Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 03 февраля 2021 г. по делу N 8Г-19655/2020[88-173/2021-(88-18271/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего: Бакулина А.А, судей: Рогачёвой В.В, Шкарупиной С.А, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-112/2020 по иску Администрации Вологодского муниципального района к Кауровой Л. П, Каурову И. О. о признании договора передачи квартиры в собственность гражданина недействительной сделкой, восстановлении права муниципальной собственности на жилое помещение, выселении, по кассационной жалобе администрации Вологодского муниципального района и кассационному представлению прокурора Вологодской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 9 июня 2020 года

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Бакулина А.А, выслушав объяснения прокурора отдела управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Бахтиной Н.И, поддержавшей доводы кассационного представления, представителя Кауровой Л.П. адвоката Воеводиной Е.А, действующей на основании ордера N 940 от 9 декабря 2020 года и доверенности 35 АА 1459461 от 9 января 2020 года, сроком действия до три года, возражавшей против доводов кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

администрация Вологодского муниципального района обратилась в суд с иском к Каурову О.П, Кауровой Л.П. о признании недействительным договора передачи квартиры в собственность граждан от 13 ноября 2007 года, заключенный между Государственным предприятием Вологодской области "Вологдатехинвентаризация", действующим от имени администрации Вологодского муниципального района по договору на производство приватизации жилого фонда от 20 мая 2004 года, и Кауровым О. П, Кауровой Л. П, ссылаясь на его ничтожность.

Решением Вологодского районного суда Вологодской области от 9 февраля 2020 года исковые требования удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 9 июня 2020 года решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение об отказе в иске.

В кассационной жалобе администрация Вологодского муниципального района и кассационном представлении прокурор Вологодской области просит об отмене апелляционного определения как незаконного.

В судебное заседание суда кассационной инстанции стороны, извещенные надлежащим образом о дне времени и месте судебного разбирательства, не явились.

Информация о рассмотрении дела также своевременно размещена на интернет сайте Третьего кассационного суда общей юрисдикции.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, представления, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит кассационное представление и кассационную жалобу не подлежащими удовлетворению.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы и представления не установлено.

Судом установлено, что на основании ордера от 27 ноября 1984 года N 249, выданного начальником ГУ "1975 отделение морской инженерной службы Северного Флота", Каурову О.П. на период прохождения военной службы в войсковых частях военного гарнизона поселка Федотово Вологодского района на семью в составе супруги Кауровой Л.П, сына Каурова Ю.О, дочери Кауровой Н.О. и матери Плешивцевой М.И. предоставлена "адрес", которая включена в реестр муниципальной собственности Вологодского муниципального района.

15 июля 2002 года Кауров О.П, обладавший в указанный период времени статусом военнослужащего, подписал обязательство о сдаче жилого помещения, в соответствии с которым указанное лицо брало на себя обязательство сдать занимаемую им и членами его семьи жилую площадь, состоящую из трех комнат, общей площадью 63, 3 кв.м, расположенную по вышеуказанному адресу, в муниципальную собственность не позднее двух месяцев со дня получения свидетельства о собственности на квартиру (индивидуальный жилой дом), приобретенную с помощью государственного жилищного сертификата, а также не приватизировать, не закладывать, не передавать по договорам отчуждения с момента его подписания.

Помимо Каурова О.П. указанное обязательство было подписано членами его семьи: Кауровой Л.П, Ворониной Н.О, Кауровым И.О, Ворониным А.В, Ворониным А.А.

22 августа 2006 года Каурову О.П. и членам его семьи выдан государственный жилищный сертификат серии ГУ N на сумму 1 609 200 рублей, который реализован Кауровым О.П. совместно с членами его семьи посредством приобретения в общую долевую собственность жилого помещения, расположенного по адресу: "адрес".

19 ноября 2007 года Кауров О.П, Каурова Л.П. обратились в Государственное предприятие Вологодской области "Вологдатехинвентаризация" (далее - ГП ВО "Вологдатехинвентаризация") с заявлением о передаче в их собственность жилого помещения - "адрес".

30 ноября 2007 года между ГП ВО "Вологдатехинвентаризация", Кауровым О.П. и Кауровой Л.П. заключен договор передачи квартиры в собственность граждан, на основании которого 14 декабря 2007 года за Кауровым О.П. и Кауровой Л.П. зарегистрировано право общей долевой собственности на указанную квартиру.

Кауров И.О. участия в приватизации не принимал.

Кауров О.П. умер, в настоящее время единственным собственником спорной квартиры является Каурова Л.П. (государственная регистрация перехода права собственности от 05 октября 2015 года N 35-35/001-35/001/702/2015-4867/2).

Отменяя решение суда первой инстанции, и отказывая в удовлетворении иска, судебная коллегия указала следующее.

Пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной срок исковой давности составляет три года; течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

В соответствии со статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Согласно пункту 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43) течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

При обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть 1 статьи 45 и часть 2 статьи 46 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, часть 1 статьи 52 и части 1, 2 статьи 53, статья 53.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление (пункт 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43).

Этим же постановлением разъяснено, что срок исковой давности по требованиям публично-правовых образований в лице уполномоченных органов исчисляется со дня, когда публично-правовое образование в лице таких органов узнало или должно было узнать о нарушении его прав, в частности, о передаче имущества другому лицу, совершении действий, свидетельствующих об использовании другим лицом спорного имущества, например, земельного участка, и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 4).

В пункте 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 разъяснено, что по смыслу статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления. В этом случае срок исковой давности начинает течь в порядке, установленном статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, со дня, когда первоначальный обладатель права узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В рассматриваемом случае срок исковой давности необходимо исчислять с момента, когда о нарушении права стало известно первоначальному обладателю права - администрации Вологодского муниципального района.

Так, в материалы гражданского дела представлен договор на производство приватизации жилого фонда от 20 мая 2004 года, заключенный между администрацией Вологодского муниципального района в лице заместителя главы района, председателя комитета по управлению имуществом с одной стороны и ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" с другой стороны, по условиям пункта 1 которого ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" в рамках предоставленных полномочий обязалось подготавливать пакет документов по приватизации жилой площади по заявлению граждан, занимающих жилые помещения в муниципальном жилищном фонде Вологодского района Вологодской области, и заключать договоры на передачу жилых помещений в собственность граждан.

При этом в договоре предписана обязанность ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" один экземпляр договора на передачу жилых помещений в собственность граждан передавать в администрацию Вологодского муниципального района (пункт 1).

В пункте 2 указанного договора закреплено, что администрация Вологодского муниципального района предоставляет ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" право подписи документов на приватизацию от имени администрации Вологодского муниципального района, включая договор о передаче жилых помещений в собственность граждан.

Договор передачи квартиры в собственность граждан Каурова О.П, Кауровой Л.П. от 30 ноября 2007 года заключен ГП ВО "Вологдатехинвентаризация", действующим от имени администрации Вологодского муниципального района по договору на производство приватизации жилого фонда от 20 мая 2004 года.

Пункт 8 договора передачи квартиры в собственность граждан от 30 ноября 2007 года содержит указание о том, что один и 5 экземпляров данного договора передается администрации Вологодского муниципального района.

Апелляционной инстанцией обосновано принято во внимание представленное в материалы дела заявление Травникова А.В, действующего от имени администрации Вологодского муниципального района на основании доверенности, от 30 ноября 2007 года в Управление федеральной регистрационной службы по Вологодской области, в котором он просил зарегистрировать переход права собственности к Каурову О.П, Кауровой Л.П. на "адрес" на основании договора передачи квартиры в собственность от 30 ноября 2007 года.

Таким образом, об отчуждении ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" спорной квартиры в частную собственность Каурова О.П, Кауровой Л.П. по договору передачи квартиры в собственность граждан от 30 ноября 2007 года не могло быть неизвестным администрации Вологодского муниципального района, во владении и в сфере распоряжения которой находилось спорное жилое помещение, от имени и в интересах которой ГП ВО "Вологдатехинвентаризация" заключалась указанная сделка, вне зависимости от информации, предоставленной лицом, заинтересованным в приобретении жилого помещения.

На органе местного самоуправления лежала обязанность проверить представленную информацию, как и законность совершения сделки.

Поскольку истец должен был узнать о незаконном отчуждении муниципального имущества в частную собственность лица, не обладающего правом на приватизацию такого имущества, не позднее даты заключения договора приватизации в 2007 году, что подтверждается представленными в материалы дела доказательствами, а с настоящим иском в суд обратился лишь в декабре 2019 года, судебная коллегия пришла к правильному выводу о том, что оснований для удовлетворения исковых требований у суда первой инстанции не имелось, так как истцом по заявленным требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и признании такой сделки недействительной пропущен трехлетний срок исковой давности.

В связи с тем, что основное требование удовлетворению не подлежит, судебная коллегия обосновано не нашла оснований для удовлетворения производных требований о выселении Кауровой Л.П. из занимаемого жилого помещения без предоставления другого жилья.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что выводы, содержащиеся в обжалуемом судебном постановлении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения сторон.

Доводы кассационной жалобы и представления не содержат правовых оснований для отмены обжалуемого судебного акта в кассационном порядке, направлены на переоценку установленных судами обстоятельств, основаны на ошибочном толковании норм права.

В силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Несогласие заявителя с установленными по делу обстоятельствами и оценкой судами доказательств, с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не является основанием для пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 9 июня 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу администрации Вологодского муниципального района и кассационное представление прокурора Вологодской области без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи