Кассационное определение СК по административным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 09 февраля 2021 г. по делу N 8а-452/2021-(8а-29573/2020)[88а-2782/2021]

Судебная коллегия по административным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Ляпина Н.А, судей Белова В.И. и Сказочкина В.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи кассационную жалобу ФИО1 на решение Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 15 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 13 ноября 2020 года по административному делу N 2а-836/2020 по административному исковому заявлению ФИО1 к ФКУ СИЗО-5 УФСИН России по Республике Татарстан, Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств ФСИН России о признании незаконными действий (бездействия), выразившихся в нарушении условий содержания в следственном изоляторе, взыскании компенсации за нарушение условий содержания.

Заслушав доклад судьи Белова В.И, изложившего обстоятельства дела, доводы кассационной жалобы, объяснения в их поддержку ФИО1, судебная коллегия по административным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в суд с административным исковым заявлением о признании незаконными действий (бездействия), выразившихся в нарушении условий содержания в следственном изоляторе, взыскании компенсации за нарушение условий содержания.

В обоснование административного иска указано, что с 15 февраля по 17 сентября 2017 года ФИО1 содержался в федеральном казенном учреждении "Следственный изолятор N 5 Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Республике Татарстан" (далее - ФКУ СИЗО N 5), где были бесчеловечные и унижающие человеческое достоинство условия содержания. ФИО1 содержался в камерах, предназначенных для ожидания вступления приговора в законную силу, которые были переполнены, число заключенных колебалось от 20 до 25 человек, реальная жилая площадь на одного человека составляла 2, 2 кв. м, при этом в камере располагались двухъярусные кровати, обеденный стол со скамейками и санитарное оборудование (раковина, туалет). В связи с тем, что камера была переполнена, отсутствовала вентиляция, спальных мест не хватало, приходилось спать по очереди, что негативно сказывалось на восьмичасовом сне ФИО1

В полах камер были огромные щели, из которых лезли тараканы и иные насекомые; старые оконные рамы не защищали от холода, в связи с чем приходилось спать в верхней одежде. В туалете отсутствовало освещение, сам туалет пребывал в плохом состоянии.

Пища не всегда была свежая и качественная, от чего у административного истца временами случалось отравление, столовые приборы отсутствовали, питаться приходилось при помощи подручных средств.

Кроме того, указывает, что банный день был раз в неделю, при этом единовременно для помывки в баню запускали восемь человек на две лейки, время для помывки составляло 15 минут, что способствовало образованию очереди, и ФИО1 часто не успевал помыться, также указывает, что из крана шел кипяток, что затрудняло помывку, поскольку вода обжигала тело.

Таким образом, административный истец на протяжении восьми месяцев содержался в переполненных камерах, в условиях полной антисанитарии, с ограниченным доступом к освещению, отсутствием вентиляции и возможности принять душ, что причиняло ему страдания и неудобства, а также противоречит статье 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в части, гарантирующей отсутствие пыток и достойные условия жизни для арестантов.

В подтверждение своих доводов административный истец указал, что в период нахождения в ФКУ СИЗО N 5 обращался в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд), но его жалоба к производству не принималась, 17 марта 2020 года принято решение о неприемлемости жалобы ввиду не исчерпания национальных средств правовой защиты, а также представил в суд письменные объяснения об условиях содержания в названном учреждении от ФИО2, ФИО3

ФИО1 полагает, что степень и характер испытываемых им страданий в совокупности с их длительностью свидетельствует о бесчеловечном и унижающем его человеческое достоинство обращении со стороны ФКУ СИЗО N 5, просит признать незаконными действия (бездействие), выразившиеся в нарушении условий его содержания в период с 15 февраля по 17 сентября 2017 года; взыскать компенсацию с Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств Федеральной службы исполнения наказаний в размере "данные изъяты" руб. за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами условий содержания в вышеуказанном учреждении.

К участию в деле в качестве административного ответчика привлечено Управление Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан.

Решением Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 15 июля 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 13 ноября 2020 года, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, административный истец 22 декабря 2020 года через суд первой инстанции обратился в Шестой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, поступившей 29 декабря 2020 года, в которой просит их отменить, направить дело на новое рассмотрение.

Давая собственный анализ обстоятельствам дела и нормам законодательства, податель жалобы указывает на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела и неправильное применение норм материального и процессуального права, ссылаясь на то, что судами не приняты во внимание доводы, изложенные в административном исковом заявлении, а также приложенные к нему объяснения очевидцев указанных нарушений, которые не были допрошены в качестве свидетелей.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме, что согласно части 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации не препятствует ее рассмотрению.

В силу частей 2 и 3 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта. Судебный акт подлежит безусловной отмене кассационным судом общей юрисдикции в случаях, указанных в части 1 статьи 310 настоящего Кодекса.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив в соответствии со статьями 327, 328 - 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее - КАС РФ) правомерность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов, содержащихся в судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, судебная коллегия приходит к выводу об отмене судебных постановлений ввиду следующего.

Основания и мотивы, по которым суды пришли к поставленным под сомнение в жалобе выводам, доказательства, принятые судами во внимание, примененные нормы материального и процессуального права подробно приведены в оспариваемых актах

.

Как следует из материалов дела и установлено судами, 15 февраля 2017 года ФИО1 прибыл в ФКУ СИЗО N 5, убыл оттуда 12 мая 2017 года.

В период с 15 февраля до 28 февраля 2017 года ФИО1 содержался в камере N 94, общей площадью 49, 2 кв. м, на двенадцать спальных мест.

В период с 28 февраля по 12 мая 2017 года ФИО1 содержался в камере N 83, общей площадью 49, 4 кв. м, на двенадцать спальных мест.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что факты ненадлежащих условий содержания в ФКУ СИЗО N 5, нарушающих права и законные интересы административного истца, не нашли своего подтверждения относимыми, достаточными и допустимыми доказательствами.

Однако с данными выводами судов нельзя согласиться в полной мере по следующим основаниям.

Конституция Российской Федерации, в силу части 1 статьи 17 которой в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией, одновременно устанавливает, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (часть 3 той же статьи), в частности, достоинство личности, охраняемое государством (часть 1 статьи 21).

Согласно статье 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года никто не должен подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" судам разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).

Пунктом 10 (абзац 3) постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 также разъяснено, что Российская Федерация как участник Конвенции признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека (далее также Европейский Суд) во избежание любого нарушения Конвенции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2.1 Постановления от 5 февраля 2007 года N 2-П, ратифицируя Конвенцию, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому, как и Конвенция, решения (далее также Постановления) Европейского Суда в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.

В постановлениях от 10 января 2012 года по делу "Ананьев и другие против Российской Федерации" (? 139 - 142) и по делу "Колунов против Российской Федерации" от 9 октября 2012 года (? 30 и 37) Европейским судом дается толкование содержания статьи 3 Конвенции.

Так, Европейский Суд указывал, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание независимо от обстоятельств или поведения жертвы. Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы.

Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя интенсивные физические и нравственные страдания. Тем не менее, даже в отсутствие этого, если обращение унижает или оскорбляет лицо, свидетельствуя о неуважении или умалении человеческого достоинства, или вызывает чувства страха, тоски или неполноценности, способные повредить моральному или физическому сопротивлению лица, оно может характеризоваться как унижающее человеческое достоинство и подпадает под действие статьи 3 Конвенции.

В контексте лишения свободы Европейский Суд последовательно подчеркивает, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции испытываемые страдания и унижения в любом случае должны выходить за пределы неизбежного элемента страдания или унижения, связанного с содержанием под стражей. Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей, и с учетом практических требований заключения его здоровье и благополучие должны быть адекватно защищены.

При оценке условий содержания под стражей учитывается совокупное влияние этих условий, а также конкретные утверждения заявителя.

Таким образом, с точки зрения Конвенции, ненадлежащие условия содержания под стражей являются нарушением статьи 3 Конвенции (запрет пыток).

В соответствии с пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47) принудительное содержание лишённых свободы лиц в предназначенных для этого местах, их перемещение в транспортных средствах должно осуществляться в соответствии с принципами законности, справедливости, равенства всех перед законом, гуманизма, защиты от дискриминации, личной безопасности, охраны здоровья граждан, что исключает пытки, другое жестокое или унижающее человеческое достоинство обращение и, соответственно, не допускает незаконное - как физическое, так и психическое - воздействие на человека (далее - запрещённые виды обращения). Иное является нарушением условий содержания лишённых свободы лиц.

В соответствии с пунктом 4 данного постановления нарушение условий содержания является основанием для обращения лишённых свободы лиц за судебной защитой, если они полагают, что действиями (бездействием), решениями или иными актами органов государственной власти, их территориальных органов или учреждений, должностных лиц и государственных служащих нарушаются или могут быть нарушены их права, свободы и законные интересы (статья 46 Конституции Российской Федерации).

В соответствии с частью 2 статьи 62 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации обязанность доказывания законности оспариваемых нормативных правовых актов, актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами, решений, действий (бездействия) органов, организаций и должностных лиц, наделённых государственными или иными публичными полномочиями, возлагается на соответствующие орган, организацию и должностное лицо. Указанные органы, организации и должностные лица обязаны также подтверждать факты, на которые они ссылаются как на основания своих возражений.

Из содержания указанной нормы следует, что обязанность доказывания соблюдения надлежащих условий содержания лишённых свободы лиц возлагается на административного ответчика - соответствующие орган или учреждение, должностное лицо, которым следует подтверждать факты, обосновывающие их возражения.

В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 47 разъяснено, что административному истцу, прокурору, а также иным лицам, обратившимся в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц или неопределённого круга лиц, надлежит в административном исковом заявлении, а также при рассмотрении дела представлять (сообщать) суду сведения о том, какие права, свободы и законные интересы лица, обратившегося в суд, или лица, в интересах которого подано административное исковое заявление, нарушены, либо о причинах, которые могут повлечь их нарушение, излагать доводы, обосновывающие заявленные требования, прилагать имеющиеся соответствующие документы (в частности, описания условий содержания, медицинские заключения, обращения в органы государственной власти и учреждения, ответы на такие обращения, документы, содержащие сведения о лицах, осуществлявших общественный контроль, а также о лишённых свободы лицах, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, если таковые имеются).

В названном пункте постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации обращается внимание, что, учитывая объективные трудности собирания доказательств нарушения условий содержания лишённых свободы лиц, суд оказывает административному истцу содействие в реализации его прав и принимает предусмотренные Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации меры, в том числе для выявления и истребования доказательств по собственной инициативе (например, истребует имеющиеся материалы по итогам осуществления общественными наблюдательными комиссиями общественного контроля, а также материалы проверок, проведённых в рамках осуществления прокурорского надзора или ведомственного контроля).

В целях реализации задач административного судопроизводства суд вправе, в частности, возложить на административного ответчика обязанность произвести видео-, фотосъемку и (или) представить в суд видеозаписи, фотографии помещений мест принудительного содержания (с указанием того, когда, кем и в каких условиях осуществлялась соответствующая съемка), сведения о точных размерах помещений, данных о температуре воздуха и освещённости в них, иные письменные и вещественные доказательства, которые приобщаются к материалам административного дела.

Кроме того, суд вправе назначить санитарно-эпидемиологическую или иную экспертизу условий содержания в месте принудительного содержания. Определение суда о назначении экспертизы является обязательным для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц и подлежит неукоснительному исполнению.

Суды первой и апелляционной инстанций в основу судебных актов по настоящему делу в подтверждение вывода о том, что факты ненадлежащих условий содержания в ФКУ СИЗО N 5 УФСИН России по Республике Татарстан, нарушающих права и законные интересы административного истца, не нашли своего подтверждения, положили справки, составленные должностными лицами ФКУ СИЗО N 5, которые не подтверждены иными вышеперечисленными доказательствами, в том числе показаниями свидетелей.

По мнению суда кассационной инстанции, справки, составленные должностными лицами ФКУ СИЗО N 5 УФСИН России по Республике Татарстан, не могли быть приняты в качестве безусловного доказательства факта соответствия условий содержания административного истца в названном учреждении действующему законодательству.

Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации в статье 3 определяет задачи административного судопроизводства, а в статье 6 - принципы, в том числе, правильное рассмотрение административных дел, законность и справедливость при их разрешении. Данные положения корреспондируют части 1 статьи 176 вышеуказанного Кодекса, согласно которой решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", судебный акт является законным в том случае, когда он принят при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, и обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, а также тогда, когда такой акт содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Таким образом, правовое регулирование, обеспечивающее реализацию задач по правильному и своевременному рассмотрению и разрешению административных дел, не позволяет принимать произвольные и немотивированные судебные акты без учёта всех доводов, приведённых сторонами судебного разбирательства.

Достижение указанной задачи невозможно без соблюдения принципа состязательности и равноправия сторон административного судопроизводства при активной роли суда (пункт 7 статьи 6, статья 14 названного Кодекса).

Данный принцип выражается, в том числе в принятии судом предусмотренных Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации мер для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по административному делу, для выявления и истребования по собственной инициативе доказательств в целях правильного разрешения административного дела (часть 2 статьи 14, часть 1 статьи 63, части 8 и 12 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Судебная коллегия Шестого кассационного суда общей юрисдикции констатирует, что при рассмотрении заявленных требований и апелляционной жалобы суды не установили все обстоятельства, имеющие юридическое значение для правильного разрешения административного дела, то есть выводы судов, изложенные в оспариваемых постановлениях, не соответствуют фактическим обстоятельствам административного дела, дополнительные доказательства для правильного разрешения дела не истребованы.

В целях соблюдения установленного статьёй 14 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации принципа состязательности и равноправия сторон административного судопроизводства, с учётом вышеизложенных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, судам необходимо было занять активную позицию для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по административному делу, в том числе путём возложения на административного ответчика обязанности подтвердить обстоятельства, которые отражены в справках, составленных должностными лицами ФКУ СИЗО N 5, соответствующими доказательствами, выявления и истребования таковых по собственной инициативе.

Однако имеющиеся в материалах дела сведения об условиях содержания осуждённых в ФКУ СИЗО N 5 и наличие неустранённых противоречий не позволяли судам сделать исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных фактов, изложенные административным истцом доводы подлежали более тщательной проверке и правовой оценке, но лишь некоторые из них были опровергнуты административным ответчиком, поскольку к справкам были приложены иные доказательства, образующие их совокупность, устраняющую сомнения в необоснованности доводов жалобы о переполненности камер, отсутствии индивидуального спального места, условиях полной антисанитарии (сведения из книг количественной проверки осужденных и лиц, содержащихся под стражей за оспариваемый период; акт и договор об оказании услуг по дератизации, дезинсекции и дезинфекции от 28 марта 2017 года).

При этом верными являются выводы судов об отсутствии необходимости в допросе в качестве свидетелей ФИО2, ФИО3, которые находились в ФКУ СИЗО N 5 после убытия оттуда ФИО1 и в других камерах, о чем указано в их объяснениях, приложенных к административному иску.

Вместе с тем относительно доводов о некачественной еде, которая временами вызывала у административного истца отравления, о недостаточности вентиляции, отопления и искусственного освещения, нарушении требований к микроклимату помещений наряду со справками представлены, соответственно, протоколы лабораторных санитарно-бактериологических исследований смывов с посуды, столов и приборов для приготовления пищи, а также самой пищи за период с 30 ноября по 5 декабря 2017 года, протоколы измерений в камерах N 79 и 88 параметров микроклимата и искусственной освещенности от 31 августа 2018 года, то есть за период, когда ФИО1 в учреждении не содержался, убыв оттуда 12 мая 2017 года, содержась ранее в иных камерах - N 83 и 94.

Более того, цветные фотографии интерьера камер N 83 и 94, где зафиксированы санузел в виде изолированной кабины из пластика с дверью, умывальники, столы, индивидуальные спальные места, окна и светильники, сделаны без указания сведений, - когда, кем и в каких условиях осуществлялась соответствующая съемка, как того требуют приведенные выше разъяснения в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Кроме того, помимо справки о том, что ФИО1 не обращался с жалобами к руководству учреждения, а 10 апреля 2017 года получил формуляр жалобы в Европейский Суд, в материалах дела не имеется сведений о наличии либо отсутствии в оспариваемый период обращений за медицинской помощью в связи с отравлениями административного истца некачественной пищей, о чем он указывал при обращении в суд.

Несогласие с доводами ФИО1 о невозможности поддержания удовлетворительной степени личной гигиены в душевой комнате выражено в отзыве представителя учреждения и подтверждено лишь справкой.

Согласно части 3 статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какой судебный акт должен быть принят при новом рассмотрении административного дела.

В силу особенностей, установленных процессуальным законом для рассмотрения административных дел судом кассационной инстанции, названные выше недостатки не могут быть устранены на данной стадии судопроизводства.

Допущенные судами первой и апелляционной инстанций при разрешении административного дела нарушения являются существенными, повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов административного истца, в связи с чем судебная коллегия считает необходимым обжалуемые судебные акты отменить и направить административное дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела судебным инстанциям следует учесть вышеуказанное, реализовать свои процессуальные возможности для устранения имеющихся в деле противоречий, после чего рассмотреть дело в соответствии с нормами процессуального и материального права.

Руководствуясь статьями 328 - 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 15 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 13 ноября 2020 года отменить.

Направить административное дело на новое рассмотрение в Чистопольский городской суд Республики Татарстан в ином составе судей.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию по административным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке и сроки, установленные главой 35 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Кассационное определение в полном объеме изготовлено 18 февраля 2021 года.

Председательствующий:

Судьи: