Апелляционное определение СК по уголовным делам Южного окружного военного суда от 18 декабря 2020 г. по делу N 22-464/2020

Судебная коллегия по уголовным делам Южного окружного военного суда в составе: председательствующего Волкова О.В., судей Машукова Т.Х. и Никитина М.М., при помощнике судьи Жуковой Т.Г., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа "данные изъяты" юстиции Мезина В.В., осужденного Миримова М.М., защитников Алиярова А.З. и Артемьева В.Ю., рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника Алиярова А.З. на приговор Махачкалинского гарнизонного военного суда от 30 октября 2020 г., в соответствии с которым военнослужащий войсковой части N "данные изъяты"

Миримов Морис Миримович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ "данные изъяты", c высшим образованием, женатый, имеющий малолетних детей 2011, 2013 и 2017 г.р, несудимый, проходящий военную службу по контракту сдекабря 2004 г, осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 72 УК РФ, к штрафу в размере 130000 руб.

Гражданский иск представителя потерпевшего - войсковой части N о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением, удовлетворен в полном объеме и с осужденного Миримова М.М. в пользу потерпевшего постановлено взыскать "данные изъяты" руб.

Заслушав доклад судьи Машукова Т.Х, выступления осужденного МиримоваМ.М, защитников Алиярова А.З. и Артемьева В.Ю. в поддержку доводов апелляционной жалобы, а также возражения прокурора Мезина В.В, судебная коллегия

установила:

Миримов признан виновным в совершении мошенничества, то есть хищении чужого имущества путем злоупотребления доверием, совершенном с использованием своего служебного положения, при следующих установленных судом первой инстанции обстоятельствах.

В сентябре 2013 г. Миримов, являясь должностным лицом - заместителем начальника финансовой службы войсковой части N, действуя из корыстных побуждений, преследуя цель на хищение денежных средств, выплачиваемых в качестве материальной помощи, сверх установленного приказом МВД России от 19 декабря 2011г. N N размера, дал указание подчиненному бухгалтеру ФИО11, невносить в его личную карточку на денежное довольствие военнослужащего (далее - личная карточка) сведения о получении им в сентябре 2013 г. материальной помощи, предусмотренной подп. 1.2 Приказа, в размере одного оклада денежного содержания. При этом к тому времени Миримовым была получена указанная материальная помощь за 2013 г. в размере трех окладов денежного содержания и одного оклада по воинской должности (то есть, в период с января по сентябрь 2013 г. - пять окладов по воинской должности и четыре оклада по воинскому званию), а также материальная помощь в размере одного оклада денежного содержания, предусмотренная подп. 1 Приказа.

24 декабря 2013 г. Миримов, находясь на территории войсковой части N, продолжая реализовывать свой умысел не хищение денежных средств, злоупотребляя доверием командира воинской части, обратился с рапортом о выплате материальной помощи, предусмотренной подп. 1.2 Приказа в размере одного оклада денежного содержания, который был согласован командиром воинской части, добросовестно заблуждавшимся в законности производства Миримову указанной выплаты. Вдальнейшем, введя в заблуждение главного бухгалтера воинской части о законности производства данной выплаты, Миримов получил по расчетно-платежной ведомости от27 декабря 2013 г. материальную помощь в размере одного оклада денежного содержания в сумме 30885 руб, из которых денежные средства в сумме 20880 руб, что эквивалентно одному окладу по воинской должности, были выплачены Миримову незаконно.

Полученными денежными средствами Миримов распорядился по своему усмотрению.

В апелляционной жалобе защитник Алияров, считая приговор незаконным, необоснованным и несправедливым, просит его отменить ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильного применения уголовного закона и нарушения уголовно-процессуального закона, и оправдать Миримова в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

В обоснование своей жалобы защитник Алияров, не отрицая факт получения Миримовым в декабре 2013 г..материальной помощи в размере одного оклада денежного содержания, указывает, что в уголовном деле отсутствуют доказательства получения Миримовым в 2013 г..материальной помощи в размере пяти окладов денежного содержания и одного оклада по воинской должности, поскольку материальная помощь в размере двух окладов денежного содержания по расходному кассовому ордеру N N от28 июня 2013 г..Миримов не получал в связи с нахождением в июне 2013 г..вслужебной командировке с последующим убытием в отпуск за пределы места дислокации воинской части. Данные обстоятельства подтверждены не только показаниями Миримова, но и показаниями его жены и исследованными в суде приказами командира войсковой части N. Кроме того, Миримов не давал указания бухгалтеру ФИО12 не вносить в его личную карточку сведения о получении материальной помощи в сентябре 2013 г..К тому же, по мнению защитника, судом необоснованно отвергнуты показания Миримова об отсутствии его подписи в расчетно-платежной ведомости от28июня 2013 г, подтвержденные заключением эксперта от21июля 2020 г..N N/2, согласно выводам которого подпись в графе "расписка вполучении" от имени Миримова в расчетно-платежной ведомости вероятно выполнена не Миримовым, а иным лицом. Выводы суда о получении Миримовым указанной суммы денежных средств основаны только на показаниях свидетеля ФИО13, которая, согласно утверждению автора жалобы, ввела суд в заблуждение с целью сокрытия нарушений, допущенных при выдаче денежных средств. Судом первой инстанции проигнорировано, что показания данного свидетеля опровергнуты показаниями свидетеля ФИО17, отрицавшего факт выдачи денежных средств ФИО14 согласно той же расчетно-платежной ведомости, в которую были вписаны фамилии данного свидетеля и осужденного наряду с иными получателями денежных средств.

Дляправильной оценки показаний свидетеля ФИО16, по мнению защитника Алиярова, требовалось исследовать документ, подтверждающий возложение обязанностей кассира на ФИО15, однако стороне защиты было отказано в его истребовании.

Защитник в своей жалобе обращает внимание на получение Миримовым в июне 2013 г. путем перечисления на его банковскую карту материальной помощи в размере одного оклада денежного содержания, предусмотренной подп. 1.1 Приказа. Поскольку в этот период времени Миримов находился в отпуске, то и материальную помощь, предусмотренную подп. 1.2 Приказа, сотрудники бухгалтерии могли причислить на банковскую карту Миримова, что, по мнению защитника, не было сделано намеренно, и денежные средства от имени Миримова были получены иным лицом.

Кроме того, в жалобе защитник приводит собственный анализ показаний свидетелей ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22 и указывает, что данные свидетели не смогли подтвердить принадлежность Миримову подписи, выполненной от его имени в расчетно-платежной ведомости от 28 июня 2013 г, а также указывает на показания свидетеля Шейдаева, отрицавшего в суде принадлежность Миримову указанной подписи. При этом судом первой инстанции оставлены без внимания показания свидетеля ФИО28 о том, что рапорт Миримова о выплате материальной помощи он (ФИО27) согласовал 26 июня 2013 г, то есть после убытия Миримова вотпуск. Судом также отвергнуты показания свидетеля ФИО23, полностью изобличившего нарушения, которые допускались руководством и некоторыми работниками бухгалтерии войсковой части N, в частности ФИО24, ФИО25 и ФИО26, показания которых положены в основу обвинительного приговора. Указанные свидетели, по мнению защитника Алиярова, заинтересованы в признании Миримова виновным, поскольку в случае его оправдания данные свидетели могут попасть под подозрение в хищении денежных средств.

Необоснованным является вывод суда, основанный лишь на показаниях свидетеля ФИО29 о том, что она по указанию Миримова не внесла в личную карточку последнего сведения о полученной материальной помощи в сентябре 2013 г. По мнению защитника Алиярова, Миримов не являлся начальником для ФИО30 и не был уполномочен давать ей какие-либо указания. При этом в личной карточке Миримова также отсутствуют сведения о выплаченной материальной помощи в феврале 2013 г, однако данное обстоятельство гарнизонным военным судом оставлено без внимания. Кроме того, у ФИО31 имелись основания для оговора Миримова, так как после ее перевода в другую воинскую часть Миримов проводил ревизию финансово-хозяйственной деятельности данной воинской части, в ходе которой были выявлены нарушения в работе ФИО32. Тем самым ФИО33 путем оговора Миримова уклонилась от ответственности в связи с произошедшей переплатой денежных средств в результате допущенных ею нарушений.

По мнению автора жалобы, при постановлении обвинительного приговора судом использованы недопустимые доказательства: экспертное заключение от 9 июля 2020 г, данное бухгалтером ФИО34, не имеющей статуса эксперта, и к тому же являющейся сотрудником финансового органа Министерства обороны РФ, находящегося в том же регионе, где и военный следственный отдел, расследовавший данное уголовное дело; заключение эксперта от 18 августа 2020 г. N, поскольку согласно сопроводительному письму следователя, эксперту на исследования представлены образцы почерка иного лица, а не Миримова.

В заключение защитник Алияров указывает, что суд возложил обязанность по доказыванию невиновности Миримова на сторону защиты. При этом в ходе судебного следствия был нарушен принцип состязательности и равноправия сторон, поскольку сторона защиты была лишена возможности допросить свидетеля ФИО35 со ссылкой на показания свидетеля ФИО37, ранее допрошенной судом. Однако в аналогичной ситуации суд разрешилстороне обвинения задавать вопросы свидетелю ФИО38 со ссылкой на показания ранее допрошенного свидетеля ФИО36.

Кроме того, в судебном заседании осужденный Миримов в дополнение к доводам апелляционной жалобы указал, что суд положил в основу обвинительного приговора показания свидетелей ФИО39, ФИО40, ФИО41, ФИО42 и ФИО43, которые являлись должностными лицами бухгалтерии войсковой части N и были заинтересованы в его осуждении, поскольку сами причастны к незаконному начислению иным лицам денежных средств.

В возражениях государственный обвинитель - военный прокурор Махачкалинского гарнизона "данные изъяты" юстиции Соколов просит приговор оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы защитника Алиярова и возражения на них, судебная коллегия приходит к выводу о том, что приговор является законным, обоснованным и справедливым, а указанная апелляционная жалоба - не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства всоответствии со ст. 15, 244 и 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Вопреки доводам жалобы, все представленные сторонами доказательства надлежаще исследованы судом, все заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства разрешены в установленном законом порядке, а содержащиеся висследованных судом доказательствах противоречия выявлены и устранены.

Судебной коллегией не установлено и нарушений, которые бы ограничили право стороны защиты на представление доказательств, а также каких-либо данных, могущих свидетельствовать об исследовании недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Вывод в приговоре о виновности осужденного в совершении вмененного ему деяния соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств: изобличающими виновность Миримова показаниями свидетелей ФИО44, ФИО45, ФИО46, ФИО47, ФИО48, ФИО49, ФИО50, ФИО51, ФИО52, протоколами очных ставок между Миримовым и свидетелями ФИО53 и ФИО54, протоколами осмотров документов, заключениями экспертов и иными документами.

Указанные выше доказательства достаточно полно и правильно изложены в приговоре, им дана надлежащая оценка, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности они не вызывают.

Сделанные судом выводы по вопросам, входящим в предмет доказывания по делу, базируются на объективном анализе этих доказательств во взаимосвязи с другими фактическими данными.

Вопреки утверждению осужденного и защитника Алиярова, свидетели ФИО55, ФИО56, ФИО57, ФИО58 и ФИО59 в ходе их допросов, проведенных ссоблюдением требований ч. 2 ст. 11 и п. 1 ч. 4 и ч. 8 ст.56 УПК РФ, давали последовательные, логичные показания, в существенных деталях согласующиеся как между собой, так и с совокупностью иных доказательств, положенных в основу обвинительного приговора.

При этом суд убедительно мотивировал в приговоре, почему показания вышеуказанных свидетелей стороны обвинения положены в основу приговора, апоказания осужденного и свидетелей стороны защиты о его непричастности кхищению чужого имущества отвергнуты.

Каких-либо объективных данных, свидетельствующих о наличии возможных неприязненных, конфликтных отношений либо иных обстоятельств, могущих явиться причиной для оговора Миримова свидетелями, давшими изобличающие осужденного показания, судом первой инстанции не установлено, в материалах уголовного дела не имеется.

Несогласие же стороны защиты с показаниями допрошенных по делу свидетелей, само по себе, не влечет исключение показаний этих лиц из числа доказательств и признание их недопустимыми, а оснований сомневаться в их объективности и достоверности не имеется.

Показания Миримова о том, что он не получал материальную помощь в размере двух окладов денежного содержания по расчетно-платежной ведомости, оплаченной по расчетно-кассовому ордеру N N от 28 июня 2013 г, и не давал бухгалтеру Абдусаламовой указания не вносить в его личную карточку сведения о полученной им материальной помощи в сентябре 2013 г, суд первой инстанции обоснованно расценил как надуманные и данные с целью избежать уголовной ответственности за содеянное, поскольку они противоречат обстоятельствам, установленным в судебном заседании и опровергаются совокупностью доказательств, представленных стороной обвинения.

Вопреки утверждению осужденного и защитника Алиярова, убытие Миримова в отпуск в июне 2013 г. не препятствовал его явке во время отпуска в бухгалтерию войсковой части N и не свидетельствует о невозможности получения материальной помощи, поскольку отпуск проводился по месту дислокации воинской части.

Утверждение осужденного и защитника Алиярова о том, что Миримов не являлся начальником для бухгалтера Абдусаламовой, противоречит установленным судом первой инстанции фактическим обстоятельствам дела, в связи с чем является несостоятельным.

Совершение Миримовым хищения чужого имущества путем злоупотребления доверием достоверно установлено в ходе судебного заседания, подтверждено исследованными доказательствами, в том числе показаниями свидетелей ФИО60 и ФИО61, которые, являясь начальниками для Миримова, доверяя ему, согласовали и произвели выплату денежных средств именно в том размере, который был указан в рапорте Миримова, хотя последнему достоверно было известно, что указанный им размер материальной помощи превышал предельную сумму денежных средств, на которую он мог рассчитывать в 2013 г.

На основе вышеприведенных доказательств, полно и правильно установленных фактических обстоятельств содеянного осужденным, суд первой инстанции верноквалифицировал деяние Миримова как преступление, предусмотренное ч.3ст.159 УКРФ.

Утверждение автора жалобы о том, что сторона защиты была лишена возможности допросить свидетеля ФИО62 со ссылкой на показания свидетеля ФИО63, не свидетельствует о нарушении права на защиту и является несостоятельным, поскольку при допросе последней ФИО64 не присутствовала, Между показаниями указанных свидетелей не имелось противоречий, ставящих под сомнение доказанность вины Миримова в совершении указанного преступления.

Судом первой инстанции в ходе разбирательства по делу тщательно проверены, в приговоре оценены и обосновано отвергнуты доводы стороны защиты, аналогичные приведенным в апелляционной жалобе, о недопустимости доказательств - заключений экспертов от 9 июня и 18 августа 2020 г. Мотивы, по которым суд указанные доказательства признал полученными без нарушений закона, влекущих признание их недопустимыми, в приговоре указаны и являются убедительными. Оснований не согласиться с ними не имеется.

Невозможность точного установления принадлежности подписи, выполненной отимени Миримова в расчетно-платежной ведомости на выплату материальной помощи по расходному кассовому ордеру N N от 28 июня 2013 г, в связи с малым объемом представленной эксперту графической информации, не свидетельствует о неудовлетворительной квалификации эксперта, проводившего данное исследование. Ктому же, установление наличия подписи Миримова в указанном платежном документе не являлось единственным и безусловным доказательством, с помощью которого могло быть подтверждено получение осужденным похищенных денежных средств.

Иные доводы апелляционной жалобы защитника Алиярова сводятся к переоценке выводов суда первой инстанции, основаны на неправильной оценке обстоятельств данного дела и неверной трактовке норм материального и процессуального права, апоэтому не могут служить основанием для отмены или изменения правильного посуществу приговора.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли либо могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, понастоящему делу не установлено.

Наказание Миримову назначено в соответствии с положениями уголовного закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, смягчающих обстоятельств, данных о личности виновного, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, в связи с чем является справедливым.

При назначении осужденному наказания суд правомерно признал обстоятельствами, смягчающими наказание то, что Миримо имеет на иждивении малолетних детей, является ветераном боевых действий и положительно характеризуется по месту службы.

Именно с учетом указанных выше смягчающих обстоятельств и сведений оличности осужденного, суд первой инстанции обоснованно посчитал возможным назначить наказание, близкое к минимальному, предусмотренному санкцией ч.3ст.159УК РФ, и не назначать Миримову дополнительные наказания в соответствии с положениями ст. 47 и 48 УК РФ.

Период задержания и нахождения Миримова в изоляторе временного содержания с 23 по 24 июля 2020 г. учтен в полной мере при назначении наказания в виде штрафа, размер которого на основании ч. 5 ст. 72 УК РФ снижен судом со 150000 руб. до130000 руб.

В то же время, учитывая характер и степень общественной опасности совершенного Миримовым преступления, суд обоснованно не нашел оснований для изменения в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ категории преступления на менее тяжкую.

Исковые требования войсковой части N о возмещении материального ущерба судом разрешены верно.

Доказательства, подтверждающие размер материального ущерба, исследованы судом первой инстанции, и им дана надлежащая оценка, которая достаточно полно приведена в приговоре.

Вывод суда об обоснованности исковых требований о возмещении материального ущерба осужденным Миримовым в размере 20 880 руб. соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью вышеприведенных доказательств.

Таким образом, оснований для отмены приговора, о чем ставиться вопрос в апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Махачкалинского гарнизонного военного суда от 30 октября 2020 г. в отношении Миримова Мориса Миримовича оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника Алиярова А.З. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: