Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 15 октября 2020 г. по делу N 33-19665/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего

Барминой Е.А.

судей

Селезневой Е.Н.

при помощнике

Ягубкиной О.В.

Исаевой К.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании 15 октября 2020 г. гражданское дело N 2-3784/2020 по апелляционной жалобе Белоусовой Ирины Валерьяновны на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 21 июля 2020 г. по иску Белоусовой Ирины Валерьяновны к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда в Российской Федерации в Красносельском районе Санкт-Петербурга о включении периодов в страховой стаж.

Заслушав доклад судьи Барминой Е.А, выслушав пояснения истца Белоусовой И.В, представителя ответчика - Левченко М.В, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Белоусова И.В. обратилась в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Красносельском районе Санкт-Петербурга (далее - УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга), в котором просила возложить на ответчика обязанность включить в страховой стаж периоды с 9 февраля 1990 г. по 1 декабря 1992 г. - отпуск по уходу за ребенком, с 1 октября 2011 г. по 31 декабря 2011 г. - работа в ПАО "Сбербанк России". В обоснование заявленных требований истец указала, что решением от 3 марта 2020 г. пенсионный орган отказал во включении указанных периодов в страховой стаж. С данным решением пенсионного органа истец не согласна, полагает, что с учетом спорных периодов имеет достаточно страхового стажа для назначения ей страховой пенсии по старости.

Решением Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 21 июля 2020 г. в удовлетворении исковых требований Белоусовой И.В. отказано.

В апелляционной жалобе истец Белоусова И.В. просит решение суда от 21 июля 2020 г. отменить, принять по делу новое решение, ссылаясь на то, что при вынесении последующего решения пенсионным органом спорные периоды были включены в страховой стаж, кроме того, судом первой инстанции неправомерно не определено право истца на перерасчет страховой пенсии с даты первоначально обращения.

Со стороны ответчика УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга представлен отзыв на апелляционную жалобу, по доводам которого ответчик просит решение суда оставить без изменения.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 23 от 19 декабря 2003 г. "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным материалам дела, не имеется.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, 23 октября 2019 г. Белоусова И.В, "... " г.рождения, обратилась в УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга с заявлением о назначении ей страховой пенсии по старости.

Решением УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербургу от 3 марта 2020 г. истцу отказано в назначении страховой пенсии по старости в соответствии с ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях, в связи с отсутствием необходимого страхового стажа работы, дающего право на назначение данного вида пенсии. Белоусовой И.В. разъяснено право на назначение страховой пенсии по старости в соответствии с ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, с применением положений ч. 3 ст. 10 Федерального закона N 350-ФЗ, по достижении возраста 55 лет 6 месяцев.

Также из материалов дела усматривается, что 19 апреля 2020 г. истец повторно обратилась в УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга с заявлением о назначении страховой пенсии по старости.

Решением УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга от 24 апреля 2020 г. истцу назначена страховая пенсия по старости на основании ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" с 4 мая 2020 г. При принятии указанного решения, спорные периоды работы включены пенсионным органом в страховой стаж.

Установив указанные обстоятельства, оценив представленные в материалах дела доказательства в их совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований. Суд первой инстанции посчитал, что право на пенсию у истца возникло не ранее 4 мая 2020 г, в связи с чем, отказ во включении спорных периодов в страховой стаж на момент первоначального обращения истца за назначением страховой пенсии 23 октября 2019 г. не порождает на стороне истца каких-либо прав в области пенсионного законодательства.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильном применении норм материального права, соответствуют представленным сторонами доказательствам, оценка которым дана судом в соответствии с положениями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие в Российской Федерации по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом в соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Конституция Российской Федерации в соответствии с целями социального государства (статья 7, часть 1) гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (статья 39, часть 1). Законодатель, обеспечивая конституционное право каждого на получение пенсии, вправе, как это вытекает из статьи 39 (часть 2) Конституции Российской Федерации, определять механизм его реализации, включая закрепление в законе правовых оснований назначения пенсий, их размеров, правил подсчета страхового стажа, особенностей приобретения права на пенсию отдельными категориями граждан.

Основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии установлены Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

На момент первоначального обращения с заявлением о назначении страховой пенсии 23 октября 2019 г. истцу исполнилось полных "... " года.

В соответствии с ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к указанному Федеральному закону).

Согласно Приложению 6 к Федеральному закону от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, при назначении пенсии по старости в 2019 г. истцу должно было исполниться 56 лет (55 лет + 12 месяцев).

Согласно ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", лицам, имеющим страховой стаж не менее 42 и 37 лет (соответственно мужчины и женщины), страховая пенсия по старости может назначаться на 24 месяца ранее достижения возраста, предусмотренного частями 1 и 1.1 данной статьи, но не ранее достижения возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины).

Указанная правовая норм (ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ) введена в действие Федеральным законом от 3 октября 2018 г. N 350-ФЗ "О внесении изменения в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий".

Из анализа указанных правовых норм следует, что кроме общих условий назначения страховой пенсии (наличие определенного размера страхового стажа и величины индивидуального пенсионного коэффициента), для назначения страховой пенсии по старости на основании ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ требуется достижения определенного возраста, а для назначения страховой пенсии по старости на основании ч. 1.2 ст. 8 указанного Федерального закона требуется достижение определенного возраста и наличие определенного страхового стажа, исчисленного с учетом положений ч. 9 ст. 13 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ.

В соответствии с ч. 3 ст. 10 Федерального закона от 3 октября 2018 г. N 350-ФЗ, гражданам, которые указаны в части 1 статьи 8, пунктах 19 - 21 части 1 статьи 30, пункте 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" и которые в период с 1 января 2019 г. по 31 декабря 2020 г. достигнут возраста, дающего право на страховую пенсию по старости (в том числе на ее досрочное назначение) в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим до 1 января 2019 г, либо приобретут стаж на соответствующих видах работ, требуемый для досрочного назначения пенсии, страховая пенсия по старости может назначаться ранее достижения возраста либо наступления сроков, предусмотренных соответственно приложениями 6 и 7 к указанному Федеральному закону, но не более чем за шесть месяцев до достижения такого возраста либо наступления таких сроков.

Исходя из вышеуказанных правовых норм, с учетом того, что возраста, дающего право на страховую пенсию по старости в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим до 1 января 2019 г, то есть возраста 55 лет, истец достигла в 2019 г, с учетом Приложения 6 к Федеральному закону от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ (+ 12 месяцев) и ч. 3 ст. 10 Федерального закона от 3 октября 2018 г. N 350-ФЗ (- 6 месяцев), суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что право на назначение страховой пенсии по старости на основании ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ у истца возникло только при достижении ею возраста 55 лет 6 месяцев, то есть с 4 мая 2020 г.

Данная пенсия по основанию ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ была истцу назначена с 4 мая 2020 г. бессрочно на основании решения пенсионного органа от 24 апреля 2020 г. по результатам рассмотрения повторного обращения истца от 19 апреля 2020 г. (л.д. 49). При назначении указанной страховой пенсии спорные периоды работы истца были включены в страховой стаж (л.д. 54).

При указанных обстоятельствах, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что на момент обращения истца за назначением пенсии 23 октября 2019 г. и на момент вынесения пенсионным органом оспариваемого решения 3 марта 2020 г, оснований для назначения истцу страховой пенсии по старости на основании ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. не имелось.

Оснований для назначения истцу страховой пенсии по старости на основании ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ на момент рассмотрения ее заявления от 23 октября 2019 г. пенсионный орган также правомерно не усмотрел, в связи с отсутствием необходимого страхового стажа, предусмотренного указанной нормой в размере 37 лет.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, оснований для включения спорных периодов в страховой стаж для определения права истца на страховую пенсию на основании ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, у пенсионного органа не имелось, исходя из следующего.

Частью 9 статьи 13 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", предусмотрено, что при исчислении страхового стажа лиц, указанных в части 1.2 статьи 8 данного Федерального закона, в целях определения их права на страховую пенсию по старости в страховой стаж включаются (засчитываются) периоды работы и (или) иной деятельности, предусмотренные частью 1 статьи 11 указанного Федерального закона, а также периоды, предусмотренные пунктом 2 части 1 статьи 12 указанного Федерального закона. При этом указанные периоды включаются (засчитываются) без применения положений части 8 данной статьи.

Частью 1 статьи 11 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ предусмотрено включение в страховой стаж периодов работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части 1 статьи 4 указанного Федерального закона, при условии, что за эти периоды начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Пунктом 2 части 1 статьи 12 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ предусмотрено включение в страховой стаж периодов получения пособия по обязательному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности.

Таким образом, при исчислении страхового стажа, необходимого для назначения страховой пенсии досрочно в соответствии с ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" в соответствии с нормами действующего законодательства, учитываются только периоды работы, при условии начисления и уплаты страховых взносов в Пенсионный фонд, а также периоды получения пособия по временной нетрудоспособности.

Исходя из смысла вышеприведенных норм, вопреки доводам апелляционной жалобы, поскольку отпуск по уходу за ребенком не относится ни к периодам работы, ни к периодам получения пособия по временной нетрудоспособности, то период отпуска истца по уходу за ребенком с 9 февраля 1990 г. по 1 декабря 1992 г. не подлежал включению в страховой стаж для определения права на назначение страховой пенсии в соответствии с ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

Доводы апелляционной жалобы со ссылками на возможность применения к спорным правоотношениям законодательства, действовавшего в период предоставления истцу отпусков по уходу за ребенком, признаются судебной коллегией необоснованными, поскольку частью 9 статьи 13 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" прямо предусмотрено, что часть 8 статьи 13 указанного Закона, согласно которой при исчислении страхового стажа в целях определения права на страховую пенсию периоды работы и (или) иной деятельности, которые имели место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона и засчитывались в трудовой стаж при назначении пенсии в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения работы (деятельности), могут включаться в указанный стаж с применением правил подсчета соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа), по выбору застрахованного лица, не применяется.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 27 февраля 2020 г. N 343-О, такое правовое регулирование, принятое в рамках дискреционных полномочий законодателя, предусматривает порядок реализации прав граждан на пенсионное обеспечение на льготных условиях, в равной мере распространяется на всех лиц, застрахованных в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", и не может расцениваться как нарушающее конституционные права граждан.

Оснований для включения заявленного истцом периода работы с 1 октября 2011 г. по 31 декабря 2011 г. на момент подачи истцом первоначального заявления от 23 октября 2019 г. у пенсионного органа также не имелось.

В соответствии со ст. 14 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", при подсчете страхового стажа периоды, которые предусмотрены статьями 11 и 12 указанного Федерального закона, до регистрации гражданина в качестве застрахованного лица в соответствии с Федеральным законом от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" подтверждаются на основании сведений индивидуального (персонифицированного) учета за указанный период и (или) документов, выдаваемых работодателями или соответствующими государственными (муниципальными) органами в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

При подсчете страхового стажа периоды, которые предусмотрены статьями 11 и 12 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, после регистрации гражданина в качестве застрахованного лица в соответствии с Федеральным законом от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" подтверждаются на основании сведений индивидуального (персонифицированного) учета.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 2 октября 2014 г. N 1015 утверждены Правила подсчета и подтверждения страхового стажа для установления страховых пенсий.

Пунктом 43 названных Правил определено, что периоды работы и (или) иной деятельности после регистрации гражданина в качестве застрахованного лица подтверждаются документами об уплате соответствующих обязательных платежей, выдаваемыми в установленном порядке территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации на основании сведений индивидуального (персонифицированного) учета.

Согласно ст. 1 Федерального закона от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования", индивидуальный (персонифицированный) учет - это организация и ведение учета сведений о каждом застрахованном лице для реализации пенсионных прав в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В силу положений ст. 3 Федерального закона от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ, целями индивидуального (персонифицированного) учета являются, в том числе, создание условий для назначения страховой и накопительной пенсий в соответствии с результатами труда каждого застрахованного лица, обеспечение достоверности сведений о стаже и заработке (доходе), определяющих размер страховой и накопительной пенсий при их назначении.

Согласно ст. 11 Федерального закона от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ, страхователи представляют в органы Пенсионного фонда Российской Федерации по месту их регистрации сведения об уплачиваемых страховых взносах на основании данных бухгалтерского учета, а сведения о страховом стаже - на основании приказов и других документов по учету кадров. Страхователь представляет о каждом работающем у него застрахованном лице сведения, в том числе о периодах деятельности, включаемых в стаж на соответствующих видах работ.

Пенсионный фонд Российской Федерации осуществляет прием и учет сведений о застрахованных лицах в системе индивидуального (персонифицированного) учета, а также внесение указанных сведений в индивидуальные лицевые счета застрахованных лиц в порядке и сроки, которые определяются уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти (ст. 8.1 Федерального закона от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", рассматривая требования, связанные с порядком подтверждения страхового стажа (в том числе стажа, дающего право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости), судам следует различать периоды, имевшие место до регистрации гражданина в качестве застрахованного лица в соответствии с Федеральным законом от 1 апреля 1996 г. N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" и после такой регистрации.

По смыслу приведенных нормативных положений и разъяснений по их применению, индивидуальный (персонифицированный) учет используется в целях назначения страховой и накопительной пенсий в соответствии с результатами труда каждого застрахованного лица на основе страхового стажа конкретного застрахованного лица и его страховых взносов. Страхователь (работодатель) представляет в Пенсионный фонд Российской Федерации о каждом работающем у него застрахованном лице сведения, в том числе, о периодах деятельности, включаемых в стаж на соответствующих видах работ, после получения которых Пенсионный фонд Российской Федерации вносит эти сведения в индивидуальный лицевой счет застрахованного лица. При этом страхователи (работодатели) несут ответственность за достоверность сведений, представляемых ими для ведения индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования.

При этом из материалов дела следует, и не оспорено истцом, что в системе обязательного пенсионного страхования она зарегистрирована 25 октября 1997 г, сведения о периоде работы истца с 1 октября 2011 г. по 31 декабря 2011 г. (4-ый квартал 2011 г.) не были отражены работодателем в системе индивидуального (персонифицированного) учета (л.д. 65), справка работодателя, подтверждающая спорный период работы истца, поступила в пенсионный орган только 5 февраля 2020 г. (л.д. 71), после чего сведения персонифицированного учета были откорректированы (л.д. 68).

Таким образом, на момент первоначального обращения истца за назначением пенсии 23 октября 2019 г. правовые основания для включения спорного периода работы в страховой стаж у пенсионного органа отсутствовали.

Судебная коллегия также отмечает, что даже при включении указанного период работы с 1 октября 2011 г. по 31 декабря 2011 г, с учетом включенных пенсионным органом периодов продолжительностью 34 года 2 месяца 25 дней, у истца отсутствовал стаж, предусмотренный ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, продолжительностью 37 лет, необходимый для назначения страховой пенсии по старости по данному основанию.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований, поскольку оспариваемое Белоусовой И.В. решение УПФР в Красносельском районе Санкт-Петербурга является законным и обоснованным.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд при рассмотрении дела не возложил на ответчика обязанность произвести перерасчет назначенной истцу страховой пенсии, отклоняются судебной коллегией, поскольку таких требований в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции истцом заявлено не было.

Согласно тексту искового заявления, истцом были заявлены требования о включении спорных периодов работы в страховой стаж.

Представленное истцом в ходе рассмотрения дела уточненное исковое заявление (л.д. 28-29) не было принято к производству суда первой инстанции, в связи с тем, что в указанном уточненном заявлении истцом изменен и предмет, и основания заявленных требований, что противоречит положениям ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Определение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении заявленного ходатайства о принятии уточненного искового заявления зафиксировано в протоколе судебного заседания от 21 июля 2020 г. (л.д. 83).

В соответствии с ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности только истец определяет, защищать ему или нет свое нарушенное или оспариваемое право (часть первая статьи 4 ГПК Российской Федерации), к кому предъявлять иск (пункт 3 части второй статьи 131 ГПК Российской Федерации) и в каком объеме требовать от суда защиты (часть третья статьи 196 ГПК Российской Федерации). Вследствие этого суд обязан разрешить дело по тому иску, который предъявлен истцом, за исключением случаев, прямо определенных в законе.

Оснований для выхода за пределы заявленных требований в данном случае у суда первой инстанции не имелось.

В соответствии с ч. 4 ст. 327.1. Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, новые требования, которые не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, не принимаются и не рассматриваются судом апелляционной инстанции.

При этом истец не лишена возможности обратиться к ответчику с требованиями о возложении обязанности произвести перерасчет страховой пенсии в порядке самостоятельного судопроизводства.

В соответствии с ч. 2 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. В данном случае, судом первой инстанции правомерно был определен объем необходимых доказательств в рамках настоящего дела, правильно распределено бремя доказывания между сторонами, оценка представленных доказательств соответствует требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены. Оснований для иной оценки фактических обстоятельств дела и представленных суду первой инстанции доказательств судебная коллегия не усматривает.

При этом, само по себе несогласие подателя жалобы с данной судом оценкой обстоятельств дела не дает оснований считать решение суда неправильным.

С учетом изложенного, судебная коллегия находит, что суд первой инстанции, разрешив спор, правильно установилобстоятельства, имеющие значение для дела, не допустил недоказанности установленных юридически значимых обстоятельств и несоответствия выводов, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, правомерно учел положения подлежащих применению норм закона, и принял решение в пределах заявленных исковых требований.

По сути, все доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, основаны на неверном толковании положений законодательства, не содержат фактов, которые влияли бы на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали бы изложенные выводы, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, судебной коллегией не установлено.

При таком положении судебная коллегия полагает, что решение суда первой инстанции является законным, обоснованным, оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 21 июля 2020 г, - оставить без изменения, апелляционную жалобу Белоусовой Ирины Валерьяновны, - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: