Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 05 ноября 2020 г. по делу N 8Г-16654/2020[88-15636/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Новожиловой И.А, Шефер И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-3909/2019; УИД: 22RS0065-02-2019-003658-66 по иску Чуношева Дмитрия Эльхановича к Федеральной службе исполнения наказаний России в лице Управления федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N3" о компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Чуношева Дмитрия Эльхановича на решение Индустриального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 12 ноября 2019 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лавник М.В, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Чуношев Д.Э. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Алтайскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 3" (далее по тексту также ФКУ ИК-3) о компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что он содержался в камере ШИЗО N1 ФКУ ИК-3, площадью 5 кв.м, в ненадлежащих условиях, а именно: в период с 11 марта 2019 г. по 14 мая 2019 г. (64 дня) он находился в камере совместно с Третьяковым А.Г, соответственно, площадь на 1 осужденного составляла 2, 5 кв.м, что менее установленной нормы в 4 кв.м. Указанное обстоятельство существенно ограничивало его права, он испытывал неудобства, не имел возможности свободно передвигаться.

В помещении был один стул размером 26x26см и стол размером 26x26см. Ходили по камере и принимали пищу по очереди. Стол и стул приварены к кровати, в ночное время они являются ножками кровати, что не отвечает санитарным требованиям. Ночью в камере нет стола и стула, вешалки, полки, нет места для хранения одежды.

В связи с указанными обстоятельствами истец испытывал стресс, дискомфорт, чувство неполноценности. Полагает, что администрация учреждения намеренно создавала опасность для жизни и здоровья, нечеловеческие условия; при приеме пищи еду приходилось ставить на пол, сидеть на полу.

С 14 мая 2019 г. по 20 июня 2019 г. истец, не смотря на то, что остался один в камере, также указывал на ненадлежащие условия его содержания. Так, помещение не соответствовало действующим требованиям, а именно: унитаз был без пластмассового сиденья, крышки, отсутствовал ершик; в камере не было резервного питьевого бака, таза, ведра; окно было не герметичным, в холодный период дул ветер; долгое время не проводился ремонт. Вывод в прогулочный двор осуществлялся не каждый день, продолжительность прогулок составляла 15-20 минут, в баню (душ) выводили 1 раз в неделю, вместо положенных двух раз.

В дополнении указывал, что он не мог выполнять физическую зарядку; больше половины дня проводил сидя на полу, у него болели ноги; ему не представлялось возможным сидеть за столом, читать книгу, писать письма родственникам, полноценно принимать пищу; территория для прогулок была грязная, заполнена водой; в камере не было противопожарного сигнала, вентиляционного оборудования или кондиционера, зеркала. Сумки с личными вещами хранились в помещении с краской, шпаклевкой, бензином, электроинструментом, против чего он возражал.

Созданные условия на истца действовали негативно, ему не хотелось жить. На основании изложенного, Чуношев Д.Э. просил взыскать в его пользу компенсацию морального вреда в размере 753000 рублей (из расчета 3000 руб. за день, 251 день).

Определением суда о принятии иска к производству от 28 августа 2019 г. из числа ответчиков исключено Министерство финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Алтайскому краю; привлечена к участию в деле в качестве соответчика Федеральная служба исполнения наказаний Российской Федерации в лице Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю.

Определением суда от 17 октября 2019 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечено Управление Федерального казначейства по Алтайскому краю.

Решением Индустриального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 12 ноября 2019 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г, исковые требования Чуношева Д.Э. к Федеральной службе исполнения наказаний России в лице Управления федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю, Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 3" о компенсации морального вреда оставлены без удовлетворения в полном объеме.

В кассационной жалобе истец Чуношев Д.Э. просит об отмене вынесенных судебных постановлений, как незаконных и необоснованных, с принятием по делу нового судебного акта об удовлетворении заявленных им исковых требований в полном объеме.

Относительно доводов кассационной жалобы возражений не представлено.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения при принятии обжалуемых судебных постановлений судебными инстанциями не допущено.

Согласно статье 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и требованиям, содержащимся в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

В соответствии со статьей 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

На основании статьи 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Правилами пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса предусмотрено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 настоящего Кодекса.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, осужденный приговором Бийского районного суда Алтайского края от 3 апреля 2012 г. Чуношев Д.Э. в период с 3 июля 2018 г. по 20 июня 2019 г. отбывал наказание в ФКУ ИК-3, в период с 11 марта 2019 г. по 20 июня 2019 г. содержался в камере N1 ШИЗО ФКУ ИК-3.

Согласно выписке из технического паспорта на нежилое здание (строение) колонии поселения "адрес", составленной по состоянию на 10 марта 2009 г, его общая площадь составляет 261, 8 кв.м, процент износа - 42, штрафной изолятор занимает помещения N на плане.

22 октября 2019 г. администрацией ФКУ ИК-3 составлен комиссионный акт замера площади штрафного изолятора, согласно которому камера N1 ШИЗО имеет размеры 3, 11x2, 25м, площадь 7 кв.м, в том числе санузел площадью 1 кв.м.

В указанной камере кроме Чуношева Д.Э. содержался Третьяков А.Г, в частности в периоды с 11 марта 2019 г. по 19 марта 2019 г, с 21 марта 2019 г. по 13 мая 2019 г, что подтверждается справкой начальника оперативного отдела ФКУ ИК-3 и копиями камерных карточек последнего. Также в камеру N1 21 мая 2019 г. был водворен Чернышов В.Н.

Приказом N23 от 15 января 2019 г. начальником ФКУ ИК-3 утвержден распорядок дня осужденных на 2019 год, в том числе отдельно для осужденных, содержащихся в ШИЗО (приложение N13). Данным распорядком отведено время для раздачи пищи, выдачи кипятка и сбора посуды - трижды в день по 20 минут на каждую процедуру, время приема пищи (40 минут - завтрак, 1 час - обед, 50 минут - ужин); время на перевод из камер в прогулочный двор и обратно - по 20 минут ежедневно, прогулка - с 8:00 до 9:00 часов ежедневно, ежедневное время для написания корреспонденции с 14:40 до 15:40, отдельно предусмотрено время для выдачи и сдачи письменных принадлежностей; уборка в камере - утром и вечером. Помывка в душе еженедельно (понедельник, четверг) по отдельному графику. Прием по личным вопросам сотрудниками учреждения ежедневно (кроме выходных и праздничных дней) с 13:00 до 14:30.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для их удовлетворения, поскольку условия содержания истца являлись приемлемыми с учетом той степени ограничений, которые предусмотрены режимом для целей отбывания наказания в условиях штрафного изолятора, которые призваны быть менее комфортными для нарушителей режима по сравнению с лицами, режим не нарушающими, а изложенные в иске доводы о наличии нарушений условий содержания истца, причинения опасности для жизни или здоровья не нашли своего подтверждения.

Проверяя законность решения суда в апелляционном порядке, судебная коллегия с его выводами согласилась, не усмотрев оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции.

Выводы судов требованиям закона не противоречат и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации устанавливает, что при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (часть 2 статьи 10); обязывает осужденных соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов (часть 2 статьи 11).

В силу части 3 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в исправительных учреждениях действуют Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, утверждаемые федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 декабря 2016 года N295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений (далее - Правила), согласованные с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, которые на основании положений Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации регламентируют и конкретизируют соответствующие вопросы деятельности исправительных учреждений.

Осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях, где действует определенный порядок исполнения и отбывания лишения свободы (режим). Согласно части 1 статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации режим в исправительных учреждениях - это установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.

Водворение осужденных, содержащихся в исправительных колониях или тюрьмах, в штрафной изолятор относится к наиболее суровым видам дисциплинарных наказаний, существенно ограничивающих их правовой статус, приносящих дополнительные лишения за дисциплинарные проступки, совершенные в местах отбывания наказания, и предполагающих дополнительную изоляцию осужденных, усиление в отношении их режимных требований (часть 1 статьи 118 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации).

Разрешая требования истца о несоблюдении требований к минимальной площади помещения, суд правильно исходил из того, что установленный статьей 23 Федерального закон от 15 июля 1995г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" норматив минимальной площади на человека равный 4 кв.м, не применяется в данном случае, поскольку вышеуказанный закон регулирует только порядок и определяет условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Частью 1 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации установлена норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях, которая не может быть менее двух квадратных метров.

При рассмотрении дела, на основании технического паспорта, актов замера площади помещения, фотографий, судом установлено, что камера N1 имеет площадь 7 кв.м, включая 1 кв.м. на огороженный экраном туалет. Соответственно, правильным является вывод суда, что личное пространство на истца в период его содержания с иными лицами составляло 3, 5-3 кв.м, что превышает норму, установленную частью 1 статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, учитывая индивидуальные особенности истца, и то обстоятельство, что данное помещение предназначено для лиц, нарушающих установленный порядок отбывания наказаний, суд первой инстанции, учитывая расположение стола и стульев непосредственно у стены камеры, обоснованно пришел к выводу, с правомерностью которого согласилась апелляционная инстанция, что отсутствуют основания для вывода о допущении ответчиком нарушений нормы санитарной площади при размещении истца в помещении ШИЗО, его право на личное пространство и передвижение.

Кроме того, судом апелляционной инстанции обоснованно принято во внимание, что площадь свободного пространства, даже с учетом указанных истцом размеров стола и стульев (26x26 см), площади туалета (1 кв.м.), раковины соответствует минимальным стандартам, предъявляемым к камерам данного типа законом.

Поскольку нахождение в местах лишения свободы возлагает на лиц, отбывающих наказание соблюдать установленный режим, ссылки на несоответствие минимальной площади камеры необходимой для обеспечения передвижения и личного пространства в ночное время, предназначенного для сна, согласно утвержденному регламенту, обоснованно не приняты апелляционной инстанцией во внимание.

При этом, как верно указал суд апелляционной инстанции, что истец не оспаривал тот факт, что на фотографиях, представленных ответчиком в обоснование возражений, изображено помещение камеры, где он содержался.

Приказом ФСИН России от 27 июля 2006 г. N 512 (далее по тексту также приказ N 512) утверждена номенклатура, нормы обеспечения и сроки эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы. Действие приказа распространяется на оборудование исправительных учреждений независимо от даты постройки помещений и принятия данного нормативного акта.

Названным приказом утверждены нормы обеспечения мебелью, инвентарем и предметами хозяйственного обихода для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, уголовно-исполнительной системы (Приложение 2), согласно которому камера штрафного (дисциплинарного) изолятора оборудуется откидной металлической кроватью с деревянным покрытием - 1шт. на человека, столом для приема пищи - 1шт, тумба для сидения - 1шт. на человека, умывальник (рукомойник) - 1шт. на камеру.

Таким образом, правильным является вывод суда апелляционной инстанции, что отсутствие вешалки для одежды, места для хранения кружек, ведер, тазов, специального вентиляционного устройства, не влияют на законность принятого по делу судебного постановления, так как нормами действующего законодательства, наличие вышеуказанных предметов в камере ШИЗО не предусмотрено.

Доводы истца о том, что в камере, предназначенной для содержания двух человек, имелся один стул, опровергается представленными стороной ответчика доказательствами.

Также судебными инстанциями правомерно принято во внимание то обстоятельство, что откидная конструкция кровати предполагает наличие точек опоры, которыми фактически служат стол и стулья, что в свою очередь опровергает доводы истца об отсутствии второго стула.

Поскольку заявленные Чуношевым Д.Э. в качестве свидетелей ФИО13 В, ФИО14 А.В. не содержались в спорный период с истцом в связи с чем, их показания, в силу положений статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, признаками относимости доказательств при проверке доводов о наличии нарушений условий содержания не обладают, следовательно, доводы истца, что суд необоснованно отказал в допросе свидетелей в целях проверки указанных доводов, не имеют правового значения для разрешения настоящего спора.

Пунктами 165, 166 Приказа Минюста России от 16 декабря 2016 г. N 295 "Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений" предусмотрено, что уборка в камерах ШИЗО и прогулочных двориках возлагается на осужденных, в связи с чем, доводы жалобы о том, что прогулочный двор был грязный и ни разу не убирался, также правомерно отклонен судом апелляционной инстанции.

Доводы истца на незначительную площадь прогулочного дворика, установку металлических решеток, отсутствие солнечного света также во внимание не принимаются, поскольку, как правильно указал суд апелляционной инстанции, на указанные обстоятельства истец при обращении с настоящим иском в суд не ссылался.

Указание на то, что на территории прогулочного двора не имелось водостока, что препятствовало его прогулкам, также не является основанием для отмены судебных актов, поскольку судебными инстанциями установлено и из материалов дела следует, что истец добровольно отказывался от прогулок.

Кроме того, как правильно указал суд апелляционной инстанции, что указанные недостатки в виде конструкции стола и стульев, отсутствия водостока, специального вентиляционного устройства, уровня расположения раковины, отсутствия крышки и сиденья на унитазе, не свидетельствуют о бесчеловечном обращении с истцом.

Так, согласно сформировавшейся правовой позиции Европейского суда по правам человека, к "бесчеловечному обращению" относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания. Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности. Лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания. Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или снижающему достоинство обращению.

В данном случае правильным является вывод судов, что отсутствует вся совокупность приведенных в Постановлениях Европейского Суда обстоятельств, имеющих актуальное значение для применения положений Конвенции, которые позволили бы признать нарушение прав заявителя. В частности, не доказано влияние перечисленных недостатков в оснащенности камеры, прогулочном дворике на здоровье и психическое состояние истца.

Доводы истца относительно недостаточности пространства полки для хранения вещей, отсутствие ремонта, непредоставление принадлежностей для уборки помещения не могут служить основаниям для отмены судебных постановлений, поскольку указывают лишь на факт наличия незначительных несоответствий помещения камерного типа нормативным требованиям, однако без доказанности вредного воздействия этих факторов на психическое и физическое состояние истца, которые не влекут возникновения у ответчика обязанности по возмещению истцу морального вреда.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных постановлениях, основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих возникшие отношения, и установленных фактических обстоятельствах дела, подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы повторяют правовую позицию истца, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, тщательно исследованную судами и нашедшую верное отражение и правильную оценку в судебных постановлениях, не содержат указаний на нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, фактически сводятся к иной оценке установленных судом обстоятельств и собранных по делу доказательств, тогда как, в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правом самостоятельно устанавливать обстоятельства дела и давать иную оценку собранным по делу доказательствам, кассационный суд общей юрисдикции не наделен, а потому не могут повлечь отмену судебных постановлений применительно к требованиям статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены или изменения оспариваемых судебных актов.

В удовлетворении ходатайства Чуношева Д.Э. о допросе свидетелей в соответствии с правилами части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует отказать.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Индустриального районного суда г. Барнаула Алтайского края от 12 ноября 2019 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 26 мая 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Чуношева Дмитрия Эльхановича - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: