Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 18 января 2021 г. по делу N 8Г-27531/2020[88-889/2021-(88-26423/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Емелина А.В, судей Бугаевой В.Н, Пияковой Н.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Деминой Антонины Ивановны на решение Комсомольского районного суда г.Тольятти Самарской области от 02.07.2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23.09.2020 г. по гражданскому делу N 2-30/2020 по иску Деминой Антонины Ивановны к Шварц Ирине Алексеевне о признании договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки.

Заслушав доклад судьи Емелина А.В, объяснения представителя Деминой А.И. - Маховой К.А, действующей на основании доверенности N от 26.09.2019г. (диплом N от ДД.ММ.ГГГГ.), представителя Шварц И.А. - Сергеенко Ж.В, действующей на основании доверенности N от 08.11.2019г. (диплом N), судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Демина А.И. обратилась в суд с иском к Шварц И.А. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки, указав, что ей на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: "адрес". В данной квартире совместно с ней проживал внук ФИО6, который предложил ей подписать договор об уходе и содержании до ее смерти. Истец подписала договор, не читая текста, доверяя внуку.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 умер. Наследником первой очереди после смерти ФИО6 является его мать - ответчик Шварц И.А.

После его похорон истец обнаружила договор дарения от 18.08.2015 г, согласно которому она подарила ФИО6 свою квартиру.

Намерения подарить внуку квартиру она не имела, данное жилое помещение является для нее единственным для проживания. В силу престарелого возраста, плохого состояния здоровья и юридической неграмотности не понимала значения подписанного ею договора. Договор подписала, находясь под влиянием заблуждения, поскольку она не понимала значение подписываемого документа и его правовые последствия.

После заключения спорной сделки Демина А.И. оставалась зарегистрирована, продолжала проживать в квартире, оплачивала коммунальные платежи.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просил суд признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: "адрес" заключенный 18.08.2015 г. между Деминой А.И. и ФИО6, прекратить право собственности ФИО6 на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", аннулировав запись о регистрации права собственности N, признать за Деминой А.И. право собственности на вышеуказанную квартиру.

Решением Комсомольского районного суда г.Тольятти Самарской области от 02.07.2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23.09.2020 г. в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме.

В кассационной жалобе Деминой А.И. ставится вопрос об отмене судебных постановлений как незаконных и удовлетворении исковых требований, поскольку судами необоснованно срок исковой давности применен относительно ничтожной сделки, в то время как указанная сделка является оспоримой, к ней применяются положения об исчислении срока исковой давности со дня, когда лицо узнало об обстоятельствах, являющихся основанием признания такой сделки недействительной - по обстоятельствам дела 14.10.2019г. Кроме того, судами дана неверная оценка заключению судебной экспертизы, которая достоверно подтвердила факт того, что совокупность неблагоприятных факторов способствовала введению истца в заблуждение относительно природы сделки.

Представитель Деминой А.И. в судебном заседании доводы кассационной жалобы полностью поддержал.

В заседании судебной коллегии представитель Шварц И.А. возражал против доводов кассационной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте слушания дела извещены надлежащим образом.

В соответствии со ст. 167, ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие указанных лиц, надлежащим образом извещенных о дне слушания дела.

Проверив материалы дела, выслушав представителей сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно ч.1 ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были не допущены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела.

Судом первой инстанции установлено, что 18.08.2015 г. между Деминой А.И. (даритель) и ФИО6 (одаряемый) заключен договор дарения, по которому даритель подарил одаряемому квартиру, расположенную по адресу: "адрес", а одаряемый принял в дар вышеуказанную квартиру.

Согласно п. 12 договора стороны подтверждают, что договор подписан без принуждения. Юридические последствия сделки сторонам известны. Текст договора сторонами прочитан, его содержание сторонам понятно. Взаимных претензий по договору стороны друг к другу не имеют. Договор подписан добровольно.

На основании заключенного договора дарения за ФИО6 зарегистрировано право собственности на вышеуказанную квартиру, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права собственности от 28.08.2015 г. В Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним сделана запись от 28.08.2015 г. N.

В этот же день 18.08.2015 г. истец подарил ФИО6 дачный участок, расположенный по адресу "адрес" который 03.12.2018 г. продан ФИО6

ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 умер, что подтверждается свидетельством о смерти N, выданным ДД.ММ.ГГГГ Отделом ЗАГС Комсомольского района г.о. Тольятти управления ЗАГС Самарской области.

08.11.2019 г. после смерти ФИО6 заведено наследственное дело N. В состав наследственного имущества вошла спорная квартира.

С заявлением о принятии наследства по закону обратилась мать наследодателя - Шварц И.А.

Ссылаясь на то, что о заключении договора дарения истец узнал только 14.10.2019г, данная сделка фактически прикрывала другую сделку, истец в момент ее совершения находился в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, а также на то, что сделка, совершенная под влиянием существенного заблуждения, истец просил признать сделку недействительной, применить последствия недействительности сделки.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 166, 167, 170, 177, 178, 181, 195, 196, 199, 200, 218, 421, 432, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, правильно распределив между сторонами бремя доказывания и подлежащие установлению юридически значимые обстоятельства, оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обоснованно исходил из того, что истцом в подтверждение своих доводов не представлено объективных, достаточных и допустимых доказательств того, что в юридически значимый период времени, то есть в момент совершения сделки дарения, он не мог осознавать значение своих действий и руководить ими, того, что стороны, заключая оспариваемый договор, преследовали иные цели, чем предусматривает договор дарения, а также доказательств заключения сделки под влиянием заблуждения.

Судебная коллегия не усматривает оснований не согласиться с данными выводами судов первой и апелляционной инстанций.

В соответствии со статьей 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В пункте 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях.

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки.

В силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Установив, что истцом каких-либо достоверных и достаточных доказательств того, что при заключении договора дарения квартиры стороны имели намерение заключить иную сделку истцом ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции представлено не было, суды пришли к верному выводу об отсутствии оснований для признания сделки недействительной по основаниям притворности.

Обоснованными являются и выводы судов нижестоящих инстанций о пропуске истцом срока исковой давности по указанным требованиям.

Так, согласно п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса российской Федерации срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки.

Поскольку договор заключен 18.08.2015г, право собственности за ФИО6 в установленном законом порядке зарегистрировано 28.08.2015г, а в суд истец с требованиями о признании притворной сделки недействительной обратился только 14.10.2019г, срок исковой давности по указанным требования истцом пропущен.

В силу ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел

С целью проверки доводов истца о том, что в момент совершения сделки Демина А.И. находилась находился в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, а также о том, что указанная сделка, совершенная под влиянием существенного заблуждения судом первой инстанции по делу была назначена судебная амбулаторная, комплексная, психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручалось экспертам СПЭ ГБУЗ СО "Тольяттинский ПНД".

Согласно заключению экспертов N 44 от 04.02.2020 г. Демина А.И. на момент заключения оспариваемого договора страдала и в настоящее время страдает психическим расстройством в форме " "данные изъяты"", обнаруживает "данные изъяты" Имеющееся у Деминой А.И. психическое расстройство не лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими. Однако совокупность неблагоприятных социальных, психологических фактов, имеющиеся психические и индивидуально-психологические особенности на момент подписания договора дарения ограничивали целостную оценку юридически значимой ситуации, критические и прогностические возможности, что способствовало возможности введения в заблуждение.

Медицинский психолог ФИО7 в своем заключении указала, что результаты на момент психологического исследования свидетельствуют о наличии "данные изъяты"

Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО8 и ФИО7 выводы экспертизы подтвердили, пояснили, что в настоящее время Демина А.И. страдает психическим расстройством в форме " "данные изъяты"". В момент юридически значимой ситуации также страдала данным психическим расстройством, о чем свидетельствуют данные анамнеза и медицинской документации. У нее обнаруживается "данные изъяты", при этом интеллект соответствует возрастной норме. Эксперты указали, что изучив материалы дела, установили, что в период совершения сделки у Деминой А.И. не отмечалось признаков какого-либо временного психического расстройства, о чем свидетельствуют ее правильная ориентация в окружающем пространстве, целенаправленность поведения, адекватность речевого контакта, сохранность воспоминаний о случившемся, однако, такие неблагоприятные факторы как смерть сына, проживание с внуком, ежедневно употребляющим алкоголь, отсутствие реальной ежедневной помощи, одиночество, ощущение собственной приближающейся смерти, могли способствовать возможности введения в заблуждение.

При вынесении решения судами обосновано принято во внимание заключение судебной экспертизы оно является допустимым по делу доказательством, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения, экспертиза проведена компетентными экспертами, обладающими медицинскими познаниями, имеющими большой стаж работы, экспертному исследованию подвергнуты медицинская документация подэкспертной. Оснований не доверять заключению экспертов у судов не имелось.

Учитывая, что заключением судебной экспертизы установлено, что имеющееся у Деминой А.И. психическое расстройство на момент заключения договора дарения не лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, отсутствие каких-либо иных достоверных и допустимых доказательств, подтверждающих факт, что в момент совершения сделки Демина А.И. находилась находился в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, истцом не представлено, суды первой и апелляционной инстанции пришли к верному выводу об отсутствии основания для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Отказывая в удовлетворении требований о признании следки недействительной по мотивам заключения ее под влиянием существенного заблуждения, суды нижестоящих инстанции обосновано приняли во внимание следующие обстоятельства.

Договор дарения от 18.08.2015 г. совершен в установленной законом форме в МФЦ, с согласованием всех существенных условий, подписан Деминой А.И. собственноручно.

Указанный договор дарения прошел государственную регистрацию в установленном порядке. Заявление о регистрации перехода права собственности, поданное в МФЦ "Мои документы" также подписано истицей.

В этот же день 18.08.2015г. Демина А.И. заключила с ФИО6 еще один договор дарения - дачи.

Из пояснений Деминой А.И, данных ей в суде первой инстанции следует, что она понимает разницу между договором купли-продажи и дарением или завещанием, в МФЦ пошли, чтобы квартира досталась внуку, заодно оформили и дачу, чтобы лишний раз не ходить. Она отдала ФИО6 все, что у нее было в надежде на то, что он будет за ней ухаживать до смерти, хотела, чтобы у него было свое жилье, так как его мать Шварц И.А. от него отказалась и выписала его из своей квартиры через суд. Деньги от продажи дачи внук прогулял, пропил, а когда заболел и слег, говорил, что переделает квартиру на нее, чтобы не досталось его матери и ее сожителю Ефиму.

Установив вышеизложенные обстоятельства, учитывая, что выводы экспертов о заблуждении истца относительно оспариваемой сделки носят вероятностный характер, отсутствие в материалах дела каких-либо иных достаточных доказательств, подтверждающих заключения договора дарения под влиянием существенного заблуждения, суды пришли к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении исковых требований о признании сделки не действительной по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса российской Федерации.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций сомнений в законности не вызывают, соответствуют нормам материального и процессуального права, регулирующим спорные правоотношения, и обстоятельствам дела.

Мотивы, по которым суды пришли к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, а также оценка доказательств, подтверждающих эти выводы, приведены в мотивировочных частях судебных постановлений, и считать их неправильными у судебной коллегии оснований не имеется.

В соответствии со ст. 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Доводы кассационной жалобы о том, что судами необоснованно срок исковой давности применен относительно ничтожной сделки, в то время как указанная сделка является оспоримой, к ней применяются положения об исчислении срока исковой давности со дня, когда лицо узнало об обстоятельствах, являющихся основанием признания такой сделки недействительной - по обстоятельствам дела 14.10.2019г, судебная коллегия не может принять во внимание, поскольку как усматривается из материалов дела истцом заявлены требования о признании притворной сделки недействительной.

В силу ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна.

Согласно п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса российской Федерации срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки.

Поскольку договор заключен 18.08.2015г, право собственности за ФИО6 в установленном законом порядке зарегистрировано 28.08.2015г, а в суд истец с требованиями о признании притворной сделки недействительной обратился только 14.10.2019г, срок исковой давности по указанным требования истцом пропущен.

Основаниями для отказа в удовлетворении исковых требований о признании договора дарения недействительными по п.1 ст. 177 и п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации явились заключение судебной экспертизы, установившей, что имеющееся у Деминой А.И. психическое расстройство на момент заключения договора дарения не лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, вероятностный характер выводов экспертизы о заблуждении истца относительно оспариваемой сделки, отсутствие иных каких-либо достоверных и достаточных доказательств, подтверждающих доводы истца.

Доводы кассационной жалобы о том, что судами дана неверная оценка заключению судебной экспертизы, показаниям свидетелей дублируют позицию заявителя, занимаемую в ходе рассмотрения дела в суде и апелляционной инстанции, фактически сводятся к несогласию с оценкой доказательств и обстоятельств дела и направлены на неправильное толкование норм гражданского законодательства, в связи с чем не могут служить основанием для удовлетворения жалобы. Данным доводам судом апелляционной инстанции дана надлежащая всесторонняя оценка, соответствующая фактическим обстоятельствам дела и нормам действующего законодательства.

Кроме того, в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении кассационной жалобы суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства.

Согласно п. 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11.12.2012 г. N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" при рассмотрении кассационных жалобы, представления с делом суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства (ч. 2 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Вместе с тем, если судом кассационной инстанции будет установлено, что судами первой и (или) апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств, приведшие к судебной ошибке существенного и непреодолимого характера, суд учитывает эти обстоятельства при вынесении кассационного постановления (определения).

Таким образом, кассационный суд общей юрисдикции с целью исправления существенных нарушений норм материального права или норм процессуального права, допущенных судами нижестоящих инстанций в ходе предшествующего разбирательства дела, уполномочен осуществлять проверку законности обжалуемых судебных постановлений, оценивая при этом лишь правильность применения нижестоящими судами правовых норм и не вправе прибегать к непосредственному исследованию доказательств, а также самостоятельному установлению фактических обстоятельств дела.

Аналогичный подход отражен в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2019 N 33-КГ19-8.

Каких-либо новых доводов, которые не были бы исследованы судами первой и апелляционной инстанций и которые могли бы повлиять на существо принятых по делу судебных постановлений кассационная жалоба не содержит.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что доводы заявителя кассационной жалобы по настоящему делу не подтверждают нарушений судами первой и апелляционной инстанций норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, в связи с чем не могут служить основанием для кассационного пересмотра состоявшихся по делу судебных актов.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Комсомольского районного суда г.Тольятти Самарской области от 02.07.2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23.09.2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Деминой Антонины Ивановны - без удовлетворения.

Председательствующий А.В. Емелин

Судьи В.Н. Бугаева

Н.А. Пиякова