Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 04 февраля 2021 г. по делу N 8Г-21645/2020[88-1737/2021-(88-21053/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Шефер И.А, судей Леонтьевой Т.В, Богдевич Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-274/2020 по иску Просина Владимира Владимировича к Федеральному казенному учреждению Следственный изолятор N 1 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области, Главному Управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области и Федеральной службе исполнения наказаний России о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Федерального казенного учреждения Следственный изолятор N 1 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области, Главного Управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области, Федеральной службы исполнения наказаний России на решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 24 марта 2020 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 15 сентября 2020 г, Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Богдевич Н.В, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Просин Владимир Владимирович (далее-Просин В.В, истец) обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению Следственный изолятор N 1 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области, Главному Управлению Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области и Федеральной службе исполнения наказаний России (далее- ФСИН России, ГУФСИН России по Новосибирской области, ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России, ответчики), Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Российской Федерации по Новосибирской области (далее-Минфин РФ, ответчик) о компенсации морального вреда в размере 2 000 000 руб.

В обоснование требований указано, что в период с 20 января 2001 года по 07 июня 2001 года, с 03 декабря 2001 года по 16 июля 2002 года, с 19 апреля 2004 года по 25 мая 2004 года, с 28 января 2005 года по 12 апреля 2006 года, с 28 ноября 2006 года по 06 декабря 2007 года, с 13 марта 2008 года по 22 сентября 2008 года, с 13 июля 2012 года по 03 июня 2013 года Просин В.В. содержался под стражей в СИЗО, где нарушались его права.

В указанные периоды истец был помещен в нечеловеческие условия содержания, а именно: отсутствовали горячая вода, индивидуальное спальное место, нормальный свет, не соответствовали квадратные метры для проживания, были антисанитарные условия. В камере было установлено по 4 двухъярусных кровати, камеры плохо освещались, из-за отсутствия дневного света. Одна лампочка накаливания мощностью 40 Вт. освещала 15 кв.м камеры. В камерах содержалось от 10 до 20 человек, лампочка горела круглосуточно. Камеры находились в антисанитарных условия, стены были "обшелушены" от краски и в некоторых местах покрыты плесенью. В камерах обитали насекомые, отсутствовали необходимые сантехнические удобства. Унитаз не был огорожен специальной перегородкой, не был оборудован сливным бочком, а слабый напор воды не позволял смыть нечистоты в канализацию. При этом, вода подавалась нерегулярно, по 2-3 часа в сутки в ночное время. Нечистоты скапливались в сливном отверстии и наполняли камеру нестерпимым зловонием. Унитаз был вмурован, в углу камеры на возвышении и находился в 1 метре от единственного маленького столика, за которым заключенные вынуждены были по очереди принимать еду. К крану тоже регулярно возникали очереди, поскольку он был единственный на 10-20 человек. Постельные принадлежности выдавались в очень плохом состоянии в порванном виде и с пятнами. От длительного использования матрасов мягкая начинка была сбита к краям, что фактически не позволяло использовать его по назначению. Пищу выдавали однообразную очень низкого качества, нередко использовались испорченные продукты, из-за чего заключенные вынуждены были отказаться от приема пищи. Неоднократные устные и письменных обращения истца о ненадлежащих условиях содержания в камере, руководство СИЗО оставляло без внимания.

Считает, что указанными условиями содержания в СИЗО ему причинен моральный вред, который он оценивает в 2 000 000 руб. и просил взыскать их в его пользу с ответчиков.

Решением Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 24 марта 2020 года постановлено:

Иск Просина Владимира Владимировича к ФКУ СИЗО N1 ГУ ФСИН России по Новосибирской области, ГУ ФСИН России по Новосибирской области и ФСИН России о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет казны Российской Федерации в пользу Просина Владимира Владимировича в счет компенсации морального вреда 5 000 р.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 15 сентября 2020 года постановлено:

решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 24 марта 2020 года изменить в части размера компенсации морального вреда, взысканного в пользу Просина Владимира Владимировича, установить размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию в пользу Просина Владимира Владимировича, в размере 8 000 руб.

Ответчики обратились в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой ставят вопрос об отмене решения суда первой инстанции и апелляционного определения суда апелляционной инстанции, как незаконных.

В судебное заседание суда кассационной инстанции стороны не явились, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, судебная коллегия, руководствуясь ч.5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, находит, что такие нарушения не были допущены при рассмотрении настоящего дела судом первой и апелляционной инстанций, оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений не имеется.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы.

В соответствии со статьей 3 Конвенции от 4 ноября 1950 г. "О защите прав человека и основных свобод" и частью 2 статьи 21 Конституции РФ никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Минимальными стандартными правилами обращения с заключенными (принятыми на первом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 г.) предусмотрено, что все помещения, которыми пользуются заключенные, особенно спальные помещения, должны отвечать всем санитарным требованиям, причем должное внимание следует обращать на климатические условия, кубатуру этих помещений, их минимальную площадь, освещение, отопление и вентиляцию.

В соответствии со статьей 4 Федерального закона "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей.

В силу статьи 15 Федерального закона "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых и обвиняемых, исполнение ими своих обязанностей, их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.

В соответствии со статьей 17 указанного Закона, подозреваемые и обвиняемые имеют право на личную безопасность в местах содержания под стражей, на материально-бытовое и медико-санитарное обеспечение, в том числе в период участия их в следственных действиях и судебных заседаниях.

Согласно положениям статье 23 Федерального закона "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место, бесплатно выдаются постельные принадлежности.

В силу статьи 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Просин В.В. прибыл в СИЗО 20 января 2001 года, содержался в данном учреждении. Просин В.В. в период до 10 января 2013 года находился в статусе подозреваемого, обвиняемого; в остальной период - в статусе осужденного.

Разрешая заявленные требования Просина В.В. в части доводов относительно нормы жилой площади, суд первой инстанции установив, что содержание истца с 16 июля 2012 г. по 02 августа 2012 г. в камере N, с 05 сентября 2012 года по 10 января 2013 г. в камере N в СИЗО N 1 не была обеспечена санитарная площадь в камере на одного человека в размере четырех квадратных метров; в период с 10 января 2013 г. по 23 января 2013 г. в камере N, с 15 марта 2013 г. по 30 апреля 2013 г. в камере N в СИЗО N 1 не была обеспечена санитарная площадь в камере на одного человека в размере двух квадратных метров, и пришел к выводу, что имеют место нарушения требования ст. 99 УИК РФ и ст. 23 ФЗ "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", в связи с чем, руководствуясь ст. 151, 1069, 1100 ГК РФ, пришел к выводу о том, что требование истца о компенсации морального вреда подлежит частичному удовлетворению в сумме 5 000 руб.

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, при этом указала следующее.

В силу ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского суда по правам человека, условия содержания обвиняемых под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству. При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания.

Из материалов дела следует, что ответчиком ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области представлены справки об уничтожении документов за 2001-2007 гг. в связи с истечением срока хранения, в том числе журналы количественного учета заключенных.

Каких-либо доказательств свидетельствующих об обеспечении санитарной площади в камере на одного человека в периоды нахождения Просина В.В. в СИЗО N 1 в 2001-2008 гг. ответчиками не представлено, что не было учтено по мнению суда апелляционной инстанции судом первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением его прав, несмотря на то что бремя доказывая данного обстоятельства лежит на ответчике, который и должен обеспечить соответствующие условия пребывания истца в камере СИЗО N.

С выводами суда первой инстанции в части периодов содержания истца с 16 июля 2012 г. по 02 августа 2012 г. в камере N, с 05 сентября 2012 года по 10 января 2013 г. в камере N в период с 10 января 2013 г. по 23 января 2013 г, с нарушением прав в связи с несоблюдением нормы площади, суд апелляционной инстанции согласился, поскольку в указанные периоды имели место нарушения требований ст. 99 УИК РФ и ст. 23 Федерального закона "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

Согласно поступившим на запрос суда от ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области сведениям Просин В.В. был арестован 12.07.2012, прибыл в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области 13.07.2012, осужден 27.12.2012 Железнодорожным районным судом г. Новосибирска по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в ИК строгого режима. Приговор вступил в законную силу 10.01.2013.

Однако, из поступивших судебных актов в отношении Просина В.В. следует, что кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Новосибирского областного суда от 20 марта 2013 г. приговор Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 27 декабря 2012 г. в отношении Просина В.В. отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства. Мера пресечения оставлена без изменения - в виде содержания под стражей.

Приговором Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 23 мая 2013 г. Просин В.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.12.2011 N 420-ФЗ), и назначено наказание в виде лишения свободы сроком три года девять месяцев, без штрафа. В соответствии со ст. 70 УК РФ, к назначенному Просину В.В. наказанию, частично, из расчета требований ст. 71 УК РФ, согласно которым один день лишения свободы, соответствует трем дням исправительных работ, присоединить не отбытое им наказание по приговору Кировского районного суда г. Новосибирска от 16.11.2007, и окончательно назначить ему наказание в виде трех лет десяти месяцев лишения свободы, без штрафа, с отбыванием в исправительной колонии особого режима. Меру пресечения Просину В.В. до вступления приговора в законную силу оставить прежней в виде заключения под стражу с дальнейшим содержанием в СИЗО-1 г. Новосибирска. Согласно отметке, приговор вступил в законную силу 11.06.2013.

В суде апелляционной инстанции представитель ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области пояснила, что об отмене приговора Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 27 декабря 2012 г. учреждение узнало не позднее 20 марта 2020 г.

Учитывая данное обстоятельство, судебная коллегия суда апелляционной инстанции пришла к выводу, что поскольку в периоды содержания истца с 20 марта 2013 по 03 апреля 2013 г. в камере N, с 07 мая 2013 г. по 08 мая 2013 г. в камере N, с 08 мая 2013 г. по 03 июня 2013 г. в камере N в СИЗО-1 не была обеспечена санитарная площадь на одного человека в размере четырех квадратных метров, как лица не являющегося осужденным, что является нарушением ст. 23 Федерального закона "О содержании под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений".

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагал доказанным факт содержания истца в СИЗО-1 в указанные выше периоды в переполненных камерах в условиях не приемлемых с позиции Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, что является основанием для компенсации морального вреда, в связи с чем на основании п. 2, 3 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ полагал решение суда подлежащим изменению в части размера, подлежащей взысканию в пользу Просина В.В. компенсации морального вреда, за периоды не учтенные судом первой инстанции при постановлении своего судебного акта.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что приведенные выводы суда первой и апелляционной инстанций следует признать верными и обоснованными, постановленными при правильном применении норм материального и процессуального права.

Изложенные в кассационной жалобе доводы не опровергают выводы суда первой и суда апелляционной инстанции. Несогласие ответчиков с выводами судов, основанными на оценке доказательств и нормах законодательства, не свидетельствует о неправильном применении ими норм материального и процессуального права, повлиявшем на исход дела.

Доводы представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Новосибирской области о том, что их вина в данном случае отсутствует, сам факт нарушений не свидетельствует о причинении вреда истцу, доказательств нарушения нематериальных благ не представлено, истец с жалобами не обращался, признаются судебной коллегий суда кассационной инстанции несостоятельными как основанные на неверном толковании норм материального права.

В силу положений ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте п. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Для возложения на ответчика обязанности по возмещению вреда, в том числе и морального вреда, необходимо установить факт противоправных действий ответчика, причинение вреда истцу, причинную связь между действиями ответчика и причинением вреда истцу, вину ответчика.

Поскольку судом установлен факт нарушения личных неимущественных прав истца, выразившийся в ненадлежащих условиях содержания в камерах ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Новосибирской области, так как количество лиц, содержащихся в камерах, превышало соответствующие нормативы, тем самым подтверждается причинение истцу морального вреда действиями должностных лиц ФСИН России, ГУФСИН России, с чем согласилась судебная коллегия суда апелляционной инстанции, судебная коллегия суда кассационной инстанции находит правомерным вывод суда о наличии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Разрешая спор, судом, признано установленным и доказанным факт нарушения неимущественных прав истца, поскольку ненадлежащими условиями содержания под стражей ему причинены лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, и которые были не совместимы с уважением к человеческому достоинству.

При таких обстоятельствах, судом правильно в соответствии с положениями ст. ст. 1069, 1071 ГК РФ указано, что причиненный истцу моральный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени которой выступает ФСИН России.

Доводы кассационной жалобы направлены на иное толкование закона, оспаривание выводов суда и переоценку собранных по делу доказательств, содержат собственную оценку указанных обстоятельств, в связи с чем, повлечь отмену обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке не могут.

В силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении жалобы суд кассационной инстанции не вправе в том числе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции; предрешать вопросы о достоверности или недостоверности доказательств, преимуществе одних доказательств перед другими; принимать дополнительные доказательства.

Оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к компетенции судов первой и второй инстанции. Суд кассационной инстанции правом оценки представленных сторонами доказательств не наделен.

Несогласие заявителя жалобы с произведенной судами оценкой доказательств и установленными по делу обстоятельствами не может быть признано основанием для отмены в кассационном порядке судебного постановления, поскольку в соответствии с частью 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства по делу, которые не были установлены либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Поскольку нарушений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей основания для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции, судами первой и апелляционной инстанции допущено не было, то оснований для удовлетворения кассационной жалобы заявителя не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Дзержинского районного суда г. Новосибирска от 24 марта 2020 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 15 сентября 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы исполнения наказаний России, Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Новосибирской области, Федерального казенного учреждения Следственный изолятор N 1 Главного Управления федеральной службы исполнения наказаний России - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи