Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 23 июня 2020 г. по делу N 33-8306/2020

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего

Ильинской Л.В, судей

Князевой О.Е, Хвещенко Е.Р, при секретаре

Шалаевой Н.Ю, рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Москаленко Олега Павловича на решение Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 23 сентября 2019 года по гражданскому делу N2-6651/2019 по иску Прокопенко Валентина Владимировича к Москаленко Олегу Павловичу о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Ильинской Л.В, выслушав объяснения представителя ответчика - Грищук М.О, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда, УСТАНОВИЛА:

Первоначально Прокопенко В.В. обратился в Приморский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Москаленко О.П. о взыскании судебных расходов в размере 50000 рублей, взыскании компенсации морального вреда в сумме 200 000 рублей.

В обоснование требований указал, что по частному обвинению Москаленко О.П. приговором Черемховского гарнизонного военного суда от 20 мая 2016 года по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 116 УК РФ оправдан по основанию, предусмотренному пунктом 3 части 2 статьи 302 УПК РФ - ввиду отсутствия в деяниях состава преступления, также данным приговором разъяснено право Прокопенко В.В. на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в порядке гражданского судопроизводства. Истцом указано, что уголовное преследование отразилось на служебной репутации истца - офицера штаба воинской части ВС РФ, добром имени и принесло нравственные страдания, что причинило моральный вред.

Определением Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 23 сентября 2019 года прекращено производство по делу в части требований о взыскании судебных расходов в размере 50000 рублей.

Решением Приморского районного суда Санкт-Петербурга от 23 сентября 2019 года частично удовлетворены исковые требования.

С Москаленко О.П. в пользу Прокопенко В.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 100 000 рублей.

С Москаленко О.П. в доход государства взыскана государственная пошлина в размере 300 рублей.

Не согласившись с решением, Москаленко О.П. подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить.

Изучив материалы дела, обсудив вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие сторон, извещенных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, выслушав объяснения представителя ответчика - Грищук М.О, поддержавшую доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела по правилам пункта 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, приговором Черемховского гарнизонного военного суда от 20 мая 2016 года "... " А.С, Прокопенко В.В. оправданы по предъявленному Москаленко О.П. частному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 116 Уголовного кодекса Российской Федерации (побои), действовавшей на момент рассмотрения дела. Приговор вступил в законную силу 31 мая 2016 года.

Из содержания указанного приговора следует, что "... " А.С. и Прокопенко В.В. оправданы на основании пункта 3 части 2 статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в их деянии состава преступления с указанием на то, что Москаленко О.П. не представлено бесспорных и убедительных доказательств виновности "... " А.С. и Прокопенко В.В. в совершении вменяемого им преступления, все имеющиеся сомнения в данном вопросе суд истолковал в пользу обвиняемых.

Кроме того, суд разъяснил "... " А.С. и Прокопенко В.В, что они имеют право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в порядке гражданского судопроизводства.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины частного обвинителя в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности, в том числе незаконного уголовного преследования в порядке частного обвинения.

При этом, суд первой инстанции указал, что в связи с вынесением военным судом оправдательного приговора в отношении Прокопенко В.В. и возникновением у него права на реабилитацию (пункт 1 части 2 статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) обязанность по возмещению морального вреда независимо от вины возникла у частного обвинителя Москаленко О.П, выдвинувшего необоснованное обвинение, поскольку причинителем вреда в данном случае является именно частный обвинитель.

Оценивая указанные выводы суда первой инстанции, судебная коллегия не может с ними согласиться ввиду следующего.

В соответствии со ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: в частности, вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Однако положения данной статьи подлежат применению в системном толковании с положениями статей 151, 1064, 1070 и 1099 этого же Кодекса.

Пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 названного Кодекса.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

По общему правилу, установленному п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда. Законом может быть установлена обязанность лица, не являющегося причинителем вреда, выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда (пункт 1). Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

Таким образом, указанные выше положения устанавливают общий принцип наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред только при наличии вины причинителя, исключения из которого при строго определенных случаях должны быть прямо закреплены в законе.

Такие исключения установлены специальными нормами для предусмотренных статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации случаев, в частности, для случаев причинения вреда гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ - пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет соответствующей казны в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 данной статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, то есть при наличии вины причинителя.

Таким образом, из смысла положений статей 1064, 1070 и 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации в их системном толковании следует, что компенсация морального вреда, причиненного в результате уголовного преследования, осуществляется независимо от вины причинителя в случаях наступления последствий, указанных в пункте 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, и при условии причинения его должностными лицами либо государственными органами, указанными в данной норме закона.

В соответствии с конституционно-правовой позицией, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 17.10.2011 N 22-П по делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, применимость специального порядка возмещения государством вреда предрешается не видом уголовного преследования, а особым статусом причинителя вреда, каковым могут обладать лишь упомянутые в части 1 статьи 133 УПК РФ государственные органы и должностные лица - орган дознания, дознаватель, следователь, прокурор и суд - независимо от занимаемого ими места в системе разделения властей (пункт 3).

Специфика правовой природы дел частного обвинения, уголовное преследование по которым осуществляется частным обвинителем, ограничивает применение к ним положений главы 18 УПК РФ. Вынесение мировым судьей оправдательного приговора в отношении подсудимого по такому делу не порождает обязанность государства возместить причиненный ему вред (если он не был причинен иными незаконными действиями или решениями судьи), поскольку причинителем вреда в данном случае является частный обвинитель, выдвинувший необоснованное обвинение (пункт 5).

В названном выше Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации также указано, что при оправдании подсудимого по делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по данному делу (часть 9 статьи 132 УПК РФ). Взыскание в пользу реабилитированного расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием ее деятельности. Возмещение же иного вреда за счет средств частного обвинителя главой 18 УПК РФ не предусматривается. Реализация потерпевшим его процессуальных прав по делам частного обвинения не меняет публично-правовой сущности уголовной ответственности и не является основанием для постановки его в равные правовые условия с государством в части возмещения вреда в полном объеме и независимо от наличия его вины (пункт 5).

Аналогичная позиция изложена в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 г. N 643-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина З. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации".

Приведенное Конституционным Судом Российской Федерации различие в установлении оснований ответственности в зависимости от субъекта причинителя вреда обусловлено спецификой деятельности правоохранительных органов, при которой возможно невиновное причинение вреда вследствие принятия незаконных решений, в частности, на основании субъективной оценки доказательств, которые, в свою очередь, могут являться следствием фальсификации или ошибки других лиц (экспертов, переводчиков, свидетелей и т.п.). Кроме того, такая особенность объясняется также участием в расследовании уголовных дел широкого круга должностных лиц, вследствие чего установить вину конкретного должностного лица не во всех случаях представляется возможным.

В отличие от уголовного преследования, осуществляемого в публичном и частно-публичном порядке (части 1, 3, 5 статьи 20 УПК РФ), привлечение к уголовной ответственности по делам частного обвинения, за исключением случаев, предусмотренных частью 4 статьи 20 УПК РФ, является следствием обращения частного обвинителя в суд с заявлением о привлечении к уголовной ответственности конкретного лица.

Такое обращение является одной из форм реализации конституционного права граждан на обращение в государственные органы (статья 33 Конституции Российской Федерации) и конституционного права каждого на судебную защиту (часть 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации).

При этом в отличие от органов дознания, предварительного следствия и государственного обвинения на частного обвинителя не возлагается юридическая обязанность по установлению события преступления и изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (часть 2 статьи 21 УПК РФ).

Согласно конституционно-правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 02 июля 2013 г. N 1059-О, обращение к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения само по себе не может быть признано незаконным лишь на том основании, что в ходе судебного разбирательства предъявленное обвинение не нашло своего подтверждения. В противном случае ставилось бы под сомнение конституционное право каждого на судебную защиту, выступающее, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации, гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина, в том числе права на защиту своей чести и доброго имени, гарантированного статьей 23 Конституции Российской Федерации.

В этом же определении указано, что недоказанность обвинения какого-либо лица в совершении преступления, по смыслу части 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, влечет его полную реабилитацию и восстановление всех его прав, ограниченных в результате уголовного преследования, включая возмещение расходов, понесенных в связи с данным преследованием. Взыскание в пользу реабилитированного лица расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения, допустившей необоснованное уголовное преследование подсудимого, является неблагоприятным последствием ее деятельности. При этом, однако, возложение на частного обвинителя обязанности возместить лицу, которое было им обвинено в совершении преступления и чья вина не была доказана в ходе судебного разбирательства, понесенные им вследствие этого расходы не может расцениваться как признание частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос.

В соответствии с частью 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Учитывая вышеизложенное, выводы суда о том, что в данном случае факт вынесения оправдательного приговора по делу частного обвинения является сам по себе основанием для возложения на частного обвинителя обязанности по компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением истца к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации являются ошибочными, а доводы апелляционной жалобы об отсутствии оснований для взыскания с ответчика компенсации морального вреда заслуживающими внимание.

Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В соответствии с конституционно-правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в указанном выше Постановлении от 17 октября 2011 г. N 22-П, необходимость обеспечения требования УПК РФ о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (часть 2 статьи 6), не исключает использования гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Также согласно конституционно-правовой позиции, изложенной в указанном выше Определении от 02 июля 2013 г. N 1059-О, истолкование статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации в системе действующего правового регулирования предполагает возможность полного либо частичного возмещения частным обвинителем вреда в зависимости от фактических обстоятельств дела, свидетельствующих о добросовестном заблуждении или же, напротив, о злонамеренности, имевшей место в его действиях, а также с учетом требований разумной достаточности и справедливости.

Таким образом, положения гражданского права, действующие в неразрывном системном единстве с конституционными предписаниями, в том числе с частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц и которая в силу части 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации как норма прямого действия подлежит применению судами при рассмотрении ими гражданских и уголовных дел, позволяют суду при рассмотрении каждого конкретного дела достигать такого баланса интересов, при котором равному признанию и защите подлежит как право одного лица, выступающего в роли частного обвинителя, на обращение в суд с целью защиты от преступления, так и право другого лица, выступающего в роли обвиняемого, на возмещение ущерба, причиненного ему в результате необоснованного уголовного преследования.

В этом же Определении указано, что не исключается использование гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу.

Из материалов дела усматривается, что основанием для обращения Москаленко О.П. в военный суд с заявлением частного обвинения послужило намерение защитить свои права и охраняемые законом интересы.

Из оправдательного приговора Черемховского гарнизонного военного суда от 20 мая 2016 года следует, что "... " А.С. и Прокопенко В.В. обвинялись в нанесении Москаленко О.П. побоев в составе группы лиц, то есть в преступлении, предусмотренном ч.1 ст.116 УК РФ, совершенном при отягчающих обстоятельствах.

В обоснование заявления Москаленко О.П. указал, что преступные действия обвиняемых выразились в следующем. 06 февраля 2016 года в 15-м часу, возле дома по улице "... ", когда он подошел к автомобилю, в котором сидели Прокопенко и "... ", последний предъявил ему претензии по поводу применения физической силы во время конфликта с его женой. Он стал отрицать данный факт. Однако, "... " и присоединившийся к нему Прокопенко продолжили выражать недовольство его действиями и оскорбляли его. В какой-то момент "... " схватил его за куртку и втащил в салон автомобиля через открытое стекло передней двери. Внутри машины Прокопенко нанес ему два удара кулаком по голове, одетой в меховую шапку, от которых он испытал физическую боль. В это же время "... ", удерживая его за куртку одной рукой, кулаком другой руки нанес ему несколько ударов в грудь, причинив тем самым физическую боль. Требования отпустить его нападавшие игнорировали. Ему удалось вырваться, после чего "... " и Прокопенко вышли из машины и стали хватать его за одежду. Схватив его за ворот, Прокопенко сорвал с него цепочку, причинив таким образом ему ссадины на задней поверхности шеи. Затем "... " стал подпрыгивая ударять его в грудную клетку своей грудью, нанеся таким образом около 10 ударов, причинивших физическую боль. Помимо этого "... " внутренней частью запястья левой руки нанес ему 2-3 удара в височную часть головы справа. В процессе применения "... " физического насилия он, Москаленко, просил его не бить, во избежание конфликта пытался уйти в подъезд, но "... " препятствуя этому, обхватил его руками и повалил на землю, сам упав сверху. После того как "... " поднялся, он нанес ему два удара ногой в область наружной боковой поверхности левой голени. После этого избиение прекратилось.

Как усматривается из исследованных судом документов - детализации расходов для принадлежащего Москаленко О.П. телефонного номера и скриншота с официальных сайтов правоохранительных органов "... " - частный обвинитель 06.02.2016 года обращался по телефону в различные правоохранительные органы, в том числе, в 14 часов 47 минут в военную комендатуру "... " гарнизона.

Согласно заявлению Москаленко О.П. от 08.02.2016года, поданному на имя руководителя военного следственного отдела, он просил привлечь к уголовной ответственности военнослужащих "... " и Прокопенко за применение в отношении него физического насилия, выразившегося в нанесении ему около десяти ударов в область груди и десяти ударов в область правого и левого плеча и ударов в область левой голени.

Из акта медицинского осмотра Москаленко О.П, проведенного 06.02.2016 врачом филиала N1 Федерального государственного казенного учреждения "301 ВКГ" МО РФ видно, что обследуемый в момент обращения предъявляет жалобы на головную боль, тошноту, боли в области левого плечевого сустава и левой голени, в области наружной поверхности левой голени, в нижней трети имеется поверхностная ссадина площадью 8х3, 5 см.

Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования N236 у Москаленко О.П. при его обследовании 08.02.2016 года были выявлены телесные повреждения.

Из заключения судебно-медицинского эксперта от 11.02.2016 года N9 также следует, что у Москаленко О.П. на момент медицинского освидетельствования и судебно-медицинского освидетельствования выявлены телесные повреждения, которые расцениваются, как повреждения, не причинившие вреда здоровью человека.

При вынесении оправдательного приговора суд, исходя из конституционного положения о презумпции невиновности и принципов уголовного судопроизводства, находя, что стороной обвинения не представлено бесспорных и убедительных доказательств виновности "... " А.С. и Прокопенко В.В. в совершении вменяемого им преступления, все имеющиеся сомнения в данном вопрос толкует в пользу обвиняемых, пришел к выводу о необходимости их оправдания по основанию, предусмотренному п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ - ввиду отсутствия в деяниях подсудимых состава преступления.

Судом первой инстанции при разрешении требований Прокопенко В.В. не были учтены приведенные в приговоре суда обстоятельства, а также положения действующего законодательства в его конституционно-правовом толковании Конституционного Суда Российской Федерации, что повлекло неправильное разрешение спора судом в части удовлетворения иска о взыскании компенсации морального вреда.

Между тем, представленными сторонами доказательствами не подтверждается, что обращение Москаленко О.П. в суд с заявлением о привлечении Прокопенко В.В. к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 УК РФ носило цель не защиту нарушенного права, а было направлено исключительно только на причинение вреда. Обращаясь в военный суд в порядке частного обвинения, принимая во внимание обстоятельства изложенные в заявлении, а также содержание медицинских заключений, ответчик реализовал свое конституционное право на обращение за судебной защитой, имея намерение защитить свои интересы, в связи с чем оснований для возложения на него обязанности денежной компенсации морального вреда не имеется.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия, учитывая положения статей 151, 1064, 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворении заявленных требований.

Поскольку решение суда постановлено с нарушением норм материального права, оно подлежит отмене в силу статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с принятием нового решения об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Приморского районного суда Санкт-Петербурга от

23 сентября 2019 года отменить.

В удовлетворении исковых требований Прокопенко Валентина Владимировича к Москаленко Олегу Павловичу о взыскании компенсации морального вреда - отказать.

Председательствующий:

Судьи: