Приговор Московского городского суда от 14 июня 2017 г. по делу N 2-0011/2017

Московский городской суд в составе:

председательствующего судьи Смолкиной Л.М, при секретарях

Ипатове А.В, ***ой Е.П, Авдащенко Ю.И, с участием государственных обвинителей - заместителя прокурора г. Москвы Ганцева А.В, прокуроров отдела государственных обвинителей уголовно-судебного управления прокуратуры г. Москвы Купленской Е.Н, Дядюры Д.В, Смирнова А.Б, потерпевших ***, ***, подсудимого Студеникина В.Н. и его защитника - адвоката Ковалёва П.Е, представившего удостоверение и ордер, подсудимого Сизова А.Ю. и его защитника - адвоката Бородина А.В, представившего удостоверение ордер, подсудимого Семёнова и его защитника - адвоката Ефименко М.И, представившей удостоверение ордер N 8837, рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Московского городского суда уголовное дело в отношении, С Т У Д Е Н И К И Н А ВИТАЛИЯ НИКОЛАЕВИЧА, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30, пунктами "а, ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ; частью 3 статьи 33, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, С И З О В А АНДРЕЯ ЮРЬЕВИЧА, С Е М Ё Н О В А ВАЛЕРИЯ НИКОЛАЕВИЧА, обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 30, пунктами "а, ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, УСТАНОВИЛ:

Студеникин организовал покушение на убийство, то есть на умышленное причинение смерти другому человеку - двум лицам, группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, по найму, а также организовал убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, по найму.

Сизов и Семёнов покушались на убийство, то есть на умышленное причинение смерти другому человеку - двум лицам, группой лиц по предварительному сговору, по найму, а также совершили убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку группой лиц по предварительному сговору, по найму.

Преступления ими совершены в г. Москве при следующих обстоятельствах.

Студеникин в начале 2014 года оказал содействие в заключении его знакомым *** договора пожизненной ренты с *** через ООО "***". Данный договор N *** между плательщиком ренты *** и рентополучателем *** был заключён 03 февраля 2014 года на квартиру по адресу: ***.

В первой половине 2014 года Студеникин, испытывая значительные финансовые затруднения, воспользовавшись ранее достигнутой с плательщиком ренты *** договоренностью о получении половины денежных средств, вырученных последним от продажи вышеуказанной квартиры кадастровой стоимостью 4 161 227 рублей 76 копеек после наступления смерти рентополучателя ***, *** года рождения, действуя из корыстных побуждений, желая ускорить совершение сделки по отчуждению квартиры, перешедшей в собственность *** по вышеуказанному договору пожизненной ренты и получение причитающихся ему (Студеникину) денежных средств, принял решение об организации убийства ***.

Для реализации задуманного, с целью подготовки к совершению преступления Студеникин приискал на неустановленном сайте в сети Интернет и приобрел в неустановленном количестве у неустановленного лица в качестве яда неустановленные препараты (вещество, вещества) функционального действия, обладающее (обладающие) гипогликемическим (сахароснижающим), кардиотоксическим (токсическим действием на сердце) и миотоксическим (воздействие на мышечную ткань с разрушением мышечных клеток и повышающим содержание миоглобина в крови - токсический рабдомиолиз) свойствами, быстро разрушающееся в средах организма, что препятствует его установлению при проведении судебно-медицинских исследований, о чём ему было достоверно известно; не позднее 29 июня 2014 года

для совершения убийства *** привлёк ранее судимых, не работающих, нуждающихся в денежных средствах Семёнова и Сизова за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей и за совершение конкретных преступных действий - за день слежки за потерпевшим в размере 1 000 рублей. Сизов и Семёнов за указанное денежное вознаграждение, то есть по найму, согласились на предложение Студеникина совершить убийство ***. Достигнув договорённости об этом, Студеникиным был разработан план, согласно которому он обязался предоставить Семёнову и Сизову информацию о месте жительства ***, организовать слежку за ним с целью определения наиболее благоприятных условий для убийства потерпевшего, передать Семёнову для исполнения убийства шприц с ядом, сообщив о его действии на организм человека, принимая меры к материальной заинтересованности Семёнова и Сизова в преступной деятельности, обещая и обеспечивая выплаты денежного вознаграждения за совершение конкретных преступных действий - за день слежки за потерпевшим в размере 1 000 рублей и по достижению преступного результата - убийства *** - в размере 10 000 рублей, а Семёнов и Сизов в целях реализации достигнутой со Студеникиным договорённости, согласно распределённым ролям обязались совместно осуществлять слежку за потерпевшим *** с целью определения наиболее благоприятных условий для его убийства, напасть на него, при нападении Семёнов с помощью шприца с ядом, полученного от Студеникина, должен был сделать инъекцию яда потерпевшему, а Сизов удерживать ***, обеспечивая Семёнову возможность выполнить запланированные действия.

Во исполнение задуманного, Студеникин, являясь организатором преступления, не позднее 29 июня 2014 года предоставил Сизову и Семёнову информацию о месте жительства рентополучателя ***, организовал за ним слежку соучастниками Сизовым и Семёновым за денежное вознаграждение в размере 1 000 рублей за один день слежки, а также передал Семёнову шприц с препаратом яда, сообщив о его действии на организм человека. В указанный период времени Сизов и Семёнов, выполняя свою роль, получив от Студеникина информацию о месте жительства *** - ***, а также шприц с вышеуказанным ядом, организовали слежку за *** в целях определения наиболее благоприятных условий для совершения его убийства путем введения ему посредством шприца полученного от Студеникина яда.

Реализуя совместный преступный умысел, 29 июня 2014 года в период с 16 часов 45 минут до 17 часов 28 минут, находясь ***, Сизов и Семёнов после того, как *** зашёл в подъезд N 4 указанного дома, выполняя указания Студеникина, действуя совместно и согласованно, зашли за *** в этот подъезд, находясь на лестничной площадке третьего этажа, в отсутствие посторонних лиц напали на потерпевшего, при этом Сизов, выполняя свою роль, повалил *** на лестничный марш, ведущий на второй этаж, где, обхватив его руками сзади, удерживал в целях обеспечения Семёнову возможности сделать потерпевшему инъекцию яда, а Семёнов, также выполняя отведённую ему роль, предпринял попытку сделать *** посредством шприца инъекцию яда, от действия которого должна была наступить его смерть, однако Сизов и Семёнов довести преступление до конца не смогли по независящим от них обстоятельствам - ввиду оказания активного сопротивления со стороны потерпевшего и вмешательства соседа *** - ***, после чего Сизов и Семёнов с места преступления скрылись.

В дальнейшем, не позднее 07 июля 2014 года, Студеникин, испытывая значительные финансовые затруднения, препятствующие осуществлению выплат, предусмотренных договором пожизненной ренты, заключённого между ним и ***, в целях избавления себя от дальнейших финансовых затрат по исполнению условий данного договора, действуя из корыстных побуждений, принял решение об организации убийства ***, *** года рождения, не поддерживающей связь со своими родственниками, по найму с последующим завладением её квартирой.

Студеникиным 23 декабря 2011 года был заключен договор пожизненной ренты N ***, в соответствии с которым рентополучатель *** передала в его собственность - плательщика ренты, принадлежащую ей на праве собственности квартиру, расположенную по адресу: ***. Право собственности на данную квартиру Студеникин приобрел 11 января 2012 года после регистрации вышеуказанного договора пожизненной ренты в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по г. Москве, выплатив получателю ренты *** денежную сумму в размере 1 500 000 рублей и приняв на себя обязательство по ежемесячной выплате пожизненной ренты в размере 15 000 рублей, которое прекращалось смертью рентополучателя.

Для реализации задуманного, с целью подготовки к совершению преступления, Студеникин не позднее 07 июля 2014 года для убийства рентополучателя *** приискал на неустановленном сайте в сети Интернет и приобрел в неустановленном количестве у неустановленного лица неустановленные препараты (вещество, вещества) функционального действия, обладающее (обладающие) гипогликемическим (сахароснижающим), кардиотоксическим (токсическим действием на сердце) и миотоксическим (воздействие на мышечную ткань с разрушением мышечных клеток и повышающим содержание миоглобина в крови - токсический рабдомиолиз) свойствами, быстро разрушающееся в средах организма, что препятствует его установлению при проведении судебно-медицинских исследований, о чем ему было достоверно известно; не позднее 07 июля 2014 года для совершения убийства *** привлёк тех же ранее судимых, не работающих, нуждающихся в денежных средствах Семёнова и Сизова за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей и за совершение конкретных преступных действий - за день слежки за потерпевшей в размере 1 000 рублей. Сизов и Семёнов за указанное денежное вознаграждение, то есть по найму, согласились на предложение Студеникина совершить убийство ***.

Достигнув договорённости об этом, Студеникиным был разработан план, согласно которому он обязался предоставить Семёнову и Сизову информацию о месте жительства ***, организовать слежку за ней с целью определения наиболее благоприятных условий для убийства потерпевшей, передать Сизову для исполнения её убийства шприц с ядом, сообщив о его действии на организм человека, принимая меры к материальной заинтересованности Семёнова и Сизова в преступной деятельности, обещая и обеспечивая выплаты денежного вознаграждения за совершение конкретных преступных действий - за день слежки за потерпевшей в размере 1 000 рублей и по достижению преступного результата - убийства *** - в размере 10 000 рублей, а Семёнов и Сизов в целях реализации достигнутой со Студеникиным договорённости, согласно распределённым ролям обязались совместно осуществлять слежку за потерпевшей *** с целью определения наиболее благоприятных условий для её убийства, напасть на неё, при нападении Сизов с помощью шприца с ядом, полученного от Студеникина, должен был сделать инъекцию яда потерпевшей, а Семёнов при этом удерживать ***, обеспечивая Сизову возможность выполнить запланированную работу.

Во исполнение задуманного, Студеникин, являясь организатором преступления, в вышеуказанный период времени предоставил Сизову и Семёнову информацию о месте жительства ***, организовал за ней слежку соучастниками Сизовым и Семёновым за денежное вознаграждение в размере 1 000 рублей за один день слежки, а также передал Сизову шприц с препаратом яда, сообщив о его действии на организм человека. В указанный период времени Сизов и Семёнов, выполняя свою роль, получив от Студеникина информацию о месте жительства *** по адресу: ***, а также шприц с вышеуказанным ядом, организовали слежку за *** в целях определения наиболее благоприятных условий для совершения её убийства, путем введения ей посредством шприца полученного от Студеникина яда.

Реализуя совместный преступный умысел, Сизов и Семёнов 07 июля 2014 года примерно в 12 часов 40 минут, находясь ***, будучи осведомленными о распорядке дня *** в связи осуществляемой за нею слежкой, предполагая ее скорейшее возвращение в квартиру по месту жительства, выполняя указания Студеникина, действуя совместно и согласованно, зашли в подъезд N 2 вышеуказанного дома, где стали дожидаться появления потерпевшей. Примерно в 13 часов 08 минут, увидев, что *** зашла в подъезд, Сизов и Семёнов в отсутствие посторонних лиц напали на нее на лестничной площадке первого этажа, при этом Семёнов, выполняя свою роль, обхватив *** одной рукой за туловище, второй рукой закрыл рот потерпевшей, чтобы она не могла позвать на помощь, причинив ей своими действиями телесные повреждения в виде ссадин верхней трети спинки носа, верхней губы слева, квалифицируемые (как в совокупности, так и в отдельности) как не причинившие вред здоровью, и удерживал в целях обеспечения Сизову возможности сделать потерпевшей инъекцию яда. В то же время Сизов, действуя согласно распределению ролей и выполняя свою роль, сделал *** в левое бедро посредством шприца инъекцию яда, причинив потерпевшей телесное повреждение в виде колото-резаной раны в средней трети левого бедра по передне-наружной поверхности с кровоизлиянием в подлежащие ткани, имеющей в проекции травмирующего конца относительно острые ребра и диаметром поперечного сечения около 1 мм, которая причинена инъекционной иглой указанного выше неустановленного медицинского шприца, и учитывая, что данная рана является местом введения отравляющего вещества, тяжесть данного повреждения оценивается в совокупности с отравлением, явившимся причиной смерти, причинило тяжкий вред здоровью, и наступление смерти находится в прямой причинно-следственной связи с причиненным вредом, после чего Сизов и Семёнов с места преступления скрылись.

В тот же день, в промежуток времени не ранее 13 часов 10 минут и не позднее 13 часов 26 минут, в квартире N 21 этого же дома, куда *** обратилась за помощью, наступила её смерть от острого отравления веществом (веществами) функционального действия, обладающим (обладающими) гипогликемическим (сахароснижающим) кардиотоксическим (токсическим действием на сердце) и миотоксическим (воздействие на мышечную ткань с разрушением мышечных клеток и повышающим содержание миоглобина в крови - токсический рабдомиолиз) свойствами.

После этого Студеникин, получив от соучастников Сизова и Семёнова информацию - отчёт об успешном совершении нападения и введении яда ***, встретился с ними в тот же день - 07 июля 2014 года у станции метро "Чертановская", где выплатил им обещанное вознаграждение в размере 10 000 рублей, то есть каждому из них по 5 000 рублей.

С наступлением смерти рентополучателя *** обязательство Студеникина по ежемесячной выплате ей пожизненной ренты в размере 15 000 рублей было прекращено, и Студеникиным было получено право на распоряжение переданной ему по договору пожизненной ренты N *** от 23 декабря 2011 года вышеуказанной квартирой кадастровой стоимостью 7 039 381 рубль 77 копеек.

В судебном заседании подсудимый Студеникин виновным себя в организации покушения на убийство ***, а также в организации убийства *** не признал, считает, что он никакие преступления не организовывал, не желал смерти потерпевшим *** и ***.

Об обстоятельствах дела показал, что между ним и *** был заключен договор пожизненной ренты, подобный договор также был заключен между его хорошим знакомым *** и ***. Со второй половины 2013 года и по состоянию на июнь-июль 2014 года у него (Студеникина) сложилось тяжёлое материальное положение, о котором узнал ранее судимый, наркозависимый Сизов, с которым он периодически общался, распивал спиртные напитки. В ходе общения Сизов узнал о наличии у него заключённых договоров пожизненной ренты, которые его (Студеникина) затягивали в долговую яму, и предложил ему выход из тяжелого финансового положения, а именно с помощью психотропных препаратов, введённых рентополучателю посредством медицинского шприца, ввести его во внушаемое состояние без причинения существенного вреда здоровью, в результате чего получить его согласие на обмен квартиры, которая является предметом договора ренты, на квартиру с меньшей площадью, но с денежной доплатой. Со слов Сизова, человек после введённой инъекции становится как зомби, лишается возможности нормально мыслить, у него повышается внушаемость. Сизов сказал, что вводить такую инъекцию рентополучателю будет он, предложив приобрести психотропные препараты, а также указанный план доведения рептополучателей до беспомощного состояния. При этом Сизов определилразмер денежного вознаграждения за каждую разменянную подобным образом квартиру - 10 000 рублей. Он доверился Сизову, поскольку это был единственный шанс, чтобы выйти из долговой ямы. По просьбе Сизова через Интернет купил два препарата, передал их Сизову, который смешивал их самостоятельно. В дальнейшем, до нападения на *** он видел у Сизова шприц с данными препаратами.

При этом полагал, что его рентополучатели после введённых им психотропных препаратов в связи с притуплением разума дадут ему (Студеникину) согласие на обмен их квартир на квартиры с меньшей площадью и денежной доплатой, часть которой он намеревался использовать определённое время в своих интересах, после чего эти денежные средства возвратить рентополучателям, но не полностью, кроме того, вновь заключить с ними договор пожизненной ренты.

Он (Студеникин) познакомил своего знакомого *** с директором ООО "***", а также посоветовал ему заключить договор пожизненной ренты. *** через указанное агентство заключил такой договор с пенсионером ***. За оказанное содействие *** обещал его отблагодарить: при появлении у него денег, дать их ему (Студеникину) в долг. После заключения с *** договора пожизненной ренты, *** обращался к нему с просьбой поставить в квартире *** счётчики на воду и посмотреть трубы. Он (Студеникин) попросил помочь в этом Сизова, который предложил использовать эту возможность и сделать укол с психотропными препаратами ***, а потом уговорить его на размен квартиры, также убедить *** разменять квартиру ***. В данный план он (Студеникин) *** не посвящал, а полагал возможным сделать это в дальнейшем.

В мае-начале июня 2014 года он передал сведения о местожительства *** Сизову, которому было необходимо время для подготовки планируемых действий, выдав ему денежные средства на некоторые расходы.

В конце мая 2014 года в районе Ясенево вместе с Сизовым встретил своего давнего знакомого Семёнова, только что освободившегося из мест лишения свободы, который попросил оказать помощь в его трудоустройстве. После разговора, они довезли Семёнова до ближайшей станции метро. О том, что Сизов и Семёнов после этого стали общаться между собой, ему не было известно.

Со слов Сизова он знал об организации слежки за *** с мая 2014 года, о ходе этой слежки, а также о дате нападения и его отрицательном результате. Он считает, что данным нападением *** никакого вреда причинено не было. ***, испытав стресс, "отряхнулся" и пошёл домой.

Договор пожизненной ренты между ним и *** был заключен в 2011 году. С этого времени он исправно выплачивал ренту, но в 2014 году один раз допустил просрочку платежа, которую затем ликвидировал. *** в этой связи выражала своё недовольство. Он (Студеникин) рассказал об этом Сизову, который в конце июня 2014 года предложил сделать ей укол с психотропными препаратами. Он согласился с данным предложением, но при этом никакие сведения Сизову о *** не передавал, поскольку тот в апреле 2014 года неоднократно бывал у последней, поскольку по его просьбе отвозил ей деньги, устранял в её квартире неисправность в сантехнике. Слежку за *** Сизов организовывал сам, привлекая для этого Семёнова.

О смерти *** он (Студеникин) узнал 07 июля 2014 года из телевизионного репортажа, при просмотре которого увидел, как Сизов и Семёнов зашли в подъезд дома ***, а через некоторое время вышли оттуда. Вечером того дня встретился с Сизовым и потребовал от него объяснений. Сизов пояснил, что убивать *** не хотел, что при введении ей инъекции, что-то пошло не так. Вместе с тем Сизов на следующий день признался, что в действительности он знал, что от введённого вещества наступает смерть человека, но такой договорённости у него с Сизовым не было.

Подсудимый Сизов в судебном заседании виновным себя признал частично, пояснив, что смерть *** наступила от его действий, но при введении ей инъекции умысла на причинение смерти он не имел. Умысла на убийство *** также не имел. У него имелись намерения путём введения инъекции причинить как ***, так и *** тяжкий вред здоровью.

Об обстоятельствах дела показал, что осенью 2013 года познакомился со Студеникиным, с которым у него сложились дружеские, доверительные отношения, у которого бывал и квартире, расположенном в районе Ленинского проспекта, где видел заключенные им договоры пожизненной ренты. В процессе общения узнал, что у Студеникина имеются финансовые проблемы, в том числе из-за этих договоров, которые "висят" на нём. Он решилпомочь Студеникину выйти из этой ситуации, а именно в отношении рентополучателей использовать психотропные препараты: модитен депо, стелазин для доведения их до состояния повышенной внушаемости, после чего они подпишут необходимые Студеникину документы. Он убедил в этом Студеникина, написал название препаратов, которые тот приобрёл через Интернет. Данные препараты в виде двух порошков он (Сизов) смешал и разбавил водой, получив прозрачный раствор. Механизм введения этого раствора *** и ***, нападения на них со Студеникиным им не обсуждался.

Дальнейшие воспоминания о его действиях носят мозаичный характер в связи с его нахождением под воздействием наркотических и психотропных веществ, но при этом он точно помнит, что ездил в пос. Мосрентген и в район Сокольники для того, чтобы сделать укол с приготовленным раствором рентополучателям *** и ***. Он готовился к нападениям на них, но каким образом, не помнит. Помнит, что раствор в шприце для *** изготовил он, а также, что занёс шприц в подъезд дома потерпевшей в своём очечнике.

В квартирах *** и *** он бывал. С кем ездил к ***, в том числе и в день нападения на него, не помнит, но не с Семёновым.

До нападения на *** он дважды приезжал к ней. Один раз по поручению Студеникина отвозил ей деньги - 5 000 рублей, а другой раз в её квартире поменял прокладки в санузле.

Семёнову предложил заработать деньги, узнав, что тот освободился из мест лишения свободы, но о сути его действий Семёнов не был осведомлён. В район Сокольники с Семёновым ездил только один раз, в день нападения на ***. Семёнова привлёк в качестве помощника, поскольку нападать на *** вдвоём было сподручнее. Конкретные действия Семёнова при нападении на потерпевшую также не помнит. Вместе с тем помнит, как 07 июля 2014 года он и Семёнов зашли в подъезд дома ***, поднялись на 4 этаж, затем он спустился на первый этаж. Помнит, что он зажимал рот ***, что она села, стала задыхаться, её испуганные глаза, маленькую собачку возле неё, а также то, что потом оказался в метро.

За работу Студеникин обещал заплатить 10 000 рублей, кроме того, в период наблюдения за *** давал по 1 000 рублей в день на проезд, продукты, сигареты.

Подсудимый Семёнов

как на стадии досудебного производства, так и в ходе судебного разбирательства избрал позицию отрицания своей вины в совершении преступлений в отношении потерпевших *** и ***. В суде он показал, что в никакой сговор на совершение убийства *** и *** не вступал. С Сизовым в пос. Мосрентген не ездил, на *** не нападал. Студеникин и Сизов его оговаривают с целью улучшения своего положения по делу.

Об обстоятельствах дела в судебном заседании показал, что со Студеникиным знаком не был, с Сизовым познакомился в середине июня 2014 года. В ходе встречи он и Сизов обменялись номерами телефонов. Сизов звонил ему два раза и предлагал познакомить его с какими-то людьми, отдохнуть в коттедже или на даче. На данное предложение он ответил отказом. Затем он несколько раз встречался с Сизовым. На третьей встрече Сизов предложил ему заработать денег, а именно за 1 000 рублей проехать и проследить за человеком, который у одной фирмы занял большую сумму денег. 04 июля 2014 года Сизов предложил ему пройти по определённому адресу. Он согласился. По адресу: ***они простояли примерно минут 30-40, за что Сизов заплатил ему 1 000 рублей. При этом Сизов заходил в один из подъездов передать какому-то человеку деньги. В этот подъезд он вместе с Сизовым по предложению последнего заходил 07 июля 2014 года, чтобы укрыться от духоты. В тот день он и Сизов приехали туда, чтобы понаблюдать за женщиной, проживающей на пятом этаже указанного подъезда, имеющей автомашину зелёного цвета. Эти данные Сизов сообщил ему 07 июля 2014 года, другие данные этой женщины, в том числе о её возрасте и внешности, он ему не сообщал. Зайдя в подъезд, они поднялись на лестничную площадку между 3 и 4 этажами, после этого Сизов спустился вниз, а он разговаривал с женщиной. В этот момент он (Семёнов) услышал какие-то шорохи внизу и начал спускаться за Сизовым. На лестничной площадке первого этажа сидела женщина, собирала разбросанные пакеты. Там же находился Сизов, возле него лежала сумочка этой женщины. Он (Семёнов) предложил свою помощь женщине, но она от неё отказалась. В это время Сизов крикнул ему, что нужно бежать. Он понял, что Сизов вытащил из сумочки женщины какие-либо документы или деньги. Убежав из подъезда, Сизов так и не рассказал ему, что там произошло. Вечером, из телевизионного репортажа узнал о смерти ***, а также увидел себя и Сизова, выбегающих из подъезда.

Позвонив Сизову, пытался выяснить, что же в действительности произошло в том подъезде, но тот успокоил его, сказав, что не стоит переживать за случившееся там.

Несмотря на частичное признание вины Студеникиным и Сизовым в совершении преступлений в отношении потерпевших *** и ***, отрицание вины подсудимым Семёновым в совершении вышеуказанных преступлений, вина подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в совершении преступлений подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств.

К такому выводу суд пришёл, выслушав показания подсудимых, потерпевших *** и ***, свидетелей, экспертов, исследовав в судебном заседании собранные по делу доказательства в их совокупности и проанализировав их.

Подсудимые Студеникин и Сизов на начальной стадии предварительного расследования подтверждали своё участие в совершении преступлений в отношении потерпевших *** и ***, раскрывая свою роль и изобличая в этом друг друга и Семёнова.

Так, при допросе в качестве подозреваемого

от 25 июля 2014 года Студеникин показал, что договоры пожизненной ренты он стал заключать с 2002 года. Лиц для заключения таких договоров подыскивал через различные фирмы, в том числе ООО "***". Примерно с 2002 года по 2013 год рентополучатели умирали довольно быстро, поскольку в основном были лицами, злоупотребляющими спиртными напитками.

В 2013 году в сети Интернет случайно нашёл описание средства, которое понижает артериальное давление. В случае проблем с давлением и сердцем мог наступить летальный исход. Он заинтересовался этой темой и решилпопробовать данный препарат на одном из получателей ренты. Он заказал данное вещество через Интернет, курьер привёз две ампулы неустановленного вещества и две таблетки белого цвета. В описании к ампуле было указано, что вещество быстро растворяется и выводится из организма, не оставляя никаких следов. Далее он решилпривлечь к работе лиц с криминальным прошлым. Для этого познакомился с ранее судимым мужчиной по имени Андрей, который за денежное вознаграждение 10 000 -15 000 тысяч рублей должен был вколоть человеку, которого он укажет, вещество в шприце.

Его знакомый *** заключил договор ренты с ***. По устной договорённости между ним (Студеникиным) и ***после смерти человека и продажи квартиры по адресу: ***ему (Студеникину) причиталось 50% от полученной прибыли. Он решилускорить смерть ***, для чего приготовил раствор (смешал одну ампулу и одну таблетку) и отдал шприц Андрею.

В мае 2014 года из мест лишения свободы освободился его знакомый по имени Валерий, которому он (Студеникин) предложил за денежное вознаграждение помогать Андрею в нападении на людей, на которых он (Студеникин) укажет. Он объяснил Валерию его роль, заключающуюся в либо в непосредственном введении вещества человеку, либо в его удержании. За каждое удачное нападение определилсумму вознаграждения - 10 000 рублей.

Ампулы указанного вещества им (Студеникиным) приобретались ещё несколько раз в разном количестве.

30 июня 2014 года Валера и Андрей напали на ***. При этом к указанному адресу он привёз их на своей автомашине. Через какое-то время ему позвонил Андрей и рассказал, что они не смогли ввести средство ***, поскольку им помешал посторонний человек.

Последнее нападение было совершено 07 июля 2014 года на ***, проживавшую по адресу: ***. Приготовленный шприц с раствором он передал Андрею. День нападения на *** мужчины выбрали сами. Вечером ему позвонил Андрей и сообщил, что у них что-то получилось. Валера и Андрей подъехали к станции метро "Чертановская", где он передал каждому из них за исполненный заказ по 5 000 рублей.

После того, как он (Студеникин) узнал о смерти ***, то удалил контакты Валеры и Андрея из записной книжки своего телефона. После показа по телевизору записей с камер видеонаблюдения он сказал Андрею и Валере, чтобы они выкинули свои телефоны и сим-карты. Он купил им новые телефоны и сим-карты. После этого отвёз Андрея на дачу к бывшей жене, чтобы спрятать его там.

В данных показаниях Студеникин подробно сообщил об обстоятельствах совершения преступлений в отношении *** и ***, о своей организаторской роли в них и изобличал в причастности к ним Сизова и Семёнова.

30 июля 2014 года при допросе в качестве обвиняемого Студеникин не высказал своё отношение к предъявленному обвинению, и. воспользовавшись своим конституционным правом, отказался от дачи показаний.

11 февраля 2015 года Студеникин не признал себя виновным в организации убийства по найму ***. 25 марта 2015 года при допросе в качестве обвиняемого он признал себя виновным в причинении тяжкого вреда здоровью ***, повлекшего по неосторожности её смерть.

При допросах от 11 февраля и 25 марта 2015 года Студеникин скорректировал свои первоначальные показания, в том числе и в части знакомства с Сизовым. Если ранее он указывал на знакомство с лицом, ранее судимым - мужчиной по имени Андрей, с конкретной целью - привлечь его за денежное вознаграждение в качестве исполнителя лишения жизни его рентополучателей, в том числе и ***, то при допросе 11 февраля 2015 года Студеникин указывает на знакомство с Андреем Сизовым при случайных обстоятельствах, при которых тот был рекомендован ему в качестве рабочего на даче его гражданской жены ***. Далее Студеникин указывает на сложившиеся между ним и Сизовым доверительные отношения, при которых он рассказывал Сизову о роде своих занятий, а именно о том, что материально помогает старым, одиноким людям, которые переписывают на него квартиры, то есть заключает договоры пожизненной ренты, объяснив ему, что это такое.

Студеникин подтвердил показания в части приобретения им препаратов через Интернет, пояснив, что случайно нашёл там описание средства, которое понижает артериальное давление, но вместе с тем изменил свои показания в части воздействия препарата на организм человека. Вместо ранее озвученного им свойства препарата при введении его в организм человека - летального исхода, Студеникин указал, что данный препарат может оказать, кроме понижения давления, такие последствия, как помутнение рассудка и временное расстройство психики. Его заинтересовал данный препарат, и он решилс помощью него воздействовать на своих рентополучателей, чтобы в момент психического расстройства, когда их воля будет подавлена действием препарата, смог убедить их совершить обмен их квартир на квартиру меньшей стоимостью, а разницу взял бы себе для возмещения тех денежных вложений, которые потратил перед заключением договора ренты. С этой целью он заказал несколько ампул данного препарата через Интернет, курьер с ними привёз также таблетки для смешивания с содержимым в ампулах. На коробке и ампулах были какие-то иероглифы. Данный препарат он решилввести рентополучателю ***, у которого был заключен договор пожизненной ренты не с ним, а его знакомым ***, с которым бы договорился на обмен квартиры *** с условием передачи ему (Студеникину) половины от полученной прибыли. Для реализации своего плана он (Студеникин) решилза денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей привлечь своего работника - Сизова Андрея, сообщив ему о своём плане, свойствах данного препарата при введении его в организм рентополучателя. Сизов согласился, и он передал ему шприц с приготовленным им (Студеникиным) раствором, при этом сообщил подробный адрес ***, однако Сизову не удалось сделать укол ***.

Студеникин в целях уменьшения своей ответственности, в том числе в части квалифицирующего признака "группой лиц по предварительному сговору" изменил свои первоначальные показания, в том числе и по количеству лиц, привлечённых им для совершения преступления в отношении ***, отрицал привлечение им самим для этого Семёнова, ссылался на незнание о том, привлекал ли Сизов кого-либо для выполнения его поручения.

Далее Студеникин показал, что в июле 2014 года он снова решилприбегнуть к использованию указанного препарата, чтобы на этот раз убедить своего рентополучателя ***, согласиться на неравноценный обмен её квартиры. Для этого вновь привлёк Сизова, передал приготовленный им (Студеникиным) шприц с указанным раствором. При этом он (Студеникин) понимал, что данная инъекция может причинить какой-то вред здоровью ***, возможно, даже повлечь её госпитализацию в больницу, и тогда с ней будет легче договориться об обмене её квартиры с доплатой, но не предполагал, что это может причинить ей смерть.

07 июля 2014 года Сизов позвонил ему и сообщил, что он успешно ввёл препарат ***. Он (Студеникин) решилчерез день или два поехать к *** на переговоры об обмене её квартиры, но из средств массовой информации узнал, что она скончалась.

Кроме того, 11 февраля и 25 марта 2015 года Студеникин заявил о применении к нему недозволенных методов ведения следствия при допросе его в качестве подозреваемого 25 июля 2014 года.

Студеникин при допросах его в качестве обвиняемого от 03 июня, 28 июля, 23 декабря 2015 года, от 29 апреля 2016 года отказался от дачи показаний, воспользовавшись своим конституционным правом.

Далее при допросах в качестве обвиняемого от 16 мая 2016 года Студеникин вновь скорректировал показания в свою пользу, пояснив, что во второй половине 2013 года у него стали возникать финансовые проблемы, в кредитах ему было отказано, финансовое положение становилось все хуже, "тянулись" договоры ренты, которые приносили значительные убытки. Из-за отсутствия денежных средств он иногда пропускал выплаты по договорам ренты.

Осенью 2013 года он познакомился с ранее судимым, в том числе за покушение на убийство, Сизовым, который периодически работал на даче его гражданской жены, с которым он сблизился, вместе с ним распивал спиртные напитки. В какой-то момент он пожаловался Сизову на свои финансовые проблемы, рассказал о "висящих" договорах пожизненной ренты. Сизов проникся его проблемами и предложил ему выход из тяжелого финансового положения, а именно с помощью медицинских препаратов, введённых его рентополучателям посредством медицинского шприца, ввести разум последних в угнетённое состояние без причинения им вреда здоровью, которые в таком состоянии дадут согласие на обмен их квартир на другие квартиры с меньшей площадью. Полученную при этом денежную выгоду он (Студеникин) мог использовать по своему назначению, поскольку, являясь собственником квартиры, обременённой рентой, для её обмена ему было достаточно согласия рентополучателя. Он согласился с Сизовым и доверился ему. По его просьбе заказал препараты по Интернету, передал их Сизову.

С *** в феврале 2014 года заключил договор пожизненной ренты его давний знакомый ***, которому до этого он дал консультацию по поводу заключения договоров пожизненной ренты, а также познакомил с *** - директором фирмы "***", которая занималась подбором рентополучателей. За оказанное содействие *** обещал его отблагодарить, при появлении у него денег, он мог дать их ему в долг. После заключения указанного договора *** в какой-то момент попросил поставить в квартире *** счётчики воды и посмотреть трубы, чтобы *** случайно не затопил соседей. Он (Студеникин) попросил Сизова помочь ему в этом, а через некоторое время Сизов предложил использовать эту возможность, чтобы сделать *** укол и в последующем уговорить его и *** на обмен квартиры ***. Он (Студеникин) полагал после обмена квартиры *** взять у *** денежные средства в качестве благодарности за хороший совет по вложению финансов и за знакомство с ***.

Примерно в мае 2014 года он сообщил Сизову сведения о месте проживания ***. Сизов сказал, что ему нужно время, чтобы всё сделать аккуратно, при этом попросил деньги на проезд к месту проживания *** и еду, чтобы проследить за ним и выбрать возможность осуществления задуманного. Он (Студеникин) согласился и давал ему незначительные суммы денег на текущие расходы.

В конце мая 2014 года, находясь вместе с Сизовым, встретил своего знакомого Семёнова, который попросил его помочь с работой. Для этого они обменялись телефонами. На тот момент он (Студеникин) пользовался двумя номерами мобильных телефонов: *** и ***. Семёнов сообщил ему свой номер телефона - ***.

О том, что Сизов привлёк Семёнова для нападения на *** ему не было известно. Нападение на ***, совершенное в подъезде его дома 29 июня 2014 года, оказалось неудачным, о чём узнал от Сизова.

Инициатива ввести инъекцию с веществом *** исходила не от него, а от Сизова, которому он также рассказал о заключённом с ней договоре пожизненной ренты, о том, что весной 2014 года он допустил просрочку платежа, чем была недовольна ***, пригрозив расторгнуть договор. Он (Студеникин) согласился с предложением Сизова, но при этом место жительства *** ему не показывал, поскольку до этого Сизов по его просьбе отвозил *** деньги в уплату ренты и что-то делал ей по дому. Слежку за *** Сизов также организовывал сам, привлекал ли он для этого кого-либо ещё кроме Семёнова, ему неизвестно.

07 июля 2014 года он увидел телерепортаж о смерти ***, после чего встретился с Сизовым, стал требовать от него объяснений по поводу произошедшего. Сизов сказал, что что-то пошло не так, подтвердив, что укол с веществом был сделан ***.

За введение инъекции с веществом рентополучателю он (Студеникин) должен был выплатить Сизову 10 000 рублей.

Сизова он оставил на даче ***. При этом Сизов в случае обращения в правоохранительные органы пригрозил ему всё свалить на него.

Обстоятельства нападений на *** и *** ему известны со слов Сизова. Так, Сизов и Семёнов вместе следили за ***, а 29 июня 2014 года в подъезде его дома совершили на него нападение. При этом Сизов схватил *** на лестничной площадке 3 этажа и повалил его на лестницу, ведущую вниз, а Семёнов попытался сделать укол ***, который стал активно вырываться, выбив из рук Семёнова шприц. В это время на крики *** о помощи выбежал сосед, который схватил Сизова и столкнул вниз по лестнице. Семёнов, увидев это, сам убежал. Сизов подобрал шприц и также выбежал из подъезда.

07 июля 2014 года Сизов и Семёнов с утра стали следить за домом ***. Они решили напасть на неё в подъезде дома, где и ждали её. Примерно в 13 часов они увидели автомобиль ***. Когда она зашла в подъезд, то Семёнов схватил её и стал удерживать, а Сизов сделал ей укол, от которого ей резко стало плохо. После этого Сизов и Семёнов выбежали из подъезда.

Данные показания Студеникин полностью подтвердил 17 мая 2016 года в ходе очной ставки с Сизовым, при допросе в качестве обвиняемого от 16 ноября 2016 года, а в части, касающейся Семёнова, - в ходе очной ставки с ним 18 мая 2016 года. В ходе очной ставки с Сизовым настаивал на том, что он не планировал и не организовывал нападения на *** и ***.

Сизов в ходе данной очной ставки полностью согласился с показаниями Студеникина, пояснив, что он его в свои планы об убийствах не посвящал.

При дополнительном допросе от 20 мая 2016 года Студеникин дополнил свои показания в той части, что после введения вещества рентополучателям, он считал, что они будут находиться в состоянии, которое позволит управлять их волей. Он планировал поехать с ними к нотариусу или привезти его на дом, чтобы получить нотариально заверенное разрешение на обмен квартиры на выгодных для него (Студеникина) условиях. Кроме того, он планировал уговорить *** на осуществление обмена квартиры его рентополучателя ***. При этом он (Студеникин) учитывал, что его рентополучатели являются одинокими лицами либо лицами, полностью прекратившими поддерживать связь со своими родственниками, и при совершении сделки по обмену квартир рентополучателей на квартиры с меньшей площадью и денежной доплатой, её было бы некому оспаривать.

Из показаний Студеникина от 20 мая 2016 года также следует, что он знал о днях нападения как на ***, так и на ***, поэтому 29 июня и 07 июля 2014 года неоднократно созванивался с Сизовым, у которого интересовался тем, как всё прошло, ввели ли вещество или нет, и как себя чувствует рентополучатель. После нападения на *** Сизов признался ему, что имел умысел на убийство рентополучателей.

Сизов при допросе в качестве подозреваемого от 24 июля 2014 года показал, что в марте 2014 года познакомился со Студеникиным, который за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей предложил поучаствовать в удержании людей, которым против их воли необходимо ввести инъекцию препарата, воздействующего на психику человека и стирающего память. При этом делать инъекции будет другой человек. Примерно после 10 июня 2014 года после звонка некоего Сергея, которым оказался Семёнов Валерий, на его (Сизова) мобильный телефон ***, который он потерял 08 июля 2014 года, встречался с ним. Семёнов сказал, что звонит от имени Студеникина. На встрече Семёнов предложил ему (Сизову) сделать укол какому-то мужчине - бывшему военному, проживающему в пос. Мосрентген. Они наблюдали за этим человеком примерно три дня. На третий день они пришли к квартире мужчины и позвонили ему в дверь, представившись проверяющими счётчиков воды. Мужчина не поверил им и прогнал их, сделать инъекцию ему не удалось, и больше они туда не возвращались.

Студеникин лично платил им по 1 000 рублей за дни наблюдения за людьми.

В первых числах июня Семёнов вновь позвонил ему, сообщив, что Студеникин вновь предложил подзаработать: ввести инъекцию женщине, проживающей по адресу: ***. За женщиной они наблюдали 3-4 дня. За дни наблюдения они выяснили код подъезда, в котором она проживала, а также примерное время её возвращения домой. 07 июля 2014 года они увидели, как эта женщина подъехала к дому на своём автомобиле. Они зашли в подъезд и ожидали её там. Когда женщина зашла в подъезд, он (Сизов) прошёл мимо неё и обхватил её сзади таким образом, чтобы она не могла вырваться. Семёнов же произвёл ей инъекцию препарата, предоставленного им Студеникиным. Женщина присела на корточки, а они вышли из подъезда и пошли к станции метро. Затем из новостей узнал, что они ту женщину убили. На следующий день к нему подъехал молодой человек и за работу от Студеникина передал 8 000 рублей.

На следующий день в ходе очной ставки с Семёновым Сизов в целом подтвердил свои показания, уточнив, что при введении Семёновым инъекции мужчине, проживавшему в пос. Мосрентген, он (Сизов) должен был держать его. Шприц с веществом находился у Семёнова. Также Семёнов ввёл инъекцию женщине, проживающей на ***. После произошедших событий он (Сизов) звонил Студеникину и сообщал ему о выполненной работе.

При допросе в качестве обвиняемого от 30 июля 2014 года Сизов показал, что умысла на убийство *** у него не было. Студеникин, выдавая ему шприц с психотропным веществом, говорил, что человек от этой инъекции не умрёт, он станет неадекватным, не отвечающим за свои действия.

Далее при допросе в качестве обвиняемого от 11 февраля 2015 года показал, что Студеникин действительно привлёк его за денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей для введения инъекции определённым лицам, пояснив, что человек, которому будет введён указанный раствор, почувствует себя плохо, возможно, его здоровью будет причинён тяжкий вред. После этого Студеникин должен был убедить этого человека совершить невыгодный обмен квартиры, а сумму, полученную от сделки, присвоить себе. Он, как и Студеникин, не имел умысла причинить смерть другим лицам. Для совершения преступления он (Сизов) привлёк Валерия, не ставя об этом в известность Студеникина. Прибыв по месту регистрации *** в ***, он и Валерий стали дожидаться *** в подъезде. Увидев через окно, что к дому подходит ***, он (Сизов) достал шприц, а Валерий следил за окружающей обстановкой. Однако, ввести инъекцию *** он не смог, о чем сообщил Студеникину.

В начале июля 2014 года Студеникин вновь предложил ввести ему препарат из шприца женщине, оказавшейся ***. Для совершения преступления он (Сизов) привлёк малознакомого Семёнова, объяснив его роль, заключавшуюся в удерживании *** при введении ей инъекции. При этом адрес *** сообщил ему Студеникин. 07 июля 2014 года инъекцию ***, переданную ему Студеникиным, ввёл он. Семёнов в это время находился вместе с ним в подъезде. После введения *** инъекции они вместе выбежали из подъезда.

Далее при допросе в качестве обвиняемого от 25 марта 2015 года Сизов дал аналогичные показания, которые подтвердил 17 апреля 2015 года (.

В ходе очной ставки со свидетелем *** от 16 октября 2015 года Сизов категорически не признал факт слежки за ***, указывая, что в пос. Мосрентген - по месту жительства потерпевшего, никогда не был и не знает, где данный посёлок расположен, затем, воспользовавшись положениями статьи 51 Конституции РФ, от дачи показаний отказался.

При допросах в качестве обвиняемого от 19 мая и 03 июня, 28 июня, 23 декабря 2015 года, 27 апреля 2016 года Сизов отказался от дачи показаний, воспользовавшись своим конституционным правом.

Далее, при допросе в качестве обвиняемого 16 мая 2016 года Сизов изменил свои показания, в том числе и по обстоятельствам и времени знакомства со Студеникиным.

16 мая 2016 года как Студеникин, так и Сизов обращаются к следователю с заявлением одинакового содержания об их дополнительном допросе в связи с тем, что каждый из них готов дать развёрнутые и правдивые показания по предъявленному им обвинению, что свидетельствует о полной согласованности их позиций по делу.

Из показаний Сизова от 16 мая 2016 года следует, что он познакомился со Студеникиным примерно осенью 2013 года, который пригласил работать на его даче. В ходе общения с ним узнал, что Студеникин занимается различным бизнесом, в том числе заключает договоры пожизненной ренты. Также осенью в ходе совместного распития с ним спиртных напитков узнал, что у Студеникина имеются финансовые проблемы, что договоры пожизненной ренты "вытягивают" из него последние деньги. Он (Сизов) решилиспользовать возможность заработать деньги, предлагая ему свою помощь в разрешении его финансовых проблем, а именно вводить рентополучателям медицинские препараты, воздействующие на нервную систему человека, приводящие его во внушаемое состояние, убеждая, что с помощью данных препаратов можно совершить обмен квартир рентополучателей. Про какие препараты он рассказывал Студеникину, не помнит, так как собирался использовать совсем другие, используемые для умерщвления животных, которые воздействуют на сердце и дыхательную систему, вызывая сердечный приступ. Для верности решилдобавить туда инсулин. Такую смесь он решилиспользовать, поскольку данные вещества не оставляют следов в организме человека. Он указал Студеникину названия препаратов, а тот купил их через сеть Интернет. Препараты он (Сизов) смешивал сам, добавляя туда инсулин, не ставя об этом в известность Студеникина. На тот момент он уже предполагал, что будет убивать людей, которым Студеникин платит ренту.

Студеникин рассказал ему об обстоятельствах заключения ***договора пожизненной ренты с ***, а также им самим с ***, назвав ему адреса потерпевших. Инициатива сделать потерпевшим *** и *** уколы с веществом исходила от него (Сизова). Примерно в начале мая 2014 года Студеникин сообщил ему сведения о месте проживания ***. В последних числах мая, находясь вместе со Студеникиным, познакомился с его знакомым Семёновым, недавно освободившимся из мест лишения свободы, находившимся в поисках работы, с которым они обменялись телефонами. Телефон Семёнова заканчивался цифрами "... ***". Он без ведома Студеникина решилпривлечь Семёнова в качестве помощника для совершения убийств людей, с которыми Студеникин и его знакомые заключали договоры пожизненной ренты. Студеникин об участии Семёнова узнал от него (Сизова) только после убийства ими ***.

В начале мая он (Сизов) следил за *** один, а затем вместе с Семёновым, обещав заплатить ему деньги. При этом он полностью посвятил Семёнова в свои планы об убийствах, поскольку не боялся, что тот со своими судимостями сообщит в правоохранительные органы.

При нападении на *** 29 июня 2014 года он (Сизов) схватил *** на лестничной площадке 3 этажа и повалил его на лестницу, ведущую вниз, а Семёнов пытался сделать ему укол, но из-за активного сопротивления ***, а также выбежавшего на его крики соседа, сделать это не удалось.

В отношении *** Студеникин рассказал ему и об имевшей месте просрочке платежа по договору ренты, чем *** была очень недовольна и высказала ему намерения расторгнуть договор. Он предложил Студеникину сделать *** укол, который поможет быстро обменять её квартиру. Студеникин согласился. Он (Сизов) в середине июня 2014 года организовал слежку за ней.

07 июля 2014 года он и Семёнов с утра начали следить за ***, которая утром уехала на своём автомобиле. Примерно в 13 часов они увидели её автомобиль рядом с домом. Нападение на неё решили совершить в подъезде дома, для чего заблаговременно зашли туда. При этом он и Семёнов договорились, что Семёнов будет держать ***, постарается закрыть ей рот, чтобы она не позвала на помощь, а он (Сизов) сделает ей укол. Так и произошло. Когда *** зашла в подъезд, Семёнов схватил её, зажимая ей рот руками, а он (Сизов) сделал ей укол в левую ногу. Вечером в телевизионном репортаже сообщили о смерти *** и показали, как он и Семёнов зашли в подъезд, и как выбежали после того, как в подъезд зашла ***. Работу Семёнова оплачивал из тех денег, которые получал от Студеникина.

07 июля 2014 года Студеникин отвёз его на дачу, потребовал объяснений по поводу произошедшего с *** и предложил ему сдаться правоохранительным органам. Он (Сизов) сказал Студеникину, что если тот сообщит в правоохранительные органы, то он вынужден будет сказать, что убийство *** организовано самим Студеникиным в связи с получением от её смерти прямой финансовой выгоды.

Данные показания Сизов подтвердил при допросе его в качестве обвиняемого 16 ноября 2016 года, а также в ходе очной ставки с Семёновым от 18 мая 2016 года, в том числе в части, касающейся участия Семёнова в совершении преступлений в отношении *** и ***. Сизов 16 мая и 16 ноября 2016 года признавал себя виновным в покушении на убийство *** и убийстве ***, но в судебном заседании вновь скорректировал свою позицию к предъявленному ему обвинению.

Семёнов на всей досудебной стадии процесса - при допросах его в качестве подозреваемого и обвиняемого придерживался одной позиции - отрицания вины в совершении преступлений. Вместе с тем он подтвердил своё знакомство с Сизовым, а также своё участие в слежке за ***, в том числе и 07 июля 2014 года, получение за день слежки от Сизова денежных средств в размере 1 000 рублей, пребывание с Сизовым в подъезде дома потерпевшей *** в день нападения на не.

Из его показаний на стадии предварительного следствия усматривается, что летом 2014 года в районе станции метро "Теплый стан" случайно познакомился с Сизовым, который рассказал, что зарабатывает на жизнь тем, что следит за людьми за денежное вознаграждение и предложил таким образом заработать и ему. Поскольку он только освободился из мест лишения свободы и не имел работы, то согласился на предложение Сизова. Следил он вместе с Сизовым только за ***. 07 июля 2014 примерно в 13 часов 00 минут он и Сизов зашли в подъезд, поднялись на площадку между 3 и 4 этажами и стали там ожидать ***. Затем Сизов спустился вниз, а он стоял и разговаривал с какой-то женщиной. В какой-то момент услышал шум, доносящийся с 1 этажа, и побежал вниз, где увидел, что *** молча сидит на полу и тянет себе сумку. После этого он и Сизов убежали из подъезда. Непосредственного участия в убийстве *** не принимал, больше ни за кем не следил и ни на кого не нападал. Следил он за *** в период с 29 июня по 01 июля 2014 года, 04 июля и 07 июля 2014 года. За каждый день слежки Сизов платил ему 1 000 рублей, а 07 июля 2014 года за деньгами он и Сизов ездили в район станции метро "Чертановская", где Сизов куда-то отходил, а когда вернулся, передал ему 1 000 рублей.

Такой же позиции о непричастности к преступлениям Семёнов придерживался в ходе очных ставок со Студеникиным и Сизовым, утверждая, что по телефону со Студеникиным не общался, в нападении на *** не участвовал.

Таким образом, проанализировав показания подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в совокупности с другими доказательствами, которые будут изложены ниже, суд приходит к выводу о том, что первоначальные показания Студеникина являются более достоверными, подтверждёнными совокупностью других доказательств по делу. Изложенные в них детали не были известны правоохранительным органам. При этом инициатором и организатором убийства потерпевших *** и *** из корыстных побуждений, по найму является Студеникин, как об этом утверждал и Сизов, но в дальнейшем Студеникин, пытаясь смягчить свою ответственность, избежать справедливого наказания за содеянное, стал перекладывать роль организатора преступлений на Сизова. В своих последующих показаниях Студеникин стал излагать обстоятельства в выгодном для себя свете, изобличая Сизова в совершении преступлений. Однако показания Студеникина об организации обоих преступлений Сизовым являются нелогичными, опровергнутыми совокупностью исследованных судом доказательств. При этом суд отмечает тот факт, что Сизов к договорам пожизненной ренты, в отличие от Студеникина, не имел никакого отношения.

Подсудимый Сизов, пытаясь облегчить ответственность своих соучастников, угодить Студеникину, возложил на себя роль организатора преступлений. Данная позиция Сизова, по мнению суда, обусловлена тем, что Студеникин за период их знакомства не только оплачивал его наёмный труд по слежке за жертвами преступлений, но помогал ему выживать, предоставляя деньги, питание.

Доводы подсудимого Семёнова о его непричастности к покушению на убийство *** и убийству *** суд считает не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, опровергнутым совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств и расценивает их как способ защиты от предъявленного обвинения с целью избежания уголовной ответственности за содеянное.

В судебном заседании Сизов окончательно сформулировал свою позицию по делу, полностью подстроившись под позицию Студеникина, настаивая на том, что инициатива введения медицинских препаратов *** и *** принадлежит не Студеникину, а ему, что их умысел был направлен на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевших, в отношении *** - повлекшем по неосторожности её смерть. Также Сизов, пытаясь выгородить Семёнова, в судебном заседании стал настаивать, что Семёнов не участвовал в совершении преступления в отношении ***.

При этом Сизов показал, что первоначальные показания от 24 июля 2014 года, а также показания на очной ставке с Семёновым от 25 июля 2014 года он нафантазировал, прочитав показания Студеникина.

Однако показания Сизова в части прочтения им 24 июля 2014 года перед допросом показаний Студеникина являются несостоятельными и опровергнутыми материалами уголовного дела, из которых установлено, что допрос Студеникина был начат позднее допроса Сизова, а именно 25 июля 2014 года в 3 часа 40 минут, тогда как допрос Сизова был начат 24 июля 2014 года в 23 часа 30 минут.

В судебном заседании Студеникин и зменение своих показаний от 25 июля 2014 года объяснил применением к нему недозволенных методов ведения следствия, а именно физического и психического воздействия со стороны оперативных сотрудников полиции.

Вместе с тем, на досудебной стадии процесса Студеникин иначе описывал факты применения к нему недозволенных методов ведения следствия.

Вместе с тем, в настоящем судебном заседании Студеникин заявил о недостоверности его показаний от 11 февраля и 25 марта 2015 года по существу в части того, что он сам был инициатором введения инъекции потерпевшим *** и ***, что сам изготавливал раствор и передавал шприц с данным раствором Сизову. При этом он указал, что в этой части оговорил себя из-за оказанного на него морального давления со стороны следователя ***. Затем уточнил, что не со стороны ***, а со стороны оперативных сотрудников полиции, которые работали с ним ранее, и которые в случае дачи им других показаний, угрожали "посадить" его дочь. Кроме того, на показаниях, отражённых 11 февраля 2015 года следователем ***, он не акцентировал внимания. В момент их подписания не полагал, что они будут настолько важны. Затем вновь скорректировал свои показания, пояснив, что показания от 11 февраля 2015 года нужны были следователю ***.

По мнению суда, такая непоследовательность показаний подсудимого Студеникина в части примененного в отношении него незаконного воздействия, свидетельствует об их недостоверности.

Сизов также считает недостоверными в части свои показания, данные 16 мая 2016 года и в ходе очной ставки со Студеникиным 17 мая 2016 года.

Семёнов как на досудебной стадии производства по делу, так и в судебном заседании также заявлял о применении в отношении него недозволенных методов ведения следствия.

Отсутствие признательных показаний Семёнова по поводу его участия в нападениях на *** и *** в противовес доводам стороны защиты, лишь убедительно подтверждает факт формирования Семёновым своих показаний в зависимости от собственного волеизъявления, поскольку в такой его позиции, то есть отрицании своей вины, органы следствия явно не могли быть заинтересованы.

Анализ показаний подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в ходе всего процесса по настоящему уголовному делу позволяет прийти к выводу о том, что каждый из них самостоятельно в ходе всего досудебного производства и судебного следствия вырабатывал свою позицию по уголовному делу. Изменение Студеникиным и Сизовым показаний, их корректировка всеми подсудимыми свидетельствует лишь о свободе выбора ими позиции защиты по делу. Избранную ими окончательную позицию по отношению к обвинению в совершении преступлений в отношении потерпевших *** и *** суд расценивает как способ защиты от предъявленного обвинения.

Вместе с тем все вышеприведённые допросы подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в качестве подозреваемых, обвиняемых, очные ставки с их участием проведены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с разъяснением им конституционных и процессуальных прав, в присутствии их защитников, а очные ставки между ними в присутствии защитников каждого из них, то есть в условиях, исключающих какое-либо воздействие на них. Студеникин, Сизов и Семёнов были задержаны в соответствии со статьями 91-92 УПК РФ по подозрению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ, и им разъяснялись их права, в том числе в присутствии их защитников Быхановой, Завертнева и Крапивенских соответственно, представивших удостоверения адвокатов и ордера, которые были назначены постановлениями следователей, входящих в состав следственной группы, по устному заявлению каждого из них. С постановлением о назначении защитника каждый из них также был ознакомлен. При этом ни кем из них оно не обжаловалось в установленном законом порядке.

Студеникину, Сизову и Семёнову разъяснялись процессуальные права, в том числе право пользоваться помощью защитника, иметь свидание с ним наедине и конфиденциально до первого допроса, а также право, предусмотренное статьей 51 Конституции РФ, - не свидетельствовать против самого себя. Они были предупреждены о возможности использования их показаний в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае их последующего отказа от них. Как Студеникин, так и Сизов с Семёновым выразили согласие на допрос с защитниками по назначению Быхановой, Завертневым и Крапивенских соответственно, что усматривается из содержания протоколов их допросов в качестве подозреваемых. Против допроса в ночное время они не возражали, что подтверждается собственноручно написанными заявлениями Сизова и Семёнова, а также показаниями Студеникина, содержащимися в протоколе его допроса в качестве подозреваемого. Допросы Студеникина, Сизова и Семёнова в ночное время произведены при обстоятельствах, не терпящих отлагательства и соответствуют требованиям части 3 статьи 164 УПК РФ.

По мнению суда, Студеникину, Сизову и Семёнову были понятны процессуальные права, и они свободно и добровольно реализовывали их в ходе предварительного следствия по уголовному делу.

Протоколы допросов Студеникина, Сизова и Семёнова в качестве подозреваемых, очной ставки между Сизовым и Семёновым от 25 июля 2014 года напечатаны и хорошо читаемы. Ни ими, ни их защитниками, ознакомившимися с содержанием протоколов лично, никаких замечаний по ходу допросов и содержанию протоколов заявлено не было. Правильность записей во всех протоколах допросов удостоверена подписью подсудимых и их защитников.

Согласно материалам уголовного дела, допросы Студеникина, Сизова и Семёнова в качестве подозреваемых проведены разными следователями, входящими в состав следственной группы, и с участием их защитников - адвокатов, допущенных к защите их интересов на основании соответствующих ордеров. Каких-либо данных о ненадлежащем исполнении защитниками Быхановой, Завертневым и Крапивенских своих профессиональных обязанностей при осуществлении защиты интересов Студеникина, Сизова и Семёнова на стадии предварительного расследования, свидетельствующих о действиях этих адвокатов вопреки интересам защищаемых им лиц, а также об их профессиональной непригодности, допущенных ими нарушениях Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", судом не установлено, не были представлены такие факты, обстоятельства и стороной защиты.

Следует отметить, что все подсудимые, в том числе Студеникин и Сизов, в ходе всего предварительного следствия самостоятельно определяли, давать им показания или нет, также они свободно и самостоятельно определяли, от какого защитника - адвоката желают получать юридическую помощь, а от какого отказываются. При этом суд отмечает, что при задержании и перед допросом в качестве подозреваемых Студеникин, Сизов и Семёнов не заявляли ходатайств о приглашении для осуществления их защиты конкретных защитников по соглашению.

Из показаний Студеникина в судебном заседании следует, что 17 июля 2014 года он допрашивался в качестве свидетеля тем же следователем ***ым, которым ему перед началом допроса было разъяснено право на допрос с адвокатом. Данное право ему было понятно, но он не счёл необходимым пригласить адвоката для оказания ему юридической помощи.

Вопреки доводу защитника Ковалёва Студеникиным адвокат Штабровский не был приглашён на его допрос в качестве подозреваемого, что не оспаривается самим Студеникиным. Он при допросе в качестве подозреваемого не заявлял ходатайств об отложении данного следственного действия с целью найма адвоката, в том числе и Штабровского, а был согласен на осуществление его защиты защитником - адвокатом Быхановой.

Это обстоятельство подтверждено в суде показаниями свидетеля ***а, работавшего по состоянию на 25 июля 2014 года следователем и допросившего Студеникина в качестве подозреваемого. Судом установлено, что по устному заявлению Студеникина ему постановлением следователя был назначен защитник по назначению.

Студеникин в суде показал, что с адвокатом Штабровским был лично знаком, общался с ним, в том числе и по телефону. Эти обстоятельства подтверждены детализацией телефонных соединений между ними в период времени с 24 июня 2014 года по 19 июля 2014 года. Телефонные соединения Студеникина по другим абонентским номерам Штабровского, указанным в ордере адвоката: ***, отсутствуют.

Студеникин 24 июля 2014 года в ходе фактического его задержания, осмотра его квартиры с участием его бывшей гражданской жены *** имел реальную возможность пригласить защитника Штабровского для его защиты как сам, так и через ***, но не сделал этого. Как только с адвокатом Штабровским было заключено соглашение, тот сразу начал осуществлять его защиту. Показания Студеникина в этой части согласуются с показаниями свидетеля ***, пояснившей суду, что Студеникин был знаком с адвокатом Штабровским, который ранее представлял его интересы по гражданскому делу. Она после обыска в квартире Студеникина нашла визитную карточку этого адвоката и на следующий день позвонила ему, объяснив всю ситуацию, попросила помочь Студеникину. Штабровский сказал, что необходимо заключить с ним соглашение, после чего он встретится со Студеникиным и начнёт работу с ним. Соглашение на защиту Студеникина с адвокатом Штабровским ею было заключено.

При таких обстоятельствах, вопреки доводу защитника Ковалёва, следствием не были нарушены требования части 4 статьи 50 УПК РФ.

Действительно, как следует из материалов уголовного дела, адвокат Штабровский при предъявлении следствию соответствующего удостоверения адвоката и ордера от 26 июля 2014 года был незамедлительно допущен к участию в деле и приступил к осуществлению своих полномочий по защите Студеникина. В тот же день - 26 июля 2014 года Штабровский участвовал в судебном заседании при избрании Студеникину меры пресечения в виде заключения под стражу.

Сизов и Семёнов при задержании также были согласны на осуществление их защиты защитниками - адвокатами Завертневым и Крапивенских соответственно по назначению следователя. Действия следователей в этой части в порядке, установленном главой 16 УПК РФ, Студеникин, Сизов и Семёнов не обжаловали. Перед их допросами в качестве подозреваемых, а Сизов и Семёнов на очной ставке друг с другом и в ходе них, с вышеуказанными защитниками, ни Студеникин, имеющий высшее образование, ни Сизов и Семёнов, ранее имевшие опыт взаимодействия с адвокатами, не ставили вопрос о замене данных защитников в связи с ненадлежащим исполнением ими своих профессиональных обязанностей. Каждый из них на соответствующей стадии предварительного следствия добровольно в письменной форме отказался от услуг указанных защитников, и данный отказ, как усматривается из текста письменных заявлений, в том числе Студеникина и Сизова, не связан с недобросовестным исполнением указанными адвокатами своих профессиональных обязанностей при защите их интересов.

Согласно закону адвокат допускается к участию в уголовном деле в качестве защитника при предъявлении удостоверения адвоката и ордера (часть 4 статьи 49 УПК РФ). Данные требования закона при допуске адвокатов Быхановой, Завертневым и Крапивенских к участию по делу в качестве защитников Студеникина, Сизова и Семёнова соответственно следствием были соблюдены. Вместе с тем при предъявлении следствию адвокатами соответствующих ордеров на защиту всех обвиняемых по соглашению, они немедленно были допущены к участию по делу в качестве защитников последних.

Таким образом, анализ исследованных судом доказательств свидетельствует о том, что конституционное право гражданина на получение квалифицированной юридической помощи в отношении всех подсудимых, в том числе и Студеникина, на стадии предварительного следствия было соблюдено.

Судом из показаний свидетеля ***а установлено, что с защитником Крапивенских 25 июля 2014 года после его участия в качестве защитника Семёнова на очной ставке с Сизовым было заключено соглашение на защиту Студеникина, от которого последний отказался 01 августа 2014 года, после чего его защиту на следствии осуществлял адвокат Ковалев.

Судом установлено, что адвокат Крапивенских участвовал в качестве защитника Студеникина при избрании ему меры пресечения в виде заключения под стражу 26 июля 2014 года и при его допросе в качестве обвиняемого, на очной ставке с Семёновым 30 июля 2014 года, то есть фактически 2 дня, в ходе которых Студеникин каких-либо показаний не давал, воспользовавшись своим конституционным правом, отказался от дачи показаний. При допросе в качестве обвиняемого от 11 февраля 2015 года с участием защитника Ковалева он дал показания по существу предъявленного ему обвинения. При таких обстоятельствах, вопреки доводу защитника Ковалёва, право на защиту Студеникина на предварительном следствии в связи с участием защитника Крапивенских в вышеуказанный период следствия не было нарушено.

Доводы Студеникина, Семёнова о применении к ним недозволенных методов ведения следствия опровергаются совокупностью других исследованных судом доказательств. Как усматривается из протоколов допросов Студеникина в качестве подозреваемого от 25 июля 2014 года, обвиняемого от 11 февраля и 25 марта 2015 года; Сизова и Семёнова в качестве подозреваемых от 24 июля 2014 года, они добровольно давали показания, без оказания на них какого-либо физического и психического давления со стороны правоохранительных органов и следствия.

При этом следует отметить, что 11 февраля 2015 года, вопреки доводу Студеникина, его допрос проводился без участия оперативных сотрудников полиции, но в присутствии его защитника Ковалёва, а 25 марта 2015 года - в присутствии двоих его защитников по соглашению Ковалёва и Штабровского. Однако, как усматривается из содержания протоколов допросов Студеникина от 11 февраля и 25 марта 2015 года, после его заявления о применении к нему недозволенных методов ведения следствия, в присутствии своих защитников он подтвердил, что приобретённые им через сеть Интернет препараты смешивал сам.

Из показаний свидетеля ***а судом также установлено, что установленные в ходе обыска в квартире Студеникина обстоятельства обусловили его допрос в ночное время. При этом Студеникин никаких жалоб на действия сотрудников полиции и кого-либо ещё, в том числе защитника Быхановой, не предъявлял, показания давал в присутствии защитника по собственной инициативе, свободно и добровольно. Ему предоставлялась реальная возможность для конфиденциального общения с защитником перед допросом. Студеникин не предъявлял жалоб на физическое состояние, связанное с невозможностью его участия в следственном действии. На Студеникина ни он, ни оперативные сотрудники полиции, в том числе и участвовавшие в ходе данного следственного действия в целях обеспечения безопасности всех его участников, физическое и психическое воздействие не оказывали. В ходе допроса объявлялись перерывы, в том числе и для приёма пищи, но при оформлении протокола данного следственного действия он не отразил их, допустив техническую ошибку. Оперативные сотрудники *** и *** не просили его покинуть кабинет, чтобы остаться наедине со Студеникиным, не мешали ему допрашивать последнего в присутствии защитника.

Эти же обстоятельства в судебном заседании установлены аналогичными показаниями свидетелей *** и *** - сотрудников полиции, участвовавших в допросе Студеникина в качестве подозреваемого, а также сотрудника полиции ***.

Подсудимый Студеникин признал в суде наличие перерывов в ходе его допроса в качестве подозреваемого, в том числе для приёма пищи (следователь заказывал и кормил его пиццей).

В протоколе допроса Студеникина отражено время начала данного следственного действия - 03 часа 40 минут и его окончания - 09 часов 10 минут. Согласно указанным данным продолжительность допроса Студеникина действительно составила свыше четыре часов. Однако вышеприведённые доказательства - показания самого Студеникина и свидетелей ***а, ***а и ***а свидетельствуют о наличии перерывов в ходе допроса. При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что допрос Студеникина в качестве подозреваемого от 25 июля 2014 года проведён с перерывами, то есть без нарушения требований части 2 статьи 187 УПК РФ.

Свидетель *** также показал, что недозволенные методы ведения следствия не применялись и к Сизову, задержанному на даче бывшей сожительницы Студеникина.

То обстоятельство, что Студеникин 25 июля 2014 года, а Сизов и Семёнов 24 июля 2014 года были доставлены в здание Преображенского МРСО г. Москвы сотрудниками правоохранительных органов, само по себе не свидетельствует о том, что их допросы в качестве подозреваемых, а также очная ставка от 25 июля 2014 года между Сизовым и Семёновым были проведены с нарушением требований закона. Вопрос о сроке фактического задержания обвиняемого Студеникина не влияет на законность либо незаконность следственных действий, проведенных с их участием.

В несостоятельности показаний Студеникина о применении к нему 25 июля 2014 года сотрудниками полиции физического воздействия, о наличии на его запястьях рук следов такого воздействия, суд убедился, исследовав справку в отношении него из ИВС УВД по ВАО г. Москвы. Из данной справки усматривается отсутствие у Студеникина каких-либо телесных повреждений на 25 июля 2014 года и жалоб от него.

При допросе Студеникина в качестве подозреваемого судом не установлены существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона. Участие в его допросе оперативных сотрудников полиции ***а и ***а не противоречит требованиям статей 164, 166, 187, 189-190 УПК РФ и было обусловлено обеспечением безопасности как самого Студеникина, так и участников данного следственного действия.

Доводы подсудимого Сизова о недопустимости части его показаний от 11 февраля и 25 марта 2015 года в связи с его нахождением на момент допроса в депрессивном состоянии суд считает несостоятельными и опровергнутыми материалами уголовного дела. Данные допросы были проведены с участием его защитника по соглашению Бородина. Следователем *** выяснялась возможность Сизова по состоянию здоровья участвовать в данных следственных действиях. Сизов о плохом самочувствии следователю не заявлял, напротив, указал, что чувствует себя хорошо и готов дать показания по существу уголовного дела. Он не отказался от дачи показаний, несмотря на то, что в ходе следствия сам определял, давать ему показания или отказаться от дачи показаний. В ходе следствия Сизов неоднократно пользовался положениями статьи 51 Конституции Российской Федерации, а именно 03 июня, 28 июля, 23 декабря 2015 года, 27 апреля 2016 года, 16 сентября 2015 года на очной ставке со свидетелем ***. Вопреки доводу подсудимого Сизова согласно материалам уголовного дела в период с 13 июня 2015 года по 20 октября 2015 года он находился на лечении.

Приведённые судом данные свидетельствуют об осознанности действий Сизова от 11 февраля и 25 марта 2015 года, а также о допустимости оспариваемых им показаний.

Свидетели ***, ***, ***- следователи, в чьём производстве находилось данное уголовное дело, в суде показали, что в их присутствии, а также ими самими в отношении Студеникина, Сизова и Семёнова никакие недозволенные методы ведения следствия, в том числе психологическое воздействие, не применялись, последние самостоятельно и добровольно излагали избранную позицию по делу.

Свидетели *** и *** также показали, что они не склоняли Семёнова к заключению досудебного соглашения, изобличению им Студеникина и Сизова в совершении преступлений, позиция Семёнова о непричастности к совершению преступлений оставалась неизменной с начальной стадии следствия.

Из показаний *** также следует, что он никаких угроз Семёнову, касающихся его брата, не высказывал.

При этом ***, завершивший предварительное расследование по уголовному делу, дополнил, что следственные действия с обвиняемыми Студеникиным, Сизовым и Семёновым им проводились без участия оперативных сотрудников полиции. Студеникин давал показания в присутствии своих защитников, при этом он (***) никаких переговоров со Студеникиным в отношении Семёнова не вёл, никаких соглашений с ним не заключал, в том числе на очной ставке между Студеникиным и Семёновым, когда присутствовали защитники каждого из них.

По заявлениям Студеникина, Сизова и Семёнова о применении к ним недозволенных методов ведения следствия была проведена соответствующая проверка, выводы которой также опровергают доводы заявителей. По итогам проверки 21 декабря 2015 года вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, порядок обжалования которого в порядке главы 16 УПК РФ был разъяснён Студеникину, Сизову и Семёнову, и которое вступило в законную силу. Оснований подвергать сомнению выводы данной проверки у суда не имеется.

При таких обстоятельствах все вышеуказанные показания Студеникина, Сизова и Семёнова на следствии суд признаёт в качестве допустимых доказательств. Доводы подсудимых об оказании на них физического и психологического воздействия со стороны сотрудников полиции и психического воздействия со стороны следователей являются несостоятельными и опровергнутыми исследованными в судебном заседании доказательствами.

Однако суд признаёт достоверными те показания подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова, которые подтверждены в судебном заседании другими проверенными доказательствами и не противоречат им. Подсудимые Студеникин, Сизов и Семёнов, указывали на такие подробности, о которых могли знать только они сами в силу того, что Студеникин организовывал данные преступления, а Сизов и Семёнов являлись непосредственными их исполнителями и очевидцами. При этом показания Студеникина в качестве подозреваемого более детальны, а содержащиеся в них сведения в дальнейшем нашли свое подтверждение.

Тот факт, что Студеникин неправильно указал дату нападения на ***, не работал агентом по недвижимости, как это отражено в тексте протокола его допроса в качестве подозреваемого, что, кроме *** и ***, указал на ряд других лиц - потерпевших от его противоправных действий, не ставит под сомнение достоверность его показаний, поскольку судом установлено, что он действительно работал в сфере недвижимости, на протяжении ряда лет занимался приобретением квартир посредством заключения договоров пожизненной ренты, а уголовные дела по указанным Студеникиным фактам совершения преступлений в отношении ***, *** выделены в отдельное производство.

Из исследованных судом в порядке части 3 статьи 281 УПК РФ показаний свидетеля ***, ранее состоявшей со Студеникиным в фактических брачных отношениях без регистрации брака, явствует, что последний примерно с 2003 года стал заниматься сделками с недвижимостью - заключением договоров пожизненной ренты. Рентополучателей искал через риелторские фирмы.

Виновность Студеникина, Сизова и Семёнова в совершении преступлений подтверждается совокупностью других исследованных судом доказательств.

Так, потерпевшая *** в суде показала, что её отец *** проживал один в своей двухкомнатной квартире в пос. Мосрентген. Отношения с родственниками он не поддерживал. Она в начале июля 2015 года узнала о смерти отца от его друга ***, который рассказал, что отец заключал договор пожизненной ренты, что на него в подъезде его же дома было совершено нападение, при котором ему пытались ввести инъекцию, но сделать это не удалось в связи с активным сопротивлением со стороны отца, который связывал нападение именно с заключённым договором ренты.

Свидетель ***, подтвердив данное обстоятельство, в суде показал, что с *** поддерживал дружеские отношения. *** длительное время проживал один в двухкомнатной квартире в пос. Мосрентген. Примерно в мае-начале июня 2014 года *** обратился к нему за юридической консультацией, касающейся договора пожизненной ренты, сообщив, что такой договор заключён им с ***ым. Он (***) проверил личность ***, который был ранее судим, и попросил *** быть осторожным и сообщать о всех происходящих с ним инцидентах. *** высказал намерение расторгнуть данный договор. Он (***) был встревожен за друга, поскольку тот был одиноким человеком, не поддерживавшим связь со своими родственниками, злоупотреблявшим спиртными напитками. Со слов *** договор был заключён им по ошибке, "по пьяни". Примерно через месяц *** по телефону сообщил о совершённом на него нападении в подъезде его дома. Двое неизвестных мужчин, один из которых постарше, другой помоложе, следили за ним, а потом напали на него. При нападении один держал его за шею, а другой пытался сделать ему инъекцию какого-то вещества в ногу посредством шприца, который он видел. *** упал, на его крик о помощи выбежал сосед ***, который физически крепкий человек, и помог ему отбиться от напавших. Он посоветовал *** обратиться в полицию. При этом *** связал нападение с ранее заключённым им договором пожизненной ренты, поскольку он сообщил *** о своих намерениях расторгнуть данный договор. Также ему известно, что *** обратился в полицию и за помощью к адвокату Кузнецовой.

Действительно, 29 июня 2014 года *** обратился в отдел полиции Коммунарского УВД по Троицкому и Новомосковскому административному округу г. Москвы как с устным, так и с письменным заявлениями, в которых сообщил о нападении на него, в процессе которого пытались ему сделать укол.

Так, согласно карточки происшествия, *** со своего стационарного домашнего телефона *** обратился в полицию с устным заявлением о совершённом в отношении него преступлении. Из описания происшествия следует, что в 17 часов в подъезде на него напали двое неизвестных мужчин, которые пытались уколоть его шприцем ***.

В своём письменном заявлении *** просит принять меры к розыску неизвестных лиц, совершивших на него в этот день в подъезде его же дома нападение, в результате которого на лестнице его сбили с ног и пытались сделать ему укол. На его крики о помощи выбежал сосед, который помог освободиться. Нападение связывает с заключенным им договором пожизненной ренты.

По данным заявлениям *** проводилась проверка, о чём в суде пояснил свидетель *** - участковый уполномоченный полиции ОП Коммунарский УВД по ТиНАО ГУ МВД России по г. Москве, на чьём обслуживаемом административном участке проживал ***. Из его показаний установлено, что *** в квартире проживал один. С его слов в подъезде дома на него напали двое неизвестных мужчин. При этом один стал его душить, а второй пытался сделать инъекцию в ногу.

На его крики о помощи выбежал сосед, который помог ему освободиться. Нападавшие мужчины, один из которых был повыше, другой пониже, убежали. Один из нападавших в возрасте примерно 50 лет, в очках. *** единственной причиной нападения на него считал заключение им договора пожизненной ренты. От *** он (***) брал объяснения. Вместе с тем по результатам проверки им было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которое позже было отменено.

Свидетель *** подтвердил достоверность своих показаний на следствии о том, что нападение на *** имело место 29 июня 2014 года около 17 часов в подъезде дома, на лестничном марше, ведущем на третий этаж. Один из напавших повалил его (***), а другой пытался сделать укол шприцем в ногу, но он (***) выбил шприц из рук нападавшего. Освободиться от нападавших ему помог сосед ***, выбежавший из квартиры на его крик.

По устному обращению *** в тот же день на место выезжали сотрудники полиции ***. Из исследованных в судебном заседании в соответствии с частью 1 статьи 281 УПК РФ их показаний следует, что они в целом аналогичные показаниям свидетеля ***. Показаниями данных лиц судом установлено, что двое неизвестных мужчин напали на *** со спины, один из них схватил его и повалил, а другой пытался сделать шприцем укол в ногу. На его крик о помощи выбежал сосед, который помог ему освободиться от напавших. У *** на шее имелась свежая ссадина, но он отказался от медицинской помощи. Единственной причиной нападения *** называл заключение им договора пожизненной ренты с ***.

Кроме того, следствием был допрошен сам ***, показания которого судом были исследованы на основании пункта 1 части 2 статьи 281 УПК РФ. В своих показаниях от 05 сентября 2014 года и 26 марта 2015 года *** полностью подтвердил данные о нападении на него, сообщённые им в своих вышеуказанных заявлениях. Из показаний *** также усматривается, что он по адресу регистрации проживал один. В связи с тем, что не поддерживал отношения со своими родственниками, 02 февраля 2014 года с помощью ООО "***" заключил договор пожизненной ренты с ***. Из разговора *** и директора данной фирмы *** понял, что они между собой знакомы. Задержек по оплате ренты никогда не было. До 26 июня 2014 года ему позвонил ***, сообщив, что он хочет в квартире поменять счётчики на воду. Он ему сказал, что их не надо менять, поскольку трубы находятся в стенах и дом стоит в очереди на капитальный ремонт. Через полчаса после звонка *** ему позвонили в дверь. На пороге стояли двое неизвестных ему лиц, один из которых был в очках и с тёмными волосами. Другой был помоложе. Мужчина в очках сообщил, что они от Леши. Он ответил, что с ним разговаривал и к нему приезжать не надо. После этого они сообщили, что ЖЭК требует от них установки счётчиков. При этом они прошли в квартиру, в этот момент в квартире находилась его домработница. Увидев её, мужчины ушли из квартиры После этого он позвонил ***, чтобы выяснить про приход двоих неизвестных мужчин. *** объяснил это тем, что не смог приехать сам. Примерно через 40 минут в дверь снова позвонили. На пороге стояли двое мужчин, один из которых, в очках, уже приходил ранее. Мужчина в очках начал настойчиво говорить про ЖЭК, при этом он схватил за дверь, пытаясь её открыть. В этот момент вышел его сосед, мужчина в очках крикнул "Уходим!", и они убежали. В день нападения на него, двое мужчин зашли в подъезд следом за ним, возвращающемся из магазина примерно в 17 часов, быстро добежав до него. Он узнал их. Это были те мужчины, которые ранее приходили к нему.

Один из них в очках, другой молодой, высокий. Мужчина в очках схватил его сзади и обездвижил. Он (***) пытался оказать сопротивление, разжать руки мужчины, но потерял опору и упал на пол. В это момент второй мужчина обхватил его ноги левой рукой, а в правой руке держал шприц с какой-то жидкостью. Он (***) стал звать на помощь своего соседа. В это время первый мужчина в очках всё спрашивал: "Ты сделал? Ты сделал?". В этот момент вышел сосед и начал оттаскивать от него нападавших, которые убежали из подъезда. Сосед *** рассказал ему, что эти люди на протяжении четырёх дней периодически появляются во дворе их дома. В июле 2014 года по телевизору показали репортаж о смерти женщины от инъекции в районе Сокольники, а также запись с камеры видеонаблюдения из её подъезда. В мужчина, заходивших в подъезд, он узнал лиц, напавших на него. В предъявленной ему фотографии в паспорте Сизова он опознал мужчину, участвовавшего в нападении на него. Мужчина, пытавшийся вколоть ему вещество из шприца, по внешним данным похож на Семёнова, изображённого в паспорте последнего. В фотографии в паспорте Студеникина он узнал одного из мужчин, который приходил к нему совместно с Сизовым за несколько дней до нападения. Связав эти события с заключённым ранее договором пожизненной ренты, позвонил в полицию и написал заявление.

Смерть потерпевшего ***, наступившая 01 июля 2015 года, подтверждена свидетельством о его смерти.

Показания потерпевшего *** об обстоятельствах нападения на него и попытки введения ему в ногу вещества из шприца подтверждаются показаниями выбежавшего на его крики о помощи соседа - свидетеля ***, показавшего в судебном заседании, что он действительно помог освободиться *** от напавших на него Сизова и Семёнова, которых хорошо разглядел и уверенно опознал на следствии, и в судебном заседании, свидетельствует о них, как об участниках нападения на ***. В этот день он (***) видел Сизова возле дома, сидящим на лавочке. После того, как *** вышел из подъезда, Сизов кому-то указал на него. Примерно через час, выйдя на крики ***, он увидел, что *** лежит на спине, его за горло двумя руками держит Сизов, а Семёнов в это время стоял в пролёте между 2 и 3 этажами. Он (***) сразу оттолкнул Сизова от ***. После этого Сизов побежал вниз. Примерно с мая 2014 года он (***) обратил внимание на Сизова, который появлялся возле их дома и следил за ***. Примерно в июне 2014 года к нему присоединился Семёнов.

После нападения *** рассказал, что именно Сизов и Семёнов ранее приходили к нему, представившись работниками ЖЭКа, якобы для замены или установки счётчиков воды. Он (***) видел их сам, поскольку, услышав громкую речь потерпевшего, выходил на площадку. Это было в двадцатых числах июня 2014 года. *** также рассказал, что Семёнов пытался сделать ему укол в ногу шприцем, а Сизов, удерживая его за горло, спрашивал Семёнова: "Ты сделал? Ты сделал?" *** сообщил ему, что заключил договор пожизненной ренты, и нападение связывал именно с этим договором. *** был одиноким, не поддерживающим связь с родственниками, больным человеком, употребляющим спиртные напитки.

На очной ставке с Сизовым, а также с Семёновым, при проверке показаний на месте свидетелем *** были даны в целом аналогичные показания об обстоятельствах нападения 29 июня 2014 года на потерпевшего ***. Освобождая *** от схватки Сизова, он слышал, как Сизов спросил Семёнова: "Ты успел уколоть?".

Показания свидетеля ***, в том числе и данные им в ходе предварительного расследования, в целом логичные, последовательные, не содержащие существенных противоречий, согласующиеся и подтверждающиеся совокупностью других исследованных судом доказательств, в том числе признательными показаниями Студеникина в начальной стадии предварительного следствия и Сизова.

Анализ доказательств позволяет суду сделать вывод о достоверности показаний свидетеля ***, лица незаинтересованного в исходе дела, не имеющего оснований для оговора подсудимых, не состоявшего с кем-либо из них, в том числе с Семёновым и Сизовым, в неприязненных отношениях.

Обстоятельства заключения *** договора пожизненной ренты подтверждаются показаниями свидетеля *** в суде о том, что со Студеникиным, занимавшимся заключением договоров пожизненной ренты, покупкой и продажей квартир, с которым сложились дружеские и доверительные отношения, знаком на протяжении длительного времени. При появлении в семье денег он обратился к Студеникину за консультацией по поводу вложения их в недвижимость, который для этого посоветовал фирму "***", занимавшуюся подготовкой и оформлением договоров ренты. Другие фирмы для инвестирования денежных средств в недвижимость он не рассматривал, поскольку доверял Студеникину. Он сам в эту фирму не обращался, а ему по просьбе Студеникина позвонил директор данной фирмы *** и предложил квартиру, владельцем которой был ***, охарактеризовав его как человека, злоупотребляющего спиртными напитками, больного, парализованного. Он сам в этом убедился, увидев *** при заключении договора пожизненной ренты, состоявшегося 02 февраля 2014 года. Студеникин поспособствовал ему в том, чтобы найти эту квартиру. Он (***) при жизни *** в квартире никогда не был, перед заключением договора состояние квартиры не проверял.

Свидетель *** также в судебном заседании подтвердил, что в момент заключения им договора пожизненной ренты в 2014 году у Студеникина имелись финансовые затруднения. Студеникин просил у него деньги в долг. Ничего не зная о преступных намерениях Студеникина, он обещал дать ему денег в долг, как только они у него появятся. О нападении на *** узнал из средств массовой информации, обстоятельства нападения не обсуждал со Студеникиным. Ему ничего неизвестно о причастности Студеникина к данному нападению. После заключения им договора ренты, он показывал его Студеникину, который, ознакомившись с ним, подтвердил правильность его составления. Он (***) не просил Студеникина о помощи в установке счётчиков в квартире *** или замене сантехники.

Показания *** в части того, что Студеникин видел договор ренты, в связи с чем мог располагать данными о месте жительства ***, согласуются с показаниями Студеникина.

Вместе с тем свидетель *** в силу личностных причин, чтобы отвести от себя какие-либо подозрения его причастности к нападению на ***, не сообщил суду все имевшиеся в действительности обстоятельства его общения с потерпевшим ***. Из вышеприведённых показаний *** следует, что *** созванивался с ним и вёл речь о замене в квартире счётчиков воды, после чего к *** с данным вопросом приходили двое неизвестных лиц, представившись от ***, одним из которых, как показал в суде свидетель ***, был мужчина в очках, в котором *** в дальнейшем опознал Сизова. Это же подтверждается показаниями Сизова в качестве подозреваемого от 24 июля 2014 года. Сам *** не был знаком с Сизовым и Семёновым, которые на тот момент по указанию Студеникина вели слежку за *** и предпринимали всяческие меры для определения наиболее благоприятных условий для выполнения заказа на убийство ***. Вместе с тем *** хорошо знаком со Студеникиным, и обстоятельства, изложенные ***, а также Студеникиным в части, касающейся прихода Сизова к *** под видом сотрудника ЖЭКа, свидетельствуют о том, что между ***и Студеникиным имел место разговор о замене счётчиков в квартире ***, инициатором которого являлся Студеникин, которым в ходе подготовительных действий для нападения на *** рассматривалась с нанятыми им Сизовым и Семёновым возможность введения инъекции ядовитого вещества непосредственно в квартире ***. Проникнув в указанную квартиру обманным способом под видом сотрудников ЖЭКа, и убедившись в том, что на тот момент у *** проживала домработница, подсудимые определили местом нападения на потерпевшего не его квартиру, а подъезд дома.

Свидетель *** также показал в суде, что если бы Студеникиным ему был предложен законный и выгодный механизм отчуждения квартиры ***, он, полностью доверяя ему, рассмотрел бы данный механизм.

Свидетель *** в суде подтвердил, что Студеникин в качестве физического лица при посредничестве возглавляемой им (***ы) фирмы ООО "***" неоднократно заключал с гражданами договоры пожизненной ренты. *** таким же образом заключал договоры пожизненной ренты, в том числе с ***.

Свидетель *** также подтвердил достоверность своих показаний на следствии от 25 июня и 14 июля 2015 года о том, что примерно в 2010 году Студеникин ему был представлен как человек, который на системной основе на протяжении нескольких лет занимался заключением договоров пожизненной ренты. С ***познакомился в 2011 году, он являлся клиентом его фирмы. *** ему порекомендовал Студеникин.

В ходе обыска в квартире *** были изъяты документы, подтверждающие факт договорных отношений между Студеникиным и другими физическими лицами, в том числе и *** (договор пожизненной ренты от 23 декабря 2011 года), а также между ***и другими физическими лицами, в том числе и ***, которые затем осмотрены.

Изъятые в квартире *** документы, касающиеся заключения Студеникиным договоров пожизненной ренты с физическими лицами (с 6 лицами) подтверждают показания бывшей гражданской жены Студеникина - ***, свидетелей ***, Иванова (исследованных судом в соответствии с частью 1 статьи 281 УПКРФ) в той части, что Студеникин заключал подобные договоры на системной основе.

Показаниями свидетеля *** подтверждаются также показания потерпевшего *** в части причины нападения на него. Как показал свидетель *** в судебном заседании, после заключения с *** договора пожизненной ренты, он звонил в ООО "***". Его звонок был принят сотрудником фирмы Волковой, рассказавшей ему, что на *** в подъезде его же дома напали неизвестные лица, в связи с чем ему было рекомендовано немедленно обратиться в правоохранительные органы.

Судом установлено, что ***, связывая нападение именно с заключенным договором ренты, позвонил в ООО "***" и сообщил об этом нападении.

Потерпевший *** в суде показал, что его мама - *** проживала одна в однокомнатной квартире по адресу: ***кв. 38, являясь её единственным собственником до заключения ею договора пожизненной ренты. Она находилась в пенсионном возрасте, вела активный и здоровый образ жизни. Мама водила автомашину, путешествовала, следила за своим здоровьем, занималась спортом, никогда не жаловалась на состояние здоровья. Он общался с ней, но мало. Ему было известно о заключении матерью договора пожизненной ренты. При этом она как-то в разговоре жаловалась, что плательщик ренты не полностью выполнял свои обязательства, задерживал выплаты, в связи с чем у неё были мысли расторгнуть договор. О насильственной смерти матери узнал от правоохранительных органов.

Показания *** о здоровом и активном образе жизни его матери, отсутствии у неё проблем со здоровьем подтвердили в судебном заседании, общавшиеся с потерпевшей ***, соседка по подъезду ***, и подруга ***.

Свидетель *** также в суде показала, что она проживает в кв.21 дома 2 по ***. 07 июля 2014 года в обеденное время неожиданно раздался звонок в дверь. Открыв её, увидела ***, которая испуганным голосом сообщила, что на неё в подъезде напали двое мужчин. Один из них светлый, а другой тёмный. Один закрывал ей рот, а другой сделал укол в левое бедро. Она просила о помощи, вызвать сотрудников полиции и скорую медицинскую помощь. Затем *** прошла в её комнату и села на кровать, а потом откинулась на спину. На её лице были красные пятна, происхождение которых она объяснила тем, что нападавшие ей сильно зажали рот. Набрав службу "02", она передала трубку телефона ***, которая успела сообщить, что на неё напали в подъезде, сделали укол. Состояние здоровья *** резко ухудшалось, она не могла озвучить свою фамилию и умерла до приезда скорой медицинской помощи. При осмотре трупа *** специалисты на её левом бедре обнаружили след от укола.

При опросе в её квартире сотрудниками правоохранительных органов подруги *** (***) услышала, что потерпевшей был заключён договор пожизненной ренты.

Свидетель *** в суде также показала, что с *** общалась ежедневно. Она никаких жалоб на состояние здоровья, в том числе и на сердце, не предъявляла, всегда следила за здоровьем. *** за год до трагедии поделилась с ней информацией о заключении договора пожизненной ренты с мужчиной по имени Виталий. После того, как она (***) выразила своё отрицательное отношение к заключению *** данного договора, у последней появилась тревога. Виталий 7 числа каждого месяца производил выплату путём перечисления ренты и стоимости коммунальных услуг на её банковскую карту. У *** начались проблемы с рентоплательщиком весной 2014 года. Поскольку Виталий допустил несвоевременное выполнение своих обязательств, *** высказывала мысль о расторжении с ним договора ренты. Она (***) примерно 17 июня 2014 года была свидетелем разговора *** с адвокатом, который познакомил её с рентоплательщиком Виталием. *** жаловалась ему, что Виталий задерживает выплаты, что он и в прошлом месяце задерживал их. После этого Виталий произвел перечисление денежных средств на банковскую карту ***, а затем позвонил ей и принёс извинения, сославшись на нахождение в командировке, и тут же предложил ей поехать отдохнуть на дачу к его маме. Она (***) в момент этого разговора находилась рядом с ***, которая не приняла данное приглашение. Она призвала *** быть осторожней с Виталием, ни в коем случае не ездить с ним на дачу.

После этого разговора *** ждала следующей выплаты ренты, но как раз 07 июля 2014 года на неё было совершено нападение, в результате чего она умерла. В тот день она и *** ездили на автомашине последней отдыхать в парк, после возвращения оттуда договорились во второй половине дня поехать на рынок на продуктами. Подойдя к оговоренному времени к подъезду ***, она увидела, что последней на улице не было, а автомашина её была припаркована во дворе. Позвонив *** по телефону, трубку взял следователь и попросил её пройти в подъезд. Соседка *** по подъезду сказала, что последняя умерла, успев сказать, что на неё напали и сделали ей укол. Узнав о внезапной смерти ***, она (***) высказала свою уверенность, что убийство потерпевшей произошло из-за договора пожизненной ренты.

Свидетель *** в суде показала, что после знакомства с Сизовым примерно в конце 2013 года он настойчиво предлагал ей "подзаработать", а именно возить его в определённые места и ждать его там. Она категорически отказалась, после чего Сизов данную работу предложил ***, которая согласилась. Они стали ездить куда-то на метро для выполнения указанной работы. Летом 2014 года ***а рассказала ей о задержании Сизова за убийство пенсионера.

Свидетель *** также подтвердила достоверность своих показаний на следствии о том, что со слов ***, та несколько раз ездила с Сизовым следить за пожилыми людьми и "страховать" его при введении пожилым людям смертельных инъекций препарата стоимостью 45 000 рублей, воздействующим на сосуды и сердце потерпевшего и приводящим к летальному исходу (.

Допрошенная в судебном заседании ***а подтвердила показания ***, пояснив, что действительно ездила вместе с Сизовым следить за пенсионерами в район Царицыно, за что Сизов обещал ей заплатить. При этом в поездках у Сизова видела шприц, но не знает с каким веществом.

***а также подтвердила достоверность своих показаний на следствии о том, что со слов Сизова ей известно, что само вещество, которое необходимо было вводить людям, приобретал его заказчик. При этом у Сизова неоднократно видела шприцы с веществом, которое он должен был вколоть лицам, на которых ему указывал его наниматель. Шприц Сизов хранил в очечнике. За день слежки он получал от нанимателя 1 000 рублей. Сизов имел с ним достаточно близкие отношения, бывал у него в гостях где-то в Московской области.

Показания *** о её тесном общении с Сизовым подтверждается детализацией телефонных соединений, исследованной судом, при этом инициатором звонков преимущественно является Сизов, с его абонентского номера исходящие звонки направляются на её абонентский номер ***.

Свидетель *** в судебном заседании показала, что её сын -подсудимый Семёнов после освобождения из мест лишения свободы в 2014 году периодически пользовался её телефоном марки "Нокиа С2", который был изъят у неё сотрудниками правоохранительных органов, а также для проезда в метро социальной картой своего отца ***.

Показания данного свидетеля об использовании Семёновым летом 2014 года для проезда в общественном транспорте социальной карты *** Николая - отца подсудимого, подтверждаются исследованными в суде на основании части 1 статьи 281 УПК РФ показаниями *** Павла (брата подсудимого Семёнова), а также свидетеля ***а, показавшего в суде, что 07 июля 2014 года после совершения преступления в отношении *** Семёнов и Сизов, скрывшись с места происшествия, дошли до ближайшей станции метро и уехали на нём. При этом для прохода на станцию метро Семёнов использовал проездной документ на имя своего отца ***. Данные обстоятельства Семёновым в судебном заседании не оспариваются.

Показания свидетеля ***ой об изъятии у неё телефона подтверждаются протоколом выемки телефона марки "Нокиа С2" с Imei ***. Этот телефон был осмотрен судом, его опознала свидетель ***, а Семёнов признал пользование этим телефоном в судебном заседании, но пояснил, что вставлял в него другую сим-карту с номером ***. Вместе с тем данный Imei аппарата телефона "Нокиа С2" фигурирует в детализации телефонных соединений Семёнова (абонентский номер ***) 28 мая 2014 года.

Виновность подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в совершении преступлений в отношении потерпевших *** и *** также подтверждается объективными доказательствами по делу.

Так, согласно протоколу осмотра места происшествия и трупа с фототаблицей к нему от 07 июля 2014 года, проведённого в соответствии с требованиями статей 166, 177, 178 УПК РФ, в квартире *** обнаружен труп *** с колотой точечной раной, предположительно от медицинской иглы, в области левого бедра.

В тот же день в ходе осмотра квартиры потерпевшей *** N***, расположенной на пятом этаже того же подъезда, что и квартира N***, был обнаружен и изъят договор пожизненной ренты, заключенный 23 декабря 2011 между *** и Студеникиным Виталием Николаевичем.

По заключению судебно-медицинской экспертизы N 879 смерть *** наступила от острого отравления веществом (веществами) функционального действия, обладающим (обладающими) гипогликемическим (сахароснижающим), кардиотоксическим (токсическим действием на сердце) и миотоксическим (воздействие на мышечную ткань с разрушением мышечных клеток и повышающим содержание миоглобина в крови - токсический рабдомиолиз) свойствами. Обнаруженная при исследовании трупа колото-резаная рана в средней трети левого бедра по передне-наружной поверхности с кровоизлиянием в подлежащие ткани, причинена колюще-режущим предметом, имеющим в проекции травмирующего конца относительно острые ребра и диаметром поперечного сечения около 1 мм (например, инъекционной иглой), незадолго до наступления (минуты-десятки минут) смерти. Учитывая, что данная рана является местом введения отравляющего вещества, тяжесть данного повреждения оценивается в совокупности с отравлением, явившимся причиной смерти, причинило тяжкий вред здоровью, и наступление смерти находится в прямой причинно-следственной связи с причинённым вредом.

Кроме того, на трупе обнаружены ссадины верхней трети спинки носа (1), верхней губы слева (1), которые причинены от скользящего воздействия твёрдого тупого предмета (предметов), около одних суток до наступления смерти, не причинившие вред здоровью и не состоящие в причинной связи со смертью.

При судебно-химическом исследовании во фрагментах печени от трупа *** обнаружен конкор (бисопролол), который является гитотензивным препаратом (снижающим артериальное давление). Согласно исследованной экспертами копии медицинской карты ***, у неё был установлен диагноз гипертонической болезни и ей были прописаны гипотензивные препараты. Концентрация конкора (бисопролола), выявленная в ее печени, не является токсической и в причинной связи со смертью не состоит.

Допрошенные в судебном заседании эксперты *** и *** подтвердили в полном объёме выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа ***, однозначно указав, что испытанный *** стресс, наличие сопутствующих её возрасту заболеваний никакого отношения к причине смерти - острому отравлению введённым путём инъекции неустановленным функциональным ядом, вызвавшим биохимические и морфологические изменения у ***, обладающим сахароснижающим, токсическим действием на сердце, а также разрушающим воздействием мышечных тканей в организме и повышающим содержание миоглобина в крови, не имеют. Отсутствие отравляющего (ядовитого вещества) не устраняет диагноз - острое отравление веществом, в результате которого наступила смерть ***.

Привлечённый стороной защиты к участию в рассмотрении дела в качестве специалиста в области судебно-медицинской экспертизы ***, полностью подтвердил выводы экспертной комиссии в составе девяти её членов, согласившись с установленной комиссией экспертов причиной смерти ***. В остальной части в представленном им заключении *** даёт собственную оценку не только заключению комиссии экспертов, но и действиям следователя без проведения каких-либо исследований по фактическим обстоятельствам дела, в этой связи в данной части заключение *** не является соответствующим заключением специалиста и не имеет доказательственного значения по делу.

Данные экспертных исследований в полном объёме согласуются с тем, что успела рассказать *** свидетелю ***ой и оператору службы "02", как в части сделанного Сизовым укола в бедро, так и о конкретных действиях её по удержанию Семёновым, в результате чего у потерпевшей образовались выявленные экспертами повреждения в области носа и рта.

Таким образом, заключением судебно-медицинской экспертизы трупа, показаниями экспертов объективно подтверждаются первоначальные показания подсудимого Студеникина

от 25 июля 2014 года о применении в отношении потерпевших *** и *** отравляющего ядовитого вещества, но при этом данное вещество не смогли ввести *** по независящим от воли подсудимых обстоятельствам, а *** его ввели 07 июля 2014 года.

Проведёнными в ходе следствия мероприятиями не представилось возможным установить и обнаружить шприц, с помощью которого путём инъекции ядовитое вещество было введено в организм потерпевшей ***, и само отравляющее вещество, однако, несмотря на это, выводы экспертов объективно свидетельствуют об их наличии у подсудимых.

Разрешая вопрос о допустимости исследованных в судебном заседании заключений экспертиз, в том числе заключения судебно-медицинской экспертизы трупа N 879, суд признаёт их допустимыми, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Показания ***ой о том, что потерпевшая ***, незамедлительно обратившаяся к ней за помощью сразу после нападения на неё, смогла сообщить о факте нападения в службу "02" объективно подтверждается протоколом осмотра предметов - оптического диска с файлом: "Звонок в 02". Из него установлено содержание записи разговора *** и свидетеля ***ой с оператором службы "02" ГУ МВД России по г. Москве о нападении, совершенном 07 июля 2014 года примерно в 13 часов 00 минут, по адресу: *** на ***. Данный аудиофайл был воспроизведён в судебном заседании, он содержит разговор между тремя женщинами, одной из которых является ***, второй - оператор службы "02", принявшей звонок 07 июля 2014 года в 13 часов 10 минут, и третьей, как показала в суде *** - потерпевшая ***. Судом из данного разговора, продолжительностью 1 минута 19 секунд, установлено, как *** указывает на стремительное ухудшение её состояния здоровья после произведённого ей укола, совершённого в подъезде в ходе нападения на неё: "Девушка, мне плохо. На меня в подъезде напали!", успевает сообщить адрес, номер своей квартиры, фактическое её нахождение у соседей и кратко об обстоятельствах введения ей инъекции: "Они мне укол какой-то сделали, вот видите, как я говорю... Мне плохо, мне скорую надо... !" Далее идут тяжёлые хриплые вздохи ***. При подключении службы "03" *** не смогла назвать свою фамилию. В разговор с оператором вступает ***, которая констатирует, что *** теряет речь, трясётся, трясётся и теряет сознание.

Данные, содержащиеся на этом аудиофайле, полностью подтверждают достоверность показаний свидетеля *** - очевидца последних минут жизни потерпевшей *** и быстрого наступления её насильственной смерти.

Содержание аудиозаписи данного телефонного разговора свидетельствует о том, что на *** в подъезде напали двое, сделали ей укол, и опровергает показания подсудимого Семёнова о его непричастности к нападению на потерпевшую. Данные аудиозаписи полностью согласуются с показаниями свидетеля ***ой о количестве напавших на потерпевшую *** лиц - двоих мужчин и объективно подтверждаются протоколом осмотра видеозаписей с камер видеонаблюдения с дома N2, расположенного на ***, в том числе 2 подъезда, изъятых по поручению следователя, а также самими видеозаписями за 07 июля 2014 года, просмотренными в судебном заседании, в результате чего суд убедился, что именно Семёнов набрал код в домофоне, после чего он и Сизов в 12 часов 40 минут 31 секунду зашли во второй подъезд дома N2. В 13 часов 04 минут 20 секунд во дворе паркуется автомашина марки "Хендай Гетц", затем появляется *** с маленькой собакой, которая также заходит во 2 подъезд дома в 13 часов 08 минут 04 секунды, после чего в 13 часов 08 минут 54 секунды из подъезда выбегают Сизов и Семёнов и быстрым шагом отходят налево. В 13 часов 24 минут к подъезду подъезжает автомашина скорой медицинской помощи.

В судебном заседании как Семёнов, так и Сизов подтвердили, что на просмотренных судом видеозаписях действительно зафиксированы обстоятельства, при которых 07 июля 2014 года они входили и выходили из указанного подъезда, а потерпевший *** подтвердил, что в 13 часов 08 минут 54 секунды в подъезд зашла его мать.

Данными видеозаписями опровергаются показания Семёнова и в той части, что во время нападения Сизовым на *** он находился на площадке между 3 и 4 этажами, что после того, как Сизов спустился вниз, он на протяжении 1, 5-2 минут разговаривал с поднявшейся на 3 этаж с женщиной о погоде, и, как только она открыла тамбурную дверь, услышав шелест пакетов на первом этаже, спустился вниз. Просмотрев видеозапись, суд убедился, что за Сизовым и Семёновым в 12 часов 52 минуты 23 секунды действительно в подъезд зашла женщина с пакетами в руках. Однако до прихода ***, с момента захода указанной женщины в подъезд N2 прошло 15 минут 41 секунда, что не согласуется с показаниями Семёнова. Суд приходит к выводу о том, что за более чем 15 минут указанная женщина дошла до своей квартиры. Сизов и Семёнов в отношении неё не совершили противоправных действий, она не представляла для них интереса. Сизов и Семёнов в подъезде дома ожидали *** более получаса. Дождавшись её и убедившись в отсутствии в подъезде посторонних людей, они напали на неё - планируемую жертву, за которой вели наблюдение, и ввели ей инъекцию ядовитого вещества. Из показаний свидетеля ***а видно, что в момент совершения преступления в подъезде не было людей, что было ими установлено по результатам поквартирного обхода.

Таким образом, видеозаписи с камер подъездного наблюдения дома потерпевшей зафиксировали события, предшествовавшие нападению на неё Сизовым и Семёновым, и их поведение сразу после нападения, наглядно отображая их осведомлённость о распорядке дня ***, её внешних данных, адресе проживания, их ориентированность на месте, знание кода домофона.

Тот факт, что ядовитое вещество было приобретено именно Студеникиным, подтверждается не только им самим, но и показаниями Сизова, а также результатами обыска в квартире Студеникина, в ходе которого были обнаружены и изъяты лекарственные препараты и шприцы, а именно два флакона препарата "Гексенал 1 г гексобарбитал лиофизилат для приготовления раствора для внутримышечного введения", 14 шприцев различных маркировок, флакон препарата "Тропикамид". Наличие данных шприцев свидетель *** объяснила тем, что Студеникин ранее сам делал животным (собакам) внутримышечно уколы, предписанные ветеринарным врачом. Эти же обстоятельства не оспаривает в судебном заседании сам Студеникин.

Заключение потерпевшими *** и *** договоров пожизненной ренты на свои квартиры подтверждается самими договорами пожизненной ренты, а именно договором, заключённым между *** и ***03 февраля 2014 года на квартиру по адресу: ***, свидетельством о государственной регистрации права на данную квартиру на *** от 10 февраля 2014 года (т.3 л.д.14-20); договором пожизненной ренты, заключённым между *** и Студеникиным от 23 декабря 2011 года на квартиру, расположенную по адресу: ***, свидетельством о государственной регистрации права собственности на данную квартиру на Студеникина от 11 января 2012 года с обременением - рентой и от 14 июля 2014 года без обременения.

Виновность Студеникина, Сизова и Семёнова подтверждается также протоколами осмотра информации, содержащейся на дисках, о соединениях по их абонентским номерам, установленным, в том числе из показаний последних на предварительном следствии (Студеникина и Сизова), а также в судебном заседании. Данная информация на дисках, истребованная в соответствии с требованиями закона из ПАО "МТС" и ПАО "Вымпелком", также непосредственно исследовалась судом в судебном заседании.

Судом установлено, что в пользовании Студеникина находились абонентские номера *** (этот же номер с привязкой к городскому номеру ***), Семёнова ***, Сизова ***.

Анализ указанной информации свидетельствует не только о факте знакомства и постоянного общения Студеникина, Сизова и Семёнова, но и конкретных действиях исполнителей Сизова и Семёнова, нанятых Студеникиным, не только в дни наблюдения за потерпевшими *** и ***, но непосредственно и в дни нападения на них. При этом Сизов и Семёнов находились рядом с местами проживания *** и ***, осуществляя за ними слежку с целью выбора наиболее подходящего времени и места для совершения нападения на них.

Довод Семёнова об отсутствии связи между ним и Студеникиным объективно опровергается детализацией телефонных соединений абонентских номеров *** (Студеникина) и *** (Семёнова). При этом они оба созваниваются друг с другом. Первое телефонное соединение между ними имело место 12 июня 2014 года.

Детализацией телефонных соединений подтверждается связь между Сизовым и Семёновым также по названному последним абонентскому номеру ***, а именно за 18 и 19 июня 2014 года, при этом Семёнов звонил Сизову. С 13 июня 2014 года начинаются систематические телефонные соединения между Сизовым (***) и Семёновым (***) вплоть до 29 июня 2014 года (нападения на ***). При этом по детализации телефонных соединений усматривается движение абонентского номера ***, находящегося в пользовании у Семёнова, за 29 июня 2014 года. С утра абонент фиксируется базовыми станциями, расположенными на ул. Айвазовского в месте жительства Семёнова, днём - базовыми станциями, расположенными в пос. Мосрентген в непосредственной близости от места жительства ***, а вечером - снова базовыми станциями, расположенными на ул. Айвазовского.

С 01 по 07 июля 2014 года Семёнов и Сизов продолжают своё общение по указанным выше телефонам, их номера фиксируются, в том числе базовыми станциями, расположенными в районе Сокольники, что свидетельствует об их совместной слежке за другим рентополучателем, - ***. 07 июля 2014 года с 09 часов 07 минут до 17 часов 46 минут между ними отсутствовали телефонные соединения, что свидетельствует о том, что в указанный период времени они находились вместе.

Исходя из телефонных соединений Сизова явствует, что он не звонил по мобильному и домашнему номерам телефонов ***. Довод всех подсудимых о том, что Сизов был вхож к *** опровергается первоначальными показаниями самих подсудимых, а также показаниями свидетеля ***ой, настаивавшей на том, что посторонние мужчины не ходили к потерпевшей, её сантехника в квартире была в исправном состоянии, не требовала ремонта, выплаты по договору ренты рентоплательщиком перечислились ей на банковскую карточку. О недостоверности показаний подсудимых в этой части, впервые об этом указанных Студеникиным и Сизовым 16 мая 2016 года, Семёновым - 27 апреля 2017 года, свидетельствует также несогласованность подсудимых об этом. Сам Студеникин показал в суде, что Сизов относил деньги по его поручению *** и помогал ей по хозяйству в апреле 2014 года, Сизов - в июне 2014 года, а Семёнов - 04 июля 2014 года.

Общение между Семёновым и Сизовым прекращается по указанным абонентским номерам 09 июля 2014 года в 22 часа 33 минут. После чего они избавляются от них, что не оспаривается самим Семёновым в судебном заседании. Сизов же в суде показал, что данный номер с телефоном после нападения на *** потерял при неизвестных обстоятельствах. Вместе с тем, суд не доверяет этим показаниям Сизова, считая, что он избавился от телефона с данным номером, получив указание Студеникина, о чём тот пояснял при допросе в качестве подозреваемого от 25 июля 2014 года.

Последнее телефонное соединение Семёнова со Студеникиным имело место также 09 июля 2014 года в 16 часов 08 минут.

Довод Семёнова о непринадлежности ему абонентского номера *** также опровергнут детализацией телефонных соединений. Сим-карта с данным номером 28 мая 2014 года была вставлена в телефон его матери ***ой, имеющий Imei ***. Свидетель *** в суде указала свой абонентский номер, также пояснила, что другие сим-карты в свой телефон она не вставляла.

Стоимость квартир *** и *** подтверждается соответствующими данными Фонда данных государственной кадастровой оценки.

Оценивая вышеприведенные доказательства, суд считает их относимыми, допустимыми и в совокупности достаточными для вывода о виновности Студеникина, Сизова и Семёнова в совершении вышеуказанных преступлений. Оценивая показания потерпевших ***, ***, свидетелей стороны обвинения ***, ***ой, ***ой, ***, ***, Иванова, ***, Серёгина, ***а, ***, ***а, ***а, ***а, ***а, ***, экспертов ***, суд приходит к выводу о том, что они являются последовательными, согласующимися между собой, взаимно дополняющимися, подтверждающимися другими доказательствами и соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Оснований не доверять им судом не установлено, поскольку обстоятельств, свидетельствующих об оговоре ими подсудимых, либо их заинтересованности в незаконном осуждении Студеникина, Сизова и Семёнова, не имеется, каждый из свидетелей сообщал не только известные ему сведения, имеющие значение для дела, но и источник своей осведомлённости, и в этой связи суд считает показания данных свидетелей достоверными. Также достоверными суд считает показания специалиста ***а в части, подтверждающих им выводы заключения комиссии экспертов о причине смерти потерпевшей ***.

Все доказательства, приведенные в приговоре, получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, уличающие доказательства согласуются между собой, дополняются и взаимно подтверждаются.

Следует отметить, что все заключения экспертов, содержащиеся в материалах уголовного дела, в том числе заключения судебно-медицинской экспертизы трупа, исследованы и проверены судом в совокупности с другими доказательствами. Заключения экспертов соответствуют требованиям Федерального Закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" и статьи 204 УПК РФ. Экспертные исследования проведены на основании постановлений следователя в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию экспертов, квалификация которых у суда сомнений не вызывает. Заключения экспертов, в том числе комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей достаточно мотивированные, научно обоснованные, в них отражены объекты исследований и материалы, представленные для производства экспертизы, содержание и результаты исследований, с указанием применённых методик, выводы по поставленным перед экспертами вопросам и их обоснование; имеются таблицы, фототаблицы. Выводы экспертов представляются суду ясными и понятными, каких-либо противоречий не содержат.

Нарушений конституционных прав подсудимых и Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ходе досудебного производства не допущено. Судом не установлена необходимость в искусственном создании доказательств обвинения Студеникина, Сизова и Семёнова либо их фальсификации. В материалах дела не содержится таких данных и таковые не представлены суду стороной защиты.

Анализ вышеприведённых доказательств позволяет сделать вывод о том, что вина подсудимых Студеникина, Сизова и Семёнова в совершении преступлений полностью доказана и их действия суд квалифицирует следующим образом:

действия подсудимого Студеникина по части 3 статьи 33, части 3 статьи 30, пунктами "а", "ж", "з" части 2 статьи 105 УК РФ, как организацию покушения на убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам, совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, по найму, а также по части 3 статьи 33, пунктами "ж", "з" части 2 статьи 105 УК РФ, как организацию убийства, то есть умышленного причинения смерти другому человеку, совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, по найму;

действия подсудимых Сизова и Семёнова, каждого их них:

- по части 3 статьи 30, пунктами "а", "ж", "з" части 2 статьи 105 УК РФ как покушение на убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку - двум лицам, совершенное группой лиц по предварительному сговору, по найму, - а также по пунктам "ж", "з" части 2 статьи 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное группой лиц по предварительному сговору, по найму.

В ходе судебного разбирательства установлено, что Студеникин для разрешения своих финансовых проблем организовал покушение на убийство, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на причинение смерти двум лицам - *** и ***, группой лиц по предварительному сговору, по найму, из корыстных побуждений, а затем также организовал убийство ***, группой лиц по предварительному сговору, по найму, из корыстных побуждений. При этом конечной целью Студеникина по эпизоду с *** являлось получение денежных средств от ***, состоявшего с ним в приятельских, доверительных отношениях, вырученных им от продажи квартиры после смерти рентополучателя ***, а по эпизоду с *** конечной целью Студеникина - избавление от дальнейших финансовых затрат по исполнению договора пожизненной ренты, заключённого с потерпевшей, получение после её смерти свидетельства о праве собственности на квартиру без обременения

.

Данный мотив подтверждается и тем, что Студеникин, получив свидетельство о смерти ***, похоронил её и принял меры для государственной регистрации права собственности без какого-либо обременения на квартиру, которая была предметом договора, и 14 июля 2014 года, как отмечено в свидетельстве о государственной регистрации права, получил данное свидетельство. С этого момента Студеникин получил возможность владеть, пользоваться и распоряжаться указанной квартирой, кроме того, смерть *** избавила Студеникина от материальных затрат по договору пожизненной ренты, то есть его преступная цель была достигнута.

Квалифицирующий признак - "по найму" является для Студеникина, как для организатора, способом совершения преступлений в отношении обоих потерпевших.

Неоднократное приобретение посредством сети Интернет Студеникиным ядовитого вещества, о чём он пояснял на следствии 25 июля 2014 года, свидетельствует об его главенствующей, организующей роли в преступлениях против *** и ***. Именно Студеникин выбрал жертв, приобрёл отравляющее (ядовитое) вещество, имея высшее образование ознакомился с его свойствами, далее передал нанятым им исполнителям преступлений Семёнову и Сизову, предоставил им конкретную информацию о потерпевших, адресах их проживания, организовав за ними наблюдение - слежку, руководил их действиями, то есть обеспечил соучастникам возможность и условия воплощения в жизнь его преступных планов за денежное вознаграждение, за убийство *** обещал исполнителям денежное вознаграждение в размере 10 000 рублей, за убийство *** реально выплатил им 10 000 рублей, то есть по 5 000 рублей каждому из исполнителей, при этом за каждый день слежки за потерпевшими оплачивал их труд в размере 1 000 рублей, кроме того, получал отчёты от Семёнова и Сизова об исполнении заказа как на убийство ***, так и на убийство ***. Организуя лишение жизни *** и ***, Студеникин достоверно знал, что оно будет совершаться группой лиц по предварительному сговору.

Подсудимые Сизов и Семёнов покушались на убийство, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на причинение смерти двум лицам - *** и ***, группой лиц по предварительному сговору, по найму, при этом совершили убийство *** группой лиц по предварительному сговору, по найму.

Суд считает полностью подтверждённым приведёнными доказательствами умысел подсудимых Сизова и Семёнова на покушение на убийство *** и убийство *** по найму. Их конечной целью являлось получение денежного вознаграждения за лишение жизни каждого из потерпевших *** и *** в размере 10 000 рублей. В связи с тем, что при нападении на *** последние не достигли результата - смерти потерпевшего, организатор преступления Студеникин отказался выплачивать им оговоренную сумму денежного вознаграждения. Вместе с тем, указанное обстоятельство, как и небольшой размер денежного вознаграждения за убийство *** не влияет на правовую квалификацию действий подсудимых. Сизов и Семёнов после освобождения из мест лишения свободы не имели постоянного источника дохода, Сизов, кроме того, является наркозависимым лицом, что подтверждается заключением комплексной психолого-психиатрической экспертизы, они оба нуждались в денежных средствах, в этой связи предложенный им Студеникиным размер вознаграждения за убийство человека, определённый в 10 000 рублей, устроил каждого из них.

Исследованной судом совокупностью доказательств установлено, что Студеникиным для совершения убийства ***, а затем *** разрабатывался план. Студеникин для совершения убийств рентополучателей специально, как об этом указывает в своих показаниях от 25 июля 2014 года, нанимал людей (Сизова и Семёнова), ранее судимых, нуждающихся в денежных средствах. Его знакомство с ними было обдуманным, целенаправленным и неслучайным.

О наличии предварительного сговора на убийство потерпевших свидетельствует согласованный характер действий всех троих подсудимых, в том числе и исполнителей Сизова и Семёнова.

Об умысле подсудимых на убийство потерпевших *** и *** свидетельствует характер их совместных и согласованных действий, чёткое распределение ролей между ними в ходе нападения, характер нападения на каждого из потерпевших, его неожиданность и внезапность, приготовление для нападения шприца с ядовитым веществом и принесение его на место совершения преступления в очечнике Сизова, который, как убедился суд, носит очки, и в момент совершения преступлений в отношении

обоих потерпевших

находился в очках. Действия всех подсудимых носили умышленный характер, направленный именно на лишение жизни потерпевших. Имея прямой умысел на убийство *** они сделали все необходимое для приведения его в исполнение: заранее приготовили шприц с ядовитым веществом, выполнили все подготовительные мероприятия, воспользовавшись отсутствием в подъезде дома потерпевшего посторонних лиц, исполнители Сизов и Семёнов напали на него, предприняв все меры для введения ему инъекции яда. Их конкретные действия свидетельствуют о том, что они желали наступления смерти потерпевшего ***, но желаемый результат не наступил по независящим от их воли обстоятельствам, а именно в результате оказанного *** активного сопротивления и вмешательства соседа потерпевшего - ***, выбежавшего в подъезд на его крики о помощи.

Исполнители заказов - Семёнов и Сизов, каждый из них, непосредственно участвовал и в самом процессе лишения жизни обоих потерпевших, сознанием каждого из них при этом охватывался факт способствования друг другу в совершении убийства *** и ***.

Смерть *** состоит в прямой причинной связи с действиями всех троих подсудимых. Сизов и Семёнов, каждый из них, являлся исполнителем убийства ***, каждый из них непосредственно участвовал в самом процессе лишения её жизни, применяя к ней насилие. Семёнов в момент нападения удерживал жертву, закрывая ей рот, чтобы она не смогла позвать на помощь, а Сизов ввёл инъекцию ядовитого вещества в бедро. При этом Сизов и Семёнов совместно и согласованно полностью выполнили объективную сторону указанного преступления. Сознанием каждого из них охватывался факт способствования друг другу в совершении убийства ***.

Об умысле на убийство потерпевшей *** свидетельствует и поведение всех подсудимых после совершения преступления. Сизов и Семёнов, убедившись, что цель их достигнута, инъекция яда посредством шприца введена в бедро ***, рассчитывая на быструю смерть последней, не предпринимая никаких мер к оказанию ей медицинской помощи, скрылись с места происшествия. В тот же вечер Сизов и Семёнов отчитались о выполнении заказа и в районе станции метро "Чертановская" получили от Студеникина денежное вознаграждение за убийство ***, каждый из них по 5 000 рублей, что подтверждено судом не только показаниями подсудимого Студеникина от 25 июля 2014 года, но и детализацией телефонных соединений между подсудимыми за 07 июля 2014 года. После этого Студеникин увёз и спрятал Сизова на дачном участке ***, где тот находился до задержания, несмотря на то, что, как показала в суде собственник участка ***, Сизов ранее до последнего приезда, ночевать там не оставался. Кроме того, Сизов и Семёнов избавились от улик - от шприца, при помощи которого ввели инъекцию ядовитого вещества в организм потерпевшей ***, а по указанию Студеникина избавились от своих телефонов и сим-карт. Действия организатора Студеникина находятся в причинной связи с наступившим для всех соучастников преступным результатом - смертью потерпевшей ***.

Таким образом действия всех подсудимых вопреки доводам защиты были направлены не на причинение тяжкого здоровья ***, а также ***, повлекшем по неосторожности её смерть, а непосредственно на лишение жизни потерпевших.

То обстоятельство, что Сизов и Семёнов не забрали сумку ***, в которой находились денежные средства, свидетельствует лишь о том, что они напали на потерпевшую не с целью завладения её имуществом, а целенаправленно с целью выполнения заказа - лишения её жизни.

При квалификации действий всех подсудимых суд принимает во внимание, что по смыслу уголовного закона убийство одного человека и покушение на убийство другого человека не могут рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В этой связи независимо от последовательности преступных действий содеянное подсудимыми следует квалифицировать так, как указано выше.

Вместе с тем при вышеуказанных обстоятельствах суд исключает из объема обвинения Сизова и Семёнова по обоим эпизодам, как в отношении ***, так и *** квалифицирующий признак "из корыстных побуждений", поскольку достаточных доказательств, подтверждающих данный признак следствием и стороной обвинения не представлено, не установлены они и судом. О корыстном мотиве преступлений как в ходе следствия, так и в судебном заседании показал только Сизов, при этом он лишь предполагал получить денежные средства от Студеникина после отчуждения квартир *** и ***, но не говорил об этом Студеникину. Студеникин данное обстоятельство отрицает в ходе всего процесса по делу. Такой же позиции придерживается в этой части и Семёнов. Сами по себе показания Сизова в этой части не могут служить основанием для осуждения его и Семёнова по квалифицирующему признаку - "из корыстных побуждений". Действия Сизова и Семёнова при совершении преступлений были обусловлены лишь получением денежного вознаграждения от заказчика, иных целей они не преследовали.

Судом изучено психическое состояние подсудимых.

При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступлений, роль каждого из подсудимых и степень их фактического участия в совершении преступлений, конкретные обстоятельства их совершения, данные о личности виновных, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

С учётом фактических обстоятельств преступлений, степени их общественной опасности, оснований для изменения всем подсудимым категории преступлений в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ суд не усматривает. За организацию покушения на убийство *** Студеникину, за покушение на убийство *** Сизову и Семёнову суд назначает наказание с учётом требований части 3 статьи 66 УК РФ.

Вместе с тем с учётом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельств их совершения и данных о личности всех подсудимых, основываясь на принципах законности и справедливости, суд считает, что исправление и перевоспитание их возможно только в условиях изоляции от общества, поскольку менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижения целей наказания и назначает им наказание в виде лишения свободы, а подсудимым Студеникину и Семёнову и с ограничением свободы. Подсудимому Сизову согласно части 6 статьи 53 УК РФ суд не назначает ограничение свободы, поскольку, как установлено в судебном заседании, у него отсутствует место постоянного проживания на территории Российской Федерации, и он не способен обеспечить себе постоянное место проживания. При этом лишение свободы подсудимыми должно отбываться: Студеникиным и Семёновым в соответствии с пунктом "в" части 1 статьи 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима, Сизовым в соответствии с пунктом "г" части 1 статьи 58 УК РФ в исправительной колонии особого режима.

Оснований для применения к подсудимым положений, предусмотренных статьями 64, 73 УК РФ, а Сизову также частью 2 статьи 81 УК РФ, суд не усматривает.

С учётом характера и тяжести совершённых подсудимыми преступлений, а также для обеспечения исполнения приговора к реальному лишению свободы, необходимости предотвращения возможности воспрепятствования ими производству по делу при рассмотрении его в суде апелляционной инстанции в разумные сроки, суд считает необходимым оставить избранную в отношении всех подсудимых меру пресечения в виде заключения под стражу без изменения до вступления приговора в законную силу.

Время, в течение которого все подсудимые находились под стражей до постановления приговора, а именно с 24 июля 2014 года по 13 июня 2017 года включительно, необходимо зачесть каждому из них в срок отбытия наказания.

При этом материалами уголовного дела, из показаний свидетелей ***а, ***, *** судом установлено, что Студеникин фактически задержан 24 июля 2014 года.

В соответствии со статьями 151, 1099-1101 ГК РФ гражданский иск *** о взыскании со Студеникина, Сизова и Семёнова, с каждого из них, в его пользу в счет компенсации морального вреда по 1 000 000 рублей в связи с убийством близкого ему лица - родной матери, подлежит удовлетворению.

При удовлетворении гражданского иска суд учитывает конкретные фактические обстоятельства дела, при которых потерпевшему *** был причинён моральный вред убийством матери, материальное положение каждого из подсудимых и их семей, степень вины каждого из них в причинении истцу переживаний, перенесённых им нравственных страданий в связи со смертью близкого ему человека, требований справедливости и соразмерности.

Признание *** потерпевшим по данному уголовному делу соответствует требованиям ч.8 ст. 42 УПК РФ. Предъявление им иска о взыскании с ответчиков Студеникина, Сизова и Семёнова компенсации морального вреда обусловлено его личными переживаниями в связи с утратой - смертью близкого ему лица, в связи с чем он испытал и испытывает невосполнимые нравственные страдания, причинённые ему всеми троими подсудимыми в результате совершённого в отношении потерпевшей *** преступления.

При таких обстоятельствах суд считает необходимым взыскать в счёт компенсации морального вреда с каждого из подсудимых в пользу *** по 1 000 000 (одному миллиону) рублей.

При решении вопроса о судьбе вещественных доказательств суд руководствуется положениями статьи 81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 307-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать СТУДЕНИКИНА ВИТАЛИЯ НИКОЛАЕВИЧА виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30, пунктами "а, ж, з" части 2 статьи 105, частью 3 статьи 33, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы:

- по части 3 статьи 33, части 3 статьи 30, пунктам "а, ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 13 (тринадцать) лет с ограничением свободы сроком на 1 (один) год, - по части 3 статьи 33, пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 18 (восемнадцать) лет с ограничением свободы сроком на 1 (один) год шесть месяцев.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначить Студеникину окончательное наказание в виде

19 (девятнадцати)

лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 2 (два) года, возложив на него обязанности: не изменять место жительства или пребывания и не выезжать за пределы муниципального образования, в котором Студеникин будет проживать после отбытия основного наказания, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, являться в указанный выше государственный орган для регистрации два раза в месяц.

Признать СИЗОВА АНДРЕЯ ЮРЬЕВИЧА виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 30, пунктами "а, ж, з" части 2 статьи 105, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, и назначить наказание в виде лишения свободы:

- по части 3 статьи 30, пунктам "а, ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 12 (двенадцать) лет, - пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 17 (семнадцать) лет.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначить Сизову наказание в виде 18 (восемнадцати) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Признать СЕМЁНОВА ВАЛЕРИЯ НИКОЛАЕВИЧА виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 30, пунктами "а, ж, з" части 2 статьи 105, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ, и назначить наказание в виде лишения свободы:

- по части 3 статьи 30, пунктам "а, ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 12 (двенадцать) лет с ограничением свободы сроком на 1 (один год), - пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ сроком на 17 (семнадцать) лет с ограничением свободы сроком на 1 (один год) шесть месяцев.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначить Семёнову наказание в виде 18 (восемнадцати) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 2 (два года), возложив на него обязанности: не изменять место жительства или пребывания и не выезжать за пределы муниципального образования, в котором Семёнов будет проживать после отбытия основного наказания, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, являться в указанный выше государственный орган для регистрации два раза в месяц.

Срок отбытия наказания осуждённым Студеникину, Сизову и Семёнову исчислять с 14 июня

2017 года, з ачесть в срок отбытия наказания каждому из них время содержания их под стражей - с 24 июля 2014 года по 13 июня 2017 года включительно.

Иск *** к Студеникину, Сизову и Семёнову о компенсации морального вреда удовлетворить.

Взыскать со Студеникина Виталия Николаевича, Сизова Андрея Юрьевича, Семёнова Валерия Николаевича, с каждого из них в счёт компенсации морального вреда в пользу *** Андрея Викторовича по 1 000 000 (одному миллиону) рублей.

До вступления приговора в законную силу меру пресечения осужденным Студеникину, Сизову и Семёнову оставить прежнюю - содержание под стражей - в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Москве.

Вещественные доказательства: *** - в камере хранения вещественных доказательств второго следственного отдела управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК России, *** возвратить для хранения в камеру вещественных доказательств первого управления по РОВД ГСУ СК России по г. Москве до принятия решения по выделенному уголовному делу (.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение десяти суток со дня его провозглашения, а осужденными Студеникиным, Сизовым и Семёновым в тот же срок со дня вручения им копии приговора.

В случае подачи апелляционного представления и апелляционных жалоб, осужденные Студеникин, Сизов и Семёнов вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции в течение 10 суток со дня вручения им копии приговора и в тот же срок со дня вручения им апелляционного представления или апелляционных жалоб, затрагивающих их интересы.

Председательствующий Л.М.Смолкина