Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 января 2021 г. по делу N 8Г-26407/2020[88-1395/2021-(88-30216/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Асатиани Д.В, судей Гольман С.В, Рудых Г.М, рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Караваева Д. В. к Беликовой С. Н. о признании незаконным использование и распространение персональных данных, обязании удалить сообщение, содержащее персональные данные и взыскании компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Караваева Д. В.

на решение Реутовского городского суда Московской области от 27 февраля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 июня 2020 г, заслушав доклад судьи Гольман С.В, выслушав посредством веб-конференции возражения представителя Беликовой С.Н. по доверенности Ступникова А.А, установила:

Караваев Д.В. обратился в суд с иском к Беликовой С.Н, просил признать незаконным использование и предоставление Беликовой С.Н. персональных данных Караваева Д.В, обязать Беликову С.Н. удалить сообщение, содержащее персональные данные Караваева Д.В, переданное ФИО9 с помощью Интернет-приложения WhatsApp, взыскать с Беликовой С.Н. в пользу Караваева Д.В. компенсацию морального вреда в размере 100000 рублей, судебные расходы на оплату государственной пошлины в размере 300 рублей и на оплату услуг представителя в размере 30000 рублей.

В обоснование заявленных требований Караваев Д.В. указал, что являлся свидетелем по уголовному делу N по обвинению Беликовой С.Н. в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 159, частью 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которому был вынесен приговор "данные изъяты" от ДД.ММ.ГГГГ При рассмотрении уголовного дела адвокатами Беликовой С.Н. в судебном заседании была представлена справка о привлечении Караваева Д.В. к уголовной ответственности. В данной справке, выданной 14 января 2019 г. отделением "данные изъяты" содержались персональные данные Караваева Д.В.: его фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, адрес места жительства, сведения о привлечении в 1999 г. к уголовной ответственности "данные изъяты".

18 февраля 2019 г. Беликова С.Н. посредством Интернет-приложения WhatsApp со своего мобильного телефона распространила означенную справку не известному ранее истцу гражданину ФИО9 с целью склонить его к отзыву из материалов уголовного дела ранее выданной им характеристики на Беликову С.Н, чем нарушила права истца на сохранение его персональных данных и личной тайны.

Караваев Д.В. согласился ответчику на обработку своих персональных данных не давал. Персональные данные, которые распространены ответчиком, могут быть доступные неопределённому кругу лиц и использованы во вред интересам истца. Юридически истец считается не судимым, ответчик сообщила постороннему лицу его личную тайну. Распространением указанных сведений ответчик причинил истцу моральный вред, он перенёс нервное потрясение, испытывает стресс и беспокойство.

Решением Реутовского городского суда Московской области от 27 февраля 2020 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам от 22 июня 2020 г, в удовлетворении иска Караваева ДВ. К Беликовой С.Н. о признании незаконным использования и распространения персональных данных, обязании совершить действия, взыскании денежной компенсации морального вреда и судебных расходов отказано.

В кассационной жалобе Караваев Д.В. просит об отмене решения суда и апелляционного определения как незаконных и необоснованных и о принятии по делу нового судебного постановления об удовлетворении иска, ссылается на нарушение судами норм материального права.

Принимая во внимание, что в силу статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачей гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов субъектов гражданских правоотношений, судопроизводство в судах согласно части 1 статьи 6.1 данного Кодекса должно осуществляться в разумные сроки, и учитывая, что участвующие в деле лица о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, заблаговременно, и в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, явка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, и других лиц, участвующих в деле, извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие, а также то, что Караваевым Д.В. представлена письменная правовая позиция, содержащаяся в кассационной жалобе, не обеспечена техническая возможность организации веб-конференции, судебная коллегия рассматривает дело в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений, которые были бы допущены судами первой и апелляционной инстанции, по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Судами установлено и из материалов дела следует, что 24 января 2019 г. при рассмотрении "данные изъяты" уголовного дела N по обвинению Беликовой М.Н. в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 159, частью 3 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которому Караваев Д.В. являлся свидетелем, был предъявлена справка, выданная отделением "данные изъяты" ДД.ММ.ГГГГ, о привлечении Караваева Д.В. к уголовной ответственности в 1999 г, где также были указаны персональные данные Караваева Д.В.: имя, фамилия, отчество, дата и место рождения, адрес места жительства.

Рассмотрение уголовного дела проходило в открытом судебном заседании. Сведения о Караваеве Д.В, являвшимся свидетелем по уголовному делу, не отнесены к информации ограниченного доступа. Перед началом допроса в качестве свидетеля Караваев Д.В. сообщил суду свои имя, фамилию, отчество, дату и место рождения, адрес места жительства. Судом также был оглашён протокол допроса Караваева Д.В, в котором содержались его личные данные.

Фотокопию справки ответчик направила посредством Интернет-приложения WhatsApp со своего мобильного телефона N на номер телефона ФИО12

С учётом изложенного, руководствуясь положениями статьи 2 Конвенции о защите физических лиц в отношении автоматизированной обработки данных личного характера (ETS N 108), заключённой в г.Страсбурге 28 января 1981 г, статей 12, 19, 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 161, 278, 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, статей 1, 3, 6, 7, 24 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных", Указа Президента Российской Федерации от 6 марта 1997 г. N 188 "Об утверждении Перечня сведений конфиденциального характера", находя, что действие законодательства о персональных данных не распространяется на спорные правоотношения, сообщения спорных сведений в рамках рассмотрения судом уголовного дела не является вмешательством в частную жизнь истца, разглашением его личной тайны и незаконным распространением персональных данных, при этом Караваев Д.В. самостоятельно сделал свои персональные данные общедоступными неопределённому кругу лиц при рассмотрении уголовного дела, а ответчик Беликова С.Н. не отнесена законом к категории лиц, на которые возложен запрет распространения сведений, полученных в ходе судебного разбирательства, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, не усмотрел нарушения ответчиком личным неимущественных прав истца и отказа в удовлетворении иска.

Выводы судов первой и апелляционной инстанции об отказе в иске не противоречат законодательству и установленным по делу обстоятельствам, выводы о которых сделаны по результатам всесторонней оценки собранных по делу доказательств с соблюдением правил статей 12, 55, 56, 59, 60, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, вопреки мнению заявителя кассационной жалобы, не допущено.

Сам по себе то факт, что действиями ответчика затрагиваются нематериальные блага истца, по смыслу статей 1, 12, 151, 151.2, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации не может служить достаточным условием для привлечения ответчика к гражданской правовой ответственности в форме компенсации морального вреда и понуждения к удалению распространённой информации, затрагивающие нематериальные бага истца, признания незаконными его действий по использованию и распространению персональных данных.

Согласно части 1 статьи 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

В силу части 4 статьи 29 Конституции Российской Федерации каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.

В статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключённой в г. Риме 4 ноября 1950 г, закреплено, что каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции (пункт 1).

Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц (пункт 2).

Право на частную жизнь, предусмотренное статьёй 8 Конвенции, не имея исчерпывающего определения, охватывает физическую и психологическую неприкосновенность личности, в том числе право жить уединенно, не привлекая к себе нежелательного внимания (постановление Европейского Суда по делу "Смирновы против Российской Федерации", жалобы N 46133/99 и 48183/99, ? 95). При этом из неё не может быть полностью исключена деятельность профессионального или делового характера (постановление Европейского Суда по делу "Нимитц против Германии" от 16 декабря 1992 г, ? 29).

В соответствии со статьёй 10 Конвенции каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ (пункт 1).

Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определёнными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия (пункт 2).

Кроме того, абзацем 1 пункта 1 статьи 152.2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни, в частности сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни.

Не являются нарушением правил, установленных абзацем первым данного пункта, сбор, хранение, распространение и использование информации о частной жизни гражданина в государственных, общественных или иных публичных интересах, а также в случаях, если информация о частной жизни гражданина ранее стала общедоступной либо была раскрыта самим гражданином или по его воле (пункт 1).

Стороны обязательства не вправе разглашать ставшую известной им при возникновении и (или) исполнении обязательства информацию о частной жизни гражданина, являющегося стороной или третьим лицом в данном обязательстве, если соглашением не предусмотрена возможность такого разглашения информации о сторонах (пункт 2).

Неправомерным распространением полученной с нарушением закона информации о частной жизни гражданина считается, в частности, её использование при создании произведений науки, литературы и искусства, если такое использование нарушает интересы гражданина (пункт 3).

В случаях, когда информация о частной жизни гражданина, полученная с нарушением закона, содержится в документах, видеозаписях или на иных материальных носителях, гражданин вправе обратиться в суд с требованием об удалении соответствующей информации, а также о пресечении или запрещении дальнейшего её распространения путем изъятия и уничтожения без какой бы то ни было компенсации изготовленных в целях введения в гражданский оборот экземпляров материальных носителей, содержащих соответствующую информацию, если без уничтожения таких экземпляров материальных носителей удаление соответствующей информации невозможно (пункт 4).

При сборе данных о каком-либо человеке, обработке или использовании персональных данных или публикации соответствующих материалов способом или в объёме, который выходит за рамки того, что обычно можно предвидеть, могут возникнуть доводы о защите частной жизни.

Тот факт, что сведения о частной жизни и персональные данные получены из открытых источников, само по себе не лишает гражданина права на защиту частной жизни и защиту своих персональных данных (постановление Большой Палаты Европейского Суда по правам человека от 27 июня 2017 г. по делу "Компании "Сатакуннан Марккинаперсси Ой" и "Сатамедиа Ой" против Финляндии" по жалобе N 931/13).

Уважение личной и семейной жизни, которое гарантируется статьёй 8 Конвенции, предполагает также необходимость защиты персональных данных личности, в связи с чем законодательство предусматривает соответствующие гарантии и не допускает использования персональных данных такими способами, которые могут оказаться несовместимыми с гарантиями, содержащимися в названной выше статье Конвенции.

В частности, статьей 5 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных" установлены принципы обработки персональных данных, согласно которым обработка персональных данных должна осуществляться на законной и справедливой основе (часть 1).

Обработка персональных данных должна ограничиваться достижением конкретных, заранее определённых и законных целей. Не допускается обработка персональных данных, несовместимая с целями сбора персональных данных (часть 2).

Обработке подлежат только персональные данные, которые отвечают целям их обработки (часть 4).

Содержание и объём обрабатываемых персональных данных должны соответствовать заявленным целям обработки. Обрабатываемые персональные данные не должны быть избыточными по отношению к заявленным целям их обработки (часть 5).

При обработке персональных данных должны быть обеспечены точность персональных данных, их достаточность, а в необходимых случаях и актуальность по отношению к целям обработки персональных данных. Оператор должен принимать необходимые меры либо обеспечивать их принятие по удалению или уточнению неполных или неточных данных (часть 6).

Статьёй 6 названного закона определено, что обработка персональных данных осуществляется с согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных (пункт 1 части 1).

Таким образом, право на защиту частной жизни, включающее защиту персональных данных, и право на свободу поиска, передачи и распространения информации могут являться конкурирующими правами.

Реализация права на свободу слова и распространение информации должна учитывать право на защиту частной жизни. Объём, способ сбора и распространения информации о частной жизни, включая объём персональных данных, должны соответствовать общественной потребности в данной информации, а также правомерной цели её сбора и распространения.

Определяя критерии, по которым возможно вмешательство в частную жизнь гражданина, для установления баланса между конкурирующими правами по общему правилу необходимо исходить из того, каков вклад этой информации в обсуждение вопросов, представляющих интерес для общества, степень известности человека, интересы которого были затронуты, предмет информационного сообщения, предыдущее поведение лица, интересы которого были затронуты, содержание, форма и последствия опубликованных сведений. Кроме того, учитывается также способ получения информации, её достоверность.

В соответствии с пунктом 2 статьи 3 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных", оператор - государственный орган, муниципальный орган, юридическое или физическое лицо, самостоятельно или совместно с другими лицами организующие и (или) осуществляющие обработку персональных данных, а также определяющие цели обработки персональных данных, состав персональных данных, подлежащих обработке, действия (операции), совершаемые с персональными данными.

Обработка персональных данных - любое действие (операция) или совокупность действий (операций), совершаемых с использованием средств автоматизации или без использования таких средств с персональными данными, включая сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление, уничтожение персональных данных (пункт 3 статьи 3).

Согласно пунктам 5 и 6 статьи 3 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных", распространение персональных данных - действия, направленные на раскрытие персональных данных неопределенному кругу лиц, а предоставление персональных данных - действия, направленные на раскрытие персональных данных определённому лицу или определённому кругу лиц.

В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 1 того же Федерального закона, его действие не распространяется на отношения, возникающие при обработке персональных данных физическими лицами исключительно для личных и семейных нужд, если при этом не нарушаются права субъектов персональных данных.

Из искового заявления следует и судами установлен факт предоставления персональных данных ответчиком ФИО12 путём направления фотокопии справки о судимости Караваева Д.В, добытой и раскрытой суду в ходе уголовного дела в рамках осуществления защиты Беликовой С.Н, при оглашении персональных данных Караваева Д.В. самим Караваевым Д.В. и судом при рассмотрении уголовного дела в открытом судебном заседании. При этом Караваев Д.В. указал, что справка была направлена для отзыва из материалов уголовного дела выданной им характеристики на обвиняемую.

При таком положении, с учётом обстоятельств предоставления сведений, условий, при которых данная информация была опубликована в ходе рассмотрения уголовного дела, их целей, правового статуса сторон, неотнесения сведений к данным ограниченного пользования, свидетельствующих об отсутствии противоправного распространения, предоставления информации об имени, фамилии, отчестве, месте жительстве и судимости истца, которое бы повлекло реальную угрозу нарушения либо реальное умаление нематериальных благ истца, и отсутствия предусмотренной законом обязанности получения согласия ответчика на обработку и предоставление персональных данных истца в конкретных обстоятельствах, суды нижестоящих инстанций, вопреки мнению кассатора, пришли к правомерному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Несогласие стороны с выводами суда, которые фактически сводятся к иной оценке установленных судом обстоятельств и представленных в материалы дела доказательств, что не может служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

Доводов, свидетельствующих о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, допущенных судами первой и апелляционной инстанции при вынесении оспариваемых судебных актов, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, кассационная жалоба истца не содержит.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия не находит предусмотренных статьёй 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены решения суда и апелляционного определения.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Реутовского городского суда Московской области от 27 февраля 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 июня 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Караваева Д. В. - без удовлетворения.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подпись)

.

.

.