяжных заседателей председательствующим судьей были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, что во вступительном слове сторона защиты акцентировала внимание коллегии присяжных заседателей на то, что фио обвиняется в убийстве, в то время как он обвинялся в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей. На указанное высказывание председательствующим стороне защиты было сделано замечание, несмотря на которое, сторона защиты продолжила излагать обстоятельства произошедшего таким образом, что поставила под сомнение правильность квалификации предъявленного фио обвинения.

Кроме того, фио и защитник фио в присутствии присяжных заседателей регулярно давали оценку работе следствия, оспаривали допустимость протоколов следственных действий, указывали на нарушение права фио на защиту при производстве следственных действий. В частности, адвокат фио оспаривал допустимость явки фио с повинной, его показаний, данных в качестве свидетеля и подозреваемого, указывая, что они были даны спустя год после произошедшего и в ночное время. Адвокат обращал внимание присяжных заседателей на то, что "... допрос фио проводился в ночное время. До этого к нему никто не приходил один год и два месяца. В одну ночь его прессуют, везут на Петровку, там проводят исследования на полиграфе, которые не приобщены к делу. Его начинают прессовать в ночное время, проводят допрос. Одновременно прессовали его четыре оперативника. В ночное время оперативники просили фио написать заявление, где он не возражал против допроса в ночное время".

В прениях сторон адвокат фио акцентировал внимание присяжных на вопросах квалификации, высказывая, что "... в представленной суду фабуле обвинения нет никакого упоминания о том, что фио нанес удары фио, защищаясь от ее нападения с ножом. Фабула обвинения изложена так, что фио умышленно, без каких-либо действий со стороны фио причинил ей телесные повреждения, то есть содержание обвинительного заключения не соответствует фактическим обстоятельствам дела", что "... уготавливая фио с невероятной легкостью лишение свободы сроком в 15 лет, следствие посчитало совершенно избыточным устанавливать какие-либо подробности ссоры", "... проведенная по делу в отношении фио судебно-психиатрическая экспертиза нашла обвиняемого совершенно здоровым в психическом отношении человеком", "... протокол осмотра квартиры, как места происшествия, в деле отсутствует незаконно... ". Также адвокат заявлял, что "... непроведением осмотра квартиры и дальнейшими целенаправленными действиями следствие скрыло доказательства того, что фио в квартире кинулась с ножом на фио".

Также адвокат утверждал, что дело "шито белыми нитками", а по отношению к стороне обвинения демонстрировал оскорбительное отношение, говоря, что "... прозвучавшие только что в прениях доводы стороны обвинения в подтверждение выдвинутого обвинения о причастности фио к смерти фио - это привычный словесный дождь, как из крана вода... ". При этом замечания, сделанные председательствующим стороне защиты, хотя и имели цель - соблюдение регламента судебного заседания, во взаимосвязи со сведениями, доведенными до коллегии, повлияли на оценку присяжными заседателями представленных стороной обвинения доказательств. Указанные высказывания в совокупности с другими нарушениями закона привели к незаконному воздействию на коллегию присяжных, которое повлияло на формирование их мнения, беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные вопросы, что привело к оправданию фио связи отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Автор представления настаивает на том, что в действительности событие преступления имело место и анализирует имеющиеся в материалах уголовного дела доказательства.

Просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

В возражениях на апелляционное представление защитник оправданного адвокат фио просит оставить доводы представления без удовлетворения, а приговор - без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, выслушав мнения сторон, судебная коллегия находит, что приговор суда подлежит отмене по следующим основаниям.

Согласно требованиям уголовно-процессуального закона коллегией присяжных заседателей в совещательной комнате выносится вердикт, то есть решение по поставленным перед ней вопросам, включая основной вопрос о виновности подсудимого.

Согласно ст.ст. 339, 341 УПК РФ коллегии присяжных заседателей председательствующий передаёт вопросный лист, который в соответствии с ч. 10 ст. 343 УПК РФ с внесенными в него ответами на поставленные вопросы подписывается старшиной.

Указанные требования закона по данному уголовному делу были нарушены. Председательствующим, вопреки перечисленным требованиям уголовно-процессуального закона, был передан коллегии присяжных заседателей не вопросный лист, а переданы вопросы по обвинению фио в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ (т.6 л.д.99-100).

Кроме того, в соответствии с положениями п.2 ч.2 ст. 289.17 УПК РФ основанием отмены приговора является вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Так, из протокола судебного заседания следует, что при формировании коллегии присяжных заседателей стороны не воспользовались правом на немотивированный отвод кандидатов в присяжные заседатели, тогда как из приобщённого к материалам уголовного дела предварительного списка кандидатов в присяжные заседатели видно, что государственные обвинители фио и фио данным правом воспользовались и ими из данного списка была вычеркнута фамилия кандидата в присяжные заседатели N19 (т.6 л.д. 49 - оборот, 123).

Также, как видно из протокола судебного заседания, кандидат в присяжные заседатели N21 фио в результате отбора вошла в состав запасных присяжных заседателей и ею была принята присяга, тогда как ранее она с учетом мнения сторон, в связи с деланным заявлением о невозможности ею решать судьбу человека, была отведена председательствующим (т.6 л.д.111, 112, 114, 115).

Таким образом, при формировании коллегии присяжных заседателей председательствующим были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлекшие вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Кроме того, прения сторон, реплики и последнее слово подсудимого с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст.ст. 292, 293 УПК РФ, но с особенностями, указанными в ч.2, 3 ст.336 и 337 УПК РФ, лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о нарушении УПК РФ при получении доказательств, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия, задавать наводящие вопросы, выяснять обстоятельства о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

Однако в ходе прений сторон адвокатом фио, подсудимым фио, несмотря на то, что особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей были сторонам разъяснены председательствующим, систематически допускались нарушения требований ст.ст. 252, 334, 335 УПК РФ.

Так, адвокат фио в ходе прений сторон в присутствии присяжных заседателей неоднократно заявлял о неполноте предварительного следствия, давал оценку не фактическим обстоятельствам дела, а пытался дискредитировать обвинение и представленные им доказательства, признанные допустимыми, оценивал качество работы следователя и государственных обвинителей, касался вопросов личности подсудимого, при этом он не всегда реагировал на замечания председательствующего, продолжая доводить до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции.

Так, он, оказывая незаконное воздействие на присяжных заседателей, сообщил им, что "... проведённая по делу в отношении фио судебно-психиатрическая экспертиза нашла обвиняемого совершенно здоровым в психическом отношении человеком", "... данное обвинение перед направлением его в суд неоднократно проверялось, правилось", "прозвучавшие только что в прениях сторон доводы стороны обвинения в подтверждение выдвинутого обвинения о причастности фио к смерти фио - это привычный словесный дождь, как вода из крана", "... обвинители, задавая вопрос о количестве комнат в квартире, действительно не знали, а может быть и сейчас не знают, поддерживая в судебном заседании обвинение по нашему делу, элементарного, основополагающего обстоятельства, - а сколько же комнат в этой конкретной квартире фиоВ... ", "... одно наличие установленного факта о полном неведении прокурором элементарного обстоятельства - сколько комнат имеет квартира, где совершено тяжкое преступление, заканчивающееся смертью потерпевшей, и участие с такими знаниями в процессе, настаивание на виновности подсудимого, является безусловным законным основаниям для вынесения по делу вердикта соответствующего содержания. И хочу пояснить, что гособвинитель, находясь в судебном заседании, поддерживая обвинение, выдвинутое против фио, и не обладая при этом никакой информацией об особенностях квартиры, где согласно обвинительному заключению фио совершил преступление, вынуждена была задать вопрос фио о количестве комнат в квартире, так как не нашла в материалах дела соответствующего протокола, как места происшествия, а также не нашла в деле и графический план-схему квартиры, то есть документов, которые, как азбука у первоклассника должны быть в деле, где содержалась бы вся нужная ей информация для понимания самой, что из себя представляет квартира, в которой совершено преступление.

Задала обвинитель названный вопрос фио с расчетом получить в его ответе хоть какую-либо информацию об особенностях места происшествия с тем, чтобы, опираясь на то, что он скажет, выстраивать как-то осознанно его допрос", "следствие должно было изготовить графический примерный маршрут, каким образом она смогла попасть сюда, однако следствие уклонилось от доказывания названных обстоятельств", "..ну, следователю же надо подогнать всё", "... многие не допрошены, 25 свидетелей по делу не допрошены, а кто, кроме них, нам скажет правду?", "... следствие уклонилось от проверки любых версий по делу".

Кроме того, в прениях сторон подсудимый фио акцентировал внимание присяжных заседателей на вопросы собирания органом предварительного следствия доказательств по делу, сообщив, что "... всем свидетелям предлагали пройти полиграф, а мне почему-то нет".

В последнем слове фио также пояснил, что "обвинение основывалось на моих показаниях, которые были получены в ночное время", то есть он обратил внимание на якобы имевшее место применение к нему незаконных методов ведения следствия, вызывая сомнения в законности получения представленных обвинением доказательств.

Председательствующий неоднократно останавливал подсудимого и адвоката и разъяснял присяжным заседателям не принимать во внимание высказывания стороны защиты, однако сторона защиты, не обращая внимания на замечания председательствующего, продолжала нарушать требования закона.

Несмотря на сделанные председательствующим замечания в адрес стороны защиты, вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что из-за множества таких нарушений, допущенных стороной защиты в судебном заседании, было оказано негативное воздействие на формирование мнения присяжных заседателей, которое, как правильно утверждается в апелляционном представлении, безусловно повлияло на вынесение объективного вердикта.

Что касается доводов представления о том, что адвокат фио во вступительном слове акцентировал внимание присяжных заседателей на обвинении фио в убийстве потерпевшей фио, а далее в ходе судебного следствия - на даче признательных показаний фио на стадии предварительного расследования в результате применённых к нему сотрудниками правоохранительных органов незаконных методов ведения следствия, то судебная коллегия находит их несостоятельными, поскольку они не подтверждаются протоколом судебного заседания, согласно которому адвокат фио во вступительном слове в присутствии присяжных заседателей не высказывался о том, что фио обвиняется в убийстве (т.6 л.д.115).

Также, согласно протоколу судебного заседания, дата после исследования в присутствии присяжных заседателей показаний фио в качестве подозреваемого на предварительном следствии, адвокатом фио было заявлено ходатайство процессуального характера, после чего в отсутствие присяжных заседателей он заявил ходатайство об исключении показаний фио, данных на предварительном следствии и уже исследованных в присутствии присяжных заседателей из числа допустимых доказательств, поскольку, по мнению стороны защиты, они были даны в результате недозволенных методов ведения следствия (т.6 л.д. 123-124).

Вместе с тем, вышеперечисленные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные при разбирательстве уголовного дела в отношении фио в суде с участием присяжных заседателей, являются основанием для отмены приговора и передачи дела на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе, в ходе которого необходимо принять меры к выполнению закона, регламентирующего производство в суде присяжных, и создать надлежащие условия для объективного и справедливого его разрешения.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.17, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Басманного районного суда адрес от дата с участием присяжных заседателей в отношении фио отменить.

Уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить.

Председательствующий

Судьи