Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 03 февраля 2021 г. по делу N 8Г-20606/2020[88-893/2021-(88-20815/2020)]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Стешовиковой И.Г, судей Петровой Т.Г, Ирышковой Т.В.

с участием прокурора Кичаевой О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-178/2020 по иску Зыгановой М. Е. к АО "Кольская ГМК" к ООО "Колабыт" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, по кассационной жалобе Зыгановой М. Е. на решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 17 июня 2020 г. и апелляционное определение Мурманского областного суда от 9 сентября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Петровой Т.Г, выслушав объяснения представителя АО "Кольская ГМК" и ООО "Колабыт" Деминцевой Ю.А, возражавшей против доводов жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кичаевой О.А. об отсутствии оснований к удовлетворению кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Зыганова М.Е. обратилась в суд с иском к ООО "Колабыт" и АО "Кольская ГМК" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья.

В обоснование требований Зыганова М.Е, с учетом уточнений ссылалась на то, что работала в условиях воздействия вредных веществ в ОАО "Комбинат "Североникель" с 1997 г..по 1999 г, в АО "Кольская ГМК" - с 1999 г..по 2019г. Уволена из АО "Кольская ГМК" в связи с медицинскими противопоказаниями. При обследовании у нее выявлены профессиональные заболевания: профессиональная бронхиальная астма, аллергическая, средне-тяжелое течение, неконтролируемая; хроническая интоксикация никелем и его соединениями (проявление: хронический бронхит), профэтиологии; заболевание верхних дыхательных путей, связанное с воздействием химических веществ, обладающих аллергенным действием (проявление: аллергический ринит), профэтиологии; хроническая двусторонняя нейросенсорная тугоухость 1-2 ст, профэтиологии. Имеются сопутствующие заболевания. Решением медико-социальной экспертизы ей установлено 30% утраты профессиональной трудоспособности. В результате полученных профессиональных заболеваний ей причинен моральный вред, связанный с нравственными и физическими страданиями, которые привели к ухудшению качества ее жизни. Из-за приобретенных заболеваний она испытывает постоянную заложенность носа, периодические приступы удушья, кашля, из-за которых поднимается давление, периодический шум и звон в ушах, головокружение, кроме того, она постоянно находится в состоянии раздражения, чувствует себя подавлено, испытывает панику и страх. Поскольку АО "Кольская ГМК" производит продукты, относящиеся и к химической промышленности, такие как серная кислота, натрия сульфат и натрия хлорид, полагала, что при определении размера возмещения вреда, причиненного профессиональными заболеваниями, следует применить Отраслевое тарифное соглашение по организациям химической, нефтехимической, биотехнологической и химико-фармацевтической промышленности Российской Федерации на 2019-2021. г..(далее - ОТО).

Просила суд взыскать с ООО "Колабыт" в ее пользу в счет компенсации морального вреда 200000 рублей, с АО "Кольская ГМК" - 2040519 рублей.

Решением Мончегорского городского суда Мурманской области от 17 июня 2020 г. оставленным без изменения апелляционным определением Мурманского областного суда от 9 сентября 2020 года исковые требования удовлетворены частично: в пользу Зыгановой М.Е. в счет компенсации морального вреда с ООО "Колабыт" взыскано 16000 рублей, государственная пошлина в размере 300 рублей, с АО "Кольская ГМК" - 134000 рублей, государственная пошлина в размере 300 рублей, в остальной части заявленные требования оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе Зыгановой М.Е. ставится вопрос об изменении указанных судебных постановлений и удовлетворении исковых требований в полном объеме.

На кассационную жалобу поступили письменные возражения прокуратуры Мурманской области, АО "Кольская ГМК", ООО "Колабыт".

В судебное заседание суда кассационной инстанции Зыганова М.Е, извещенная надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не явилась. Информация о рассмотрении дела своевременно размещена на интернет сайте Третьего кассационного суда общей юрисдикции. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя АО "Кольская ГМК" и ООО "Колабыт" Деминцевой Ю.А, возражавшей против доводов жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кичаевой О.А. об отсутствии оснований к удовлетворению кассационной жалобы, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 379.7. Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

По настоящему делу таких нарушений с учетом доводов кассационной жалобы не установлено.

Судами установлено и подтверждается материалами дела, что Зыганова М.Е. работала в АО "Комбинат Североникель" с 04 июля 1997г. по 30 ноября 1999 г. (2 года 4 мес. 26 дней) в должности машиниста крана электролизного отделения цеха электролиза никеля N 2; в АО "Кольская ГМК" с 01 декабря 1999г. по 25 июля 2006 г. (6 лет 7 мес.25 дней) в должности машиниста крана электролизного отделения цеха электролиза никеля N 2; с 26 июля 2006г. по 11 декабря 2008г. (2 года 4 мес. 16 дней) в должности машиниста крана электролизного отделения N 2 цеха электролиза никеля; с 12 декабря 2008г. по 10 марта 2015г. (6 лет 2 мес.28 дней) в должности машиниста крана участка N 2 отделения готовой продукции цеха электролиза никеля; с 11 марта 2015г. по 30 октября 2019г. (4 года 7 мес. 20 дней) в должности машиниста крана (крановщик) участка N 2 отделения готовой продукции цеха электролиза никеля.

7 апреля 2014 г. ОАО "Комбинат "Североникель" реорганизовано в форме преобразования в ООО "Комбинат "Североникель", с 9 апреля 2015 г.

ООО "Комбинат "Североникель" прекратило свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения к ООО "Колабыт".

В соответствии с Федеральным законом от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц" на основании решения от 13 февраля 2015 г. ОАО "Кольская ГМК" с 11 марта 2015 г. наименование изменено на АО "Кольская ГМК". Материалами дела подтверждено, что на основании приказа АО "Кольская ГМК" N КГМК 0208 N 15959-К от 17 декабря 2019 г. Зыганова М.Е. уволена по пункту 8 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием у работодателя соответствующей работы, необходимой работнику в соответствии с медицинским заключением.

В соответствии с медицинским заключением НИЛ ФБУН СЗНЦ гигиены и общественного здоровья N 147 от 30 октября 2019г. по результатам обследования истцу впервые установлены профессиональные заболевания: профессиональная бронхиальная астма, аллергическая, среднетяжелое течение, неконтролируемая. ДН 0-1 ст.; хроническая интоксикация никелем и его соединениями (проявление: хронический бронхит), профэтиологии; заболевание верхних дыхательных путей, связанное с воздействием химических веществ, обладающих аллергенным действием (проявление: аллергический ринит), профэтиологии; хроническая двусторонняя нейросенсорная тугоухость 1-2 ст. (ш/р 3, 5/0м.), профэтиологии. В связи с профессиональными заболеваниями истцу противопоказана работа в контакте с шумом, на высоте, с ДЭУ, движущимися механизмами, с пылью, токсическими и раздражающими веществами, аллергенами

Из актов о случаях профессиональных заболеваний NN 75/1, 75/2, 75/3, 75/4 от 25 ноября 2019г, утвержденных главным государственным санитарным врачом по г.г. Мончегорску, Оленегорску, Ловозерскому району, из следует, что профессиональные заболевания возникли у Зыгановой М.Е. в период ее работы в течение 22 лет 3 месяцев 25 дней во вредных условиях: в АО "Комбинат Североникель" и ОАО "Кольская ГМК". Причиной профессиональных заболеваний послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ: гидроаэрозоли никеля (ПДК - 0, 005 мг/мЗ) макс. конц. - 0, 086 мг/мЗ (превышение ПДУ в 17, 2 раза), никеля (ПДК- 0, 05 мг/мЗ) макс. конц. - 0, 082 мг/мЗ (превышение ПДУ в 1, 6 раза), что оценивается, как условия труда вредный, 3, 4 класса. Наличие вины работника Зыгановой М.Е. в возникновении профзаболеваний не усматривается.

Как следует из справок МСЭ Бюро медико-социальной экспертизы N 6 (смешанного профиля) ФКУ "Главное Бюро медико-социальной экспертизы по Мурманской области" серии МСЭ-2008 N 0016576, 0016575, 0016577, истцу установлена утрата профессиональной трудоспособности в общем размере 30% на срок с 26 декабря 2019г. до 01 января 2022г, дата очередного освидетельствования 26 декабря 2021г.

Согласно санитарно-гигиенической характеристике от 28 ноября 2017 г. N 18 условия труда Зыгановой М.Е. не соответствовали пункту 2.8 СП 2.2.2.1327-03 "Гигиенические требования к организации технологических процессов, производственному оборудованию и рабочему инструменту" по содержанию соединений никеля в воздухе рабочей зоны, по шуму при работе машинистом крана в цехе электролиза никеля АО "Кольская ГМК", по пункту 5.10.1 Р2.2.2006-05 "Руководство по гигиенической оценке рабочей среды и трудового процесса. Критерии и классификация условий труда" по показателям тяжести трудового процесса при работе машинистом крана в цехе электролиза никеля АО "Кольская ГМК".

13 марта 2012г. между ОАО "Кольская ГМК" и истцом заключено дополнительное соглашение к трудовому договору от 23 июня 2003г, в которым предусмотрено, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме и является единовременной выплатой. Размер компенсации морального вреда определяется в соответствии со степенью утраты профессиональной трудоспособности, исходя из 10 базовых сумм, установленных статьей 45 Положения об оплате труда работников ОАО "Кольская-ГМК" на дату подачи заявления за указанным возмещением за каждые 10 % утраты профессиональной трудоспособности.

Пунктом 8.3.1 Условий оплаты труда и порядка предоставления отдельных гарантий, компенсаций и других выплат работникам АО "Кольская ГМК", установленных в приложении к коллективному договору АО "Кольская ГМК" на 2020-2022 г.г, также предусмотрена компенсация морального вреда работнику при утрате им профессиональной трудоспособности в результате профессионального заболевания в размере 10 базовых сумм установленных п. 2.10 Условий, то есть в размере 2300 копеек, рублей, за каждые 10 % утраты трудоспособности в соответствии с дополнительным соглашением к трудовому договору.

Согласно пункту 45 ранее действующего Положения об оплате труда работников АО "Кольская ГМК", установленного в приложении к коллективному договору АО "Кольская ГМК" на 2015-2018 гг, базовая сумма для определения социальных и поощрительных выплат равна 2300 рублей 00 копеек.

Как установлено в ходе рассмотрения дела, Зыганова М.Е. в АО "Кольская ГМК" по вопросу такой выплаты не обращалась, при этом 18 марта 2020г. уведомила бывшего работодателя о расторжении заключенного соглашения, посчитав условия заключения соглашения и установленный размер компенсации несоответствующим причиненному ее здоровью вреду.

Материалами дела также подтверждено, что ОАО "Кольская ГМК" отказалось от присоединения к Отраслевому соглашению по горно- металлургическому комплексу Российской Федерации на 2014-2016 годы, заключенному между Горно-металлургическим профсоюзом России и Общероссийским отраслевым объединением работодателей "Ассоциация промышленников горно-металлургического комплекса России", действие которого продлено до 2019 г, который утвержден решением первичных профсоюзных организаций.

Из анализа Отраслевого соглашения по горно- металлургическому комплексу Российской Федерации, следует, что оно содержит условия о предоставлении гарантий и компенсаций в случае гибели работника и в случае утраты профессиональной трудоспособности от несчастных случаев на производстве, тогда как предоставление гарантий и компенсаций в случае утраты профессиональной трудоспособности в результате профессионального заболевания данным отраслевым соглашением не установлено.

Суд первой инстанции, с учетом установленных по делу обстоятельств и правоотношений сторон, а также подлежащих применению норм права, пришел к правомерному выводу о том, что профессиональные заболевания, приобретенные Зыгановой М.Е. за время работы в ООО "Колабыт" и АО "Кольская ГМК", находятся в причинно-следственной связи с выполнением работы и условиями труда истца. Поскольку обязанность по обеспечению безопасных условий и охраны труда положениями действующего трудового законодательства возложена на работодателя, суд пришел к выводу о наличии у истца права на возмещение морального вреда. При этом, учитывая, что Отраслевое тарифное соглашение по горно- металлургическому комплексу Российской Федерации не содержит условий о выплате компенсации морального вреда в случае получения профессиональных заболеваний, принимая во внимание, что при подписании с работодателем дополнительного соглашения истец не могла оценить, насколько определяемый размер компенсации морального вреда может соответствовать тяжести причиненного вреда, степени утраты профессиональной трудоспособности, суд правомерно определилразмер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ООО "Колабыт" и АО "Кольская ГМК", в соответствии с требованиями статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом характера полученных истцом заболеваний, степени утраты профессиональной трудоспособности, вины каждого из работодателей, длительности периодов работы истца у каждого из них. С учетом установленных по делу обстоятельств судом определен размер компенсации, подлежащий взысканию с каждого из ответчиков, исходя из характера и степени физических и нравственных страданий истца, требований разумности и справедливости.

Суд апелляционной инстанции соглашаясь с правильностью выводов суда первой инстанции, руководствуясь положениями статей 5, 21, 22, 48, 212, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, дополнительно отметил, что доводы стороны истца о том, что при разрешении спора надлежало руководствоваться положениями Отраслевого тарифного соглашения по организации химической, нефтехимической, биотехнологической и химико-фармацевтической промышленности Российской Федерации на 2019-2021 г.г, являлись предметом проверки суда первой инстанции и правомерно отклонены как несостоятельные, чему в решении приведены подробные и убедительные мотивы.

Вопреки доводам жалобы, правовых оснований для определения размера подлежащей истцу компенсации морального вреда в соответствии с положениями Отраслевого тарифного соглашения по организациям химической, нефтехимической, биотехнологической и химикофармацевтической промышленности не установлено, как и оснований для увеличения размера компенсации морального вреда.

Судебная коллегия находит, что сделанные судами выводы соответствуют установленным обстоятельствам и приведенным в судебных актах нормам права, оснований для переоценки этих выводов по доводам кассационной жалобы не имеется.

Доводы кассационной жалобы Зыгановой М.Е, оспаривающие выводы судебных инстанций, не могут быть приняты во внимание, поскольку основаны на ошибочном толковании норм материального и процессуального законодательства, а также по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела и представленных по делу доказательств, поэтому в силу ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не могут служить основанием для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений принятых по данному делу.

В силу статей 67, 327.1 названного Кодекса установление обстоятельств по делу и оценка доказательств относится к компетенции суда первой и апелляционной инстанций. Суд кассационной инстанции не наделен правом переоценивать представленные сторонами доказательства, а также принимать новые доказательства и устанавливать новые обстоятельства, на что по существу и направлены доводы кассационной жалобы.

Отмена или изменение судебного постановления в кассационном порядке допустимы лишь в случае, если без устранения судебной ошибки, имевшей место в ходе предшествующего разбирательства и повлиявшей на исход дела, невозможно восстановление и защита существенно нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защищаемых законом публичных интересов. Указаний на судебную ошибку кассационная жалоба не содержит.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку нарушений судами норм материального или процессуального права по доводам кассационной жалобы не установлено.

Руководствуясь статьями 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Мончегорского городского суда Мурманской области от 17 июня 2020 г. и апелляционное определение Мурманского областного суда от 9 сентября 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи