Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 февраля 2021 г. по делу N 8Г-20574/2020[88-1837/2021-(88-20912/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И, судей Козиной Н.М, Зеленовой Е.Ф, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-1006/2020 по иску Мусафиной Светланы Хатамовны к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" о признании незаконным приказа о применении дисциплинарного взыскания, взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" на решение Кировского районного суда города Екатеринбурга от 11 июня 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 08 сентября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационной жалобы, выслушав представителя Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского", поддержавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Мусафина С.Х. обратилась в суд с иском к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" (далее - ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского"), с учетом уточнения исковых требований, о признании незаконным приказа от 30 декабря 2019 года N 73, компенсации морального вреда в размере 200 000 рублей, а также о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 15 000 рублей.

В обоснование исковых требований Мусафина С.Х. указала, что с 10 сентября 1997 года состоит в трудовых отношениях с ответчиком на условиях внешнего совместительства, с 13 декабря 2018 года работает в должности профессора кафедры народных инструментов, основное место работы - Свердловское музыкальное училище имени П.И. Чайковского. 28 февраля 2018 года в ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" создана Первичная профсоюзная организация Межрегионального профсоюза работников высшей школы "Университетская солидарность", где истец выбрана на должность заместителя председателя профкома. С момента занятия указанной должности ответчиком в отношении неё стали совершаться неправомерные действия, имеющие признаки дискриминации в отношении нее, как профсоюзного лидера. Между сторонами спора имели место неоднократные судебные споры, вытекающие из деятельности профсоюзной организации. Приказом от 30 декабря 2019 года N 73 она была привлечена к дисциплинарной ответственности в виде выговора за прогулы 04 декабря 2019 года, 06 декабря 2019 года, 11 декабря 2019 года, 13 декабря 2019 года. С приказом не согласна, так как занятия были перенесены ею по уважительным причинам (занятостью по основному месту работы) и фактически проведены. Полагает, что именно ее деятельность в профсоюзной организации привела к необоснованному привлечению к дисциплинарной ответственности. Обращает внимание, что концертмейстер, с которой она работает в паре, к ответственности работодателем не привлекалась, хотя также как и она отсутствовала в обозначенные в приказе дни. Изложенное также свидетельствует о наличии дискриминации. В связи с нарушением ее трудовых прав по состоявшемуся незаконному приказу, так и в связи с дискриминацией в сфере труда по признаку принадлежности к профсоюзной организации ей причинены нравственные страдания.

Решением Кировского районного суда города Екатеринбурга от 11 июня 2020 года исковые требования Мусафиной С.Х. удовлетворены частично.

Признан незаконным приказ ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" о применении дисциплинарного взыскания в виде выговора в отношении Мусафиной С.Х. от 30 декабря 2019 года N 73.

С ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" в пользу Мусафиной С.Х. взыскана компенсация морального вреда в размере 2 000 рублей, расходы на оплату представителя в размере 5 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Мусафиной С.Х. отказано.

С ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 600 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 08 сентября 2020 года решение Кировского районного суда города Екатеринбурга от 11 июня 2020 года изменено в части размера компенсации морального вреда и расходов на оплату услуг представителя, с ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" в пользу Мусафиной С.Х. взыскана компенсация морального вреда 10 000 рублей, расходы на оплату услуг представителя 10 000 рублей. В остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" ставит вопрос об отмене решения Кировского районного суда города Екатеринбурга от 11 июня 2020 года и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 08 сентября 2020 года, как незаконных, принятых с нарушениями норм материального и процессуального права.

В письменных возражениях на кассационную жалобу Мусафина С.Х. ссылается на законность оспариваемых судебных постановлений, просит оставить кассационную жалобу без удовлетворения.

Все участвующие в деле лица о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не известили, доказательств уважительности причин неявки не представили, в связи с чем, на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела в пределах доводов кассационной жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на нее, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что не имеется оснований для отмены или изменения оспариваемых судебных постановлений.

Судами установлено и следует из материалов дела, что Мусафина С.X. с 13 декабря 2018 года состоит в трудовых отношениях с ответчиком на условиях внешнего совместительства, занимает должность профессора Уральской государственной консерватории на кафедре народных инструментов.

Согласно пункту 3.1 трудового договора, заключённого между сторонами, режим рабочего времени преподавателя определяется индивидуальным планом.

Как следует из пункта 11.11 Правил внутреннего распорядка, основным документом, определяющим труд профессорско-преподавательского состава, является индивидуальный план работы преподавателя и расписание занятий. Учебная нагрузка преподавателей и концертмейстеров рассматривается на одном из заседаний кафедры и утверждается приказом ректора в начале учебного года.

10 сентября 2019 утверждено расписание занятий кафедры народных инструментов 2019-2020 годов 1 семестр. Мусафиной С.X, согласно расписанию занятий, рабочее время определено по средам с 18-15 по 21-15 и по пятницам с 17-30 по 20-30.

Приказом N 73 от 30 декабря 2019 года в отношении истца применено дисциплинарное взыскание в виде выговора за отсутствие на рабочем месте 04 декабря 2019 года (среда), 06 декабря 2019 года (пятница), 11 декабря 2019 года (среда), 13 декабря 2019 года (пятница) без уважительных причин.

В основание приказа положены докладные записки, акты об отсутствии истца на рабочем месте от 23 декабря 2019 года, объяснение истца, данные видеофиксации, журнал учета выдачи ключей.

В своей объяснительной Мусафина С.Х. обстоятельства отсутствия в спорное время не оспаривала, указав, что в связи с занятостью по основному месту работы занятия были проведены в другое время, а именно 04 декабря 2019 года и 06 декабря 2019 года в те же дни, но в иное время, занятие 11 декабря 2019 года проведено накануне 10 декабря 2019 года, а о переносе занятия с 13 декабря 2019 года на 22 декабря 2019 года она обратилась с письменным заявлением к заведующему кафедры, который согласовал ей такой перенос.

Разрешая спор и удовлетворяя требование о признании незаконным приказа о применении дисциплинарного взыскания, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 15, 16, 21, 22, 57, 60.1, 100, 192, 193, 282, 284 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что факт отсутствия истца на рабочем месте в указанное в оспариваемом приказе время нашел свое подтверждение. Вместе с тем оценив доводы истца относительно обстоятельств согласования переноса занятий, суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 4.8 Положения о планировании и учете учебной нагрузки профессорско-преподавательского состава, утвержденного 28 июня 2017 года ректором ФГБОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского", согласно которому изменения в расписании работы, перенос занятий на другие дни согласовываются преподавателем с заведующим кафедрой, учебным отделом, после чего утверждается проректором по учебной работе, указал, что ответчик, применив дисциплинарное взыскание в виде выговора за отсутствие без уважительных причин на рабочем месте в отсутствие сведений о переносе занятий в установленном порядке, не удостоверился в информированности работника о подобном порядке их переноса, что исключает состав дисциплинарного проступка, а именно ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей и, как следствие, пришел к выводу о незаконности приказа о применении дисциплинарного взыскания в виде выговора.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что мера дисциплинарного взыскания в виде выговора применена в установленные сроки с соблюдением статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Установив факт нарушения трудовых прав истца, выраженный в незаконном привлечении к дисциплинарной ответственности, суд первой инстанции, сославшись на статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации, с учетом установленных обстоятельств, характера причиненных истцу нравственных страданий, руководствуясь принципом разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда 2 000 рублей.

Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании компенсации морального вреда в связи с дискриминацией по признаку принадлежности к профсоюзной организации, суд первой инстанции исходил из того, что дискриминации в сфере труда со стороны ответчика в отношении истца, равно как и нарушений либо ограничений трудовых прав истца по обстоятельствам, связанным с ее принадлежностью к Первичной профсоюзной организации Межрегионального профсоюза работников высшей школы "Университетская солидарность", допущено не было.

Удовлетворяя частично требование о взыскании судебных расходов по оплате услуг представителя, суд первой инстанции, руководствуясь пунктами 12 и 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июля 2007 года N 382-0-0, исходил из того, что истец понесла расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 рублей, из объема оказанной представителем юридической помощи, характера спора, длительности его рассмотрения судом, а также с учетом требований разумности пришел к выводу о взыскании расходов по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции о незаконности вынесенного ответчиком приказа о привлечении Мусафиной С.Х. к дисциплинарной ответственности, дополнительно отметив, что согласно табелям учета рабочего времени следует, что спорные дни протабелированы ответчиком как отработанные истцом, согласно расчетному листку за декабрь 2019 года заработная плата истцу выплачена в полном объеме. В ходе рассмотрения дела представитель ответчика пояснил, что время отсутствия Мусафиной С.Х. было учтено работодателем в качестве рабочего, поскольку фактически истец провела занятия с учащимися, то есть отработала положенные часы.

Суд апелляционной инстанции признал доказанными доводы Мусафиной С.Х. о том, что перенос занятий в связи с ее занятостью по основному месту работы был произведен согласно действовавшему у ответчика порядку - перенос на ближайшее время по согласованию со студентами, на более отдаленные даты - путем подачи заявления на имя заведующего кафедры, указав, что какие-либо доказательства в опровержение приведенных доводов ответчиком в материалы дела представлены не были, а ссылка на Положение о планировании и учете учебной нагрузки профессорско-преподавательского состава, утвержденное ректором 28 июля 2017 года, правомерно была отклонена судом первой инстанции, учитывая, что сведения об ознакомлении работника с указанным локальным нормативным актом работодателем не представлены.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о размере компенсации морального вреда, указав, что размер компенсации морального вреда определен без учета всех установленных по делу обстоятельств, не соответствует характеру вреда, причиненных истцу нравственных страданий, степени вины работодателя, не отвечает принципам разумности и справедливости, в связи с чем увеличил размер компенсации морального вреда до 10 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции также не согласился с выводами суда первой инстанции о разумности взысканного размера расходов на услуги представителя в размере 5 000 рублей, и пришел к выводу о том, что он определен судом первой инстанции без учета объема выполненной представителем работы, что не отвечает требованиям разумности, соразмерности и справедливости согласно статье 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вследствие чего увеличил размер судебных расходов по оплате услуг представителя до 10 000 рублей, исходя из объема оказанной Мусафиной С.Х. юридической помощи представителем Роготневым В.А, характера и сложности спора.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов, поскольку они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, сделаны в строгом соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судом дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено. Несогласие заявителя с данной оценкой доказательств не свидетельствует о нарушении норм материального и процессуального права.

Частью 2 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, соблюдать трудовую дисциплину, соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда (абзацы второй, третий, четвертый, шестой части 2 названной статьи).

В соответствии с частью 1 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка; привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

За совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание, выговор, увольнение по соответствующим основаниям (часть 1 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что при наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения. В указанные сроки не включается время производства по уголовному делу. За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (части 1 - 6 данной статьи).

Несмотря на то, что факт отсутствия истца на рабочем месте в указанное в оспариваемом приказе время нашел свое подтверждение, суды установив, что перенос занятий в связи с занятостью истца по основному месту работы был произведен согласно действовавшему у ответчика порядку - перенос на ближайшее время по согласованию со студентами, на более отдаленные даты - путем подачи заявления на имя заведующего кафедры, каких-либо доказательств в опровержение приведенных доводов ответчиком в материалы дела не представлено, доказательств, подтверждающих ознакомление истца с Положением о планировании и учете учебной нагрузки профессорско-преподавательского состава, утвержденное ректором 28 июля 2017 года, ответчиком не представлено, пришли к правильному выводу о том, что ответчик, применив дисциплинарное взыскание в виде выговора за отсутствие без уважительных причин на рабочем месте в отсутствие сведений о переносе занятий в установленном порядке, не удостоверился в информированности работника о подобном порядке их переноса, что исключает состав дисциплинарного проступка, а именно ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей.

Кроме того, как правильно отметил суд апелляционной инстанции, согласно табелям учета рабочего времени следует, что спорные дни ответчиком учтены как фактически отработанные истцом, согласно расчетному листку за декабрь 2019 года заработная плата истцу выплачена в полном объеме. Как пояснил представитель ответчика, время отсутствия Мусафиной С.Х. было учтено работодателем в качестве рабочего, поскольку фактически истец провела занятия с учащимися, то есть отработала положенные часы.

Доводы кассационной жалобы о том, что в указанное время на рабочем месте истец Мусафина С.Х. объективно отсутствовала, истцом не представлено доказательств извещения своего работодателя о предстоящем своем намерении отсутствовать на рабочем месте в установленное ей для этого время и о причинах отсутствия, Мусафиной С.Х. не представлены подтверждения уважительности причин отсутствия на рабочем месте в установленное ей рабочее время, Порядок планирования и учета учебной нагрузки ФБГОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" правового значения для разрешения заявленного спора не имеет, истец работает у ответчика более 22 лет, она не могла не знать Порядок планирования и учета учебной нагрузки ФБГОУ ВО "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского", направлены на оспаривание правильности выводов судов первой и апелляционной инстанции об установленных ими обстоятельствах, сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела и представленных доказательств, при том, что в силу положений главы 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств.

Состоявшиеся по делу судебные постановления соответствуют собранным по делу доказательствам и требованиям закона. При рассмотрении дела судами не допущено неправильного применения норм материального или нарушения норм процессуального права, повлекших вынесение незаконных решений.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Кировского районного суда города Екатеринбурга от 11 июня 2020 года в неизмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 08 сентября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Уральская государственная консерватория имени М.П. Мусоргского" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи