Кассационное определение СК по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 09 декабря 2020 г. по делу N 7У-12586/2020[77-2700/2020]

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего - судьи Мингазина И.И, судей Галимовой Н.Р. и Мухаметова Р.Ф, при секретаре Нигаматулиной Л.Н.

с участием прокурора Дарьенко Л.Ю, защитника - адвоката Москвиной О.В. и осуждённого Гайфулина А.М.

в открытом судебном заседании рассмотрела уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Москвиной О.В. в защиту осуждённого Гайфулина А.М. на приговор Ашинского городского суда Челябинской области от 24 декабря 2019 года и апелляционное определение Челябинского областного суда от 27 апреля 2020 года в отношении

ГАЙФУЛИНА Альберта Мирсаяфовича, родившегося "данные изъяты", несудимого, осуждённого по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения с подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу.

В срок наказания зачтено время содержания осуждённого под стражей с 24 декабря 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня лишения свободы.

В апелляционном порядке приговор изменён:

- из числа доказательств виновности Гайфулина А.М. исключены объяснения "данные изъяты" от 18 октября 2017 года /т. 3 л. д. 237-238/ и 14 декабря 2017 года /т. 1 л. д. 87-89/, а также объяснения Гайфулина А.М. от 14 декабря 2017 года;

- из описательно-мотивировочной части исключены указания на учтённые при назначении наказания причинение тяжкого вреда здоровью несовершеннолетнему потерпевшему, непринятие мер к заглаживанию причинённого вреда, а также повышенный общественный резонанса от действий осуждённого;

- обстоятельством, смягчающим наказание, признана явка с повинной, в качестве которой расценены объяснения Гайфулина А.М. от 14 декабря 2017 года;

- наказание с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ смягчено до 1 года 8 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

Мера пресечения отменена. Осуждённый из-под стражи освобождён.

Заслушав доклад судьи Мухаметова Р.Ф, выступления защитника - адвоката Москвиной О.В. и осуждённого Гайфулина А.М, поддержавших доводы кассационной жалобы, а также прокурора Дарьенко Л.Ю, предлагавшей оставить судебные решения без изменения, судебная коллегия

установила:

Гайфулин А.М. признан виновным в причинении тяжкого, опасного для жизни вреда здоровью "данные изъяты" совершённом 10 октября 2017 года в г. Аше Челябинской области при обстоятельствах, описанных в приговоре.

В кассационной жалобе защитник - адвокат Москвина О.В. просит судебные решения отменить, уголовное дело возвратить прокурору. В обоснование доводов указывает, что вина осуждённого не доказана; его показания, данные в ходе предварительного следствия и оглашённые в судебном заседании, судом во внимание не приняты и не оценены, тогда как в них Гайфулин А.М. отрицал причинение потерпевшему каких-либо повреждений, утверждал, что удары не наносил; приговор основан на противоречивых и сомнительных показаниях "данные изъяты" и производных от них протоколах следственных действий, проведённых с участием потерпевшего; показания свидетелей либо основаны на слухе, либо подтверждают показания осуждённого, показаниям законного представителя потерпевшего доверять было нельзя; заключения судебно-медицинских экспертов вызывают сомнения, поскольку представленные экспертам для исследования материалы не были изъяты в соответствии со ст. ст. 182, 183 УПК РФ, сведений об источнике получения этих материалов в уголовном деле не имеется; часть рентгеновских снимков "данные изъяты" и диск МСКТ исследования потерпевшего экспертам переданы не были, что говорит о неполноте исследования; вопрос о включении в состав экспертной комиссии рентгенолога "данные изъяты" разрешён не был; оснований для назначения повторной судебно-медицинской экспертизы не имелось; в обоснованности заключения экспертов, проводивших повторное исследование, имеются сомнения, выводы экспертов противоречивы и расходятся с показаниями врачей - свидетелей "данные изъяты" оказывавших медицинскую помощь потерпевшему; по мнению специалиста "данные изъяты" перелом височной кости, повлекший тяжкий вред здоровью потерпевшего, возник в результате падения "данные изъяты" с мотоблока; ордер адвоката "данные изъяты" осуществлявшего защиту осуждённого на стадии предварительного следствия, содержит исправления и произвольные записи, основания выдачи ордера отсутствуют, соглашение между данным адвокатом и Гайфулиным А.М. для регистрации не

предоставлялось, оплата по нему на расчётный счёт коллегии не вносилась, сам ордер был признан недействительным, в связи с чем уголовное дело подлежало возвращению прокурору, о чём неоднократно просила сторона защиты; судом не выяснялось мнение стороны защиты при решении вопроса об оглашении показаний потерпевшего, его законного представителя и большинства свидетелей, а также протоколов очных ставок, не выяснялось мнение сторон об оглашении показаний Гайфулина А.М. и "данные изъяты" свидетели защиты "данные изъяты" были допрошены по инициативе суда, несмотря на возражения стороны защиты, не установившей к тому времени порядок исследования своих доказательств; допрос врачей "данные изъяты" до получения медицинских карт потерпевшего был лишён смысла; "данные изъяты" после получения указанных документов не была повторно допрошена, несмотря на то, что сторона защиты на этом настаивала, вместо того без должных к тому оснований судом были оглашены показания данного свидетеля; суд отказал стороне защиты в установлении порядка исследования доказательств; по собственной инициативе перешёл к допросу осуждённого, предоставив ему для консультации с защитником и подготовки к даче показаний всего 15 минут, тем самым вынудив Гайфулина А.М. отказаться давать показания; огласил, не выяснив мнение стороны защиты, показания Гайфулина А.М. в качестве свидетеля, подозреваемого и обвиняемого; вопрос об изменении порядка исследования доказательств после возвращения к исследованию доказательств стороны обвинения и перехода к исследованию доказательств стороны защиты судом не решался; ходатайство защитника о проведении следственного эксперимента с участием осуждённого разрешено не было; в вызове в судебное заседание следователя для выяснения причин предоставления экспертам не всех необходимых для исследования материалов, допросе с использованием ВКС специалиста "данные изъяты" и назначении повторной судебно-медицинской экспертизы необоснованно отказано; защитнику не были предоставлены для

ознакомления все медицинские документы "данные изъяты" Гайфулину А.М. и его защитнику по окончании прений не было представлено право воспользоваться репликой; во время выступления осуждённого с последним словом было разрешено его ходатайство о приобщении документов, при этом мнение защитника по ходатайству не выяснялось, был объявлен немотивированный перерыв; в протоколе судебного заседания эти обстоятельства искажены; после постановления приговора суд без участия Гайфулина А.М. и приглашённого им защитника, которые о судебном заседании извещены не были, рассмотрел вопрос о внесении в приговор изменений; судом апелляционной инстанции допущенным в ходе разбирательства уголовного дела судом первой инстанции нарушениям надлежащей оценки не дано.

В возражениях на жалобу заместитель прокурора Челябинской области Саломатов Е.Н. и законный представитель потерпевшего "данные изъяты" просят оставить её без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия предусмотренных ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ оснований для отмены или изменения судебных решений не находит.

Вопреки доводам жалобы выводы суда о виновности осуждённого в совершении описанного в приговоре преступления основаны на тщательно исследованных в судебном заседании доказательствах, которые оценены судом в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 87, 88 и 307 УПК РФ с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности.

Так, их показаний потерпевшего "данные изъяты" следует, что в ходе конфликта с Гайфулиным А.М. последний ударил его рукой по руке и дважды ударил в челюсть. От ударов у потерпевшего потемнело в глазах, он потерял координацию, почувствовал боль, впоследствии состояние ухудшилось, появилось головокружение, заболела голова. Он также получил сотрясение головного мозга 21 сентября 2017 года, когда упал с мотоблока, иных телесных повреждений не было. После прохождения лечения до конфликта с осуждённым чувствовал себя хорошо.

В свою очередь, законный представитель потерпевшего "данные изъяты" показала, что, со слов сына, знает, что его избил Гайфулин А.М, он же начал драку. "данные изъяты" запретила говорить о побоях, чтобы не продолжать конфликт. В результате избиения у потерпевшего опухла рука, имелся кровоподтёк и припухлость на виске. После того, как состояние сына ухудшилось, сделали МРТ-исследование, которое показало, что у "данные изъяты" получил перелом височной кости.

О том, что после конфликта с осуждённым у потерпевшего под глазом была гематома, сломана рука, показал свидетель "данные изъяты" После лечения травмы, полученной в сентябре 2017 года в результате падения с мотоблока, сын на здоровье не жаловался.

Свидетель "данные изъяты" показал, что потерпевший рассказал ему, что Гайфулин А.М. ударил его кулаком по руке и дважды кулаком по лицу.

О нанесённом ему осуждённым ударе по лицу "данные изъяты" рассказал и свидетелю "данные изъяты"

Согласно показаниям врача-невролога - свидетеля "данные изъяты" при первичном обращении потерпевшего подозрений на перелом костей черепа не было.

У суда не имелось оснований не доверять показаниям "данные изъяты" и упомянутых свидетелей, поскольку они нашли своё объективное подтверждение заключением судебно-медицинского эксперта, из которого видно, что у потерпевшего, помимо прочих телесных повреждений, при КТ-исследовании 21 октября 2017 года был выявлен не обнаруженный при рентгенологических исследованиях 26 и 27 сентября 2017 года закрытый перелом левой височной кости в области ячеек пирамиды и суставной поверхности левого верхне-челюстного сустава, относящийся к категории тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни; а также заключением комиссии судебно-медицинских экспертов, проводивших повторную экспертизу, согласно которой у потерпевшего имело место два эпизода травмирования: 21 сентября 2017 года без повреждения костей черепа и 10 октября 2017 года с переломом костей основания черепа (переломом пирамиды левой височной кости, распространяющемся на ямку левого височно-нижнечелюстного сустава) и иными повреждениями, которые образовались от множественных (двух и возможно более) травматических контактов тела с предметом (предметами), следообразующая часть (поверхность) которых обладала свойствами тупого твёрдого предмета, при различных обстоятельствах, допускающих травматические контакты тела "данные изъяты" с предметом (предметами) в местах, соответствующих по расположению местам локализации наружных повреждений (кровоподтёков в левой скуловой области) и проекции внутренних повреждений (перелома 4 пястной кости правой кисти и перелома пирамиды левой височной кости, распространяющегося на ямку левого височно-нижнечелюстного сустава) на поверхности тела (в области основания левой кисти и в области левого височно-нижнечелюстного сустава).

При таких обстоятельствах позиция стороны защиты о непричастности Гайфулина А.М. к причинению вреда здоровью "данные изъяты" обоснованно признана судами несостоятельной как опровергнутая совокупностью исследованных доказательств.

Противоречий в показаниях потерпевшего, его законного представителя и свидетелей, которые усматривает защитник и которые могли бы повлиять на решение о виновности осуждённого, не имеется: юридически значимые обстоятельства дела допрошенными лицами изложены последовательно и верно, локализация телесных повреждений и мест приложения травмирующей силы, описанные экспертами, совпадает с локализацией ударов, нанесённых Гайфулиным А.М. согласно показаниям "данные изъяты" и свидетелей, которым об этом известно не по слухам, как о том утверждает защитник, а от самого потерпевшего.

В этой связи наличие неприязненных отношений между семьёй осуждённого и семьёй потерпевшего само по себе не свидетельствует о недостоверности показаний допрошенных со стороны обвинения лиц.

Совокупность исследованных судом доказательств позволила разграничить комплекс телесных повреждений, причинённых "данные изъяты" в результате преступных действий Гайфулина А.М, от телесных повреждений, полученных потерпевшим ранее и не носящих криминальный характер, а также обоснованно не согласиться с заключением и показаниями специалиста в области судебной медицины "данные изъяты" представленными стороной защиты. Специалист, как справедливо указано в приговоре, непосредственного участия в исследовании имевшихся у экспертов документов, не принимал, специализации в области рентгенологии не имел, его мнение сводилось к порочащей оценке заключения судебно-медицинских экспертов, тогда как в силу закона специалист не относится к субъектам доказывания и не вправе высказывать суждения о допустимости, достоверности и относимости собранных по делу доказательств.

Мотивы, по которым судом были отвергнуты показания осуждённого о его невиновности и другие, представленные стороной защиты доказательства, в приговоре в соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ приведены.

Надлежащим образом установив фактические обстоятельства уголовного дела, суд верно квалифицировал действия Гайфулина А.М. по ч. 1 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.

Утверждения защитника о неполноте и недостоверности заключения судебно-медицинских экспертов опровергаются содержанием оспариваемого заключения, которое полностью отвечает требованиям ст. 204 УПК РФ и нормам Федерального закона от 31 мая 2001 года N73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Сделанные в заключении выводы подтверждены в судебном заседании экспертом "данные изъяты"

Необходимые материалы, на недостаточность которых ссылается защитник, в том числе рентгеновские снимки и результаты МСКТ исследования потерпевшего, в распоряжение экспертов были представлены, о чём говорит тот факт, что в заключении даны аргументированные ответы на все поставленные вопросы. О недостаточности исследованных ими материалов никто из экспертов, в частности, допрошенный в судебном заседании судебно-медицинский эксперт "данные изъяты" не заявлял.

Обязанности предварительного изъятия предоставляемых экспертам для исследования документов в порядке ст. ст. 182, 183 УПК РФ, на необходимости чего настаивает защитник, закон не предусматривает. Указанные документы могут быть предоставлены для дальнейшего исследования по запросу следователя, что и имело место по настоящему уголовному делу.

Вопрос о включении в состав экспертной комиссии рентгенолога "данные изъяты" разрешён постановлением следователя от 06 февраля 2018 года, которым удовлетворено соответствующее ходатайство заведующего отдела особо сложных экспертиз ЧОБСМЭ "данные изъяты" и согласована кандидатуры рентгенолога "данные изъяты" в качестве эксперта /т. 2 л. д. 27-28/.

Показания свидетелей "данные изъяты" - врачей, оказывавших медицинскую помощь "данные изъяты" заключения судебно-медицинских экспертов не опровергают, поскольку свидетели не высказывались и не могли высказываться относительно обстоятельств, подлежащих установлению только путём назначения и производства судебно-медицинской экспертизы (п. 2 ст. 196 УПК РФ). Свидетели показали об обстоятельствах обращения "данные изъяты" за медицинской помощью, её оказания и имевшихся, по их мнению, на тот момент у потерпевшего телесных повреждений, между тем как наличие у "данные изъяты" перелома кости черепа, причинившего тяжкий вред здоровью, было выявлено только впоследствии, в результате МСКТ исследования, которое при первичном обращении потерпевшего за медицинской помощью не проводилось.

В силу п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования и принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий. Наряду с принципом достаточности доказательств в их совокупности для разрешения уголовного дела, вышеприведённое положение закона позволяет не согласиться с мнением защитника об отсутствии оснований для назначения повторной судебно-медицинской экспертизы.

Несостоятельным является и суждение защитника о нарушении права Гайфулина А.М. на защиту на стадии предварительного следствия. На рассматриваемый период статус адвоката Яковлева И.В, осуществлявшего защиту осуждённого по соглашению, приостановлен или прекращён не был. Несоответствие составленных адвокатом ордера и соглашения учётно-регистрационным правилам оформления документов, а также несоблюдение финансовой дисциплины к числу нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела и влекущих отмену судебных решений, не относятся.

По этой причине упомянутых в жалобе оснований для возвращения уголовного дела прокурору не имелось.

Показания потерпевшего, его законного представителя и свидетелей, а также протоколы следственных действий были оглашены в установленном законом порядке при отсутствии возражений участников судебного разбирательства, к которым относятся Гайфулин А.М. и его защитник, что опровергает доводы жалобы о том, что мнение сторон по данному вопросу не выяснялось.

Показания осуждённого и свидетеля "данные изъяты" законность оглашения которых оспаривается защитником, в качестве доказательств виновности Гайфулина А.М. судом не использовались. Напротив, упомянутые показания, по сути, являлись доказательствами стороны защиты, на которых, в числе прочих, она основывала свою позицию и одновременно оспаривала их допустимость по мотиву нарушения порядка их оглашения. В качестве доказательств стороны защиты были представлены и протоколы очных ставок между Гайфулиным А.М. и "данные изъяты"

Порядок допроса свидетелей защиты, равно как отсутствие отдельного решения суда об установлении порядка исследования доказательств указанной стороны не лишал осуждённого и его защитника права задать интересующие их вопросы допрошенным лицам, что и было сделано стороной защиты в судебном заседании.

Кроме того, по смыслу закона стороны самостоятельно определяют порядок представления доказательств (ст. ст. 15, 274 УПК РФ), в связи с чем принятия судом решения об установлении порядка их исследования, а также об изменении установленного порядка как такового не требуется.

До начала допроса явившихся в судебное заседание свидетелей защиты государственный обвинитель заявил о том, что сторона обвинения допросила всех своих свидетелей, дополнительных свидетелей представлять не намерена, письменные доказательства будет исследовать после допроса всех свидетелей /т. 6 л. д. 76/. По существу порядок исследования доказательств стороной защиты был установлен в судебном заседании 31 июля 2019 года, о чём пояснил защитник, отвечая на соответствующий вопрос суда /т. 6 л. д. 108 об.-109/.

При таких обстоятельствах суд правомерно перешёл к исследованию доказательств стороны защиты, фактически приняв решение об изменении порядка исследования доказательств.

То обстоятельство, что к моменту допроса свидетелей "данные изъяты" не были получены медицинские карты потерпевшего, на что обращено внимание в жалобе, допросу указанных свидетелей не препятствовало.

Сторонам была предоставлена возможность задать вопросы свидетелю "данные изъяты" в ходе её первоначального допроса. Судом также принимались меры для повторного вызова свидетеля в судебное заседание /т. 6 л. д. 109 об, 120, 123/. "данные изъяты" в суд не явилась и просила рассмотреть уголовное дело в её отсутствие. Возражений по поводу оглашения показаний свидетеля от участников судебного разбирательства не поступило /т. 6 л. д. 128 об./.

Учитывая объём материалов дела и исследованных в судебном заседании доказательств, а также тот факт, что уголовное дело рассматривалось повторно, с доводами жалобы о том, что предоставленного осуждённому для подготовки к даче показаний времени (с 11.40 до 12 часов) было недостаточно, согласиться нельзя. О том, что этого времени ему не хватило, Гайфулин А.М. не заявлял /т. 6 л. д. 129/.

Более того, после оглашения ранее данных осуждённым показаний в судебном заседании был вновь объявлен перерыв с 12.15 до 14.30 часов и с 17.15 до 17.40 часов, в дальнейшем судебное разбирательство неоднократно откладывалось, судебное следствие было окончено 13 декабря 2019 года /т. 6 л. д. 233/, то есть по прошествии более двух с половиной месяцев с момента заявления Гайфулиным А.М. ходатайства о предоставлении ему времени для подготовке к допросу (25 сентября 2019 года).

Данных о том, что отказ осуждённого от дачи показаний носил вынужденный характер, в материалах дела не имеется.

Отсутствуют в уголовном деле и сведения о том, что защитник был лишён возможности ознакомиться с медицинскими документами на имя "данные изъяты" содержание которых к тому же приведено в заключениях экспертов.

Поскольку исследованные судом доказательства в их совокупности были достаточны для разрешения дела (ч. 1 ст. 88 УПК РФ), то обстоятельство, что судом не было разрешено ходатайство защитника о проведении следственного эксперимента, законность судебных решений под сомнение не ставит.

С этой же позиции судебная коллегия оценивает доводы жалобы о необоснованном отказе в вызове в судебное заседание следователя, назначении повторной судебно-медицинской экспертизы и допросе с использованием ВКС специалиста "данные изъяты" заключение и показания которого тем не менее приведены в приговоре в качестве доказательств стороны защиты.

Как следует из протокола судебного заседания, после выступления сторон в прениях председательствующий предоставил им возможность воспользоваться правом реплики /т. 7 л. д. 17 об./, что опровергает утверждение защитника об обратном.

Озвученная Гайфулиным А.М. в последнем слове просьба о приобщении к материалам дела характеризующих его документов ходатайством быть признана не может, поскольку исходя из положений закона заявление ходатайств возможно на стадии судебного следствия, которое к тому моменту было закончено. По этой причине подобная просьба не требовала обсуждения сторон и разрешения судом. Ходатайств о возобновлении судебного следствия участниками судебного разбирательства заявлено не было.

Запрета на объявление перерыва во время выступления подсудимого с последним словом закон не содержит.

Протокол судебного заседания отвечает предписаниям ст. 259 УПК РФ.

Разрешение судом после вынесения приговора вопросов, связанных с его исполнением, о незаконности обжалуемых судебных решений не свидетельствует. Постановление о разрешении указанных вопросов может быть предметом самостоятельного обжалования.

Наказание Гайфулину А.М. (учитывая изменения, внесённые в приговор апелляционным определением) назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60, ч. 1 ст. 62 УК РФ, с учётом характера и степени общественной опасности совершённого преступления, обстоятельств его совершения, влияния наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи, смягчающих обстоятельств.

Предусмотренные законом и подлежащие обязательному учёту в качестве смягчающих наказание обстоятельства (ч. 1 ст. 61 УК РФ), установленные по настоящему делу, судами во внимание приняты.

Выводы об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 и ст. 64 УК РФ в приговоре надлежащим образом мотивированы и с ними следует согласиться.

Приведённые в жалобе доводы аналогичны озвученным стороной за-щиты в суде первой и апелляционной инстанций, все они получили надлежащую оценку как в приговоре, так и в апелляционном определении и были аргументированно отвергнуты. Оснований для их иной оценки не имеется и в кассационной жалобе по существу не приводится.

Таким образом, кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

кассационную жалобу адвоката Москвиной О.В. в защиту осуждённого Гайфулина А.М. на приговор Ашинского городского суда Челябинской области от 24 декабря 2019 года и апелляционное определение Челябинского областного суда от 27 апреля 2020 года в отношении ГАЙФУЛИНА Альберта Мирсаяфовича оставить без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи