Определение СК по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 22 октября 2020 г. по делу N 7У-11449/2020[77-2098/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Болдовой М.В, судей: Шамонина О.А, Смирновой О.Д, при секретаре Гридчиной Д.Р, прокурора кассационного отдела управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Пряхина И.А, оправданного Григорьева Б.В. посредством веб-конференции, защитника оправданного - адвоката Цапурина М.В, представившего удостоверение N от ДД.ММ.ГГГГ и ордер N 12687 от 7 октября 2020 г. посредством веб-конференции, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационному представлению (основному и дополнительному) заместителя прокурора Нижегородской области Гальченко А.И. на приговор Богородского городского суда Нижегородской области, с участием присяжных заседателей, от 10 февраля 2020 г. и апелляционное определение Нижегородского областного суда от 9 июня 2020 г.

По приговору Богородского городского суда Нижегородской области, с участием присяжных заседателей, от 10 февраля 2020 г.

Григорьев Б.В, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин РФ, несудимый, "данные изъяты", оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, на основании п.п.1, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления.

За оправданным признано право на реабилитацию.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Апелляционным определением Нижегородского областного суда от 9 июня 2020 г. указанный приговор изменен:

- постановлено указать в описательной и в резолютивной части приговора, что Григорьев Б.В. оправдан за неустановлением события преступления (пункт 1, 4 части 2 статьи 302 УПК РФ).

В остальной части указанный приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Болдовой М.В, изложившей обстоятельства уголовного дела, содержание судебных решений, доводы кассационного представления (основного и дополнительного), выслушав мнение прокурора Пряхина И.А. об отмене приговора с направлением дела на новое судебное разбирательство, оправданного Григорьева Б.В. и адвоката Цапурина М.В, просивших об оставлении судебных решений без изменения, судебная коллегия

установила:

органами предварительного следствия Григорьев Б.В. обвинялся убийстве ФИО11 в период с ДД.ММ.ГГГГ в "адрес" в ходе ссоры на почве личных неприязненных отношений путем нанесения тупым твердым предметом не менее 7 ударов в голову, ударов в спину, по левой и правой голени, повлекших причинение открытой проникающей черепно-мозговой травмы: разрывы твердой мозговой оболочки, оскольчатый перелом затылочной кости, очаги ушиба мозга, кровоизлияния в мягкие мозговые оболочки, в желудочки мозга, 7 ушибленных ран головы с кровоизлияниями в мягкие ткани, являющейся тяжким вредом здоровью по признаку опасности для жизни, которой наступила смерть потерпевшего. Кроме того, ФИО11 была причинена тупая травма грудной клетки в виде переломов ребер с правосторонним пневмотораксом, кровоподтеком и очаговой подкожной эмфиземой, как опасные для жизни являющиеся тяжким вредом здоровью и кровоподтеки голеней, не повлекшие вреда здоровью.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано не доказанным причинение ФИО11 вышеуказанных повреждений, повлекших его смерть.

В соответствии с оправдательным вердиктом коллегии присяжных заседателей Григорьев Б.В. оправдан за отсутствием события преступления.

В кассационном представлении (основном и дополнительном) заместитель прокурора Нижегородской области выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, как постановленными с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения, как акта правосудия. Полагает, что судом нарушены требования ст. 338, 339 УПК РФ при составлении вопросного листа. Вопросы поставлены в непонятых присяжным формулировках, поставлены вопросы требующие юридической оценки. В 1 вопросе содержатся сведения, указывающие на причастность Григорьева Б.В. к совершению преступления, поскольку представленные доказательства свидетельствуют, что именно Григорьев Б.В. пришел в квартиру потерпевшего. В первом вопросе содержится указание на наличие у пришедшего в квартиру умысла на убийство ? "пришедший решиллишить жизни ФИО11 По мнению прокурора вопрос о умысле разрешается председательствующим единолично.

Считают вердикт неясным и противоречивым, поскольку решение присяжных заседателей об отсутствии события преступления противоречит позициям сторон в прениях, не оспаривавших причину смерти ФИО11

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались вопросы процессуального характера, не относящиеся к их компетенции в соответствии с п.п.1, 2 и 4 ч.1 ст.299 УПК РФ.

Так председательствующий задал свидетелю ФИО9 вопрос о том, какие показания она подтверждает - в ходе предварительного следствия или в суде, после оглашения ее показаний (т.3 л.д. 131-135, т.1 л.д. 154-157), что вызвало предубеждение присяжных заседателей к ее показаниям.

Полагают, что судом нарушен принцип состязательности, т.к. государственному обвинителю было разрешено огласить показания свидетеля ФИО9 относительно фактических обстоятельств, а стороне защиты - заключение судебно-медицинского эксперта в части оценки показаний ФИО9 о причинении ей повреждений потерпевшему.

Суд исследовал с участием присяжных заседателей недопустимые доказательства: протоколы допроса ФИО9 в качестве обвиняемой и подозреваемой (т. 3 л.д. 131 135, 81-88). Оглашение указанных протоколов допроса ФИО10 делает неопределенным ее статус как свидетеля или как обвиняемой по данному делу.

Кроме того, суд рассмотрел дело в нарушение требований ст. 252 УПК РФ, за пределами предъявленного обвинения, поскольку исследовал обстоятельства о причинении колото-резаных ранений ФИО11

Председательствующим необоснованно удовлетворено ходатайство гособвинителя об исследовании материалов, относящихся к вопросам юридического характера, а именно постановление о законности обыска в жилище в томе 2 л.д. 78-80, постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств в томе 2 л.д. 81-82. Председательствующий допустил осмотр вещественных доказательств: двух ножей, которые не относятся к фактическим обстоятельствам дела.

Председательствующий не принял мер, исключающих рассмотрение в присутствии присяжных заседателей вопросов, не относящихся к их компетенции. Адвокатом допускал высказывания, ставящие под сомнение допустимость ряда исследованных перед присяжными заседателями доказательств: сообщал о противоречивости показаний свидетеля ФИО9, указал, что "обвинение лишь на основании противоречивых, шатких, сомнительных показаний свидетеля ФИО16 пытается бездоказательственно натолкнуть на мысль, что это сделал Григорьев", " у меня есть все основания считать показания ФИО15 сомнительными"; о неотносимости к рассматриваемому событию заключений судебных экспертиз - "уважаемые присяжные, будьте осторожны, выводы экспертиз не свидетельствуют о виновности Григорьева"; указал, что "доказательства искажались дважды и их искажал помощник прокурора"; обратил внимание на наказание: "... когда же наказание исчисляется годами заключения еще и бесповоротно меняется судьба человека", тем самым оказал незаконное влияние на присяжных заседателей. Председательствующий проигнорировал данные обстоятельства, не сделав стороне защиты каких-либо замечаний, не разъяснив присяжным, что они не должны учитывать указанные выше обстоятельства при вынесении вердикта.

Более того, как следует из протокола судебного заседания, председательствующим в начале допроса свидетелей, эксперта у присяжных заседателей не во всех случаях выяснялись наличие либо отсутствие обстоятельств, исключающих их участие в рассмотрении дела. Суд апелляционной инстанции не дал надлежащей оценки указанным нарушениям уголовно-процессуального закона.

Просит об отмене состоявшихся судебных решений и направлении дела на новое рассмотрение.

Уголовное дело передать на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Богородский городской суд Нижегородской области, в ином составе суда.

Проверив доводы кассационной жалобы и кассационного представления, возражений на них, материалы уголовного дела, судебная коллегия находит, что приговор Богородского городского суда Нижегородской области от 10 февраля 2020 и апелляционное определение Нижегородского областного суда от 09 июня 2020 г. подлежат отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч.1 ст.401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

В силу положений ст.401.6 УПК РФ пересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения оправданного, осужденного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления его в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

К числу нарушений уголовно-процессуального закона, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, относятся, в частности, нарушения, указанные в ст.389.25 УПК РФ.

В соответствии с ч.1 ст.389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по жалобе потерпевшего лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Указанные нарушения по настоящему делу допущены.

Так, председательствующим допущено нарушение требований ч.1 ст. 339 УПК РФ, ч. 1 ст.338 УПК РФ при составлении вопросного листа, в соответствии с которыми по каждому из деяний, в совершении которых обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса, в т.ч. о доказанности события преступления, судья вопросы формулирует с учетом результатов судебного следствия, прений сторон. Вопрос о событии преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ должен включать в соответствии с п.1 ч.1 ст.73 УК РФ место, время, способ, совершения преступления, характер и размер вреда, причиненного преступлением, т.е. сведения о причиненных потерпевшему повреждениях, причине смерти потерпевшего.

Согласно протоколу судебного заседания государственный обвинитель в судебных прениях поддержал обвинение в полном объеме, без изменения каких-либо обстоятельств, в том числе, о характере причиненных повреждений, причине смерти.

Так, согласно предъявленному обвинению смерть ФИО11 наступила в результате открытой проникающей черепно-мозговой травмы, включающей разрывы твердой мозговой оболочки, оскольчатый перелом затылочной кости, очаги ушиба мозга, кровоизлияния в мягкие мозговые оболочки, в желудочки мозга, 7 ушибленных ран головы с кровоизлияниями в мягкие ткани. Кроме того ФИО11 причинены: тупая травма грудной клетки в виде переломов ребер с правосторонним пневмотораксом, кровоподтеком и очаговой подкожной эмфиземой, как опасные для жизни, являющиеся тяжким вредом здоровью, не состоящие в причинной связи со смертью, а также кровоподтеки голеней, не повлекшие вреда здоровью.

Между тем в первом вопросе о событии преступления председательствующий указал о том, что ФИО11 были причинены несовместимые с жизнью повреждения, в т.ч. тупая травма грудной клетки и черепно-мозговая травма, от "совокупности" которых ФИО11 скончался. Данная формулировка вопроса, по сути указывающая на наступление смерти и от тупой травмы груди, нарушает требования ст. 252 УПК РФ, не соответствует предъявленному обвинению, обстоятельствам, исследованным в судебном заседании. Поэтому такое нарушение председательствующим требований ч.1 ст.339 УПК РФ, ч.1 ст.338 УПК РФ, безусловно повлияло на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Поскольку Григорьеву Б.В. предъявлено обвинение в убийстве с прямым умыслом, то само по себе указание в вопросном листе о намерении лишить жизни потерпевшего, не нарушает требований уголовно-процессуального закона и находится в компетенции присяжных заседателей. Между тем указание о намерении лица, пришедшего в жилище потерпевшего, лишить его жизни, не относится к событию преступления, поэтому не должно быть изложено в первом вопросе.

Кроме того, согласно ч.7 ст.335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

В соответствии с указанными положениями, сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные о личности подсудимого и других участников процесса, не относящиеся к инкриминируемому подсудимому деянию, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении участников процесса, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера.

Требования закона, регламентирующие особенности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, в соответствии со ст. 335, 336, 337 УПК РФ должны соблюдаться на протяжении всего процесса.

Указанные требования закона были нарушены стороной защиты. В прениях сторон защитник, формируя мнение присяжных заседателей о сокрытии от них значимой для разрешения дела информации, заявил: "в деле много процедурных вопросов, от которых вас постарались уберечь" (т.7 л.д.63). В реплике адвокат высказался об искажении доказательств государственным обвинителем в прениях, в частности относительно силы ударов, нанесенных потерпевшему, что не соответствовало действительности (т.7 л.д.64), между тем председательствующий не остановил его и замечания не сделал.

Поскольку, приведенные нарушения закона являются существенными, искажающими саму суть правосудия и смысл судебных решений, как акта правосудия, повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов, при этом годичный срок поворота к худшему не истек, приговор и апелляционное определение в отношении Григорьева Б.В. подлежат отмене, а уголовное дело - передаче на новое судебное рассмотрение.

Судебная коллегия не усматривает необходимости в избрании в отношении Григорьева Б.В. меры пресечения.

Между тем, другие доводы кассационного представления и дополнения к нему, относительно оценки показаний свидетеля ФИО9, отсутствия доказательств вины Григорьева Б.В, о том, что выводы экспертиз не свидетельствуют о виновности Григорьева Б.В. не являются основанием к отмене приговора, поскольку стороной защиты не нарушены требования ст.335, ч.1 и 2 ст.339 УПК РФ, поскольку оценка доказательств на предмет достоверности и достаточности для вынесения обвинительного вердикта являются реализацией принципа состязательности сторон и права лица на защиту от предъявленного обвинения. Ссылка адвоката на решение присяжными заседателями судьбы обвиняемого и возможной мере наказания не является недопустимым воздействием на коллегию присяжных заседателей.

Поскольку действия ФИО9 по причинению повреждений ФИО11, изложенные в ее показаниях обвиняемой и подозреваемой (т.3 л.д.131 - 135, 81-88) были связаны с инкриминируемым Григорьеву Б.В. действиями по причинению смерти потерпевшему, судебная коллегия не усматривает нарушением требований ст.252 УПК РФ оглашение ее показаний о конфликте между ней, ФИО11 и Григорьевым Б.В, как стороной обвинения, так и стороной защиты, оглашения заключения эксперта, в части возможности причинения повреждений потерпевшему при обстоятельствах ей указанных.

Сведений о признании недопустимыми доказательствами показаний свидетеля ФИО9, вопреки доводам кассационного представления, в материалах дела не содержится.

Вопреки доводам кассационного представления, присяжные заседатели не связаны позицией сторон в процессе, и отрицательный ответ коллегии присяжных заседателей на любой из вопросов, не свидетельствует о неясности или противоречивости вердикта. Также законом не предусмотрено выяснение у присяжных заседателей перед допросом свидетелей и экспертов наличие или отсутствие обстоятельств, исключающих их участие в рассмотрении дела.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14, ст. 401.6, ч. 1 ст.401.15 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационное представление (основное и дополнительное) заместителя Нижегородского прокурора области Гальченко А.И. удовлетворить в части.

Приговор Богородского городского суда Нижегородской области от 10 февраля 2020 г. и апелляционное определение Нижегородского областного суда от 9 июня 2020 г. в отношении Григорьева Б.В. отменить и передать уголовное дело на новое рассмотрение в Богородский районный суд Нижегородской области в ином составе судей со стадии судебного разбирательства.

Председательствующий:

Судьи: