Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 26 января 2021 г. по делу N 8Г-27991/2020[88-1352/2021-(88-26913/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Балакиревой Е.М, судей Арзамасовой Л.В, Подгорновой О.С, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Басыровой Рушании Ринатовны действующей также в интересах несовершеннолетних Басыровой Дианы Денисовны, Басырова Данира Денисовича на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. по гражданскому делу N2-472/2020 по иску Басыровой Рушании Ринатовны, действующей также в интересах несовершеннолетних Басыровой Дианы Денисовны, Басырова Данира Денисовича к муниципальному казенному учреждению "Хозяйственно-эксплуатационное управление" о компенсации морального вреда, причинённого смертью кормильца.

Заслушав доклад судьи Арзамасовой Л.В, заключение прокурора Гуляевой Е.С, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Басырова Р.Р, действуя в своих интересах, а также в интересах несовершеннолетних детей Басыровой Д.Д, Басырова Д.Д, обратилась в суд с иском к муниципальному казенному учреждению "Хозяйственно-эксплуатационное управление" (далее - МКУ "ХЭУ") о компенсации морального вреда, причиненного смертью кормильца.

В обоснование заявленных требований указано, что 01 декабря 2018 г. в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего по вине водителя МКУ "ХЭУ" погиб муж истца и отец их малолетних детей - Басыров Д.Р.

Постановлением заместителя начальника СО ОМВД России по Нефтеюганскому району от 30 июля 2019 г. уголовное дело в отношении водителя ответчика прекращено в связи со смертью лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Ссылаясь на то, что смерть мужа и отца Басырова Д.Р. сильно сказалось на здоровье истца, негативно отразилась на их семейной жизни, дети лишились заботы отца и права воспитываться в полной семье, Басырова Р.Р. просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в свою пользу в размере 2000000 рублей, в пользу детей по 1000000 рублей.

Решением Дюртюлинского районного суда Республики Башкортостан от 16 июля 2020 г. исковые требования Басыровой Р.Р, действующей в том числе в интересах несовершеннолетних Басыровой Д.Д, Басырова Д.Д. удовлетворены частично. С МКУ "Хозяйственно-эксплуатационное управление" взыскана компенсация морального вреда: в пользу Басыровой Р.Р. в размере 1000000 рублей; в пользу Басыровой Д.Д. и Басырова Д.Д. по 500000 рублей каждому. В удовлетворении остальной части иска отказано. С МКУ "Хозяйственно-эксплуатационное управление" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 6000 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. решение суда первой инстанции отменено в части взыскания компенсации морального вреда с МКУ "Хозяйственно-эксплуатационное управление" г. Сургут в пользу Басырова Д.Д, в отменной части принято новое решение, которым отказано в удовлетворении исковых требований Басыровой Р.Р. в интересах несовершеннолетнего Басырова Д.Д. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной Басырова Р.Р. ставит вопрос об отмене состоявшегося по делу апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований Басыровой Р.Р. в интересах несовершеннолетнего Басырова Д.Д, родившегося после смерти кормильца, ссылаясь на несоответствие выводов суда апелляционной инстанции фактическим обстоятельствам дела, нарушение и неправильное применение норм материального и процессуального права.

В судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции не явились, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, Басырова Р.Р, представители МКУ "Хозяйственно-эксплуатационное управление", администрации Муниципального образования ГО г. Сургут ХМАО-Югры. Судебная коллегия, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, рассматривает дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заключение прокурора, полагавшего необоснованным и подлежащим отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. в части отказа в удовлетворении исковых требований Басыровой Р.Р. в интересах несовершеннолетнего Басырова Д.Д, с оставлением в силе решения суда первой инстанции, судебная коллегия не находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационных жалобы, представления.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушения норм права допущены судом апелляционной инстанции.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 01 декабря 2018 г. около 18 часов 50 минут на 807 км автодороги Тюмень-Ханты-Мансийск на территории Нефтеюганского района ХМАО-Югры водитель Черный С.Н, управляя автомобилем HYUNDAI ELANTRA, государственный регистрационный знак N, принадлежащим МКУ "ХЭУ", в нарушение требований пунктов 9.1, 10.1 Правил дорожного движения РФ (далее - ПДД), двигаясь со скоростью, не обеспечивающей возможности постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований ПДД, не справился с рулевым управлением своего автомобиля, допустил занос управляемого им автомобиля и выезд на полосу встречного движения, на которой совершил столкновение с автомобилем марки ЛАДА 212140 ЛАДА 4x4, государственный регистрационный знак N, под управлением Басырова Д.Р.

В результате указанного дорожно-транспортного происшествия Басыров Д.Р. скончался на месте происшествия.

Постановлением заместителя начальника СО ОМВД России по Нефтеюганскому району Гонеевой А.Х. от 30 июля 2019 г. уголовное дело в отношении Черного С.Н. прекращено в связи со смертью лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Согласно свидетельству о заключении брака Басыров Д.Р. и Басырова (Галимова) Р.Р. заключили брак 16 сентября 2011 г, запись акта N359.

Свидетельствами о рождении подтверждается, что ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являются детьми Басырова Д.Р.

Удовлетворяя частично заявленные истцом требования, суд первой инстанции, установив родственные отношения, руководствуясь статьями 1099, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что гибель близкого родственника не может не причинить глубокие нравственные и моральные страдания, а ответчик МКУ ХЭУ являясь владельцем источника повышенной опасности, воздействием которого Басырову Д.Р. причинен вред здоровью, повлекший смерть, несет ответственность за вред, причиненный таким источником, независимо от вины, при этом, отклонив доводы ответчика и третьего лица о том, что малолетняя Басырова Д.Д. в силу своего возраста не могла дать объективную оценку произошедшей трагедии, испытывать страдание в связи с гибелью отца, оценивая представленные истцами доказательства в обоснование своих требований при подаче искового заявления о компенсации морального вреда, принимая во внимание обстоятельства, при которых причинена смерть, степень их родства, с учетом того, что ответчик является некоммерческой организацией, с учетом принципов разумности, справедливости и достаточности при имеющихся в деле доказательствах пришел к выводу о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в размере 1000000 рублей в пользу Басыровой Р.Р, по 500000 рублей в пользу каждого ребенка - несовершеннолетней Басыровой Диане Д. и несовершеннолетнего Басырова Даниру Д.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о взыскании компенсации морального вреда в пользу несовершеннолетнего ФИО2 и, отказывая во взыскании компенсации морального вреда в его пользу, исходил из того, что он родился после смерти своего отца Басырова Д.Р. и не мог понимать значения происходящего.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит, что что выводы суда апелляционной инстанции основаны на неправильном толковании и применении норм материального права к спорным отношениям.

К числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относятся прежде всего право на жизнь (часть 1 статьи 20 Конституции Российской Федерации) как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод, и право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни и здоровью граждан.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Из содержания искового заявления следует, что требования о компенсации морального вреда были заявлены истцом Басыровой Р.Р, а также несовершеннолетними Басыровой Д.Д, Басыровым Д.Д, в интересах которых действовала мать несовершеннолетних Басырова Р.Р, в том числе в связи с тем, что дети лишились отца, права жить и воспитываться в полной семье, права на заботу отца, а также были причинены нравственные и физические страдания, выразившиеся в утрате детьми близкого им человека (отца), обязанным заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей, и, как следствие, нарушено психологическое благополучие членов семьи, возникла необходимость воспитания, заботы и ответственность за детей единственным родителем, что привело в результате к нарушению неимущественного права на родственные и семейные связи.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 63 Семейного кодекса Российской Федерации родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям (в частности, опека, попечительство).

Однако суд апелляционной инстанции неправильно истолковал и применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по компенсации морального вреда, причиненного гражданину, вследствие чего пришел к ошибочному выводу об отсутствии оснований для взыскания компенсации морального вреда в пользу несовершеннолетнего Басырова Д.Д, в связи с тем, что он родился после смерти своего отца (Басырова Д.Р.) и не мог понимать значения происходящего.

Как установлено судом первой инстанции, смерть Басырова Р.Р. явилось причиной нравственных и физических страданий его супруги и малолетних детей, которые обусловлены нарушением неимущественного права на родственные и семейные связи в обычном формате их существования.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции, признав наличие родственных и семейных связей между Басыровым Д.Р. и Басыровой Р.Р, несовершеннолетними Басыровой Д.Д, Басыровым Д.Д, взыскав компенсацию морального вреда Басыровой Р.Р. и несовершеннолетней Басыровой Д.Д, не принял во внимание указанные обстоятельства и в нарушение приведенных норм материального права, отказал во взыскании компенсации морального вреда несовершеннолетнему Басырову Д.Д, что противоречит приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека.

Ввиду изложенного вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного смертью отца, несовершеннолетнему Басырову Д.Д, нельзя признать соответствующим требованиям закона.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. подлежит отмене.

В соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по результатам рассмотрения кассационных жалобы кассационный суд общей юрисдикции вправе оставить в силе одно из принятых по делу судебных постановлений.

Поскольку в данном деле установлено, что суд апелляционной инстанции допустил неправильное применение норм материального права, отменив решение суда первой инстанции, суд кассационной инстанции полагает возможным удовлетворив кассационную жалобу, отменить апелляционное определение, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия, ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 22 октября 2020 г. отменить.

Оставить в силе решение Дюртюлинского районного суда Республики Башкортостан от 16 июля 2020 г.

Председательствующий Е.М. Балакирева

Судьи Л.В. Арзамасова

О.С. Подгорнова