Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 28 января 2021 г. по делу N 8Г-22252/2020[88-2189/2021-(88-21505/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Фроловой Т.В, судей Раужина Е.Н, Леонтьевой Т.В.

с участием прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-6/2020 (УИД: 19RS0004-01-2019-000792-91) по иску Тутачиковой Ольги Леонидовны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Хакасия "Аскизская межрайонная больница" о взыскании денежной компенсации морального вреда, по кассационной жалобе истца Тутачиковой Ольги Леонидовны, представителей истца Тутачикова Владимира Николаевича, Тутачикова Романа Владимировича на решение Аскизского районного суда Республики Хакасия от 10 июля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия от 20 октября 2020 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Леонтьевой Т.В, заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Коган А.Г. об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Тутачикова О.Л. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Хакасия "Аскизская межрайонная больница" (далее - ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница") о взыскании денежной компенсации морального вреда.

В обоснование своих требований указывала на то, что 7 марта 2018 г. в Государственном бюджетном учреждении здравоохранения Республики Хакасия "Аскизская межрайонная больница" от "данные изъяты" скончался "данные изъяты" Тутачиковой О.Л. С, ДД.ММ.ГГГГ года рождения. В больнице С. находился на лечении в период с 18 января 2018 г. по 7 марта 2018 г.

18 января 2018 года С. поступил в больницу в удовлетворительном состоянии. 29 января 2018 состояние стало ухудшаться, он был переведен в реанимацию в тяжелом состоянии с острым "данные изъяты". 31 января 2018 г. С. поставлен диагноз: "данные изъяты". Реанимация проводилась по 5 февраля 2018 г, после чего он был переведен в терапевтическое отделение. С 5 февраля 2018 г. по 23 февраля 2018 г. медицинская помощь С. не оказывалась. 23 февраля 2018 г. С. был переведен в реанимацию, где скончался ДД.ММ.ГГГГ Недостатки лечения, а также отсутствие лечения с 5 по 23 февраля 2018 года привело к смерти С.

Неправомерными действиями сотрудников больницы причинены нравственные страдания Тутачиковой О.Л, поскольку ежедневно ухаживая за "данные изъяты", наблюдала его увядание, из-за чего находилась в постоянном стрессе, испытывала негативные эмоции, что стало причиной долгой депрессии. Моральный вред причинен неоказанием и некачественным оказанием медицинской помощи и смертью близкого родственника, наступление которой связано с недостатками в оказании медицинской помощи.

Тутачикова О.Л. просила суд взыскать с ответчика в ее пользу 3000000 рублей в качестве компенсации морального вреда.

Решением Аскизского районного суда Республики Хакасия от 10 июля 2020 г. исковые требования Тутачиковой О.Л. удовлетворены частично.

Постановлено:

Исковые требования Тутачиковой Ольги Леонидовны удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Хакасия "Аскизская межрайонная больница" в пользу Тутачиковой Ольги Леонидовны в счет возмещения компенсации морального вреда 80000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Хакасия "Аскизская межрайонная больница" в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия от 20 октября 2020 г. решение Аскизского районного суда Республики Хакасия от 10 июля 2020 г. в обжалуемой части оставлено без изменения.

В кассационной жалобе истец Тутачикова О.Л, представители истца Тутачиков В.Н. и Тутачиков Р.В. просят изменить решение Аскизского районного суда Республики Хакасия от 10 июля 2020 г. в части размера компенсации морального вреда. Принять по делу новое решение, удовлетворить исковые требования в полном объеме.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о рассмотрении дела заблаговременно была размещена на официальном сайте Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, в связи с чем на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений.

Кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом (часть 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не установлено.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что истец Тутачикова О.Л. и С. являлись "данные изъяты".

С. в период с 18 января 2018 г. находился на стационарном лечении в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница", где ДД.ММ.ГГГГ умер.

Согласно заключению эксперта N 490 от 19 марта 2018 г. (экспертиза проведена на основании постановления следователя СО ОМВД России по Аскизскому району), по данным представленных медицинских документов, у С. установлены следующие телесные повреждения: "данные изъяты"

Из заключения эксперта (экспертиза трупа) N 307 от 10 мая 2018 г. (экспертиза проведена на основании постановления следователя СО ОМВД России по Аскизскому району), смерть С. наступила от "данные изъяты" Имевшая ранее "данные изъяты" в прямой причинно-следственной связи со смертью не состоит.

Согласно заключению комиссии экспертов N 84 от 27 июня 2018 г. (экспертиза проведена на основании постановления следователя СО ОМВД России по Аскизскому району), выводы комиссии экспертов (ответы на вопросы N 1, 6) аналогичны выводам, указанным в экспертизе N 307 от 10 мая 2018 г.

Согласно заключению комиссии экспертов N 140 от 04 февраля 2019 г. (экспертиза проведена на основании постановления следователя СО ОМВД России по Аскизскому району), недостатки в оказании медицинской помощи С. в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" 17 ноября 2017 г. и в период с 9 по 27 декабря 2017 г, судебно-медицинская комиссия не выявила, так как медицинская помощь С. в подразделениях ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" в течение вышеуказанных периодов его жизни оказывалась своевременно и в полном объеме.

При оказании медицинской помощи С. в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" в период с 18 января 2018 г. по 7 марта 2018 г. судебно-медицинская экспертная комиссия выявила следующие недостатки:

- лечение "данные изъяты" у С. с 30 января 2018 г. по 5 февраля 2018 г. проводилась без учета вероятного этиологического процесса - в нарушение российских национальных рекомендаций "Нозокомиальная пневмония у взрослых": 2-е изд, перераб. и доп, под ред. Акад. РАН Б.Р. Гельфанда. Москва, 2016 г, утвержденных Российским респираторным обществом и другими общественными, профессиональными медицинскими организациями;

- в представленной для производства экспертизы истории болезни N отсутствуют записи о мероприятиях по лечению внутрибольничной пневмонии у С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г.

Не предоставление для производства экспертизы рентгеновских снимков "данные изъяты" С. от 26 февраля 2018 г, 2, 3, и 5 марта 2018 г. не позволяет судебно-медицинской экспертной комиссии объективно оценить эффективность диагностических мероприятий С. в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" по рентгелогической динамике протекавшей у него внутрибольничной пневмонии с 26 февраля по 5 марта 2018 года (вывод на вопрос N).

Недостатки медицинской помощи, оказанной С. в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница", изложенные в пункте 1 заключения, не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением его смерти, так как в данном случае являлись условиями, влиявшими на тяжесть состояния пациента, но не являются причиной смерти С. Дефекты оказания медицинской помощи С. не могут быть квалифицированы как причинение вреда его здоровью (вывод на вопросы N, 3).

Согласно заключению комиссии экспертов N 68 от 1 июля 2019 г. (экспертиза проведена на основании постановления следователя СО ОМВД России по Аскизскому району), медицинская помощь С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г. оказывалась в условиях терапевтического отделения ГУБЗ РХ "Аскизская МБ", о чем свидетельствуют дневниковые записи в медицинской карте N стационарного больного на его имя, выполненные врачами этой больницы в указанный период и подробно изложены выше в исследовательской части экспертизы. Медицинская карта N стационарного больного ГБУЗ РХ "Аскизская МБ" на имя С, представленная для производства настоящей экспертизы, не содержит карт наблюдения и лечения пациента с 9 часов 5 февраля 2018 г. до 10 часов 23 февраля 2018 г, что не позволяет экспертным путем объективно высказаться о качестве оказания медицинской помощи С. течение указанного периода.

Смерть С. наступила 7 марта 2018 г. от "данные изъяты" после перенесенной "данные изъяты" и "данные изъяты" что достоверно подтверждают объективные результаты судебно-медицинской экспертизы трупа N от 12 марта - 10 мая 2018 г. В соответствии с законами формальной логики, прямая причинно- следственная связь вышеуказанного "данные изъяты" с наступлением смерти С. исключает возможность еще одной прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти пациента с оказанием ему медицинской помощи в любой период жизни, в том числе с 5 по 23 февраля 2018 г.

Согласно заключению N 148 от 5 февраля 2020 г..комиссии экспертов при оказаний медицинской помощи С. в стационаре ГРУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" в период с 18 января по 07 марта 2018 г, судебно-медицинская экспертная комиссия выявила следующие дефекты: в нарушение приказа Минздрава СССР от 4 октября 1980 г..N 1030, действующего в Российской Федерации в актуализированной части, в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" на пациента С. оформлялись не утвержденные формы первичной учетной медицинской документации: а) с 18 января по 7 марта 2018 г..в стационаре велась "история болезни" - вместо формы 003/у "медицинская карта стационарного больного"; б) с 30 января по 3 февраля и с 23 февраля по 7 марта 2018 г..в палате интенсивной терапии и реанимации ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" заполнялись "карты наблюдения и лечения" - вместо формы 011/у "лист основных показателей состояния больного, находившегося в отделении (палате) реанимации и интенсивной терапии"; лечение внутрибольничной пневмонии у С. с 30 января по 5 февраля 2018 г..проводилось без учета вероятного этиологического агента и без лабораторного выявления инфекционного возбудителя этого "данные изъяты" ? в нарушение российских национальных рекомендаций "Нозокомиальная пневмония у взрослых": 2-е изд, перераб. и доп, под ред. акад. РАН Б.Р.Гельфанд а, Москва, 2016 г, утвержденных Российским респираторным обществом и другими общественными профессиональными медицинскими организациями; в. представленной для производства настоящей экспертизы "истории болезни" N отсутствуют записи о мероприятиях по лечению внутрибольничной пневмонии у С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г..- в нарушение пункта "л" части 1 и пункта "а" части 2 раздела 2.2 Критериев оценки качества медицинской помощи, утвержденных приказом Минздрава России от 10 мая 2017 г..N н; ввиду малой информативности обзорного рентгеновского снимка "данные изъяты" С. от 19 февраля 2018 г..N (лежа) в прямой проекции из-за чрезмерной его "жесткости"

не выполнен повторный рентгеновский снимок с коррекцией экспозиции.

Не предоставление для производства настоящей экспертизы рентгеновских снимков "данные изъяты" С. от 18 и 31 января 2018 г. не позволяет судебно-медицинской экспертной комиссии объективно установить период начала развития у него "данные изъяты". Невозможность рентгенологической интерпретации рентгеновского снимка "данные изъяты" С. от 19 февраля 2018 г. N (лежа) в прямой проекции из-за низкого его качества, не предоставление для производства настоящей экспертизы рентгеновских снимков "данные изъяты" С. от 26 февраля, 2, 3 и 5 марта 2018 г, не позволяет судебно-медицинской экспертной комиссии объективно оценить эффективность диагностических и лечебных мероприятий С. в ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница" по рентгенологической динамике внутрибольничной пневмонии с 19 февраля по 5 марта 2018 г.

Медицинская помощь С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г. оказывалась в условиях терапевтического отделения ГБУЗ РХ "Аскизская межрайонная больница", о чем свидетельствуют дневниковые записи в истории болезни N на его имя, выполненные врачами этой больницы в указанный период и подробно изложенные выше в исследовательской части настоящей экспертизы. Отсутствие в представленной для производства экспертизы "истории болезни" N записей о мероприятиях по лечению внутрибольничной пневмонии у С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г. не позволяют судебно-медицинской экспертной комиссии объективно высказаться о качестве оказания медицинской помощи С. в течение указанного периода.

Отсутствие в "истории болезни" N записей о мероприятиях по лечению внутрибольничной пневмонии у С. в период с 5 по 23 февраля 2018 г, не предоставление для производства настоящей экспертизы рентгеновских снимков "данные изъяты" С. от 18, 31 января, 26 февраля, 2, 3 и 5 марта 2018 г, невозможность рентгенологической интерпретации рентгеновского снимка "данные изъяты" С. от 19 февраля 2018 г. N (лежа) в прямой проекции из-за низкого его качества, не позволяет судебно-медицинской экспертной комиссии высказаться о наличии или отсутствии причинно-следственной связи дефектов медицинской помощи С, изложенных выше, с наступлением его смерти от "данные изъяты"

Отсутствие специфических рентгенологических признаков "данные изъяты" на обзорном рентгеновском снимке "данные изъяты" С. от 8 февраля 2018 г. N (сидя) в прямой проекции позволяет считать, что плеврит развился у С. не ранее 9 февраля 2018 г. "данные изъяты" подтвержден при судебно-медицинской экспертизе трупа С. (заключение эксперта N от 12 марта -10 мая 2018 г.), при судебно-гистологических исследованиях N от 20 марта - 4 апреля 2018 г, N от 4 - 13 декабря 2018 г, N от 17 - 20 января 2020 г.

Разрешая спор по существу, руководствуясь положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", положениями статей 1064, 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив наличие недостатков оказания С. медицинской помощи ответчиком, претерпевание истцом нравственных страданий по поводу ухудшения состояния здоровья С, и в последствие его смерть, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения исковых требований Тутачиковой О.Л. о взыскании с ответчика компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел фактические обстоятельства произошедшего, характер и степень нравственных страданий истца, требования разумности и справедливости, степень вины ответчика и пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 80 000 рублей каждому.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствующими требованиям закона и установленным по делу обстоятельствам.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций требованиям закона не противоречат и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В части 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее по тексту Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции РФ и положениями статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками погибшего лица, поскольку в связи со смертью близкого человека и разрывом семейных связей лично им причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Как разъяснено в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Доводы кассационной жалобы о неверном определении размера нравственных страданий истца не могут повлечь отмены обжалуемых судебных актов, поскольку оснований полагать, что суды первой и апелляционной инстанций не учли требований закона и неверно определили размер компенсации морального вреда с учетом фактических обстоятельств, не имеется.

Вопреки доводам кассационной жалобы о неверном определении степени вины ответчика, наличии прямой причинно - следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи и его смертью, судами всем доказательствам в совокупности, в том числе выводам экспертов, была дана оценка. Оценка доказательств, в том числе заключений экспертов, основания, по которым суд определилподлежащий взысканию размер компенсации морального вреда приведены в судебных постановлениях.

Кассационный суд общей юрисдикции в силу своей компетенции при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судебными инстанциями фактических обстоятельств, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судом первой и апелляционной инстанций.

Вопреки доводам кассационной жалобы суды первой и апелляционной инстанций разрешили спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права и установленными обстоятельствами, в связи с чем отсутствуют предусмотренные статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основания для отмены или изменения оспариваемых судебных актов по доводам кассационной жалобы.

Приведенные доводы основаны на ином применении истцом положений законодательства к установленным обстоятельствам дела, не подтверждают нарушений судами норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов на основании статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Аскизского районного суда Республики Хакасия от 10 июля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Хакасия от 20 октября 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу истца Тутачиковой Ольги Леонидовны, представителей истца Тутачикова Владимира Николаевича, Тутачикова Романа Владимировича - без удовлетворения.

Председательствующий Т.В. Фролова

Судьи Е.Н. Раужин

Т.В. Леонтьева