Определение СК по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 20 января 2021 г. по делу N 8Г-29124/2020[88-1290/2021-(88-30092/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Асатиани Д.В, судей Гольман С.В, Князькова М.А, рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Кондратенко А. П. к Аллагвердиеву В. Г. оглы, Кулиеву З. С. оглы о признании сделок недействительными, по кассационной жалобе Кулиева З. С. оглы

на решение Подольского городского суда Московской области от 1 июня 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 31 августа 2020 г, заслушав доклад судьи Гольман С.В, установила:

Кондратенко А.П. обратился в суд с иском к Аллагвердиеву В.Г.о. и Кулиеву З.С.О. о признании недействительными договора дарения от 17 июня 2016 г. между Кондратенко А.П. и Аллагвердиевым В.Г.о, договора купли-продажи от 11 июля 2017 г. между Аллагвердиевым В.Г.о. и Кулиевым З.С.о, и исключении из Единого государственного реестра недвижимости записей о регистрации права собственности ответчиков на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

В обоснование заявленных требований Кондратенко А.П. указал, что страдает алкоголизмом, состоит на учёте в наркологическом диспансере, в 2013 г. по программе переселения из ветхого жилья получил в собственность квартиру, расположенную по адресу: "адрес". В 2015 г. Кондратенко А.П. познакомился с Аллагвердиевым В.Г.о, стал брать у него в магазине на регулярной основе алкогольную продукцию в долг. Аллагвердиев В.Г.о. предлагал взять истца на иждивение, если тот заключит с ним договор на пожизненное содержание с иждивением, от чего истец отказывался в виду того, что квартира являлась его единственным жильём.

В июне 2016 г. Кондратенко А.П. пребывавшего в состоянии алкогольного опьянения, привели к нотариусу, попросили подписать доверенность на сбор документов, что истец сделал, не понимая значения своих действий. После этого у истца забрали паспорт, попросили не употреблять алкогольные напитки в течение трёх дней, чтобы подписать в Росреестре какие-то документы. На следующий день Кондратенко А.П. рассказал супруге о походе к нотариусу и подписании документов; прибыв вместе с супругой для отзыва доверенности, истец сделать этого не смог по причине отсутствия у него паспорта.

В начале 2017 г. супруга Кондратенко А.П. при оплате счетов за жилищно-коммунальные услуги обнаружила, что право собственности на квартиру истца оформлено на имя Аллагвердиева В.Г.о. Прекратив употреблять алкогольные напитки, истец обратился к участковому уполномоченному полиции по поводу отобрания ответчиком паспорта, который был возвращён ему участковым уполномоченным полиции через неделю. Также истец обратился к ответчику с вопросом относительно разъяснений по вопросу оформления квартиры в собственности Аллагвердиева В.Г.о, на что тот сообщил истцу о заключении между ними договора дарения квартиры. В ноябре 2017 г. истец запросил выписку из Единого государственного реестра недвижимости, из которой следовало, что квартира оформлена на имя Кулиева З.С.о. в связи с заключением между ответчиками договора купли-продажи.

По мнению истца, договор дарения квартиры является недействительной сделкой, поскольку на момент её заключения истец не отдавал отчёта в совершаемых действиях, не мог руководить ими, не имел намерения продавать или дарить жилое помещение, что влечёт недействительность последующего договора купли-продажи.

Решением Подольского городского суда Московской области от 1 июня 2020 г. признан недействительным договор дарения "адрес" корпусе N "адрес", заключённый между Кондратенко А.П. и Аллагвердиевым В.Г.о. от 17 июня 2016 г. Признан недействительным договор купли-продажи "адрес" корпусе N "адрес", заключённый между Аллагвердиевым В.Г.о. и Култиевым З.С.о. от 11 июля 2017 г. Признана недействительной запись о регистрации права Аллагвердиева В.Г.о. N от 13 июля 2016 г. на "адрес" корпусе N "адрес". Признана недействительной запись о регистрации права Кулиева З.С.о. N от 21 июля 2017 г. на "адрес" корпусе N "адрес".

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда решение Подольского городского суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ оставлено без изменения, апелляционная жалоба Кулиева З.С.о. - без удовлетворения.

В кассационной жалобе ответчик Кулиев З.С.о. просит об отмене решения суда и апелляционного определения в части признания недействительным договора купли-продажи квартиры и признании недействительной записи о регистрации права собственности Кулиева З.С.о. на квартиру как незаконных, необоснованных, постановленных с нарушением норм материального права, и о принятии по делу в данной нового судебного постановления об отказе в удовлетворении соответствующих требований Кондратенко А.П.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находя участвующих в деле лиц извещёнными о времени и месте судебного заседания согласно требованиям главы 10 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, судебная коллегия рассматривает дело в отсутствие неявившихся в судебное заседание участвующих в деле лиц.

В силу статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, не находя оснований для выхода за пределы доводов кассационных жалобы.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений по доводам кассационной жалобы не усматривается.

Из материалов дела следует и судами установлено, что Кондратенко А.П. принадлежала на праве собственности квартира, расположенная по адресу: "адрес", - на основании акта приема-передачи квартиры от 2 сентября 2013 г, разрешения на ввод объекта в эксплуатацию от 23 августа 2013 г, договора долевого участия в строительстве от 19 декабря 2012 г, предоставленная Кондратенко А.П. по программе переселения из ветхого жилого фонда.

Спорная квартира была подарена истцом Аллагвердиеву В.Г.о. на основании договора дарения от 17 июня 2016 г, заключённого в простой письменной форме. Также была оформлена нотариально удостоверенная нотариусом доверенность на ФИО24 предоставляющая последнему право зарегистрировать переход право собственности на спорную квартиру. 13 июля 2016 г. данная запись внесена в Единый государственный реестр недвижимости з N. Условий пользования Кондратенко А.П. спорным жилым помещением в договоре дарения не содержится.

Аллагвердиев В.Г.о. 11 июля 2017 г. продал спорную квартиру Кулиеву З.С. за 2000000 рублей, передал её на основании передаточного акта; право собственности Кулиева З.С. зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости за N.

Согласно ответу ГАУЗ МО "Подольский наркологический диспансер" от 13 декабря 2017 г, Кондратенко А.П. состоит на диспансерном учёте в ГАУЗ МО "ПНД" с 2016 г. с диагнозом "психические и поведенческие расстройства в результате употребления алкоголя, синдром зависимости".

Из показаний свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13 следует, что Кондратенко А.П. в феврале 2016 г. уволили в связи со злоупотреблением спиртных напитков; при употреблении спиртных напитков Кондратенко А.П. мог теряться в днях и мог не узнавать знакомых; алкогольными напитками он злоупотреблял с 2012 г, в запойное состояние мог уходить на полгода.

Судом первой инстанции были исследованы материалы гражданского дела N в рамках которого была проведена первичная амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, выявившая у Кондратенко А.П. зависимость от алкоголя.

Для разрешения юридически значимых вопросов по настоящему гражданскому делу, судом была назначена судебная амбулаторная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, согласно заключению которой, Кондратенко А.П. страдает органическим расстройством личности в связи с повторными травмами головного мозга, а также синдромом зависимости от алкоголя конечной стадии, полинейропатией. Поставлен на учёт нарколога 26 апреля 2016 г. с диагнозом "психические и поведенческие расстройства в результате употребления алкоголя, пагубное употребление", а 7 августа 2017 г. поставлен диагноз "психические и поведенческие расстройства в результате употребления алкоголя, синдром зависимости средней стадии".

В период, относящийся к моменту подписания 17 июня 2016 г. доверенности и договора дарения квартиры Кондратенко А.П. страдал органическим расстройством личности и алкогольной зависимости средне-конечной стадии, а также находился в состоянии длительного алкогольного запоя, что лишало его в юридически значимый период возможности понимать значение своих действий и руководить ими.

Судами также было установлено, что договор купли-продажи спорной квартиры был заключён между Аллагвердиевым В.Г.о. и Кулиевым З.С.о. 11 июля 2017 г. С момента заключения сделки Кулиев З.С.о. квартирой не владел, не пользовался, не принимал мер к её сохранности, не производил оплату коммунальных услуг, не обращался к Кондратенко А.П. с требованием освободить квартиру. Первый раз оплату коммунальных услуг Кулиев З.С.о. произвёл после предъявления настоящего иска в суд. Финансовый лицевой счёт на своё имя он не переоформлял, как собственник не совершил каких-либо действий в отношении спорной квартиры после предъявления иска в ноябре 2017 г.

Учитывая конкретные обстоятельства дела, положения статей 167, 177, 185, 572 Гражданского кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что Кондратенко А.П. в юридически значимый период времени находился в состоянии, неспособном критически и объективно оценивать и понимать последствия совершаемой сделки, свободно руководить своим волеизъявлением, спорное жилое помещение является для истца единственным местом жительства, истец никогда из него не выезжал, производил оплату коммунальных услуг, что подтверждает факт отсутствия у Кондратенко А.П. намерения по отчуждению занимаемого спорной квартиры, суд первой инстанции счёл возможным признать договор дарения недействительным. Находя, что Кулиев З.С.о, заключая оспариваемую сделку, осознавал, что данная квартира является единственным местом жительства Кондратенко А.П, страдающего алкоголизмом, знал, что продавец Аллагвердиев В.Г.о. после получения квартиры в дар её никогда не пользовался, не вселялся в ней, что явствовало с очевидностью из ситуации, и эти обстоятельства давали Кулиеву З.С.о. как приобретателю недвижимости основания проявить надлежащую осмотрительность при совершении сделки, а также учитывая, что Кулиевым З.С. не представлен суду документ, подтверждающий несение им расходов на приобретение спорной квартиры, суд первой инстанции отверг доводы Кулиева З.С.о. о добросовестности приобретения квартиры и удовлетворил требования истца о признании недействительными договора купли-продажи и записи о регистрации права Кулиева З.С.о. на квартиру.

Кроме того, судом первой инстанции не установлено оснований для применения срока исковой давности, о пропуске которого заявлено стороной ответчика. Суд первой инстанции, признавая доводы истца о наличии уважительных причин к тому состоятельными, руководствуясь статьями 181, 197, 199, 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, учёл, что пропуск срока исковой давности произошёл вследствие органического расстройства личности и синдрома зависимости от алкоголя конечной стадии у Кондратенко А.П, которые, согласно заключению экспертов, проявляются, в том числе, в виде актуализации конкретных, наглядных, поверхностных, второстепенных признаков объектов с привлечением ситуаций из личного опыта, сложности вербализации, ограниченности в понимании условного смысла, трудности самостоятельного установления причинно-следственных связей, неодолимом влечении к алкоголю, сложностях социальной адаптации, что затрудняет его ориентацию в относительно простых житейских ситуациях, трудностях анализа и конструктивного разрешения более сложных ситуаций межличностного взаимодействия, препятствуя ему понимать значение своих действий и руководить ими, из чего следует, что истец в силу болезненного состояния не мог осмысленно и последовательно совершать действия по возврату принадлежащего ему жилища, так как выявленные психические расстройства являются непрерывно текущими, усугубляясь на фоне зависимости от алкоголя конечной стадии, и момент прекращения выявленного состояния истца экспертами не установлен.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился. Сославшись на положения статей 177, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, апелляционная инстанция указала, что имущество, отчуждённое первоначальным собственником квартиры, не понимавшим значения своих действий и не способным руководить ими, может быть истребовано от добросовестного приобретателя независимо от факта его вселения в спорное жилое помещение и других обстоятельств, и отметила, что новый собственник Кулиев З.С.о. в спорное жилое помещение не вселялся фактически, в связи с чем основания для применения конструкции статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации о защите прав добросовестного приобретателя сочла отсутствовавшими.

Выводы судов нижестоящих инстанций о признании договора дарения и договора купли-продажи, а также записей в Едином государственном реестре недвижимости о правах ответчиков на квартиру являются правильными. Они постановлены на основании собранных согласно требованиям статей 12, 56, 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и исследованных судом по делу доказательствах, которым судом дана обстоятельная правовая оценка в соответствии со статьями 12, 67, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, отвечающая нормам материального права, регулирующим спорные правовые отношения, при правильном определении юридически значимых обстоятельств по делу и верном распределении бремени доказывания, исходя из предмета спора и оснований иска.

Выводы судов первой и апелляционной инстанции мотивированы и установленным обстоятельствам дела не противоречат. Существенных нарушений норм материального и процессуального права, подлежащего применению в настоящем деле, на которые ссылается заявитель кассационной жалобы и которые могли служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов в соответствии со статьёй 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не допущено.

Доводы Кулиева З.С.о. о проявлении должной осмотрительности при заключении договора купли-продажи квартиры, о государственной регистрации перехода права собственности на жилое помещение, об отсутствии у Кулиева З.С.о. сведений и возможности осведомления о каких-либо обстоятельствах, компрометирующих договор дарения, о неосновательности отказа судов в признании Кулиева З.С.о. добросовестным приобретателем, о пропуске истцом срока исковой давности по существу повторяют его позицию в судах нижестоящей инстанции, были предметом рассмотрения судов и обоснованно отвергнуты по изложенным в обжалуемых судебных актах мотивам. Данные доводы направлены на переоценку представленных доказательств и установленных обстоятельств, законных оснований к которой судебная коллегия в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеет.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации, гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

Согласно пункту 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации, право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Пунктом 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что недействительная сделка не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента её совершения.

В постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева" разъяснено, что в случае, если по возмездному договору имущество приобретено у лица, не имевшего права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество (виндикационный иск). Поскольку добросовестное приобретение в смысле статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, то последствием сделки, совершённой с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация).

Таким образом, в случае, если право на вещь, отчуждённую по сделке, после совершения этой сделки было передано другой стороной сделки иному лицу по следующей сделке, и первая сделка будет признана недействительной, то собственник вещи, произведший отчуждение имущества по признанной недействительной сделке, вправе истребовать спорную вещь у её последующего приобретателя посредством предъявления к нему виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем из указанных норм не следует, что обращение в суд сохранившего фактическое владение собственника спорной вещи к лицам, совершившим сделки по отчуждению данного имущества, с требованием о признании сделки и сделанной на её основании регистрационной записи недействительными, поскольку в такой ситуации, исходя из статей 12 и 301 Гражданского кодекса Российской Федерации, заявление данных требований не может служить основанием к отказу в защите нарушенного вещного права и направлено на его восстановление, и подмены способа защиты не происходит, поскольку истребование имущества производится посредством прекращения (признания недействительными) регистрационных записей.

Согласно статье 301 Гражданского кодекса Российской Федерации, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

В силу пункта 2 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что в соответствии со статьёй 301 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, обратившееся в суд с иском об истребовании своего имущества из чужого незаконного владения, должно доказать своё право собственности на имущество, находящееся во владении ответчика.

Доказательством права собственности на недвижимое имущество является выписка из ЕГРП. При отсутствии государственной регистрации право собственности доказывается с помощью любых предусмотренных процессуальным законодательством доказательств, подтверждающих возникновение этого права у истца.

В соответствии с пунктом 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительной сделки во всем, за исключением того, что она совершена неуправомоченным отчуждателем.

Собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества.

В пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Согласно пункту 40 того же Постановления, если при рассмотрении иска об истребовании движимого имущества из чужого незаконного владения судом будет установлено, что основанием возникновения права собственности истца является ничтожная сделка и отсутствуют другие основания возникновения права собственности, суд отказывает в удовлетворении заявленных исковых требований независимо от того, предъявлялся ли встречный иск об оспаривании сделки, поскольку в силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожная сделка недействительна независимо от признания её таковой судом. Аналогичная оценка может быть дана судом незаконному акту государственного органа либо органа местного самоуправления (далее - органа власти), положенному в основание возникновения права собственности лица на движимое имущество.

Из приведённых правовых норм и акта их толкования следует, что при рассмотрении иска собственника о защите права собственности в связи с недействительностью первоначальной и в силу того последующих сделок, юридически значимыми и подлежащими судебной оценке обстоятельствами являются наличие либо отсутствие воли собственника на выбытие имущества из его владения, возмездность или безвозмездность сделок по отчуждению спорного имущества, а также соответствие либо несоответствие поведения приобретателя имущества требованиям добросовестности.

О недобросовестности приобретателя могут свидетельствовать обстоятельства, подтверждающие, что он знал или при проявлении разумной осмотрительности должен был знать о приобретении имущества у лица, не имевшего права его отчуждать. Приобретатель не может быть признан добросовестным, если к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, о которых ему было известно, и если такие притязания впоследствии признаны в установленном порядке правомерными.

При этом бремя доказывания факта выбытия имущества из владения собственника помимо его воли, а в случае недоказанности этого факта - бремя доказывания недобросовестности приобретателя с учётом пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации возлагается на самого собственника.

Выше приведённые положения норм права с учётом их официального толкования судами выполнены. Вопреки мнению кассатора, обстоятельства добросовестности приобретения и возможности прекращения регистрации права собственности на квартиру за конечным приобретателем Кулиевым З.С, подробно исследованы. В ходе рассмотрения дела был опровергнут факт добросовестности приобретения со стороны Кулиева З.С.о, а также не установлен факт поступления квартиры в фактическое владение Кулиева З.С.о.

При таком положении, оснований полагать о постановлении судами выводов о признании недействительными договора дарения и регистрационной записи о праве собственности на квартиру ответчика Кулиева З.С.о. с существенным нарушением норм материального и процессуального права, об их необоснованности и противоречивости, вопреки мнению кассатора, не имеется.

Иных доводов, свидетельствующих о существенных нарушениях норм материального или процессуального права, допущенных судом апелляционной инстанции при вынесении оспариваемого судебного акта, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, кассационная жалоба не содержит и удовлетворению не подлежит.

Предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации нарушений не установлено.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Подольского городского суда Московской области от 1 июня 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 31 августа 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО31 оглы - без удовлетворения.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подпись)

"данные изъяты"

"данные изъяты"

"данные изъяты"