Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 19 января 2021 г. по делу N 33-1352/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Савельевой Т.Ю.

судей

Грибиненко Н.Н.

Петухова Д.В.

при помощнике судьи

Миханько А.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Беставашвили Дарьи Андреевны на решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 18 августа 2020 года по гражданскому делу N 2-205/2020 по иску СПАО "Ингосстрах" к Беставашвили Дарье Андреевне о возмещении ущерба в порядке суброгации.

Заслушав доклад судьи Савельевой Т.Ю, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

СПАО "Ингосстрах" обратилось в Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Беставашвили Д.А, которым просило взыскать с ответчика в свою пользу сумму ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), в порядке суброгации, в размере 215 214 руб. 06 коп, и расходов, связанных с уплатой государственной пошлины, в размере 5 352 руб.15 коп, ссылаясь на то, что 15 сентября 2018 года произошло ДТП с участием транспортного средства Mercedes-Benz GLE, г.р.з. N.., застрахованного на момент аварии в СПАО "Ингосстрах", и с участием транспортного средства Kia Ceed, г.р.з. N.., под управлением ответчика. Указанное ДТП произошло в результате нарушения ответчиком ПДД РФ, в результате чего транспортное средство Mercedes-Benz GLE, г.р.з. N... получило механические повреждения. Признав случай страховым, истец выплатил потерпевшему страховое возмещение в размере 615 214 руб. 06 коп. Страховая компания, застраховавшая автогражданскую ответственность ответчика, произвела выплату истцу страхового возмещения в размере 400 000 руб, в связи с чем, разница между страховым возмещением и фактическим размером ущерба подлежит взысканию с ответчика.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 18 августа 2020 года исковые требования удовлетворены частично.

С Беставашвили Д.А. в пользу СПАО "Ингосстрах" взыскана сумма ущерба в порядке суброгации в размере 208 623 руб. 65 коп, расходы по оплате государственной пошлины в размере 5 191 руб. 59 коп, расходы по оплате юридических услуг в размере 1 500 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С данным решением ответчик Беставашвили Д.А. не согласна, просит его отменить, отказать в удовлетворении иска в полном объеме, ссылаясь на то, что выводы суда, изложенные в решении, не соответствуют материалам дела, что привело к неправильному применению норм материального и процессуального права.

В соответствии с ч. 1 ст. 327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, суд устанавливает наличие сведений, подтверждающих надлежащее их уведомление о времени и месте судебного заседания, данных о причинах неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле, после чего разрешает вопрос о правовых последствиях неявки указанных лиц в судебное заседание.

Представитель истца СПАО "Ингосстрах", ответчик Беставашвили Д.А, извещенные о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом (л.д. 169-171), в заседание суда апелляционной инстанции не явились, сведений об уважительных причинах неявки в суд не направили. Представитель ответчика ходатайствовал об отложении судебного заседания до приостановления распространения эпидемии COVID-19 и полного снятия ограничительных мер. Оснований для удовлетворения ходатайства судебная коллегия не усматривает на основании следующего.

Если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными (абз. 2 ч. 2 ст. 167 ГПК РФ).

Обязательным условием удовлетворения такого ходатайства являются уважительность причины неявки и исключение возможности злоупотребления своими процессуальными правами стороной, заявляющей соответствующее ходатайство.

Неявка лица, извещенного о времени и месте рассмотрения дела, является его волеизъявлением, свидетельствующим об отказе от реализации своего права на непосредственное участие в судебном разбирательстве и иных процессуальных прав, поэтому не является преградой для рассмотрения дела судом. В условиях предоставления законом равного объема процессуальных прав неявку лиц, перечисленных в ст. 35 ГПК РФ, в судебное заседание, нельзя расценивать как нарушение принципа состязательности и равноправия сторон.

В соответствии с ч. 3 ст. 167 ГПК РФ суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или если суд признает причины их неявки неуважительными.

Сам по себе факт соблюдения ответчиком режима самоизоляции не является безусловным основанием для отложения судебного заседания. Ответчик и его представитель не были лишены возможности принять личное участие в судебном заседании, применив средства индивидуальной защиты (маска, перчатки).

Согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) N 1, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 21 апреля 2020 года, вопрос о необходимости отложения разбирательства дела, приостановлении производства по делу, продлении срока рассмотрения дела должен решаться судом, арбитражным судом, в производстве которого находится дело, самостоятельно применительно к каждому конкретному делу с учетом необходимости соблюдения сроков рассмотрения дела судом соответствующей инстанции и разумного срока судопроизводства (ст. 6.1 ГПК РФ, ст. 6.1 АПК РФ, ст. 10 КАС РФ, ст. 6.1 УПК РФ).

С учетом обстоятельств дела, мнений участников процесса и условий режима, введенного в субъекте РФ, суд вправе самостоятельно принять решение о рассмотрении в период действия ограничительных мер, связанных с противодействием распространению новой коронавирусной инфекции, дела, не относящегося к категории безотлагательных.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ч. 3 ст. 167, ст. 327 ГПК РФ, судебная коллегия определилаотказать представителю ответчика в удовлетворении ходатайства об отложении судебного заседания, рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие неявившихся лиц.

Ознакомившись с материалами дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит правовых оснований для отмены решения суда.

Пунктом 1 ст. 1064 ГК РФ предусмотрена обязанность возместить вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 965 ГК РФ если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования. Однако условие договора, исключающее переход к страховщику права требования к лицу, умышленно причинившему убытки, ничтожно.

Перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки.

В соответствии со ст. 1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (ст. 931, п. 1 ст. 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 15 сентября 2018 года произошло ДТП с участием транспортного средства Mercedes-Benz GLE, г.р.з. N.., под управлением Чен П.А, и транспортного средства Kia Ceed, г.р.з. N.., под управлением Беставашвили Д.А, в результате которого автомобилю Mercedes-Benz GLE, были причинены механические повреждения.

Постановлением 18810078180001456932 об административном правонарушении от 27 сентября 2018 года Беставашвили Д.А. признана виновной в совершении административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена ст. 12.14 ч.3 КоАП РФ

Транспортное средство Мерседес, г.р.з. N.., на момент ДТП, было застраховано по договору добровольного имущественного страхования в СПАО "Ингосстрах".

Чен П.А. обратился в СПАО "Ингосстрах" с заявлением о выплате страхового возмещения. Истец, признав случай страховым, произвел выплату потерпевшему страхового возмещения в размере 615 214 руб. 06 коп. путем оплаты ремонта поврежденного транспортного средства ООО "Группа Ренессанс Страхование", застраховавшее автогражданскую ответственность ответчика, выплатило истцу страховое возмещение в размере 400 000 руб.

Размер взыскиваемого с ответчика ущерба исчислен истцом следующим образом: 615 214 руб. 06 коп. (стоимость восстановительного ремонта ТС согласно отчету СТО) - 400 000 руб. (страховая выплата по ОСАГО), и составил 215 214 руб. 06 коп.

Статьей 55 и ч. 1 ст. 79 ГПК РФ предусмотрено, что заключение экспертов является одним из доказательств, на основании которых суд устанавливает обстоятельства, имеющие значение для дела.

При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Определением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 3 февраля 2020 года по ходатайству ответчика по делу была назначена судебная автотовароведческая экспертиза для определения стоимости восстановительного ремонта транспортного средства.

Из заключения эксперта ООО "Союз экспертов "Доказательство" N 20/03-02/01-ОТС+ТТЭ, следует, что в результате дорожно-транспортного происшествия от 15 сентября 2018 года транспортным средством Mersedes-Benz GLE 350, г.р.з. N... были получены повреждения, которые соответствуют повреждениям, отраженным в заказ-наряде ООО "Вагнер-Премиум ЮГ" N 1160742-1 от 29 сентября 2018 года. Стоимость их восстановления на дату дорожно-транспортного происшествия составляет 608 623 руб. 65 коп.

Экспертное заключение является одним из видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования (ст. ст. 55, 86 ГПК РФ).

Тем не менее, суд при наличии в материалах рассматриваемого дела заключения эксперта не может пренебрегать иными добытыми по делу доказательствами, в связи с чем, законодателем в ст. 67 ГПК РФ закреплено правило о том, что ни одно доказательство не имеет для суда заранее установленной силы, а в ч. 3 ст. 86 ГПК РФ отмечено, что заключение эксперта для суда необязательно и оценивается наряду с другими доказательствами. Экспертное заключение оценивается судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд первой инстанции оценил заключение эксперта ООО "Союз экспертов "Доказательство" N 20/03-02/01-ОТС+ТТЭ от 10 июня 2020 года с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в совокупности с другими доказательствами по делу.

Заключение судебной экспертизы сторонами не оспаривалось, ходатайство о назначении по делу повторной либо дополнительной судебной экспертизы сторонами не заявлялось, в связи с чем оснований не доверять выводам заключения эксперта, предупрежденного об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, у суда не имелось.

Судебная коллегия таких оснований тоже не усматривает, поскольку заключение судебной экспертизы соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ, Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", оно дано в письменной форме, содержит подробное описание проведенного исследования, анализ имеющихся данных, результаты исследования, конкретные ответ на поставленный судом вопрос, является последовательным, мотивированным и не допускает неоднозначного толкования. Компетентность эксперта Игнатова А.Н, проводившего исследование, подтверждается имеющимися в деле копиями дипломов об образовании.

С учетом изложенного при определении размера подлежащего возмещению ущерба суд обоснованно в качестве допустимого средства доказывания принял заключение эксперта.

Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности в порядке ст. 67 ГПК РФ, учитывая фактические обстоятельства и недостаточность подлежащей зачету истцом суммы страхового возмещения по договору ОСАГО для того, чтобы полностью возместить причиненный ущерб, суд первой инстанции счел возможным частично удовлетворить исковые требования СПАО "Ингосстрах", взыскав с Беставашвили Д.А. в счет возмещения ущерба в порядке суброгации 208 623 руб. 65 коп, что составляет разницу между стоимостью восстановительного ремонта транспортного средства на дату ДТП и выплаченным истцу страховым возмещением по договору ОСАГО (608 623 руб. 65 коп. - 400 000 руб.).

В соответствии со ст. 100 ГПК РФ суд взыскал с ответчика в пользу истца расходы на оплату юридических услуг 1 500 руб. и в соответствии ст. 98 ГПК РФ расходы по оплате государственной пошлины в размере 5 191, 59 руб.

Соглашаясь с данными выводами суда, судебная коллегия полагает необходимым отметить, что, исходя из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 10 марта 2017 года N 6-П, п. 1 ст. 1079 ГК РФ - в изъятие из общего принципа вины - закрепляет, что ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, наступает независимо от вины причинителя вреда.

Деятельность, создающая повышенную опасность для окружающих, в том числе связанная с использованием источника повышенной опасности, обязывает осуществляющих ее лиц, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 04 октября 2012 года N 1833-О, к особой осторожности и осмотрительности, поскольку многократно увеличивает риск причинения вреда третьим лицам, что обусловливает введение правил, возлагающих на владельцев источников повышенной опасности - по сравнению с лицами, деятельность которых с повышенной опасностью не связана, - повышенное бремя ответственности за наступление неблагоприятных последствий этой деятельности, в основе которой лежит риск случайного причинения вреда.

В соответствии со ст. 387 ГК РФ при суброгации страховщик на основании закона занимает место кредитора в обязательстве, существующем между потерпевшим и лицом, ответственным за убытки.

В силу п. 2 ст. 965 ГК РФ перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки.

По смыслу указанных правовых норм в их совокупности, право требования в порядке суброгации вытекает не из договора имущественного страхования, а переходит к страховщику от страхователя, в связи с чем перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между потерпевшим и лицом, ответственным за убытки.

Таким образом, объем требований, предъявляемых к причинителю вреда в порядке суброгации, не может превышать объема требований, которые имел бы право предъявить к нему потерпевший.

На причинителя вреда в силу закона возлагается обязанность возместить потерпевшему убытки в виде реального ущерба (ст. ст. 15, 1064 ГК РФ).

Согласно ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. При этом под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение имущества (реальный ущерб).

При причинении вреда имуществу потерпевшего размер подлежащих возмещению убытков определяется в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до момента повреждения, в данном случае до момента ДТП, иное свидетельствовало бы о неосновательном обогащении потерпевшего.

Доводы апелляционной жалобы о том, что при вынесении решения суд не учел фактическую стоимость восстановительного ремонта транспортного средства, определенного в рамках судебной экспертизы, несостоятельны, поскольку суд, при определении ущерба, подлежащего взысканию с ответчика в порядке суброгации, руководствовался именно заключением эксперта ООО "Союз экспертов "Доказательство", которое было проведено на основании определения Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 03 февраля 2020 года.

Иных доводов, выражающих несогласие ответчика с принятым по делу решением, апелляционная жалоба не содержит.

При таком положении судебная коллегия приходит к выводу о том, что правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно. Обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных в материалы дела доказательств, оценка которым дана судом первой инстанции с соблюдением требований, предъявляемым гражданским процессуальным законодательством (ст. ст. 12, 56, 67 ГПК РФ) и подробно изложена в мотивировочной части решения суда. Оснований не согласиться с такой оценкой не имеется.

Нарушений норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного решения, а также безусловно влекущих за собой отмену судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь положениями ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 18 августа 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Беставашвили Дарьи Андреевны - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: