Определение СК по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 23 июля 2020 г. по делу N 8Г-13518/2020[88-14378/2020]

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего ФИО4, судей ФИО17 и ФИО5

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N по иску ФИО2 к ФИО3 о признании договоров дарения недействительными, прекращении права собственности, включении имущества в состав наследства, признании завещания недействительным, признании права собственности в порядке наследования

по кассационной жалобе ФИО2 на решение Тимирязевского районного суда города Москвы от 25 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 04 марта 2020 года.

Заслушав доклад судьи ФИО17, объяснения ФИО2 и его представителя адвоката ФИО6 по ордеру от 02 июля 2020 года, поддержавших доводы кассационной жалобы, а также объяснения представителя ФИО7 - ФИО8 по доверенности от 22 августа 2018 года, возражавшего против ее удовлетворения, судебная коллегия

установила:

ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 обратился в суд с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к вдове своего отца ФИО3 о признании недействительным договора дарения квартиры, прекращении права собственности, включении квартиры в наследственную массу, признании недействительным договора дарения земельного участка и дома, прекращении права собственности на имущество, включении имущества в состав наследственного имущества, признании недействительным завещания, признании права собственности в порядке наследования по закону.

В обоснование заявленных требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ умер отец истца - ФИО9

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 купил у ФИО10 и ФИО11 принадлежащую им на праве общей долевой стоимости квартиру, расположенную по адресу: "адрес", район Восточное Дегунино, Дубнинская улица, "адрес", корпус 1, "адрес". Дата регистрации договора купли-продажи квартиры ДД.ММ.ГГГГ, номер государственной регистрации N.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 приобрел у ФИО12 земельный участок с кадастровым номером N по договору купли-продажи земельного участка по адресу: "адрес", в районе "адрес", а затем ДД.ММ.ГГГГ на основании договора мены земельных участков с ФИО12 стал правообладателем земельного участка с кадастровым номером N, находящегося по адресу: "адрес", в районе "адрес". На этом земельном участке ФИО9 построил дом.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 и ФИО13 заключили брак, после чего ответчице присвоена фамилия ФИО19.

После смерти отца истец, являющийся его наследником по закону, в установленный законом срок обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства, нотариусом открыто наследственное дело.

Справкой нотариуса "адрес" ФИО18 от ДД.ММ.ГГГГ подтверждено, что в производстве нотариальной конторы находится наследственное дело N умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО9, зарегистрированного по адресу: "адрес", Дубнинская улица, "адрес", корпус 1, "адрес". Наследником по закону, принявшим наследство на день выдачи настоящей справки, является сын ФИО2

Впоследствии истцу стало известно, что наследственное имущество в виде указанных выше квартиры и земельного участка с домом отчуждено по договорам дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ и договору дарения земельного участка с домом от ДД.ММ.ГГГГ в пользу ответчицы ФИО3

Истец считает указанные договор дарения квартиры и договор дарения земельного участка с домом недействительными на том основании, что состояние здоровья ФИО9 на момент заключения оспариваемых договоров в пользу ФИО3 существенно ограничивало его способность осознавать свои действия и руководить ими.

Так, летом 2009 года ФИО9 был госпитализирован в неврологическое отделение N ФГУ Главный военный клинический госпиталь имени академика ФИО14 с диагнозом - инфаркт головного мозга. После проведения исследования в отделе компьютерной томографии ДД.ММ.ГГГГ было сделано заключение о наличии кисты в зоне подкорковых узлов справа, ишемическом инсульте в теменной доле справа, начальном проявлении церебральной атрофии. В связи с установленным диагнозом ФИО9 было необходимо наряду с другим лечением провести ряд медицинских вмешательств: церебральную ангиографию и проведение кардиоверзии. От указанных медицинских вмешательств ФИО9 отказался, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ подписал два отказа от указанных медицинских вмешательств. Психологом госпиталя с ФИО9 было проведено около пяти психологических бесед за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Все последующие годы состояние ФИО9 ухудшалось, так как он не придерживался рекомендованного лечения, злоупотреблял алкогольными напитками, имел ряд хронических заболеваний, в том числе сахарный диабет. Кроме того, проявление церебральной атрофии в 2009 году, выраженное в незначительном снижении памяти и внимания, с годами прогрессировало. Поведение ФИО9 стало характеризоваться повышенной раздражительностью, изменениями в поведении и психике, в появлении немотивированных поступков, не способности контролировать свои действия, значительном снижении памяти и внимания. Настроение отца быстро менялось - от эйфории до беспричинного гнева.

Таким образом, по утверждению ФИО2, договоры дарения спорных объектов недвижимости в пользу ответчицы заключены его отцом под влиянием порока воли, вследствие чего они подлежат признанию недействительными, а отчужденное по ним имущество должно быть включено в состав наследства и разделено между наследниками.

Кроме того, ФИО2 просил включить в состав наследства супружескую долю своего отца в транспортном средстве - автомобиле "данные изъяты" года выпуска, приобретенном на имя ответчицы в период ее брака с ФИО9, и признать за ним как за одним из двух наследников первой очереди право собственности на 1/4 долю в указанном имуществе.

Решением Тимирязевского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ, в удовлетворении приведенных исковых требований ФИО2 отказано.

В кассационной жалобе, поступившей во Второй кассационный суд общей юрисдикции ДД.ММ.ГГГГ, ФИО2, выражая несогласие с двумя принятыми по делу судебными актами, в то же время, просит отменить только принятое по делу апелляционное определение с направлением дела на новое рассмотрение в суд второй инстанции.

В жалобе указано, что в ходе апелляционного рассмотрения дела суд в нарушение требований части 4 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не предоставил сторонам возможность выступить в прениях.

Кроме того, в жалобе со ссылкой на имеющиеся в деле доказательства подробно критикуется заключение посмертной комиссионной экспертизы ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени ФИО15", а также сделанный на основании этого заключения вывод суда двух инстанций о недоказанности утверждения истца о неспособности его отца ФИО9 в период заключения договоров дарения в пользу ответчицы ФИО3 понимать значение своих действий и руководить ими.

Указано также, что отказ в удовлетворении иска ФИО9 о включении в состав наследства 1/2 доли в праве на автомобиль БМВ X6, приобретенный в период брака на имя ответчицы ФИО3, и в признании за истцом права собственности на 1/4 долю в праве на указанное транспортное средство находится в противоречии с содержанием норм гражданского и семейного права, подлежащих применению к спорному правоотношению.

Изучив материалы дела, проверив законность обжалуемого апелляционного определения по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, судебная коллегия кассационного суда приходит к следующему.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального или процессуального права.

Вопреки доводам кассационной жалобы, предусмотренных указанной выше статьей процессуального закона оснований к отмене обжалуемых судебных актов в части, относящейся к оспариванию им договоров дарения, заключенных между наследодателем и его супругой ФИО3, и к включению объектов недвижимости, являвшихся предметом указанных сделок, в состав наследства после смерти ФИО9, судебной коллегией кассационного суда не установлено.

Так, согласно заключению комиссии экспертов ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени ФИО15" от ДД.ММ.ГГГГ N/з при жизни (в том числе и в юридически значимый период составления и подписания завещания от ДД.ММ.ГГГГ, договора дарения земельного участка и дома от ДД.ММ.ГГГГ, договора дарения квартиры от ДД.ММ.ГГГГ) ФИО9 каким-либо психическим расстройством не страдал. По своему психическому состоянию при составлении и подписании завещания, договора дарения земельного участка и дома, договора дарения квартиры ФИО9 мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Помимо приведенного экспертного заключения, суд при разрешении иска принял во внимание документально подтвержденные сведения о том, что ФИО9 до даты своей смерти работал в Главном управлении вооружения Вооруженных сил Российской Федерации в должности федерального государственного гражданского служащего, замещающего должность консультанта отдела Главного управления Вооруженных сил Российской Федерации.

Из представленных характеристик следует, что за время прохождения службы в Вооруженных силах Российской Федерации ФИО19 А.М. положительно зарекомендовал себя, является доктором технических наук, ему присвоено звание "Профессор", он был допущен к работе с документами с грифом "совершенно секретно".

За заслуги в укреплении обороноспособности страны ФИО9 награжден "Орденом почета", в 2014 году ему объявлена благодарность Президента Российской Федерации.

В 2015-2017 годах ФИО9 являлся ведущим научным сотрудником отдела автоматизированных систем управления и связи МОУ " ФИО1".

В 2014 году ФИО9 представлен к присвоению почетного звания "Почетный работник науки и техники Российской Федерации".

В период с 2012 по 2017 год ФИО9 неоднократно награждался медалями, памятными знаками, ему объявлялись благодарности за труд.

Кроме того, в 2014, 2015 годах ФИО9 являлся соавтором изобретений.

В 2016 году ФИО9 оформлял тур в Швейцарию.

В деле также имеются доказательства того, что в спорный период времени ФИО9 пользовался сервисом Сбербанк онлайн.

Объяснениями сторон также подтверждено, что после перенесенного инсульта ФИО9 самостоятельно управлял автомобилем.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО9 самостоятельно обратился в Росреестр по городу Москве, оплатил государственную пошлину, ДД.ММ.ГГГГ выдал доверенность на представление его интересов при заключении договора дарения квартиры, ДД.ММ.ГГГГ выдал доверенность на представление интересов по вопросу получения необходимых документов для совершения договора дарения.

Более того, в юридически значимый период ФИО9 помимо сделок дарения в пользу супруги подарил еще одну принадлежащую ему квартиру по адресу: "адрес", Лухмановская улица, "адрес", своему сыну - истцу ФИО2

Исследовав и проанализировав перечисленные выше сведения в их совокупности, суд, реализуя предоставленные ему законом дискреционные полномочия по оценке доказательств, вправе был при разрешении спора исходить из того, что ссылка ФИО2 на неспособность его отца в момент заключения оспариваемых договоров дарения понимать значение своих действий и руководить ими объективно не подтверждена и опровергается материалами дела.

При разрешении доводов кассационной жалобы ФИО2, направленных на оспаривание приведенного выше вывода суда, судебная коллегия учитывает, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу его компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу решения либо отвергнутых судом, включая экспертное заключение и иные доказательства, подробно критикуемые ФИО2 в кассационной жалобе.

Все доводы и доказательства, приводимые ФИО2 в обоснование заявленных им требований о признании сделок недействительными, были предметом оценки суда двух инстанций, обжалуемые судебные акты в этой части отвечают требованиям части 4 статьи 198, пункта 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть включают в себя ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

Таким образом, вопреки позиции ФИО2, правила оценки доказательств судом при разрешении его требований о признании сделок недействительными соблюдены, тогда как несогласие стороны с результатами такой оценки не подпадает под содержащийся в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке.

Ссылка ФИО2 на лишение его судом второй инстанции возможности выступить в прениях не может, вопреки позиции кассатора, служить основанием к отмене принятого по делу апелляционного определения, поскольку опровергается содержанием протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, замечания на который истцом в установленном законом порядке не принесены.

Кроме того, несоблюдение судом второй инстанции требования части 4 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации относится к числу незначительных упущений, а потому, даже в случае его подтверждения, не может, в силу части 6 статьи 330 того же Кодекса, влечь отмену правильного по существу судебного акта по одним лишь формальным соображениям.

Установив изложенное, судебная коллегия кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для пересмотра обжалуемых ФИО2 судебных постановлений в части, относящейся к разрешению его исковых требований в отношении объектов недвижимости, отчужденных ФИО9 в пользу супруги ФИО3 по договорам дарения.

Вместе с тем, судебная коллегия кассационного суда общей юрисдикции признает заслуживающим внимания довод кассационной жалобы ФИО2 о том, что принятые по делу судебные постановления в части отказа в удовлетворении его требования о включении 1/2 доли в праве собственности на автомобиль "данные изъяты" года выпуска, в состав наследства и признании права собственности на 1/4 долю в праве на указанное транспортное средство в порядке наследования не отвечают требованиям законности и обоснованности.

Отказывая в удовлетворении этой части иска ФИО2, районный суд, с которым согласилась судебная коллегия Московского городского суда, сослался на то, что сведений о наличии в собственности наследодателя ФИО9 транспортных средств материалы дела не содержат, а потому основания для включения автомобиля "данные изъяты" года выпуска, в состав наследства и признания за ФИО2 права собственности на долю в праве на указанное транспортное средство отсутствуют.

Между тем, в силу статьи 33 Семейного кодекса Российской Федерации законным режимом имущества супругов (если брачным договором не установлено иное) является режим их совместной собственности.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

К имуществу, нажитому супругами во время брака (общему имуществу супругов), относятся доходы каждого из супругов от трудовой деятельности, предпринимательской деятельности и результатов интеллектуальной деятельности, полученные ими пенсии, пособия, а также иные денежные выплаты, не имеющие специального целевого назначения.

Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

Из материалов дела следует, а представителем ФИО3 в заседании суда кассационной инстанции не оспаривалось, что автомобиль "данные изъяты" года выпуска, являющийся предметом спора по настоящему делу, был приобретен на имя ответчицы ДД.ММ.ГГГГ, то есть в период состояния ее в зарегистрированном браке с наследодателем ФИО9

Сказанное, с учетом содержания норм семейного права, устанавливающих законный режим общей совместной собственности супругов на любое имущество, приобретенное в период брака по возмездной сделке, независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено, обязывало суд дать надлежащую правовую оценку доводам ФИО2 о том, что спорный автомобиль является совместно нажитым имуществом ответчицы ФИО3 и наследодателя ФИО9, вследствие чего 1/2 доля в праве на него подлежит включению в состав наследства и последующему разделу между наследниками (истцом ФИО2 и ответчицей ФИО3).

Однако указанная обязанность по установлению и оценке всех юридически значимых обстоятельств районным судом не выполнена, а суд второй инстанции отмеченного нарушения не исправил, ограничившись формальным повторением в апелляционном определении приведенной выше мотивировки отказа в иске (то есть ссылкой на то, что в собственности наследодателя спорное транспортное средство не находилось).

Пунктом 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" нарушения правил исследования и оценки доказательств, приведшие к судебной ошибке существенного и непреодолимого характера, отнесены к числу нарушений процессуального закона, влекущих пересмотр судебных актов в кассационном порядке.

При изложенных обстоятельствах принятые по делу судебные постановления в части отказа в удовлетворении требования ФИО2 о включении 1/2 доли в праве собственности на автомобиль "данные изъяты" года выпуска, в состав наследства и о признании за истцом права собственности на 1/4 долю в праве на указанное транспортное средство в порядке наследования, судебная коллегия кассационного суда признает не отвечающим нормам материального права, вследствие чего отменяет их с направлением дела в указанной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

определила:

Решение Тимирязевского районного суда города Москвы от 25 октября 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 04 марта 2020 года в части отказа в удовлетворении требования ФИО2 к ФИО3 о включении 1/2 доли в праве собственности на автомобиль БМВ Х6, 2017 года выпуска, в состав наследства и признании права собственности на 1/4 долю в праве на указанное транспортное средство в порядке наследования отменить.

Дело N по иску ФИО2 к ФИО3 в указанной части направить на новое рассмотрение в Тимирязевский районный суд "адрес".

В остальной части обжалуемые судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 - без удовлетворения.

Председательствующий ФИО4

ФИО16 ФИО17

ФИО5