Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 11 февраля 2021 г. по делу N 33-2208/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего судьи Колесниковой О.Г, судей Сорокиной С.В, Редозубовой Т.Л, при ведении протокола судебного заседания помощником Бурмасовой Н.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело

по иску Смирнова С.Ю. к обществу с ограниченной ответственностью "МС Групп Урал" о признании увольнения незаконным, изменении даты и формулировки основания увольнения, взыскании заработной платы, убытков, судебных расходов, компенсации морального вреда, поступившего по апелляционной жалобе истца на решение Октябрьского районного суда г.Екатеринбурга от 02 октября 2020 года

Заслушав доклад судьи Редозубовой Т.Л, объяснения истца, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика Садыкова Т.А. (доверенность от 27 августа 2020 года N 1), возражавшего относительно доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Смирнов С.Ю. обратился с иском к обществу с ограниченной ответственностью "МС Групп Урал" (далее по тексту-ООО "МС Групп Урал", "Общество") о защите трудовых прав.

В обоснование иска указал, что работал в ООО "МС Групп Урал" водителем-экспедитором, 18 мая 2020 года вынужденно, по требованию заместителя директора Общества Соловьева М.В. написал заявление на увольнение по собственному желанию 03 июня 2020 года.

Полагал увольнение незаконным, поскольку не изъявлял желания прекратить трудовые отношения, у него имеются алиментные и кредитные обязательства, семья, работа является единственным источником дохода. После незаконного увольнения ответчик не возместил расходы за весь период трудовой деятельности, понесенные за обслуживание автомобиля: за 2017 год - 9750 руб, за 2018 год - 11770 руб, за 2019 год - 47811 руб. 64 коп, за 2020 год - 15070 руб. 34 коп, не выплатил заработную плату за апрель 2020 года в размере 10000 руб.

Незаконными действиями ответчика нарушено его право на труд.

С учетом положений ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец просил признать незаконным приказ ответчика от 03 июня 2020 года N 1 о прекращении с ним трудового договора; признать недействительной запись в трудовой книжке об увольнении истца 03 июня 2020 года по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации; обязать ООО "МС Групп Урал" внести в трудовую книжку запись о признании недействительной вышеуказанной записи; обязать ответчика изменить дату увольнения на дату дня вынесения решения суда, взыскать средний заработок за время вынужденного прогула с 04 июня 2020 года по день вынесения решения суда, взыскать задолженность по заработной плате за апрель 2020 года в сумме 10000 руб, расходы, связанные с выполнением трудовых обязанностей за 2017 года - 9750 руб, за 2018 год - 11770 руб, за 2019 год - 47811 руб. 64 коп, за 2020 года - 15070 руб, взыскать убытки, возникшие в результате неправомерных действий в размере 19600 руб, компенсацию морального вреда в сумме 50000 руб, судебные расходы в сумме 22400 руб.

В судебном заседании истец и его представитель поддержали исковые требования.

Представитель ответчика исковые требования не признал, указав на законность и обоснованность увольнения истца 03 июня 2020 года по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации; отсутствие задолженности по оплате труда за апрель 2020 года, отсутствие оснований для взыскания расходов, связанных с осуществлением трудовых обязанностей в период 2017-2018, недоказанность факта несения расходов. Просил применить последствия пропуска срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Решением Октябрьского районного суда г.Екатеринбурга от 02 октября 2020 года заявленные исковые требования удовлетворены частично.

С ООО "МС Групп Урал" в пользу Смирнова С.Ю. взысканы задолженность по заработной плате за апрель 2020 года в сумме 4092 руб. 97 коп. с удержанием предусмотренных законом платежей и алиментных обязательств; компенсация морального вреда -1000 руб, расходы на представителя - 3000 руб.

В удовлетворении остальной части иска отказано.

С таким решением не согласился истец, в апелляционной жалобе просит отменить решение суда, принять новое решение об удовлетворении исковых требований, в связи с нарушением норм материального и процессуального права, несоответствием выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела. Указывает, что истец направил работодателю посредством СМС-сообщения заявление об отзыве заявления об увольнении по собственному желанию 29 мая 2020 года, в связи с чем он надлежащим образом уведомил работодателя о намерении продолжить трудовые отношения путем отзыва заявления об увольнении с занимаемой должности до истечения срока предупреждения об увольнении, однако в нарушение положения ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации данное заявление ответчиком во внимание не принято. Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит ограничений для отзыва работником его заявления об увольнении путем почтового, телеграфного отправления, направления заявления по электронной почте или же посредством СМС - сообщения.

В возражениях на апелляционную жалобу ответчик полагал об отсутствии оснований для ее удовлетворения.

Заслушав лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда в ее пределах (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований о признании увольнения незаконным, правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, верно применены нормы материального права, регулирующие возникшие правоотношения, на основании исследования и оценки имеющихся в деле доказательств в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Из материалов дела усматривается, что положения ст. ст. 56, 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сторонам судом первой инстанции разъяснялись; истцу и ответчику судом первой инстанции было предоставлено необходимое время для надлежащей подготовки к судебному заседанию, обоснования своих требований и возражений, представления доказательств.

Как следует из правовой позиции, изложенной в п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при рассмотрении споров о расторжении по инициативе работника трудового договора, заключенного на неопределенный срок, а также срочного трудового договора судам необходимо иметь в виду, что расторжение трудового договора по инициативе работника допустимо в случае, когда подача заявления об увольнении являлась добровольным его волеизъявлением. Если истец утверждает, что работодатель вынудил его подать заявление об увольнении по собственному желанию, то это обстоятельство подлежит проверке и обязанность доказать его возлагается на работника; трудовой договор может быть расторгнут по инициативе работника и до истечения двухнедельного срока предупреждения об увольнении по соглашению между работником и работодателем.

Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела и правильно применены к отношениям сторон положения ст. ст. 77, 80, Трудового кодекса Российской Федерации, на которых основано решение суда от отказе в удовлетворении исковых требований о признании увольнения незаконным и восстановлении истца на работе.

Фактические обстоятельства рассматриваемого гражданского дела судом первой инстанции установлены полно и верно, на основе совокупности представленных в материалы дела доказательств.

Судом первой инстанции установлено, что Смирнов С.Ю. с 03 сентября 2018 года работал водителем-экспедитором в ООО "МС Групп Урал".

18 мая 2020 года Смирновым С.Ю. подано заявление об увольнении по собственному желанию 03 июня 2020 года (том 1 л.д. 27).

Одновременно Смирнов С.Ю. оформил заявление о предоставлении ему отпуска с 19 мая 2020 года по 02 июня 2020 (том 1 л.д.40). Согласно приказу ответчика от 18 мая 2020 года N 2 Смирнову С.Ю. был предоставлен ежегодный основной оплачиваемый отпуск на 15 календарных дней с 19 мая 2020 года по 02 июня 2020 года.

На основании приказа ответчика от 03 июня 2020 года Смирнов С.Ю. уволен 03 сентября 2020 года по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, в основу издания данного приказа положено заявление истца от 18 мая 2020 года. В день увольнения истцу выдана трудовая книжка и произведен окончательный расчет (том 1 л.д.101).

Установив, что основанием увольнения истца стало его личное заявление от 18 мая 2020 года, в котором он просил уволить его 03 июня 2020 года, заявление принято работодателем, что свидетельствует о достижении соглашения между работником и работодателем об увольнении именно с этой даты, факт принуждения истца к увольнению со стороны работодателя в ходе рассмотрения дела подтверждения не нашел (ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о законности увольнения истца и отсутствии оснований для удовлетворения требований о признании увольнения незаконным.

Судебная коллегия по доводам апелляционной жалобы истца не находит оснований не соглашаться с выводами суда первой инстанции, поскольку выводы суда соответствуют установленным по делу обстоятельствам и не противоречат положениям трудового законодательства, регулирующим спорные правоотношения.

Из материалов дела усматривается, что доводы истца о вынужденности его увольнения проверялись судом первой инстанции при рассмотрении индивидуального трудового спора. Проверяя доводы истца о вынужденности увольнения, суд первой инстанции подробно и тщательно исследовал представленные сторонами доказательства и обоснованно признал указанные доводы несостоятельными, поскольку они не только не подтверждены надлежащими доказательствами, обязанность представить которые в силу ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лежала на истце, но и опровергаются представленными ответчиком доказательствами.

Так, заявление об увольнении по инициативе работника (п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации)) написано истцом собственноручно и с определенностью выражает намерение истца о расторжении трудового договора. Каких-либо оговорок, неточностей, допускающих двоякое толкование текста заявления, не имеется. Доказательств оказания на истца ответчиком давления (психологического, физического) с целью понудить написать заявление об увольнении, истец, вопреки доводам апелляционной жалобы, суду не представил.

В соответствии с ч. 4 ст. 80 Трудового кодекса РФ работник может до истечения срока предупреждения о прекращении трудового договора (при предоставлении отпуска с последующим увольнением - до дня начала отпуска (ч. 4 ст. 127 ТК РФ)) отозвать свое заявление. Если стороны договорились об увольнении ранее, чем истек срок двухнедельного предупреждения, то работник может отозвать свое заявление об увольнении до даты, указанной в нем. В такой ситуации работодатель не вправе уволить работника, за исключением случая, если на его место уже приглашен в письменной форме другой работник, которому по закону нельзя отказать в трудоустройстве (например, если работник приглашен в порядке перевода от другого работодателя (ч. 4 ст. 64 ТК РФ)).

Судебная коллегия соглашается с доводом ответчика о том, что действующим законодательством не оговаривается форма отзыва заявления о прекращении трудового договора по собственному желанию. Предполагается, что она может быть как устной, так и письменной.

Объяснения истца о том, что после юридической консультации, 29 мая 2020 года он явился на работу, обратился с заявлением об отзыве заявления на увольнение по собственному желанию к Соловьеву М.В, но тот его не взял, сами по себе в основу принятого решения не могли быть положены, поскольку с иными доказательствами не согласуются, противоречат показаниям Соловьева М.В, допрошенного в качестве свидетеля в судебном заседании 02 октября 2020 года (т. 3, л.д. 6).

Оценивая доводы истца об отзыве заявления посредством СМС-сообщения, суд установил, что действительно согласно представленной истцом детализации оказанных услуг, 29 мая 2020 года с абонентского номера Смирнова С.Ю. на номера, принадлежащие заместителю директора и управляющего Общества, отправлены исходящие сообщения с текстом следующего содержания: "Заявление прошу вернуть мое заявление на увольнение" (том 1, л.д. 155-163). Вместе с тем, согласно детализации услуг связи с номеров, принадлежащих вышеуказанным лицам, сведения о получении последними указанных СМС-сообщений отсутствуют (т. 2, л.д. 59-68).

При данных обстоятельствах не имеется оснований утверждать, что работодатель до истечения срока предупреждения получил от работника отзыв заявления, а потому увольнение истца не может быть признано неправомерным.

Вышеуказанное не противоречит и тому, что истец с письменным заявлением об отзыве заявления не обращался, согласно его объяснениям в судебном заседании 03 июня 2020 года, при получении в офисе ответчика приказа о прекращении трудоправовых отношений, трудовой книжки, намерений отозвать заявление об увольнении, не выражал. Как правильно отметил суд, после увольнения на работу не выходил, листок нетрудоспособности для оплаты не предъявлял, в обращениях прокуратуру Свердловской области, Государственную инспекцию труда в Свердловской области на данное обстоятельство не ссылался.

У судебной коллегии не имеется оснований для переоценки доказательств, имеющихся в материалах дела и исследованных судом первой инстанции, поскольку судом первой инстанции объяснения сторон и имеющиеся в деле письменные доказательства оценены по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании всех имеющихся в деле доказательств. Как видно из постановленного решения, каждое представленное суду доказательство оценены судом с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности. Судом первой инстанции оценены достаточность и взаимная связь всех собранных по делу доказательств в их совокупности, в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Результаты оценки доказательств суд отразил в постановленном решении.

Разрешая требования истца о взыскании задолженности по заработной плате за апрель 2020 года в сумме 10000 руб, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности факта получения истцом заработной платы в сумме 38000 руб. При этом исходил из того, что начисление и выплата заработной платы производились работодателем исходя из условий трудового договора, приказа о приме на работу. Одновременно суд пришел к выводу о том, что в нарушение требований действующего Трудового кодекса Российской Федерации истцу не произведена выплата заработной платы за период с 01 по 03 апреля 2020 года и с 06 апреля по 07 апреля 2020 года (работодатель составил акты об отсутствии работника в указанные дни на работе), в связи с чем взыскал в пользу истца 4092 руб. 97 коп.

С выводом суда о размере задолженности в сумме истца 4092 руб. 97 коп. судебная коллегия согласиться не может по следующим основаниям.

В соответствии со ст.2 Трудового кодекса Российской Федерации, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, одним из основных принципов правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признается обеспечение права каждого работника на своевременную и в полном размере выплату справедливой заработной платы, обеспечивающей достойное существование человека для него самого и его семьи.

Главой 21 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что условия оплаты труда каждого конкретного работника, включая размер тарифной ставки или должностного оклада, надбавки, доплаты, поощрительные выплаты, определяются в трудовом договоре.

Заработная плата (оплата труда работника) представляет собой вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) (ст.129 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы.

Напротив, к обязанности работодателя относится выплата в полном размере причитающейся работникам заработной платы в установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами (ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Как установлено судом и следует из материалов дела, согласно приказу о приеме на работу от 03 сентября 2018 года (т. 1, л.д. 26), штатного расписания ответчика, заработная плата истца состояла из оклада в сумме 15660 руб. и районного коэффициента в размере 15% - 2349 руб.; работодателем в период трудовых отношений сторон начислялась заработная плата согласно вышеуказанных документов, что отражено в расчетных листках.

Вместе с тем, как следует из объяснений истца, на предприятии ежемесячно выплачивалась заработная плата, часть которой (официальная) перечислялась на счет работника, а часть (неофициальная) выплачивалась "в конверте". Размер его ежемесячной заработной платы составлял 38000 руб, из которых 30000 руб. непосредственно заработная плата и 8000 руб.-ежемесячная выплата за расходы на бензин.

Указанные объяснения истца в части размера заработной платы не противоречат справке ответчика от 05 июля 2019 года, предъявленной в АО "Райффанзеннбанк" (т. 1, л.д. 44), где указано о том, что среднемесячный доход истца после уплаты налогов в 2019 году составил 38000 руб.

Руководствуясь положениями ст. ст. 55, 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия признает данное доказательство допустимым и относимым, поскольку оно получено в соответствии с требованиями закона, его содержание ясно, конкретно и однозначно. Факт выдачи данной справки истцу сторона ответчика не оспаривала.

Учитывая изложенное, соглашаясь с выводами суда о необоснованном исключении из расчета заработной платы рабочих дней с 01 по 03 апреля 2020 года и с 06 апреля по 07 апреля 2020 года, принимая во внимание, что истец не оспаривает факт получения в апреле 2020 года заработной платы в сумме 20000 руб, судебная коллегия считает, что в пользу истца надлежит взыскать 10000 руб.(30000 руб. - 20000 руб.), с удержанием при выплате предусмотренных законом платежей и алиментных обязательств.

Таким образом, решение суда в части взыскания задолженности по оплате труда подлежит изменению (п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно абз. 2 п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" суд в силу ст. 21 (абз. 14 ч. 1) и 237 Трудового кодекса Российской Федерации вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав.

Следовательно, неисполнение ответчиком обязанности по своевременной выплате заработной платы влечет за собой нарушение трудовых прав работника и как следствие причинение ему душевных страданий, наступление которых презюмируется, и не требует дополнительного доказывания.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 1 000 руб, учитывая изложенное выше суд, по мнению судебной коллегии, не в полной мере учел положения приведенных норм права, конкретные обстоятельства причинения истцу нравственных страданий, его эмоционально-психологическое состояние, вызванное нарушением трудовых прав.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

На основании ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как указано в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" суду необходимо выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Определяя размер присуждаемой денежной компенсации морального вреда, судебная коллегия полагает необходимым учесть ценность защищаемого права и его объем, длительность нарушения прав работника и степень вины работодателя.

Учитывая изложенное, судебная коллегия полагает необходимым решение суда в части размера взыскиваемой суммы в счет компенсации морального вреда изменить, указав на взыскание в пользу истца 10000 руб.

Разрешая требования о взыскании расходов, понесенных на обслуживание автомобиля, на котором истец выполнял трудовые обязанности, суд правильно руководствовался положениями ст. 188 Трудового кодекса Российской Федерации.

В силу вышеуказанной нормы закона при использовании работником с согласия или ведома работодателя и в его интересах личного имущества работнику выплачивается компенсация за использование, износ (амортизацию) инструмента, личного транспорта, оборудования и других технических средств и материалов, принадлежащих работнику, а также возмещаются расходы, связанные с их использованием. Размер возмещения расходов определяется соглашением сторон трудового договора, выраженным в письменной форме.

Оценивая представленные доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что использование истцом своего автомобиля, при отсутствии письменного соглашения между работником и работодателем об использовании личного транспорта исключает возможность компенсации работнику соответствующих расходов.

В указанной части решение суда истцом не обжалуется.

В связи с изменением суммы, подлежащий взысканию с ответчика в пользу истца, изменению подлежит сумма государственной пошлины, подлежащая взысканию с ответчика в доход местного бюджета. На основании ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. ст. 50, 61.1. Бюджетного кодекса Российской Федерации, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации взысканию с ответчика и зачислению в доход местного бюджета подлежит государственная пошлина в размере 850 руб.

Иных доводов апелляционная жалоба не содержит, стороной ответчика не оспаривается.

Нарушений судом норм процессуального права, которые являются безусловным основанием к отмене решения суда, или норм материального права которые могли привести к принятию неправильного решения, судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии с ч. 3 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с ч. 4 ст. 330 данного Кодекса основаниями для отмены решения суда первой инстанции.

Из материалов дела следует, что таких нарушений судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия, определила:

решение Октябрьского районного суда г.Екатеринбурга от 02 октября 2020 года в части размера взысканной в пользу Смирнова С.Ю. задолженности по заработной плате за апрель 2020 года, компенсации морального вреда, а также в части размера взысканной с ООО МС "Групп Урал" государственной пошлины изменить, указав на взыскание в пользу Смирнова С.Ю. задолженности по заработной плате за апрель 2020 года в размере 10000 руб, компенсации морального вреда в размере 10000 руб, указав на взыскание с ответчика ООО МС "Групп Урал" государственной пошлины в доход местного бюджета в размере 850 руб.

Председательствующий Колесникова О.Г.

Судьи Сорокина С.В.

Редозубова Т.Л.