Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 декабря 2020 г. по делу N 8Г-18064/2020[88-16968/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного

суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Шефер И.А, судей Кожевниковой Л.П, Богдевич Н.В.

с участием прокурора восьмого (апелляционно-кассационного) отдела (с дислокацией в г. Кемерово) управления по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова А.А, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 75RS0001-01-2018-007798-29 (N 2-269/2019) по иску Б.Л.Г. к государственному учреждению здравоохранения "Краевая клиническая больница", государственному учреждению здравоохранения "Городская клиническая больница N 1", Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края, Министерству здравоохранения Забайкальского края о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе государственного учреждения здравоохранения "Краевая клиническая больница" на решение Центрального районного суда г. Читы от 29 марта 2019 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 24 июля 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснения представителя государственного учреждения здравоохранения "Краевая клиническая больница" - К.О.Е, действующей на основании доверенности, поддержавшей доводы кассационной жалобы, принимавшей участие в судебном заседании посредством видеоконференц - связи, заключение прокурора Самойлова А.А, возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Б.Л.Г. обратилась в суд с иском к государственному учреждению здравоохранения "Краевая клиническая больница" (далее - ГУЗ "Краевая клиническая больница"), государственному учреждению здравоохранения "Городская клиническая больница N 1" (далее - ГУЗ "Городская клиническая больница N 1", Департаменту государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края, Министерству здравоохранения Забайкальского края о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указала, что 2 августа 2015 г. ее супруг Б.Н.Ф. был доставлен бригадой врачей скорой медицинской помощи с направительным диагнозом: "данные изъяты") в ГУЗ "Краевая клиническая больница".

В приемном покое больницы Б.Н.Ф. был осмотрен врачом Ф.Н.В, которая проигнорировала его жалобы на "данные изъяты", полученные бригадой скорой помощи данные ЭКГ, а также низкое артериальное давление. Ему не была назначена консультация врача-хирурга, не проведено ультразвуковое исследование сосудов. Несмотря на состояние больного и клинические данные в госпитализации в ГУЗ "Краевая клиническая больница" было отказано, дежурным врачом Б.Н.Ф. был направлен в дежурный стационар ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" для дальнейшего обследования.

При поступлении в стационар больницы состояние Б.Н.В. было расценено как тяжелое. Выставлен диагноз: " "данные изъяты" от 2 августа 2015 г. "данные изъяты"". Однако на момент осмотра его врачами: кардиологом и дежурным реаниматологом также не была проведена пальпация живота и пальпация артерий нижних конечностей.

При нахождении в стационаре с 17 ч.50 минут его состояние ухудшилось, по истечении четырех часов с момента доставления в стационар Б.Н.Ф. умер.

Причиной смерти Б.Н.Ф. явился геморрагический шок. Протоколом патологоанатомического вскрытия установлен диагноз (предварительный) Б.Н.Ф.: Основное "данные изъяты" которые не были своевременно диагностированы врачами ГУЗ "Краевая клиническая больница" и ГУЗ "Городская клиническая больница N 1".

Выявленные диагностические ошибки способствовали неблагоприятному течению заболевания - утяжелению состояния, что привело к трудностям в постановке диагноза на следующих этапах и, следовательно, к задержке возможности оказания помощи пациенту еще до "данные изъяты", чем способствовали наступлению неблагоприятного исхода - смерти Б.Н.Ф.

В связи с дефектом оказания супругу медицинской помощи, явившемуся причиной его смерти, истице причинен моральный вред. Утрата близкого человека причинила ей глубокие нравственные страдания, ухудшило ее психологическое состояние, привело к депрессии, причинила большую боль и сильные душевные переживания. В связи с этим истица просила взыскать в свою пользу компенсацию морального вреда с каждого ответчика по 1 000 000 рублей.

Определением суда от 2 октября 2018 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечена прокуратура Центрального района г. Читы.

Определением суда от 12 февраля 2018 г. к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Министерство здравоохранения Забайкальского края, Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края, в качестве третьих лиц - Ф.Н.В, П.П.С, Л.Е.С.

Решением Центрального районного суда г. Читы от 29 марта 2019 г. исковые требования Б.Л.Г. частично удовлетворены, суд взыскал с ГУЗ "Краевая клиническая больница" в пользу Б.Л.Г. компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб, штраф в сумме 5 000 рублей. При недостаточности имущества, на которое может быть обращено взыскание, суд возложил субсидиарную ответственность по обязательствам государственного учреждения здравоохранения перед Б.Л.Г. на Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края. Также суд взыскал с ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" в пользу Б.Л.Г. компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб, штраф в сумме 10 000 руб. При недостаточности имущества, на которое может быть обращено взыскание, суд возложил субсидиарную ответственность по обязательствам государственного учреждения здравоохранения перед Б.Л.Г. на Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края. Исковые требования Б.Л.Г. к Министерству здравоохранения Забайкальского края оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 27 сентября 2019 г. решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении исковых требований отказано.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 27 сентября 2019 г. отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского края от 24 июля 2020 г. решение суда первой инстанции изменено, суд взыскал с ГУЗ "Краевая клиническая больница" в пользу Б.Л.Г. компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб, с ГУЗ "Городская клиническая больница N1" в пользу Б.Л.Г. взыскана компенсация морального вреда в размере 300 000 руб. Также суд апелляционной инстанции исключил из резолютивной части решения указание на взыскание в пользу Б.Л.Г. суммы штрафа 10 000 руб. и 5 000 руб, соответственно. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель ГУЗ "Краевая клиническая больница" ставится вопрос об отмене решения Центрального районного суда г. Читы от 29 марта 2019 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 24 июля 2020 г, как незаконных, принятых с нарушением норм материального права. В обоснование доводов жалобы указано на неправильную оценку судом апелляционной инстанции представленных доказательств, об отсутствии причинно-следственной связи между действиями врачей и наступившими последствиями в виде смерти, на отсутствие возможности по своевременному диагнозу и оказанию помощи Б.Н.Ф.

В судебное заседание суда кассационной инстанции истец, представитель ответчика ГУЗ "Городская клиническая больница N1" не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, судебная коллегия, руководствуясь ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов гражданского дела, Б.Н.Ф. являлся супругом Б.Л.Г. с 30 августа 1969 г, в соответствии со свидетельством о заключении брака от 19 июня 1987 г.

2 августа 2015 г. в 15:31 Б.Н.Ф. вызвал на дом бригаду скорой медицинской помощи, которая прибыла в 15:56. Затем в 16:33 на дом к Б.Н.Ф. приехала вторая бригада скорой медицинской помощи, которая была вызвана в 16:21. В 16 часов 33 минуты Б.Н.Ф. был осмотрен врачом бригады скорой медицинской помощи, предъявил жалобы на "данные изъяты". Пояснил, что утром 2 августа 2015 г. в гараже ему стало плохо. появилась "данные изъяты", "данные изъяты".

На момент осмотра состояние Б.Н.Ф. врачами скорой помощи оценено как тяжелое, ему оказана медицинская помощь. В этот же день в 17 часов 20 минут Б.Н.Ф. бригадой скорой медицинской помощи доставлен в региональный сосудистый центр ГУЗ "Краевой клинической больницы" для исключения инфаркта миокарда. В 17 часов 23 минуты Б.Н.Ф. был осмотрен врачом-кардиологом Ф.Н.В, его состояние было оценено как средней степени тяжести, данных за "данные изъяты" не выявлено. Б.Н.Ф. с бригадой скорой медицинской помощи направлен в дежурный стационар ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" для дальнейшей диагностики ургентного состояния, куда был доставлен в 17 часов 50 минут.

В приемном отделении ГУЗ "Городская клиническая больница N" Б.Н.Ф. осмотрен дежурным врачом-кардиологом Л.Е.С. и анестезиологом-реаниматологом П.П.С. Учитывая тяжесть его состояния, был госпитализирован в отделение реанимации и интенсивной терапии с диагнозом: "данные изъяты" от 2 августа 2015 г. "данные изъяты" г. Фон: "данные изъяты"

Б.Н.Ф. проведена противошоковая терапия. После стабилизация состояния Б.Н.Ф. были выполнены "данные изъяты". В 19 час. 30 мин осмотрен врачом урологом, которым рекомендовано дообследование, консультация травматолога, невролога.

В 22 часа 20 минут состояние Б.Н.Ф. ухудшилось, начаты реанимационные мероприятия, которые прекращены через 60 минут в связи с неэффективностью. В 23 часа 30 минут констатирована биологическая смерть Б.Н.Ф.

Ему выставлен клинический диагноз: "данные изъяты" "данные изъяты" от 2 августа 2015 г. "данные изъяты" от 2 августа 2015 г. "данные изъяты" от 2 августа 2015 г.

Протоколом патологоанатомического вскрытия N от 3 августа 2015 г. умершего Б.Н.Ф. установлен патологоанатомический диагноз: Основное заболевание: "данные изъяты" Причиной смерти явился "данные изъяты". Установлены дефекты оказания медицинской помощи для ГУЗ "Городская клиническая больница N 1": не диагностирование основного заболевания - " "данные изъяты"

Для ГУЗ "Краевая клиническая больница" явилось: не диагностирование основного заболевания - " "данные изъяты"".

Констатировано, что расхождение клинического и патологоанатомического диагнозов по основному заболеванию произошло по объективной причине (кратковременность пребывания в стационаре, редкость патологии), что отнесено к 1 категории.

На основании обращений истца о ненадлежащем оказании медицинской помощи ее супругу Б.Н.Ф. 7 декабря 2016 г. было возбуждено уголовное дело N по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее- УК РФ) в отношении неустановленного лица.

В рамках расследования уголовного дела проведено две комиссионные судебно-медицинские экспертизы, которые не установили прямой причинной связи между имевшимися дефектами оказания медицинской помощи Б.Н.Ф, а также указали, что указанные дефекты не могли повлиять на развитие летального исходя от "данные изъяты" и в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Б.Н.Ф. не состоят.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, приняв во внимание представленные в дело документы о проведении ведомственного контроля качества и безопасности оказания ответчиками медицинской помощи Б.Н.Ф, заключения судебно-медицинских экспертиз, сомнений, в достоверности которых у суда не возникло, допрошенных в судебном заседании экспертов, пришел к выводу о том, что установленные дефекты оказания ответчиком ГУЗ "Городская клиническая больница N1" больному Б.Н.Ф. медицинской помощи, а именно: не диагностирование основного заболевания "данные изъяты" были допущены по объективным причинам, препятствующим правильному и своевременному диагностированию заболевания у пациента ввиду тяжести его состояния, наличия сопутствующих заболеваний, ограниченного времени пребывания в больнице, и в прямой причинно-следственной связи между действиями врачей и наступившими неблагоприятными последствиями ввиду начавшегося у Б.Н.Ф. неуправляемого процесса разрыва "данные изъяты", не состоят.

Принимая во внимание степень нравственных страданий истца, вызванных невосполнимой утратой близкого человека, принципы разумности и справедливости, объективные трудности диагностирования основного заболевания у Б.Н.Ф, фактические обстоятельства по делу, суд первой инстанции взыскал с ГУЗ "Городская клиническая больница N 1" компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб, с ГУЗ "Краевая клиническая больница" компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб. С учетом положений ст. 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" суд пришел к выводу о возможности взыскания в пользу истца штрафа в размере 50% от взысканных сумм, 5 000 руб. и 10 000 руб. соответственно.

Также судом первой инстанции была возложена субсидиарная ответственность на Департамент государственного имущества и земельных отношений Забайкальского края, как на собственника имущества ответчиков

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда, взыскания штрафа, в связи с чем, изменил решение суда первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции учел, что заключениями экспертов, проверками качества оказания медицинской помощи Б.Н.Ф, проведенными ГУЗ "Городская клиническая больница N 1", Территориальным органом Росздравнадзора по Забайкальскому краю, Министерством здравоохранения Забайкальского края в отношении ГУЗ "Городская клиническая больница N1" установлены дефекты оказания медицинской помощи, выразившиеся в не диагностировании основного заболевания - "данные изъяты" и в не диагностировании смертельного осложнения - "данные изъяты". В отношении ГУЗ "Краевая клиническая больница" проверкой качества оказания медицинской помощи Бабаеву Н.Ф, проведенной Министерством здравоохранения Забайкальского края, установлены такие же дефекты оказания медицинской помощи, как и ГУЗ "Городская клиническая больница N 1". Вышеназванные дефекты оказания медицинской помощи Б.Н.Ф также согласуются с патологоанатомическим вскрытием.

Несмотря на отсутствие прямой причинно-следственной связи между установленными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Б.Н.Ф, данное обстоятельство не может свидетельствовать об отсутствии оснований для взыскания с ответчиков в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку выявленные дефекты оказания медицинской помощи привели к неблагоприятному течению заболевания, способствовали наступлению неблагоприятного исхода - смерти супруга истца, и эти нарушения, безусловно, причиняли нравственные страдания истцу, которая вправе была рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для супруга.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что суд первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда не в полной мере учел тяжесть перенесенных истцом переживаний, связанных со смертью супруга, и имевшие место фактические конкретные обстоятельства дела, а именно: при доставлении больного Б.Н.Ф. бригадой скорой медицинской помощи в ГУЗ "Краевая клиническая больница" при наличии подозрения на хирургическую сосудистую патологию, а также при наличии подозрения у дежурного врача Ф.Н.В. на хирургическую патологию, в условиях стационара фактически ему не был проведен надлежащий осмотр, не вызван врач-хирург, который был на дежурстве 2 августа 2015 г, что привело к не диагностированию основного заболевания и осложнений, фактически, дежурный врач лишь ограничился расшифровкой ЭКГ, направив больного в дежурный стационар; в условиях ГУЗ "Городская клиническая больница N1" также при наличии нетипичных признаков для сердечной недостаточности, при несвоевременном осмотре больного хирургом, который был приглашен только после разрыва стенки "данные изъяты", а также при неинформативном УЗИ "данные изъяты", с учетом подозрения на обострение мочекаменной болезни, которой страдал Б.Н.Ф, также не диагностировано основное заболевание и осложнения. Указанные обстоятельства свидетельствуют о ненадлежащем выполнении медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей, а, соответственно, о некачественном оказании медицинских услуг. Кроме того, судебная коллегия учла, что установленные дефекты оказания медицинской помощи, несмотря на то, что не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Б.Н.Ф, вместе с тем, привели к неблагоприятному течению вышеуказанного заболевания и способствовали наступлению неблагоприятного исхода - его смерти.

По мнению судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда, суд первой инстанции также не в полной мере оценил степень нравственных страданий истца Б.Л.Г. с учетом ее индивидуальных особенностей, а именно утрата близкого человека - супруга, с которым она длительное время - с 1969 г. состояла в зарегистрированном браке, возраст истца, в котором она потеряла близкого человека, данная потеря никак не может быть восполнена, является причиной ее постоянных тревог и переживаний, в связи с чем, увеличил сумму компенсации морального вреда до 500 000 руб.

Кроме того, судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда указала, что выводы суда первой инстанций о взыскании с ответчиков в пользу Б.Л.Г. штрафа на основании п. 6 ст. 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" сделаны с существенным нарушением норм материального права, поскольку указанный закон регулирует отношения, возникающие между потребителем и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами, владельцами агрегаторов информации о товарах (услугах) при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг), определяет исполнителя услуг как организацию независимо от ее организационно-правовой формы, а также индивидуального предпринимателя, выполняющего работы или оказывающего услуги потребителям по возмездному договору. Исходя из изложенного положения Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей", устанавливающие, в том числе, в п. 6 ст. 13 ответственность исполнителя услуг за нарушение прав потребителя в виде штрафа в размере пятидесяти процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, подлежат применению к отношениям в сфере охраны здоровья граждан при оказании гражданину платных медицинских услуг. Вместе с тем, в данной ситуации истец потребителем медицинских услуг не являлась, соответственно оснований для применения к спорным правоотношениям положений Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" у суда не имелось.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции нормы материального права применены правильно.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

Ст. 41 Конституции Российской Федерации предусматривает, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п.1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В ст. 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пп. 3, 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В п. 21 ст. 2 Федерального "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

В силу положений ст.37 упомянутого закона медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается:

1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти;

2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями;

3) на основе клинических рекомендаций;

4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 ч.5 ст. 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст.98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Б.Л.Г. следует, что основанием ее обращения в суд с требованиями к указанным ответчикам о компенсации морального вреда явилось некачественное оказание ее супругу в указанных больницах медицинской помощи, а именно ненадлежащая диагностика, не выставление своевременно правильного диагноза, ссылается на то, что врачебная безответственность и халатность лишили ее любимого человека, который являлся для нее опорой.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав гражданина в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

Пунктом 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Как разъяснено в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", по общему правилу, установленному п.п. 1 и 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

Установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Суд апелляционной инстанции, рассматривая настоящее дело, установил, что ответчики не предприняли все необходимые и возможные меры по спасению Б.Н.Ф. из опасной для его жизни ситуации, выявленные нарушения оказания медицинской помощи способствовали развитию неблагоприятного исхода, при этом представлены доказательства, подтверждающие, что при надлежащей квалификации врачей и правильной организации лечебного процесса имелась возможности оказать больному необходимую и своевременную помощь, сотрудниками больниц, в том числе врачами Ф.Н.В, Л.Е.С, не были предприняты все необходимые и возможные меры, в том числе предусмотренные стандартами оказания медицинской помощи, для своевременного и квалифицированного обследования пациента и в целях установления правильного диагноза, определению и установлению симптомов имевшегося у Б.Н.Ф. заболевания.

Установив фактические обстоятельства дела, применив указанные нормы права, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о частичном удовлетворении иска. Выводы суда апелляционной инстанции подробно мотивированы, со ссылками на нормы права и представленные доказательства, дана подробная и мотивированная оценка всем представленным доказательствам в совокупности в соответствии с требованиями ст.67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы о неправильной оценке судом апелляционной инстанции представленных доказательств, не согласие с выводами суда в части установления фактических обстоятельств дела, ссылка на отсутствие причинно-следственной связи между действиями ответчиков и наступившей смертью Б.Н.Ф, по своей сути, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции. Указанные доводы были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции, не соглашаться с которой судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции оснований не усматривает.

Суд кассационной инстанции, определяя наличие (или отсутствие) оснований для пересмотра вынесенных по конкретному делу судебных постановлений, должен установить, являются ли обстоятельства, приведенные в кассационной жалобе в качестве оснований для изменения или отмены судебных постановлений, достаточными для отступления от принципа правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов, а их отмена (изменение) и ее правовые последствия - соразмерными допущенным нарушениям норм материального и (или) процессуального права. При этом в силу ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Судебная коллегия Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу о том, что оснований для отмены апелляционного определения по доводам кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Центрального районного суда г. Читы от 29 марта 2019 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Забайкальского краевого суда от 24 июля 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ГУЗ "Краевая клиническая больница" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи